Текст книги "Следующая ступень (СИ)"
Автор книги: Миха Французов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)
Глава 25
* * *
– Поздравляю, отец, ты вписал своё имя золотыми буквами в Историю! – с порога объявил Принц Иван, вошедший в кабинет отца, с интересом осматривая дверь и следы от попадания заряда плазмы на ней. – Или, всё-таки, красными? – поправился он, найдя пропущенные уборщиками потёки крови на этой двери. – Александр Кровавый! Звучит! Бешенный Медведь страны Варваров. Обезумевший Кровавый Маньяк у Власти. «Лицо Диктатора», – принялся Иван цитировать заголовки иностранной прессы. – О! Этот мне особенно нравится: Палач Свободы! Звучит! Согласись ведь: звучит!
– Чего пришёл? – грубовато отозвался Император, отсылая жестом из кабинета всех лишних людей. – Забыл про Большой Театр? Или, думаешь, про тебя забыли?
– Я думаю, отец, что после того Шоу, что ты тут устроил, – отбросил всякий шутливый тон Принц. – На Престоле тебе уже не сидеть.
– Это мы ещё посмотрим! – набычился Александр Андреевич.
– Да тут смотри-не-смотри, отец, – устало опустился в «своё» кресло Иван. – Сейчас не каменный век. Не получится усидеть на Троне после такого. «Международное сообщество» взбеленится и жизни не даст. Всем похеру, что у каждого из Лидеров руки не меньше твоих в крови, но у них это всё «тихо», без шума… Цивилизованно. А ты – кровавый варвар. Тиран, Палач и вообще нехороший человек, «редиска».
– С Кацурой же как-то смирились, – вяло рыкнул Император, который и сам прекрасно всё это понимал.
– С Кацурой проще – Ниппонцев никогда-то за «цивилизованных людей» Европейцы не держали… эм, точнее вообще за людей. Так что Кацура – экзотика. А ты…
– А я Тиран-Людоед, – оскалился Император.
– Ну, сам же понимаешь всё, – пожал плечами Иван. – Хотя, «пиарщики» говорят, что удержать Власть ты можешь. И даже с нынешним имиджем. Но тут уж «курс» менять будет нельзя: начал рубить, руби дальше. «Закручивай гайки» в Абсолютизм. Думаю, при правильной подаче, народ даже поддержит: они любят Хлеб и Зрелища. С «Хлебом» сейчас в стране всё в порядке, так что, если ты обеспечишь им ещё и Зрелище, то возмущений не будет… наверное. Но с Конституционной Монархией придётся попрощаться. Иначе тебя по этой же Конституции и судить надо: сорок два собственноручных, предумышленных убийства – это не глухая старушка на пешеходном переходе, это уже серьёзно. Это Заявление! А такие Заявления надо оправдывать. Бросать на половине пути нельзя.
– Ты-то сам что мне предлагаешь? С чем пришёл? Чего хочешь? – прищурился Император Александр Кровавый.
– Хочу? – задумался Иван. – Да ничего я не хочу. Тем более принимать Корону. Но ты, своими идиотскими действиями и их фееричным финалом, буквально заставляют меня это делать.
– МОИ действия? – набычился Император. – Мои?!
– Ладно, пап, не заводись, – устало вздохнул Принц. – Я прекрасно знаю, что саблю ты вообще никогда в руках не держал, кроме как на фотосетах. А уж сорок человек, вооружённых и сопротивляющихся, зарубить ты физически не смог бы, в каком ни был бы состоянии аффекта. Кто? Твой Особый Отдел?
– Кашим, – практически выдавил из себя Император. – Меня обложили, как зверя в берлоге. Самый надёжный человек предал. Деваться было некуда. Вообще никаких шансов… И тут… этот… со своим «Можно я их всех убью?»…
– И ты кивнул? – вздохнул Иван.
– А что я должен был, по-твоему делать?!! – взорвался Александр Андреевич, бросая ручку на стол с такой силой, что с неё слетел колпачок и укатился куда-то вниз. Да и сама ручка слетела со стола и упала на ковёр. – Ждать, пока меня убьют?!! Благородно подставить шею под удавку или вену под инъекцию яда?!
