Текст книги "Следующая ступень (СИ)"
Автор книги: Миха Французов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)
Глава 22
* * *
– Что ж, – отложил ручку в сторону Император. – Как съездил? – обратился он к Принцу Ивану, который только что вернулся с не закончившейся после «инцидента» Ассамблеи ООН.
– Решение в нашу пользу, – ответил Принц, проходя и усаживаясь в «своё» кресло в отцовском кабинете. – Запрещение боевых стимуляторов по всем тем пунктам, за которые мы ратовали. С максимально возможным перевесом.
– Вот оно как, – проговорил Император, прикидывая что-то про себя. – А Ниппон? Как там Кацура?
– Кацура? – усмехнулся Иван. – Национальный Герой. Его популярность в стране достигла невероятных высот.
– Ещё бы, после того, как мы предоставили ООН запись из Тактической Сети наших погибших СИБовцев. Кацура выглядит просто Суперменом. Как он сам, кстати?
– На камерах выглядит молодцом, – хмыкнул Принц.
– А без камер?
– Руки у него трясутся. И, если бы можно было поседеть повторно, то он бы это сделал. Взгляд у него затравленный. Судя по кругам под глазами, спит очень плохо.
– Не сорвётся он? – нахмурился Император. – Нам из-под него ещё очередь в МИПРиТе получить надо.
– Я думаю, что не сорвётся. Жизнь и Власть он любит. Хотя, конечно, Кашим потоптался у него на нервах качественно. Но нет, не должен. На последней пресс-конференции, когда я официально благодарил его за спасение жизни от покушения, он был уже поживее. Даже руку пожать мне смог, почти не промахнувшись… Вообще, отец, как-то всё удачно сложилось: получается, мы шли на Ассамблею с жесткой позицией по вопросу о боевых стимуляторах не из собственных шкурных интересов, так как довольно сильно отстали по этому направлению от САК и Поднебесной, а с благородными намереньями «остановить безумие», имея материалы по этому новому препарату и «собираясь эти материалы обнародовать», но силы, что стоят за разработкой этого «чудовищного-бесчеловечного оружия» устроили покушение на меня, чтобы не дать обнародовать материалы. Покушение, которое лично и героически остановил наш «союзник» Премьер-Министр Ниппона, «Герой Бакумацу, Истинный Самурай, проложивший путь своей стране мечом»… САК и Поднебесная, с их научными достижениями и позицией противников запрещающей резолюции, стали выглядеть «очень не очень» в свете таким образом поданных фактов. Правда, мы сами выглядим почти «Святыми Мучениками», а «Героем-Подвижником» – Кацура, который «изначально поддерживал нашу позицию по вопросу», и «поддержал её делом». Да ещё и на пресс-конференции Кацура официально заявил об «урегулировании вопроса с Кейнаутским транзитом»… Вообще, сближение России и Ниппона становится каким-то уж очень… Даже не союзники уже, а практически друзья. Ещё пару взаимных жестов доброй воли добавить, и можно вообще «братьями» называться, – Император слушал разглагольствования воодушевлённого сына и хмурился. Нет, тот говорил всё правильно, оценку политической ситуации давал верную… но старательно обходил вниманием одну деталь – Кашима. А ведь эта деталь ключевая. Не «сложилось» всё, а Кашим так «сложил». И это заставляло Императора хмуриться. Не любил он, когда контроль ситуации у кого-то другого, а не у него в руках. Дискомфортное это чувство. А ещё и этот «Говорун»… не отпускало Александра Андреевича ощущение, что все они, со своими армиями, танками, космическими линкорами, Премьерскими Портфелями и Имперскими Престолами, лишь статисты, не более, чем декорации на сцене, где идёт партия Кашима с Говоруном. И кто кого в ней победит, в этой партии… и кто умрёт, и что будет разрушено, записанное в «попутный ущерб», на который щедры, что один, что другой…
А ещё, причём тут этот стимулятор? И пропавшие отрубленные головы в Киото? Как оно всё это связано? Какая-то мысль появилась на краю сознания Императора, он попытался «ухватить её за хвост»…
– Отец, – вырвал его из размышлений голос сына, окончательно спугнув мысль.
