Текст книги "Жертвоприношение (СИ)"

Автор книги: mila 777

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

Это мучило и заставляло ощущать внутри себя пустоту и бессилие.

– Садись уже, мне некогда, – услышала я голос Паркера, когда он устроился за рулем и поправил зеркало слева от себя. – Отвезу тебя к твоему приятелю.

Я уселась рядом с ним и спросила:

– О ком ты?

Он многозначительно стрельнул в мою сторону глазами и ответил таким тоном, будто это было очевидно:

– Конечно к Мэтти. Он как раз сейчас у Сальваторе. Они там все. Даже Энзо. Иногда мне кажется, что Деймон со своим братцем занимаются благотворительностью и предоставляют всем нуждающимся жилье. Прямо святые ребята.

– Ох, Кай, перестань, – отвернулась я и уставилась в окно, за которым мелькали темные силуэты деревьев. – Это мои друзья.

– Плевать. Один черт все слишком правильные. До тошноты.

Настроение Паркера изменилось, и это чувствовалось очень остро. Он напряженно всматривался в темноту, туда, куда не мог добраться свет фар, и о чем-то думал. Я наблюдала за ним и видела, как Паркер хмурит лоб, покусывает нижнюю губу, но неожиданно он выдал, не глядя на меня:

– Пялишься, Кэтти?

– А… нет. То есть… да, прости, – я потерла лоб ладонью, морщась и не зная, что меня ждет дальше. – Я устала. Просто хочу отдохнуть.

Кай промолчал. И вообще, дальше мы ехали в тишине, и лишь у поместья Сальваторе, куда мы прикатили с Паркером спустя минут пятнадцать, он посмотрел на меня, говоря:

– Ты знаешь, где меня найти. Хотя нет, не знаешь. Я еду в Портленд, в свой дом. Удачи, Кэтти.

И я, ненадолго задумавшись, робко улыбнулась, ответив ему:

– Спасибо, Кай, спасибо, что не оставил меня.

Еретик отвернулся, сильнее сжав пальцами руль, и громко цокнул:

– Только не начинай, а то расплачусь. Это так паршиво, знаешь, как будто что-то приливает к глазам и потом начинает пощипывать, и кажется, что я вот-вот взорвусь, а еще…

– Ка-а-ай, спокойной ночи, – вывалилась я из пикапа, не имея сил слушать эту болтовню.

А оглянувшись, я поймала взгляд Паркера – серьезный и чересчур злобный для того, кто пару секунд назад нес такую чепуху.

Его что-то тревожит, это очевидно…

***

Яркие вспышки одна за другой озаряли комнату, где я, лежа на кровати, пыталась уснуть. И вроде бы медленно погружалась в сон, но все равно как-то балансировала.

Очередная вспышка, резкий грохот за окном, и я распахнула глаза, уставившись в стену, и тут же встрепенулась и закричала:

– Джей! Джей! Здесь кто-то есть!

Черный силуэт неизвестного быстро скользнул по стене и слился с темнотой комнаты.

Внезапно вспыхнувший свет лампы напугал меня до полусмерти, и я, тяжело дыша, уставилась на брата, который растерянно всматривался в мое лицо.

– Так, Кэт, я не могу больше, – сказал он, качая головой. – Ты должна покинуть этот дом. Собирайся, я позвоню Деймону, он будет не против твоей компании.

– Джей, подожди, все хорошо, я просто кого-то видела и все…

– Здесь небезопасно.

У меня вдруг возникло ощущение, что это не я старшая в этой семье, в семье, которой нет, мне показалось, что именно Джей повзрослел гораздо быстрее меня. Жизнь в мертвом теле сделала его другим, кем-то сильным и смелым. Но все равно я считала, что мне не следует нарушать покой братьев Сальваторе, ведь кто бы там ни пришел этой ночью, он наверняка явится за мной, а я снова втяну своих друзей в разборки.

– Джей, прошу…

– Кэт, я слаб. У меня не хватит сил защитить тебя. С родителями… ты сама все видела, – вздохнул брат, и я подумала, что ни разу не спросила у него о том, что он чувствует будучи вампиром.

– Каково это? – прошептала я. – Каково быть монстром?

