Текст книги "Стажёр (СИ)"

Автор книги: nefritcat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

– Другие тоже играли в эту игру? – с сомнением в голосе спросил Стив.

– Я тоже не улавливаю сути, – нахмурившись, сообщил Густав. – Ты не договариваешь, – укорил он Билла.

– Как я уже говорил, каждый игрок должен выбрать место своей смерти, – игнорируя слова детективов, продолжил Каулитц. – Майер и Хирш играли семь лет назад. Я видел их в «Александрите». Рубашка карты говорит о месте, где они умрут. Синяя – река. Зелёная – парк. Красная – кинотеатр. Серая – лифт. Жёлтая – библиотека. Золотая кайма – фирменный знак Спайдера, как и изображение паука, видимого исключительно в ультрафиолете.

– На каждой карте изображён паук?! – удивился Патрик.

– Да, – подтвердил Билл.

– Так, – Том потёр виски и продолжил: – Наши жертвы играют в «покер на выживание», сообщая место своей смерти. Майер и Хирш убиты спустя семь лет. Каждая карта обозначает выбранное место. Я ничего не упустил? – спросил он, посмотрев на Билла.

– Нет, – ответил Билл.

– И всё же, в чём суть игры? Тупо сыграть и помереть?

– Нет. Тупо сыграть и кое-что сделать. Я не знаю всей системы, но на определённый срок действия, то есть, оставшейся жизни, игрок становится своего рода… рабом. Он должен выполнять мелкие грязные делишки и, если владелец жизни останется им доволен, то…

– Игрок остаётся жив, – закончил Майк. – Хитрая система и… жестокая. Неужели они на такое соглашались?

– Пятеро точно в этом списке, – буркнул Том. – Какие поручения они должны были выполнять? – обратился он к Биллу.

– Этого я не знаю. Меня не во все дела посвящали.

– А ты был там?! – удивлёно воскликнул Бёрк.

– Был, – удручёно вздохнув, ответил Каулитц. – Но после ареста Роберта в городе не появлялся до ноября прошлого года.

– Итак, подведём итог, – согревая ладони друг о друга, проговорил Том. – У нас есть причина, по которой происходят убийства. Хозяин жизни остаётся недовольным действиями своих рабов, поэтому убивает. У нас есть карты, обозначающие место гибели. У нас есть шесть трупов. Что означает последняя карта, найденная мной на берегу реки? – обратился с вопросом Кауэр к Биллу.

– Смертник, – ответил тот. – Если я правильно понял систему Джокера, то следующей по списку будет Матильда.

– Почему она?! – удивился Густав.

– Она слишком много знала.

– Стало быть, следующие убийства будут иметь отношение к Джокеру, – заключил Том, задумавшись. – Ты всё рассказал? – посмотрев на Билла, поинтересовался он.

– Меня в эту систему не посвящали, – пожал тот плечами. – Роб как-то сказал, что я ещё не готов к тому, чтобы узнать всю правду о его деятельности.

– А что, если нам обратиться за помощью к Роберту? – предложил Стив.

– Он…

– Па-а-арни, вы не поверите, что я нашёл! – сверкая голливудской улыбкой с выражением на лице «а-ля чеширский кот, налакавшийся сметаны после валерьянки», в кабинет ввалился Сэм, прижимая к груди свой ноутбук.

Глава 16

– Это кто? – задал вопрос Густав, бегло пробежавшись взглядом по возникшей на пороге кабинета парочке.

– Сэм и Георг, – ответил Том, вздохнув и недовольно посмотрев на первого.

Билл вопросительно уставился на своих друзей, не ожидая их здесь увидеть. И судя по словам Сэма, тот как-то участвует в расследовании дела. Но ведь Каулитц не просил его об этом! Кто же тогда? Взгляд непроизвольно скользнул в сторону Тома, эмоции на лице которого не поддавались описанию. Объяснения уже не требовались. С лёгкой руки Кауэра англичанин вновь ввязался в поиски истины.

– Я могу говорить? – мило улыбнувшись, прекрасно понимая, что ему не рады, поинтересовался Сэм.

– Можешь, – разрешил Том и указал рукой на доску.

– Обойдёмся без неё.

Робинсон прошёл к одному из столов, на ходу включая свой ноутбук. Пока шла загрузка, он решил представиться:

– Привет! Меня зовут Сэм Робинсон. Я из Англии.