– Танки надо было убрать, когда я тебе об этом говорил!! – так же вскочил с кресла Иван, у которого эмоции бушевали ничуть не меньше, чем у отца. – И меня не отсылать за город! Тогда бы вся эта ситуация вообще не сложилась! До Переворота довёл не Кашим, а ты! – какое-то время мужчины стояли, тяжело дыша, буравя друг друга взглядами и сжимая кулаки молча. Потом… первым сдался и сел на своё место старший. – Я доигрался и потерял хватку. А жив остался только благодаря Кашиму… Но что ты теперь предлагаешь?
– Что тут ещё можно предложить, – вздохнул Иван, тоже опускаясь на то место, с которого вскочил в порыве чувств. – Неделя у тебя, чтобы «Железной Рукой» навести порядок. Казнить всех тех, кого ещё не доказнил, доразогнать тех, кого не доразогнал. Полный карт-бланш. Хоть лично головы руби: у тебя это неплохо получается: Министра Финансов-то ты сам зарубил, под камеру. Точно не Кашим.
– Достал он меня, – буркнул Император. – «Нет денег, нет денег…» тьфу! Давно руки чесались.
– И Министра Юстиции.
– Тварь он был! Но убрать никак не получалось его. Вечно выскальзывал…
– И Министра Обороны.
– А нехер!..
– Что «нехер»? – уточнил Иван.
– Просто, нехер! – ответил Александр Кровавый.
– Хм. Резонно, – чуть кивнул, соглашаясь Принц. – И не поспоришь… В общем, неделя тебе на бесчинства, а дальше «Я устал, я ухожу». Такой вот вариант. Пиарщики там остальное «допилят», красиво сделают, что б «комар носа не подточил», но основа такая.
– А потянешь? – с сомнением посмотрел на сына Император. С сомнением и… недовольством. Власть отдавать не хотелось.
– А куда я денусь? – вздохнул Принц. – Да и, если что, у меня всегда под рукой «пугало» есть. Ведь, пока у меня Наследник не вырастет, если со мной что случится, Корона автоматически перейдёт к тебе… в сильные, по локоть окровавленные руки. Так что эту недель Империя должна запомнить! На годы вперёд запомнить.
– Вот ведь блядский Кашим, – ругнулся Император. – Из «Любимца Народа», «Просвещённого Монарха», «Радетеля» и «Сеятеля»… в «Кровавое Пугало» и «Безумного Палача» в один день… Ведь мог же он всё сделать тихо! Знаю, что мог!
– Скажи спасибо, что он вообще решил за тебя вписаться. Мог ведь просто в стороне постоять и понаблюдать, как тебя «на пенсию» отправляют. Всей толпой сразу, – пожал плечами Иван.
– Зачем-то ведь ему это надо было, – в который раз задумался Император. – Что же он в этот раз задумал…
– Вот как раз и будет у тебя время заниматься своими «расследованиями». Хоть до посинения. Через неделю, – веско закончил Наследник Престола. – Когда Корону мне передашь. А сейчас: работай давай! Оправдывай прозвище, Александр Кровавый! Что б мне, через неделю, Империя тихой и «шёлковой» досталась!
– Халявщик, – недовольно проворчал Император.
– Ладно, ты работай, а я поеду в загородную резиденцию, чтобы твои бесчинства со мной не связывали. И «обиженки» жалобами не доставали. Через неделю, призовёшь меня официально. Сделаем всё красиво: приеду Весь В Белом, и спасу от тебя Империю. Буду добр, милостив и милосерден… составь, кстати, списочек, кого мне помиловать можно будет из «несправедливо обиженных» – должники мне пригодятся… особенно обязанные жизнью. Да и для имиджа хорошо…
– Иди уже отсюда! – рыкнул Император. – Достал!
– Иду-иду! – улыбнулся Иван, вставая с кресла. – Всё, меня нет!
– Кашиму привет передавай, – буркнул Император.
– Вместе с недовольством? – уточнил Иван, уже открыв дверь и почти выйдя.
– Не вздумай!!! – врезался в дверь, брошенный рукой Императора планшет.
– Шучу я, шучу, – заглянул обратно, успевший выскочить и прикрыться дверью от броска, Иван. – Чего такой нервный?