Джей резанул по мне взглядом исподлобья и ответил, отвернувшись так, что теперь я видела его красивый профиль:

– Паршиво. Все время хочется убить… кого-нибудь, – и посмотрел на меня. – Тебя тоже, Кэт. Мне постоянно хочется вонзить клыки тебе в глотку, и если бы не Стефан с донорской кровью…

– Нет. Ты не монстр, Джей. Не думай ничего подобного. Мне жаль, что с тобой случилось это. Но… Кай предложил мне…

Я замолчала, а брат уставился на меня очень внимательно, подумал немного, а потом спросил:

– Ты сама уверена в том, чего хочешь? Если тебе ничего другого не надо, то я не против. Пусть это и омерзительно, однако мне хотя бы не придется видеть, как ты стареешь и умираешь.

– Бодрящий ответ, – хохотнула я, и Джей, подавшись в мою сторону, обнял меня, проговорив:

– Не хочу тебя терять, Кэтлин. Просто живи.

Да, надо жить. Неважно, в какой ипостаси, главное, что мы все еще живы и просто обязаны помогать друг другу.

– Хорошо, – пробормотала я, отодвигаясь. – Утром поеду к Сальваторе, они точно приютят, – и спародировала Кая. – «Прямо святые ребята».

Комментарий к Глава восемнадцатая

Мать Кэт

http://www.kinomania.ru/images/photos_people/82681.jpg

https://fanparty.ru/fanclubs/actrisa-kendis-akkola/gallery/1195992_actrisa_kendis_akkola.gif

========== Глава девятнадцатая ==========

Big blue eyes, oh, I donʼt know what it means, no.

What does he want from me?

Большие голубые глаза, о, не знаю, к чему это, нет.

Чего он хочет от меня?

Laurel «Fire Breather» ©

Уже с утра было довольно душно, и это несмотря на ночной ливень и грозу.

Я тихо вышагивала по дорожке центрального кладбища, где были похоронены мои родители. Жутковатые склепы возвышались надо мной, навевая не самые позитивные мысли.

В это утро я встала пораньше, съездила к Сальваторе и, поговорив насчет своего временного пребывания в их поместье, вернулась домой, чтобы надеть особенное платье, сделать особенную прическу и купить особенный букет цветов. Мама любила фиалки, и я сразу же выбрала их, по пути на кладбище заехав в цветочную лавку.

Под ногами тихо шуршала галька. Я свернула налево, прошла мимо старинной стены, внутри которой, говорят, в тринадцатом веке были замурованы ведьмы, а освященная земля сдерживала их, чтобы они не вырвались из царства мертвых. По сути это были простые суеверные байки, но учитывая, что ведьмы существуют и по сей день, то почему их не могло быть в темном, мрачном тринадцатом веке?

Скользнув взглядом по старым потертым надписям, я подумала о Паркере, что бы он сказал, находись сейчас здесь? Быть может, это место обладает магией, каким-то особым сгустком энергии?

Совершенно погрязнув в этих мыслях, я не заметила, как остановилась, а когда очнулась, до меня дошло, что я стою перед свежими могилами моих родителей.

Осторожно приблизившись, я опустилась на корточки и положила букет на землю у надгробия.

– Привет, мам, – проговорила я, все время сглатывая. – Привет, папа. Как вы? Мы? Ох, у нас все хорошо. Ну, как хорошо, скорее, неплохо. Да, пожалуй, неплохо, – я поспешила утереть слезы, вспоминая, что мама никогда не любила излишнюю эмоциональность. – Знаете, вы бы очень удивились, но наши с Джеем отношения вышли на новый уровень. Теперь мы даже обнимаемся и обещаем присматривать друг за другом. Джей настаивает на моем проживании у Деймона. Ах да, мама, ты не любишь… не любила Деймона… – и я все же сорвалась и заплакала, спрятав лицо в ладонях, не заботясь о тщательно наложенном макияже, мне было плевать на это, ведь теперь праздничные наряды вообще никому не нужны – у нас траур. – Простите… это я во всем виновата, – плюхнулась я прямо на землю. – Простите. Вы ничего не знали о том, где я и чем занимаюсь. Я просто скрывала весь этот кошмар. И какой смысл? Вас все равно не стало… Я люблю вас, простите меня за все, что я сделала…

Меня долго трясло, и я никак не могла успокоиться. Перед глазами проносились все светлые воспоминания, связанные с семьей, но тут же пелена затягивала мои глаза, и я опять видела родителей обескровленными и лежащими на полу.

