Текст книги "Стажёр (СИ)"

Автор книги: nefritcat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Патрик и Тим сидели в машине, выкурив пачку сигарет на двоих за последние пятнадцать минут. Они запрещали себе даже мысли допускать о том, что с Томом может что-то случиться сегодня. Напарники верили в Билла, который обещал обезвредить бомбу, потому что знает, как это сделать. И они верили ему. Даже Патрик, который жутко ревновал Билла к Тому, молил Бога помочь мальчишке и не отвести удачу в сторону. Она должна быть на его стороне.

Майк и Стив на нервной почве чуть себе пальцы на руках не сломали, пока Густав не загнал их в машину. Но и там они не нашли покой. Вгрызаясь зубами в подголовники, парни умоляли Бога помочь Биллу.

Все полицейские очень сильно переживали. Никто не обращал внимания на проливной дождь, усиливающийся с каждой секундой, будто бы специально. Взгляды были устремлены на яркий свет, что окружал две тёмные фигуры.

Звук визга тормозов отвлёк полицейских от Тома и Билла, заставив посмотреть на того, кто примчался. Из серебристой Ауди выскочила среднего роста женщина с распущенными каштановыми волосами, а за ней следом вышел высокий широкоплечий мужчина. Фрау хотела побежать к парням, но её перехватил Густав, сказав:

– Не надо, – крепко обнимая.

– Густав, там мой сын, – срывающимся голосом проговорила женщина.

– Фрау Кауэр, Вам нельзя туда, – упорно твердил Шефер.

– Гертруда, послушай его, – сказал ей супруг.

– Ник, он…

– Всё будет хорошо! – обнимая жену и пряча от дождя под зонтом, пообещал Кауэр-старший. Сам он в это верил с трудом.

– Как обстоят дела? – рядом с Густавом встал комиссар полиции Мориц.

– Ждём, – отчитался тот.

– Почему все сапёры здесь, а не там? – строго спросил шеф у Шефера.

– Билл запретил приближаться им.

– Билл?! – удивилась Гертруда. – Кто такой этот Билл и почему он запретил опытным сапёрам приближаться к ним?

– Билл, он… – Густав знал историю вражды между семьями Каулитц, Кауэр и Мориц, поэтому и не мог подобрать нужных слов.

– Он сын Фридриха, – облегчил задачу своему детективу Мориц. – Ничего сейчас не говорите, – заметив желание своей сестры и зятя высказаться по этому поводу, опередил он их. – Я сам был в не меньшем шоке, когда узнал.

– Как только это всё закончится, ты подпишешь рапорт Тома на отставку, – заявил Николаус.

Мориц промолчал, прекрасно зная, что Том ни за что не напишет рапорт, а он ни за что его не подпишет. Ханна, жена, взяла его за руку, подбадривая.

* * *

– Я не могу, – с отчаянием прошептал Каулитц, опустив голову к груди.

– Билл! – тихо позвал его Том.

– Не могу, она…

– Билл, посмотри на меня. Пожалуйста! – мягким требовательным тоном попросил Кауэр.

Каулитц встал на ноги и посмотрел в глаза тому, кто ждал от него помощи. Он не видел в них страха, но прекрасно знал, что в его глазах он присутствует.

– Я не боюсь. Правда, не боюсь, – тихо заговорил Том. – Ты рядом со мной. И пусть наша первая встреча не была такой, какой я себе её представлял, но… – Кауэр облизал пересохшие губы и продолжил: – Я люблю тебя, Билл! И я…

– Я тебя тоже люблю, Том! – перебив его, выпалил Каулитц. – Я строил непонятную стену, думал, что за ней легко будет скрыться от чувства предательства. Я ошибся. Как всегда ошибся, ведь… Когда тебя убил… Думал, что убил, занялся боевыми искусствами, вымещая все свои страхи на противниках. А с тобой… Я ведь полюбил и сильно, поэтому мне было больно. Если бы ты мне всё рассказал, я бы помог, не отказал, но… – Билл опустил взгляд на свои руки, сжимавшие небольшие кусачки.

– Эй, – Том поднял его лицо за подбородок двумя пальцами, – ты справишься. Ты ведь смог однажды выстрелить в меня. Сможешь и это. Это ведь не сложно.