– Будешь тут нервным, – пробурчал Александр Андреевич. – Подольше с Кашимом пообщаешься, ещё не таким нервным будешь…
– Это да, – зябко повёл плечами Иван, вспомнив морг. – Ладно, счастливо оставаться, «Дикий Кровавый Варвар»… – и снова скрылся за дверью, в которую опять врезалось что-то тяжёлое. Кажется даже рабочий ноутбук Императора.
* * *
Глава 26
* * *
Вечер. Город. Солнце клонится к горизонту, окрашивая небо в яркие розовые-оранжевые цвета. Городская улица погружена в этот цвет, что делает её зыбкой, но при этом слишком резкой, контрастной и от того нереальной.
На улице, между пешеходной зоной и «проезжей частью», проезжей в кавычках, так как уже больше века весь транспорт в обитаемом космосе – летающий, но при этом ему ведь надо где-то садиться и как-то летать, взлетать, от того и выделяются на улицах городов «проезжие зоны», растёт дерево. Большая, старая цветущая сакура.
В нереальном, неверном свете закатного солнца, лепестки её розовых цветов смотрятся как-то по-особенному, усиливая ощущение нереальности и сказочности момента. Почти совсем безветренно, но нет-нет, да оторвётся один-другой лепесточек и, кружась в вязком воздухе спланирует на дорожное покрытие, пополняя собой ковёр таких же, что уже устилает его.
Открывается дверь в ограде особняка в классическом японском стиле. Из дверей выходят люди: сначала пятеро в европейских костюмах, с оружием в руках. Взгляды настороженные, скорострельные короткоствольные лазерные автоматы на готове, предохранители сняты. Среди этих пятерых, европеоидный разрез глаз только у одного. Остальные азиаты, но друг на друга не слишком похожи: всё же вьетнамцы, корейцы и японцы с китайцами достаточно сильно различаются… для привычного глаза. На взгляд непривычного европейца, все они на одно лицо.
Следом за ними выходят двое: японец среднего роста в дорогом европейском деловом костюме и европеец высотой под два метра, широкоплечий, тоже в деловом костюме. Взгляд европейца внимательный, цепкий. Оружия в руках не держит, но под полой пиджака угадывается кобура с пистолетом, а с другой стороны ножны с боевым ножом.
Эти двое выходят, а следом за ними начинают выходить ещё пятеро с оружием.
Как раз к этому моменту с неба опускается дорогой мощный вместительный флаер. Он останавливается на «проезжей части», и боковая его дверь отъезжает в сторону.
Тут, с каменной ограды, в которой как раз и была дверь, спрыгивает человек в черном, стилизованном под традиционный самурайский, костюме с белой сплошной «безликой» маской на лице.
Человек двигается очень быстро и очень точно. Он прыгает выставленным острием меча вперёд, нацелясь его кончиком в спину высокого европейца.
Тот, как-то почувствовав неладное, начинает разворачиваться и тянется за пистолетом, от того меч входит не в спину, а в бок мужчины. В бок, протыкая его насквозь, чуть ниже края рёбер.
Человек в маске не останавливается ни на секунду. Лишь только ноги его касаются земли, как он уже выдёргивает меч из раны… точнее прорубается мечом наружу сквозь тело, так как активированная ферритовая полоска на лезвии катаны позволяет это сделать. Ей всё одно: что металл, что камень, что человеческая плоть – одинаково хорошо режет всё, кроме другого активированного феррита. Но там уже, в чём энергии больше, то и «победит».