Эти видения постепенно осушали мои слезы, и внутри я уже в который раз ощущала гнев. Мне казалось, что появись сейчас Паркер, я точно попросила бы его обратить меня.

Понемногу успокоившись, я встала, отряхнулась, пригладила волосы, собранные в аккуратную прическу и, попрощавшись с родителями, направилась той же дорогой к выходу.

Раз за разом прокручивая в голове слова, которые скажу Бонни и Кэролайн, когда соберусь покинуть наш городок, я не могла понять, зачем вообще что-то говорить. Нужно ли это? Все было так туманно и неопределенно. Я не понимала, можно ли, например, нас с Паркером назвать парочкой? И тут же я отвечала себе: нет, нельзя, это глупо, потому что Кай – это не тот, кого можно наградить званием «бойфренд». Он сам по себе, как и прежде.

Можно ли считать друзьями нас с Деймоном? Мы вроде как общаемся, но я не имею понятия, дружба ли это? По сути да, мы кое-что значим друг для друга, иначе я не переживала бы за Сальваторе, а он не спасал бы меня, несмотря на то, что он постоянно отнекивается от своей добродетели. В общем, друзья в этом городе у меня были, и я все увереннее принимала слова брата, которые он бросил мне вчера.

Я не хочу уезжать из Мистик-Фоллс, но мне нужно это сделать, чтобы не зависать на одном месте.

Меня радовало тепло, совсем не хотелось утопать в ливнях и сидеть дома все двадцать четыре часа в сутки.

Я медленно шла по кладбищу и крутила в пальцах тонкую травинку, как вдруг прямо мне под ноги упал камешек, и я испуганно остановилась, а потом осторожно огляделась по сторонам.

– Кай, неужели нельзя просто выйти и поздороваться? – усмехнулась я, будучи убежденной, что это именно Паркер, только у него такие дурацкие шутки.

– И что я пропустила, почему ты говоришь о еретике с такой нежностью? – услышала я позади себя и просто остолбенела, не имея сил пошевелиться. Сердце рухнуло вниз, а потом стремительно подскочило к горлу, и я выдохнула, наконец обернувшись:

– Как… Господи… Елена?!

И так резко ринулась на подругу, что едва не снесла ее с ног, а та ухватилась за меня, крепко прижимая к себе, и мы стояли так немыслимо много времени, буквально ощупывая друг друга и убеждаясь, что это не сон. Это было реально, очень реально.

Гилберт передо мной, я чувствую ее.

От ее волос разило сыростью и приторной невыносимой сладостью цветов, которые лежали у ее гроба. Там постоянно были цветы, и она напиталась их ароматами. Но отныне этот запах будет ассоциироваться у меня не только со смертью, а еще и с воскрешением.

– Невероятно… – выдохнула я, отодвигаясь и заглядывая в бездонную темноту карего взгляда подруги. – Как ты выбралась? – и я отошла назад, опустив себе на лоб ладонь и глядя на Елену ошеломленно. – Это невозможно.

– Как видишь, возможно, – развела руками Гилберт, и я отметила ее бледность из-за проведенного в склепе времени. – Кэт, это я и сама не понимаю, как проснулась. Представляешь мой шок, когда я поняла, что нахожусь в гробу. Кстати, кто-то открыл его для меня.

– Когда ребята успели отнести тебя в склеп? – засомневалась я.

– Ты меня спрашиваешь? Да брось, Кэтлин, ты не веришь мне? – удивилась подруга и развела руками. – Окей, спроси что-то такое, о чем знаем только мы с тобой.

На ум ничего не шло, и я, нервно кусая губы, думала, что бы такое припомнить, и меня осенило:

– Нам было по десять лет. Куда мы с тобой вляпались, когда ночью тайком прокрались в школьную учительскую?

Гилберт хохотнула, качая головой:

– Никуда, Кэт, потому что, когда нам было по десять лет, мы с тобой еще не общались так близко.

– Ладно, – кивнула я и повторила увереннее. – Ладно, я верю… боже, нет, я не могу поверить. То есть да, это ты, но у меня в голове не укладывается, кто мог тебя вернуть, ведь кроме Кая некому… постой-ка, – я вскинула на Елену изумленный взгляд. – Паркер! Это он тебя освободил.

– Паркер? Этот отмороженный псих? Ты шутишь, Кэт? Зачем ему это надо?