– Да? – поднял на него взгляд Императр.
– Почему танки на дворцовой площади? – спросил Принц. – Путч?
– Нет.
– А что тогда? Я не понимаю.
– Это единственное, что смогли придумать наши безопасники против «Торпед», подобных тем, что были на Ассамблее, – со вздохом ответил Император. Ему ещё только предстояло сделать заявление для прессы, которая так же задавалась этим вопросом. Пиар-отдел, естественно, что-то там уже придумывал, разрабатывал и готовил… но что ответить тем, кто не слушает Пиар-отдел? Как объяснять дворянству? Гвардии?
– Танки?! – изумился Иван.
– Танки на земле и бронефлаеры с тяжёлым скорострельным вооружением в воздухе, – ответил Император.
– Но отец? Не слишком ли? Танки! Это же танки!
– Ты слишком сейчас обманываешься лёгкостью, с которой Кашим остановил тех монстров. Он сам – монстр. Забыл Санта-Луис? Забыл состав засады? Остановили они Кашима? – хмурясь всё больше, говорил Император.
– Нет, – задумался и удивился своим собственным мыслям Иван. – Но разве у нас нет ещё людей уровня Кашима? Тот же Особый Отдел Контрразведки? Абордажники Космодесанта? Воскресенский, в конце концов?
– В том-то и вся штука, что я не знаю никого «уровня Кашима», кроме Кашима, – снова взял в руки ручку Император. – И я не могу понять этого. Всё чаще задаюсь вопросом, откуда он такой взялся?
– Как это «откуда»? – удивился Иван. – У тебя же есть его биография: училище контрразведки, СКООН, «Скунс», Особый Отдел, Воскресенский…
– И? Сколько парней ежегодно выпускается из Училища? Сколько человек в списочном составе СКООНа? Сколько их было в «Скунсе»? Сколько учеников было и есть у Воскресенского? Хоть кто-то из них, хоть близко подошёл к «уровню Кашима»? – бросил на стол ручку Император.
– Погоди, – нахмурился уже Иван. – Но у самого Кашима есть ученики…
– И он сделал их всех, как слепых щенков на этом «инциденте»!
– В каком смысле «сделал»? – стал взгляд Ивана прицельно-внимательным. – Они там были?
– Да.
– Но откуда?
– Я попросил. Лично. Попросил присмотреть за тобой.
– То есть, ты прибрал их к рукам?
– Рано пока так говорить. Но мои просьбы они готовы выслушать. И, если им самим это интересно, выполнить.
– То есть, Кацуру ты с ними обрабатывать летал?
– Да, – не стал отрицать Александр Андреевич.
– И на Ривьере Второй они за мной «приглядывали»?
– Обеспечивали безопасность Цели.
– И облажались?
– Да.
– Подробнее, – прорезалась во взгляде и голосе Наследника Императорская твёрдость и требовательность, что царапнуло по душе Императора, с одной стороны гордостью за сына, с другой задетой самостью, ведь Император пока всё ещё он.
– Кашим влез в их Тактическую Сеть и дал наводку на Восемь «Торпед». Они успели перехватить только шесть.
– Но перехватили же? А ты про танки…
– Перехватили ДО инъекции, Иван, – веско сказал Император, передавливая свой Иператорской твёрдостью Наследника. Показывая, кто, пока ещё здесь Папа. – И только шесть из восьми. При том, что без прямой наводки Кашима, они бы не отреагировали до тех пор, пока не стало бы поздно. И их было ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ, а Кашим ОДИН!
– Ну да, Кашим супер-профи. Но всё равно – танки? – опустил плечи Иван.
– Именно, что танки, сынок. Ты получил от Резнича доклад по «Говоруну»?