– А почему по-немецки говоришь? – поинтересовался Стив.

– Кстати, да, – опомнился Билл, который раньше не замечал, что парень его лучшего друга прекрасно говорит на обоих языках.

– Моя бабушка немка, – пожав плечами, ответил Сэм. – И в школе я изучал немецкий с её лёгкой руки.

– Патрик Мозес, – представился детектив, протянув парню ладонь.

– Рад знакомству! – мило улыбнулся Робинсон.

– Взаимно! – проворковал Патрик. Англичанин приглянулся ему. Конечно, не Кауэр, но тоже неплохая кандидатура.

– Георг. Листинг, – отодвинув Сэма в сторону, представился он, глядя в глаза Мозесу. – Его парень, – кивнув головой на Робинсона, пояснил Гео.

– Ревнует, – с улыбкой на губах шепнул Билл Тому.

– Если на тебя так будут таращиться в моём присутствии, я тоже буду ревновать, – произнёс Кауэр серьёзным тоном, глядя в глаза своему парню.

Билл облизал нижнюю губу, хитро улыбнулся и прикусил её. Слова Тома приятно грели душу и ласкали сердце.

Когда все перезнакомились, ноутбук загрузился, Сэм открыл файл на рабочем столе и начал объяснять:

– Ища на просторах всемирной паутины хоть малейшую зацепку на связь убийцы, карт и жертв, я случайно наткнулся на один очень интересный сайт. Информационный сайт. Там собраны все статьи о загадочных убийствах так и не раскрытых дел. Не знаю почему, но мне стало жутко любопытно и я начал читать, листая страницы одну за другой. Через три десятка однотипных страниц я наткнулся на статью тридцатилетней давности. И вы не поверите, о чём там шла речь! – с торжественной улыбкой на губах проговорил Сэм.

– Не томи! – взмолился Майк, понимая, что это что-то очень интересное.

– Тридцать лет назад, – продолжил Робинсон, открывая файл, – в Эссене полицейские нашли пять жертв загадочного убийцы. Все жертвы были задушены, лица изуродованы серной кислотой. Опознать их удалось по отпечаткам пальцев. Три месяца спустя происходит ещё три убийства. Жертвы изуродованы так же, как первые пять. Тогда в СМИ заговорили о серийном маньяке.

Сэм продемонстрировал все фотографии, которые были опубликованы в той статье. Детективы и стажёры в ужасе отпрянули от монитора ноутбука. Было непривычно видеть настолько изуродованные тела.

– Это ужасно, – тихим голосом проговорил Майк вслух мысли всех присутствующих.

– А какое отношение то дело имеет к нынешнему? – поинтересовался Густав, не улавливая пока суть.

– Сейчас объясню, – Сэм открыл следующие три фотографии. – Последние три жертвы – двое мужчин и девушка. Полицейские и студентка.

– Так, стоп! – помассировав виски, попросил Том. – Первые пять жертв случайны. Трое последующих…

– А вот с ними всё очень интересно, – загадочно улыбнулся Робинсон. – Но и это не всё. Спустя два года вновь происходят убийства загадочного маньяка. И угадайте, кто вёл дело?

– Кто?! – округлив глаза, удивляясь каждому слову, спросил Патрик.

– Дело вели Джозеф Мориц и Роберт Каулитц, – не став мучить полицейских, ответил Сэм.

– Твой дядя был копом?! – удивлённо посмотрев на Билла, спросил Майк.

– Не знаю, – ответил тот, шокированный такими подробностями. – Он никогда не говорил мне об этом. В нашей семье вообще не принято о нём говорить. Роберт… Он словно «грязное пятно» на идеальной репутации моих родителей.

– Ладно, опустим семейные проблемы Каулитцев, – попросил Том. – Что ты ещё нарыл? – обратился он к Сэму.

– Возле их тел находили игральные карты с надписью «сыграй со мной». Но это были обычные покерные карты с изображением Джокера.

– Конечно, обычные, – хмыкнул Билл. – Спайдеру тогда всего год был.

– Преступника нашли? – спросил Тим.

– Нет, – ответил Робинсон. – Дела закрыли за неимением улик.

– А как звали убитых полицейских? – полюбопытствовал Майк.

– Макс Тапперт и Цвен Альбрехт.

– Тапперт был напарником Морица, – сообщил Том. – В его кабинете есть фотография, на которой они вместе.