– Вот именно… – пробормотала я задумчиво. – Вот сукин сын… он что-то задумал. Я еду в Портленд, – это я уже бросила на ходу, от чего Гилберт совершенно обалдела, выкрикнув:

– Эй! Может объяснишь, что происходит?

Ах да, стоит немного пояснить.

Я, притормозив, обернулась, думая, с чего бы это начать, и выпалила все как на духу, вгоняя Елену в окончательный шок:

– Я люблю Паркера, он вообще непонятно, что чувствует. Моих родителей убили еретики и вампиры, на которых охотится Кай. Все. Ах да, еще и Джей теперь вампир, благодаря Каю.

Конечно Елена была в оцепенении, и конечно она сделала акцент именно на словах «люблю Паркера».

– Прости, что? – подалась она ко мне, а потом тут же прикрыла глаза и прошептала. – Я все еще чувствую себя отвратительно. И… жутко хочу есть, – она посмотрела на меня умоляюще. – Кэт, прошу, скажи, что Деймон ждет меня.

– Ты же знаешь, он ждет, – кивнула я, снова подходя к Елене, и, обнимая ее, добавила. – Я безумно, просто безумно счастлива тебя видеть…

Гилберт внезапно разрыдалась, вжимаясь в мое плечо.

– Мне так жаль твоих родителей… господи… Кэт, мне так их жаль. Это Кай, да? Это он?

– Что? – я подалась назад, уставившись на подругу так, словно она сказала немыслимую глупость, и будто Паркер вовсе не способен на убийство. – Нет, это не он. Это… Елена, тебе расскажет Деймон, а я должна немедленно поговорить с Паркером. Он, кажется, нагло втерся в доверие, а я поверила…

– Напрасно. Это ведь Кай. Он псих. Абсолютный псих.

Я промолчала, не желая вступать в спор или что-то доказывать. Она позже все поймет.

Но… невероятно, просто невероятно – Елена Гилберт с нами. Она вернулась.

***

Когда я припарковалась у дома Кая, солнце уже почти село, и теперь серый полумрак затягивал все вокруг, а по земле клубилась сизая дымка.

Непрерывно саднившая в груди заноза, застрявшая там из-за горя, что свалилось на нас с Джеем, казалось, еще больше набухла, и от этого я едва могла идти прямо. В такую жару мое темное платье смотрелось как минимум странно, а если по максимуму – совершенно глупо. Было очень жарко, и вдали слышались первые раскаты грома.

Стоило мне лишь взойти на крыльцо и поднять руку, собираясь постучать, как тут же дверь широко распахнулась, Кай окинул меня взглядом, бросил грубо:

– Нет, – и снова захлопнул дверь, а я продолжала стоять и ошеломленно таращиться прямо перед собой.

– Кай, перестань, – снова постучала я. – Впусти, нам нужно поговорить.

– На развод не согласен, детей не отдам, имущество делить не стану! – отозвался Паркер и где-то внутри дома громко хлопнула дверь, и тогда я, нервно ломанув кулаком по косяку и зашипев от боли, проговорила:

– Я знаю, что ты задумал. Елена проснулась, и это явно твоя работа. Но… зачем ты это сделал? Не по доброте душевной, верно?

От того как внезапно открылась перед моим носом дверь, я невольно шарахнулась назад, а Кай, поведя бровью, сказал:

– Вот так ты обо мне думаешь, да? Что ж, Кэтти, мое сердце разбито, проваливай, – и снова он хотел закрыть дверь, но я подставила ногу, отчего тут же взвыла от боли, а Паркер развел руками, говоря. – Ты серьезно? Кэт, необязательно вступать со мной в драку, чтобы выведать правду. Следовало просто подождать, и я бы сам все рассказал. Ноги зачем ломать?

– Иди ты, Кай, – присела я на корточки и принялась потирать ушибленное место.

Паркер, обреченно вздохнув, втащил меня за шиворот в дом и ногой пнул дверь, захлопывая ее.

– Я кое-что понял.

Вот на этих словах я жутко напряглась и обернулась на него.

– И что же? – спросила я, выпрямившись.

Он стоял у лестницы, небрежно привалившись спиной к перилам, и, скрестив руки на груди, обтянутой светло-голубым джемпером, спокойно рассматривал меня. Теперь он снова был с легкой щетиной, что несомненно немного прибавляло ему возраста.

– Кай? – напомнила я о своем существовании.