– По тому наёмнику? Получил, – без особого энтузиазма и интереса отозвался Принц. – Но причём тут он и танки на площади?
– Притом, что Говорун – последний из «Скунсов». У него какая-то история с Кашимом. У него есть этот новый стимулятор. И он считает тебя, сынок, хорошей «наживкой» для Кашима! Целью тех «Торпед» были не ООН, не скандал, даже не ты, а Кашим! Говорун охотится на Кашима! И ты – наживка! Вот поэтому танки. И бронефлаеры. И истребители-Универсалы, что дежурят на авианосцах, вставших «в дрейф» на орбитах над дворцом и резиденциями! Кашим живучий, как таракан, монстр, но ты-то нет!
– Ты не преувеличиваешь, отец? – поморщился Иван.
– Это ты никак не хочешь видеть серьёзность ситуации, – остыл Император и взял в руки свою ручку. – И я не знаю, как до тебя достучаться, что Кашим не твой ручной забавный зверёк, с которым весело, а «плазменная боеголовка несработавшей ракеты», которая непонятно, когда и от чего рванёт, испепеляя всё вокруг на многие километры.
– Ты преувеличиваешь, отец.
– Камбоджи и Киото тебе не достаточно? – вздохнул Импеатор. – Ещё примеры нужны?
– Оставим эту тему, – поморщился Иван. – Скажи лучше, как из-под Кацуры будем планету выковыривать?
– Сам же сказал: жесты доброй воли. Кейнаутский транзит он нам отдал, следующий ход за нами: подарим Ниппону проект Крейсера «Стремительный». В ответ он отдаст планету.
– А зачем им этот проект? – удивился Иван.
– Затем, что нам он не нужен, а дать мы что-то должны, для виду. Очередь в МИПРиТе Кацура нам так и так отдаст, слишком крепко я его за яйца держу, так зачем отдавать что-то нужное? – ухмыльнулся Император. И ухмылка эта была хищной, а взгляд жёстким. И сразу становилось понятно, что Император отнюдь не «добрый плюшевый мишка», а матёрый хищник, который своего не отдаст и не упустит. И слова «справедливость», «честность», «снисхождение к побеждённому», «великодушие»… знакомы ему только из строчек его публичных выступлений, но никак не относятся к нему самому. В политике идеалисты и бессребреники вообще не выживают, не то, что долго. А Александр Андреевич Васильев правил целой Империей уже не один десяток лет.
Мягкий, весёлый, мудрый, беззащитный он только для «Вождя» и других учеников Кашима, которые до сих пор ещё не обратили внимания, что больше половины «красной папки Кашима» заполнено выполнением именно его, Императора, личных приказов. Деталь маленькая, не очевидная, в глаза не бросается, но… насколько она всё меняет.
* * *
Глава 23
* * *
– В городе волнения, отец, – сказал Принц Иван, входя в кабинет отца. – Ты своими танками растревожил столько «осиных ульев», что я просто диву даюсь.
– Поволнуются и перестанут, – поморщился Император. – Ликвидатор, которого я отправил за Говоруном, мертв. Его след потерян на Санта-Луис. И в городе, где погиб Ликвидатор, был «инцидент» с новым стимулятором. Несколько сотен погибших.
– Отец, если ты танки не уберёшь, то «инцидент» уже в Москве случиться может. Путчем называться будет, – поморщившись, сказал Иван. – В гвардии волнения. Ко мне уже прямо подходят с «завуалированными предложениями» «подвинуть» тебя «на пенсию»… Отец, все вокруг считают, что ты из ума выжил!
– Посмотрим, кто будет «выжившим из ума», когда дворец придут штурмовать десяток бойцов под этим новым стимулятором. Как его, кстати, назвали?
– У научников какое-то длинное непроизносимое название, хрен запомнишь, в сокращении что-то вроде ЗМБТ с цифрами. Безопасники же просто «зомбятником» величают. Очень подходит, по-моему, – ответил Принц.
