Текст книги "Стать сильнейшим - 2 (СИ)"

Автор книги: НекроХРЫЧ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 30 страниц)

– Милая…– Тия растрогано улыбнулась.– Я тебя люблю. Ведь когда мои девочки станут арранкарами, нам можно будет жить с тобой?

– Конечно, – Кеншин грустно улыбнулся. Жаль, что он не может позволить Аппачи, Мила-Розе и Сун-Сун жить в мире живых.

– У тебя ведь еще есть женщины, так?

– Да.

– Я хочу с ними познакомиться, – Тия подняла красивые зеленые глаза.– Ты уходишь? Я буду ждать.

– Я постараюсь приходить к тебе почаще, – Кеншин сел, быстро одеваясь, после встал и подал Тии одежду.

– Не стоит, – улыбнулась женщина, надевая юкату.– Я буду ждать. Только не забывай меня, хорошо?

– Хорошо, – нежный поцелуй.– До встречи, Тия.

Мужчину поглотила Гаррганта.

– До встречи, – прошептала Харрибэл и поднялась, разыскивая свой занпакто.

Каракура, особняк Кеншина Карасу, первый подземный уровень

– О господи! – простонал Акира.– Пока босс развлекается со своей арранкаршей, мы тут разгребаем этот завал всякой хрени!

– С чего ты взял, что он там развлекается? – пропыхтела Харука, таща здоровенный, в несколько раз больше нее самой, ящик.– Лучше бы помог!

– А чего ради он будет столько с ней возиться? Похоже, что она чем-то его зацепила, вот он и…– Акина помог девушке поставить ящик на свободное место и открыл его.– Ого, да это же сервер!

– Какие познания, – саркастично произнесла Амайя– единственная, кто был доволен по самое не хочу. Ну еще бы, на третьем уровне она наконец-то организовала полноценный госпиталь, проведя то, о чем мечтала: соединила технологии людей и Сообщества Душ.

– Думаешь, я совсем дуболом? – обиделся Кицунэ.

– Так, кончай рассусоливать и за дело! – гаркнул за его спиной вышедший из Гаррганты капитан.– А вы чего застыли? Здесь открылась Гаррганта, а вы и в ус не дуете, да? Ладно, этот сервер тащите во-он туда, я пока пойду приму душ.

– Ты был прав, – буркнул Фудо, рассмотрев на шее капитана шикарный засос.– Он там развлекался.

– Завидно– завидуй молча! – отбрила Хикари.

Экс-капитан десятого отряда слегка улыбнулся, слыша эту перепалку, после чего решительно поднялся наверх. Шаолинь встретила его заспанной и одетой в пижаму. Мужчина чертыхнулся: он потерял чувство времени, чего с ним раньше не случалось.

Девушка все поняла с первого взгляда и только грустно вздохнула, не сказав ни слова укора. Кеншин улыбнулся и шагнул к ней, мягко прижимая к себе и целуя в лоб. Шаолинь не отстранилась, но и не обняла в ответ.

– Ты спал с ней, да? – тихий вопрос.

– Да, – такой же тихий ответ.

– Ясно…

– Прости.

– Тебе не за что извиняться, – Шаолинь неуверенно улыбнулась и поднялась вверх по лестнице.– Только закончи все поскорее, хорошо? Я соскучилась.

Кеншин кивнул, направляясь в душ. Время в Уэко Мундо течет вдвое быстрее, чем в Мире Живых или Сообществе Душ, но ощущается там совершенно иначе, из-за чего кажется, что проводишь там даже меньше времени, чем провел бы в Мире Живых.

Горячая вода быстро смыла все плохие мысли, привела в чувство и слегка расслабила перед сном. Мужчина улыбнулся. Какой же он все-таки бабник…

– Я тебя люблю, – шепнул Кеншин на ушко Шаолинь и коснулся губами чувствительно места за ушком. Девушка невольно улыбнулась и прижалась к нему, позволяя теплым ласковым рукам обвивать себя. Ее не интересует, как он может искренне любить ее, Юки, Ячиру, Йоруичи и теперь эту арранкаршу, которой она не знает. Может– и ладно. Как же хорошо, что ее не обременяет глупая ревность…

– Я тоже тебя люблю, – шепнула Шаолинь в ответ и растворилась в ласковом поцелуе, после чего почти сразу уснула.