– И что в итоге мы имеем? – спросил Густав. – Маньяк, убивавший тридцать лет назад, вернулся? Стало быть, не твой дядя придумал игру «покер на выживание», – посмотрев на Билла, сказал Шефер. – Кто-то другой, кто был с ним знаком.

– Но и это ещё не всё, – продолжил Сэм делиться своими находками. – Угадайте, кто был в числе первых подозреваемых?

– Я не буду гадать, – буркнул Тим, прекрасно понимая, что это гиблое дело.

– Я тоже, – поддержал его Патрик.

– Почему мне кажется, что это как-то связано с моей семьёй? – с сарказмом спросил Билл.

– Ты почти угадал, – улыбнулся Сэм. – Фридрих Каулитц и Николаус Кауэр только-только начинали общее дело. За строительный бизнес, хоть он и был весьма прибыльным, никто не брался с безумным рвением, как сейчас. В Эссене они были единственными, рискнувшими выйти на этот рынок. Последней жертвой второй череды загадочных убийств была секретарь твоего отца, Том, Луиза Шнайдер. Их обоих подозревали в коррупции. Их пасли копы, но прямых доказательств того, что они связаны с криминалом, не было.

– С братом копом естественно их не будет, – хмыкнул Густав.

– И зятем, – добавил Том. – Отец уже был женат на моей матери, сестре Морица.

– Народ, у нас ещё два убийства, – заглянув в кабинет, сообщил один из помощников Тони.

– Когда же они уже прекратятся? – проворчал Том.

– Ещё три и всё закончится, – сообщил Сэм, выключая ноутбук. – Билл, ты приедешь сегодня домой? – поинтересовался он у него.

– Надо, – ответил тот и вышел из кабинета, след за Тимом и Патриком.

– Я его привезу, – пообещал Том.

– Мы не против, что он у тебя, просто… Ему бы переодеться.

– А мне нравится, как он смотрится в одежде Тома, – улыбнулся Георг и взял за руку Сэма. – Может, если получится, встретимся на выходных и посидим где-нибудь? – предложил он Кауэру.

– Может и получится, – ответил тот, не обещая.

* * *

На этот раз убийство произошло в туалете автовокзала. Молодая девушка, чьё изуродованное лицо многочисленными ножевыми ранениями вызывало боль на сердце, и мужчина, который показался Тому смутно знакомым. Его очень сильно избили, почти не оставив шанса на опознание, но…

– Иттенбах, – поражённо выдохнул Билл, приглядевшись к жертве.

– Что? – спросил у него Том. – Ты о чём?

– Это Иттенбах. Франц Иттенбах. Он был правой рукой Роберта.

– Эй, ты в порядке? – поинтересовался Кауэр, заметив испуганное выражение на лице своего парня, и подошёл к нему. – Ты чего? Это же просто…

– Нет, Том, это не просто, – возразил Каулитц и посмотрел ему в глаза, продолжив: – Иттенбах был не только помощником Роба, но и нашим с Вилл телохранителем.

– Думаешь…

– Я не хочу об этом думать, – покачал головой юноша, сжимая пальцы в кулаки, мысленно приказывая себе успокоиться.

– Я прикажу установить за Вилл круглосуточное наблюдение. Обещаю, Билл, с ней ничего не случится, – Том взял его руки в свои, согревая дыханием холодные пальцы. – Тебе нужно успокоиться.

– Ребят, а что значит это? – задал свой вопрос Тим, поднимая с пола под раковиной какой-то непонятный предмет. – Это жетон?! – он удивлённо осмотрел его.

– Это жетон школы полицейских, – переведя на него взгляд, сообщил Густав. – Чья там фамилия?

– Он испорчен, – Патрик склонился над находкой напарника. – Но… Похоже на фо… фо…

– Последняя «р», – вглядываясь в очертания букв, проговорил Тим.

– Форстер, – воскликнули Густав, Билл и Том, догадавшись.

– Срочно звони Кеплеру, – отдал распоряжение Кауэр. – Если следующий Форстер, то…

– Том, стой! – Билл схватил его за руку. – Что-то не так, – он задумчиво уставился в пол.

– Ты о чём? – поинтересовался Густав. Все присутствующие в небольшом помещении полицейские обратили на Каулитца внимание, ожидая ответа.

– Следующей должна стоять буква «т», – Билл поднял глаза на Тома. – Слова убийцы, – пояснил он.