– «Зомбятник», – вздохнул Император. – Десяток таких вот «зомби» всю охрану дворца за полчаса разберёт, если убрать танки.
– Что он, этот Говорун, дурак что ли? За каким чёртом ему на Дворец «зомби» посылать? Или твои школьники что-то такое нарыли? – посерьёзнел Иван, остановившись.
– Нет. Мои «школьники», как ты говоришь, сейчас в Киото «роют». Половина. Другая половина на Санта-Луис, – ответил Император. – Вот твой Кашим где? Это вопрос куда интересней.
– Лёня-то? Так с сыном сидит. Сегодня его «очередь», – хохотнул Принц.
– То есть? – нахмурился Император. – Какая ещё «очередь»? Ты хорошо себя чувствуешь?
– Я-то хорошо, – не остался в долгу Иван. – А вот ты что-то выглядишь не очень. Анька сегодня с Леной в театр идут. А Леонид остался с восьмилетним Васькой толи химией заниматься, толи физикой… Вроде у него с какой-то лабораторной или практической работой что-то не очень получается…
– Так! А теперь медленно и раздельно, – потребовал Император. – Когда ты виделся с Кашимом?
– Не виделся я с ним, – вздохнул Иван, который и сам уже был не рад, что завёл речь об этом. – Говорю же: Лена с Аней виделись, пока я на этом дурацком приёме был у Асеевых, где мне делали «завуалированные» но недвусмысленные предложения.
– Когда?
– Утром.
– А в Театр они идут когда?
– Они уже там.
– Московский Большой Театр?
– Ну а какой же ещё? – Император не стал дослушивать, он уже нажимал кнопку селектора, встроенного в его стол. И, не дожидаясь ответа секретаря, произнёс в микрофон. – Резнича ко мне, немедленно!
– Да чего ты так переполошился-то? Что ты ещё придумал? Хочешь моей жене вечер испортить? – нахмурился Иван.
– Если я «всё придумал», то я лично перед ними обеими, и перед актёрской труппой извинюсь! – отозвался хмурый Император. Тут дверь открылась, и вошёл генерал-лейтенант Резнич. В случаях, когда Император вызывал лично и «немедленно», стучать не требовалось. Императора это промедление гневило. Рамиль Фаридович знал об этом, поэтому вошёл сразу. И встал ровно посредине кабинета точно напротив стола Императора.
– Большой Театр. Прямо сейчас. Усиленную оперативную группу с поддержкой спецназа. Но тихо. Насколько возможно, не снижая скорости, скрытно. Понял меня? – кратко, даже тезисно, поставил задачу вошедшему Император.
– Что ищем? – позволил себе уточнить Резнич.
– «Зомби», взрывчатку, – отозвался Император.
– Эвакуацию проводить?
– Н-н-нет, – раздумывая, протянул Император. – По возможности вообще зрителей не тревожить и спектакль не останавливать.
– Разрешите исполнять?
– Ты ещё здесь?
– Отец, по-моему, это уже слишком. Ты с этими своими «теориями заговора» переигрываешь, – недовольно сказал Принц, мимо которого опрометью пробежал на выход Резнич, на бегу достающий свой коммуникатор.
– Да? – глянул на него Александр Андреевич. – Может быть ты и прав… может быть, – уже спокойнее сказал он. – Вот заодно и посмотрим развилась у меня уже паранойя или нет, и ты сынок действительно «в прицеле» у двух маньяков.
У Ивана непроизвольно проскочили холодные мурашки по спине.
– А ты, пока, посидишь здесь, со мной, в кабинете, под защитой дворцовой охраны, танков, бронефлаеров и авианосцев… до получения результатов от Резнича.
– Отец, ты серьёзно? – посмотрел Иван на Александра Андреевича.
– Абсолютно, – уже жёстко закончил Император.
* * *
Час тянулся долго. И для Ивана и для Александра. Но для Ивана дольше, так как Александр Андреевич был в своём кабинете. Он включил свой ноутбук и занялся какими-то своими делами. А вот Иван, идя сюда, свой коммуникатор взять забыл. И теперь маялся бездельем.