Кеншин еще несколько минут любовался ангельским выражением ее лица, потом нежно коснулся губами виска и, уткнувшись носом в черноволосую макушку, уснул.

В это время, Сейрейтей, первый зал собраний в расположении первого отряда

Капитан первого отряда и генерал Готей-13 Ямамото Шигекуни Генрюсай обвел собравшихся капитанов мрачным, тяжелым взглядом. Капитаны Ичимару, Кучики и Хитсугая все еще без сознания. Капитан тринадцатого отряда не явился из-за обострения болезни. Лейтенанты Хисаги, Кира и Шиба также в тяжелом состоянии в госпитале, равно как и третий офицер пятого отряда Хинамори, шестой офицер одиннадцатого отряда Абарай и третий офицер тринадцатого отряда Мияко Шиба. Капитан одиннадцатого отряда Кенпачи Зараки лечит раны в своем расположении, компанию ему составили третий офицер Мадараме и пятый офицер Аясегава.

Капитаны Шихоин, Унохана, Айзен, Комамура, Кьераку, Карасу и Куротсучи молчали. Женщинам нечего было сказать, но оправдываться они не собирались, и Генрюсай понимает, что пенять их бессмысленно. Мужчины сокрушаются, каждый по-своему. Комамура потому, что не сумел защитить честь Генрюсая-доно и даже не нашел ни одного из диверсантов, Кьераку потому, что его друг едва не отправился на тот свет, а он ничего не сумел сделать, Куротсучи же потерял почти все свое оборудование, и на восстановление этих потерь уйдут годы. Айзен же был сильно не доволен тем, что с самого начала Карасу и его люди уничтожили все системы слежения Сообщества Душ, разнесли в мелкие щепки мозговой центр– двенадцатый отряд, и найти их сумел лишь Януш, и то они быстро улизнули.

– Вторжение врага показало нам, насколько ничтожна наша система безопасности, – заговорил Генрюсай после длительного молчания.– Капитан Унохана, на вас лежит скорейшее исцеление раненых капитанов.

– Как прикажете, – слегка улыбнулась женщина.

– Капитан Шихоин, капитан Айзен. Обеспечьте восстановление разрушенных улиц. Капитан Карасу…

Тяжелый взгляд серых глаз на девушку. Синий и серый взгляды пересеклись, и Генрюсай увидел в ее глазах то же необоримое упрямство, которое подчас видел в глазах Кеншина, когда тот еще не был капитаном.

– Как вышло так, что вторженца Кеншина Карасу атаковали четыре капитана, а изранены лишь трое?

– Видимо, мой брат пощадил меня и только лишил сознания, – тонко улыбнулась девушка.– Иного объяснения тому, что я не изранена и не в лазарете я не вижу.

Генрюсай отвел взгляд, понимая, что это бесполезно. Ему прекрасно известно, что произошло между Кеншином и Юки, он догадывается, чем все завершилось, и если бы не тяжелые потери, закрыл бы на это глаза…, но и доказать ничего не может.

«Зачем же они вторглись? – размышлял Айзен.– Явно не для того, чтобы разгромить двенадцатый отряд и отправить в лазарет нескольких капитанов и лейтенантов. К тому же, был задействован портал, а не Сенкаймон, но определить, какой вес они перенесли уже невозможно– проклятый Карасу все предусмотрел! Его чертово серо уничтожило все следы. Но если был портал, значит, они ушли не с пустыми руками. Согласно отчету Маюри, все оборудование, включая то, что было на складе, полностью уничтожено. Значит, они забрали оборудование из какой-то своей лаборатории? Черт, снова он меня опередил!»

Госпиталь на базе четвертого отряда

Тоширо Хитсугая застонал, открывая глаза и осматриваясь мутным взглядом. Все тело ужасно ныло и почти не было способно двигаться, а последнее, что он помнил– боль и испепеляющее пламя вокруг. Сейчас перед глазами расплывались больничные стены, трубка капельницы, торчащая из предплечья, оконный проем слева и какие-то мониторы где-то за головой.

– Вы очнулись, капитан Хитсугая-сама? – тут же встрепенулась медсестра и подскочила к нему.– Вам что-то нужно?

– Пить…– с трудом прохрипел парень непослушным горлом. Девушка осторожно приподняла его голову и приложила к губам стакан холодной воды. Хитсугая с жадностью выпил, отмечая, что в голове враз прояснилось, взгляд стал четче, а горло больше не разрывалось от каждого вдоха.

– Спасибо, – поблагодарил Тоширо уже вполне человеческим голосом.– Сколько я в отключке?

– Три дня, капитан Хитсугая-сама, – медсестра тепло улыбнулась, и Тоширо невольно ею залюбовался, отмечая, что последние пару лет его отчетливо потянуло на противоположный пол.– Я рада, что вы очнулись. Когда вы поступили, на вас было страшно смотреть. У вас были ожоги восьмидесяти процентов тела, глубокая прижженная рана на спине, лишь чудом не повредившая спинной мозг и сердце, но вам была оказана помощь на месте, я не знаю, кем. Но помощь очень квалифицированная, ваши раны и раны ваших товарищей были обработаны барьером, и создатель этого барьера явно знает толк в первой помощи… вы не знаете, кто мог это сделать?

– Знаю…– усмехнулся Тоширо.– Знаю.

Четыре года спустя

Кеншин Карасу вздохнул, бросая дипломат рядом с полкой для обуви. По совету Урахары, два года назад он купил акции компании «Microsoft», и недавно прибыл с совета директоров компании, на котором Билл Гейтс рассказывал о разных там невероятно крутых перспективах его операционной системы, по совместительству являясь держателем контрольного пакета акций. И Кеншин полагает, что Билл прав на все сто. Потому что эти восемь с половиной процента акций уже стали в десять раз дороже, чем два года назад. К тому же, на него возложена некоторая ответственность касательно оборота продукции «Microsoft» в Японии, так что эта, казалось бы, еще пять лет назад совершенно проигрышная идея Билла Гейтса обещает ему в скором времени стать одним из богатейших людей на планете.

Плюс его еще угораздило связаться с якудза. Ну как связаться, эти парни решились взять его бизнес под контроль и как-то разом умерли. А нехрен было пытаться схватить малышку Шао! Допрыгались. Так что теперь японская мафия положила на него глаз, и уже пару раз предлагала вступить в их ряды, на что Карасу их сначала вежливо, а в конце очень грубо послал, пояснив, что от них останется, если они еще раз к нему сунутся. «Боже, сколько головной боли с этим бизнесом», – думал Карасу, зная, что привыкнет. С отрядом головной боли было намного больше.

– Кеншин, я так рада тебя видеть! – Шаолинь повисла на шее мужчины, прижимаясь к нему подросшей грудью. Карасу улыбнулся, поймал девушку в свои объятия и накрыл ее губки мягким нежным поцелуем. Малышка Фонг прильнула к нему, прикрывая глазки и растворяясь в море тепла и ласки.

– Тебя не было две недели…– прошептала Шаолинь, отстраняясь от губ мужчины и прижимаясь лбом к его лбу.– Я так истосковалась, что даже немного растолстела…

– Ничего, – Кеншин медленно провел языком по сладким губам, поддразнивая нетерпеливо ерзающую девушку.– Я знаю отличный способ согнать лишние калории…

– И какой же? – обольстительно улыбнулась эта маленькая искусительница.

– Завтра я с тебя семь кровавых потов сгоню, маленькая вредина, – прошептал ей в губы Кеншин.– А сейчас… я тоже соскучился по тебе, милая.

Смокинг по частям полетел на пол вслед за юкатой и пояском. Кеншин подхватил хрупкую Шаолинь на руки, жадно приникая ртом к ее губам и овладевая ее ротиком, и отнес ее в спальню, опуская на простыни.

Изнывающая от нестерпимого желания Шаолинь подбадривала его сладостными стонами и вскрикнула, когда его губы сомкнулись на соске, а пальцы принялись умело ласкать нежную грудь.

– Не оттягивай…– взмолилась Шаолинь и выгнулась, сладко крича в ответ на два пальца, овладевших ее лоном.

– Такая мокрая, – Кеншин провел языком по торчащему соску.– М-м-м… мне кажется, или твоя грудь подросла? А вот твой животик действительно подрос, милая… м-м-м, какая же ты сладенькая, так бы тебя и съел…

Шаолинь ерзала, выгибалась дугой навстречу дразнящим ласкам чувственных губ, чертящих дорожку поцелуев по слегка выпуклому животику туда, к сладко ноющей плоти…

Девушка пронзительно и сладко вскрикнула, подаваясь навстречу языку, ласкающему ее лоно. Пальцы помимо воли зарылись в густые черные волосы, неосознанно прижимая голову Кеншина сильнее. Пик нахлынул неожиданно, заставляя Шаолинь пронзительно закричать и выгнуться дугой, бурно кончая прямо на лицо своему мужчине.

– Сегодня ты очень страстная, – Кеншин демонстративно облизнулся, а его пальцы скользили по промежности, смазывая темное сморщенное колечко. Малышка Фонг ахала, чувствуя, как начинает ныть и зудеть ее попа в предвкушении, и пронзительно вскрикнула в ответ на проникновение двух пальцев, растягивающих ее попку.

– Не-е-ет…– жалобный стон.– Моя попа… а-а-ах!!!

– Какая ты у меня извращенка, – хищно улыбнулся Кеншин.– Маленькая анальная шлюшка, вот ты кто…

– Быстрее… Кеншин, милый… я не могу терпеть…– жалобно стонала эта чертовка, соблазнительно изгибаясь в такт движениям пальцев.– И… не называй меня… так…

– А как мне тебя называть? – Кеншин резким движением извлек оба пальца из своей девочки, порождая недовольный, жалобный стон, и одним движением насадил ее на себя.

– Не так внезапно! – пискнула Шаолинь, широко раскрывая глазки, изгибаясь дугой и извиваясь, сладко постанывая в руках любовника. «Может, он прав? – с трудом ворочалось в ее сознании, утопающем в наслаждении.– Я так кайфую от того, что он берет меня в попу… может, я и правда извращенка? Мне так нравится в попу…»

Вскорости все связные мысли улетучились из ее головы, смываемые нарастающими волнами наслаждения, и буквально через несколько минут Шаолинь уже кричала на пике, сильно сжимаясь и насаживаясь как можно сильнее.

– Так легко кончаешь от своей попы? – жаркий шепот на ушко и зубы, прикусившие ее мочку. Шаолинь вскрикнула от боли и удовольствия, падая на простыни и взглядом умоляя о пощаде.

– Ну уж нет, – Кеншин решительно перевернул ее на живот…

Несколько часов спустя

Шаолинь пронзительно вскрикнула, насаживаясь на член Кеншина сильнее и изгибаясь дугой, а от ощущения горячей струи, ударившей в ее лоно, мир словно взорвался на тысячи осколков наслаждения…

Девушка кричала и кричала, вздрагивая на пике, после чего обмякла и рухнула на мужчину. Кеншин тут же поймал ее и прижал к себе, отходя от пика. Несколько минут они оба просто лежали, прижавшись друг к другу и тяжело дыша, после чего Шаолинь подняла затуманенный счастьем взгляд.

– Я тебя люблю, – прошептала девушка, словно прося о ласковом, нежном поцелуе, в котором тут же растворилась.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать? – проницательный взгляд синих глаз.– Твой животик вырос не от того, что ты потолстела. И твоя грудь тоже выросла…

– Да… я боялась, как ты это воспримешь, и…– Шаолинь покраснела, отводя взгляд, но ладонь, скользнувшая по бедру вверх и накрывшая ее животик, словно подарила ей уверенности.

– Скажи это, милая, я хочу услышать от тебя, – прошептал ей на ушко Кеншин.

– Я беременна… через два дня после твоего отъезда у меня должны были быть месячные…, но их не было. Неделю назад я сходила к Амайе, она подтвердила. Кеншин…

Глаза, улыбка– Шаолинь просто излучала счастье во всех диапазонах, нежась в руках любимого.

– У нас будет малыш? – улыбнулся Карасу, ласково целуя глаза своей драгоценной девочки. Хотел ли он стать отцом? Да, хотел. Планировал ли он детей? Нет, не в ближайшее время. Но если вспомнить, то последние несколько месяцев Шаолинь перестала предохраняться.

– Нет, – а вот это уже совсем неожиданный ответ.

– Как нет? – удивился Кеншин.

– У нас будет двойня! – полная счастья улыбка.– Два малыша, Кеншин. Пол, правда, еще слишком рано определять, но у нас будут близнецы. Ты рад?

– Ну-у-у-у, как бы это сказать… не то чтобы я готов танцевать и визжать от счастья, но в целом я всеми руками и ногами «за» пополнение в нашей семье.