– Мы это ещё на прошлой неделе разобрали, – сообщил Стив удивлённым тоном голоса.

– Да, но…

Билл не участвовал в той дискуссии, но догадывался, что буквы неспроста так написаны в послании маньяка. И сейчас что-то пошло не так, потому что нарушился порядок. Матильда должна была умереть не сейчас. Позже.

– Ты думаешь…

– Что-то случилось, – проговорил Билл, глядя Тому в глаза.

– Она пошла в полицию, – предположил Тим, помня рассказ Кауэра и странном диалоге парочки в магазине.

– Но кому она рассказала? – последовал вопрос от Майка.

– Форстеру, – воскликнули полицейские и засуетились.

Том отдал распоряжение заняться убитыми в туалете вокзала. Густаву и Майку велел позвонить в участок, где работал Форстер. Сам же, взяв с собой Билла, поехал туда. Если они опоздают… У них нет права опоздать, ведь может пострадать невиновный человек.

Глава 17

(Sound: I was wrong to let you go)

Со дня убийства Франца Иттенбаха и Матильды Тиссен минуло две недели. У Билла и Майка заканчивалась практика: осталось всего пару дней. Каулитц предпочитал об этом не думать. Нет, он знал, что наступит тот самый последний день, когда ему придётся распрощаться с Томом, с Фрайбургом, полицейским участком и вновь вернуться в свой привычный мир там, в Берлине, без него, но старательно гнал от себя эти грустные мысли. Юноша не верил в отношения на расстоянии, да и не хотел в них верить. Ему было жизненно необходимо чувствовать рядом с собой Кауэра, который с каждым днём открывался всё больше и больше, и уже не казался грубым, властным и вечно хмурым детективом. Он становился похожим на того парня, который открылся Биллу, словно книга, только-только выпущенная в тираж. Образ изгоя по имени Том Тишбейн до сих пор был мил сердцу мальчишки. Но он не собирался переделывать давно любимого детектива Тома Кауэра. И бросать его не хотел. Надо было искать компромисс.

Сегодня была ночь их дежурства. Вместе. Билл стоял напротив доски в полутёмном кабинете, из освещения была лишь настольная лампа на столе Тома, и рассматривал всё, что было у них по делу, сопоставляя с двумя другими, произошедшими в Эссене и Фрайбурге. Каулитц никак не мог понять связь между ними, не считая карт. Он изучил каждый снимок убитого и мог с лёгкостью сказать, к какому делу относится тот или иной. В его голове не укладывалось, почему в те разы убийца использовал кислоту, а в эти нет. Лишь Матильда Тиссен пострадала от ножевых ранений, изуродовавших её лицо. Каждый раз, пробегаясь взглядом по фотографиям, карте, с отмеченными на ней местами убийств, Билл понимал, что ходит кругами по бесконечной кривой. И это его бесило. Сильно.

За Вилл и Форстером велось круглосуточное наблюдение. Полицейские отчитывались Биллу о месте нахождения его сестры каждый час. Тому за Форстера. Гессен, та, которая пропала около трёх недель назад, была найдена в клинике под Кёльном. Медсестра, увидевшая по телевизору сообщение о её розыске, позвонила в полицейский участок, сообщив о девушке. Гессен не помнила, как оказалась в Кёльне. Доктор рассказал, что в её крови было столько наркотических веществ, что это чудо, что она вообще выжила. И Билл, и Том, и Густав, ездивший вместе с ними в Кёльн, пришли к единому мнению – убийца пытался сбить их со следа. К счастью, у него этого не вышло.

Том сидел за своим столом и наблюдал за Биллом. Он ему не мешал, предпочитая наслаждаться собранным и задумчивым образом юноши. Кауэру не нужно было смотреть бесконечное количество часов на доску, чтобы ответить – что не так в этих убийствах. Он давно знал ответ – они имеют дело с подражателем. И судя по всему, с тем, кто знал прошлого убийцу. Но говорить Каулитцу Том не спешил. Не считал нужным, да и в такие минуты, когда мальчишка думает, он был для детектива воплощением Ангела, спустившегося на грешную землю.

Встав из-за стола, Кауэр подошёл к Биллу, накрывая его плечи своими ладонями. Юноша вздрогнул, но под умелыми, разминающими уставшие мышцы руками сдался, опустив голову к груди. Том с силой провёл большими пальцами по выступающим позвонкам шеи, оставляя на них короткие поцелуи. Каулитц промычал от удовольствия.