Но вот, опять же, без стука, в дверь кабинета вошёл Резнич.
– Результаты? – потребовал, оторвавший от экрана взгляд Император.
– Театр был заминирован. Боевой отравляющий газ НХ-13. Шестнадцать человек с инъекторами ЗМБТ-11, – доложил Резнич.
– Потери? – нахмурился Император.
– Потерь нет.
– Как такое возможно?
– Баллоны с газом были уже деактивированы, а «зомби»… убиты прямо во флаере-микроавтобусе, в котором прибыли к Театру. Неизвестный просто подошёл, открыл дверь и расстрелял всех, кто был внутри из ЛПС-15. Потом обошёл машину и застрелил водителя, – доложил Резнич.
– Откуда известно?
– Нашли свидетеля. Он видел происшествие из окна дома напротив. Тип оружия установили по нанесённым ранам.
– Опознать убийцу свидетель может?
– Нет. Свидетель запомнил только, что это был мужчина, белый, среднего роста, не толстый. Большего добиться не смогли.
– А ребёнок, лет восьми, там рядом случайно не крутился? – спросил Император.
– Сейчас уточним, – ответил Резнич и тут же поднял планшет, начав что-то на нём набирать, используя кольцо-манипулятор. – Так точно, Ваше Величество, был ребёнок. Мальчик. Он выглядывал из-за двери служебного входа Театра.
– Мальчика опознать свидетель может? – снова обмен сообщениями.
– Нет, – поднял глаза от планшета Резнич. – Внешность ребёнка свидетель не запомнил. Он про него вообще вспомнил только после вашего вопроса.
– Иди, – велел генерал-лейтенанту в штатском Император. Тот повторять не заставил, поклонился и вышел, не забыв прикрыть за собой дверь.
– Вот тебе и «практическая работа по химии», – передразнил сына отец. – Чем тебе БОВ не «химия»? Ну и кто тут теперь мразматик, а кто слепой придурок?
– Отец, но… – попытался что-то сказать Иван, но не подобрал слов, да и Император не дал ему договорить.
– В Киото, в сорок первом, таким же способом был уничтожен весь Кабинет Правительства! – закончил за него Император.
– Но ведь сегодня же ничего не случилось. Кашим сам обо всём позаботился…
– А в следующий раз? Позаботится? Или просто заберёт свою девку и уйдёт? – задал вопрос разгорячённый Александр Андреевич. – Вот поэтому-то и танки! И домашний арест вам с женой! Прищемите свои задницы дома, и не высовывайтесь никуда, пока не разрешу! Понял меня?
– Да отец, – понурился Принц. Но возразить ему было нечего.
* * *
Глава 24
* * *
Прошло три дня, с тех пор, как Принц Иван заперся в загородной резиденции и не показывал оттуда носа по приказу отца. Новых «инцидентов» не происходило. Покушений, штурмов, диверсий не было. Зато обстановка во Дворце Императора накалялась с каждым пройденным днём. С каждым часом.
Танки ведь так и стояли на площади, бронефлаеры с тяжёлым ракетным и лазерным вооружением продолжали «висеть» над территорией, действуя на нервы и давя на психику своим низким гулом, что шёл от их генераторов, словно от роя рассерженных пчёл.
Император сидел в своём кресле, за своим дубовым письменным столом и читал присланные ему из Киото документы.
– Здравствуй, Твоё Величество, – раздался в кабинете голос. Император резко поднял голову от монитора и натолкнулся на насмешливый взгляд до боли знакомых глаз на знакомом лице.
– Кашим, – констатировал Император. Он присмотрелся к молодому человеку, что сидел, на подоконнике, дурашливо улыбаясь и покачивая ногами. Подоконники в кабинете Императора были широкие, удобные для сидения: стены же толстенные. Ну и стёкла бронированные, само собой. Естественно, запертые и на сигнализации. Как этот молодой человек проник в кабинет? Дверь же не скрипела, а окно всё ещё закрыто.
