Текст книги "Понедельник 6:23 (СИ)"

Автор книги: Motoharu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

– Ты и пол помыл? – улыбнулся Александр, следуя совету и сваливая свой дорогущий (ну а какой он ещё может быть?) костюм в углу между машинкой и корзиной для белья.

– Я же ждал тебя, кто знает, где тебя угораздит свалиться, – засмеялся Дима. Машинка опасно скрипнула, но мужественно выдержала ёрзанье.

– Твоя предусмотрительность меня восхищает и заводит, – Александр стащил Диму с насиженного места и затолкал под душ, несмотря на вялое сопротивление, включил воду. Прохладные струи ударили по плечам, и из груди вырвался невольный писк.

– Я уже мылся, – Дима попытался высвободиться из объятий Александра, но тот крепко держал его, прикусывая ухо, потом шею. – Целый час мылся! Даже кожа скукожилась на пальцах!

– Кукожиться – это судьба. Что там за миллион? Кого убил-ограбил?

Александр звонко чмокнул Диму в ключицу, вызвав бешенство мурашек и, как следствие, приступ неконтролируемого смеха. Какой миллион? Это было сто лет назад, и не с ним вообще.

– Наш проект выиграл конкурс в Эрлангене, и я получу в качестве приза бешеные бабки, – Дима вылил гель для душа на мочалку и стал возить по спине Александра сверху вниз, сверху вниз… Казалось бы, обычная процедура, как себя намыливать, так и его… Почти одно и то же. Вот только в животе быстро разгорался пожар, и руки предательски дрожали – надолго его не хватит.

– Сева отправил на конкурс? – Александр упёрся руками в стену и немного осел вниз, позволяя намыливать плечи. Дима судорожно вдохнул, глядя на его расслабленную спину, поясницу, упругие, спортивно подтянутые ягодицы. У Александра была идеальная атлетическая фигура, вызывающая сонм героических и эротических фантазий. Дима чувствовал, как его сознание растекается тонкой плёнкой по той мощи, что излучал стоящий перед ним человек. Это было больше, чем простое влечение, желание проникнуть, слиться. Дима не хотел секса, хотя он был уверен, что Александр бы позволил, он специально провоцировал, и поза, и расслабленность речи. Но этого было бы мало, Дима знал, что его жажду не утолить подобным соитием. А всё должно быть идеально. Прелесть и опасность игры в том, что каждый выполняет свои, заведомо определённые роли, и гармония получается, когда роль определяется тем, что человек хочет на самом деле. А хотелось принадлежать тому, кто владеет.

– Да… – выдохнул Дима едва слышно, мочалка выскользнула из руки и шмякнулась на пол, обрызгивая ноги перламутровой пеной. Перед глазами поплыли жёлтые круги, и в голове разверзлась необъятная пустота, готовая засосать в себя остатки сознания. Диму словно выкинули из самолёта, забыв прицепить парашют. Страшно и красиво. Плитка на полу поплыла куда-то в темноту.

Александр развернулся и вовремя успел поймать обмякшего Диму. Тот мгновенно пришёл в себя, вынырнув из неба, в которое он падал, и крепко ухватился за протянутые руки.

– Как же мне научить тебя заботиться о себе? – Александр вывел Диму из душа и усадил обратно на машинку. – Ты ел сегодня? Конечно, нет.

– Ел, – проговорил Дима и непроизвольно помотал головой, опровергая свои слова. – Кажется, ел… Или вчера, я не помню. Саш, со мной всё нормально. Просто устал…

– Я вижу, – Александр снял полотенце и накинул Диме на плечи, стал вытирать, одновременно мягко разминая, успокаивая. – Ты сильно похудел, и бледность уже не романтичная, а нездоровая.

– Некогда, весь в делах, заботах, – смущённо улыбнулся Дима. – Да и нервничаю… Всеволод Игнатьевич сказал показать черновой вариант, пришлось доделывать всё за два дня.

– Горе ты моё, – Александр поцеловал Диму в щёку и, слегка нахмурившись, сказал серьёзно: – Никто за тобой не гонится. У тебя было время до октября. А Севу не слушай, он всегда хочет быстро – плохая привычка. За ним не успеешь.

– Меня нужно контролировать, иначе я забываю о еде, воде и сне.