Меч человека в маске взрезает живот высокого европейца, орошая кровью японца, впавшего в ступор. Человек в маске, высвобожденным мечом срубает руку с автоматом ближайшего к нему охранника, ныряет за спину другого, закрываясь им от третьего, и рубит… рубит… рубит. Быстро, часто, смертоносно. Удары короткие, чёткие, смертельно точные. Человек постоянно перемещается, совершая при этом минимум движений, шагов, поворотов, уклонений, словно не человек вообще, а машина, компьютерная программа…
Десять секунд, и двенадцать ударов меча. А человек в маске подбегает к флаеру, что пытается взлететь, никого не дожидаясь, и рубит по лобовой части кабины, со стороны водителя. Меч с «ферритовой заточкой» легко проходит металл, пластик и композиты насквозь, по самую рукоять уходя лезвием внутрь машины. И это лезвие достаёт водителя коротким росчерком по гортани. Водитель начинает захлёбываться собственной кровью, бросает управление, хватаясь за рассечённое горло. Флаер, оставшийся без управления начинает заваливаться набок при подъёме, потом вовсе закручивается и врезается в соседнее здание, где и остаётся застрявшим, гудя двигателями, потерявшими от удара поле шумоподавления. Человек в маске подходит, к пытающемуся ползти высокому европейцу с разрубленным животом и вонзает меч сверху вниз, в ползущее тело. В спину, в район сердца и поворачивает меч в ране. Затем вытаскивает его, оглядывает «поле боя», бросает на тело японца, уже затихшего, сложенный листок с «приговором» и, аккуратно обходя растекающиеся лужи крови, перешагивая тела и части тел, местами ещё дёргающиеся в конвульсиях, подходит к обочине. Там достаёт маленькую пачку влажных салфеток и старательно протирает лезвие своего меча.
Высокий европеец с распоротым животом и раной в спине дёргается и снова пытается ползти. Человек в маске смотрит на свой меч, который от крови уже оттёрт, смотрит на ползущего европейца. Чуть склоняет голову к левому плечу, раздумывая. Потом подбирает ближайший автомат, лежащий на асфальте и всаживает из него очередь в «ползуна». В спину, в ноги, в плечи, в голову. Длинную очередь.
Тут вдалеке начинают слышаться полицейские сирены. Человек в маске протирает рукоять автомата салфеткой и бросает его. А сам уходит. Скрывается из поля видимости камеры. Проходит какое-то время, высокий европеец снова дёргается и продолжает ползти.
Он доползает до ближайшего тела и впивается в плоть зубами. Кусает, рвёт, быстро и жадно проглатывает куски, чтобы снова побыстрей откусить ещё.
Дальше запись обрывается.
– Это то, что нам удалось найти в Киото, – сказал Глеб, когда Александр Андреевич закончил просматривать видео и отложил планшет на стол.
– Это ведь Говорун, да? – спросил Император.
– И Кашим, – кивнул Глеб. – Момент гибели отряда «Скунсы». Часть отряда. Весь отряд состоял к тому времени из двадцати трёх человек. Остальные погибли позже. Уже после «Резни в Правительстве».
– Получается: двенадцать? А сколько было убийц в Доме Правительства?
– Девять.
– А ещё трое?
– Скорее всего, оставались в прикрытии, обеспечивали отход группы.
– Резонно, – задумался Император. – Выходит, что «Говорун»… не совсем обычный человек?
– Обычный человек не сможет двигаться с проткнутым сердцем и простреленной головой, – хмыкнул Глеб.
– А что за японец? – перевёл тему Император.
– Правительственный чиновник из Министерства Обороны. Достаточно высокопоставленный. Курировал вопросы новейших военных разработок. В частности, его отдел разработал «Вспышку».
– Что ж, – побарабанил пальцами по столешнице бывший Император. После подписания отречения в пользу сына, у него освободилось удивительно много времени. При этом, остались весьма «длинные руки», ведь ни одна служба, ни один чиновник или царедворец не смели отказать отцу Императора в его маленькой или не очень просьбе. А тем, кто всё же сомневался (всеми силами пытаясь унять дрожь в коленях от страха перед Александром Кровавым), очень быстро приходил звонок с командой «с самого верха». Это же касалось и СИБ с СБ СИБ. – Вот вам и «лаборатория» всплыла.
– Мы тоже об этом подумали, – пожал плечами Глеб.
– Вопрос только один: как уцелела запись? Где вы её вообще взяли?