– Как успехи? – с лёгкой издёвкой в голосе поинтересовался Том, а затем обхватил мочку уха Билла губами, слегка прикусывая.

– Были хорошо, – соврал Каулитц, млея от сильных ладоней на своих плечах, продолжающих массировать мышцы, и губ, спустившихся на шею.

– А теперь плохо? – поинтересовался Том и провёл языком мокрую дорожку от основания шеи к месту за ухом. Подышав на него, с удовольствием заметил нервную дрожь, прошившую тело парнишки.

– Ужасно, – выдохнул Билл и придвинулся ближе, чувствуя спиной грудь Кауэра. – Что… – он облизал пересохшие губы и вновь попытался задать свой вопрос: – Что ты… Что ты делаешь?

Язык не слушался, как и руки, безвольно висящие вдоль тела. Ещё ни разу за две недели их отношений Том не был настолько… настолько нежным, сводящим с ума одним лишь прикосновением. И ещё никогда он не был столь желанным. Билла передёргивало от волны удовольствия, мощным потоком стекающего к паху. Он постоянно облизывал губы, часто дыша, потому что рядом с Кауэром всегда было слишком жарко и волнительно.

Том провёл ладонями по плечам, спускаясь по напряжённой спине к пояснице. Подцепив пальцами ткань лёгкого серого свитера, своего, кстати, забрался под него, ощущая приятный жар кожи. Скользнув вверх – до лопаток, обратно вниз – к пояснице, перешёл на подкаченный живот и прижал к себе.

Билл тихо простонал, ощутив недвусмысленный стояк в джинсах Тома. Но, несмотря на это, ничего делать не собирался. Хотел просто тупо стоять и получать ни с чем не сравнимое удовольствие, даримое мужчиной.

– Подними руки, – шепнул Том на ухо и потянул вверх свитер.

Каулитц послушно выполнил указ, позволяя снять с себя ненужную вещь. Почувствовав свободу, он откинул голову на плечо Каэура, улыбаясь. Пусть делает, что хочет сейчас, он же, Билл, будет «бревном».

И Том делал, что хотел. Развернув разомлевшего от ласк Каулитца на себя, жадно целуя, усадил на стол Густава, предварительно смахнув с него всё на пол. Билл рассмеялся, запрокинув голову, тут же задыхаясь от ощущения губ на кадыке. Ладони жадно блуждали по его спине, свои он предпочёл держать в стороне, упираясь ими позади себя. Кауэр не был против такого расклада и с садистским удовольствием, отстранившись, снял с себя свитер и футболку. Освободившись от одежды, встретившись с горящим возбуждением взглядом, с улыбкой маньяка встал на одно колено. Билл поперхнулся воздухом, в следующую секунду оказываясь стоящим на полу со спущенными до колен джинсами.

Том не собирался церемониться с мальчишкой. Получив его в своё полное распоряжение, хотел насладиться сполна. Утолить тот «голод», что был его спутником на протяжении трёх месяцев. И до одури хотелось показать, что образ, так любимый Биллом, в этом Кауэр не сомневался, изгоя – всего лишь образ. А он… Он настоящий, живой, любящий и готовый на всё, лишь бы видеть на губах радостную улыбку, а в карих омутах хитринку.

Взяв в руку напряжённую плоть, Том облизал губы, глядя Биллу в глаза. Каулитц вцепился пальцами в столешницу. Образ такого Тома, искусителя, был новым и… и слишком желанным. Обхватив губами головку, Кауэр прикрыл глаза, шумно выдохнув. Билл дрогнул, облизал мгновенно пересохшие губы и до боли укусил себя за нижнюю губу. Сорваться сейчас на стоны он не мог, не имел на это право, ведь за стенкой находятся полицейские из другого отдела, дежурившие в эту ночь.

Расслабив горло, помогая себе рукой, Том пропустил крепкую плоть в себя и простонал, посылая лёгкую вибрацию по телу мальчишки. Билл зажмурился от удовольствия, но рук со столешницы убирать не спешил. Кауэр выпустил член и подул на головку, улавливая тихое шипение и свист вдыхаемого воздуха сквозь плотно стиснутые зубы. Улыбнувшись, он поднялся на ноги и, обхватив голову парня ладонями, накрыл его губы своими.