Хотя, чему удивляться? Для этого человека кабинет Императора никогда неприступным не был. Молодой человек… Время его… практически не изменило. Если сравнивать с фотографией на надгробии. Но, если сравнивать с тем, каким он был при крайней их личной встрече, то он вырос. И повзрослел, хотя в прошлый раз он так же сидел на подоконнике и болтал ногами. – Пришёл-таки…
– Александр Андреич, там, за дверью, собираются люди, чтобы прийти и «отправить вас на пенсию». Можно я их всех убью? – глазками голодного щеночка посмотрел на Императора молодой человек в свободных серых брюках и светло-бежевой рубашке, болтающий ногами и зажавший в отставленной в сторону руке очки в тонкой золотой оправе.
– Убивай, – равнодушно двинул плечом Император.
– Нет, так не интересно, – поморщился молодой человек. – Слишком равнодушно и самоуверенно. Нет экспрессии, нету чувства…
– Ну уж, как есть, – позволил себе даже тень улыбки Император.
– Надеетесь на Особый Отряд, да? – предположил Кашим. Улыбка на губах Императора проявилась чётче. – На прямую связь с ними с пульта, что вмонтирован в стол, – Император ухмылялся уже откровенно. – На два тайных хода из кабинета? Да? А ещё на систему аварийного блокирования двери кабинета? На то, что дверь задержит бунтовщиков, пока вы уйдёте в тайный ход, либо ведущий за территорию Дворца, либо в специально оборудованный бункер, который без тяжёлого вооружения, которое к нему никак не подгонишь, не вскрыть? Всё верно, Александр Андреевич? – ухмылка Императора лучше всяких слов подтверждала правильность утверждений молодого человека. – Вот только… есть пара слов, которые портят всю картину: Семечкин предал, – и эти два слова действительно подействовали. Ухмылка императора замёрзла. Глаза его забегали, говоря о том, что их обладатель судорожно просчитывает варианты и возможности.
– Не мог он предать, – уже без самодовольства и самоуверенности произнёс Император. – Его же первого убьют после моего падения.
– Старый он стал, – улыбнулся молодой человек. – Домик себе прикупил в Аргентине. Серьёзным счётом обзавёлся в «Цюрихе»… а главное: влюбился. Представляете? Не зря говорят: седина в бороду – бес в ребро. В молодую, красссссивую, – аж зажмурился парень и помотал головой, произнося это слово, – танцовщицу… Такая, понимаешь, страсть… И опостылевшая служба выжившему из ума Императору, который ведь не отпустит. Убьёт скорее, но не отпустит… «Он слишком много знал», – развеселился ещё пуще прежнего молодой человек в бежевой рубашке и с очками в руке.
– А что мешало… здесь? Он же… имел всё: и деньги, и власть, и влияние… он же здесь, в Москве, второй после Бога!
– Что? Ну, как бы сказать-то? – задумался парень. – Ты.
– Я?
– Да, ты, Александр Андреич, – вновь улыбнулся он. Он вообще любил улыбаться. И посмеяться над хорошей шуткой. Только вот шутки его обычно казались совсем не хорошими тем, с кем он шутил.
– Но почему?
– Быть может потому, что ты тоже любишь красивеньких молоденьких и страстных танцовщиц? Когда не видит Матушка-Императрица, естественно.
– Но причём тут… – начал Император, но прервался.
– Вспомнил? – улыбнулся шире и приветливей молодой человек, который любит улыбаться. – Вспомнил, Александр Андреевич. На память ты никогда не жаловался.
– Альгинда?