Дима благодарно погладил Александра по щеке и встал на ноги. Накинул на плечи халат и собрался выйти из ванной, чтобы и впрямь чем-нибудь перекусить до ужина, а то вдруг ещё отрубится в самый интересный момент, а хотелось быть бодрым долго. Но Александр задержал его на пороге, взял за руку, поцеловал запястье.

– Дима, я никуда от тебя не денусь. Пойми. Я хочу, чтобы ты мне доверял и не боялся.

– Я доверяю, – прошептал Дима, прислонившись лбом к груди Александра. – Дело не в этом…

– А в чём?

– Я не могу без тебя. Мне плохо… Физически плохо. Ты мой наркотик. Я тебя слишком сильно люблю. Хочу быть спокойнее, я понимаю, что это похоже на слабохарактерность или инфантильность, – мне пофигу, как это называется. Когда тебя нет рядом, в городе, я начинаю сходить с ума. И дело не в ревности, мне, правда, всё равно с кем ты спишь, когда уезжаешь надолго. Я стараюсь делать вид и думать, что не всё равно, что дело в ревности, собственничестве, что меня волнует твоя жена, эти мальчики-модели, которые постоянно крутятся около, ну всё то, что должно бы волновать. Но, Саша… – Дима поднял голову и посмотрел Александру в глаза, – мне ДЕЙСТВИТЕЛЬНО наплевать. Я сознательно обманываю себя, ревнуя. Ревность – это так просто… так понятно и разрешимо. А я… меня нет без тебя. Я смотрю и не вижу, дышу и не чувствую, говорю, что-то делаю и вроде бы получаю одобрение, деньги, меня зовут работать в Европу, полгода назад я поехал бы, даже не раздумывая, но теперь для меня это пустые слова, в них ничего нет. И я горжусь собой и думаю, куда потратить деньги, что ещё я хочу, и понимаю, что ничего не хочу. Тебя хочу… вот чтобы ты всегда со мной возился, сюсюкал… целовал, трахал, да всё, что угодно. Можно и молча посидеть, ничего не делая.

Александр слушал внимательно, не улыбаясь, на дне его глаз вспыхивало что-то тёмное и тревожное. Он понимал, о чём говорит Дима, и ему явно не нравилось.

– Дима… – Александр взял Димино лицо в руки и ласково, по-отечески поцеловал в лоб. – Ты мой мальчик. Понимаешь? Мой. Моя птичка, красивая, талантливая, нежная. Люблю тебя, Дима. Женщина хочет, чтобы смотрели на неё, мужчина – чтобы смотрели с ним в одну сторону. Я смотрю на тебя и вижу мир, в котором нет ни моей, ни твоей стороны. Мир яркий, цельный и глубокий, и я люблю его. Я принимаю его, восхищаюсь и хочу сохранить нетронутым. Я всё сделаю, чтобы сохранить его и тебя.

– Спасибо, Саша… – Дима глубоко вздохнул и широко улыбнулся. – Может, поедим перед битвой? А то есть опасность потерять одного бойца.

– Обожаю твои пельмени.

– Почему пельмени? – Дима прикусил кончик языка и игриво подмигнул. – Я же ждал тебя – купил котлеты.

Душная мягкая подушка гасит громкий стон, и тело непроизвольно выгибается, приподнимаясь, стремясь навстречу, попадая в заданный ритм. Движения перетекают одно в другое, пальцы судорожно хватаются за край подушки, чтобы удержаться. Так сильно влечёт в туманную влажную глубину, одно движение, и она поглотит, благодарно примет в себя и будет плавно качать, как в колыбели. Александр дышит в шею, целует, прикусывает слишком чувствительную кожу, тянет на себя. Тело пронзает дрожь, и новый стон срывается с губ. Александр ускоряется, ему нравится, когда Дима не сдерживается и громко стонет. Провоцирует и сам заводится ещё больше. Можно приподняться, выгнуться, отклониться назад, скользнув рукой по напряжённому бедру, сжать, царапнуть. Александр придерживает Диму, гладит грудь, сжимает кончиками пальцев соски, спускается ниже. Дима уже не сдерживается, голос срывается на хрип, пальцы переплетаются, скользят вместе, сжимают, ласкают друг друга и горячую плоть, помогая быстрее достичь пика.