Позволяя Тому целовать себя, не смея даже думать о том, чтобы отобрать инициативу, Билл потянулся руками к пуговице на его джинсах. Кое-как расстегнул, вжикнул молнией и запустил ладонь под боксеры, обхватывая ладонью упругую плоть. Кауэр вздрогнул, но целовать не перестал.

– Хочу тебя! – разорвав поцелуй, прошелестел Билл, глядя Тому в глаза.

Кауэр улыбнулся. Склонился к острым ключицам, провёл по ним кончиком языка, оставил засос в ярёмной впадинке и развернул парня на себя спиной.

– Густав нас убьёт, – рассмеялся Билл, упираясь ладонями в стол.

– Мы ему не скажем, – шепнул Том и стянул до колен джинсы с боксерами. – Чёрт, смазка! – выругался он и поплёлся к своему столу.

Билл перевёл на него удивлённо-вопросительный взгляд. В его голове не укладывалась мысль о том, что Кауэр держал анальную смазку на рабочем месте, в столе.

– Чёрт, да где же она? – открывая ящики, бурчал себе под нос Том. – А это откуда? – выудив из последнего ящика тарелку с давно засохшим куском торт, удивлёно поинтересовался он. – А, точно! Густав, – выбросив так и не пригодившийся кусок в мусорное ведро, он вернулся к поискам смазки.

Опираясь задом о стол, Билл внимательно наблюдал за действиями своего парня, лаская себя рукой. Перед глазами встал образ молчаливого мальчишки с брейдами на голове, так любившего читать. Моргнув, сгоняя это наваждение, Каулитц увидел перед собой настоящего Тома Кауэра – детектива двадцати шести лет. И не нужен уже был никто другой. Только он.

– Ты заставляешь меня ждать, – промурлыкал Билл, привлекая к себе внимание.

– Не могу я брать тебя на сухую, – ответил Том и, найдя, наконец, искомое, поднял на парня глаза. – Идеально! – шепнул Кауэр, видя перед собой не мальчишку-стажёра, а настоящего искусителя.

– «Идеально» скучает, – томно прошептал Билл и повёл ладонью вверх. Сжав правый сосок, издал тихий стон и, прикусив губу, медленно скользнул вниз, снова обхватывая свой изнывающей член в плотное кольцо, лаская.

– Уже иду, – игриво проговорил Том и, поднявшись с кресла, подошёл к парню. – Я люблю тебя! – шепнул он, встав напротив него, касаясь ладонью щеки.

– Люблю тебя! – ответил Билл и потянулся за поцелуем.

В этот раз они не спешили. Том нежно посасывал поочерёдно губы, слегка прикусывая. Ласкал языком язык Билла, нёбо.

Билл развернулся к нему спиной, не в силах больше терпеть, упираясь ладонями в стол. Почувствовал холодную смазку, вздрогнул и подался на ласкающие пальцы. Том кружил ими, несильно надавливая, не проникая. А парню хотелось наконец принадлежать.

Приставив головку к сфинктеру, Том толкнулся, проникая. Билл облегчённо выдохнул. Покрывая шею, спину и крылья лопаток мелкими беспорядочными поцелуями, Кауэр медленно входил в него. От ощущения шёлковых стенок, обхватывающих член, вело. Покорность мальчишки сводила с ума. Но ничего показывать или доказывать уже не хотелось. Они принадлежали друг другу.

Тихие стоны, пошлые шлепки мокрой кожи о кожу наполняли кабинет. В помещении не было жарко, но тела влюблённых покрылись испариной. За стенами помещения кипела совершенно другая жизнь – там полицейские из других отделов играли в покер в комнате отдыха на первом этаже, рассказывали байки о своих похождениях и истории из жизни. Они громко смеялись, но смех был слышен только на первом этаже. На втором этаже были совершенно другие звуки.

Осторожно выйдя из Билла, слыша его протестующий стон, Том повернул его на себя и сказал:

– Сейчас, только…

Кауэр раздел мальчишку, разделся сам и, взяв его за руку, повёл к небольшому дивану. Уложив Билла на спину, завёл его ноги себе за спину и вошёл до основания одним сильным толчком. Каулитц под ним прогнулся, цепляясь пальцами за сильные плечи.