– Да, – цокнул он, моргнув. – Я понял, что мне совсем нет от тебя пользы. То есть ты вроде бы и путаешься под ногами, но к тому же совсем не помогаешь. Да, я вернул Гилберт, мне плевать на это, я вернул ее не ради тебя или Деймона. Мне нужно было получить твое доверие, – мои глаза расширились от изумления, когда Паркер двинулся ко мне. – Ты снова удивила. Я и не полагал, что тебя принесет сюда, я даже мечтал о том, что больше никогда не увижу тебя. Кэт, ты не должна была приезжать! – выкрикнул еретик, обдав меня волной ненависти, отчего я попятилась. – Теперь не вини меня! Я должен это сделать!

– Что сделать? – хлопая ресницами, выдавила я. – Почему ты злишься?

– Потому что ты должна была сидеть дома, – процедил Кай, – а не мчаться сюда. Какая же ты отчаянная дура, Кэтти. Думаешь, я нуждаюсь в твоей преданности и благодарности. Да мне плевать, Кэт, мне плевать. Когда ты это поймешь?

Я не отвечала, принимая каждое гребаное слово, брошенное Паркером, за удары ножа. Он снова и снова всаживал его в мою грудь, издеваясь и проворачивая лезвие несколько раз.

Я не понимала, почему он так поступает? Почему он так изменился?

– Что, разочарована? Конечно ты разочарована. А чего ты ждала? – прищурился, нахально усмехаясь. – Кэтти, я не собирался привязывать тебя к себе, ты сама втрескалась по уши. Согласись, я делал все, чтобы ты меня ненавидела. А у тебя, похоже, с головой реальные проблемы, – и повторил. – Я не собирался привязывать к себе…

– Но привязал, – тихо отозвалась я и, отлепившись от стены, послужившей мне опорой, поплелась к двери.

Теперь я точно осталась одна. Без Паркера будет невыносимо, я знаю это. И я чувствовала, что он смотрит мне вслед, и меня осенило. Я встала на месте, как вкопанная, а за спиной услышала отчетливый вздох.

– Что такое, Кэтти? – совершенно спокойно поинтересовался еретик.

Я обернулась к нему.

– Я не верю, – качнула головой, на что Кай лишь хмыкнул. – Ты намеренно отшиваешь меня, чтобы я не тащилась за тобой к еретикам. Так ведь?

– Ладно, детка, сама напросилась на откровенность, так вот слушай, – Паркер снова вырос прямо передо мной, нависая сверху и стискивая кулаки. – Я не вижу перспективы. Я не вижу тебя рядом с собой. Ты – человек, я – вампир. Это несовместимо. Дошло? Вообще несовместимо. Я насмотрелся на твоих друзей: с Гилберт и Сальваторе просто блюю, то, как они бегают друг за другом, как вечно ноют, распускают нюни… Это бред, Кэтти! Я не понимаю, что ты будешь делать рядом со мной. Хорошо, предположим, мы вместе отправимся к еретикам, убьем их… я убью их, а дальше что? Что ты собираешься делать? После гибели твоих родителей я понял, что к черту тебе не сдалась вампирская жизнь. Я не собираюсь принуждать тебя. – Паркер выпрямился, тяжело дыша и сглотнул, а потом всмотрелся в мои глаза. – Кэт, ты понимаешь, я хочу, чтобы ты ушла? Уходи. Это мое желание. Я настаиваю. А если решишься на встречу, клянусь, моя реакция тебе не понравится.

Я не знаю, как мне удалось молча отойти от Кая, глядя на него с явным разочарованием и непониманием, отчего он тут же отвел взгляд в сторону, как получилось на этих ватных ногах выйти за дверь, как удалось устоять на крыльце, ухватившись за перила, но я сделала это и отошла от дома, приближаясь к машине, когда вдруг прокричала сама не своя:

– Ты не можешь, Паркер! Ты не такой! Совсем не такой! Ты только притворяешься ублюдком, а на деле…

Он резко развернул меня к себе, вдавив спиной в дверцу машины, ухватил за подбородок и, едва не свернув мне шею, впился клыками в плечо. Я даже не успела вскрикнуть, только подавилась воздухом, открыв рот и выпучив глаза. Мои руки не слушались меня, когда я пыталась оторвать от себя этого чудовищного монстра. Я скользила пальцами по его спине, цепляясь за джемпер, но еретик не двигался с места, вгрызаясь в мое тело, и так, казалось, продолжалось целую вечность.

