Текст книги "Оттепель (СИ)"

Автор книги: millennium

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Он нахмурился и отстранился на моральном уровне – в общем, пришёл в своё каждодневное состояние. Не то чтобы Локи знал, как Зимний выглядел в любой другой день до их встречи, но мог предположить. Поднявшись на ноги и от души захрустев суставами – Солдат посмотрел как-то очень понимающе, – Локи упёр кулаки в бока и кивнул самому себе. Потом перевёл взгляд на потемневший от воды коврик и прикрыл ладонью глаза. Точно, уборка. «Уборка, а не просто сокрытие следов», – мысленно он обратился к Солдату. Зимний в очередной раз остался в неведении ментальных посылов, так что его совесть Локи так и не разбудил. Зато вспомнил: завтрак. Есть хотелось до ужаса.

У мидгардцев было принято начинать день с чашки горячего кофе, который априори не давал Локи заряд бодрости, а только раздражал вкусовые и обонятельные рецепторы, но ведь традиция… Так что Солдату было предложено набрать поблизости воды и заодно разведать обстановку. Избавившись тем самым от него на ближайшие полчаса, Локи залил в чайник воду, которой было в избытке в кране, подведенном к снегосборнику и задумчиво уставился на полки, куда были перетащены армейские запасы. Ещё одна привычка у людей – жевать с утра крупы. Локи крепко задумался: если он приготовит овсянку – этого будет достаточно, чтобы набраться сил и не проголодаться до самого обеда? Или всё же спуститься вниз, отрезать от оленя ногу и закинуть её на огонь? Конечно, решать самому было сложновато – без поддержки второго лица, которому, собственно, и придётся есть приготовленное, – да и делать это всё в одиночку было слегка скучно. Зря он отослал Солдата, вот действительно зря. Надо было задействовать где-нибудь здесь – например, заставить держать коврик над камином до тех пор, пока не просохнет каждая ворсинка. А, нет, нельзя – Локи вспомнил, что пообещал самому себе быть более добрым и внимательным к людям. Хотя, это же Солдат – ему приказ был бы только в радость. Окончательно решив, что делать дальше, Локи потянулся за коробкой с овсянкой, заодно уронив на пол невесть откуда взявшуюся манную крупу, рассыпав её по тумбам и полу. Хорошо, спишет на вдруг упавшую полку.

Вернувшийся Зимний неуклюже переступил белые слипшиеся комки, некогда бывшие манкой, – Локи залил их водой, искренне считая, что так ототрётся быстрей, – и бухнул на стол полное ведро. Отчитался, что вокруг дома всё спокойно, и что снег подчистую убрал любые следы. Так что их не найдут по кровавой тонкой дорожке, что вчера оставил за собой Солдат. И добавил, что видел на юге ещё одного оленя – если Локи захочется поохотиться, он мешать не будет. Наверное. Постарается, если что. Локи на прерывистый сухой монолог ответил что-то вроде: «М-м, да-да, ага, всё, отбой», – на новость о возможной добыче отреагировал, скривив губы, и отставил ведро в угол, где о нём тут же и позабыл. Зато водрузил на стол тарелку, от которой поднимался прозрачный пар, и приглашающе махнул рукой. Завтракали в тишине. Солдат восполнял энергетический запас организма, а Локи, судя по виду, думал о чём-то своём, так что Зимний не лез с расспросами, хотя и было немного интересно. Непонимание, как следствие вчерашней эмоциональной вспышки, почему-то пробудило желание узнать, что там Локи обдумывает, однако повода не было. Зачерпнув ещё порцию овсянки, Солдат проглотил кашу. Это совсем не то, чем его кормили раньше.

– Вкусно, – сказал он Локи, чьё лицо после этих слов вытянулось, а взгляд впился в тарелку.

Он так удивился, будто узнал, что в его еде – яд, и он налакался его на две жизни вперёд. Зимний опешил от такой реакции, осторожно отложив ложку в сторону. Необходимо было проанализировать ситуацию. Неужели правда яд? Кто и когда успел его подложить? Видимо, Локи отвлёкся от готовки на пару минут, чтобы, например, сходить по нужде, вот тогда-то враг и проник на кухню. Это же и объясняет наличие на полу разбросанной крупы: кто-то был неаккуратен, возможно, недостаточно опытен, чтобы сделать всё без видимых улик. Если всё правильно, то крайне необходимо вывести токсины из крови. Ему вряд ли что-то угрожает, – его организм выдерживал и не такое, – но необходимо не дать умереть Локи. Почему-то его жизнь встала на планку выше, чем собственная. Зимний упёрся ладонями на стол, приподнимаясь, но Локи, чьи уши запылали как при лихорадке (началось, вот они – первые признаки отравления), закашлялся и странно принялся лепетать.

– Да. Да, я готовлю вкусно. А ты не знал? Вот теперь знаешь. Знаешь. Но я не какая-нибудь кухарка! В следующий раз будешь сам готовить, в обед, точно. Я проконтролирую, потому что не уверен, что ты это умеешь. Не хотелось бы потом есть что-то… что-то не самое лучшее, – Локи выдал это всё как на духу, а после в один глоток выпил всё содержимое стакана. Кофе был горячим, горьким – сахара не нашлось, почему-то, – но Локи не заметил. Закинул в себя ещё половину порции овсянки, вытер губы и ретировался в сторону кресла. Солдат, потерявший нить повествования уже после первого «да», проследил за ним взглядом, пристально осмотрел свою тарелку и скрепя сердце доел.

Локи затих где-то в комнате. Не оставлять же посуду на столе, откуда она всегда может упасть и разбиться? Так Зимний и думал: не оставлять, а убрать хотя бы в раковину, которая и так уже была завалена столовыми приборами и кружками. В доме находились только Локи и Солдат, но посуды, казалось, хватит на целый гарнизон. Что-то неприятное ворочалось внутри, когда Зимний смотрел на этот беспорядок. То ли нелюбовь к хаосу и беспорядку, то ли выверенный военный характер бунтовал, потому что всё было не по предписанию. Солдат помнил, к чему приводило самокопание – головная боль, тяжесть в грудной клетки, тремор правой руки, лишняя нервозность и прочее, – так что лучше было поступать, как того требовали механические рефлексы, а не осмысленные умозаключения. Вымыть тарелки, ложки и поставить всё на полку – задача из самых лёгких. По крайней мере, так казалось.

А в комнате в это время Локи сел, сложив ладони и зажав их между коленок. Словно провинившийся маленький принц, которого вот-вот должен был позвать Один в тронный зал и прилюдно отчитать за пакости. Но он ничего не сделал. Ни-че-го. Разве что приготовил завтрак, вкусный, как оказалось. И теперь внутри Локи был чудесный эмоциональный раздрай, причиной которого был нелепый и скомканный комплимент. И комплимент ли вообще? Локи не знал, как реагировать. «Я человек, и ничто человеческое мне не чуждо» – только он человеком не был, хотя и испытывал те же чувства, что и мидгардцы. Похвала была настолько приятной, что он невольно зарделся. И это тот, кто примеряет на себя маски, как нечто должное и само собой обязующееся. Подумалось, что надо опять сбежать на свежий воздух – но Солдат, конечно же, полетит следом. Снова будет какая-нибудь ссора или даже дойдёт до драки. Драться Локи не хотел – всё и так болело, что ни вздохнуть, ни продохнуть. Значит, посидит тихонечко в уголке – авось, про него и забудут.

Вести себя, как смущённая девчонка, богу и царю не подобало. Но Локи не мог ничего сделать, чтобы заставить себя подняться с кресла и приняться за запланированную уборку. Солдат на кухне чем-то гремел, тарахтел, звенел – нервы не выдерживали, когда слышался дикий звук падающего металла или шорох щётки по дну чашки. Локи скрипел зубами, считал от одного до ста и обратно, прокручивал в голове цитаты из старых фолиантов, но когда на пол, судя по всему, полетела одна из тарелок – рывком поднялся и заскочил обратно в кухню. Как и ожидалось, порядок сам не материализовался, а вот беспорядок значительно разросся. Зимний, стоя в этом кавардаке, злобно зыркал то в полную раковину, то на грязные белые разводы от середины тумбы. Локи вздохнул.

– Ты решил, что не стоит заморачиваться с мытьём посуды, а просто разнести её в пух и прах? Похвальный мыслительный процесс, хотя и в корне неверный. Оставь, – мягко попросил Локи, когда Солдат наклонился к осколкам. Хорошо, что додумался собирать их металлической рукой – меньше поранится, и Локи не придётся бегать по дому и искать аптечку.

– Нужно убрать, – ответил Солдат, впервые ослушавшись приказа и отметив про себя, что это странно и неожиданно слишком приятно, вот просто взять и не подчиниться даже в такой мелочи. Он осторожно собрал наиболее острые куски белого стекла, сложил их в одну кучу и уставился на Локи, безмолвно спрашивая, куда можно их пристроить.

– А, сюда давай, – Локи нашёл картонный плотный пакет, раскрыл его, чтобы Зимнему было удобней, и подождал, когда Солдат выбросит остатки тарелки. Скрутив пакет, он положил его поближе к выходу с кухни, чтобы не забыть отнести или на улицу, или в подвал. Повторения поломки он допустить не мог, поэтому оттеснил Солдата от раковины – тому это очень не понравилось, судя по взгляду и поджатым губам, – и принялся сам мыть посуду. Зимний топтался рядом, не зная, куда себя деть, поэтому Локи, посмотрев на него, как на неугомонного мальца, протянул свёрнутое полотенце.

– Только ничего не разбей в этот раз. Я мою – ты вытираешь и ставишь посуду вон на ту полку. Приказ ясен?

Солдат кивнул. Локи на мгновение показалось, что тот был готов улыбнуться, но наваждение ушло вместе с водой, слившейся в канализацию. Сжав в ладони бок кружки, Локи, стараясь не отвлекаться, елозил по ней скользкими от пены пальцами, сошкрябывая прилипшие сгустки кофе. Солдат дожидался чего-нибудь вымытого, поднимая и опуская полотенце в руках. Взяв из рук Локи кружку, он вытер её и убрал, куда было сказано. Дело сдвинулось с мёртвой точки и пошло очень даже хорошо. Вдвоём убираться оказалось чуточку неудобно (Солдат постоянно зажимал Локи у тумбы, когда тянулся к новому предмету из посуды), но зато быстрей и – Локи не верил, что думает в таком ключе, – веселей. Даже когда Зимний, забирая у него ложку, уронил её обратно в мыльную воду и обрызгал Локи, тот только смахнул со своего лица пену и размазал её пальцами по щеке Солдата, искренне рассмеявшись, и тут же замер, поняв, что произошло. Стало не до веселья. Солдат воззрился на Локи, ожидая разъяснений, а Локи чуть было не ушёл обратно в своё кресло – умирать со стыда. Хотя ничего постыдного не было: он просто действовал на автомате, капельку заигравшись.

Так или иначе, но с посудой они разобрались, использовали ту воду, что принёс Зимний перед завтраком, чтобы вымыть полы – увы, пришлось объяснять Солдату, что одним и тем же полотенцем нельзя мыть всё вокруг, это же не какая-нибудь волшебная тряпочка, – и даже сорвали паутину, про которую Локи забыл в первый день. В целом, он остался доволен. Солдат тоже, наверное. Была же причина, по которой он вспомнил про коврик и то, что там всё ещё лужа. Так и перебрались в главную комнату. Локи критически осмотрел перестановку, в который раз поражаясь – ну нельзя же делать всё по одному собственному желанию, не спросив перед этим его.

– Если смотреть через окно – кресло стояло на самой выгодной для выстрела позиции. Могло задеть, когда ты спишь, – вербально возразил Солдат, когда его заставили перетаскивать кресло на место. – На кровати тоже было небезопасно спать.

– Но ты же спал – и ничего, никто не убил, – парировал Локи, задумчиво покусав нижнюю губу. – Ещё ближе к камину. Вот так, да. Подай тряпку.

– Стоит закрыть ставни, – продолжил Зимний, нащупав в холодной воде кусок ткани и протянув его Локи. Тот быстро протёр каминную полку. – В целях повышения…

– Безопасности, я помню, – закончил за него Локи. – Но тогда днём будет темень. Ведро подвинь.

Солдат беспрекословно выполнил просьбу-приказ, поставив ведро почти у самых ног Локи. Чтобы лишний раз не тягать туда-сюда. Нет, он не ленился, просто в целях повышения эффективности… И тут Локи, который как раз закончил с камином, развернулся и, не глядя, пошёл прямо. Споткнулся о ведро, перевернул его и полетел носом в лоб Солдата…

– Осторожно, мелкий! – Зимний поймал его в паре сантиметров от своего лица; почти рефлекторно, бросив при этом фразу, вовсе не подходящую к ситуации.

Такое ощущение, будто ему это привычно. Будто он не раз так делал. Локи задержал дыхание, оказываясь прямиком напротив серых внимательных глаз. В этот раз замерли оба. Вот так внезапность. Поразительная внезапность, всем внезапностям внезапность! Отойдя от шока, он, скользя ногами по воде, выровнялся, держась пальцами за плечи Солдата, замечая, что чуть выше ростом. Буквально на три дюйма. И не заметил ведь раньше…

– Воду вытираешь ты, – приглушённо выдохнул Локи, все еще чувствуя на своём теле уверенное сжатие пальцев. Ещё чуть-чуть – и раскрошили бы кости, такими сильными они казались, но Зимний держал очень осторожно, порядком бережней, чем хрупкую стеклянную посуду. – А потом на отдых по кроватям.

После такой поддержки сил злиться не осталось. Зимний кажется вовсе выпал в какую-то прострацию – распоряжение понял буквально, вскоре завалившись на тахту и оставив Локи его «любимое» кресло.

Уставившись в потолок, на этот раз уже лёжа, Локи скрестил на груди руки. Да что ж это такое-то…

========== Глава пятая. 131 градус по Фаренгейту ==========

Тишина в избушке нарушалась лишь треском полений в очаге и тихим дыханием. Солдат лежал, честно пытаясь заснуть. Получалось не очень хорошо – стоило закрыть глаза и в памяти всплывали какие-то неясные образы, обрывки разговоров, странные ощущения. К категории последних относилась тактильная память, оставшаяся с момента, когда он удержал Локи от падения. Вроде бы очень проходной эпизод, но Солдат раз за разом возвращался к нему, будто бы пытаясь вычленить для себя что-то принципиально важное. Дыхание того самого Локи с другого конца комнаты не способствовало концентрации. Зимний и не заметил, как начал прислушиваться. Неровные выдохи с лёгким сопением были слишком шумными для спящего человека. Особенно учитывая, что Зимний вдоволь наслушался этого прошлой ночью. Спустя девяносто четыре минуты наблюдений он полностью укрепился в своей правоте.

– Ты не спишь, – заметил он негромко.

Сопение на пару мгновений прервалось, а потом возобновилось, став показательно громче. Солдат повернул голову на звук.

– И что с того? – всё-таки раздался через несколько минут недовольный голос Локи.

– Зачем отдых, если никто из нас в нем не нуждается? – поинтересовался Зимний. – Это нерационально.

Со стороны кресла раздалось сердитое бормотание про нерациональность притаскивания в дом кого не попадя.

– Окей, у тебя есть какие-то более рациональные, – Локи не отказал себе в удовольствии ядовито выделить это слово, хоть уже и не надеялся, что Солдат оценит, – предложения? Или тебя учили только задавать глупые вопросы?

– Меня учили не задавать вопросов, – невозмутимо откликнулся Зимний.

Локи поднял с подушки голову, посмотрел на него как на идиота и рухнул обратно.

– Займись чем-нибудь, если хочешь, – наконец, милостиво разрешил он, спустя ещё минут двадцать.

Солдат почти сразу сел на тахте, – повернувший к нему голову Локи был готов поклясться, что не ошибся, – заинтересованно ожидая продолжения.

– Что? – спросил он, спустя минут пять игры в гляделки.

– Активность, – напомнил Солдат, даже не подозревая, что как никогда близок к приказу пробежать кругов сто вокруг их избушки… Ну или по прямой в случайно выбранном направлении… Локи нервно потёр лоб, отгоняя искушение.

– Я не знаю… – протянул он, подложив согнутую в локте руку под голову и задумчиво глядя в потолок. – Какого рода активность?

– Физическая, – с готовностью пояснил Солдат; Локи тяжко вздохнул.

– Ну попрыгай что ли… Там, отжимания поделай… – Локи еще не успел закончить фразу, как Солдат закопошился, освобождая место, и асгардец сообразил, что к такому его психика, пожалуй, всё-таки не готова. – Так, стоп, стоп! Я передумал!

Он резко сел и замахал руками, привлекая внимание. Солдат остановился и повернулся к нему. Локи в очередной раз вздохнул и потёр щёки ладонями.

– Иди лучше дров наколи, – в итоге распорядился он. – Твоя эта… рука отлично для такой работы подойдет.

Зимний скосил взгляд на бионическое плечо, будто бы даже обиженно хмыкнул и направился к двери, через пару минут скрываясь за ней. Локи проследил за ним взглядом и, лишь оставшись в одиночестве, шумно выдохнул и откинулся обратно на подушку. Вот только физической активности им и не хватало.

С улицы доносился явственно слышный шум, что наглядно свидетельствовало о том, что Солдат нашёл, куда применить излишек энергии в организме. Оставшийся в тепле дома Локи думал о проблемах физической активности. Точнее об их отсутствии у него самого. Конечно, их с Тором – как и положено асгардским принцам – с детства готовили быть воинами. Но если братцу утомительные тренировки, упражнения с оружием и постоянные спарринги были в радость, то Локи при любой возможности старался увильнуть, предпочитая книги мечу или боевому посоху. Ну а с определённого возраста само понятие “физическая активность” изменило для него смысл, став атрибутом того, чем занимаются вдвоём за закрытыми дверями спальни. Или не спальни… Или не вдвоём…

Локи потряс головой, отвлекаясь от неуместных мыслей, и тут же понял, что уже поздно – образ молчаливого и вечно хмурого Солдата опасно балансировал на грани между “с чего бы?” и “а почему бы и нет?”. Локи всегда знал, что любопытство его погубит, но вот быть раздавленным чудом мидгардской науки и инженерной мысли как-то совсем не улыбалось. С другой стороны Солдату же можно было просто приказать… Так и эдак покрутив в голове эту мысль, Локи пришёл к выводу, что это как-то мерзко даже для него.

Впрочем, стоило Зимнему вновь появиться на пороге – разгоряченному, раскрасневшемуся по вечернему морозцу, растрепанному и совершенно определённо довольному собой, – как Локи моментально пересмотрел свои представления о мерзости, физической активности и в целом о перспективах проживания под одной крышей. Из-под опущенных ресниц он внимательно наблюдал за тем, как Солдат снимает куртку, разминает плечи, поводит сильными руками… Что-то во всем этом было знакомое, и Локи понадобилась пара минут, чтобы сообразить, что – отдаленно, конечно, – но Солдат напоминал Тора. Такой же крепкий, уверенный, хоть и ниже ростом. Без шумности братца, без его несдержанности, без проблем с правом наследования… Короче, как Тор, но без всех минусов. Локи так увлекся этой мыслью, что даже не заметил, как Солдат протопал к тахте и вновь завалился на неё, на этот раз, судя по всему, достаточно быстро уснув. А вот Локи теперь окончательно стало не до сна.

Закончилось это тем, что он бесшумно скользнул со своего кресла и подкрался к спящему мужчине. Зимний спал на спине, вытянувшись, будто по привычке, наверняка чутко, так что Локи почти даже дышать перестал. Впрочем, не настолько, чтобы не обратить внимание на то, что Солдат улегся спать, как был в одежде, явно давно не стиранной и изрядно пропотевшей. Привитая с детства чистоплотность взяла верх, и, поморщившись, Локи также незаметно вернулся на своё место. Ох, не зря матушка говаривала, прежде чем что-то трогать, это надо помыть. Опять устроившись на импровизированной кровати, Локи прикинул, что грядущий день может получиться весьма интересным.

Утром он всячески показывал, что ничего странного или неожиданного в эмоциональном плане не произошло. Что это не Локи пялился на спящего Солдата, что не у него в голове творилось черти что, и то, что он собирался приказать – ни в коем разе не связанно с заинтересованностью какого-то бы ни было рода. Зимний, сидя на тахте, ни о чём не догадывался. А Локи ликовал – потому что если бы Солдат сразу понял, что от него потребуется, то пришиб бы не задумываясь. Жить хотелось, тем более, впереди было столько всего заманчивого. Походив мимо, Локи окончательно переключил на себя всё внимание Зимнего, нахмурился и приподнял в неудовольствии нос. Принцесса прям, а не асгардский принц, но чего ситуация требовала, то Локи и творил.

– Когда ты в последний раз принимал душ?

– Перед заданием, – честно сообщил Солдат. – Часть процедуры подготовки.

– Когда это было?

Зимний задумался на пару секунд, а потом кивнул своим мыслям:

– Восемь дней и четырнадцать часов назад. Примерно, – пожалуй, впервые в его голосе прозвучали извиняющиеся нотки, но Локи конкретно сейчас на них внимания не обратил.

– О, – высказался он, закатив глаза. Это же надо какой кошмар – сам Локи просиживал в купальнях от трёх до пяти часов, пока не вылезал, скрипя от чистоты, и никто во всём Асгарде не имел права вытаскивать его из воды без видимой на то причины. – Слышал когда-нибудь о зловредных бактериях между пальцев ног?

Солдат скосил взгляд на свою обувь, будто мог видеть сквозь неё. То, что даже собственный организм способен продуцировать опасность, было не слишком приятной новостью. Конечно, о таком он не знал, но Локи ведь расскажет? Локи рассказал:

– Так вот, они называются грибком – не тем съедобным, что валяется в сушеном виде на кухне, а паразитарной формой, – который заносится вместе с какой-нибудь инфекцией. Я почему тебе запретил ходить босиком? – Солдат пожал плечами. Локи вздохнул. – Ради профилактики этого самого грибка. Вот заболел бы – и отвалились у тебя ступни… или даже прямо до колен. Страшно?

Зимний дёрнул металлическим плечом, явственно демонстрируя, что запугивать его ампутацией ещё одной конечности бесполезно, так что Локи зашёл с другой стороны. Хорошо иметь сразу несколько вариантов всякого бреда, выданного по всем правилам искренней правды: с серьёзным взглядом, интригующим придыханием и поджатыми как бы в нервозности губами. Обмануть Солдата было легче, чем обмануть привыкшего к этому Тора.

– Или вот ещё: сидишь ты в засаде, не мывшись уже шестой день… – Зимний мгновенно подобрался, прищурился, видимо, представляя возможную ситуацию. – Выслеживаешь какого-нибудь заклятого врага. И всё вроде как замечательно, цель у тебя на мушке, ты готов ворваться в логово неприятеля и выполнить поручение. Уже забегаешь внутрь, взводишь курок, прицеливаешься – и начинаешь чесаться!

– Чесаться? – переспросил Солдат, совершенно не догнав, причём здесь это. Единственное, что у него когда-то чесалось – щека, и то только потому, что щетина на ней жутко раздражала. Его брили, не особо часто, но всё же.

– Да, чесаться. Вот так, – и Локи на своём примере показал, принявшись царапать кожу на шее, шкрябать пальцами по своим бокам и мучительно вычёсывать волосы. – Отвлекает, не правда ли? Вот, пока ты чешешься – тебя и подстрелят. Неприятно очень? Неприятно.

Зимний хмуро посмотрел на красные расчёсы, которые остались у Локи над сонной артерией. Выглядело не очень хорошо. Если Локи умудрился поранить себя одними только пальцами, то что может сделать Солдат своей металлической рукой? Много чего натворить.

– Теперь понимаешь, чем так важна гигиена? – напоследок спросил Локи. Солдат, в кои-то веки, понял. И ведь просто надо было доходчиво объяснить. Но всем дело не закончилось – Локи практически за руку отвёл его в ванную комнату, запричитав о необходимости использовать не только пену для бритья, но и специальное мыло, особый шампунь и этот, жёлтый, пахнущий химическим оттенком и персиком – гель для душа. Закончив с объяснениями, Локи ещё пару секунду повертелся в крохотной комнатке, ища место для пушистого серого полотенца, и пулей вылетел наружу, стоило бессовестному – по отношению к тонкой душевной организации Локи! – Солдату стянуть с себя штаны. Зимний же переступил через них, сложил пополам, после ещё раз, стянул через голову чёрный свитер, оставшись в одном белье. Оно сразу полетело в мусорку в связи со своей негодностью. Солдат замер перед зеркалом – смотреть на себя он не любил, не видя в этом ничего полезного, но сейчас нужно было найти признаки описанных Локи заболеваний. Ни зуда, ни покраснения, ни видимых ранок не нашлось, а вот со щетиной стоило что-нибудь сделать. Зимний позаглядывал по всем ящичкам в поисках бритвы, не обнаружил её и решил, что с этим можно повременить. Конечно, оставался нож, который он еще вчера прихватил с кухни, но это был способ на крайний случай. Забрался в ванну, повернул вентиль – вода без предупреждения брызнула в лицо сначала холодным, потом очень горячим, – и взял с полки цветной флакон, не прочитав на этикетке ни названия, ни характеристики содержимого.

Оставлять Зимнего наедине с целым комплектом разномастных средств личной гигиены было непрактично и ужасно себе в убыток. Именно так и никак иначе. Локи с совестью договорился, побродив по дому сначала пять минут, потом десять, но по истечению четверти часа подобрался к двери как можно ближе. На слух можно было понять, что вода лилась плотным и нескончаемым потоком, гулко билась в железное дно неглубокой ванны и немножко попадала на пол. Локи подумал, что Солдат, ради приличия, мог бы хотя бы посвистеть или помурлыкать себе под нос какую-нибудь мелодию, а не мыться в тишине. Так было бы спокойней – знать, что тот целиком и полностью занят собой и не заметил бы слежки. Локи боролся с двумя не похожими друг на друга желаниями: приложиться лбом об пол или заглянуть в ванную комнату для… за тем, чтобы… ну хотя бы просто так! – и одновременно оценить комплекцию Солдата без этих лишних армейских заморочек в виде тяжёлых ботинок и многофункциональных карманов на куртке и штанах.

Железные петли не скрипнули, когда Локи опустил вниз круглую ручку и потянул дверь на себя. Под ногами завертелся сквозняк, в лицо дунуло горячим паром, так что Локи немного растерялся в разнице температур, часто заморгав. Придя в относительную норму, он перевёл взгляд от своих пальцев на… ого. Вот действительно – ого. Зимний стоял к нему спиной, намыливал волосы – судя по запаху, всё же ошибочно выбранным мылом, а не шампунем – и двигался так расслабленно и умиротворённо, что Локи осыпал самого себя проклятьями: неужели раньше нельзя было сказать человеку, чтобы тот помылся? Теперь Локи будет заставлять его принимать душ утром, после обеда и перед сном, лишь бы ещё раз увидеть, как по крепким плечам скатывается вода, скользит по рельефным стальным мышцам, напрягающимся каждый раз, когда Солдат протягивал ладони к душу, и блестит на металлическом протезе. И будь он неладен, если пропустит хоть одну из капелек, собирающихся во впадинках над ягодицами. Дерево под пальцами затрещало, Локи вдохнул, когда Зимний пропустил между пальцев пряди, зачесав их назад – наверное, бездумно копируя причёску своего сожителя, – и томно выдохнул, когда тот наклонился, чтобы поднять выскользнувший из пальцев тюбик чего-то-там. Локи уже было всё равно, чем моется Солдат, зачем он так плавно опускается и почему делает элементарные вещи слишком соблазнительно, потому что он вдруг понял – физическая активность. У него физическая активность на этого человека.

Кажется, раньше он любил принимать душ часто и подолгу. По крайней мере, сейчас Солдат наслаждался обычным процессом омовения, так что инстинкты завопили немного позднее, чем должны были. Зимний почувствовал и холодный воздух, пробравшийся в душную комнату, и то, как голодно блуждал по его телу чужой взгляд. Можно было перетерпеть – на него много кто смотрел, но вот чтобы так – никто. Он позволил себе подождать ещё пару мгновений, искренне считая, что наблюдатель уберётся сам, но ни через минуту, ни через две ощущение жадности никуда не делось. Локи находил в рассматривании Зимнего что-то интересное, чего сам Солдат не понимал – что может так привлечь в человеческом теле, причём совершенно нагом? Ладно, если оно ещё несколько красивое – это-то ещё как-то ясно, – но у него, у Зимнего, едва ли бы нашлось, на что посмотреть. Да и протез – хоть и был функциональным и сверхполезным оружием – вряд ли мог считаться привлекательным. Или Локи просто следил, чтобы он ничего не напутал. Молчаливо присутствовал, готовый отдать очередной приказ. Тогда не стоило стоять к нему спиной – в Гидре существовал некий этикет, требующий всегда слушать командующего, смотря исключительно в его лицо. Солдат опустил руки по швам и медленно развернулся.

Локи чуть не снёс противоположную стену, когда наткнулся на недоумённый взгляд Зимнего. Захлопнул дверь, чтобы не видеть больше эти полные губы, практически отбежал от неё и присел в своё кресло. Виски вот-вот должно было разорвать от стучавшей в них крови, хотя больше, конечно, она прилила в место пониже. Намного пониже. Локи облизнул пересохшие губы, представляя, как, должно быть, здорово собрать ими влагу со скул Солдата. Вскочил на ноги, безумно глянув в сторону ванной комнаты, плюхнулся обратно. Захотелось пить, а лучше – напиться. Внизу всё ныло, требовало к себе внимания, отвлекало от самогрызения… Локи забросил ногу на ногу, сцепил пальцы в замок и снова задержал дыхание. И вовремя: дверь раскрылась, и показался Солдат, на ходу поправляющий полотенце. Всё, от пупка и до колен, скрывалось за махровой тканью, но Локи всё равно открывался чудесный вид на накаченный торс, плотную шею с облепившими её волосами и порозовевшее лицо. От смущения? Локи мгновенно отбросил эту мысль – смутиться мог, кто угодно, только не Солдат. Зимний просто встал напротив него и отчитался, что закончил с водными процедурами.

– А я… я, – сбился Локи, во второй раз оказываясь под взглядом сверху вниз, – я заглянул, чтобы проверить, как ты справляешься.

– Всё прошло гладко.

– Да-а? Молодец. Кстати, забыл сказать – я же ещё так и не осмотрел тебя на наличие повреждений. У тебя нет ранений?

Не успел Локи и спросить, как Солдат, не меняясь в лице, потянул за два конца полотенца, оголяясь окончательно. Локи подавился воздухом, когда практически перед его носом открылись доселе неизведанные стороны Зимнего.

– Немного задело здесь, – Солдат указал пальцем на рубец, идущий параллельно тазовой кости, но Локи даже ухом не повёл. Кожа вокруг затянувшейся раны выглядела нормальной, без всяких покраснений, но какой там осмотр, если Локи нуждался в полноценной пальпации. Прикосновениями увидеть можно больше, чем просто глазами.

– Жить будешь, – прошелестел Локи, кончиками пальцев обведя рубец по практически затянувшемуся краю. – Ничего серьёзного.

От тела Солдата исходило тепло, концентрирующееся в паховых складках. Локи прикусил губу, нажав на косточку сильней, чувствительней, и двинул пальцем выше, очерчивая таз. Было что-то правильное в том, чтобы касаться Зимнего, хотя логически Локи понимал: ещё чуть-чуть и получит по наглым рукам. Но Солдат не отшатывался, ни порывался избежать прикосновений, только стоял и наблюдал за, как ему казалось, осмотром. А Локи бы всё на свете отдал, если бы на его плече сжалась металлическая ладонь, пожертвовал суставом, если бы пальцы нечаянно его раскрошили, и не отказался бы, чтобы вторая рука прошлась по волосам. Он поднял затуманенный взгляд на лицо Солдата и почти что завыл от разочарования: непробиваемая железная машина. Бездушный кусок биомеханического соединения!