– Взяли?.. Человек в чёрных косоде и хакама, в белой маске был довольно… знаменит во время «Нового Бакумацу». Его называли Киотским Демоном. Или «Киотским Они», если по местному… Или «Киотским Шинигами». Но чаще всё же на европейский манер: Демоном или Жнецом, всё же взаимопроникновение культур сказывается: христианская и католическая нежить замечательно прижилась на Островах, ещё на старушке Земле… Ладно, это лирическое отступление. Дело не в мифологии и не в прозвищах. Дело в том, что был создан чуть ли не целый специальный отдел в Полиции Киото, который занимался расследованием убийств, им совершённых. Естественно, отдел был под плотным патронажем спецслужб… и, между прочим, имел Чрезвычайные Полномочия. Вот из архивов этого отдела и взято видео. Там ещё много таких: Кацура же говорил, что Химура Хэй действовал «демонстративно». У него не было задачи убивать тайно и чисто. Он был «разящим мечом революции». Хитокири Киотский Они.
– Но разве концовка этого видео не заинтересовала спецслужбы? – удивился Александр Андреевич.
– Естественно заинтересовала. Не могла не заинтересовать. Но Говорун исчез. Буквально растворился после этой стычки. Не смогли его найти. Видимо, «Скунс» был всё же не пустой затеей – научили, как минимум, хорошо прятаться в тылу противника, – отпил из своего стакана зелёный сок фейхоа Глеб.
– И что же у нас получается? – решил подбить промежуточные итоги Александр Андреевич. – Кашим прилетел в Сектор Ниппон… с до сих пор неизвестной целью. Завербовался к Кацуре и принялся устраивать террор. Во время одного из эпизодов террора, сталкивается с Говоруном… не узнать он его не мог – у Кашима практически идеальная память, а Говорун почти не изменился, да и информацию о будущих жертвах Кашим должен был собирать, как минимум об их охране. Результат столкновения на этом видео: половина отряда Говоруна уничтожена, сам он… чудом выжил и подался в бега. Дальше… Говорун устраивает ловушку на Кашима в Доме Правительства. Кашим его переигрывает и похищает ВрИО Премьера с правительственным звездолётом, при помощи которого блокирует Сектор. Пока всё правильно?
– Противоречий с известной нам информацией нет, – обтекаемо согласился Глеб.
– По-прежнему мы не знаем задачу Кашима в Ниппоне, не знаем, что он делал после этой стычки и Блокировки Сектора.
– Ну, кое-что знаем: Кашим выследил и убил всех членов отряда «Скунсы». Кроме, получается, самого Говоруна, – вставил Глеб. – Мы «раскопали» личности всех. И всех их убили в течении пары месяцев после блокировки Сектора. Головы отрубили всем. Забрали, правда всего две.
– Ну, я бы после такого видео, – хмыкнул Александр Андреевич. – Тоже стал «контрольный» наносить. А то, что Кашим эту запись видел, думаю, факт сомнению не подлежащий.
– Я тоже так думаю, – кивнул Глеб. – Кстати, о головах… Рубили их в то время часто. Но похитили ровно сто. И чаще всего, это делал именно Киотский Демон.
– Значит, всё-таки, Кашим… зачем же они ему понадобились-то? – потёр подбородок Александр Алексеевич. – Вроде бы фетишизмом он не страдал… Да и число уж больно круглое. На случайность не похоже.
– Ещё интереснее, что последняя голова пропала шесть лет назад, за три дня до отбытия Кашима из Ниппона. И принадлежала Кураи Ниши, признанному Мастеру Меча, который сохранял нейтралитет и в гражданской войне не участвовал. Мастер Кураи жил в своём доме-додзё один, семьи не имел, находился в почтенном возрасте девяноста двух лет. Был найден мёртвым в своём собственном зале учениками. В белых косоде и хакама, без головы, но с мечом в руках.
– А остальные жертвы? Искали, что их объединяет?
– «Архитип маньяка»? – усмехнулся Глеб. – Естественно. И не только мы. Тот самый отдел продолжал существовать и после блокировки Сектора.
– И что? Какой «Архитип»?
– Бойцы. Самые сильные и умелые. Мастера Меча, Мастера Копья, стрелки из лука, выдающиеся стрелки из более современных видов оружия… и так далее. Долго всё перечислять. В Киото того времени действительно слетелась толпа Профи-Убийц со всего обитаемого космоса. Там у них чуть ли не негласное соревнование было, кто круче.
– И кто оказался круче? – усмехнулся бывший Император.
– Киотский Демон, естественно, – пожал плечами Глеб. – Блокировка Сектора произошла через полгода пребывания Кашима в Ниппоне. Сняли блокировку через три месяца. Всё оставшееся время там шла эта резня. Туда слетались, как мухи на мёд различные «Киллеры-Мастера» и просто психи, жаждущие адреналина. Не завидую я тамошней полиции того времени. Работы у них было немеряно. И пятьдесят девять сильнейших лишились голов.
– Пятьдесят девять? – удивился Александр Андреевич.
– Да. Остальные, это: почти полный состав первого набора Шинсен-гуми, Кураи Ниши и бойцы «Скунсов».
– Наводит на странные мысли такой набор жертв, – подумав, сказал Александр Кровавый.
– На какие же?
– Уж не самоутверждаться ли Кашим в Ниппон ездил?
– Ну… выглядит действительно очень похоже, – хмыкнул Глеб и снова отпил из своего стакана.
* * *
Глава 27
* * *
Нагору Тома, парень шестнадцати лет, среднего для японцев роста, кареглазый, черноволосый, как японцу и положено, спортивный, подтянутый и, наверное, даже симпатичный, стоял и разглядывал своё отражение в зеркале.
Отражение ему нравилось. Он озорно подмигнул ему, закинул полотенце на плечо и вышел из ванной.
Небольшая съёмная квартирка с комнатой на «шесть татами», маленькой кухней, туалетом и ванной комнатой обходилась семье Томы не так уж и дорого. Вообще, в прошедшие полтора года недвижимость в Киото сильно подешевела с этими беспорядками, погромами, введением и выведением войск в город и из него, усилением полицейского режима и непрекращающимися убийствами на улицах и в домах чиновников, политиков, клановых… Разгулом так называемых «Хитокири».
Да уж, город Киото не был безопасным местом. С другой же стороны, война войной, а жизнь движется. И в школу ходить надо.
Нет, можно, конечно, и не ходить: бросить, записаться в Народное Ополчение или новобранцем в «Армию» какого-нибудь Клана, как сейчас многие делают. Можно просто примкнуть к какой-нибудь банде, благо выбор есть. Но что потом?
«Ополчения», «Армии»… смута когда-нибудь кончится. И в этом «мясе» отпадёт необходимость. Куда они дальше? Без образования, без профессии? Если только в регулярную армию или в Полицию. Но так ведь и там для «мяса» весёлого будет не много. Банды же… это просто «билет в один конец». Стоит кому-то всё же закрепиться у власти, из тех, кто сейчас туда рвётся, и начнётся наведение порядка, как это называется «железной рукой», с «полевыми судами» и «чрезвычайными полномочиями», когда всю эту бандитскую вольницу просто растопчут военными берцами войсковых операций. С бандами церемониться никто не будет. Никому они не нужны. За них даже Якудза не вступятся, так как нынешние тупые малолетки шлют Кланы Якудза лесом с их правилами и «канонами».
Так что учиться надо, война ведь кончится…
Родители… Нагору Сато и Нагору Акеми, работают в космолётостроении, что-то там по контролю качества или соблюдению стандартов… Тома не вникал. В командировках они частенько. И всё в длительных, по нескольку месяцев минимум.
Зато платят им хорошо. Достаточно, чтобы сыну снимать однокомнатную квартиру совсем недалеко от очень приличной школы. Вот и сейчас: Тома не видел родителей уже месяц и, минимум столько же не увидит. Что ж, Тома давно привык к самостоятельности, так что это его почти не напрягало.
Выйдя из дома, он направился знакомой дорогой к школе, по-пути, мысленно прикидывая, что ему надо будет зайти прикупить в магазине на обратной дороге. Вроде бы только продукты, чистящие-моющие средства ещё не кончились, так что достаточно будет ограничиться продуктовым, и не пилить ещё полквартала до хозяйственного.
Нет, естественно, нынче не каменный век, и всё можно купить с сервисом доставки на дом, благо инфраструктура развита очень неплохо, но… Томе не очень нравилось покупать еду по сети. Как-то куда спокойнее выбирать продукты, когда ты можешь их видеть, потрогать, проверить свежесть и пригодность к готовке. Особенно, когда готовишь сам.
Да и надёжность доставки как-то стала хромать в эти «неспокойные времена». То дрона-доставщика банда собьёт по приколу. То не по приколу, а ради доставляемого им груза. То вовсе: «вспышку» недалеко шарахнут эти психи с мечами, что увлечённо режут друг друга на вечерних и ночных улицах Киото.
«Кстати, про психов», – подумалось Томе, когда пришлось отскакивать в сторону и прижиматься к ограде дома, чтобы пропустить мимо толпу человек в пятнадцать, что шли, гордо выпячивая грудь, расправляя плечи и «крылясь», держа руку на заткнутых за пояса их псевдо-традиционных «самурайских» нарядов, старательно демонстрируя наличие этих железок. Один даже выделился и прикрепил к спине палку с «традиционным» флагом-прапором, на котором были криво намалёваны иероглифы названия Клана. – «Хотя, тут скорее придурки, или даже идиоты», – продолжил свою мысль Тома, глядя в след удаляющимся парням и потирая грудь в том месте, где его специально задел плечом один из них. – «Гордые, храбрые… посмотрел бы я, какие вы храбрые, когда бы на Киотского Жнеца нарвались! Сколько ему потребовалось бы на всю вашу толпу? Десять секунд? Пятнадцать?».
Киотский Жнец… Томе нравилось его именно Жнецом называть, а не «Демоном», на английский манер, или «Они» на японский.
«Они» – рогатые и клыкастые, краснокожие прислужники Ада Дзюбэй. Как-то совсем этот образ не подходил к тому, кого так называли. Ближе было бы «Шинигами», но уж больно этот образ в популярной культуре затаскан. Прямо оскомину набил, можно сказать. «Демон» – как-то тоже не совсем то… А вот Жнец… Он ведь не пугает никого, не искушает. Он просто убивает. Появляется и собирает свою Кровавую Жатву. Просто Жнёт… Да и что, что слово не японское? Раньше Тома частенько с родителями в их командировки мотался. Приходилось ему и в России бывать. Нахватался там всяких словечек и присказок… матерных, правда, в основном, но и остатка хватает, чтобы блеснуть иногда в компании экзотикой.
Да и вообще, языки Томе хорошо давались. Нет, нельзя назвать его полиглотом, но уж такого «скрипа», как у остальных его одноклассников, при их изучении он не испытывал.
Но, в конце концов, Тома же никому не навязывал своё мнение и не толкал в сетевых баталиях скучающих придурков, зависающих в чатах и на форумах, в массы именно свою версию прозвища для самого известного Убийцы Киото.
Тома вздохнул, ещё раз потёр место столкновения с плечом придурка из «Армии Клана» и пошёл дальше в школу.
Полквартала спустя на него из бокового проулка выбежал и накинулся другой школьник.
– Нагору-кун! Где пропадал? – раскрыв объятия, в которые явно собирался заключить Тому, прокричал Чуть полноватый парень на полголовы ниже самого Томы.
– Отвянь, Момотару-кун! – поспешил увернуться от обнимашек Тома. – Сколько раз говорил, что не педик, чтобы обжиматься с парнями!
– А сколько раз я говорил, что не «обжиманье» это, а «дружеские объятия»! Способ выразить и показать тебе свою дружбу! – вскинул кулак перед собой Момотару Дзюбей, одноклассник Томы и его, чего уж тут – друг.
Хотя, сложно сказать, на чём могли сойтись такие разные люди: Момотару – геймер и отаку. Причём, самый классический вариант: полноватый, шумный, немного странный, ещё раз шумный, и ещё раз шумный.
Тома – не отличник, но в верхней половине списка учеников стабильно держится, иногда, даже, в верхней трети или четверти. Спортсмен-кендоист, однако совсем не звезда спорта. Да и не имеет особого стремления к этому. Просто, в своё время родители привели в секцию, вот по сей день и продолжает ходить. По инерции, наверное. Да и так, парень довольно тихий, что по характеру, что по поведению.
Но вот уж как-то сошлись, и уже на протяжении пяти лет общаются, держатся вместе, дружат. Случается и такое. Случаются и более странные вещи в мире.
– Занят был, – пожал плечами Тома. – Ездил к родственникам в пригород. У бабушки был день рождения. Праздновали.
– Да? Ладно, – отозвался Момотару, но создавалось полное впечатление, что он даже и не дослушал. Что ж, впечатление было верным. – Ты не представляешь, на что я наткнулся в Сети! Это бомба! Просто бомба! Круть из крутяков! Вот! – достал он свой коммуникатор и стал активно показывать его экран Томе.
– И что это? – остановил руку приятеля и всмотрелся в экран Тома. – Какое-то приложение… Новая игра?
– Именно! Но ты не поверишь, какая это игра! Знаешь, о чём она?
– Да откуда ж мне знать? – улыбнулся Тома.
– Она про Киото! Про наше «смутное время»! Про убийц, что орудуют в городе! Вот! Смотри! – развернул полный экран своего гаджета Момотару и растянул окно игры на него на весь. Тут же принявшись тыкать на различные элементы интерфейса. – Тут практически полный список есть! И даже рейтинг по крутизне!
– Рейтинг по крутизне? – хмыкнул Тома. – И кто же на верхушке?
– А сам не догадываешься? – рассмеялся Момотару. – Конечно же Токийский Демон! Кто же ещё?
– Ну, так-то действительно, кто ж ещё, – согласился Тома. – Но откуда список? Из Полиции?
– Не знаю, – пожал плечами Момотару. – Но вряд ли. Тут же не имена, а прозвища. Да ещё есть и те, за кем числится ноль убийств. Такие-то точно в Полицейские списки попасть не могли. Да и вообще, я так понимаю, что это не реальный список, а игровой. За каждым пунктом списка стоит игрок, который в игре набирает очки за «убийства» и повышается в Рейтинге. В принципе, смысл стар, как мир, но сама идея! Идея запуска Игры по реально существующему городу, в котором идёт реальная гражданская война, с реальными убийствами на улицах! Да как у создателей на такое смелости-то хватило?!
– Ну, идея действительно интересная, – не мог не согласиться Тома. – А как исполнение? Каков геймплей?
– Вот с геймплеем я пока-что, честно говоря, не разобрался, – признался Момотару.
– Ты, и не разобрался? – удивился Тома. – Ты же геймер-задрот-ветеран, как ты можешь не разобраться?
– Да, понимаешь ли, тут в создании персонажа очень уж заморочено всё.
– Да?
– Именно. Создаётся впечатление, что это вообще не ига, а приложение какое-то. Тут даже счёт создаётся анонимный вроде бы прямо как в «Цюрихе»… Я специально лазил в Сеть, смотрел, так регистрационное окно прям один в один… Тут создаёшь себе аватар, придумываешь прозвище… А вот что потом, я так и не понял пока.
– А что такое? – заинтересовался Тома.
– А дальше открывается электронная карта Киото, и всё. Причём, карта такая себе, не простая совсем! Тут и маршруты патрулирования Полиции, и местонахождение патрульных машин, и даже переговоры по внутренней оперативной сети Полиции. Расположение и угол обзора всех полицейских и муниципальных камер, их мёртвые зоны… Ну и всякая мелочь попроще, вроде загруженности трасс, войсковых кордонов, горячей линии Службы Спасения и всяких других экстренных и коммунальных служб… Да тут даже внутренний план зданий есть! Кру-у-уть! – восхитился Момотару, листая и тыкая открывшуюся карту.
– Да? – Тома заинтересовался тоже. – Прикольно кто-то поработал. Это же надо столько труда потратить, что бы всё так подробно придумать…
– Слушай, Тома, – вдруг слегка поумерил свои восторги Момотару. – А может и не придумал…
– С чего ты взял?
– Да вот же, смотри! Это наша школа! И вот её подробный план… тут все камеры, входы-выходы, все этажи и даже система сигнализации показаны… А сама рисовка… да это же прямо снимки со спутника!.. Видео со спутника… О, смотри, патрульный флаер должен по этой улице мимо нас сейчас пролететь… – мальчишки одновременно обернулись и подняли головы, чтобы увидеть реально пролетевший мимо них патрульный флаер Полиции.
– Кру-у-у-уть!.. – вырвалось у них одновременно. – Скинь и мне тоже эту игрушку! – попросил Тома.
– Да не вопрос, лови установщик. Он, кстати, бесплатный вообще… о, всё, скинул. Остальное само из Сети докачается.