Александр мокрый, Дима прижимается спиной к его груди, откидывает голову на плечо, судорожно хватая ртом воздух. Сухие, словно обветренные губы Александра накрывают его рот. Неудобно, мышцы шеи тянет – больно, но прервать поцелуй нет сил, – остро, откровенно, и боль, как экзотическая приправа, пульсирует в кончиках пальцев. Хочется усилить эффект, Дима прикусывает нижнюю губу Александра, слышит, как тот глухо рычит, подыгрывает, тоже начинает кусаться и тут же зализывает место укуса.

В этот раз накрывает медленно, растекается мелкой дрожью по венам, пульсирует под кожей, раскручивает жар внизу живота, нагнетает, нагнетает… Сознание уплывает вслед за движением. Кажется, что это чёртово колесо, весь мир летит вниз, вниз… страшно от того, что нельзя остановиться, а можно только падать, падать, и земля уже близко, и вот-вот будет столкновение. Дима зажмуривается, вскрикивает, и в одну секунду взлетает. Свет ослепляет на миг, и становится спокойно и полно. Умиротворение наполняет лёгкие, течение несёт мягко и бережно, качает, как целое море воздушных шариков.

– Покурить… бы, – не хочется шевелить ни пальцем, и ресницы слипаются, но жалко тратить время на сон, надо курить или целоваться. Дима тянет Александра за руку, чтобы он сам догадался и не позволил ему уснуть.

– Спать хочешь, – Александр целует, едва касаясь губ, языка, кромки зубов. – Спокойной ночи, моя птичка.

– Саааш… – протянул Дима, пытаясь изобразить недовольство, но не получилось. Сладко зевнув, он только закрыл глаза, думая, что сейчас откроет и будет требовать бодрствовать… Мысли смешались, краски выцвели, и мир оплыл, растворился, исчез.

Дима открыл один глаз, в комнате было темно – шторы задвинуты. В соседней комнате монотонно пищал ноутбук.

– Постоянство – это хорошо… – потянулся Дима и вновь задремал. Выходные, ура!

Часть 21. Игры

Александр улетел в среду, обещав вернуться в начале следующей недели. Судебный процесс подходил к концу. В понедельник последнее слушание, а потом возвращение домой. Команда Александра выигрывала, и Дима искренне желал ему успеха, а тот в свою очередь поздравлял его с выигрышем в конкурсе – на работу Дима вышел только в среду.

– Я рассталась с Вадиком, – гордо заявила Лида, как только Дима на автопилоте зарулил в кабинет. Лучше бы вообще не спал, чем те два часа, на которые Александр буквально насильно затолкал его в кровать и заставил там спать!

– Зашибись, – протянул Дима и откровенно зевнул. – Ты монстр.

– А ты такой отзывчивый, дорогуша, – недовольно хмыкнула Лида и закусила губу. Обиделась.

Дима мгновенно проснулся. Лида обижалась крайне редко, знать, был явный перебор с бесчувственностью.

– И правильно сделала, что бросила, – Дима подошёл к девушке и положил руки на напряжённые плечи, помял бережно. – Ты достойна лучшего ухажёра, даже этот унылый бухгалтер, который краснеет каждый раз, заходя в кабинет, лучше, чем электрик со стажем.

– Почему? – Лида опустила голову и блаженно вздохнула, расслабляясь под чуткими пальцами.

Дима чуть сильнее надавил на основание позвоночника, и Лида громко охнула, съёживаясь, а потом засмеялась, удивившись своей реакции.

– Потому что ему не всё равно, что ты о нём думаешь.

– Он милый, – вздохнула Лида. – Цветочки дарит, в кино приглашает. А я всё никак не соображу, что мне от жизни надо. Сложно выбирать, когда чувств нет.

– Напротив, – Дима погладил Лиду по плечам и отодвинулся. – Когда есть чувства, выбирать очень болезненно.

– И кого ты выбирал?

– Я стиль жизни выбирал, а не человека. Человека мне подарили.

Лида взяла Диму за руку и крепко сжала пальцы.

– Глядя на тебя, Димулька, я стала верить в лучшее. В сказки какие-то глупые… Мелодрамы смотрю, песенки слушаю. И нравится… Пусть у вас всё будет хорошо.

– Будет, обязательно будет, – улыбнулся Дима и подумал, что такой уверенности в нём давно уже не было. Когда Александр приедет, он предложит ему жить вместе. Можно жить в Диминой квартире, можно купить новую, построить дом, где-нибудь за городом, маленький, предрасположенный к бардаку, с подвалом для «Гибсонов». Планы, достойные героини романтической мелодрамы. Дима усмехнулся, оборвав себя на мысли о собаке, которую хотел завести ещё в детстве. Такого большого чёрного ньюфаундленда, похожего по характеру на Александра, чтобы в следующий раз, когда тот соберётся уехать, с Димой остался бы его клон.

И ничего сложного. Хочется – делай. С понедельника начнётся новая жизнь!

– Привет, Дима. У нас тут игра намечается – «Дозор». Слышал? – Юра позвонил ни свет ни заря, когда Дима пытался понять, что же день грядущий ему готовит – смотрел общеобязательный гороскоп по Первому каналу. «Если вы хотите добиться успеха, то дерзайте. Сегодняшний день как никогда подходит для совершения смелых поступков и принятия ответственных решений. То, что вы выберете сегодня, отразится на вашем дальнейшем будущем…» Дима вяло жевал бутерброд и думал о том, что хоть и не верит он в гороскопы, но на всякий случай не стоит делать резких движений, а то и впрямь вдруг что где отразится.

– Слышал, – ответил Дима, на что Юра издал нечленораздельный звук, который можно было расшифровать как радость. – Моя бывшая жена играла пару раз, рассказывала.

– Отлично! В команде «Жуки» есть два места, меня пригласили, а я тебя приглашаю. Ты как? Занят с субботы на воскресенье?

Дима подумал, что поспать в выходные было бы конечно, неплохо. Но, вспомнив о том, что, скорее всего, придётся всю ночь сверлить взглядом потолок и фантазировать о будущих собаках, домах, поездках в красивые места и сексе, Дима решил согласиться. В конце концов, это интересно, и время пройдёт быстрее.

– С правилами ознакомишь, тогда подумаю.

Включив воду, Дима сполоснул посуду и поставил тарелку с чашкой вверх дном на полотенце, чтобы вода сама стекала. Вытирать было лень. Юра долго и нудно объяснял правила, запинаясь и отвлекаясь на рассказы о каких-то курьёзных случаях, произошедших во время прошлых игр. Кого-то там забрали в ментовку, кто-то упал с высоковольтного столба и сломал ногу, одна девочка свалилась в яму с битым шифером и серьёзно порезалась. Двое получили воспаление лёгких, трое лишились прав… но, в общем и целом, игра прикольная и совсем не опасная, просто не надо терять голову и наглеть. Только вся сложность состояла в том, что кто не наглеет и не теряет голову, тот не выигрывает. Дима покачал головой, слушая предостережения Юры и готовясь ко всяким неожиданностям. Дима любил неожиданности и рисковать тоже любил. А у Юры определённо был талант приглашать, каждый раз Дима не мог отказаться, так всё это здорово и азартно звучало.

– У тебя ноут есть?

– Угу.

– А машина?

– Ага…

– А чего нет? – засмеялся Юра, в трубке зашипело.

– Секрет, – улыбнулся Дима, плеснув апельсиновый сок в стакан. В носу защекотало от резкого цитрусового запаха, и во рту мгновенно скопилась слюна.

– Заедешь ко мне в субботу в пять вечера, я познакомлю тебя с Егором и Паоло, один капитан команды, а другой наш навигатор.

– К тебе – это куда? – Дима сделал глоток и чуть не поперхнулся, осознав, что сморозил несусветную глупость, спросив, где живёт Юра. В замке графа Дракулы, где же ещё.

– В Загородный, – неуверенно протянул Юра. – Ты у нас не был?

– Был… – стушевался Дима, поставил бокал с соком на край стола и посмотрел в окно. На улице шёл дождь, по тротуару вдоль дома напротив бежала маленькая девочка в ярком платье. Ткань лёгкой цветастой юбки липла к тонким коленкам, сдерживая движение. Смешная девчонка. В сознании вспыхнула мысль, что что-то не так… в систему закралась ошибка, вирус. На миг тревожное чувство сжало сердце. А потом мысли поменяли своё направление и страх рассеялся. – Пару раз.

– Если не вспомнишь дорогу, позвони, я объясню.

– Ладно, надеюсь, что вспомню.

Дима положил трубку и взял бокал. В голове вновь и вновь прокручивалось это Юрино «у нас не был?..» Неужели этот дом-музей кто-то может считать своим домом? Дима не верил, что это возможно. Или Юре больше нечего считать своим домом?

– Привет, Дима, – Юра открыл дверь и пропустил Диму в знакомый коридор с дурацким уезжающим из-под ног ковриком. На этот раз коврик никуда не уехал, и Дима, быстро разувшись, прошёл в коридор, ведущий в гостиную комнату, откуда слышались весёлые повышенные голоса.

– Как много Егоров и Павлов, – улыбнулся Дима, приглаживая слегка отросшие волосы, которые теперь всё время торчали в разные стороны и делали Диму похожим на всклоченного воробья.

– Мама вчера приехала с Барсиком, – Юра взял принесённый Димой ноутбук и подбадривающее похлопал его по плечу. – Я сейчас вас познакомлю.

Дима замер на пороге, уставившись на проход в комнату. Звонкий женский смех вызвал в нём мгновенный приступ паники. Жена Александра здесь… Та самая жена Александра. Дима поборол в себе предательское желание развернуться и уйти, но трусость никогда не входила в список его дурных привычек и, набрав в грудь побольше воздуха, Дима пошёл следом за Юрой. В конце концов, эта женщина много значит для Александра и априори заслуживает уважения. А уж про интерес и говорить не приходится. Дима думал, что сгорит от любопытства на подходе.

– Добрый день, – поздоровался он, осматривая расположившихся в комнате людей. Двое легко и просто одетых парней сидели на кожаном диване, между ними лежал ноутбук. Они синхронно кинули на вошедших открытые и светлые взгляды: Егор и Павел, представил их Юра. Дима проникся симпатией к ним с первого взгляда. В кресле рядом с диваном сидел худой парнишка лет восемнадцати на вид, белобрысый и кудрявый, очень похожий на ангельского модельку Андрюшу. Мальчик осмотрел Диму с ног до головы, оценивая, и, сдержанно улыбнувшись, кивнул в знак приветствия. Мальчика звали Илья. Напротив него, тоже в кресле, сидела стройная маленькая женщина, уютно подвернув под себя ноги в тёплых вязаных носках. На её тонкую бледную шею стекали светло-каштановые густые волосы, завитые крупными кольцами. Она внимательно изучала какие-то распечатки, и когда Дима с Юрой вошли в гостиную, подняла на них острый как бритва взгляд ярко-голубых глаз. Выглядела она очень молодо и высокомерно. Дима почувствовал, как пальцы задрожали, и он слегка их встряхнул, чтобы снять напряжение.

– Здрасти, – поздоровалась она и по её полноватым коралловым губам скользнула снисходительная усмешка искушённой во всех вопросах женщины. – Пришла новая партия авантюристов. И кто из вас на машине поедет?

– Дима поедет, – кинул Юра, проходя в комнату и усаживаясь на край дивана. Егор поднял ноутбук себе на колени, освобождая место для Димы.

– А права у тебя есть? Дима, – женщина смотрела, не моргая, словно читала его как раскрытую книгу, что он здесь делал, когда её не было, как он относится к её мужу, что он собой представляет… на что вообще рассчитывает.

– Есть, – Дима прислонился к косяку плечом и сложил руки на груди, невольно закрываясь. Ему казалось, что он стоит перед женой Александра обнажённый и насквозь открытый. – Уже лет пять как есть.

– А-а, – протянула она, возвращаясь к распечаткам. – Значит, уже большой мальчик. Я могу спать спокойно, отпуская с тобой своего сына.

– Ириша, оставь их в покое, пусть развлекаются, – мальчик-Илюша подал голос, и он у него оказался низким и весьма приятным. С лёгким латышским акцентом. – Я бы тоже поехал, если бы было место.

– А я останусь одна, сторожить твои тапки? Барсик, даже не мечтай, – Ира хмыкнула и окатила мальчика недовольным взглядом.

– Ира, ты сегодня вредная, – мальчик картинно надул губы, но Дима чувствовал, что это просто игра, и никакой обиды не было. Дима не понимал, сколько ему лет, и могло оказаться сколько угодно – от восемнадцати до тридцати.

