Текст книги "Стать сильнейшим - 2 (СИ)"

Автор книги: НекроХРЫЧ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 30 страниц)

Как только потоки бело-голубого свечения угасли, за спиной Зараки возник временный синигами и опустил на него сияющий изнутри бело-голубым светом тяжелый клинок.

– Гетсуга Теншоу!

На этот раз Зараки не сумел удержать контроль над своим клинком и был вынужден отступить на шаг. Ичиго со всей силы нанес рубящий удар по открывшейся груди и тут же разорвал дистанцию, уходя от широкой, конусовидно расширяющейся полосы желтого свечения, растянувшейся вперед на добрую сотню метров и рассекшей все, что попало в нее. Кенпачи опустил взгляд на свое тело и довольно оскалился при виде глубокой рубленой раны. Клинок его противника не достал даже до ребер, но и такой удар – уже кое-что, особенно в сравнении с предыдущими такими же ударами, оставлявшими лишь небольшие ссадины, царапины и неглубокие порезы.

Куросаки отвел Зангетсу назад, концентрируя всю реацу у основания тяжелого клинка и беря противника на прицел. Бело-голубой шар вспух у рукояти, и Ичиго выкрикнул, одновременно с этим делая колющий выпад:

– Гетсуями Теншоу!

Ослепительно яркий бело-голубой луч ударил так быстро, что Зараки даже не успел среагировать, лишь рефлекторно подставил клинок. Кенпачи впервые за последние пятьдесят лет оказался сбит с ног и пропахал стопами мостовую на протяжении добрых двух метров, вливая в клинок могучий поток реацу и с немалым усилием останавливая эту атаку.

Краем глаза мужчины уловил движение со спины: Ичиго успел сместиться и уже опускал клинок, с которого слетал очередной бело-голубой серп, намереваясь ударить в незащищенную спину.

На этот раз Кенпачи оказался полностью сбит с ног. Мужчина пролетел в воздухе и коснулся ладонью мостовой, позволяя весу и силе удара согнуть руку, после чего резко ее выпрямил, оставляя в каменных плитах еще один кратер диаметром метра два и легко опускаясь на ноги.

«Какого черта? – изумился Куросаки.– Он не мог толком защититься, и все, что сделал мой удар – глубокая рана, даже не достигшая внутренностей? Из какой Преисподней он вылез?»

– Ха-ха-ха… ха-ха… ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! – бешено расхохотался капитан одиннадцатого отряда Готей-13.– Да, неплохо, Ичиго! Хорошая попытка, и время ты подгадал верно, когда я не восстановил равновесие и не был готов даже уплотнить реацу… сбил мою концентрацию и равновесие одним ударом и сразу же нанес другой. А ты далеко пойдешь, если выживешь в этой схватке! А теперь я наконец-то прекращаю сдерживаться, и постарайся не сдохнуть сию же секунду…

«Он еще и сдерживался?» – не на шутку психанул временный синигами, в этот роковой для себя миг теряя ту концентрацию, которая еще могла его спасти.

Фигура капитана одиннадцатого отряда взорвалась изнутри широкой, метров десять, колонной янтарно-желтого света, мгновение спустя – и от этой колонны прокатилось настоящее цунами из его реацу, испаряя, разрывая на кусочки все, чего касалось.

Руины, отметившее место их схватки, и прилежащие к ним относительно целые кварталы в одно мгновение превратились в огромную, метров триста радиусом, арену, созданную взрывом реацу, окруженную почти стометровой полосой разрушений. Но самое страшное происходило в небе. Достигнув нужной высоты, колонна янтарно-желтой реацу породила яркую кольцевую вспышку, испарившую все облака едва ли не до горизонта.

Вслед за взрывом реацу ударил порыв шквального ветра, подняв тучи пыли где-то на периферии сражения, а на временного синигами опустилось гигантское, ни с чем не сравнимое давление реацу.

«Ну, ничего себе! – парень почувствовал прилив страха.– Если он делает такое лишь своей реацу, даже без шикая, как же с ним сражаться? Насколько же возросла прочность его защиты? И возможно ли его хоть ранить?»

– Что такое? – лицо Кенпачи помрачнело.– Неужели ты испугался? Так и есть, ты сдрейфил, увидев всю мою силу. Ну, ладно, даже ради тех пары ран, что ты сумел мне оставить, стоило просидеть здесь всю ночь, ожидая тебя.