– Она, голубушка. Она, – покивал улыбчивый. – Как же его корчило и крутило-то, когда он передавал ей цветы с твоей открыткой с приглашением… – Император прижал ладони к лицу и глубоко, со свистом вдохнул. Потом выдохнул. – А тут такой случай удобный! Император САМ танки на Дворцовую Площадь выгнал, дворянство и гвардия бурлят. На Наследника одно за другим «заманчивые» предложения сыплются, а Император даже не чешется! Не наказывает, железной рукой порядок не наводит, а всё за какими-то призраками гоняется. То и дело из Дворца и от СОИ сбегает, все дела на Наследника бросая, словно вьюнош неразумный… а тут ещё радость-то: сына своего, что своими отказами от «предложений помощи» умы смутьянов смущал, батюшка в загородной резиденции запер! Лучше же не придумаешь! Так не соглашается на «предложения», по факту согласится, когда уже на Престол возводить будут… в трауре. Одна беда: Император – Лис старый, тёртый, матёрый. Из своей норы всегда пару выходов на готове держит, да ещё и Особый Отряд этот его… С другой-то стороны: а у кого от всех этих нор ключики? Да и Особый Отряд услать куда-нибудь, к чёрту на куличики, разве долго?
– Ты врёшь.
– Я? – удивился и оскорбился молодой человек, что сидел на подоконнике, держась за его край руками и помахивая ногами. – Я вообще, когда-нибудь вру? Особенно тебе, Александр Андреич! Как же можно-то! А не веришь… так ты проверь! Проверь, Твоё Величество! Долго что ли? Свяжись с кем-нибудь из особого отряда, пока ещё время есть, пока двери ломать не начали… – Император ткнул в специальную хорошо спрятанную кнопку под столешницей… и ничего не случилось. Даже индикатор световой не загорелся, сообщающий о срабатывании системы. Ни-че-го.
Император тут же нажал другую кнопку. Но с тем же результатом. Поднял трубку красивого, под старину оформленного телефона, но услышал в ней лишь короткие гудки. Бросился к потайной двери одной – не открылась, к другой – тоже. И система блокировки «парадной» двери молчала…
Император деревянной походкой вернулся за свой стол и упал в кресло, уткнувшись ртом и носом в сложенные домиком руки, локтями стоящие на столе.
Он поднял глаза на парня, что всё так же продолжал сидеть на подоконнике, помахивая ногами и светло, дружелюбно улыбаясь. В глазах Императора стоял страх.
– Можно я их всех убью? – с прежним выражением маленького мальчика, просящего себе конфетку, на лице спросил Ангел.
Император судорожно закивал.
– Ну вот, теперь верю, – улыбнулся парень. – Сразу бы так…
Спрыгнул с подоконника и ушёл через парадную дверь, не прощаясь.
Следующие сорок минут показались Императору бесконечными. Особенно, когда тишину коридора за дверью прорезали сначала возбуждённые голоса и шаги. Потом в дверь выстрелили из плазменной винтовки, в район замка, нагрев скрытую в двери под обшивкой броню, так что обшивка с внутренней стороны двери начала дымиться и чернеть.
Дальше там послышались крики, какой-то свист, шелест, снова крики… Потом всё стихло. Дверь отворилась и вошёл тот же юноша с окровавленной парадной саблей Императора в руке. Когда он успел снять её со стены? Император не успел заметить.
От избытка чувств он вскочил со своего кресла. А парень, подойдя шагов на пять, махнул в сторону Императора саблей, обдав его брызгами крови. От чего Александр Андреевич вздрогнул и дёрнулся, но отскочить или уйти не посмел. А парень подошёл и положил саблю на стол, рукоятью к хозяину.
Парень подмигнул Императору. Озорно, по-детски… а потом исчез, стоило только Александру Андреевичу моргнуть.
Вот только не исчезла сабля. Не исчезла кровь. Не исчезли тела за дверью. И не исчезла злость. Даже ярость Императора.
Эти твари забыли своё место! Эти твари посмели! Они поплатятся!!! Все они! Ведь Император жив! А они больше нет. И пора наводить порядок.
Александр Андреевич схватил саблю со стола и решительно направился прочь из своего кабинета.