– Я не…

– Ты знаешь, как её обезвредить. Вспомни всё, чему тебя учил Роберт. Я бы мог исповедоваться тебе всю ночь, но у нас даже получаса нет. Поэтому, если хочешь моей исповеди, поторопись.

Билл согласно кивнул и снова присел. Размяв мышцы шеи, он прилёг на землю, направив луч фонаря на взрыватель. Заметив, что один из контактов расположен не так, Каулитц задумался. Что могло привести к этому? Проследив, куда подходит провод, Билл осторожно протиснулся между другими кусачками и задержал дыхание. Если он перережет не тот провод, они подорвутся.

* * *

– Почему я должен это делать? – возмущённо спросил Билл у Роберта и подошёл к столу, где лежала бомба.

– Ты должен уметь её обезвреживать, как и другие, – ответил Роберт и встал напротив.

– Ваши бомбы слишком хитрые, – проворчал Каулитц, помня свой прошлый опыт, когда, перерезав не тот провод, он был вынужден выбросить всю свою одежду, потому что краска не отмывается.

– Запомни, ребёнок, у каждой бомбы, как и у любой системы, есть своя слабость. Важно знать, где искать эту слабость.

– И какая же слабость твоей бомбы? – недовольно поинтересовался Билл.

– Два детонатора. Две цепи проводов. Ты ни за что не определишь, какой идёт куда, если не присмотришься. Попытаешься обезвредить один – сработает второй. Вывод?

– Подорвёшься.

– Нет, – подмигнув, Роберт подвёл Билла к другому столу, где находилась точно такая же бомба, но на неё был положен кусок тяжёлого металла. – Это вес человек, неважно какой он – толстый или худой, бомба запоминает определённый. Как только ты попытаешься изменить его, сработает таймер и у тебя на спасение останется всего тридцать минут.

– То есть, за эти тридцать минут я должен буду убежать, как можно дальше? – удивлённо спросил Билл.

– За эти полчаса ты должен определить, какой провод перемыкает таймер. Но не рассчитывай на то, что бомба будет обезврежена. Пять секунд, чтобы успеть забросить её куда-нибудь и спрятаться.

* * *

Билл закрыл глаза, успокаивая расшалившиеся нервы. Он удачно вспомнил тот урок, который ему преподал Роберт и очень надеялся, что тот умник, который установил бомбу здесь, ничего не изменил.

Отыскав глазами нужный проводок, закусив изнутри щёку, Билл дрожащей рукой перерезал его.

Щелчок.

Оба вздрогнули и приготовились к взрыву, но его не произошло. Оттолкнув Тома в сторону, Каулитц выковырял из грязи бомбу и забросил её в реку. Кауэр схватил его поперёк талии, повалив на землю. В следующую секунду под водой раздался взрыв и в небо взмыл столб воды, обрушившись на парней.

Полицейские и родители Тома сделали шаг назад, проводив взглядом столб воды. А затем, как по команде, побежали к парням.

– Том, Том, ты жив? – взволновано спросил Густав, падая рядом с ним на колени.

– Кажется, да, – ответил тот, пытаясь сесть. – Билл?

– Жив, – ответил тот, но вставать не спешил. Он до сих пор не верил, что всё закончилось. Что в нужный момент он вспомнил, какой проводок надо перерезать, чтобы выиграть те счастливые пять секунд на жизнь.

– Том, сынок, – Гертруда обняла его за шею, едва ему помогли встать на ноги.

– Мама, всё хорошо, – поглаживая её по спине, проговорил Том. – Ты теперь испачкалась.

– Да плевать я хотела! – возмутилась женщина и посмотрела в глаза сыну. – Никогда больше меня так не пугай! Ты меня понял?

– Да, понял, – ответил Кауэр и обнял родительницу.

Билл быстро понял, что он здесь лишний,поэтому решил уйти к машине Тома.

Привалившись к двери спиной, он сполз по ней на мокрую землю и вынул из кармана промокшую пачку сигарет. Прыснув от смеха, он смял её и выбросил.

– Ты сегодня герой, – проговорил Патрик, присаживаясь рядом и протягивая парню пачку сигарет. – Знаешь, если бы мне предстояло спасти жизнь любимого, я бы… Я бы не смог.

– Тебе так только кажется, – тихо проговорил Билл. – На самом деле, когда понимаешь, что жизнь любимых, не обязательно девушка или парень, и родных тебе людей висит на волоске, открываются невероятные способности. Ты не был в такой ситуации, поэтому и не поймёшь меня сейчас.

– Наверное, ты прав, – согласился Патрик и прикурил две сигареты. Одну протянул Биллу, который не отказался. – Том любит тебя. Это все в участке знают.

Билл ничего не ответил. Он курил, глядя на то, как радуются родители Тома, что он остался жив. Как полицейские радуются и что-то говорят. Как на плечи Тома накидывают одеяло, а затем ведут к машинам. Все позабыли о новой жертве маньяка, ведь Кауэр чуть не стал следующей.

Пообещав родителям навестить их в воскресенье, Том направился к своей машине, у которой сидели Билл с Патриком. Мозес, заметив его приближение, поспешил ретироваться с глаз подальше.

– Заболеешь, – потянув Билла за руки вверх, недовольно проговорил Кауэр.

– Знаешь, чего я сейчас хочу? – спросил Каулитц, а затем выбросил сигарету.

– Чего?

– Горячий душ и крепкий сон.

– Разделяю твои желания, – улыбнулся Том.

* * *

Стоя под горячими струями в душевой кабинке, парни молчали. Между ними ещё много недосказанности, но об этом они подумают завтра или послезавтра. Тогда и решат, как быть. Сейчас они хотелит спокойно понежиться в объятиях друг друга, навёрстывая упущенное время.

– Спасибо тебе за жизнь, – тихо поблагодарил Билла Том, обнимая со спины.

– Сначала я её отобрать хотел, а теперь вернул, – хмыкнул Каулитц и откинул голову на плечо мужчины.

– Я люблю тебя! И никогда не устану это повторять.

– Люблю тебя, – устало прошептал Билл, улыбнувшись уголками губ.

Том выключил воду и заставил разомлевшего парня хорошенько обтереться полотенцем. Нехотя, но Билл выполнил очередной указ Кауэра. Затем прошлёпал босыми ступнями по полу и забрался на диван, укрываясь одеялом.

Кауэр достал из шкафа второе одеяло. Накинув его на мальчишку, улёгся позади него, крепко обнимая.

Глава 14

(Sound: Hunter Hayes – All you ever)

Том сидел за столом на кухне, курил, смотрел в окно, наблюдая за бегущими по стеклу дождевыми ручейками до сих пор идущего дождя, и думал о том, как же ему всё-таки повезло родиться «в рубашке». Он уже столько раз был на волосок от смерти, что со счёта сбился. Пора бы уже перестать дразнить эту старуху, да успокоиться, но не получается.

Впервые Том столкнулся со смертью лицом к лицу, в буквальном смысле этого слова, в десять лет, оказавшись втянутым в разборки старших братьев со старшеклассниками. Никогда ничего не боявшийся маленький Том, едва завидев кровь на лице Кевина, брата, ринулся в гущу событий, получив ножом в живот. Никто так толком и не понял, что произошло, лишь истошный вопль соседской девчонки, что постоянно околачивалась возле старших братьев Кауэр, заставил дерущихся обратить внимание на Тома, истекающего кровью. В ближайшую клинику его нёс на руках Оливер, а те, с кем они дрались, показывали кратчайших путь. Потеряв много крови, мальчишка с трудом выкарабкался. Оливеру и Кевину влетело от отца: они месяц не могли сидеть и вздрагивали при виде кожаного ремня.

Второй раз Том осознанно решил поиграть со смертью. В шестнадцатилетнем возрасте он задумал прыгнуть с парашютом и поплавать с аквалангом среди акул. У его матери чуть сердечный приступ не случился на пляже в Сиднее, когда один из отдыхающих крикнул, что в воде акулы. В тот же вечер и Том научился бояться ремня. Первый прыжок с парашютом оставил на правом бедре подростка неглубокий шрам, почти рассосавшийся со временем.

А дальше была школа полиции, где, что ни день, то вызов не только себе, но и старухе Смерти, ходившей за Томом по пятам. Пуля от Билла, авария на автобане, встреча лицом к лицу с опасным преступником в прошлом году, снова автобан, а теперь ещё и бомба под ногами – это не весь список, которым может «гордиться» Том Николаус Кауэр по прозвищу Счастливчик. Да только так его никто уже давно не называет. Лишь братья, но они за океаном.

Раздавив бычок в пепельнице, Том провёл ладонями по лицу, сгоняя остатки сна, вновь уставившись на бегущие по стеклу дождевые струйки. В памяти всплыла причина его бессонницы – кошмар. Ему приснился пустынный берег реки, проливной дождь и Билл, стоящий в десяти метрах и с усмешкой на губах наблюдающий за ним. Том кричал ему, звал на помощь, обещал исправить всё, но парень словно не слышал его слов. Он лишь тихо что-то напевал, а потом сказал, что Кауэр должен сам решить, что ему дорого – жизнь или он, Билл. И Том шагнул к Биллу, не задумываясь. Кауэр проснулся в холодном поту, но Каулитца не разбудил. Прижимая к груди уголок одеяла, Билл спал крепким сном.

Сейчас Том думал о том, что бы он делал, если бы Биллу не удалось обезвредить бомбу. Шагнул бы он или же остался стоять, добровольно ожидая окончания тех несчастных тридцати минут, подаренных подрывником в издевательство. Кауэр не сомневался, что убийства и подлянка с картой-ловушкой – дело рук одного человека. Знать бы ещё, кто он. И зуб на Тома точит, по всей видимости, слишком давно. Да только на ум детектива ни одно имя не пришло. Он имел богатый список желающих отправить его поскорее в гости к заждавшейся старухе с косой.

Том прикрыл глаза, опустив голову. Пальцы нащупали пачку с сигаретами и принялись её вертеть. В голове метались мысли, одна безумнее другой, но главной оставалась – Билл. Мокрый, перепуганный, дрожащий от холодного дождя, с нездоровой решительностью во взгляде «спасти», растерявшийся, когда понял, что бомбу не осилить, и такой любимый. В те последние минуты своей жизни, как думал Том, стоя на бомбе, он вспоминал, как впервые увидел его на фотографии с Вилл и пожалел, что Билл не учится в Фрайбурге. Кауэр ещё тогда воспылал симпатией к близнецу подруги и, когда пришла беда, от радости, что мальчишка будет под боком, чуть ли не прыгал. Почему-то Тому казалось, что у Билла не хватит сил, упорства и решимости искать свою сестру, но был рад, когда ошибся. Каулитц ведь не просто искал Вилл, он хотел добиться правды и даже к Каину полез отыгрывать долг. Тогда ещё детектив не знал, что у Билла богатое покерное прошлое.

Когда Билл поднялся на ноги и сказал, что не может обезвредить бомбу, Том понял – либо он заставит его это сделать, либо никогда уже не скажет, как сильно любит и тосковал эти долгие два месяца со дня разлуки. Кауэр не хотел давить, но он жутко боялся, поэтому пришлось идти на хитрость и буквально заставить Каулитца вспомнить уроки Роберта. А в том, что мальчишка был лучшим не только в стрельбе, Том не сомневался. И когда до его слуха долетел характерный щелчок, вся жизнь пронеслась перед глазами. Он даже попрощаться успел с ней, а потом упал в грязь, оставаясь там лежать и наблюдать, как дрожащий, словно осиновый лист на ветру, до смерти напуганный Билл выковыривает бомбу и забрасывает её в реку. Тому хватило сил лишь на то, чтобы схватить парня за талию, повалив рядом с собой, и укрыть от взрыва. Какое же он испытал облегчение, ощутив своей спиной «привет из реки». Наверное, он никогда так не радовался в своей жизни, как в те несколько секунд, пока не сбежались друзья-коллеги и родители. От разговора с последними Том понимал, что не уйти, но и бежать не собирался. Если Билл согласится быть с ним, то…

Уловив какой-то странный шум, Том повернул голову в сторону двери и улыбнулся. На пороге стоял сонный, хмурый Билл, как и вчера, закутанный в одеяло. Кауэр достал из пачки сигарету, прикуривая. Нервы были ни к чёрту и успокаиваться не собирались. Руки до сих пор дрожали, а под ногой осталось ощущение «смерти», бомбы, чьи щелчки теперь будут преследовать его до конца жизни.