– Вот спасибо, дрогой, я тебя тоже люблю, – женщина встала с кресла и плавно оправила подол чёрной вельветовой юбки, обтягивающей её стройные округлые бёдра. Дима поймал восхищённые взгляды сидящих на диване парней. Столь непосредственная реакция вызвала у него невольную улыбку, которую он поспешил спрятать, пока Ирина не заметила. Интересно, знает она или не знает? – Приглашаю на ужин. Я сегодня за хозяйку, поэтому ничего кроме похвалы и пустой посуды не принимаю.

– Мам, – Юра поспешил встать с дивана, оказавшись на голову выше матери. – Я тебе помогу.

– Ну рискни, – улыбнулась Ирина и, проходя мимо Димы, посмотрела на него, слегка прищурив глаза. По спине потёк холод, и руки опять задрожали. Она знает. – Дима, вы любите жульен?

– Да, люблю.

«А моего мужа?» – словно спрашивал её взгляд.

«Да, как и вы…» – отвечал Дима.

«Я – нет, а ты попался, мальчик».

Ирина вышла из гостиной, вслед за ней широким шагом поспешил Юра. Они над чем-то посмеялись в коридоре. А Дима всё думал и думал об этом тяжёлом, сочувствующем и всезнающем взгляде. О чём знает Ира, что Дима ещё не понял?

– А ты с Александром Владимировичем работаешь? – подал голос тот, кого называли Барсиком. Вне поля зрения Ирины он казался на удивление взрослым и серьёзным. Дима решил, что всё-таки Илья старше него, и не так глуп, как показалось на первый взгляд.

– Да, я проектный дизайнер в «Спектре».

– Интересная работа, – включился в разговор Егор и, сложив свой ноутбук, стал убирать его в чехол. – Я сам инженер по теплокоммуникациям. Дома проектируешь?

– Когда как. Мой последний проект – супермаркет, – Дима хотел рассказать и про конкурс, который он выиграл, но почему-то не стал. Он чувствовал, что этого не нужно делать – чужой успех заставляет думать лишние мысли.

– Тоже нужная вещь, – засмеялся Павел и, достав из заднего кармана сотовый телефон, набрал номер. – Люд, мы через час будем на месте. Поторопи там всех, чтобы не растягивались долго, а то в прошлый раз из-за Женьки потеряли время.

За обедом-ужином Барсик воодушевлённо рассказывал о недавней своей поездке в Тайланд, как он где-то заблудился и, встретив аборигенов, нашёл с ними общий язык. Они его поили местным алкоголем, а он танцевал для них чечётку. Рассказывал Барсик увлекательно и смешно, бросал на Ирину откровенно влюблённые взгляды. Для неё старался. Это было чертовски мило. Дима чувствовал себя как никогда неуместно.

– Дима, а вы не думали о карьере за границей? – Ирина отрывала мелкие кусочки от листа салата и вальяжно отправляла их в рот. Медленно пережёвывала, не моргая глядя на Диму. – Слышала, русские дизайнеры там в чести. Наблюдается взрыв русотворчества во многих областях культуры.

– Думал, – согласился Дима, постукивая кончиком вилки по столу. – Но языковой барьер для меня непреодолим.

– Привыкните, – пожала Ирина плечами. – Всем так кажется поначалу, а потом привыкают. Или вы не хотите строить карьеру в принципе?

Дима задумчиво повозил вилкой в тарелке с салатом.

– Да, пожалуй. Мне хватает того, что я имею.

– Счастливый человек, – искренне восхитилась Ирина. – Тогда и не начинайте думать. Потом сложно будет остановиться, говорю как эксперт, – она подмигнула Диме и молча протянула Барсику, сидящему напротив, свой пустой бокал. Мальчик мгновенно сориентировался и долил ей рубинового вина. Надрессированный, подумал Дима, но по-доброму. Ему нравилась эта пара, и те роли, которые они со вкусом играли. В этот момент Дима подумал, что Ирина похожа на Вику. Её мудрый глубокий взгляд, неспешная речь и тотальное понимание сложившейся ситуации. Она обволакивала всех собравших за столом мужчин своим тонким обаянием и чувственностью. Всем было приятно находиться рядом с ней. Но что-то не позволяло Диме расслабиться окончательно, что-то во взгляде Ирины каждый раз, когда она смотрела на него, заставляло вжать шею в плечи и сидеть молча, стараясь двигаться как можно меньше. Эта женщина никого не любила, и считала это своим достоинством – привет из мира Александра. Из того самого мира, который живёт по другим, неизвестным Диме законам.

Дима вздохнул облегчённо, только когда сел в свою машину и завёл мотор.

– Мама не знает о вас с отцом, я забыл предупредить, – Юра посмотрел на Диму, извиняясь.

– Она знает, – улыбнулся тот, обходя справа чёрную «Тойоту». Сердце забилось быстрее. Блеснувший на солнце капот весело ответил Диме – «привет»!

– С чего ты взял? Я ей не говорил…

– Сама догадалась, я думаю. У женщин интуиция лучше развита, наверное… – Дима пожал плечами. Он знал, почему Ирина догадалась, – прочитала по лицу. Но объяснять Юре не хотелось. Вообще обсуждать эту тему с Юрой не хотелось, несмотря на то, что тот явно был не против услышать пространные рассуждения на тему разницы мужского и женского восприятия.

К тому времени, когда Дима с Юрой подъехали к условленной штаб-квартире команды, пошёл дождь. Мелкий, холодный, он словно кололся, как после долгого сидения на одном месте – мышцы начинает неприятно покалывать. К ночи обещали ливень.

Штаб-квартира располагалась в школьной библиотеке, где работала Люда – девушка Павла. Кроме уже знакомых Диме игроков в просторном читальном зале собралось ещё десять человек. Пять девушек и пятеро парней с горящими азартом лицами. Они что-то рьяно обсуждали и даже не посмотрели на подошедших.

– Егор! – крикнула рыженькая девчонка и подпрыгнула на месте, зазывно помахала рукой, чтобы Егор подошёл к ней. – Мы получили задание. Это по твоей части, санскрит. Посмотри.

– О! – Егор перепрыгнул через стоящие на его пути какие-то пакеты и мешки с одеждой и подбежал к девушке. Стал активно разгадывать присланный ребус, пытаясь пригладить взлохмаченную густую шевелюру. У них с рыженькой девушкой явно намечался роман.

– Игра началась, – шепнул Юра. – Сейчас нам выдадут приблизительные координаты, и мы поедем на задание.

Дима широко улыбнулся и подошёл к склонившимся над одним ноутбуком игрокам.

– У меня есть ещё один ноут, можно его использовать. Интернет мегафоновский, – предложил он. Народ одобрительно загудел, и тут Дима окончательно понял, что игра началась.

Как они попали в этот привокзальный район, Дима помнил смутно. Каждые пять минут звонила Люда и командовала менять направление. Сначала они ехали к химическому заводу, потом резко развернулись и понеслись в реке, увязли ненадолго в грязи, а потом вынырнули в тёмный проулок, ведущий к частным домам, построенным веке в тринадцатом, никак не позже – так страшно и уныло они выглядели. Появлялись новые данные, ориентиры отгадывались.

Машина остановилась около заброшенного дома, черневшего трёмя разбитыми окнами и распахнутой дверью чердака. Дождь уже лил как из ведра, наполняя колдобины разбитой дороги ледяной мутной водой. Один-единственный фонарь в конце вымершей улицы болезненно вздрагивал и, по всей видимости, уже давно дышал на ладан.

Дима заглушил мотор и накинул на плечи выданную в штаб-квартире куртку работника дороги. Это было обязательное условие – у команд «Дозора» была договорённость с ментами, чтобы они не задерживали людей в ярко-рыжих дорожных куртках. Видимо, прецедентов было так много, что пришлось заключить перемирие.

– Фонарик захвати, – сказал Дима, вылезая из машины, – и лопату на всякий случай.

– Лучше топор взять, он функциональнее, – Юра запутался в рукаве куртки и раздражённо шипел сквозь зубы.

– Топор тяжёлый. Лезть наверх будет трудно.

– Я полезу, а ты мне светить будешь, – серьёзно ответил Юра, а потом громко рассмеялся. – Кто бы нас послушал, помер бы от страха!

Дима прыснул от смеха, но тут же осёкся. Ему показалось, что в чернеющем ослепшем окне мелькнула чья-то тень. Страх перехватил горло, и в животе всё сжалось.

– Ты чего? – Юра подошёл к замершему на подходе Диме и бухнул руку на плечо так неожиданно, что тот чуть не подпрыгнул на месте. – Страшно? – нервно хихикнул Юра, очевидно, что стрёмно было не только Диме.