Мгновение – и Ичиго широко раскрытыми глазами уставился на клинок Зангетсу, срезанный в десятке сантиметров над рукоятью. На краю сознания раздался громкий, пронзительный, полный боли, отчаяния и ярости крик его занпакто. Правая рука беспомощно обвисла плетью, к немалому удивлению спускаясь намного ниже колена, чем обычно. Лишь потом Ичиго осознал, что произошло.

Лишь потом пришла боль, лишь потом все его тело пронзила чудовищная слабость. По животу и ногам хлынул поток крови из глубокой косой рубленой раны от правого плеча и до середины груди. Кровь затопила горло, парень захрипел и рухнул, несколько секунд корчась от невыносимой боли и лишь потом замирая, медленно испуская дух.

– Тц, и это все? – Кенпачи с сожалением взглянул на лежащее в луже крови тело.– Ты даже не заметил меня, а ведь я не стал быстрее. Это ты пересрал и стал медленнее. Какое разочарование. Надеюсь, что если я прирежу еще парочку твоих дружков, сюда заявится сам Кеншин. Вот тогда-то мы повеселимся на славу…

Капитан одиннадцатого отряда закинул занпакто на плечо и двинулся в сторону своего расположения. После бессонной ночи и более-менее приличного сражения, заставившего его как следует размяться, хотелось поесть и выспаться как следует. К тому же, нужно залатать свои раны, а то чувствовать разрезы на теле – кровь остановлена сверхплотной реацу, окружающей тело – не слишком приятно. А по пути можно исполнить задуманное. «Прирезать этих детишек и заставить Кеншина прибыть сюда лично, не такая уж и плохая идея… – всерьез задумался капитан одиннадцатого отряда. – Хотя вряд ли они станут сколько-нибудь интересными, если даже этот пацан слился. Однако, он хотя бы ранил меня, уже неплохо…»

«Нет…– Ичиго не терял сознания, хотя должен был.– Не смей…» Парень лежал, медленно умирая и не в состоянии даже шевельнуться – лишь смотреть в спину уходящего противника. «Не тронь моих друзей… ты, ублюдок…– парень чувствовал, как по щекам невольно текут слезы бессильной ярости.– Вставай же, ну! Шевелись… двигайся… мне нужно встать… вставай! Вставай! Вставай! Вставай!!!»

Внезапно Зараки замер, а вместе с ним замер и весь мир, окрашиваясь в серые тона, а между Ичиго и Кенпачи, отодвинув ткань миров, словно занавеску, пафосно явился не кто иной, как Зангетсу.

– Ну и жалок же ты, Ичиго! – хохотнул дух занпакто.– Уже все, спекся?

– И не надейся, – Ичиго поднялся и сильно удивился. Он с трудом дышал и был парализован, как же он смог не то что встать – внятно говорить? Его легкие захлестнула кровь, он не мог дышать…

– Но, все же, я еще могу спасти твою жизнь, – широко оскалился Зангетсу, а желтые глаза с черными склерами сверкнули предвкушением.– Или же дать тебе возможность еще раз сразиться с ним. Выбирай, моей силы хватит лишь на что-то одно.

– Я не хочу ни сразиться, ни спасти свою жизнь, – Ичиго выпрямился, игнорируя то, как отвисла правая рука вместе с отсеченным куском туловища.– Я хочу победить.

– Отличный выбор, Ичиго! – расхохотался Зангетсу, безумно сверкая желтыми глазами. Куросаки почувствовал, как нечто вырвалось из его тела, убирая раны. Скосив глаза вправо, парень успел рассмотреть белую жижу с крупными пузырями, залившую страшную рану и притянувшую почти отсеченный кусок тела на место. Мгновение – и об ударе напоминает лишь рассеченное окровавленное косоде.

Зангетсу подобрал тем временем сломанную катану, резко взмахнул ею – и вот в его руке белый Зангетсу с черной режущей кромкой.

– А теперь – отдай мне всю свою реацу и получи мою взамен! – дух занпакто бросил тяжелый клинок в Ичиго. Парень рефлекторно поймал его, и, как только он это сделал, по клинку прокатилась рябь, меняя его цвета на более привычные.

– Работай быстро, Ичиго. Если он призовет шикай – нам обоим конец.

Сказав это, Зангетсу исчез, мир снова обрел нормальные цвета, а бег времени возобновился.