Он оторвался только тогда, когда у меня зашумело в ушах, и я, освобожденная, сползла на траву, сонно моргая и обессиленно застыв на месте.

Кай присел передо мной на корточки, и я едва смогла поднять на него глаза. Его подбородок был перемазан моей кровью. Паркер с улыбкой провел большим пальцем по своим губам и облизал его, томно прикрыв глаза и удовлетворенно простонав.

– И вот так, малышка, будет каждый раз, – пояснил он с невинным выражением лица, – когда ты решишь, что я добрый самаритянин. И, знаешь, твоя подружка проснулась лишь потому, что я заключил сделку с Беннет. Мне, конечно, противно с ней работать, но она пообещала при необходимости помочь уничтожить тех, кто угрожает вашему городишке, то есть вампиров и еретиков, которые убили твоих родителей, – Кай щелкнул меня пальцем по носу. – Ну как, я все еще «не такой»?

Дыша сквозь стиснутые зубы, я не мигая смотрела на Паркера, а он усмехнулся и, поднимаясь, сказал:

– Иди в дом, опасно ночью отправляться в обратный путь.

Я, покачиваясь и держась за ручку дверцы, поднялась, а потом ответила, едва ворочая языком, и мой ответ заставил Кая уставиться на меня в сильнейшем гневе:

– Не удивляйся, если я тебя предам, Паркер. После всего… да, во многом виновата и я, но у меня ни разу в последнее время не возникало желания оторвать тебе голову, о чем я в любой момент могла попросить Деймона. Но я берегла тебя, а сейчас… катись ты, Паркер… катись к черту…

Открыв машину, я попыталась ввалиться в салон, но еретик оторвал меня от руля и буквально за шиворот поволок к дому.

– Дерзнешь пойти против меня, и я не стану больше верить тебе.

– Ты и так не веришь. Так что плевать.

– Заткнись.

– Нет, – я вырвалась, одернув руку Паркера. – Нет. Хватит. Кай, хватит. Ты работаешь с Бонни и даже не сказал мне, я ведь всегда помогала тебе. Почему ты не можешь быть нормальным… о боже, о чем это я? Ты ведь совершенный психопат-убийца, – и добавила, снова направляясь к машине. – Хватит.

– Куда тебя несет? Ты не проедешь и мили, как еретики отыщут тебя. И что тогда? Хочешь оставить своего брата в одиночестве? – Паркер знал, на какое место надавить, и я ненавидела в нем эту проницательность и жестокость. – Иди в дом. У тебя временная анемия, можешь грохнуться в обморок.

– Кай, мне просто совершенно не нужно твое присутствие. Если я такая заноза в твоей фриковой заднице, то просто избавься от меня, но не приглашай в дом, особенно после всего, что наговорил. Решайте ваши с Беннет вопросы, а меня больше не трогайте.

Я наконец уселась за руль, и да, мои руки сильно дрожали, а жуткая сонливость не давала нормально ориентироваться, я могла попасть в аварию, и это уже не шутки. Джей действительно не заслужил такого, но оставаться с Паркером не было ни малейшего желания, меня будто окатило ледяной водой, и я замерзала в присутствии Кая, я разочаровалась и начала глотать обидные слова, что так и рвались наружу, в то время как разворачивала машину.

Паркер сидел на крыльце и смотрел мне вслед. Конечно, ему ведь нравится, во что он превратил меня. Именно «во что», а не «в кого». Это омерзительно. Я изменила самой себе и только теперь стало отчетливо ясно, в чем именно я другая. Жестокость. Я ожесточилась после смерти родителей, и подобное для меня было недопустимо.

Но я плакала, несясь по шоссе в направлении Мистик-Фоллс, утирала слезы и снова плакала, и уже не понимала, что больше разрывает мою душу: страшная участь родителей или отказ Паркера от меня? Похоже, и то, и другое.

Мысли пролетали в голове, пока я обдумывала речь, подготовленную для Бонни, а потом, не выдержав, я набрала ее номер и, включив громкую связь, стала дожидаться ответа.

– Да?

