Текст книги "Бумажный зáмок (СИ)"
Автор книги: Mut-Em-Enet
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)
25. Паром
Мэтью
Когда дверь за птичкой закрывается, мне становится нескончаемо жаль ее, моего маленького нежного воробушка, такую испуганную и такую покорною. И ее с моим властным голосом разрывает на части грозный мавританский воин – Омар Исмаил. Я снова поддаюсь своим фантазиям. Да только я не рыцарь в сверкающих доспехах, а дракон, пусть уже даже не огнедышащий, остался из-за птички, только о жестяных крыльях.
– Так мы договорились? – новый главред наклоняется ко мне с вопросом.
– Да, сэр, – отвечаю со слабой улыбкой.
Конечно, условия, которые он мне предлагает не совсем то, чего я хотел. Особенно меня интересует скорая проездка в Лондон в поддержку моей будущей книги. Поездка, в которую главред наверняка же возьмёт свою неопытную помощницу. И она неделю проведет оторванная от своего родного гнездышка. А как знает каждый дворовой кот, птичка, выпавшая из гнезда – это легкая добыча.
Исмаил сопровождает меня до двери и отправляет мою птичку проводить меня. Когда мы идем по длинному коридору я пытаюсь дотронуться до птичкиной руки, легко, чтобы никто не видел моего намерения. От легкого прикосновения к ее коже моё сердце почти выпрыгивает из груди. Мэтт, как это тебе не свойственно… Если раньше пределом твоих желаний был быстрый оральный секс в кабинке общественного туалета, то сейчас ты просто жаждешь одного легкого прикосновения. Ты даже сам не понимаешь, что с тобой происходит. Ну явно без чар не обошлось. Это она своими серыми глазами наложила на тебя любовное заклятье.
Птичка так учтиво пытается меня спровадить, что ни могу не воспользоваться моментом. Я слегка касаюсь губами ее белоснежного виска и почти теряю рассудок от ее удивительного запаха. Не могу, не имею права ее так просто отпустить. И обманом затягиваю в подъехавшую лифтовую кабину. Но обман мой шит белыми нитками, и думаю, птичка отлично понимает, что это лишь предлог продолжить нашу игру. В замкнутом пространстве, я не могу уже сдержаться и буквально накидываюсь на свою птичку: ее близость будоражит и завораживает. Я тяну подол ее серого платья вверх, чтоб взять то, что по праву моё.
Но вот птичка не готова отдаться в мои руки. Она, как заклинание, шепчет свое вечное «Никогда». И мне становится горько… Неужели она и вправду так считает? Мне надоело давать моей птичке право перевести дух, теперь и мне нужно немного времени.
Моя слабость выдает меня с головой, не могу отпустить ее без поцелуя, пусть не такого глубокого и долгого, как мне бы хотелось, но даже воздушное прикосновение к ее губам растворяет мою горечь. И мне все равно, если кто-то это увидит. Ну и пусть все знают…
Мне совершенно не хочется идти домой, моя б воля, я бы остался тут, у дверей, ждал освобождения мой птички.
Манхеттен принимает меня в свои объятья, и я наслаждаюсь весенним солнцем. Для меня Нью-Йорк прекрасен в любое время года… Но эта весна особенная…
Мэтт, Мэтти, очнись, тебе б сейчас писать стихи. Ты упиваешься своими чувствами как безусый юнец. И даже ловишь от этого определенный кайф. Это твой личный вид зависимости. Ты ж без этого не можешь? И никогда б не смог…. НИКОГДА! Почему ж память тебя все время возвращает к этому слову? А может это уже определение ваших с птичкой отношений. Вы же такие разные! Маленькая чистая птичка и дракон! Действительно абсурд какой-то! Мэтт, тебе однозначно нужно прочистить мозги! Ты со своими образами сам себя же и пугаешь. Лучше вот подумай, Мэтт, как тебе твою птичку из печали-кручины вывести! А то совсем извелась с этой работой и изведет тебя своим дурным настроением.
Пора нам птичка переходить на новый уровень. Мэтт, думаешь пора?
Сделаем все, как делают взрослые люди, хватит ребячества и игр в случайных знакомых. Я же сам сказал ее бабушке, что у меня серьезные намерения и докажу это.
Дохожу до одного из Манхеттенских причалов и набираю птичкин номер. Гудки, еще гудки! Видно и вправду загонял мою Лизу Исмаил…
Ну тогда сделаем иначе:
Мэтт: Ты чего трубку не берешь?
Птичка: Работаю, про черный список помнишь?
Мэтт: Я думал, ты меня туда уже внесла… Или обманула?
Птичка: Мне сейчас здорово влетит, за то, что я в рабочее время смски строчу.
Мэтт: А ты не пиши, я буду писать!
Птичка: Ну, ты и гад!
Мэтт: Это еще уже почему?
Птичка: Уже половина «Айскры» видела, как ты меня поцеловал!
Мэтт: И что? Ты сама напросилась!
Птичка: Ты, Мэтт, просто вредитель, и очень сильно усложняешь мою жизнь….
Мэтт: И ты тоже мою ЛЕГЧЕ НЕ ДЕЛАЕШЬ!!!
Птичка: НЕ ПОВЫШАЙ НА МЕНЯ ШРИФТ! Давай это все бросим и сразу полегчает!
Мэтт: Бросить мы всегда успеем, а ты не хочешь немного по-другому попробовать?
Птичка: Что это за пошлые намеки!!!
Мэтт: О чем ты вообще думаешь, извращенка?
Птичка: Это еще я извращенка????
Мэтт: Уже представлю, как покраснели твои щёки. А я далеко и некому будет удовлетворить твою нахлынувшую похоть!
Птичка: Идиот!
Мэтт: Птичка, ты повторяешься, пора расширять свой словарный запас.
Птичка: Все! Ты в черном списке!
Мэтт: Ну хорошо! Значит это ты не прочтешь! В 7 – на одиннадцатом причале!
Птичка: А что там?
Мэтт: Попалась, врушка!
Птичка: Придурок!
Мэтт: Так придёшь?
Птичка: Зачем?
Мэтт: Устрою тебе публичную казнь через утопление, за то, что загубила меня, молодого и красивого!
Птичка: Смотри, как бы самому не утонуть…
А я уже утонул птичка. В твоих бездонных глазах.
Откладываю телефон – пора домой. Хоть посплю пару часов.
Сегодня моя квартира чистая до тошноты. Эсмеральда хорошо постаралась. Не раздеваясь, заваливаюсь на неразобранную постель и отдаю себя во власть Морфея.
Просыпаюсь с тяжелой головой. Шесть вечера. Быстро привожу себя в порядок, надо же поддерживать свой имидж «почти нормального» человека. Смотрюсь в зеркало – ну не принц, король! Король с сердцем дракона.
Мчусь на одиннадцатый причал и уже жду свою птичечьку! Настроение – прыгнуть в холодную воду и забыться. Жду 10 минут, 15, 20. Может она не придет! Ну на что я рассчитывал… Вот так сразу и прилетит. Размечтался! Но когда надежда на исходе, вижу красный легкий плащик моей птички.
– Чего опаздываешь? Я думал вообще не придешь! – выдаю свое волнение.
– Ну как бы могла не прийти, если меня сам Мэтт Лавлесс позвал, – улыбается.
Она поднимает воротник плаща. Возле воды всегда ветер. Я становлюсь так, чтобы заслонить ее от этого ветра, заслонить от всего мира, если надо.
– Так чего мы ждем? – птичка смотрит вопросительно.
– Парома! Покатаемся вдоль Ист-Ривер.
– Паром? Ну мы же не туристы!
– Паром, птичка!
– Прямо романтика какая-то!
Еще никто не называл Мэтта Лавлесса романтичным даже в шутку. Во как!
Походит паром, мы поднимаемся на верхнюю палубу. Ветер только усиливается и пытаюсь обнять свою птичку за плечи. Она упирается, но скоро сдается.
Для меня с этого момента час на пароме превращается в пытку. Она здесь и сейчас в моих объятьях. Вдыхаю ее как кокаин. Все мышцы напрягаются.
– Тебе нравится, птичка?
– Что нравится?
– Ну прогулка, а что ж еще?
– А прогулка! Да неплохо!
– И только?
– А что ты хочешь услышать? Что в восторге и сейчас тут же палубе тебе отдамся?
Целую ее макушку:
– А ты б отдалась?
Толкает меня маленькой ручкой в грудь:
– Все ты только об одном и думаешь!!!
– А ты нет???
– Болтун, – и целует меня встав на цыпочки, вначале несмело, а потом входит в раж! Мне теперь ни вдохнуть – ни выдохнуть.
Какая бесстрашная птичка, играет с большим огнем. Да я одним движением могу пригвоздить ее к этой палубе на глазах у изумленной публики, чтобы наши крики и стоны слышал весь огромный город.
– Птичка, остановись! Иначе я и правда возьму тебя прямо тут!
– А ты попробуй, – шепчет мне в ответ паршивка.
– Элизабет, – пытаюсь призвать ее к благоразумию – остановитесь!
Хриплю ей прямо в лицо:
– Если не остановишься, я за себя не ручаюсь!
– А ты заставь меня!
Какая способная у меня ученица… Видимо решила отточить свои навыки.
Обнимаю ее сзади и сильно прижимаю к себе. Мой эрегированный член в джинсах упирается ей в спину. Если она хоть шелохнется, точно будет беда. Она поворачивается ко мне и целует в район ключицы, просто физически не может достать выше.
– Стой смирно, у нас с тобой еще вся ночь впереди!
Måneskin – Torna a casa
26. И он тоже
Когда любишь, то такое богатство открываешь в себе, столько нежности, ласковости, даже не верится, что так умеешь любить.
Н. Чернишевский
Лиза
Он мешает мне работать, пишет и пишет. И о, Боже всемогущий, зовет похоже на свидание? На 11 причал… Он что? Уже совсем тронуты? Меня на свидание? С ним?
Потихоньку разгребаю все 25 дел, которые сбросил на меня мистер Исмаил: сбегать в отдел рекламы, зарегистрировать письма, принести-унести рукописи, позвонить в химчистку и т. д. В этой беготне совсем забываю о встрече с Мэттом и осознаю, что должна уже бежать на причал, без 10 семь. Господи, хоть бы он не подумал, что я не приду! Дождался меня! И когда вижу его – мне хочется бежать еще быстрее. Странный выбор – паром! Такой странный для него и такой сентиментальный! Мы поднимаемся на верхнюю палубу, и он хочет обнять меня, я театрально сопротивляюсь, потом касаюсь его губ своими и больше не сдерживаюсь. Мне все равно что вокруг люди, меня не остановить. От жара, который разрывает меня изнутри, просто готова умолять его взять меня сию же секунду. Он останавливает меня, удерживает моё животное желание, хоть определённо хочет меня. Вся ночь впереди? И спать мне не хочется…
Сейчас настрочу бабушке смс, что задерживаюсь на работе, пусть не ждет – ложится.
Мы за руку сходим на берег и только ступив на твердую землю, мы просто не можем друг от друга оторваться. Каким-то чудом оказываемся в такси. Я временно слепну… И я нахожусь в вакууме. В моей голове только он, на моем теле его руки, мои губы принадлежат ему.
Он называет свой адрес:
– Не будем шокировать твою бабушку моим ночным появлением. Но думаю, будет потом не лишним осквернить твою девичью спальню нашими стонами.
– Дурак, – глажу его лицо, – моя спальня – это храм девственности.
– Я смотрю, ты переняла уже мои выражения…
– С кем поведёшься…
– Ну тогда, тебе еще придется заглядываться на всех без разбору баб, бухать как сапожник и сходить с ума от… – это разговор прерывает эротическую фугу между нами.
– А ты на всех баб без разбору заглядываешься?
– Уже прям не на всех, а сейчас только на одну!
– Я – тебе не баба!
– Ну да, – гладит мою розовую щеку, – ты моя девочка!
– Я не твоя! – пытаюсь протестовать….
– Только моя! – целует меня снова.
– Мэтт Лавлесс, и что будет дальше? Еще одна ночь без обязательств?
– По-моему, я дал тебе понять, что для меня это не просто секс!
– Это как еще?
– Молодая ты птичка еще, неопытная…
– Зачем же я тебе такая? Найди кого-то себе под стать…
– А не хочу никого другого…
Это слова действуют на меня гипнотически. Никого другого? Ты ли это, Мэтт Лавлесс, сейчас мне больше не нужны признания, эти слова ложатся раскаленным тавром на моё сердце.
– Ты такая красивая – он целует мою шею, увлекая из такси.
Потом как во сне. Мы буквально врываемся в его квартиру и с порога начинаем раздеваться. Одежда душит нас. Впиваемся друг в друга безумным поцелуем. И так слишком долго ждали. Он входит в меня без предупреждения. Мое тело принимает его как лекарство. Я раскалываюсь на миллион кусочков, я двигаюсь ему на встречу. Все быстрее и стремительней. Я не слышу дождя за моей спиной, я ни вижу света, я растворяюсь. Его член во мне делает нереальные пируэты. Каждое касание как разряд молнии. Когда же меня сия молния пронзит?
И я понимаю, что уже кричу в голос! Сама растворяясь в крике!
– Мэтью Лавлесс, я…
Бурный оргазм прерывает моё откровение. Я сбрасываю цепи, и чувствую его во мне, так ясно, что от осознания становится страшно, он кончает…. Я вся сжимаюсь и мне хорошо.
Через буквально несколько минут Мэтт несет меня в свою постель, ведь от страсти мы были неспособны преодолеть и 2 метров его квартиры. Укладывает меня, как сокровище, и ложится набок. Я чувствую, что он все еще хочет меня. Прямо так… В его постели. На боку.
Изводит меня прикосновением своего члена к внутренней части бедра. Входи же снова!
Птичка, – он хрипит, – останови меня!
Я не могу. Сейчас я не человек, а демон в человеческом обличье. Я сама напрашиваюсь. Снова готова отдаться.
– Не издевайся надо мной! – прошу я, – я хочу тебя!
И он сильным рывком пронзает меня. Его страсть тысячей искр рассыпается по моему телу снова. И каждая искра жжет, заставляет изгибаться, и я гибну в его руках.
Остановись, Мэтт Лавлесс, я не могу… Нет, могу! Я МОГУ!
Я обмякаю в его объятьях и почти теряю сознание!
– Птичка, – гортанно стонет он.
Я чувствую горячую волну внутри.
Игры пора отложить!
– Останься со мной – шепчет наивный.
– Нет, Мэтт, – я решила – я сегодня еду домой…
– Не бросай меня, птичка сейчас.
– Мэтт, мне надо домой!
– Я проведу тебя до дома!
– Не делай этого… мы не сможем…
Он уже ловит такси.
В полумраке салона такси мы целуем друг друга до звенящей боли, и когда он выпускает меня из объятий, мне кажется, что я не живу.
Вхожу в окутанный тьмой дом. На кухне резко загорается свет.
– Лиза, ты хоть сама понимаешь, что делаешь? – бабушка смотрит на меня в упор.
– Бабушка, – всхлипываю я, но не решаюсь заговорить…
– Я понимала, что это неизбежно произойдет… Лиза, ты уверенна?
– Да, бабушка! Я уверенна…
– Я поняла! Одно хорошо: и он тебя тоже любит, чтоб ты знала…
Måneskin – VENT'ANNI
27. Сеньорита-птичка
Мэтью
Вы когда-нибудь падали с большой высоты вниз? Если нет, то вам не понять моих нынешних ощущений. После того как мы сели в такси с трудом понимал все происходящее… Как в пьяном угаре. Губы, руки, прикосновения. И сумасшедшее желание обладать моей птичкой… Если мы еще чуточку помедлим, моё сердце дракона разлетится вдребезги и запасное не поможет.
Практически втащил птичку в квартиру, на ходу снимая все с себя и с нее. Прижал голой спиной прямо тут, в коридоре, и вошел без приглашения. Хорошо, что она меня уже ждала. Иначе бы разорвал ее на куски от обжигающей страсти. Головой понимал, что нельзя спешить, ведь я все еще могу сделать ей больно… Но кому нужна сейчас эта голова? Она распахнулась мне навстречу, пока я жадно продвигался вперед. Раз за разом наращивая скорость. Ее набухшая упругая грудь с твердыми как камень сосками уже рисовала на моем теле мистические узоры, когда я услышал ее крик. Крик не от боли… Она кончила с моим именем на устах. Прям гордость распирает. Но в воздухе зависла пауза…
Сейчас я не способен соображать, поэтому все потом… Я должен завершить начатое. А теперь мой черед кричать…
Уже легче… Есть всего несколько минут на передышку. Ну ты, Мэтт, и даешь… Сам не знал, что можешь так быстро перезаряжаться. Проклятая эрекция не дает мне нормально думать. Ну конечно же, вся кровь от мозга отхлынула.
Я беру свою обессиленную птичку на руки и несу в спальню. Укладываю набок и продолжаю свой урок. Медленно провожу членом по внутренней стороне бедра. Я хочу ее так сильно! А хочет ли она? Останови меня! Но ощущаю ее жар: меня ждет влажный и радушный прием. Крепко сжимаю ее тело и пронзаю… Одной рукой обнимаю ее за плечи, а другой продолжаю свои исследования в районе ее груди. Мои губы на ее плече. Мы раскачиваемся как в ритуальном танце: от первых неспешных до диких экстатических движений. В этот раз мы только вместе завершим этот танец. Птичка!!!!! Мне кажется она на долю секунды теряет сознание. Потом наши тела расслабляюсь, но мы еще лежим неподвижно.
Моя птичка хочет встать, я придерживаю ее… Рука на ее бедре не дает ей уйти далеко. Она собирается домой? Зачем? Я не хочу еще одним утром проснуться без нее… Не хочу засыпать без нее в пустой постели, хранящей наши тайны. Мы не должны… Мы не сможем…
Но я не дам ей уехать одной. Мы снова ловим такси и снова растворяемся друг в друге, пусть эта дорога до ее дома длиться вечно.
Прошу таксиста подождать. Каждый шаг до ее крыльца, это как хождение по раскаленным углям. Целую ее губы и думаю, что даже не хочу дышать без нее. Уже скучаю!
Всю дорогу до дома я думал только о том, как хочу увидеть мою птичку снова. Мэтт, тебе хорошо за тридцать, а ты просто поглощён слепой страстью. Или это не просто страсть? Ну ты же сам знаешь, все это не просто. С птичкой так не выйдет… Если Маша была для тебя недостижимым божеством, ты и помыслить не мог о плотском! В ее сердце был другой. И от этого твоя внутренняя пустота съедала тебя. А птичка своей наивной страстью вернула тебя к жизни! Да настолько, что теперь она и есть твоя жизнь! Ты ждал ее! Все остальное это всего лишь прелюдия.
Ненавижу сон и буду упорно бороться с ним до конца. Мой ноут уже ждет, моя Муза ликует! Мои пальцы готовы стереться в кровь… Уноси меня, река моей фантазии, подальше от ненавистной реальности в океан моих историй. Уноси подальше от тоски по ней. Забыться и писать!
Мэтт, прием! Ты живой? Очнись!
Я сам не заметил, как уснул за ноутом! Как обычно, под самое утро! Голова раскалывается! Это все мои идиотские эмоции. Гляжу на часы полвторого дня. Мама, это же надо было так! Фух… окончательно просыпаюсь от шума на кухне. Неужели птичка вернулась… Выхожу! На кухне хозяйничает Эсмеральда.
– Уже проснулись, сеньор Маттео? Опять небось всю ночь строчили…
– Привет, Эсм, да, захотелось поработать немного… Для разнообразия!
– Голодны?
– Зверски, не отказался бы от твоих фирменных уевос ранчерос*
*(традионный мексиканский завтрак).
Лицо Эсмеральды расцветает:
– Уже сейчас готовлю… И не пейте кофе на голодный желудок, – это когда я тянусь к кофеварке, – еще немножко подождите.
– Вот Вы взрослый человек, а позаботиться о себе совсем не можете, – вычитывает меня Эсм.
– Все я могу, Эсмеральда. Просто не хочу!
– Вы какой-то не такой сегодня!
– Трезвый?
– Это я тоже заметила, как и отсутствие бутылок… А еще я заметила…
– И что?
– Тут замешанная какая-то сеньорита?
– Эсм, в любом деле обязательно замешана, как ты говоришь, сеньорита.
– Ой, сеньор Маттео, я 5 раз была замужем и меня не проведешь…
Эсмеральда, моя домработница, очень любит эту фразу и использует ее при любом удобном случае, чтобы подчеркнуть свою опытность. Да что ж они все: птичкина бабушка, а еще и Эсм. У меня что неоновым буквами на лбу значиться: «Мэтью Лавлесс влюбился!!!». Кстати надо посмотреть в зеркало, а вдруг…
– И скажу Вам, сеньор Маттео, эта сеньорита очень хорошо на Вас влияет… не то что все эти ваши предыдущие пассии.
– Ну, Эсм! – мне хотеться прервать этот разговор.
Какие пассии, ну так подружки на одну, две ночи, максимум неделю. Кстати именно неделю или чуть больше, моя память может подвести, и длятся наши с птичкой «отношения» (или же ОТНОШЕНИЯ). Преодолеем ли мы недельный рубеж?
Я даже уверен! Ведь у меня самые серьезные намерения. О кстати, пишу ей:
Мэтт: Привет, птичка, как спала, как работа?
Птичка: Привет, спала плохо и работа плохо! Ты что, только проснулся?
Мэтт: Да, писал всю ночь, сейчас мне приготовят завтрак и смогу почувствовать себя человеком.
Птичка: Кто это тебе завтрак готовит?
Мэтт: Жгучая брюнетка с аппетитными формами… (знала бы она с какими?!)
Птичка: Тебе меня уже мало??? Ты еще какую-то брюнетку притянул… Я думала тебе блондинки нравятся?
Мэтт: Не задавай сразу сто вопросов. Да, тебя мало всегда! И нет, не все блондинки мне нравятся, только некоторые!
Птичка: Очень надеюсь ты там не бухаешь…
Мэтт: Есть подозрения?
Птичка: Легкие…
Мэтт: Не беспокойся, я – сухой как лист! (Ха-ха)
Птичка: Ок, поподробнее про брюнетку…
Мэтт: Ревнуешь?
Птичка: Нисколечко…
Мэтт: Совсем-совсем?
Птичка: Я уже ответила…
Мэтт: Некогда писать, пойду накинусь…
Птичка: Стой! На кого?
Мэтт: На что… на мой завтрак.
Shawn Mendes, Camila Cabello – Señorita
28. Опасный старичок
Лиза
Тот ночной разговор с бабушкой я запомню на всю жизнь.
Я прекрасно осознавала, что рано или поздно мне придётся с ней объясниться. И сейчас уже под утро для этого были созданы все условия.
И он тебя тоже любит? Да она шутит! Сейчас бабушка артикулировала то, что я от себя усиленно пытались скрыть. Скрыть надежду где-то очень глубоко, в самых потаенных уголках сердца!
– Лиза, может чаю? И давай все-таки поговорим, – бабушка достала чашки.
– Бабулечка, я очень устала и прости меня, пожалуйста, что так задержалась!
– Ребенок, я знаю причину твоего позднего прихода и имя ей – Матвей…
– Но откуда ты знаешь? – я пытала сыграть святую простоту.
– Ты себя в зеркало видела, Лиза? Глаза горят, волосы растрепаны, а губы… Ну явно же целовалась…
И опять на щеках выступил румянец. Черт! Ну, когда ж я смогу с этим справиться и не выдавать себя с головой. Если б, бабулечка, ты знала, что все давно зашло дальше поцелуев.
– И долго вот это происходит? – бабушка пододвинула ко мне чашку с чаем, – Я уже не знаю, как я сразу не заметила…
– Что происходит? Не пойму!
– Ну все это у вас?
– Встречаемся мы около недели…
Встречаемся… Даже самой странно! И встречаемся ли? Ну не буду же я бабушке живописать реальность!
– Так, моя дорогая, напомню тебе двадцать лет и сейчас воспитывать я тебя не буду, но…
Вот этой фразы я и ждала!
– … сейчас тебе надо думать головой! Такие ночные гуляния могут плохо сказаться на твоем самочувствии. И утром тебе снова на работу, не забыла?
Забудешь тут. Исмаил своим зычным баритоном быстро выбьет всю эту романтическую дурь из моей головы.
Бабушка отпила из чашки:
– Я понимаю почему он в тебя втюрился! Ты молодая и красивая, а еще очень наивная… А ты чего? Ты вот сколько с ним знакома?
– Я же уже сказала неделю…
– Вот так сразу и встречаться? Не слишком ли быстро все развивается, Лизочка?
– А как должно? Ты помнится, в моем возрасте уже была замужем…
– Лиза, но ты не ровняй! Тогда все было иначе, мы с твоим дедушкой года три встречались до этого… да и старше меня он был всего на 5 лет. А сколько твоему Матвею лет? Ты хоть спросила?
– Ну, так с порога и стала бы спрашивать, – пыталась протестовать я, – лет тридцать пять, по-моему!
– Тридцать пять?! Час от часу не легче… Ну допустим, я вот сейчас выдыхаю… И что ты вообще про него знаешь? Может он был женат и у него дети есть?
– Да вроде не был…
Почему бабушки всегда так?
– Вроде, Лиза?! Ты ныряешь в омут с головой с человеком, которого совершенно не знаешь. Я могу понять мужчина он симпатичный, я бы даже сказала, очень! Но поверь с лица воды не пить. За мужчину должны говорить поступки…
– Бабушка, – я попробовала свернуть тему, – сейчас не совсем понимаю цель нашего разговора… ты хочешь меня отговорить или предупредить?
– Я хочу помочь и защитить, Лиза! Тем более сделать этого больше некому! Ты и двойнята – это самое дорогое, что у меня осталось!
– От чего меня защищать? Я ж не в опасности и вообще…
– Лиза, послушай меня. Любовь – это замечательно, но сколько еще на твой век таких Матвеев будет… Тем более сейчас не совсем подходящее время. И когда на твой День рождения его увидела, то поняла, что дело неладно. Не каждый придет вот так в дом! Тут или сильные чувства, или даже не знаю и что… Я видела эти глаза… Такие лукавые!
– Бабушка, почему ты считаешь, что даже попробовать нельзя?
– Я, Лиза, тебя не отговариваю… А вдруг судьба?! И потом ты меня вовек не простишь. Но предупреждаю, думай головой и иногда по сторонам смотри! Знаю я, как бывает…
– Я уже достаточно взрослая, чтобы самой принимать решение, но спасибо…
– Взрослая, да не взрослая! Так скажу, береги свое сердце и не давай его топтать, только почувствуешь малейшее сомнение уходи и не оборачивайся!
– Ну!
– Не нукай! Я просто родителей твоих, Царство им Небесное, вспоминаю! Тоже сразу страсти дикие, такая любовь была даже не опишешь. А что потом?
– Бабушка, не надо…
Мне до боли в висках не хотелось сейчас слушать нравоучения.
– А потом, Лиза, они развелись!
– Но и снова поженились…
– Да поженились, а сколько ж к этому шли? И сколько потом были счастливы вместе? Мама твоя вон как себе сердце надорвала. Если бы не все эти страсти-мордасти, сидела бы она на моем месте да с тобой вела подобную беседу!
Упоминание про маму стало точкой.
– Бабушка, пошли спать уже, а то мне вставать уже через пару часов!
– Вот и не надо было гулять до ночи! Легла б себе в десять и нормально б отдохнула…
– Я учту твоё замечание на будущее…
– И еще, Лиза, мне даже стыдно о таком говорить, ты сама еще ребенок, так что смотри мне!
– Ты о чем?
– Поаккуратнее! Я о беременности…
Меня просто вышибла последняя фраза. Вот об этом я думала в последнюю очередь.
– Я же сказала – учту! Спокойной ночи!
Ушла, не поворачиваясь к бабушке, чтоб она не увидела моё растерянное и уже совсем красное лицо.
Лиза! Ну ты как маленькая! Забыть о контрацепции! Да и он хорош, ладно я там… Господи, только это еще мне на голову и все – кранты!
После тягостных размышлений о вечном я забылась тяжелым и коротким сном.
И с утра снова в офис. На удивление мистер Исмаил был в хорошем расположении духа.
– Сегодня колени прикрыты, – сказал он вместо приветствия, – так уже намного лучше. Не стоит, чтобы Вы отвлекали гостей от важных вопросов, мисс Айскра! И Вы видимо начали понемножку есть, лицо хоть не такое бледное. Надеюсь это не от поцелуев с гостями?
Напомнил, блин.
– Зайдите ко мне через 5 минут – составим план на день. И попросите мисс Вегу принести мне мой кофе, только не вздумайте делать его сами.
Ну и тип!
Когда я пришла, Исмаил жестом указал на соседний стул:
– Запомните, так мы будем делать каждое утро! Составляете план на день и полностью его выполняете. Тут ключевое слово «полностью»! При том, мисс Айскра, Вы будете делать то же самое и для меня. Вам понятно?
– Да, сэр!
– Тогда не тратим время, – и на его лице показалось некое подобие улыбки.
Первая половина дня на работе пронеслась: до 12 я успела забрать верстки в другом конце города, назначить с десяток встреч с авторами, забрать три костюма из химчистки, отправить на вычитку 12 рукописей, заказать ланч и еще тысячу других мелких дел.
Около двух часов дня получила сообщение от Мэтта: ну и опять какая-то чушь, он уже пьян? Брюнетку какую-то приплел, которая ему завтрак готовит. А что и правда! Провел меня вчера и пошел в бар, цеплять красоток… Мало ему меня видимо! Фантазия уже нарисовала неприятную мне картину. Я тряхнула головой. Лиза, это он специально тебя подначивает, не ведись! Наша игра уж вошла в привычку! Надо немного проветрить голову! Сейчас вот глянешь в свой план-список и быстро выкинешь Мэтта из головы до конца рабочего дня!
Чуть позже я получила смску:
– Какие планы на вечер, птичка?
Фу как буднично! Никаких тебе пошлостей и подколок! А я-то уже стала привыкать…
Лиза: Да есть один план…
Мэтт: Надеюсь и я в нем есть?
Лиза: Не угадал…
Мэтт:?
Лиза: Мой рабочий план на день не включает в себя Мэтта Лавлесса. Правда странно?
Мэтт: Более чем. Но план-то на день, а не на вечер!
Лиза: Ох, не знаю, если ты меня и дальше будешь отвлекать, он может затянуться и на ночь!
Мэтт: Вот на ночь у меня на тебя другие планы…
Лиза: Сегодня не выйдет!
Мэтт: Выйдет! Забрать тебе прямо с работы?
Лиза: После последнего раза не смей тут появляться. Ты меня компрометируешь!
Мэтт: Тебе это только на пользу…
Вот дуралей!
Лиза: Насчет вечера я еще подумаю…
Мэтт: Думай быстрее! А то я нарасхват!
Лиза: У кого? У продавцов алкошопов?
Мэтт: Птичка, не выводи меня из себя! Решай!
Лиза: Я подумаю…
Откладываю телефон. Еще столько работы, и ее всю надо сделать сегодня и полностью.
Пока я сортировала папки, не заметила, как ко мне сзади кто-то подкрался.
– Елизавета Александровна, – узнала этот голос, – помните меня?
Я приветливо улыбнулась, так будет профессиональнее:
– Мистер Блок, я не ошиблась?
– Да, это отлично, когда у прекрасной девушки такая прекрасная память! – он галантно поцеловал мою руку.
Жест показался мне милым, но каким-то картинно старомодным.
– Какими судьбами Вы тут? – а потом ударил себя по лбу ладонью – ну конечно, Вы же законная хозяйка этого всего!
– Не совсем так! Я теперь личный помощник мистера Исмаила!
– Вот же старый плут решил окружить себя такой красотой, – и его взгляд скользнул вначале, по моему лицу, а потом переместился на талию.
Опасный старичок!
– Лизонька, можно мне Вас так называть? – и не дождавшись ответа, – я же к Исмаилу и пришел. Проведете меня? Надеюсь мы уладим все наши разногласия с ним и наконец подпишем соглашение. И тогда будем видеться с Вами намного чаще!
Ой, жду не дождусь…
– Моя же визиточка у Вас есть?
Я кивнула.
– Надеюсь, как-нибудь Вы сможете пересмотреть Ваши планы на вечер ради меня… – хитро улыбнулся и вошел в кабинет главреда.
И этот туда же! Планы на вечер… Он что меня клеит?