Кенпачи сделал еще один шаг и спиной почувствовал тяжелый взгляд. Мгновение – и где-то там, позади него, внезапно возникла гигантская реацу, ничуть не меньше уровня капитана. Зараки немедленно обернулся, его глаза расширились при виде совершенно невредимого противника. Ичиго Куросаки окутывали привычные бело-голубые потоки наряду с бледно-алыми, за один миг его почти угасшая реацу восстановилась и внезапно возросла раза в три, а смертельная рана исчезла без следа.

– Вот оно что, – понял капитан одиннадцатого отряда.– Обмен реацу со своим занпакто. Выходит, ты стал способен и на такое… что?

Куросаки исчез и возник перед ним, а грудь брызнула фонтанчиком крови из глубокой рубленой раны. Краткий обмен ударами – и Кенпачи Зараки с изумлением понял, что не может сдерживать удары оппонента одной рукой! «Черт, я слишком сильно расслабился, – мужчина стал серьезнее.– Кеншин узнает – засмеет. А он узнает, засранец…»

Вот Ичиго пнул его в колено, заставив отступить и припасть на ногу, отбил зазубренный клинок в сторону и с криком нанес удар по открывшейся груди:

– Гетсуга Теншоу!

Полыхнула яркая бело-голубая вспышка с алыми бликами, затмившая своей яркостью даже солнечный свет. Капитана одиннадцатого отряда смело назад, несколько десятков метров мужчина пахал изрубленную и изорванную мостовую стопами, останавливая удар, а правую половину туловища пересекла глубокая, брызжущая кровью рана.

Куросаки не стал тормозить и, наполнив Зангетсу максимальным возможным объемом реацу, выпустил еще одну гетсугу. В предельно сжатой волне – тут уж точно не обошлось без помощи духа занпакто – бело-голубая реацу перемешалась с бледно-алой, эта серповидная волна прочертила сияющую широкую полосу, намереваясь рассечь Кенпачи Зараки пополам.

– Х-ха! – выкрикнул Зараки и выбросил огромное количество реацу, слегка замедляя гетсугу, после чего отбил режущий всполох зазубренным клинком, полностью подавив его.

– Славно, как же славно! – расхохотался капитан одиннадцатого отряда.– А у тебя действительно есть яйца, Ичиго Куросаки!

– Хадо тридцать три, Сокацуй!

Яркий бело-голубой огненный шар ударил капитана в грудь и беспомощно погас в полуметре от него, уничтоженный взметнувшейся колонной янтарной реацу. «Да сколько же у него реацу? – поразился Зангетсу.– Он уже растратил несколько капитанских резервов, но я не чувствую, чтобы его собственный резерв сколько-нибудь истощился!»

– Пей, Нозараши. Хотя бы сейчас постарайся не продуть после первого же моего удара…

– Гетсуга Теншоу!

Режущий серповидный всполох, сжатый до толщины клинка, полетел по непредсказуемой траектории, то и дело меняя высоту и угол удара. Капитан одиннадцатого отряда широко оскалился и махнул своим гигантским топором. Всполох просто распался на две половинки и оставил за спиной Зараки два глубоких дымящихся разреза в мостовой.

Зараки бросился вперед и ударил сверху вниз, не сдерживая силы удара. Ичиго парировал, вливая в Зангетсу как можно больше реацу, но все равно этот топор прорезал клинок на добрую треть. Кенпачи нанес еще с полдесятка ударов, изрубивших клинок в руках временного синигами, после чего с силой нанес последний удар.

Этот удар рассек и Зангетсу, и Ичиго от плеча до пояса наискось. Поток крови окропил землю под ногами Ичиго – мостовой здесь уже не существовало – обломки Зангетсу посыпались вниз, а сам парень сначала рухнул на колени, а потом потерял сознание с мыслью: «Я проиграл… простите… ребята…»

Зараки выдохнул и запечатал занпакто, широко улыбаясь безоблачному небу.

– Это был хороший бой, парень.

– Кен-чан такой счастливый! – раздалось за спиной.

– Ячиру! – Кенпачи обернулся и увидел своего лейтенанта, болтающего ногами на верхушке какого-то обломка стены.– Что ты здесь делаешь?

– Пришла посмотреть, кто это так тебя отделал! – хихикнула маленькая бестия.– Ой, да он совсем умирает! Что делать, Кен-чан?

– Отнеси его к Унохане, я пойду спать. Будет плохо, если такой перспективный парень загнется так рано. И пришли ко мне кого-нибудь, мне уже надоело истекать кровью.

– Ага! – девочка забросила внушительную по сравнению с ней тушку временного синигами и бодро поскакала к расположению четвертого отряда, каждым прыжком преодолевая метров по пятьсот.

Зараки проводил ее взглядом и довольно оскалился. «Все-таки, он такой же как и мы», – подумал мужчина и скрылся в сюмпо.

====== Глава 31 ======

Сейрейтей, бараки первого отряда, зал собраний

Не все капитаны пришли на собрание. Не было капитанов второго, четвертого, десятого, одиннадцатого и тринадцатого отрядов. Йоруичи Шихоин согласно приказу старика Ямамото разбила отряд на патрули, чтобы они незримо и неслышно прочесывали Сейрейтей в поисках вторженцев. Унохана Ячиру занялась ранеными – Ренджи Абарай был доставлен к ней на грани жизни и смерти, многие другие синигами, серьезно пострадавшие в битве с чужаками, также требовали высококвалифицированной помощи. Тоширо Хитсугая занимался какими-то своими делами и просто проигнорировал вызов, что могло значить лишь одно: капитан десятого отряда чем-то сильно загорелся, и если ему мешать – можно запросто превратиться в ледяную статую. Отсутствие Кенпачи Зараки и Джуширо Укитаке никого не удивило – всем известно о жажде боя одного и болезни другого.

Мрачное и торжественное молчание было нарушено голосом главнокомандующего Ямамото.

– Ситуация оказалась серьезнее, чем мы предполагали,– начал Генрюсай.– Это настоящая война. Два лейтенанта покинули наши ряды, отныне мы больше не можем отправлять за странниками бойцов рангом ниже капитана. Я, командир первого отряда Готей-13, приказываю вам: найдите странников и схватите их. Если не получится схватить – убейте. На этом собрание закончено, все на поиски.

Капитаны молча покинули зал собраний. У них было множество вопросов к старику Ямамото, но задать их не осмелился никто, даже Кьераку. Капитан восьмого отряда тяжело вздохнул, поправляя шляпу, и глянул на кустарник неподалеку от окна зала собраний.

– Пойдем в расположение, Нанао-тян.

Куст мелко задрожал от страха, и из его ветвей выбралась красная от смущения лейтенант восьмого отряда, опуская взгляд и вытаскивая из волос запутавшиеся листья и мелкие веточки.

– П-простите, капитан Кьераку.

– Тебе не за что извиняться. Старик прав, это война, и лучше бы тебе оставаться в расположении, Нанао. То, что происходит сейчас, лишь подготовка. Настоящий бой начнется очень скоро, и нам предстоит приложить все усилия, чтобы не проиграть.

– Н-но разве есть в мире враг, способный уничтожить Готей-13?– поразилась девушка настолько, что забыла о своем тяжком проступке. За подслушивание собрания ее запросто могли понизить в ранге.

– Есть,– Кьераку посмотрел куда-то вдаль, и его взгляд наполнился мрачным ожиданием чего-то страшного.– Он есть, Нанао-тян. Я не знаю, есть ли в мире кто-то, способный его остановить, и, признаться, сомневаюсь, что даже у старика Ямамото хватит на это сил.

– Не может быть…– на лице девушки отразился суеверный страх.– Чтобы главнокомандующий Ямамото… проиграл? Кто же этот враг?

– Ты прекрасно его знаешь,– Кьераку улыбнулся и растрепал волосы лейтенанта.– Пойдем, я хочу отведать твоего печенья!

– Сколько раз я вам говорила,– щека лейтенанта дернулась, а ладошка больно ущипнула руку капитана,– чтобы вы не трогали мои волосы!

– А-а-а-й, сегодня ты холоднее, чем обычно, Нанао-тян!– Кьераку тут же отскочил, дуя на пострадавшую руку. Нанао лишь фыркнула и скрылась в сюмпо. Капитан восьмого отряда проводил ее взглядом и последовал в расположение. «Сюда пришли его дочери,– думал Сюнсуй.– Он точно будет здесь. Хорошо, что я вовремя остановился, не хотелось повергать Нанао в панику. А девчонки-то хороши, накуролесили – и как сквозь землю провалились. Надо бы их поискать, но сначала – загляну к Джуширо».