– Бонни! – заорала я, отчаянно размазывая по лицу слезы, льющиеся по щекам нескончаемым потоком. – Бонни! Я не могу! Мы должны вернуть Кая обратно! Я не хочу, чтобы он умирал, но я не могу больше видеть его! Он не отпустит меня! Он каждый раз говорит, чтобы я шла прочь, а потом сам находит меня! Я не могу так больше…

Машина сильно вильнула, потому что я упала головой на руль, но тут же выпрямилась, сбрасывая скорость, и, заметив знакомый мост, с силой вжала педаль тормоза в пол.

– Что происходит, Кэт? – закричала в ответ перепуганная Беннет. – Где ты?

– Все в порядке, – произнесла я в наступившей тишине. – Все хорошо, Бонни, я скоро приеду.

Что это за жуткие перепады настроения? Меня Кай совсем свел с ума. Я не узнаю себя. Это не я. Меня здесь не осталось. Теперь это лишь моя оболочка и ничего более. Оболочка, подчиненная Паркеру.

Стрекот саранчи и влажная прохлада реки успокаивали и приводили в чувства, когда я, захватив телефон, выбралась из машины и присела на асфальт, глядя в черноту водной глади.

– Кэт, – тихо позвала Бонни, – ты была у него, да? Прости, что мы все скрыли от тебя. Елена вернулась и теперь мы снова вместе.

– Неважно, что вы скрыли, – ответила я. – Главное, Кай озвучил то, чего я боялась больше всего: у нас нет будущего. Он попросил меня уйти. На этот раз всерьез.

Беннет вздохнула и сказала то, что должна была:

– Все будет хорошо, Кэт, он вернется…

– Нет, Бонни, скажи искренне, скажи мне правду, а не эту фальшивую успокаивающую речь!

– Кэт, я…

– Скажи! – сорвалась я на крик и накрыла глаза ладонью. – Скажи мне…

– Ладно. Паркер недостоин такой, как ты. Никого недостоин. Он вообще не должен быть здесь. Я согласна с тобой, мы должны убрать его. И я помогу тебе. Кай не имеет права так обращаться с тобой, он все время срывается на тебе, а ты терпишь. Кэтлин, это унизительно. Не унижай себя.

– Спасибо, – проговорила я, поднимаясь. – Теперь я знаю, что ты думаешь на самом деле. Увидимся, Бонни.

Сбросив вызов, я вернулась к машине. Пора возвращаться к нормальной жизни. Вот только не знаю, смогу ли я это сделать.

***

Когда ты осознанно идешь на убийство того, кто по сути является чудовищем, но так же этот человек – твоя мучительная любовь, приходится подобно вампирам отключать человечность. Мое сердце разрывалось, и я много и беззвучно плакала, отворачиваясь от друзей, но вспоминала о родителях и заставляла себя поверить в то, что именно Кай виноват в их гибели. Тогда жестокая боль перерастала в ком ненависти, который тут же предательски рассыпался, стоило мне лишь вспомнить слова мамы о человеческой доброте и гуманности, что отличает нас от животных, и меня вновь поглощал мрак. Я хотела покончить с этим, я хотела распрощаться с Паркером, но мне это было не под силу. По крайней мере, пока что точно.

– Они живут вот за этой полосой леса, – пояснял Кай, когда мы приехали к месту назначения, – и, поверьте, ждут нашего нападения.

Бонни недоверчиво покосилась на Кая, а я отошла чуть назад, чтобы не мешать им обдумывать свои действия. С нами был Деймон. Остальные не знали, где мы и чем занимаемся.

– Кажется, кому-то надоело быть любимой игрушкой еретика? – произнес Сальваторе, щуря голубые глаза на солнце.

– Не начинай, – проворчала я, отворачиваясь от Кая, которого рассматривала с жадностью во взгляде.

– Как скажешь, Джульетта, – усмехнулся Деймон. – Смотри, как бы твой Ромео не переметнулся к Беннет.

Ну вот зачем Сальваторе сказал это? Теперь я неотрывно таращилась на парочку, идущую впереди, и когда Паркер оглянулся через плечо, явно слышав наш разговор, и подмигнул с коварной улыбкой, я вовсе впала в состояние какого-то внутреннего ступора. Неужели я должна терпеть все это? Ради чего и кого? Нет, я вправе выбирать, и я выбрала.

– Я не иду.

Все остановились, оборачиваясь как по команде.

– Мне послышалось, или она правда это сказала? – склонившись к Бонни поинтересовался Паркер, и я опалила его злым взглядом. – Оу, не послышалось. Поведай, нам причину, Кэтти, будь добра.

