Текст книги "Марго (СИ)"

Автор книги: Miss Destiny

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

– Официально, – уточнил Дамблдор, взглянув на него поверх очков. – Мы знаем только, что Том не был женат и не имел признанных наследников. Но, Гораций, он много лет путешествовал по миру, да и после возвращения не один год вёл активный, насыщенный образ жизни. Ты лично готов утверждать, что все это время он жил монахом? Едва ли. Как и я. Скажу больше, он и сам мог не знать о своём отцовстве, но это вовсе не означает, что детей у него не было.

– Да-да, – растерянно пробормотал Слагхорн, соглашаясь с его доводами, – ты прав, конечно, но… Ты же видел этого ребёнка… Даже для фамильного сходства – это чересчур!

Дамблдор несколько мгновений молча смотрел на него, а потом развёл руками.

– И что я, по-твоему, должен сделать? Вызвать сюда мальчика и потребовать объяснений? Исключить его на том основании, что он похож на Темного лорда? Или, может быть, сразу бросить его в Азкабан?

– Мерлин, нет, конечно! – вяло отмахнулся Гораций, уже поняв, что переоценил осведомленность директора. – Я просто подумал, что, возможно, тебе что-то известно…

– Мне известно не больше, чем тебе, – прервал его Дамблдор. – Разница лишь в том, что я не делаю скоропалительных выводов. И тебе советую от них воздержаться. Этот мальчик не сирота, у него есть родители. Отец – маггл, мать – сквиб из рода Маккиннонов.

– То есть, ты все-таки наводил справки, – мрачно отметил Гораций.

– Всего лишь поинтересовался у Минервы. Семья обычная, ничем не примечательна, сына они, судя по всему, любят… Пока я не вижу причин для беспокойства. А если тебя так смущает его внешнее сходство с Томом, понаблюдай за ним внимательно. Я уверен, вскоре твоё мнение изменится.

«Мне бы твою уверенность!» – с досадой подумал Слагхорн.

Впрочем, совету директора все же последовал и начал внимательнее приглядываться к Тому Моргану. И первое время ему даже удавалось убедить себя, что Дамблдор прав – внешнее сходство, это ещё не все.

Этот мальчик без сомнения был другим. Да, его сдержанное спокойствие, неизменная вежливость и даже манера речи – все это очень напоминало юного Реддла, но вот взгляд… То, как он вёл себя во время трапез, как общался со сверстниками… В этом они не были похожи.

У Тома Реддла были привычки и повадки ребёнка, выросшего в приюте, в нищете и одиночестве. Первое время в Хогвартсе, он всегда старался наесться впрок, будто боялся, что больше такого шанса не представится. Ни с кем из однокурсников не сходился близко, предпочитая держаться особняком. Был вежлив и почтителен с профессорами, но на дне его глаз всегда таилось подозрение и настороженность ребёнка, никогда не видевшего от взрослых ничего хорошего.

Томас Морган же действительно производил впечатление домашнего, любимого мальчика. Он был хорошо одет и аккуратно причёсан. Легко общался, быстро находя подход ко всем вокруг. И в нем совершенно не было той надломленности, замкнутости и недоверчивости, свойственной Реддлу.

Однако, чем дольше Гораций приглядывался, тем больше сходства между этими двумя отмечал. Мимика. Интонации. Поворот головы. Походка. Даже то, как мальчик нарезал ингредиенты и помешивал зелье – все один в один.

Не доверяя себе, Гораций одолжил у Дамблдора омут памяти и чуть ли не каждый вечер пересматривал воспоминания из тридцать восьмого, когда Реддл учился на первом курсе.

Легче не стало. Наоборот, он все сильнее запутывался в собственных впечатлениях. Насколько объективно его восприятие? Может быть, он уже подсознательно накладывает один образ на другой? Что если ему это все вообще мерещится на нервной почве? А если нет?

Эти вопросы крутились в голове бесконечной каруселью, медленно сводя его с ума. И к началу ноября Слагхорн понял, что если срочно что-нибудь не предпримет, то Рождество рискует встретить в Мунго, в палате с мягкими стенами.

***

– Куда он тебя пригласил? – удивленно переспросила Гарри за завтраком, когда Том показал ей короткую записку. – В свой клуб?

– Да, я узнал, он обожает собирать вокруг себя тех, у кого есть какие-то полезные связи или просто интересных ему учеников, – кивнул Том. – Сомневаюсь, что ему внезапно понадобился хороший адвокат в обычном мире, а значит…

– Он хочет понять, почему ты так похож на Реддла, – закончила Гарри его мысль и, хмыкнув, добавила: – И не он один. Пойдёшь?

– Пойду, конечно, – Том свернул записку и убрал ее в карман. – Во-первых, по слухам, он никогда не приглашал в клуб первокурсников, а это значит, что ему очень хочется пообщаться со мной поближе. Интересно, о чем? А во-вторых, полезные знакомства никогда не бывают лишними.

– Не поспоришь, – задумчиво отозвалась Гарри, пристально наблюдающая за шумным столом Гриффиндора.

– У тебя, кажется, тоже появились светлые идеи? – усмехнулся Том, проследив ее взгляд.

– Есть такое дело, – согласилась Гарри. – Когда я говорила с МакГонагалл, она упоминала, что Поттеры близко дружат с Уизли. А у нас тут аж четыре представителя этого славного семейства. Как думаешь, кто из них потенциально может быть ценным информатором?

Том некоторые время размышлял над ее вопросом, разглядывая счастливых обладателей ярко-рыжих шевелюр.

– Я бы поставил на Перси, – наконец сказал он. – Он старший, больше шансов, что он что-то знает или помнит. К тому же староста и лучший ученик – значит, ответственный и внимательный.

– Вот и я тоже склоняюсь к этому варианту, – протянула Гарри, накручивая на палец прядь волос. – Осталось понять, как разговорить этого ответственного и внимательного, и не вызвать при этом подозрений.

– Попробуй спросить об этом Пенелопу, – предложил Том и усмехнулся. – Я как-то слышал в гостиной ее разговор с подругой. Она явно к нему неравнодушна. А я, пожалуй, пообщаюсь с другим нашим старостой – Хиллиардом.

– На тему?

– Ну надо же узнать побольше о нашем загадочном профессоре зельеварения, раз он проявил ко мне такое искреннее внимание. Может, он активно болеет за какую-нибудь сборную по квиддичу или, не знаю, обожает шоколадные конфеты. Информация – наше все.

Комментарий к Глава 10. Привет из прошлого

Всех с наступающим! Желаю, чтобы в новом году у нас у всех все было хорошо. Люблю и обнимаю каждого, кто это читает)

Ваш Автор.

========== Глава 11. Встречи и ожидания ==========

– …и в-третьих – четкий распорядок дня! Никаких поблажек и допущений. Жёсткий самоконтроль и дисциплина. Один раз позволишь себе поваляться лишние полчаса в постели – считай, все усилия низзлу под хвост! Я постоянно говорю об этом своим младшим братьям, но они только смеются надо мной и называют занудой…

– Очень недальновидно с их стороны.

Перси Уизли осекся и растерянно моргнул. А потом на его лице появилась слегка смущенная улыбка.

– Ты правда так считаешь?

Гарри интенсивно закивала, и у Перси от удовольствия аж кончики ушей покраснели.

– А ещё здоровый образ жизни! – воодушевленно продолжил он. – То, как питается моя семья – это же форменный кошмар! Сплошной жир и сахар! Даже магглы знают, что рацион должен быть сбалансированным, тогда…

Гарри слушала его лекцию о том, как достичь успеха в жизни, подозрительно напоминающую вольный пересказ какой-то мотивационной брошюры, и изо всех сил старалась удержать на лице восхищенно-восторженное выражение.

Найти подход к старшему Уизли оказалось так же просто, как добыть семена из цветка «зубастой герани». На одном из уроков гербологии профессор Спраут объясняла им, что это капризное и весьма опасное растение, которое запросто может откусить палец при попытке раскрыть бутон, но стоит в течение нескольких секунд погладить лепестки, цветок успокаивается и доверчиво раскрывается сам.

Вот и чересчур серьезный и не слишком разговорчивый Перси был по сути таким же цветком. Только вместо лепестков нужно было погладить его чувство собственной важности – и вуа-ля – перед тобой раскрывается кладезь полезных (и не очень) знаний.

– …а главное – вовремя заметить симптомы! – закончил, тем временем, Перси свой страшный рассказ о последствиях неправильного питания.

Гарри тут же воспользовалась возникшей паузой, чтобы направить его поток откровений в нужное русло.

– Ты так интересно рассказываешь, Перси! Я вот никогда не задумывалась о таких вещах, но теперь понимаю, как это важно. И ты так много знаешь! Я думаю, ты был бы замечательным учителем!

– Спасибо, – он искренне улыбнулся. – Но вообще-то я планирую сделать карьеру в министерстве. Начну с малого – устроюсь секретарем, чьи-нибудь ассистентом, да хоть курьером! Главное – оказаться внутри. А уж там я свой шанс не упущу, будь уверена!

– О, я в этом даже не сомневаюсь, – заверила его Гарри. – Скажи, а какие ещё профессии есть в волшебном мире? Я ведь выросла у магглов, очень мало знаю о магической Британии. Кем твои родители работают, например?

Перси слегка поморщился.

– Отец – начальник отдела по борьбе с незаконным использованием изобретений магглов, – пробормотал он без особой гордости. – А мать занимается домом и семьей, нас ведь у неё семеро, больше ни на что времени не остаётся… Билл, мой старший брат, работает по контракту в египетском отделении «Гринготтс», а Чарли в драконьем заповеднике в Румынии.

– А знакомые? – живо поинтересовалась Гарри. – У вашей семьи наверняка куча друзей…

– Не так много, на самом деле, – пожал плечами Перси. – Только Лавгуды – они наши соседи, у них свой журнал. «Придира» называется. Ну, и Поттеры…

– Поттеры – это те, которые входили в состав Ордена Феникса? – Гарри широко распахнула глаза. – Я читала старые газеты, искала материалы для эссе по истории магии.

– Да, Поттеры – герои войны. Джеймс – старший аврор, возглавляет оперативную группу лондонского отделения аврората. У вас это, если не ошибаюсь, называется полицией, – уточнил Перси и, получив подтверждающий кивок, продолжил: – А Лили, его жена, занимается зельями. У неё своя частная лаборатория, ей даже из министерства заказы поступают.

– Мне тоже нравятся зелья, – тут же сказала Гарри. – Кстати, я слышала, в волшебном мире часто профессия передаётся по наследству, это правда? Ну, например, Лонгботтомы – потомственные гербологи, а Сметвики – династия целителей…

– Такое встречается, но Поттеры – это не тот случай. Лили – магглорожденная, а почти все предки Джеймса были артефакторами, он нарушил семейную традицию, решив пойти в аврорат. Может, конечно, кто-то из детей захочет восстановить семейное дело… Хотя я слышал, что Карлус мечтает стать игроком сборной Англии по квиддичу.

– Карлус – это их сын? – уточнила Гарри, заставляя свой голос звучать спокойно.

– Старший, – подтвердил Перси. – Есть ещё младший – Флимонт, но ему всего шесть.

– Два мальчика, – тихо пробормотала Гарри.

Как и говорила МакГонагалл.

– Для волшебного рода, тем более древнего, очень важны наследники, – пояснил Перси, по-своему истолковав ее замечание, а потом спохватился: – Нет, ты не подумай, девочки это тоже хорошо! Вот моя мать, например, так хотела девочку, что не останавливалась, пока не родилась Джинни. Это моя младшая сестра, она поступит в Хогвартс в следующем году. И Лили Поттер, к слову, тоже говорила, что хотела бы иметь дочь. Я однажды слышал их разговор с мамой…

Гарри ощутила, как в горле появился горький комок. Слова Перси окончательно сбили ее с толку. Если Лили сожалеет о том, что у неё нет дочери, значит ли это, что она, Гарри, ошиблась? Может, все-таки, Поттеры не ее семья? Иначе как объяснить то, что никто не в курсе о рождении первенца? Или…

Или специально делают вид, что не в курсе. Но эта версия выглядела ещё более странной.

Нет, что-то здесь не сходится. Определенно, не сходится. Но что?

***

– … ты видел его лицо? Бледный, губы дрожат…

– … думала, бежать за мадам Помфри…

– … да-а, сдаёт старина Слагги…

– … в его-то возрасте! Сколько ему? Отдыхать давно пора…

Том шёл по коридору вместе с группой разновозрастных мальчиков и девочек с разных факультетов, почти не слушая их разговоров. У него самого в голове крутилась только одна мысль:

Что это вообще, к чертям собачьим, было?

А ведь начинался вечер вполне неплохо. На собрание клуба Том шёл в приподнятом настроении и с коробочкой засахаренных ананасов в качестве подарка профессору. Роберт Хиллиард, сам являвшийся участником клуба – именно он передал приглашение – сказал, что профессор их просто обожает, и Том тут же отправил сову родителям с просьбой прислать сладости.

Кто же мог подумать, что этот невинный жест произведёт на профессора такое сильное впечатление? Нет, Слагхорн ничего такого не сказал, принимая красивую коробочку с золотым узором. Но руки у него заметно тряслись, а в глазах металось что-то, очень похожее на панику.

Впрочем, как казалось Тому, ананасы были лишь мелочью, первой ласточкой. Потому что дальше началось что-то совсем странное.

Профессор нервничал. Буквально с того момента, как Том вошёл в просторную комнату с круглым столом посередине, Слагхорн не сводил с него пристального, настороженного взгляда, как если бы он был бомбой со сломанным часовым механизмом. Точно должна рвануть, но когда – боги ведают.

– Как вам в Хогвартсе, Том? – спросил он, представив остальным членам клуба нового участника.

– Мне здесь очень хорошо, сэр, – вежливо улыбнулся Том, а затем по какому-то наитию добавил: – Хогвартс для меня как дом. О таком я мог только мечтать.

Он и сам не понял, откуда появились эти несвойственные ему, словно бы чужие фразы. По лицу Слагхорна пробежала тень. И в тот же момент Том вдруг ощутил знакомое покалывание в висках. Подобное случалось и раньше, ещё до приезда в школу. В такие моменты ему казалось, что он каким-то непостижимым образом слышит, о чем думают люди вокруг. Будто до него долетали отголоски чужих мыслей и воспоминаний.

– Отрадно слышать, – медленно сказал профессор, сделав глоток чая из своей чашки. – Вы ведь росли у магглов, верно? Должно быть, вы удивились, когда узнали о существовании волшебства?

Том хотел было ответить, но тут в сознании вдруг вспыхнула отчетливая картинка: та же самая комната… все слегка размыто, будто не в фокусе… зато отчётливо видно его собственное лицо, так, как если бы он смотрел на себя со стороны… И тот, другой, он говорил, отвечая, кажется, на точно такой же вопрос. А сам Том, не осознавая до конца, что делает, повторял за ним:

– Я всегда чувствовал, что не такой, как все. Особенный. Я мог делать то, чего не могли другие. Я не знал, как это называется, но понимал, что во мне есть сила…

Чашка с громким звоном ударилась о блюдце, вырвав Тома из этого непонятного транса. Он увидел белое, как мел, лицо профессора, спешно поставившего на стол едва не выпавшую из рук чашку. Все остальные недоуменно переглядывались.

– Прошу прощения, – с нервной улыбкой пробормотал Слагхорн. – Я бываю таким рассеянным! Ну, а что же мы сидим? Не пора ли перекусить? Мисс Боббин, рекомендую попробовать эти гусиные медальоны, право, они на редкость удались!

Студенты оживились, занявшись наполнением своих тарелок. Том тоже положил себе что-то с ближайшего блюда, даже не разглядев. Сейчас он мог думать только о том, что с ним произошло пару минут назад.

Он видел себя… или, все-таки, нет? Ракурс был такой, будто он смотрел глазами профессора, так возможно ли, что мальчик был другим? Что если это был не он, а тот самый Том Реддл, учившийся в Хогвартсе полвека назад?

Погрузившись в свои мысли, Том едва не пропустил вопрос Слагхорна, обращённый к нему.

– А вы, Том? Вам по душе квиддич? Может быть, вы захотите попробоваться в команду своего факультета в следующем году?

На этот раз никаких вспышек не было, и Том ответил искренне:

– Нет, сэр. Командные игры не для меня. Я одиночка.

У Слагхорна непроизвольно дернулся уголок губ. Складывалось впечатление, что ещё немного – и у него окончательно сдадут нервы. Том ещё не понимал до конца, чего тот добивается, но начинал догадываться. И эти догадки ему совершенно не нравились.

– А как насчёт основных предметов? – тихо спросил профессор. – Вот, мистер Риверс, к примеру, собирается делать карьеру зельевара, а мисс Аддерли – уже составила несколько авторских рунных цепочек. А вы уже определились, какое направление вам интересно?

Ответ пришёл раньше, чем был задан вопрос. Зазвучал в голове далеким эхом, воспоминанием из другой жизни. И на этот раз полностью совпадал с реальностью.

– Защита от темных искусств, сэр, – спокойно сказал Том. – Я считаю, опасность нужно знать в лицо.

Он уже не удивился, увидев, как лицо профессора из просто бледного стало болезненно-серым. Его лоб покрылся испариной.

– Сэр, вы… с вами все в порядке? – с беспокойством спросила Мелинда Боббин, сидевшая к нему ближе всех.

– Душно, – выдавил Слагхорн, ослабляя ворот рубашки. – Извините, ребята, я что-то неважно себя чувствую. Полагаю, будет лучше, если мы на сегодня закончим.

– Вы уверены, что не нужна помощь? – спросил Роберт Хиллиард. – Может быть, позвать кого-то?

– Нет-нет, не переживайте, все будет в порядке, – профессор пытался улыбнуться, но получалось плохо. – Возвращайтесь в гостиные, а нашу встречу мы перенесём на следующую неделю.

Все засобирались, а Том, случайно посмотрев в глаза профессора, вдруг ощутил липкий, холодный, сковывающий внутренности страх. И страх этот, определенно, не был его собственным. А вместе с ним в сознании вспыхнуло слово, значения которого он не понял, но в котором было что-то смутно знакомое.

***

– То есть, ты ещё и мысли читаешь, – ошарашено констатировала Гарри, выслушав рассказ о неудавшемся ужине.

Они сидели на ковре у камина. Час был поздний, а потому в гостиной было почти пусто.

– Да нет, это не чтение мыслей, – поморщился Том. – Это как… эхо. Случайно долетают какие-то обрывки… такое и раньше случалось, но чтобы вот так, целыми сценами – это впервые. Есть отдельная область магии, посвящённая работе с разумом – менталистика. В книгах сказано, что в ней выделяют два раздела – легиллименция и окклюменция. То есть, проникновение в чужое сознание и защита от проникновения. Как и в любой другой области, эти навыки можно развивать, но у некоторых есть врожденная склонность к тому или иному виду. Судя по всему, у меня от природы хорошие задатки легилимента.

– Не просто хорошие, раз ты можешь так легко залезть в голову даже к профессору, – заметила Гарри.

– Мне кажется, это зависит от состояния, в котором находится человек, – возразил Том. – Слагхорн сильно нервничал. Он все крутил в голове воспоминания, будто… неосознанно транслировал их. А, может, и осознанно.

– Думаешь, он пригласил тебя, чтобы сравнить с тем, другим? – спросила Гарри, задумчиво глядя на огонь.

– Уверен, – мрачно отозвался Том. – Наверняка и вопросы такие же задавал. Ждал, отвечу я так же или по-другому. И, судя по его реакции, ответы мои ему не понравились. Его почему-то очень пугает мое сходство с Реддлом. Просто до ужаса.

– А тебя? – Гарри посмотрела на него. – Тебя это не пугает?

Том покачал головой.

– Это не страх. Скорее… я хочу узнать, почему я так на него похож. Ведь этому должно быть какое-то объяснение. Знаешь, когда мы уже уходили, я услышал слово. Не знаю, что оно значит, но именно об этом Слагхорн думал, глядя на меня…

– Какое слово? – Гарри подняла брови.

Том потёр лоб, будто пытаясь вспомнить что-то, что никак не желало вспоминаться. Крутилось на краю сознания, дразня легкой щекоткой, но не давая себя ухватить.

– Крестраж.

Комментарий к Глава 11. Встречи и ожидания

Спасибо большое всем за поздравления и тёплые слова!

========== Глава 12. Полтергейст и привидения ==========

– А-а-а! Попались-попались-попались! – оглушительный злорадный визг разносился по просторному холлу, эхом отражаясь от каменных стен.

В холле царил настоящий хаос. Младшекурсники метались, сталкиваясь друг с другом, взвизгивали, ругались, создавая давку и панику. Кто-то из ребят постарше размахивал палочкой, пытаясь попасть заклинанием в полтергейста Пивза, летающего над всей этой суетой и мерзко хихикающего.

– Пивз!!! – загремел откуда-то голос Филча. – Ах, ты, мелкий негодник! Вот я сейчас Барона кликну, мало не покажется!

Гарри и Том, тоже проходившие мимо холла, остановились.

– Что случилось? – Гарри схватила за руку пробегавшую мимо Сьюзен Боунс. – Чего все так кричат?

– Это все он! – сквозь слёзы выкрикнула Сьюзен, ткнув пальцем в беснующегося Пивза.

Оказалось, зловредный полтергейст выдумал новую забаву. Набрал где-то целую шапку червей, жуков, пауков, мокриц, притащил все это в холл и высыпал прямо на головы шедшим с завтрака детям. Те, естественно, перепугались и заистерили, пытаясь стряхнуть с одежды и волос мерзких насекомых, а Пивз и счастлив.

– Мерлин, мне кажется, у меня что-то в волосах! Мне срочно нужно в душ! – взвизгнула Сьюзен и, всхлипывая, убежала в сторону гостиной Хаффлпаффа.

Гарри посмотрела на Тома, а тот, в свою очередь, задумчиво разглядывал Пивза, нарезающего круги в воздухе недалеко от них. В какой-то момент полтергейст тоже заметил двух неприлично спокойных первокурсников, стоящих в стороне, и поспешил исправить эту ситуацию.

– Что смотрите, малявки? Думаете, вас не достану? А вот и достану! Подкараулю! Напугаю!

– Что вы, сэр, мы в этом нисколько не сомневаемся, – вежливо сказал Том. – Вы ведь особенный, не то что все остальные духи в Хогвартсе.

Пивз от неожиданности замолчал и уставился на него круглыми глазами. Во-первых, к нему уже больше тысячи лет никто не обращался так учтиво. А во-вторых, «особенный»? Лучше, чем остальные духи? Он?!

– О чем это ты? – внезапно почти нормально спросил Пивз, косясь на Тома с подозрением.

– Как о чем, о ваших способностях, конечно, – серьезно ответил Том. – Ведь вы можете взаимодействовать с материальными предметами, а большинство привидений этого не умеет.

– Вот именно! – завопил Пивз. – Я лучше! А они, эти противные снобы, меня не любят! Знаться со мной не хотят! Шпыняют, мол, от меня толку нет! А от них какой толк? Что они могут, кроме как языком трепать и отрубленными бошками хвастаться?!

– Вы абсолютно правы, сэр, – согласно кивнул Том. – Вы могли бы принести замку столько пользы! Например, поджигать камины и факелы. Или раскалывать дрова – это же так весело, смотреть, как они разлетаются в щепки! А ещё можно зимой рассыпать песок на дорожках, чтобы они не были скользкими, разливать чистящее средство по крышам, взрывать лёд на Чёрном озере… Представляете, как все в школе были бы вам благодарны?

Пивз, слушавший его с приоткрытым ртом, на мгновение завис, обдумывая это неожиданное предложение, а затем восторженно заверещал:

– Я буду самым полезным полтергейстом в истории! Жирный проповедник и этот безмозглый Ник удавятся от зависти! Фи-и-илч! Я хочу колоть дрова! Я хочу поджигать факелы! Дай мне чистящее средство и метлу! Я буду сбивать паутину и гонять пауков!

Гарри, обернувшись, заметила завхоза, остановившегося в нескольких шагах от них. Он смотрел на полтергейста круглыми от изумления глазами.

– Ты что… хочешь помогать мне? – недоверчиво пробормотал он.

– Помогать? Ха! Это ты будешь у меня в помощниках! – захохотал Пивз. – И ты расскажешь всем в замке, какой я нужный и полезный! Трепещите, факультетские бездельники, старина Пивз вам ещё покажет! – он перекувырнулся в воздухе и умчался куда-то.

Филч проводил его ошарашенным взглядом и посмотрел на улыбающегося Тома.

– Как тебе это удалось? – вырвалось у него. – Пивз отродясь не делал и не хотел делать ничего полезного!

– Тут главное, правильно расставить акценты, сэр, – пояснил Том. – Полтергейсты – это, ведь, духи хаоса. Они по природе своей склонны к разрушению, а не к созиданию. Но если подобрать подходящую формулировку… К примеру, не посыпать дорожки, а рассыпать песок. Не зажигать огонь, а поджигать… Тогда он с радостью возьмётся за любое занятие.

Филч молча пожевал губами, потом отрывисто кивнул и, развернувшись, пошагал прочь. Но Гарри успела заметить его потеплевший взгляд и отразившуюся в нем благодарность.

– Кажется, ты теперь его любимчик, – тихо сказала Гарри. – Единственный во всей школе.

Том только усмехнулся.

– Надеюсь, Пивз тоже не забудет этот разговор. Не хотелось бы выковыривать червей из волос или уворачиваться от падающих доспехов.

***

Тем же вечером Гарри и Том приступили к новому этапу своих расследований. Том отправился в библиотеку искать информацию о загадочных крестражах, а Гарри на поиски «безмозглого», по мнению Пивза, и «почти безголового», по мнению всех остальных, сэра Николаса.

Гриффиндорское привидение обнаружилось в подземельях, недалеко от хаффлпаффской гостиной, в компании незнакомого Гарри призрака усатого мужчины с моноклем в глазу. Как поведал ей позже раздосадованный Ник, это был сэр Патрик Подмор – председатель клуба обезглавленных охотников, в который раз уже отказавший Нику во вступлении в это элитное сообщество.

– Это нечестно! – сокрушался сэр Николас, страдальчески закатывая глаза. – Совершенно несправедливо! Какие-то пара жалких сантиметров кожи! Ну разве я виноват, что эти идиоты из королевской гвардии не умели как следует точить топоры?

– Конечно, нет, сэр! Это возмутительная несправедливость! – сочувственно заверила его Гарри. – Но ведь вы могли бы организовать свой собственный клуб, – задумчиво добавила она. – Например, клуб любителей призрачной верховой езды или фехтования, или… да неважно! Главное, что вы сможете с полным правом не принять в него сэра Патрика!

Нику эта идея явно пришлась по душе. Он тут же принялся обдумывать варианты собственного закрытого сообщества, воодушевленно перечисляя тех, кого он туда пригласит, а кому гордо укажет на дверь. Минут через десять активного мозгового штурма его осенила какая-то гениальная идея, и он, многословно поблагодарив Гарри, собирался уже исчезнуть, но она остановила его.

– Простите, сэр Николас! Могу я попросить вас об одном одолжении?

– О, для вас – что угодно, юная леди! – патетично воскликнул призрак. – Вы, можно сказать, вернули мне смысл моего посмертия! Так чем могу быть полезен?

– Мне очень хочется узнать побольше о двух студентах Гриффиндора, учившихся здесь в семидесятых. Их звали Лили Эванс и Джеймс Поттер. Я читала об их подвигах во время войны, и, знаете, они стали моими кумирами!

– Хм, что ж, я понимаю ваше восхищение, – покивал Ник. – Действительно, блестящие молодые люди! Я прекрасно их помню, словно тот курс выпустился лишь вчера! И Поттера, и его закадычных друзей…

– Друзей?

– Да, их было четверо: Джеймс Поттер, Сириус Блэк, Римус Люпин и Питер Петтигрю, – пустился в воспоминания призрак. – Веселые были деньки, скажу я вам! Эта золотая четверка чего только не вытворяла! Мерлин мой, Хогвартс просто содрогался от их выходок, а уж Филч как свирепствовал! В его картотеке проступков Мародерам был посвящён целый отдельный стеллаж!

– Мародерам?

– Так они себя называли. Большие были любители правила нарушать! Удержать их в спальнях после отбоя было решительно невозможно! И сосчитать не могу, сколько раз я встречал их в коридорах глубокой ночью. И в Хогсмид они обожали удирать без разрешения. И розыгрыши! О, это было их любимое развлечение! Хотя, по моему скромному мнению, иногда они и переходили границы разумного. Многие студенты после их шуток оказывались в больничном крыле. Особенно часто доставалось пареньку со Слизерина… как же его звали? – Ник нахмурился, вспоминая. – Да! Кажется, Снейп…

– Снейп? – переспросила Гарри, которой это имя отчего-то показалось знакомым.

– Да, как раз с ним дружила юная мисс Эванс, – кивнул Ник. – Вроде бы, они были знакомы ещё до Хогвартса. Только дружба их не долго продлилась, – он вздохнул. – Она-то умница, красавица, училась отлично, со всеми общий язык находила, а тот паренёк мрачный был, замкнутый. Неухоженный такой. Хотя волшебник сильный, этого не отнять. Что-то у них произошло на старших курсах, вроде, обидел он ее. Помню, как-то всю ночь перед входом в гостиную торчал, ждал, пока она выйдет, чтобы прощения попросить. Нет, паренёк неплохой был, вот только сторону не ту выбрал, ох, не ту…

– Что значит, не ту сторону? – насторожилась Гарри.

– Ходили слухи, он в услужение к Тому-Кого-Нельзя-Называть подался, – шёпотом поведал Ник.

Он открыл было рот, собираясь сказать что-то ещё, но в этот момент его внезапно прервали.

– Тот-Кого-Нельзя-Называть, – от ледяного, наполненного презрением голоса, раздавшегося за спиной, у Гарри мороз пополз по коже. – И не стыдно тебе уподобляться этим жалким, дрожащим от страха людишкам?

Сэр Николас вызывающе вздернул подбородок, вместе с тем слегка подавшись назад, а Гарри, обернувшись, увидела медленно приближающегося к ним Кровавого Барона.

– Ни к чему лишний раз упоминать его имя при детях, Уильям, – Ник пытался говорить уверенно, но голос его при этом слегка дрожал.

– Да ну? – Барон презрительно фыркнул. – Правда? И что же будет, если его произнести? – он явно издевался, подплывая все ближе к Нику, отчего тот непроизвольно сжимался, словно пытаясь стать меньше. – Не иначе условно-покойный лорд Волдеморт выпрыгнет из-за угла и утащит бедную деточку в преисподнюю? О, – он сделал театральную паузу и огляделся, – смотри-ка, не выпрыгивает. Какая жалость! Наверное, все дело в том, что он лишь человек, а не демоническая сущность, как теперь его описывают в детских страшилках. Тьфу. Позорище!

– Волдеморт? – негромко повторила Гарри, затаив дыхание. – Это его настоящее имя?

– Так он сам себя называл, – небрежно бросил Барон, не удостоив ее взглядом.

– Постойте! – окликнула Гарри удаляющееся привидение. – А как его звали на самом деле? И что значит, условно-покойный?

Но Кровавый Барон ее вопросы проигнорировал, растворившись во мраке коридора. Сэр Николас укоризненно посмотрел на Гарри.

– Не стоит задавать подобные вопросы кому-либо, юная леди. Вас могут неправильно понять.

– А что я такого спросила? – наивно похлопала ресницами Гарри, ощущая как внутри закипает раздражение. – Разве плохо, что я больше хочу узнать об истории магической Британии? Это ведь новый для меня мир.

– Понимаю, но эта история все ещё слишком свежа в памяти людей, – вздохнул Ник и покачал головой. – Что же до личности Сами-Знаете-Кого… забудьте о нем. Он исчез, и больше никому не причинит вреда.

– Исчез… – медленно повторила Гарри. – Значит, все-таки не умер. Но если он не умер, значит, рано или поздно может вернуться. Так откуда вы знаете, что он никому не причинит вреда?

– Я не знаю, – печально ответило привидение. – Я надеюсь.

***

Том медленно шёл вдоль стеллажей в Запретной секции библиотеки, скользя кончиками пальцев по деревянным полкам.

Получить у Флитвика разрешение на посещение, оказалось легко. Достаточно было лишь сказать, что его очень заинтересовали чары четырёх стихий, о которых профессор рассказывал на предыдущем уроке. Увы, подробности стихийной магии в книгах, находящихся в открытом доступе, отсутствовали.