Текст книги "Под Личиной (СИ)"
Автор книги: Midnighter54
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)
Этот корабль недаром с самого начала показался ему холодным и отчужденным. И он вырастил хладнокровного монстра.
– Как ты могла?! – оперся о стойку Кристофер.
– Я… потеряла надежду. Мне нужен был кто-то, кто мог бы меня утешить… – покачала головой Дженнифер.
В ее серых глазах была пустота. Она была живым мертвецом, которому было плевать, что будет дальше. Она искусно притворялась, пела песни сирены, но долго скрывать правду не могла. А он был слеп, жил за ширмой, ибо так было проще. Не сумел разглядеть монстра в костюме симпатичной девушки.
Кристофер решительным шагом направился в свою комнату. Дженнифер сделала пару шагов за ним, попыталась ухватить за плечо, но Крис резко развернулся.
– Не смей подходить ко мне, – угрожающе произнес он.
Его мир был разрушен в одночасье. Так бывает со всем искусственным – оно не проходит проверку временем, оставляя после себя лишь боль.
*****
Кристофер механически работал ложкой и челюстями, жуя кашу из кукурузных хлопьев. Он пребывал в задумчивости, граничащей с комой. Он утратил всякий интерес к еде, организм существовал на автопилоте.
Еле слышные шаги за его спиной заставили напрячься. Крис не стал даже поворачивать голову, он и так знал, что это шел такой же живой мертвец, как и он.
– Мы можем поговорить? – в голосе Джен звенели нотки отчаяния.
Кристофер вскочил, словно подстреленный и пулей помчался к себе. Эта девушка открыла в нем самую страшную сторону. Кристофер не знал, как утихомирить свою ярость. Он мог разбить кучу глиняных горшков, но в итоге пострадали лишь металлические вазы, которые банально не могли разбиться. Была бы груша – он бы всласть поколошматил ее.
Порой он думал, что состояние аффекта было бы хорошим подспорьем. Оно позволило бы абстрагироваться от ситуации, а звериную сущность выпустить на свободу. Агрессия искала выхода, и в одну из ночей Крис не удержался.
В цивилизованных обществах есть суд, который может изолировать преступника. Но в условиях космоса они и сами очень похожи на заключенных. А в тюрьмах устраивают не суды, а расправу.
Крис стоял над мирно спавшей девушкой, и его ноздри раздувались от гнева. Она протерла глаза и уставилась на него.
– Крис? – спросила Дженнифер.
Он ответил своеобразно – двумя ударами ног по животу. Дженнифер скрючилась, а он вцепился в ее горло пальцами. В голове плескалась шальная мысль: «А что, если просто разорвать его голыми руками?» Но он просто душил, заставив глаза девушки выпучиться и чуть ли не вывалиться из орбит.
– Убийца! Тварь! – завизжал Кристофер. – Ведьма!
В ее глазах он видел искреннее раскаяние. И только это позволило безумной пелене спасть. Кристофер глубоко вздохнул и разжал руки. Еще бы немного – и Джен никогда бы не очнулась. Она судорожно вздохнула и принялась хватать ртом воздух. Откашливаясь и рыдая, она уткнулась лицом в подушку.
Она была убийцей, но не он. Кристофер в бешенстве вышел из ее покоев и хлопнул дверью на прощание. Он смог побороть свою звериную сущность, требовавшую расправы.
И с той ночи разум начал к нему потихоньку возвращаться.
Кристофер вновь стал ездить на склад и искать пути выхода. Он пытался разобраться в работе криокапсулы, но ничего не выходило. Зато пробудить людей оказалось делом легким, немудрено, что Дженнифер с этим справилась.
Он все-таки нашел грушу, на которой стал выплескивать боль и ярость. И когда ему казалось, что он успокоился, во время чтения технической документации ожил сенсорный дисплей. Компьютер включил аудиозапись без ведома Криса, но он не мог ее отключить из-за странного сбоя в системе.
– Я хочу, чтобы ты выслушал меня, – вещала Дженнифер. – Мне было так одиноко, так одиноко, что я чувствовала себя не человеком, а изгоем… Ты спас мне жизнь, вернул радость каждого проживаемого момента. И я знаю, что совершила непоправимое. Просто ты… говорил такие правильные вещи. Я видела твои интервью, читала твои книги, знала, каким человеком ты являешься. Я не могу ничего исправить, но я хочу, чтобы ты понял, что я просто влюбилась в тебя как девчонка. И мне был нужен ты, вот мне и снесло крышу…
Кристофер наконец-то смог отключить аудиозапись, чуть не спалив систему. Он мог бы и провода перерезать, лишь бы не слышать всей этой праздной чуши.
– Компьютер, запиши сообщение и отправь Дженнифер, – переведя дух, произнес Кристофер. – «Ты отобрала у меня целую жизнь, стерва. Мне плевать, чем ты руководствовалась. Гори живьем со стыда».