И я поведала, настолько громко и откровенно, что все остолбенели:

– Я ненавижу тебя, Кай. Ты вывернул мою жизнь наизнанку, но твой проклятый эгоизм не позволял меня отпустить, и ты вдруг отпустил! Отпустил тогда, когда я этого не хотела больше всего! Ненавижу тебя, серьезно! Ненавижу! – он шагнул в мою сторону, а я выставила вперед указательный палец, крича. – Стой на месте, чертов засранец! Даже не думай приближаться ко мне! Никогда! Понял? Я завтра уезжаю в Портленд, и не смей больше возвращаться! Ты всегда так делаешь, но сейчас не смей! Я убью тебя, клянусь.

За мной никто не пошел, потому что я хотела именно этого. Я брела по незнакомой местности до тех пор, пока не поняла, что не знаю, где оказалась. Я хотела домой, просто сесть и сидеть на диване в любимой гостиной, но, господи, там никого не было. Меня никто не ждал. В доме больше не пахло обедом, не доносилось ворчание отца из гаража.

Чего я добилась своими стенаниями о любви к Паркеру? Только массы смертей и проблем. Я ненавидела его за это, но та ложь, которую я твердила в лицо Каю, была моим собственным заблуждением, потому что он все равно, как и прежде, рвал мою душу своим взглядом, он топил меня в своих ледяных глазах и сам не давал мне вдохнуть. Я устала от беспросветной тоски по родным, от теснящейся печали в груди из-за Кая. Он высосал из меня всю жизнь, а вдохнуть новую не хотел…

– Кэтти… – я встрепенулась, когда услышала голос Паркера позади себя, и испугалась, ведь он может все прочесть по моему лицу.

Он развернул меня к себе, и я опять захлебнулась его присутствием, ненавидя уже нас обоих за слабость. Ведь если Паркер последовал за мной, значит, я важна для него. И из-за этого я чувствовала еще большую обиду.

– Зачем ты пришел? – почти взмолилась я, а он сжал мои плечи и заговорил с напором:

– Ты сейчас же прекратишь свою истерику и пойдешь со мной. Я понял, тебя жутко задело то, что я сказал тебе вчера. И знаешь, Кэтти, ты готова верить всему, что тебе говорят, но сама разобраться никогда не пытаешься. Что ты такая доверчивая, а? Не можешь понять мотивов моих поступков? А раньше с этим у тебя не возникало проблем, – Кай выпрямился, отпустив меня, и добавил. – Сейчас же иди за мной, у нас нет времени нянчиться с тобой.

Я смотрела на Паркера как на чудо, не понимая, почему он вообще пошел за мной, и даже если допустить его тягу ко мне, то, что тогда было вчера? Я запуталась и ни черта уже не понимала.

– Кэтти, живо.

– Иначе заставишь? – продолжила я давить на неустойчивую психику Кая, прижавшись спиной к дереву. – Укусишь меня?

– Пф… что? – усмехнулся Паркер, раздраженно дрогнув ноздрями, и приблизился, его светлые глаза затянуло пеленой. – А знаешь, это идея. Может тогда ты хотя бы на время угомонишься? – и с силой сдавил мое запястье. – А может, придумать кое-что получше? Например, твое «любимое» внушение, ну, что скажешь, отважная Кэтти?

Мне совсем не было страшно, потому что интуитивно я чувствовала – Паркер не в той степени злости, чтобы причинить мне боль, но неожиданно он сказал, придавливая меня весом своего тела к дереву:

– Я хочу слышать это.

– Что? – не поняла я, облизнув губы, которые вмиг пересохли от такой близости.

– Что ты любишь меня. Это, знаешь, иногда приятно слышать. Тогда кажется, что вокруг тебя есть еще парочка психопатов, которые совершенно себя не контролируют. Ну же, давай, Кэтти, скажи это.

И его глаза стали отливать серым, будто Кай впустил в свой внутренний мир что-то новое. Он смотрел на меня без каких-то особенных эмоций, просто смотрел, как всегда прямо и пристально и чуть исподлобья – это его привычный взгляд, но я ощущала энергию, что исходила от горячего тела Паркера, он будто пылал. Это в некоторой степени льстило, но, зная еретика, не стоило бы поддаваться этому искушению, но я все равно, опережая голос рассудка, выдала: