Текст книги "Оттепель (СИ)"

Автор книги: millennium

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Он глубоко вздохнул и оглянулся на высокую крепкую фигуру у стены. Не нужно было быть богом, чтобы сообразить – раскаяния в Солдате, конечно, ни на грош, и Локи опять начал злиться. Даже не конкретно на Солдата – на всю ситуацию в целом, на собственное смятение, на мерзкую вонь, до сих пор свербевшую в носу…

– И что это было? – вкрадчиво осведомился он, руководствуясь каким-то злорадным любопытством.

– Ошибка при анализе ситуации, – глухо откликнулся Солдат.

Ну вот – он так и думал, что никакого раскаяния. А ведь так просто было бы сказать: «Прости, я погорячился» или, к примеру, «Извини, я не должен был так делать», а у этого опять – ошибка в программе.

– Сам ты – ошибка, – от души огрызнулся Локи и поднялся на ноги; во имя девяти миров, он устал так, будто лично пересобрал Бифрёст по кирпичику. – Делай, что хочешь, мне надоело.

С этими словами он ушел в дом, избавляться от мерзкого запаха горелой синтетики. Солдат не двинулся с места. Так и стоял, не отводя взгляда от примятого снега, где только что сидел Локи. Было странное чувство, будто что-то царапается изнутри, где-то в грудной клетке. Неприятное и незнакомое ощущение. Он же хотел, как лучше… Ночной морозец окутал пальцы живой руки, впитался в металл протеза, и Солдат понял, что дрожит. Было холодно – не так как при криогенной заморозке, – просто по-человечески холодно. Он выдохнул облако белого тумана и прикрыл глаза. Он больше не идеальное оружие и всё ещё не Джеймс Барнс, а если вдруг Локи прав?..

А сам Локи в это время, распахнувший все окна в доме в целях проветривания, рассержено мерил шагами комнату. С улицы не доносилось ни звука, и как всегда злость спадала сама собой. Что вообще от него хотят? Он весь день на нервах и места себе не находит. И если бы хоть Солдат как-то отреагировал – да хоть бы открытым текстом сказал, что думает, – всё было бы проще. В такие моменты Локи особенно остро скучал по Фригге – у нее наверняка бы нашелся совет. Или она хотя бы просто выслушала. В сложившейся ситуации Локи был бы благодарен даже за это. А Солдат… Наверняка ведь, как его оставили на улице, так и стоит. На морозе… Без куртки… Локи чертыхнулся и рванул к входной двери. Ну конечно, всё так и было – Солдат стоял, где оставили. Прекрасно, замерзшая девяностосемилетняя боевая единица – одна штука. Локи мысленно досчитал до десяти и потом позвал:

– Возвращайся в дом.

Он уже почти отвернулся, уверенный в том, что Солдат пойдет за ним, когда в спину донеслось негромкое, но твёрдое:

– Нет.

Локи возвел глаза к потолку – и почему в этой голове самосознание включается в самый неподходящий момент?

– Что случилось на этот раз? – он обернулся, сопровождая реплику скептичным взглядом.

– Ты сказал, что я могу делать, что хочу, – Солдат помолчал, а потом продолжил, делая паузы, будто подбирал слова. – Я… создаю тебе… сложности.

Ну, приехали… Что там Локи говорил про стыд, совесть и то, что просить прощения несложно? Как мало оказывается надо, чтобы ощутить весь спектр подобных эмоций в полной мере. Дожили… Отлично, значит будем мерзнуть вместе. Он окончательно вышел из дома и встал рядом с Солдатом, тоже прислонившись спиной к стене. Подумал и подвинулся ближе, так чтобы касаться чужого – ощутимо дрожащего – плеча.

– Я уже привык, – сказал Локи. Солдат помрачнел ещё сильней, так что пришлось идти ва-банк, то есть путём чистейшей правды. Локи вжался затылком в холодную стену, задирая подбородок, и посмотрев в чёрное бескрайнее небо. – В том смысле, что привык к сложностям, а не к тому, что ты их создаешь. Твои «сложности» – чепуха. Бывало и похуже.

– Например? – вдруг заинтересовался Зимний, скашивая на него взгляд. Локи вздохнул, а потом продолжил с ностальгирующей улыбкой.

– Например, война, возникшая по неосторожности и слабоумию. Вот скажи – я умный?

Солдат просто кивнул.

– А вот и нет. Я дурак, если смотреть с позиции многовекового опыта. Многого не знаю, до конца не понимаю – на плаву держусь, а всё равно рано или поздно утону. Понимаешь?

– Я понял только то, что ты дурак, – Локи зажмурился, не решив сразу – ударить Зимнего или оставить в покое. Но смешок сам сорвался с губ.

– Всё-то ты понимаешь… Когда хочешь.

Локи отлип от стены, встав напротив неотрывно следящего за ним Солдата. А ведь действительно – когда надо, Зимний оттаивал и перевоплощался в нормального человека, такого, что может заинтересовать даже повидавшего виды Локи. Человека, обладающего привлекательностью не только внешней, но и сокрытой внутри. Локи хотел ещё что-то сказать, но вовремя передумал – просто потянулся вперёд, коснувшись пальцами волевого подбородка, и поцеловал Солдата. Податливые губы пришлись по вкусу, Локи прикрыл глаза, собираясь скользнуть языком, но сильно сжатые зубы не позволили. Зимний не сопротивлялся, скорее, просто не знал, как получить от поцелуя нечто большое – так что Локи надавил на его челюсть пальцами, заставляя немного опустить… И тут на его плечо легла неподъемная бионическая ладонь, заставляя отстраниться. Солдат смотрел прямо, серьёзно, без малейшего замешательства – словно знал, что и почему творит Локи. Да хотя какой там «знал» – даже близко не догадывался.

– Вот видишь, я же говорил, что дурак, – усмехнулся Локи.

Паршиво-то как. За что боролся, на то и напоролся. Не в привычках Локи было расстраиваться из-за одной неудачи, но тут ситуация была другой: хоть расстраивайся, хоть нет – а всё без толку. Локи махнул рукой, зовя Солдата за собой, закрыл за ним дверь и поплёлся к креслу, еле-еле перебирая ногами. Обошёл коврик, чуть через него не полетев, – и улыбнулся внезапно пришедшей в голову мелкой мести за неприятную ситуацию.

Уже сидя на разобранном кресле и поправляя своё одеяло, он не мог перестать скалиться, пока Солдат обходил тахту со всех сторон. Спать-то где-то надо было, и Локи, в отличие от Зимнего, хорошо это понимал.

– Ковёр к твоим услугам, раз уж кровать занята паразитами, – заявил Локи, удобно устроившись на всех подушках, что собрал в доме. Солдат придирчиво посмотрел на коврик, который за недолгое время подвергался различным экзекуциям. Но другого выбора у него не было, потому что промерзший пол едва ли хоть каплю сможет согреть. Так что подтащив коврик поближе к камину – Локи, сидя на своём месте, превратился в пучеглазую внимательную сову, не упускающую ни одной детали, – и, сняв обувь, прилёг на левый бок, оказываясь к Локи спиной.

Локи чуть было не заскулил паскудно от такого вида. Издевательство, конечно, заставлять Солдата спать на полу – на грязном и наверняка мокром коврике, то есть, – но тот напрашивался ещё с самых водных процедур. А раз напрашивался – Локи отказать не мог. Он перевернулся на спину, уставившись в потолок, и заулыбался. Добрых тебе снов, Локи, мелкий засранец, которому никогда не стать полноценным альтруистом и хорошим малым. Натянув одеяло до самого носа, Локи закрыл глаза и выдохнул – наконец-то отдых.

Но выспаться ему было не суждено. Он даже не заснул, вертясь на кресле больше получаса. Сна не было ни в одном глазу, организм противился, точнее по большей части мозг: тот выдавал подкоркой какие-то дикие образы и смутные неприятные мысли, скользящие по черепной коробке как холодные капли пота. Локи часто возвращался взглядом к спине Зимнего, не изменившего своего положения с самой команды «отбой», и каждый раз внутри крутился неуёмный ядовитый змей. Локи подавлял его, кусая губы и хмурясь, но гад брал над ним верх. Так что когда Зимний зашевелился, придвигаясь ближе к огню, Локи втянул носом воздух и почти шёпотом обратился к нему:

– Солдат…

Скрипнули металлические пластины – тот грузно поднялся на локтях, подслеповато сощурившись – кресло стояло в тени, так что Локи мог быть спокоен за сохранение собственного лица под пронизывающим взглядом, – и дёрнул подбородком, мол, чего тебе. Локи сел, откинув одеяло в сторону, и опустил на пол ноги, при этом зашипев: пол был точно ледяной. И как Зимний умудрился валяться на нём, если даже сам Локи замёрз моментально?

– Иди сюда, – позвал Локи, пряча ступни обратно по одеяло. Солдат сел, заслонив собой весь камин, но двигаться дальше не думал. Так что Локи пришлось собрать всю свою волю в кулак и тихо добавить: – Пожалуйста?

На это Солдат всё же отреагировал, поднявшись с пола. Шагнул к креслу, нависая над Локи, а тот взял его за правую руку и потянул на себя.

– Ложись давай, не тормози. Спать будешь сегодня здесь… со мной.

Зимний глянул на него настороженно, а затем коротко кивнул и улегся рядом, достаточно бесцеремонно подсунув жёсткую металлическую руку под подушку. Локи хмыкнул, решив спустить такое поведение, и вновь завозился, находя удобную для себя позу. Наконец, он все-таки устроился, повернувшись спиной к уже мирно сопящему Солдату, и попытался расслабиться, прикидывая, сможет ли хоть теперь уснуть при таком соседстве. И буквально через мгновение опять распахнул глаза в темноту перед собой, когда сверху опустилась горячая тяжесть чужой руки. Его крепко прижали к себе – левой лопаткой чувствовалось, как гулко и спокойно бьётся чужое сердце, а затылок приятно грело дыхание. Если бы не это, Локи бы вообще не вспомнил, что ему тоже надо дышать. Кажется, теперь он гарантировано не уснет… Это было последней здравой мыслью – в итоге Локи провалился в мир сновидений стоило только закрыть глаза.

========== Глава восьмая. 212 градусов по Фаренгейту ==========

Комментарий к Глава восьмая. 212 градусов по Фаренгейту

Посмотрите на шапку. Посмотрите именно на рейтинг и на размер. Если всё устраивает – читайте дальше.

Под ладонью чувствовалось тепло. Чужое дыхание щекотало запястье, согревая кожу. Это ощущение мягко ползло по телу, распространяясь всё дальше и дальше – добралось до плеча, перекинулось на спину, спустилось ниже, горячей волной прошлось по позвоночнику и свернулось жарким клубком внизу живота, пробуждая к жизни вполне однозначные желания. Кажется, последний раз так было очень давно, но в то же время будто бы совсем недавно. Не открывая глаз, он крепче прижал к себе чужое тело – такое привычно хрупкое и нежное, отзывающееся на прикосновения, – и потянулся ближе, коснулся губами плеча, провел по чувствительной шее, улавливая ответный отклик в участившемся дыхании и легкой дрожи…

Разморенный после сна Локи поначалу не понял, что происходит. Если опираться на ощущения, немного обострённые и яркие, происходило что-то приятное. Очень приятное. Настолько, что Локи, не раскрывая глаз, потянулся за ласкающими прикосновениями. Боком он чувствовал тепло и чьи-то рёбра, хотя больше ощущались покатывающиеся под пальцами мышцы, когда Локи завёл за голову руку и наткнулся на чью-то шею. Под пальцами лихорадочно забилась жилка, горячая, плотная – а потом Локи сжали в объятиях, да так крепко, что думать перехотелось. Чужие губы прикусили за мочку, соскользнули на выпирающие позвонки ниже линии роста волос, а руки недвусмысленно и крайне настойчиво огладили бока. Локи вздохнул, на пробу сжав свои пальцы поверх ластящихся, и позволил уложить себя на спину, за что тут же был вознаграждён: те же нежные губы с безжалостным упрямством впились в шею, а перехваченные запястья сладко заныли, когда их прижали к чужой груди с гулко бьющимся сердцем. Локи давно не испытывал такого – когда не хочется терять и секунды всего блаженства, свалившегося на его голову. Когда совсем неважно, что произойдёт дальше – потому что Локи был готов идти до конца. Когда… Мысли опять запутались, потому что ключицы обожгло – укус не рассчитали, и теперь там обязательно вылезет цветастый синяк. Локи этому только обрадуется.

Он неподобающе размяк, стоило сильным рукам коснуться колен и развести его ноги в стороны. Для Локи не было большой неожиданностью, что им опять собирались воспользоваться – наоборот, он отдавал себя всего. Ступня соскользнула с такого неудобного в данный момент кресла, и он чуть не свалился на пол, но его ловко перехватили, вдобавок ещё прижав сверху всем телом. Стало упоительно хорошо, пусть жарко и душно, но до чего же прекрасно – особенно, когда губы прошлись по пылающим скулам и всё же достигли приоткрытого рта Локи. Целовались поразительно умело и жадно, притихший Локи только успевал хватать воздух в перерывах и тянуть к себе за волосы. Как же давно у него не было никого, кто вот так бы целовал, – что забываешь и про принципы, и про приличия.

Он всё же решился приоткрыть глаза – и тут же зажмурился. Выглянувшее солнце заливало комнату своим светом, грело нос и блестело на металлических пластинах. Схватившись за чужие плечи, Локи приподнялся – дышать стало чуточку легче, но горячие пальцы вернули его обратно, прижав раскрытой ладонью к подушкам. Локи сквозь ресницы наблюдал, как склонившийся над ним Солдат – ещё более блистательный, чем раньше, – завёл его ногу за свою поясницу и крепко сжал металлической рукой. Хватка грозилась сломать пару костей, но Локи, которому всё равно было бы этого мало, поднял руки и убрал за ухо прядь волос Зимнего, открывая себе вид довольного лица.

– Иди ко мне, – позвал он, сам подавшись вперёд. Сжал колени на чужих бёдрах, попытался перевернуться, чтобы оказаться сверху, но ничего не получилось. Рассмеявшись, Локи упёрся ладонями в грудь Солдата. Тот замер, чутко прислушиваясь к чему-то внутри, а после напал с менее гуманными нежностями, вызывая каждым поцелуем или укусом восхищённые оханья. И вот для этого потребовалось крутиться под носом столько времени, времени, упущенного зря – зато, как думал Локи, теперь ему всё воздастся с утроенной силой. Раз уж Зимний так разошёлся, что настойчиво проводил ладонями по бёдрам и ягодицам Локи, то останавливать его никто не собирался – тем более Локи, который только млел от этих ласк. Проклятый Солдат медлил, подогревал его на маленьком огне и подливал в него же масло – кусал губы, чувственно водил пальцами по низу живота и ни разу не прикоснулся к тому месту, к которому уже давно пора было прикоснуться. Локи чувствовал, что Зимний и сам на грани, но тот держался более чем неплохо, – так что он возражал исключительно мысленно.

– Ох, Солдат, – задушено залепетал он, когда пальцы всё же двинулись к паху.

– Можешь хотя бы сейчас не думать об этой чёртовой войне и не называть меня так? – с легким неудовольствием откликнулся Зимний, и Локи от неожиданности удивлённо распахнул глаза. Впрочем, мысль о неправильности улетела в небытие, когда Солдат опустился ниже. Ладно, видимо, на уме что-то своё; Локи не собирался мешать – тем более, когда Зимний так осторожно сжал больные рёбра и принялся вычерчивать языком нечто отдалённо напоминающее геометрические фигуры.

– Как же тебя называть? – принял он правила игры, когда отвергнутое прозвище в очередной раз чуть не сорвалось с губ.

Солдат остановился и выдохнул куда-то в живот:

– Баки меня вполне устраивает.

– Баки, – бездумно повторил Локи. Так вот значит как. А о какой войне вообще идёт речь? Локи силился не думать о таком во время постельных утех, но червячок сомнения пожирал его изнутри, убивая всё окутавшее удовольствие. Надо было остановиться, но когда бы они ещё повторили такое…

То, что произошло дальше, заставило Локи затрястись от желания и закусить губу: Солдат, до этого ходивший вокруг да около, наконец, принялся за самое важное. Локи простонал, когда чужие пальцы сжались вокруг члена, и дёрнул бёдрами вверх – ещё, чёрт дери. Ещё. Но Зимний, мучавший его до этого, свои пытки продолжил с должным садизмом – только прикоснулся губами к головке, невесомо её лаская, и улыбнулся.

– Каплю терпения, Стиви.

Локи снова тряхнуло, но уже по другой причине: стало больно так, словно опять кто-то раскрошил ему грудную клетку. Непонимающе пялясь за плечо Солдата, Локи осознал, что касания стали ужасно неприятными и теперь вызывали только отвращение. Он неаккуратно оттолкнул от себя Зимнего, усаживаясь на подушках, и пару раз моргнул. Солдат, всё ещё лёжа на его ногах, потряс головой и повторил:

– Стив?

Локи только и мог, что вытащить свои ноги из-под его торса и хорошенько вмазать пятками Солдату в грудь. Не ожидавший удара, тот кубарем скатился на пол, приложившись затылком. Обозлившийся Локи выпустил из рук несколько зарядов магии, чудом не снеся противоположную стену, а заодно и голову с опущенных плеч Зимнего. Да как он… да как Локи… Вскочив на ноги, Локи одним движением наколдовал себе одежду и выбежал из дома, чуть не снеся по пути ещё и входную дверь, так что остались бы только петли.

Бежал он долго, и только когда в очередной раз провалился в нору, перешёл на быстрый шаг. Локи не до конца понимал, от чего и кого бежит – просто привык, что боль утихает, когда в ушах светит ветер, а вокруг никого. Пройдя по морозу пару километров вперёд, он остановился, как вкопанный, а потом рухнул на колени и локти, упираясь лбом в ледяную корку на снегу. Что в Асгарде, что здесь – никакого ума, лишь эмоции и старание угодить хоть кому-нибудь. Не Тору, так Солдату – который, оказывается, плевать хотел на все эти старания. Локи не предполагал, что за альтруизмом придёт такое мерзкое чувство внутри: это даже не обида, это – ядовитое разочарование, вытравляющее остатки чего-то тёплого. Повёлся же на забавное непонимание и излишнюю скованность – теперь ударился сильней, чем ожидал. Локи устало вздохнул и улёгся на бок – снежная поляна, на которой он находился, ослепляла преломляющимися лучами так, что смотреть по сторонам не было никакой возможности. Да и Локи не слишком уж желал рассматривать окрестности, хотя точно не догадывался, куда его занесло, – всё в тех же он лесах или переместился куда-то очень и очень далеко.

Ему казалось, что он всего лишь закрыл глаза на секунду, а когда раскрыл – над поляной уже была ночь, а одежда хрустела от сковавшего конечности мороза. Вверху сверкали мидгардские звёзды, непонятные и далёкие, чужие, но всё равно красивые, – Локи скосил на них взгляд, потёр глаза, вытирая с ресниц иней, и сел. Как и ожидалось, он снова был один. Даже ёлок не нашлось – только огромные снежные просторы, выцветавшие на горизонте в серый, и небо над головой. В Асгарде такое не встретишь – золотой город занимал всю площадь, до которой мог дотянутся. А у людей ещё оставались нетронутые клочки земли, где свободно гуляет ветер и не у кого просить помощи. Локи в помощи не нуждался – разве что в огне и горячем кофе, которые остались в доме, где его кресло и его… не его Солдат. Наскребав пальцами снег, Локи закинул его себе за шиворот – он и так замёрз до практически физиологического ётунского посинения, но лёд остудил поднявшуюся внутри панику. Как мог Локи вернуться туда – и к тому – от кого бежал? Поразмышляв ещё чуть-чуть, он мысленно решил: может и должен это сделать. Пока что оставалось всего лишь понять, в какую сторону идти, чтобы выбраться из снежной пустыни.

Выбрав для себя северное направление, Локи нехотя перебирал ногами и безостановочно заламывал пальцы в приступе нервного напряжения. Не зная, куда деть руки, он расчесал себе лоб до красноты, сотворил на голове жуткое воронье гнездо и сломал молнию на куртке, которая теперь не застёгивалась и развевалась, как плащ. Ему бы не составило труда починить одежду одним щелчком пальцев, но он опасался, что нечаянно может подумать о чём-то другом и вызвать искорку. Куртка, набитая синтепоном, наверняка бы вспыхнула так же быстро, как и подушка, которую в запале бросил Солдат. Сейчас это было смешно: как он там говорил – ошибка на стадии анализа? А Локи наорал. Мог ещё ударить, но сдержался. Зато потом… Локи досадливо поморщился и едва не врезался в возникшее перед носом дерево. Удивлённо прикоснулся к нему ладонями, не в силах поверить, что оно настоящее, и обошёл ствол по часовой стрелке, водя по нему пальцами. Теперь ориентироваться стало проще – дюжину километров на запад, по реке вниз, а там совсем немного. Локи улыбнулся. А потом нахмурился.

Им стоило поговорить, но когда Локи вспоминал, как его спутали с кем-то другим – и этому самому другому вся нежность и предназначалась – то мысли о разговоре испарялись за мгновение. Он просто выставит его за дверь, выгонит из своего – из его собственности, где вообще не должно быть никого, кроме Локи! – дома, заставит уйти куда-нибудь так далеко, что Солдат потеряется. И одновременно же Локи понимал, что не сможет так поступить – сам измучается, не усидит на месте и пойдёт искать. Вот только его самого что-то никто не ищет – наверняка, Зимний тупо сидит на полу. Зато обутый – в этом Локи был уверен на все сто. Усмехнувшись, он дёрнул головой и отвёл от лица еловую лапу: впереди виднелся домишко, окна которого мягко светились из-за растопленного камина. Но внутри никого не оказалось.

Локи осмотрел все комнаты, что имелись. Солдата так и не нашёл – зато заметил, что вся мебель стоит на прежних местах. Будто бы и не было здесь никого, кроме самого Локи. И все ж не верилось, что Солдат мог просто уйти и бросить дом. А вдруг враги? Как же Зимний оставил жильё под прицелом? Оперевшись на косяк, Локи рассмеялся: теперь и думает, как эта машина для убийства оленей. Не хватало ещё приняться всё анализировать и искать рациональные выходы из ситуации. Или, может быть, всё к лучшему? Солдат ушёл, а с ним и накопившиеся проблемы. Подумаешь, будет скучно и одиноко, но Локи быстро свыкнется. Запрокинув голову, он съехал вниз и уселся на пороге.

Не прошло и минуты, как в паре метров вправо посыпался снег, а затем раздался звук удара чего-то тяжелого о землю. Например, спрыгнувшего с крыши человеческого тела. Локи покосился в сторону, стараясь не выдать свою радость, когда выхватил взглядом из темноты знакомую фигуру. Солдат выпрямился, стряхнул снег и наградил Локи задумчивым взглядом.

– А я уже вернулся. Нагулялся вдоволь – что может быть лучше свежего морозного воздуха после… Забудь. Ты случаем оленя не трогал? А то я как раз проголодался, – Локи попробовал встать, но ноги разъезжались. Подумав, он протянул вверх ладонь и попросил: – Подсобишь?

Солдат несколько секунд смотрел на его руку, а потом все же помог, тут же отпустив, как только Локи оказался на ногах.

– Я приготовил еду около часа назад. Возможно, ещё не остыло.

Локи хмыкнул, вернулся в комнату – и действительно заметил на кухне блюдо со свежеприготовленным мясом, на которое умудрился не обратить внимание при осмотре. От запаха в животе заурчало, и он решительно двинулся туда, собираясь приступить к ужину – даже расстраиваться лучше на сытый желудок. Только по привычке поставив на стол вторую тарелку, он заметил, что Солдат за ним не последовал. Обернувшись, Локи увидел, что Зимний так и стоит около двери.

– Ты не будешь ужинать? – хмыкнул он, помахав в воздухе тарелкой.

Солдат поднял на него тяжёлый взгляд, а потом отрицательно покачал головой:

– Я дожидался твоего возвращения. Мне пора уходить.

Аппетит сняло как рукой. Локи отставил посуду в сторону, чтобы не расколотить ненароком, и скрестил руки на груди.

– И куда собрался? – кажется, голос даже прозвучал достаточно спокойно.

Зимний дёрнул головой и провёл живой рукой по волосам.

– Не знаю… Неважно, – ох уж эта привычка говорить правду; он развернулся и приоткрыл дверь. – Мне нельзя здесь оставаться.

Локи замер, как-то совершенно безвольно глядя на уходящего Солдата. Вот сейчас ещё шаг и ведь правда уйдет, исчезнет в холодной зимней ночи. Нужно было остановить, удержать, поговорить… Локи раскрыл рот, чтобы как всегда наплести что-то – без разницы что, лишь бы добиться своего. Только вот сказал почему-то совсем другое:

– Баки!

Солдат заметно вздрогнул, но остановился.

– Не уходи. Хотя бы не на ночь. Я не знаю, что там в твоей голове, но ты должен мне об этом рассказать. Хотя бы пару слов, честно, – два слова – и я от тебя отстану.

Локи врал. Если ему удастся вывести Зимнего на чистую воду, то просто так это всё не закончится. Надо всего лишь пять минут, чтобы придумать план получше – например, прикинуться тяжело больным и выпросить ещё немного помощи. Сделать всё, что угодно, но не допустить, чтобы Солдат перешагнул через порог. Он присел обратно за стол, жестом приглашая присоединиться.

– Для начала ответь – кто такой Стив? Хотя нет, это будет вторым вопросом, а первый – почему ты и я… мы утром… в общем – что это всё было? Возможно, ты сам не знаешь – я-то не знаю точно, что на меня нашло. Помутнение рассудка? – Локи рассмеялся, отводя взгляд. Расспрашивать собрался Солдата, а получается, что всё говорит сам, причём как на духу. Выходило плохо, но Зимний хотя бы чуточку задержался. Поэтому Локи, уже из последних сил, потёр виски и сказал: – Это было не очень приятно, когда ты назвал меня другим именем. Он что-то значит для тебя?

Солдат выслушал молча, так и не вышел за порог, но и дверь не закрыл – стоял на границе между темнотой и светом, холодом ночи и теплом очага. Бионическая рука лежала на ручке, и всю левую половину тела обдувало ветром. Неприятно. Хотелось вернуться к теплу. Но сначала нужно было объясниться – Локи заслуживал этого.

– Я не знаю точно… – Зимний неосознанно повторил жест и тоже коснулся виска рукой, он замялся, не зная, как точно объяснить. – Такое иногда бывает… Иногда воспоминания возвращаются… Когда происходит эмоциональный всплеск. Я пока не умею с этим справляться… Стив – это воспоминание. Мне жаль, что так получилось… – он вновь помолчал и все-таки закрыл дверь, решив, что может чуть задержаться.

Локи прикрыл глаза. От воспоминаний стоило бы избавляться в тот момент, как они становились ненужными или неприятными. Видимо, Солдат хранил их в себе настолько глубоко, что сам об этом не задумывался. Значит, всё куда серьёзней. Да и эмоциональные всплески – уж что-то, а это Локи устраивал Зимнему каждый день и по два раза. Кольнула совесть, но сразу же затихла – искать виноватых не было смысла, потому что их нет. Ещё раз предложив сесть рядом, Локи знатно покопался в своей голове. Вопросов было столько, что их хватит до утра – но когда он открывал рот, то не издавал ни звука. Только сердце колотилось, как сумасшедшее, потому что Локи любил разгадывать тайны, и одна из них сейчас имела лицо Солдата. Нет, некого Баки.

– А что за имя-то – Баки? Странное какое-то. И девяносто семь – мне самому достаточно много лет, но я впервые вижу такого хорошо сохранившегося старика. В чём секрет?

Прежний Баки Барнс наверняка бы пошутил про пользу криогенной заморозки, но Солдат лишь прошёл к столу и сел. Ответить на вопросы Локи было не сложно. Всю эту информацию он узнал в музее, потому лишь на мгновение прикрыл глаза и затем процитировал по памяти то, что касалось непосредственно его. Точнее того, кем он когда то был.

– Джеймс Бьюкенен Барнс. Родился в 1917 в США. В 1943 пошел добровольцем на фронт. В 1944 погиб при исполнении во время операции в Альпах… – он мгновение помолчал. – Был найден советскими войсками. Превращён в Зимнего Солдата.

Он внезапно осекся, сам только обратив внимание, что говорит о себе в третьем лице, и виновато пожал плечами:

– Я очень мало помню…

Ничего себе мало, подумал Локи. И следом же возникла мысль, что в их доме не хватает такой замечательной вещи, как крепкий алкоголь. Не для себя – нет, ни в коем случае, – Локи хотел только помочь Солдату разобраться с этим всем, что на первый взгляд выглядело полнейшим бредом. Солдат удивлял – у Локи под носом целый кладезь новой и интересной информации, а он ни слухом, ни духом. Никто не смог бы держать это в себе так долго, что… Локи не знал, как его не прорвало раньше. Сам бы он трижды сошёл с ума только от того, что из него – исключительно в предположениях, так как он никогда бы такого не допустил, – сделали персональное оружие. Ухмылка появилась без всякого контроля – Локи пялился на Солдата, понимая, что не знал до этого о нём абсолютно ничего. Хотя… ведь именно он придумал правило о личной неприкосновенности. Сейчас было не до правил.

– Джеймс, – произнёс имя Локи, тут же заметив, что Солдат реагировал на «Баки» искренней. – Джеймс Бьюкенен Барнс. Звучит.

Он задумчиво поднёс пальцы к губам, не решаясь на ответный шаг. Впрочем, терять ему было нечего.

– Локи, сын Лафея – короля Ётунхейма, и приёмный сын Одина – царя Асгарда. Отцеубийца… дважды. Ётун-полурослик или попросту – полукровка. Бог, – закончил он, пожав плечами. В самом-то деле, бог и бог – что тут странного. Человек, который прошёл войну, погиб, но при этом выжил и стал чем-то совершенным – вот это было заманчивей.

Солдат нахмурился, оценивая поступившую информацию. Прикинул так и эдак, но ничего путного не придумал.

– Я не знаю, что это значит, – он покачал головой и нахмурился. – Могу я тоже спросить?

Локи неопределённо махнул рукой, мол, делай что хочешь. Но словесно тоже разрешил:

– Спрашивай, раз уж сам такой честный.

Зимний внезапно потупился и по привычке задумчиво поковырял поверхность стола. Но вопрос задал, хоть так и не поднял взгляд:

– Вчера… Почему ты меня поцеловал?

Локи почувствовал, как его зажали в углу.

– Вчера ты что-то не жаловался, – ответил он, выбирая в качестве тактики нападение. А кто ж его знает, чего поцеловал. Захотелось, выбрал удачный момент, не смог сдержаться – вариантов хоть отбавляй. Но Локи не озвучил ни одного из них – потому что знал, как глупо всё вышло. Не объяснишь же, что для Локи-одиночки одна искорка чьего-то понимания – самая великая награда за все труды? И что Солдат нарвался сам – не только ментальные комплименты кидать ему в спину, но и к действиям необходимо переходить. Локи вздохнул, обвёл взглядом кухоньку – провалилась бы она под землю с неожиданными и смущающими вопросами – и быстро протарабанил: – Будем считать, что ты мне немного нравишься. Во всех смыслах этого слова.

А теперь под землю захотелось провалиться самому. Конечно, Локи не собирался говорить громкие слова о верности и тёплых чувствах, о веселье, которого без Зимнего не было и не будет, если он всё же соберётся уходить, об ощущении собственной нужности и необходимости, пусть это касалось только бытовых вопросов… Но Локи впихнул всё невысказанное в два простых предложения, на самом деле очень сложных и трудных для своего же восприятия. И стало смешно, потому что вспомнилось, как он тащил на себе Солдата, точно не представляя, во что это всё выльется. Что они будут сидеть на кухне и обсуждать их самих, делиться какими-то запрятанными в глубину сознания фактами и вообще просто общаться. Наверное, если у Солдата не найдётся ещё таких вопросов, Локи его поцелует ещё раз. Чтобы закрепить результат. Или просто потому, что хочется.