– Да иди ты, – Дима отвёл плечо и первым шагнул в висевшую на честном слове драную дверь. Скрипнули несмазанные петли, и звук неприятно отозвался где-то в глубине груди. – Посвети.

Бледно-голубой свет фонарика выхватил из темноты тесной комнаты обугленную уродливую стену с остатками обоев в мелкий цветочек, железный остов кровати и непонятную штуку, напоминающую советскую этажерку. Если Люда правильно назвала координаты, то на одной из стен именно этого дома должен быть написан код. Дима, опасливо ступая по ворчащим под ногами доскам, вошёл внутрь и, когда Юра мазнул светлым пятном по потолку, заметил белые цифры – «778».

– Стой, – вскрикнул Дима, широко шагнув в комнату, – на потолке.

– Стой! – Юрин крик утонул в треске ломающих досок. Диме показалось, что земля ушла у него из-под ног. Правое колено пронзило острой болью, и он едва успел вцепиться в протянутые руки Юры. – Ты совсем чокнутый?! Куда тебя понесло?

Они замерли на пару секунд, тяжело дыша и не двигаясь. Юра крепко держал Диму за руки и когда тот перестал проваливаться дальше, потянул на себя. Дима выбрался из дыры, в которой увязла нога, и тщательно ощупал колено. Боль отступила, видимо, просто порезался.

– Азарт, твою мать… – хрюкнул Дима, давясь от смеха. Страх отступил, осталось только нервное возбуждение. – Звони Люде, код – 778.

– Ты просто полный придурок, Дима. Я думал, ты башку себе тут свернёшь, – Юра вышёл из дома и набрал номер Люды, назвал код. А потом посмотрел на прихрамывающего Диму и восхищённо выдохнул: – Отчаянный парень.

– Поведёшь машину немного? – Дима сел на место рядом с водительским и стащил с себя мокрую куртку, закинул на заднее сидение. Кожу на коленке саднило. Он закатал штанину, чтобы осмотреть рану.

– Больно? – Юра подошёл к нему и опустился на колени, тоже рассматривая порез, вокруг которого уже собрались тёмно-красные капли. Дима смахнул их пальцами и раскатал штанину обратно, поймав растерянный и сочувственный взгляд Юры.

– Выживу, не парься. Поехали, вдруг ещё на какое-нибудь задание успеем.

На задание они не успели. Успели на культурную пьянку ночью в библиотеке. Пьянка плавно перетекла в дом к Юре, куда он радушно пригласил всех «дозорных». Ирины с Барсиком не было. Они ушли на танцы, сообщил Юра напрягшемуся Диме. И потому отказавшихся от приглашения не нашлось.

Кто-то достал из рюкзака коробок травки, и Юра принёс две бутылки абсента. И то и другое было встречено громкими криками одобрения. Игра пошла по-крупному.

– Я… своего отца люблю, – заплетающимся языком говорил Юра, обнимая Диму за плечи. Упитые и укуренные вусмерть дозорные расползлись по разным комнатам, благо их было много и каждому нашлось место. Они же сами сидели в той спальной комнате с дизайнерской кроватью посередине, которую Дима ненавидел всеми фибрами своей души. Сесть на это чудо дизайнерской мысли не решался даже Юра. – А ты?

Дима слегка затянулся сделанным Юрой косяком, в лёгких образовалась тяжесть, – дышать было трудно, а соображать и того сложнее, – и согласно кивнул.

– Люблю… – выдохнул он, и голова куда-то понеслась, лёгкая-лёгкая, пустая-пустая… вперёд, со скоростью света. – Больше всех люблю.

– Мой отец, он… знаешь, какой крутой?! Он круче всех. Он в Латвии всех в кулаке держит, и здесь тоже держит… Я хочу быть таким же как он… хочу, чтобы он мной гордился. Чтобы он приезжал домой, когда возвращается, а не к тебе. Понимаешь? Ты же любовник… просто любовник. У него их столько было, но он никогда нас не бросал из-за любовников. Я не знаю, что с тобой делать, Дима… Ты классный, ты такой, ****ь, красивый! Понимаешь меня, Дима? Но он мой отец… – Юра взял протянутый Димой косяк и втянул в себя дым – последняя затяжка. Потом затушил окурок о стену и затолкал под ковёр. – И я хочу, чтобы он мной гордился…