Упираясь на локти, Том быстро двигал бёдрами, срывая с приоткрытых пухлых губ тихие стоны, перемешанные с тяжёлым дыханием. Немного замедлив свои движения, Кауэр поцеловал мальчишку. Тот с радостью ответил на поцелуй, притягивая на себя за затылок. Именно желание целовать сподвигло Тома осквернить диван в отделе.

Чувствуя, что осталось недолго, Кауэр запустил между их телами руку, обхватывая напряжённую плоть Билла в тугое кольцо из пальцев. Подстроившись под свой собственный ритм, он подводил мальчишку к финалу.

Разорвав поцелуй, запрокинув голову, жадно хватая ртом воздух, Билл кончил, выплёскивая удовольствие на свой живот и руку Тома. Кауэр продолжал двигаться в нём, чувствуя, как сжимает его плоть кольцо мышц. Толкнувшись в последний раз, он упёрся лбом в плечо парня, кончая.

* * *

– Тебе подчинённые не простят надругательство над диваном, – собирая свою одежду с пола, проговорил Билл.

– Да плевать! – ответил Том, сидя на том самом «надруганном диваном» в чём мать родила.

– Это ты сейчас так говоришь, – улыбнулся Билл, натянув на себя боксеры и джинсы. – Представь, что скажет Густав, узнав, что всё началось с его стола.

– Он…

Билл вздрогнул, совсем не ожидая, что Том подойдёт к нему и обнимет со спины.

– Он назовёт нас кроликами и всё, – улыбнулся Кауэр, пристраивая свой подбородок на плече парня.

– А мне кажется, он будет зол, – не согласился Билл.

– Мы ему не скажем, побережём нежную детскую психику.

– Знаешь, я тут подумал, может… – неуверенно начал Каулитц. – Если те два дела вёл мой дядя, может, стоит его навестить? Как думаешь? – он скосил взгляд на расслабленное лицо Тома.

– Думаю, что это отличная идея! – улыбнулся детектив. – Я позвоню в тюрьму, где он отбывает свой срок и сообщу им, что после обеда мы к ним заявимся.

– Так быстро?! – удивился Билл и развернулся, обнимая Тома за шею. – А как же сон?

– Я хочу поскорее закрыть это чёртово дело, чтобы со спокойной душой отпустить тебя на учёбу в Берлин.

Билл опустил голову к груди. Ему больно было слышать эти слова от Тома. Не хотелось уезжать, ведь только-только всё наладилось у них. Неужели им вновь предстоит расстаться.

– Ты чего? – с улыбкой спросил Том и поцеловал Билла за ухом. – Я буду приезжать к тебе каждую неделю на выходные. Не думай, что так легко от меня отделаешься.

– Я не хочу уезжать, – прижавшись к мужчине, прошептал Каулитц. – Правда, не хочу.

– Верю, – Том ласково поглаживал его спину. Ему и самому было больно от осознания того, что им вскоре предстоит расстаться вновь. Была бы его воля, никуда бы парнишку не отпускал.

Глава 18

Том действительно позвонил утром, сдав дежурство, в тюрьму, где отбывал свой срок Роберт Каулитц, и попросил о свидании. Начальник тюрьмы сообщил, что после обеда они могут его навестить. Кауэр заранее предупредил, что будет со своим стажёром.

Всю дорогу парни не разговаривали. Билл нервничал, ведь он не видел Роберта пять лет, а Том его не трогал, прекрасно понимая состояние мальчишки. Всё, что он мог сейчас делать – крепко держать за руку, давая понять, что всё хорошо. И за это Каулитц ему был очень благодарен. Слова бы сейчас были лишними.

Дав на проходной пропуска, Тома и Билла проводили в комнату свиданий. Светлая комната с множеством красных пластмассовых столов и стульев. На подоконниках комнатные плетущиеся цветы. На стенах картины, видимо, работы заключённых. Ничего лишнего, всё со вкусом, как бы это ни было парадоксально, и с ощущением уюта.

Том стоял у окна, когда привели Роберта. Конвоир снял с него наручники и скрылся за дверью, запирая с той стороны замок. Каулитц-старший прошёл к столу, за которым сидел Билл, и с улыбкой сказал:

– Билл?! Не ждал. Думал, ты совсем исчез из Фрайбурга, – он сел за стол, складывая руки в замок на столе.

– Так вышло, – уклончиво ответил Билл. Ему было неуютно рядом с дядей и тем, кто его арестовал. Он чувствовал вину за это.