– Амайя меня предупреждала, – хихикнула Шаолинь и прильнула щекой к груди любимого.– Она предупредила, что ты не сразу это воспримешь. Ты ведь все еще шокирован?

– Честно? Да.

– А еще она просила нас прийти, чтобы рассказать о том, как заниматься сексом без вреда для наших деток! Или ты собрался девять месяцев иметь меня только в попу, а?

– Вообще я думал, что при беременности нельзя заниматься сексом вообще, – признался Кеншин.– И немного беспокоюсь, я ведь кончил в тебя, разве это не вредно?

– Нет, не вредно, – Шаолинь коснулась губами груди любимого.– Я применила специальное кидо, но постоянно его нельзя использовать…

– Ах ты, маленькая чертовка! – до Кеншина наконец-то дошло, что происходит.– Ну ты… я в восхищении. Воспользовалась ситуацией, чтобы переспать со мной и после секса серьезно поговорить, зная, как я в такие моменты отношусь к серьезным вопросам? Ну ты и вредина, Шаолинь…

– Ага! После секса из тебя можно веревки вить, – промурлыкала эта паршивка, поглаживая ладошкой стальной пресс Кеншина.– Прости, я так боялась, что тебе это не понравится… я очень-очень боялась, что ты… не захочешь этих детей.

– Такая хитрая и такая глупая, – мягко рассмеялся мужчина и захватил ее губки в сладостный плен. Шаолинь с готовностью ответила, чувствуя себя счастливой, как никогда в жизни. Она знает, что синигами очень тяжело забеременеть, и что даже Урахара и Ячиру ничего не могут с этим поделать. Как на это отреагируют остальные женщины Кеншина? Она знает, они будут рады. Потому что женщины-синигами также переживают тот период, когда можно забеременеть, так что Унохана, к несчастью, больше не сможет иметь детей, а Юки является родной сестрой Кеншина. Для людей кровное родство не препятствие, но для синигами… Юки тоже вряд ли когда-нибудь сможет завести ребенка от Кеншина. Шаолинь вспомнила, как они собрались и обсудили эту проблему, вспомнила, как условились ничего не говорить Кеншину…, но похоже, что он обо всем догадался сам.

– Теперь тебе нужно завязать с додзё и хорошо питаться, – улыбнулся Кеншин, нежно лаская губами ее ушко и висок.– Возьмешь декретный отпуск, а я пока что оформлю документы по поводу брака в мире живых. Лет пять твои ученики протянут и без тебя, мне важнее, чтобы ты была рядом с нашими детьми.

====== Глава 9 ======

– А почему мы едем к Урахаре?– удивилась Шаолинь, когда Кеншин проехал мимо центральной городской больницы Каракуры.

– Амайя занята,– улыбнулся Кеншин, краем глаза любуясь Шаолинь. Она так счастлива, что истинную причину своего визита он ей не назовет, во всяком случае, не сейчас. Шаолинь не заметила, но у детей появилась реацу. Так и должно быть… но не на третьем месяце беременности, а минимум на шестом-седьмом.

Урахара Киске встретил их обычной слащавой улыбочкой и шуточками, за которые хотелось прибить ученого длинными и толстыми гвоздями к паркету. За язык. Но Кеншин сдержался и провел Шаолинь по лестнице. Урахара улыбнулся в веер, наблюдая эту семейную идиллию.

Обследование проходило куда дольше, чем думала Шаолинь. Сначала было УЗИ, потом Кеншин и Урахара нацепили на ее заметно выросший живот какие-то датчики и начали изучать многочисленные диаграммы и графики, появляющиеся на широком мониторе, при этом негромко что-то между собой обсуждая.

– Что там?– не выдержала малышка Фонг, обуреваемая беспокойством за своих детей.

– Все нормально!– замахал веером Урахара.– Поздравляю, у вас девочки! Кеншин, а я думал, что ты заделаешь пару крепких пацанов…

– Ты это на что намекаешь?– нахмурился мужчина, помогая Шаолинь подняться и стирая гель с ее животика.– Шаолинь, милая, подожди меня сверху. Я сейчас по-быстрому набью этому уроду рожу и сразу поднимусь.

– Хорошо,– девушка поднялась по лестнице, с выражением рассеянного счастья на лице поглаживая живот.

Кеншин повернулся к ученому и помрачнел:

– Что думаешь?

– Ты прав,– Урахара также помрачнел.– Но что поделать, такие гены у твоих дочек. Плюс человеческое тело и темпы взросления также дадут очень быстрый рост реацу.

– Но ведь если реацу будет расти, а их тела…– Кеншин стиснул зубы и зажмурился, не желая произносить это вслух. «Их разорвет на части,– с тоской думал мужчина.– Боже, я еще не увидел своих детей, но уже знаю, что могу их потерять…»

– Пока они внутри Шаолинь, опасности нет,– тихо заговорил Урахара, прекрасно понимая настроение друга.– Сила матери сдержит рост сил детей и не позволит этой силе навредить им. Значит, у нас есть полгода.

– Полгода для чего? Для того, чтобы смириться с их гибелью?

Киске покачал головой:

– Тебе больно, я понимаю. У нас есть полгода на то, чтобы разработать временную печать. Мы целиком и полностью запечатаем их реацу до того времени, когда они смогут ее использовать, а ты… а тебе с раннего детства придется приучать их к реацу. Ты понимаешь, о чем я?

– Понимаю,– голос Кеншина стал жестче и увереннее. «Он взял себя в руки, вот и отлично,– довольно кивнул Киске.– Потенциал у этих девочек просто огромный, не зря у них такие родители».

– И не говори ничего Шаолинь,– тихо произнес ученый.

– Я все слышала,– голос за спинами мужчин. Кеншин обернулся и увидел свою девочку, обнимающую живот с такой болью в глазах, что его сердце сжалось от боли.

– Но как…– удивился Киске. «Где я напортачил? Как она обошла мою систему безопасности?»– лихорадочно размышлял ученый в поисках ляпов в защите.

– Я же командир карательного отряда,– тихо ответила девушка.– И я умею держать удар.

Урахара хотел что-то сказать, но Кеншин решительно шагнул вперед и прижал Шаолинь к себе.

– Мы справимся,– шепнул он, касаясь губами тонкой шейки.– Не беспокойся, малыш. Все будет хорошо.

Шаолинь обняла в ответ, доверчиво угукнув и уткнувшись носом в яремную ямку мужчины. Когда он ее обнимает, она знает, что все будет хорошо.

Два месяца спустя, особняк Кеншина Карасу

Просторная светлая комната с камином и окном во всю южную стену стала тем местом, где Шаолинь Фонг проводила большую часть своего времени, и любой, кто оказался бы здесь, прекрасно понял бы, почему. Пол укрывал ковер с мягким ворсом, на западной стене расположились несколько голов трофеев Кеншина: медведей, оленей, кабанов, но были два льва, слон и носорог, а между ними в причудливом порядке развешены с десяток разнообразных клинков. В первые два десятилетия мужчина увлекся экстримом, но охота, рыбалка, скалолазание и прочее ему быстро наскучили, он слишком силен и быстр, чтобы такие занятия будоражили кровь и пробуждали азарт.

Восточная и северная стены полностью заставлены стеллажами с коллекцией книг на любой вкус, за один взгляд на которую любой уважающий себя букинист не задумываясь, отдал бы десяток лет жизни. Сочинения Толстого, Пушкина, Тургенева, Булгакова, Тютчева соседствовали с первыми изданиями или даже рукописями Марка Твена, Джека Лондона, Артура Конан-Дойла, Эдгара Алана По, Виктора Гюго, Вальтера Скотта, Чарльза Диккенса, Жюля Верна, Даниэля Дефо, Александра Дюма… Помимо художественной литературы здесь можно было обнаружить научную фантастику, набирающий популярность жанр фэнтези, великое множество научно-популярной литературы, детективные романы. Даже весьма серьезные научные трактаты находились здесь, и Кеншин Карасу, потративший тридцать лет на поиск этой коллекции, особенно гордился теми книгами, которые считаются давно утерянными: сборник сочинений Авиценны, книги Гиппократа, Галена, Аристотеля, но венцом коллекции был китайский трактат возрастом почти две тысячи лет: десятитомник «Мо-цзин», трактат о пульсе. Единственный оригинал, которому больше тысячи лет. Были несколько библий, принадлежащих разным течениям христианства, можно было найти Коран и многие другие религиозные труды, но они по большей части лежали мертвым грузом, хотя и были одними из первых книг в коллекции. «Чушь,– бросил Кеншин, не прочитав даже половины Библии.– Редкостная чушь. Инструмент управления толпой, превращение всех поголовно людей в рабов». И больше никогда их не открывал.

Шаолинь улыбнулась, поглаживая ладошкой ощутимо подросший живот. Еще пару лет назад Кеншин проводил за чтением почти все свое свободное время, пытаясь понять людей, но потом забросил со словами: «Простые люди такие же, как и мы, пишут сказки и очень хотят в них поверить». Но все равно, пусть и намного реже, но мужчина проводил вечера за томом сочинений Лондона, Дефо или Дюма.

«У них так много красивых историй,– думала Шаолинь.– Совсем не то, что у нас…»

Да. Синигами, те, кто мог себе позволить заниматься творчеством, уделял своим хобби мало времени. В свое время малышка Фонг презирала подобных синигами, считая их бесполезными слабаками, не способными проявить себя на поле боя. Да что там, она так считала до беременности, до тех пор, пока не смогла больше тренироваться. Девушка улыбнулась, вспоминая, как ворчала на Кеншина, заставая его за книгами, и как он пожимал плечами, не отрываясь от занятия. Тогда она не понимала, а сейчас поняла.

В дверь читального зала осторожно постучали.

– Войдите.

Дверь открылась, впуская горничную– женщину сорока лет от роду, прекрасно знающую свое дело и держащую в ежовых рукавицах трех молоденьких служанок. Если принять на работу умудренную годами женщину Шаолинь согласилась сразу же, то насчет служанок долго хмурилась и бросала на невозмутимого Кеншина злые взгляды.

– Госпожа Шаолинь, время обеда,– немного раздраженно произнесла женщина– одна из ее подчиненных разбила хрустальную вазу, и теперь она предчувствует нагоняй от хозяина.

– Да-да, я знаю,– Шаолинь поднялась и неторопливо отправилась в столовую, не забыв вложить между страниц закладку. Спорить с Шизукой-сан себе дороже, тем более, что Кеншин велел во всем слушаться эту даму, мотивировав это тем, что Шизука-сан вырастила трех детей, сына и двух дочерей.

За обедом пришлось съесть все, что ей приготовили. Нет, приготовлено было вкусно, но… много. Когда девушке казалось, что ей впору лопнуть, эта медленная пытка наконец-то закончилась, и она ушла в свою комнату, еле переставляя ноги.

– Госпожа Шаолинь,– молоденькая служанка, Люка или как там ее, тут же подхватила ее под локоть, помогая подняться.– Вам что-нибудь необходимо?

– Нет, ничего не нужно.

– Если вам что-то понадобится– только позовите! Я буду в комнатке, смежной с вашей.

Шаолинь улеглась на кровать и тихонько вздохнула, обнимая подушку. Кеншина нет дома уже неделю, он снова в Уэко Мундо. Сбежал, подлец… «Развлекается небось со своей арранкаршей,– ревниво думала девушка.– Чтоб его…»

Неделю назад, Уэко Мундо

Прозрачная ночь Уэко Мундо, белый песок, безжизненные барханы безграничной пустыни. Унылое и скучное место, на взгляд Кеншина. Но не на взгляд его обитателей.

С воинственным ревом на него напал какой-то адьюкас. Мужчина уклонился от броска белого пятна, поленившись рассмотреть нападавшего, и одним ударом меча отправил монстрика в небытие. Еще толпа Пустых неслась на него слева. Кеншин вскинул левую руку навстречу стае монстров, формируя серо на кончике указательного пальца. Пустые не успели ни среагировать, ни даже понять, что происходит, просто вот синигами вскинул палец, а в следующее мгновение их уже накрыл широкий синий луч, обращающий в ничто все на своем пути.

Какой-то Пустой проскользнул к нему за спину. Пока Пустой заносил щупальца, Кеншин успел рассмотреть его в отражение меча. Огромный, размером с пятиэтажный дом, с внушительной дырой в груди и шестью щупальцами, растущие по три штуки из каждого плеча. Нижняя половина Пустого также состояла из щупальцев.

– Тебе конец, синигами!– утробно проревел Пустой и ударил. Шипы свистнули, коснулись хаори и разлетелись на мелкие кусочки. Короткий, низкий гул– и от Пустого остались три правых шупальца, заменяющих руку, голова и несколько оборванных нижних щупалец. Все остальное превратилось в фонтан из крови, ошметков плоти и кистей, брызнувший за спину и оросивший песок Уэко Мундо на несколько десятков метров.