Башня Раскаяния

Гандзю Шиба с коротким выдохом врезал охраннику локтем в челюсть так, что парень прокатился по мосту метров десять и только потом замер.

–За-зачем было так сильно?– Ханатаро, которого секунду назад едва не схватили, с трудом отвел взгляд от пострадавшего, подавляя в себе желание броситься ему на помощь, и невесть откуда достал внушительный каменный брусок с вырезанными в нем выемками разной глубины.

– Это еще что?– Гандзю недоуменно уставился на брусок.

– Как что?– удивился Ямада.– Это же ключ! Как думаете, может ли вор взломать такой замок?

Шиба слегка завис, глядя на то, как Ханатаро Ямада ищет неприметную выемку в стене и вставляет в нее ключ.

Дверь медленно и бесшумно поднялась, и стало ясно, что это не простая дверь, а внушительная многотонная каменная плита из секки-секки. Там, внутри, не утратит свою реацу только боец уровня капитана, но таких, как правило, ни полное отсутствие реацу, ни каменные стены не удержат.

Несколько секунд спустя дверь поднялась полностью. Невысокая, хрупкая черноволосая девушка с тоской оглянулась. Стоило ее глазам встретиться с глазами Шибы, как его взгляд остекленел.

– Кто вы?– усталый, полный безнадежности голос заставил Гандзю отбросить изумление.– Райский Водоворот? Ты из клана Шиба?

– Т-ты…– прорычал Гандзю.

– Что случилось? Гандзю-сан, что происходит?

– Это та самая сучка-синигами, которая убила моего брата,– Шиба сделал стремительный шаг и схватил девушку за горло, отрывая ее от земли.– Теперь ты за все ответишь…

Рукия слабо улыбнулась и прохрипела:

– Ну, давай, Шиба. Не можешь прикончить беззащитную девчонку?

– Немедленно отпустите ее, Гандзю-сан!– закричал Ямада.– Ведь это ради нее Ичиго-сан рисковал жизнью!

– Ичиго?– в глазах девушки промелькнуло изумление.– Так вот чью реацу я вчера почувствовала! Ну и дурак же ты...

– Отпустить ее?– Гандзю обернулся, и от жуткого, полного жажды отмщения взгляда, пареньку стало сильно не по себе.– Ну, уж нет! Убийца моего брата в моих руках, я ото…

– Цвети, Сенбонзакура.

В следующее мгновение произошли три события: взгляд Рукии метнулся куда-то им за спины и стал затравленно-обреченным, как у кролика, попавшегося удаву, небольшой розовый всполох мелькнул между Гандзю и девушкой, а на плечи Ханатаро опустилось чудовищное давление реацу.

Рука Гандзю отделилась от тела. Девушка рухнула на пол камеры и с писком отползла в сторону – струя крови ударила ей в лицо, напугав до чертиков. Шиба секунду тупо таращился на отрубленную кисть, вцепившуюся в складки белой юкаты девушки, на кровь, бьющую из обрубка двумя тонкими, но сильными алыми струйками, и лишь потом пришла адская, ни с чем не сравнимая боль.

– Ямамото Генрюсай велел схватить мятежников, а если не получится – убить,– ледяной, безжизненный голос капитана шестого отряда Бьякуи Кучики заставил Ханатаро мелко задрожать и сжаться в комочек в углу камеры. Вокруг главы клана Кучики кружились знаменитые розовые лепестки Сенбонзакуры, одного из сильнейших и красивейших занпакто в Сообществе Душ.

– Отойди назад, Рукия,– ледяные серые глаза продолжили таращиться на Шибу, прижавшего обрубок к груди и скулящего от боли и осознания непоправимого увечья.

– Нет, брат, молю тебя…– Рукия уже поняла, что сейчас произойдет, и ей невольно стало страшно. И за себя, и за Гандзю, и за Ханатаро…

– Этот недоносок из клана Шиба посмел угрожать твоей жизни,– серые глаза сверкнули бешенством, а рой розовых лепестков устремился к Гандзю.

Прежде, чем Шиба успел что-то осознать, лепестки окружили его тело. Взмах пустой рукоятью – и лепестки прочертили тысячи розовых всполохов, снова обернувшись коконом вокруг замершего тела. Долгую секунду ничего не происходило, разве что Бьякуя запечатал занпакто и вложил в ножны, а затем тело Гандзю Шибы взорвалось кровавыми брызгами и небольшими ошметками плоти.

Глубоко шокированный Ханатаро даже не заметил, как его окатило кровавым душем. Рукию почти не задело, но ей и раньше досталось, поэтому Бьякуя подошел к ней, каким-то чудом избежав попадания на кожу и одежду даже одной капельки крови, извлек из кармана платок и принялся вытирать лицо сестры.

Снаружи уже раздавались топот десятков ног и крики охранников, оцепляющих периметр. В камеру влетели четыре охранника и замерли, глядя на огромное кровавое пятно, запачкавшее пол, стены и потолок, на дрожащего, покрытого кровью с головы до ног Ханатаро и на изумленную Рукию на руках у брата.

– Приберитесь здесь,– велел капитан Кучики, выходя из камеры и не удостаивая никого из синигами даже мимолетным взглядом.– Я переведу заключенную Рукию Кучики в камеру повыше, здесь грязно. Этого, – кивок на Ханатаро, – в четвертый отряд. Он не будет сопротивляться. Пусть капитан Ячиру Унохана решает его судьбу. И принесите заключенной обед и новую одежду.

– Но не положено…– начал было охранник и осекся, сжимаясь и серея под ледяным взглядом.– Б-б-будет исполнено, к-капитан Кучики-д-доно…

Мгновение, резкий порыв воздуха – и вот Рукия оказалась в другой камере.

– Ничего не бойся,– Бьякуя опустил ее на пол.– Скоро я вытащу тебя отсюда.

– Брат…– Рукия шагнула к Бьякуе и, вцепившись в складки формы, прижалась к нему всем телом.– Спасибо, брат, вы так много для меня делаете…

– Дурочка, я же твой брат,– капитан Кучики обнял сестру, и через несколько секунд мягко отстранил.– На, съешь печеньку. И не хлопай глазами, Хисана готовила!

– Спасибо…

Рукия, не евши уже три дня – в Башне Раскаяния заключенные постятся – тут же вцепилась в шоколадную печенюшку приготовления своей сестры, провожая брата благодарным взглядом.

«Если Совет отклонит и этот протест…– капитан Кучики скрылся в сюмпо.– Я вытащу ее любой ценой. Но зачем вам потребовалось сдавать ее правосудию, Наставник? Что за игру вы ведете? Потерпи, Рукия. Даже если все мои протесты будут отклонены, я вытащу тебя, и плевать мне на то, почему Совет вдруг уперся рогом».

Центр Сорока Шести, архив

Ячи и Ичи переглянулись перед высокими двустворчатыми дверями. Двое охранников с двузубыми вилами смотрелись так комично, что обе девочки немедленно заподозрили подвох. Ячиру жестами показала Йоруичи, что следует отойти глубже в тень, спрятаться там и просканировать архив на предмет средств защиты. Йоруичи кивнула и неслышно растворилась во мраке никогда не освещаемых коридоров подземного комплекса.

Через несколько секунд девочка появилась перед Ячи и жестом показала следовать за ней. Девочка немедленно шагнула в тень за своей сестрой и исчезла из поля зрения.

Несколько шагов – и вот они в одном из тупиков. Под Центром Сорока Шести был построен лабиринт еще времен основания Готей-13, и служил он в основном для отправления тайных приказов по всему Сообществу Душ. Эти тоннели находились под канализацией и простирались далеко за пределы города синигами. Официально лишь трое знают о них – главнокомандующий, командир карательного отряда и верховный судья Совета Сорока Шести.

Кеншин нашел этот комплекс совершенно случайно, исследуя подземелья своего отряда еще в первые дни на посту капитана, и, конечно же, расспросил обо всем Йоруичи. Как оказалось, даже командир Омницукидо немного знает об этих тоннелях, но и этого немного хватило на первых порах. И, как результат, теперь в руках Ячиру одна из самых подробных схем этого места, нарисованная ее отцом.

Проникнуть в архив не составило труда – Кеншин еще сто лет назад разведал и разблокировал несколько лазеек, а Ячиру еще дополнительно их проверила. Но похоже, что никто так и не обновил защиту, и девочки без приключений погрузились во мрак лабиринта, но на этот раз состоящего из гигантских стеллажей с закрытыми металлическими ящиками, ориентироваться среди которых могли лишь несколько капитанов Готей-13 и архивариус.

Девочки задействовали изобретенное Кеншином кидо ночного видения и разбрелись по архиву. Требовалось проверить несколько ящиков, они знают, какие именно – архивариус, старик возрастом полторы тысячи лет, не терпит перемен.

Ячиру прошлась вдоль стеллажей и нашла нужный ящик. К счастью, все они хотя бы пронумерованы… и, как оказалось, этот ящик совсем недавно открывался. Девочка насторожилась: один из отрядов Омницукидо помимо охраны Совета заведовал еще и охраной архива, а потому все, кто хотел его посетить, обязаны были делать это в присутствии архивариуса. Отчеты о посещении им дала Йоруичи. Этот ящик не открывался семьдесят девять лет, но было видно что его содержимое изучали всего несколько дней назад – пыль была стерта.

Спустя почти восемь часов девочки встретились в условленном месте и неслышно покинули архив. Они получили всю необходимую информацию, осталось только связаться с капитаном Хитсугаей и с его помощью передать эту информацию отцу. После этого можно идти и вызволять Рукию.

В тоннелях было темно, сыро и очень пустынно, что немало давило на нервы.

– Ты все нашла?– еле слышным шепотом спросила Йоруичи. Ячи кивнула и быстро пошла в сторону ближайшего удобного для них выхода. Но, спустя несколько шагов, девочка замерла и задержала свою сестру.

«Что случилось?»– жестами задала вопрос Йоруичи.

«Сигнальная растяжка»,– жестами ответила Ячиру и сделала несколько пассов. Среди запрещенных кидо, изученных ее отцом и которым отец научил ее, были и такие полезные заклятия, позволяющие увидеть строение других кидо и систем защиты.

«Обойти?»– предложила Йоруичи.

«Нет, проверим»,– ответила Ячиру и аккуратно деактивировала сигналку. Девочки аккуратно прокрались по коридору, деактивировав еще две сигналки, и пробрались к какой-то двери.

– …мальчишка легко разделал Абарая и выжил в бою с Зараки?– услышали они голос капитана третьего отряда.– Очень неплохо, капитан Айзен. А что с девчонками?

– Они в руках у Юки,– холодный, но красивый голос был мягок и вкрадчив.– Было бы забавно посмотреть, как наше лесбийское трио совращает их.

Ячиру и Йоруичи быстро и с испугом переглянулись: неужели Юки-сан тоже предатель? Что же им тогда делать?

– А вы тот еще извращенец,– хохотнул Ичимару.– Кстати говоря, а где Януш-кун? Что-то я давно его не видел.

– А кто, по-твоему, заседает на месте убитого совета?– в голосе Айзена прорезалась нотка веселья.– Такое деликатное дело не доверишь кому попало, а нам следует быть на виду, Гин.

– Вот уж точно,– Ичимару выдохнул.– Как хорошо, что вы знаете об этом месте. Вы уверены, что Карасу-сан не знает о нем?

– Зачем ему взламывать защиту архива, чтобы проникнуть туда?– удивился Соске Айзен.– Это трудно и долго, к тому же, ее упускают из виду лишь на четверть часа. Я лично следил за ним, когда он это делал. Неразумная трата сил, неразумный риск даже для него, если, конечно, предположить, что он знает об этом месте.

– А вы не думали о том, что он делает это для того, чтобы убедить вас в том, что он не знает об этом месте?

– Верно подмечено, Гин, хотя можно было бы выразиться попроще. Нет, он не знает. Я расставил сигнальные кидо по всем тоннелям вокруг архива. Их ни разу не повредили и не задели.

– Что да, то да,– судя по звуку, Ичимару поскреб затылок.– Но уместно ли доверять содержание его дочерей Юки? Вы же знаете, как Карасу радеют за свою семью.

– Юки думает, что спрятала их от меня. На деле, я точно знаю, где их искать. Не недооценивай меня, Гин. Все идет по моему плану.

Девочки почувствовали прилив облегчения, но чувство тревоги все равно не оставляло их. Раз Айзен знает, где они, то оставаться дома у Юки-сан слишком опасно. Только сейчас девочки осознали, что они – сильнейший рычаг давления на отца. И прокляли свою затею прорываться сюда. «Надо было оставить это дело папочке»,– прочитала Йоруичи в глазах сестренки и была с ней полностью согласна.