Билл проснулся, потому что ему стало холодно. Он точно помнил, что Том укладывался позади него и крепко прижимал к своей груди. От чувства защищённости, умиротворения и тепла Каулитц забылся крепким сном. Но проснулся, едва уставший мозг осознал, что тепла больше нет. Парнишка даже не удивился, обнаружив детектива сидящим на кухне, где уже «топор можно было вешать». Так было накурено. Вид уставшего и замученного мужчины вызвал у Билла жалость. Захотелось подойти, обнять, прижать к себе и, тихо шепча слова успокоения, поглаживать по голове. Билл как никто другой понимал состояние Кауэра, ведь однажды и ему пришлось стоять на похожей бомбе, потому что по дурости и наивности своей поплёлся в запретную зону. Но на счастье глупого подростка рядом оказался Роберт. Вчера же его не было рядом, даже позвонить не было возможности, чтобы узнать, как лучше обезвредить оба взрывателя. Перерезая провод, Каулитц прощался мысленно с жизнью, зная наверняка, что где-то там, на другом берегу реки, среди деревьев затаился тот, чья рука держала пульт дистанционного управления. Одно оставалось загадкой – почему он не привёл бомбу в действие? Дал шанс продолжить игру или просто из любопытства решил проверить их силы? Билл намеревался задать эти вопросы убийце лично.

А сейчас…

(Sound: Far Cat Cinema – Nothing at all)

Шагнув к Тому, Билл отобрал у него из рук сигарету, почти донесённую до пухлых губ, и, потянув за локоть вверх, заставил мужчину подняться. Под изумлённым взглядом Каулитц раздавил почти целую сигарету в пепельнице и, переведя взгляд на Кауэра, скинул с плеч одеяло, оставаясь обнажённым. Тело лизнул холодок, заставляя покрыться мурашками. Но от чернеющего взгляда Кауэра мгновенно стало жарко, будто бы он раздувал пламя огня в душе. Возможно, так и было, ведь до встречи с университетским изгоем по имени Том Тишбейн, Билл Каулитц никогда так сильно не любил, чтобы обижаться, страдать, замыкаться в себе, а потом рисковать собственной жизнью, спасая другую.

Не произнося ни слова, Билл обхватил лицо Тома ладонями и притянул на себя, накрывая его губы своими.

Трудно сказать, целовались ли они сейчас. Скорее, это было похоже на отчаянные попытки одного донести, как же сильно он был напуган, а второго – сохранить образовавшийся между ними хрупкий мост доверия. И всё же поцелуй из отчаянного перешёл в страстный, когда стираются границы реальности.

Проведя ладонями по спине Билла, чувствуя подушечками пальцев позвонки, Том задержал их на пояснице, но всего на пару секунд. Огладив упругие половинки, Кауэр скользнул ладонями ниже. Присев, подхватывая парня под коленками, усадил на столешницу.

Билл вздрогнул, почувствовав холодную поверхность под собой. Это немного отрезвило поплывшее сознание. Но покрывающий шею поцелуями Том вновь заставлял вернуться в мир блаженства. И уже было не важно, где и как. Важно – с кем!

Подхватив парня под попу, вынуждая обхватить себя ногами, Кауэр направился в гостиную, целуя шею, плечи, острые ключицы любимого. Уложив на диван, вытащив из-под Билла второе одеяло, откидывая в сторону, Том выпрямился и под горящим возбуждением взглядом снял с себя спортивные штаны.

Билл сел, широко расставляя ноги, бесстыдно выставляя себя напоказ тому, чей взгляд, будто липкая паутина, не отпускал из сетей. Запустив пальцы в волосы Тома на затылке, Каулитц притянул его на себя, вновь целуя. Медленно опускаясь спиной на диван, он утягивал за собой не сопротивляющегося Кауэра. С губ обоих слетел стон, потонувший в поцелуе, когда горячие, обнажённые тела соприкоснулись, не оставляя сантиметра свободного пространства.

Прелюдия затянулась. Ни один не спешил её прервать. Отчаянно хотелось касаться, убеждаясь, что это не сон. Целоваться, потому что слова Тома о старухе Смерти и романтике до сих пор звучали в ушах. Как и слова Билла, что он уже давно принадлежит Кауэру.

Проведя ладонью по боку к бедру, Том опустил её на ягодицу, сжав. Коснувшись пальцами сфинктера, погладил. Билл под ним задрожал, сжимая пальцы на плечах.

– Билл? – тихо позвал его Том, глядя на лицо.

– Ты последний, – так же тихо ответил юноша и открыл глаза.

Том улыбнулся, поцеловал в ключицу и потянулся к верхнему ящику тумбочки. Достав из него лубрикант и фольгированный пакетик, удобно устроился меж разведённых ног Билла.

Каулитц скосил взгляд на презерватив и хмыкнул, сказав:

– Раньше он тебе не нужен был.

Том хитро улыбнулся, сев на пятки. Забросил за спину ненужный предмет и отвинтил крышку тюбика. Выдавив гель на пальцы, согрел дыханием и склонился над животом парня, начиная покрывать мелкими поцелуями, поглаживая пальцами сфинктер.

Билл выдохнул, ощутив в себе первый палец. Ухватившись пальцами за спинку дивана, хотя скорее за его обивку, ладонь второй руки пристроил на плече Тома. Облизывая губы, подаваясь бёдрами на растягивающие тугие мышцы пальцы, Каулитц горел. Горел от любви, страсти, желания, которые разбудил в нём Том.

Чередуя поцелуи и укусы, Кауэр медленно поднялся к губам Билла, захватывая их в плен своих. Мальчишка дёрнулся под ним: Том добавил третий палец.

– Том… – хватаясь пальцами обеих рук за его плечи, прошептал Билл.

– Надо! – упрямо заявил тот в ответ, продолжая растягивать. Кауэр не хотел, чтобы все выходные мальчишка страдал. Он хотел подарить лишь удовольствие, но никак не боль.

– Хватит! – оттолкнув руку Тома и, встав на колени, упираясь задом в его грудь, заявил Билл. Он больше не мог ждать. Не хотел.

Казалось, именно этого и добивался Кауэр. Потому что то, что произошло в следующую секунду, заставило в глазах Билла потемнеть от удовольствия: Том прошёлся языком между половинками, проникая кончиком внутрь. Каулитц вскрикнул от прошившей волны удовольствия и, сжав пальцами простыни под собой, подался на ласкающий его язык.

Вид покорного и готового на всё Билла напрочь отшиб здравый разум Тома. Не отдавая отчёта своим действиям, потому что так хотелось, он пустил в ход язык. И даже привкус смазки не заставил Кауэра прекратить. А ведь раньше он никогда такого не делал. Раньше и парней у него не было, только девушки. Но Билл перевернул весь его мир с ног на голову и не позволял встать в нормальное положение. Том и не хотел этого. Ему нравилось сходить с ума, если рядом был мальчишка с карими глазами и хитринкой во взгляде.

– Т-том, – понимая, что скоро кончит, зашептал Билл.

Кауэр прекратил сладкую для обоих пытку. Не жалея смазки, смазал член и приставил к сфинктеру. Удерживая парня за бёдра, толкнулся, проникая головкой.

– Не жалей, – прошептал Билл, не в силах больше терпеть.

Но Том сделал всё по-своему. Медленно входя до основания, старался причинить как можно меньше боли. Замер, накрывая собой парня, упираясь руками в диван рядом с его, давая привыкнуть.

– Том, прошу, – прохныкал Билл и потянулся рукой к своему члену.

– Без рук, – перехватив ладонь, шепнул Кауэр и вышел наполовину, резко входя.

Вскрикнув, то ли от удовольствия, прошившего тело, то ли от неожиданности, Билл прогнулся в спине.

Покрывая поцелуями плечи, шею, загривок, крылья лопаток, Том быстро двигал бёдрами, понимая ещё не до конца уплывшим сознанием, что мальчишка долго не продержится. Обхватив его член в тугое кольцо пальцами, подстраиваясь движениями руки под собственный ритм, Кауэр подводил любимого к финальной черте. Билл шептал что-то неразборчивое, пытаясь подстроиться под сумасшедший ритм фрикций. Или ему так казалось.

Прикусив губу до боли, стараясь не сорваться на крик, Билл кончил, содрогаясь всем телом. Тяжело дыша, чувствуя, как ласкающая его рука исчезает, появляясь на бедре, он приходил в себя. Том последовал за ним несколькими секундами позже…

Приняв поочерёдно душ, дабы не продолжить, парни перестелили постель и улеглись. Накрыв их одеялом, Том прижал к своей груди Билла, веря, что всё у них будет хорошо.

– Я люблю тебя, – донеслось до его уплывающего в царство Морфея сознания. Сил хватило лишь на улыбку, которую Билл почувствовал на своём плече.

Глава 15

Все выходные парни провели вместе, общаясь, узнавая друг друга, просматривая фильмы, поедая пиццу, готовя ужины на двоих. Билл не спешил покидать уютную и уже ставшую родной квартиру Тома, а тот не выгонял, радуясь в душе, что мальчишка не уходит. Каулитц носил одежду Кауэра, которую тот периодически срывал с него, прижимая к любой удобной для утех поверхности. Им никто не звонил, а они не отключали телефоны. Лишь Сэм позвонил субботним днём после того, как по новостным передачам показали сюжет о новой жертве странного маньяка, узнать, как дела. О том, что детектив, ведущий дело, стоял на бомбе, СМИ не знали.

В понедельник утром они снова приехали на службу вместе. Билл, как и пару дней назад, был одет в одежду Тома. На крыльце вновь курили офицеры, но на парня-стажёра не косились.

– Билл, Билл, Билл, Билл, Билл! – скандировали собравшиеся на первом этаже здания полицейские, когда они с Кауэром оказались внутри.

Каулитц испуганно отступил назад, натыкаясь на Тома, замершего позади.

– Привыкай, – шепнул Кауэр и положил свои ладони на талию парня, подбадривая.

Полицейские захлопали в ладоши, продолжая с улыбками смотреть на того, кто, рискуя собственной жизнью, спас их коллегу.

– Тишина! – приказал комиссар Мориц и вышел вперёд. – Билл, признаюсь честно, я сомневался в твоих способностях, когда увидел на тебя досье. Мне казалось, что ты будешь из числа богатеньких мальчиков, которым от нечего делать приходит в голову поступить на юрфак да проходить практику в полицейских участках. Ты меня удивляешь с каждым днём всё больше и больше. Но мы все, – Мориц обвёл рукой присутствующих, – хотим выразить тебе огромную благодарность за спасение жизни Тома. Если бы была награда за подобный героизм, я бы лично её тебе вручил.

– Спасибо! – растерянно поблагодарил Билл, чувствуя себя немного неуютно.

– Не благодари, – улыбнулся Мориц. – Это мы тебя благодарим. Спасибо! От всей души спасибо!

Билл в ответ улыбнулся, сцепляя пальцы в замок. Для него данная ситуация была непривычной. Он не умел получать благодарности, потому что никогда ничего хорошего в своей жизни не делал. Не считая случаев с Вилл, которая заставляла себе помогать, используя все мыслимые и немыслимые приёмы против брата. Дело даже до шантажа доходило. Каулитц пытался сопротивляться первое время, а потом бросил это гиблое дело. Но сейчас всё было с точностью до наоборот, его никто не просил спасать Тома, сам решил, прекрасно понимая, что не сможет жить без того, кто буквально перевернул обычный мир с ног на голову. Да, Кауэр арестовал Роберта, гнался за ним, Биллом, за что получил пулю. Но Роб сам виноват, ведь прекрасно знал, что его пасут и всё равно рискнул. И имя крысы, сдавшей место встречи, тоже прекрасно знал. Каулитц не привык жить прошлым, учился жить настоящим.

После Морица слово взяли все желающие. Билл наслушался столько лестных высказываний, что даже поверил – он хороший. Да только было так лишь наполовину. Его грехами можно опоясать Землю по экватору, ещё и останется.

* * *

– Теперь тебя весь участок будет звать героем, – переступив порог кабинета, сообщил Биллу Густав.

– Герой и Счастливчик, – задумчиво проговорил Тим, следуя за ними. – Патрик, как тебе? – он посмотрел на своего напарника.

– Мне нравится, – ответил тот с улыбкой. После того, что Билл сделал ради Тома, Мозес стал дружелюбен к нему и перестал питать надежды на симпатию Кауэра.

– А я не знал, что у Тома есть прозвище, – Майк удивлённо посмотрел на него.

– Меня им уже давно никто не называет, – ответил Кауэр и встал возле доски с фотографиями жертв. – Рассаживаемся поудобнее, халява закончилась, пора возвращаться к нашему барану, то есть к Джокеру. Вопрос «кто он?» остаётся открытым по сей день.

– А кто следующий, тебя уже не интересует? – чуть насмешливо уточнил Густав, посмотрев на друга.

– Меня всё интересует. Начиная от причин, заканчивая этими чёртовыми картами.

– А кто наш последний убитый, выяснили? – подал голос Тим.

– Его зовут Маркус Браун, – ответил Билл на его вопрос. – Прозвище Спайдер… Он тот, кто делал эти карты, – Каулитц поочерёдно посмотрел на всех присутствующих.

– То есть, – Стив почесал затылок, удивляясь последней новости, – тот, кто мог нам помочь… мёртв?

– Есть ещё один человек, который может помочь, – Билл неуверенно посмотрел в сторону Тома. Раз начал говорить, надо доводить дело до конца.

– Матильда, – предположил Том.

– Да. Но я не знаю, где она живёт. Не знаю её фамилии.

– А можешь объяснить, что это за карты? – поинтересовался Густав, догадываясь, что Билл много чего знает.

– Ладно, – нехотя согласился тот и поднялся с насиженного места, кресла за столом Кауэра, и прошёл к доске.

Том отошёл в сторону.

– Начну с самого начала. Когда произошло пятое убийство на берегу реки и была обнаружена рядом с жертвой одна из карт, показавшаяся мне смутно знакомой, я не придал ей особого значения. Да, искал, но и сам не знал, что именно. Имя Спайдера напрочь стёрлось из моей памяти, поэтому я ходил кругами, не заглядывая в центр.

Билл замолчал на некоторое время, морально готовясь вновь окунуться в свой прошлый мир, из которого бежал не без помощи мощного пинка от «убитого полицейского» и Спайдера, запретившего возвращаться во Фрайбург.

– Мой дядя, Роберт Каулитц, и его друзья Дитер Браун и Вольфганг Шрёдер в своё время придумали одну очень хитрую игру, – начал рассказ Билл. – «Покер на выживание».

– Это как?! – удивлённо уточнил Стив.

– Клуб «Александрит» был прикрытием для грязных делишек этой троицы. Продажа наркотиков, оружия, запрещённых медицинских препаратов и так далее. В общем всё, на чём можно было неплохо срубить бабла, – пояснил Каулитц. – «Покер на выживание» был придуман для тех, кто устал от обыденной жизни и искал приключения на Мадам Ж с особым усердием. Никому и никогда не навязывали игру, предлагали пощекотать нервы, где ставкой были не крупные суммы денег, а… – Билл облизал губы и продолжил: – жизнь. Можно было поставить кое-что другое, к примеру, собственную непорочность, но… К подобному редко прибегали. Никого не пугала излюбленная фраза Роберта «ставка – жизнь». Соглашались все.

– Подожди, – остановил его Густав. – Хочешь сказать, что все наши убитые играли в эту игру?

– Да.

– Но Роберт уже лет пять как в местах не столь отдалённых.

– Как и двое других, – напомнил Патрик.

– А может тем, кто сейчас заведует клубом, и не нужны эти трое, – предположил Майк. – Если дела у клуба идут хорошо, а жертвы появляются, стало быть…

– Не всё так просто, Майк, – перебил его Билл.

– Каковы условия игры? – поинтересовался Том. – Помимо ставки.

– Тебе предлагают место, где ты хочешь умереть, – ответил Каулитц, посмотрев в глаза детективу.

– Я никогда не был в «Александрите» и никогда не сидел за покерным столом.

– Чтобы стать участником игры, не обязательно садиться за стол, – пояснил Билл. – Но это не значит, что тебе предложили играть.

– Вообще-то, именно это ему и предложили сделать, – напомнил Тим. – Надпись на картах гласит «сыграй со мной». Разве это не приглашение?

Каулитц не хотел говорить всего, лишь отдельные, по его мнению, важные аспекты данной игры в покер. Да только придётся теперь рассказать.

– Тому предложили сыграть по той простой причине, что он арестовал Роберта, – проговорил Билл в ответ. – Джокер, который был у тебя, – Каулитц вновь посмотрел на Кауэра, – означает, что ты главный участник в игре и именно тебе надо разгадать самую главную загадку – кто же за всем стоит.