Вокруг левой руки Кеншина, вытянутой в сторону, сверкнуло кольцо синих разрядов и пропало.

– Всего лишь жалкий гилеан,– экс-капитан десятого отряда не обратил внимание на исчезающего Пустого. Так всегда, стоит ему появиться здесь, и его атакуют полчища слабых и никчемных Пустых.

Мужчина огляделся по сторонам. Эту долину он знает. К северу от нее находятся горы, в которых обитает Тия со своей фракцией, далеко на восток– дворец Лас Ночес и его обитатель Барраган Луизербан, несколько лет назад ставший арранкаром и приобретший весьма неприятные способности. Кеншину следует держать путь на юг. Неподалеку от Леса Меносов находится долина, в которой обитает его цель.

Тройка Пустых появилась на вершине бархана и, едва завидев его, тут же ретировалась. Карасу не стал их преследовать, на такую мелочь он давно не обращает внимания.

Мужчина стремительно летел в сюмпо, уже чувствуя стремительно приближающуюся реацу своей цели. Губы искривил хищный оскал: теперь этот Вастерлорд никуда от него не денется!

Вастерлорд спал, но его охраняла бдительная фракция из десяти адьюкасов довольно высокого уровня, так что как только Кеншин приблизился, его тут же остановили Пустые. Высокий антропоморфный богомол, странноватый гибрид змеи и кошки и внушительных размеров скорпион с почти человеческой головой замерли перед ним.

– Корвус-сама отдыхает, синигами,– произнес скорпион скрипучим высоким голосом.– Не смей его больше тревожить! Когда он пожелает, он тебе ответит.

– Это не тот синигами!– пискляво возразила змея-кошка.– Кто ты такой?

– Ну, раз не тот, думаю, мы можем его убить,– в голосе антропоморфного богомола перекатывалось рычание.

– Убить меня?– хохотнул Кеншин, материализуя и обнажая занпакто.– Ну, попробуйте…

Богомол тут же бросился на него, наполняя реацу свои передние серповидные конечности, а его товарищи прыгнули в разные стороны. Змея-кошка попыталась зайти за спину, а скорпион сформировал на кончике своего жала темно-красное серо.

Кеншин скользнул навстречу боголому, широким выпадом тати отбивая удары серповидных конечностей и с разворота нанося удар ногой в живот, усиливая удар балой. Змея-кошка с низким шипением ударила внушительными когтями длиной с хороший кухонный нож крест-накрест, но ее противник исчез так быстро, что она даже не уловила движение, лишь пинок со спины, слегка толкнувший ее точно под поток алой энергии.

– Твою мать!– выругался скорпион под полный ярости и боли вой змеи-кошки– Пустую накрыло его серо. А потом и сам взвыл от ярости и боли: отвлекшись на результат своих действий, адьюкас упустил рывок слева и лишился своего хвоста, вопя от ярости и боли и брызжа темной кровью из обрубка. Клешни несколько раз клацнули, стремясь поймать мелькающего синигами, и едва не сомкнулись на шее богомола.

– Не мешайся!– рявкнул богомол и оттолкнул скорпиона в сторону, принимая удар тати на свои конечности и по колено зарываясь в песок.

– Да чтоб ты сдох, синигами!– закопченная и злая змея-кошка создала малиновый серо на кончике языка и атаковала Кеншина. Серо разбилось о выставленный данку, а адьюкас распалась наискось от плеча до пояса, сраженная невидимым ударом меча. Но не успела Пустая рухнуть на песок, как ее накрыло ярко-синее серо, сжигая тело и накрывая скорпиона. Скорпион тут же смекнул, что оказался на линии атаки, ругнулся и ответил своим серо, заметно уменьшая урон для себя, любимого, а его товарищ-богомол возник за спиной синигами.

– Сдохни!– крикнул адьюкас, и рубанул серповидной конечностью в шею слева. Каково же было его удивление, когда его удар был остановлен открытой ладонью! Впрочем, удивление длилось лишь секунду: адьюкаса вдруг повлекла вперед и вправо необоримая сила, а его соперник словно по волшебству возник за левым плечом. Тати опустился на спину адьюкаса, разваливая его на две неравные половины.