– И Сакура-тян тоже взревновала по вашему плану?– теперь в голосе Гина слышалась откровенная насмешка.

– Я предвидел такой ход с ее стороны, так что да. Старик Генрюсай велел капитанам разыскивать вторженцев. Действуй согласно нашему плану, и когда дело дойдет до сражения с капитаном десятого отряда, можешь его убить.

– А как же Момо-тян? Разве вы не хотели взять ее к себе? Судя по вашему настроению после ночей в ее… компании, подстилка она что надо.

– Она мне надоела,– в голосе Айзена проскользнуло легкое раздражение.

– О-о-о-о, так она вас продинамила?– Ичимару расхохотался.– Да неужели? Вас, великолепного капитана и идола, она продинамила? Ой, не могу! Серьезно? Не могли перегнуть ее через стол и трахнуть? Да она бы вас потом боготворила и с радостью скакала на вашем члене!

– Хотел бы я хоть слегка ее подтолкнуть, но не могу,– процедил Айзен.– Мне нужно поддерживать марку.

– Никогда не понимал, почему вы выбрали образ добренького ботаника-трудоголика,– ухмыльнулся Ичимару так, что это сильно отразилось на его голосе.– Ведь Карасу-сан начал подозревать вас именно потому, что ваш взгляд не соответствовал вашей улыбочке.

– Никогда не понимал, почему ты со своей склонностью к альтруизму выбрал маску злодея,– в тон Ичимару поинтересовался Айзен.– Так тщательно подбираешь за Матсумото-сан, оберегаешь ее с момента вашей встречи…

– Завидно – завидуйте молча,– хохотнул Ичимару.– Вас никто не любит. Любят вашу маску. А меня любят таким, какой я есть. А то все марка, марка… так и скажите, что наш шестисотлетний девственник в общении с девушками полный профан! Может, подарить вам парочку шлюх из любимого борделя Карасу-сана? Да, тот самый, на горячих источниках. Помню, как он в первый раз отвел меня туда, волшебные ощущения, хотя сам только водил туда своих женщин – место просто великолепное, самое оно для отдыха. Массаж там просто божественен, а уж как хороши они в постели, м-м-м-м… Только прошу вас, не говорите Рангику. Она-то думает, что была у меня первой…

– Обойдусь,– раздраженно процедил Айзен. – Привязанности – слабость.

– Не бойтесь, больно будет, только если сами захотите,– хихикнул Ичимару.– Никто вас насиловать не станет… опять же, только если сами захотите. Наверное, я этим не особенно интересовался. Спросите у Бьякуи, у него есть парочка борделей со шлюхами на любой вкус – прибыльный бизнес, кстати. Он, правда, тщательно все скрывает, ведь жена ему хозяйство оторвет…

Ячи не выдержала и хихикнула в кулачок, в глазах Йоруичи также плясали чертики, но младшая дочка понимала: если их найдут – все пропало.

– Заткнись,– в голосе Айзена слышалась откровенная неприязнь.– Не твое дело, понял?

– Ой, кажется, я задел вашу больную струну,– Гин широко ухмыльнулся.– Ух ты! Неужели малютку Айзи в детстве изнасиловали?

– Это. Не. Твое. Дело. Еще раз откроешь эту тему – я тебя убью, понял?

– Так и скажите, что изнасиловали,– Ичимару откровенно издевался над Айзеном.– А меня ты не убьешь, Соске-кун. Или мне называть тебя Соске-тян?

Голос Ичимару изменился и стал вдруг очень жестким, холодным и мрачным. Капитан третьего отряда продолжил, игнорируя тихое рычание взбешенного впервые за последние пятьдесят лет Айзена.

– Без меня и без Юки ты ничего не добьешься, Соске Айзен. Если бы не Юки, ты никогда не стабилизировал бы Гаррганту. Если бы не я, ты не получил бы ни одного образца арранкаров и меносов, будучи под плотным колпаком у Кеншина-сана. Без меня ты никогда не узнал бы, где находится Хоугиоку Урахары. Без Юки ты никогда не сможешь его оживить. Я разбираюсь в подобных вещах, но только у нее и у Урахары есть таланты для таких тонких манипуляций, и ты это прекрасно понимаешь. А без меня ты так никогда и не узнаешь, где ОН заточен и как ЕГО освободить.