– Вижу, ты неплохо с копами общаешься, – хмыкнул Роб и посмотрел на Тома. – А ты знаешь…

– Да, знаю, – перебил его мальчишка. – Мы пришли поговорить о другом.

– И о чём же? – развалившись на стуле, полюбопытствовал Роберт. – Решили обсудить моё право на досрочное? Так не надо. Мне всего полгода осталось. Потерплю, – язвительно проговорил старший Каулитц.

– Дядя, ты можешь быть серьёзным? – строго спросил у него Билл.

– О, как! – хмыкнул Роберт, удивлённый поведением парня. – А ты, оказывается, вырос.

Том не вмешивался в их диалог, предпочитая быть сторонним наблюдателем. Но в случае чего мог помочь своему парню.

– Так о чём ты хотел поговорить? – поинтересовался Роберт. – Знаешь, в этих стенах ужасно скучно, навещают редко, поговорить не с кем, – пожаловался мужчина. – Развеселишь старика?

– Развеселю, – едко отозвался Билл. В этом они с Робертом были очень похожи – оба умели словами бить, да побольнее, чтобы встать было трудно. – Тридцать лет назад ты был копом. Помнишь?

– Допустим, – уклончиво ответил Роб.

– Ты вёл дело серийного маньяка, оставлявшего возле своих жертв игральную карту, – продолжил Билл.

– Хм! – Каулитц-старший улыбнулся. – Ты решил меня навестить, чтобы узнать, кто это был?

– А ты знаешь? – заметив хитринку во взгляде, поинтересовался Билл.

– Допустим, знаю. Но твоему парню, – Роб перевёл взгляд на Тома, – ответ не понравится.

– Он…

– Он твой парень и не надо мне врать, – строго отчеканил каждое слово Роберт.

– Ему донесли, – проговорил Том, глядя на заключённого. – Стоит спрашивать имя?

– Почему-то мне кажется, что это Форстер, – ответил Билл. – Он ведь частый гость у тебя, верно?

– Верно, – Роб вернул взгляд на племянника. – Ему нужна флешка, которую увёз с собой Спайдер.

– Он мёртв.

– Я в курсе.

– И ты в курсе, у кого эта флешка, – не спросил, а утвердил свои догадки Билл.

– Конечно! – хмыкнул Роберт. – Он доверял лишь тебе. Ты знаешь, что на ней?

– Нет. Спрятал и ни разу о ней не вспомнил, пока Спайдера не нашли мёртвым. Кстати, в десяти метрах от машины была заложена бомба. Твоя бомба.

– Серьёзно?! – удивился Роберт. – Тогда почему вы оба ещё живы?

– Твои уроки не прошли даром.

– Молодец! – с улыбкой похвалил мальчишку мужчина. – Я знал, что из тебя выйдет толк. Но что вы от меня хотите?

– Ты знаешь, кто стоял за теми убийствами и убийствами во Фрайбурге спустя два года, – напомнил Билл. – Мы хотим знать имя.

– Повторюсь: твоему парню эта правда не понравится.

– Меня уже ничто не удивит, – сообщил Том, даже не догадываясь, насколько ошибается.

– Боюсь, Том Николаус Кауэр, моя правда тебя шокирует, – язвительно проговорил Роберт. – Что ж, если вы хотите знать правду, слушайте.

И Роберт рассказал о том, что тридцать пять лет назад он, Тапперт, Альбрехт и Мориц прикрывали грязные делишки Ника Кауэра и Фридриха Каулитца, получая за это неплохие деньги. Пять лет они держались на этой «кормушке», пока на хвост им не сел отдел внутренних расследований, желая отловить не чистых на руку полицейских. Тапперт и Альбрехт быстро отошли от дел, а вот Мориц и Каулитц не захотели. Всё же семью прикрывали. Действовали в собственных интересах.

Когда Кауэр-старший построил свой первый торговый комплекс, отойдя от дел строительной компании, начались другие проблемы – местные бандитские группировки взбунтовали и пожелали получать прибыль в размере двадцати процентов каждый месяц. Естественно, Кауэр отказался платить, чем навлёк на свою семью проблемы. Зацепило и Каулитца, бизнес которого начал стремительно лететь ко дну. Но Фридрих вовремя спохватился и уехал в Берлин, где обзавёлся друзьями среди столичных преступных группировок. Ник же так просто сдаваться не собирался, но после того, как здание сгорело и погибли люди, уехал.