Она будто специально провоцировала его. Крис никак не мог сосредоточиться, ему было очень тяжело на душе. Даже душ не помог избавиться от налипшей за день грязи. И он еще влюбился в нее, падшую женщину! Как он был слеп!
Единственное существо, с кем он мог разговаривать с тех пор, – андроид Майкл. Только он мог молча налить пару стаканов, а затем попросить остановиться, ибо самобичевание еще никому в жизни не помогало.
– Ты везунчик, Майкл, – даже не притронулся к коньяку Крис. – Тебя женщины никогда не бросят, не одурачат, не обманут. Ты за юбкой даже не приударишь, ибо рожден совсем для другого. Тебе не нужно продолжать свой род, а если в этом возникнет необходимость, ты всегда соберешь детей из подручных средств.
– Философствуешь, мой друг? – улыбнулся Майкл, протирая полотенцем края бокала. – С той же долей уверенности могу сказать, что мне хотелось бы не только заниматься саморазвитием. Но круг моих желаний ограничен. А это значит, что и потребностей особых нет. Ты живешь в лабиринте, где пытаешься найти правильную дорогу, а я вечно иду по прямой без возможности свернуть и даже повернуть обратно.
Майкл улыбнулся ободряющей улыбкой из своего арсенала и вернулся за старое. Крис окончательно определился с решением этой ночью не пить и положил руки на подбородок.
– Как продвигается книга? – спросил Майкл.
– Наделил необитаемый остров всякой живностью, желающей полакомиться свежим мясцом. Пожалуй, это лучшая хоррор-книга из тех, которые я писал. И ни слова о научной фантастике, заметь. Но это такой же эксперимент, как у Кинга с «Темной Башней». Беда в том, что прочтут ее много столетий спустя, и то – в лучшем случае. А единственный человек, который мог бы прочесть ее сейчас, вызывает у меня только ненависть.
– Время затягивает раны. Может, и в этот раз оно если и оставит после себя рубцы, то оставит лишь шрам в напоминание о былом. Но вечно ни одна рана не болит.
Кристофер не мог с ним согласиться. Что понимала железяка о чувствах? О любви, о предательстве? Майкл просто начитался умных книжек, как и он сам в далеком прошлом… Но жизнь куда циничнее и подлее, а преступники носят маски бедных овечек.
– Майкл! – услышал он окрик.
К бару подошла Джен в джинсовом комбинезоне. Завидев Криса, она тотчас смутилась.
– Разве сегодня не мой день? – спросила она.
– Вторник – мой день, – покачал головой Крис.
– Но сегодня среда.
– Вторник.
Девушка принялась переступать с пятки на носок. Разговор не клеился, да и говорить им было не о чем.
– Ладно, буду джентльменом, – освободил место Крис. – Валяй.
Он прошел мимо Джен, с трудом сдерживая себя в руках. В воздухе висело напряжение, которое буквально звенело.
Крис знал, что и так много времени болтал с Майклом, пытаясь забыться. Но эти бесполезные разговоры не помогут ему вернуться в криокапсулу. И как бы Крис ни пытался забыть об этом, один вид Джен напоминал, что ему нужно как можно скорее уснуть, чтобы больше не видеть человека, сломавшего ему жизнь.
Уже выходя из зала, Крис услышал оклик. Дженнифер не оставляла попыток примириться.
– Мне очень жаль, – извиняющимся тоном произнесла она.
Но загладить вину перед ним не могла.
Должно было случиться нечто из ряда вон выходящее, чтобы они смогли примириться друг с другом или хотя бы на время забыть о вражде.
Комментарий к Глава 3.
Пожалуй, самая взрывоопасная часть ^_^
Надеюсь, взял не самый беглый темп…
========== Глава 4. ==========
Воспоминания
Допив бутылку коньяка, Дженнифер кинула ее со всей силы. Ее жизнь была бессмысленной как никогда.
Бутылка стукнулась о холодный пол и укатилась к одной из капсул. Это была уже третья бутылка за последние два дня. Но на дне не удавалось найти облегчение.
Нетрезвой походкой она добралась до конца зала с капсулами. С большим трудом различила черную матовую дверь. Любопытство и жажда приключений толкали ее вперед. Дженнифер толкнула дверцу, зашла внутрь секции.
Она оказалась в шлюзе. Корабль заговорил с ней механическим голосом, алкоголь постепенно стал выветриваться из крови.
– Скафандр сделан из графита… – вещала система. – …покрыт цинком для предотвращения ржавления в условиях космоса…
Дженнифер неотрывно смотрела на темно-серые доспехи, в которых она бы как Жанна Д’Арк разила врагов. Мозги совсем затуманились, возможно, как раз в те минуты алкоголь только-только ударил в голову.
Подойдя к скафандру, Джен обняла его. Ей были жизненно необходимы обнимашки.
Скафандр был холодным на ощупь. Обнимать его – все равно что обнимать Майкла.
Холод металла отрезвил девушку. До ее ушей долетела оставшаяся часть фразы:
– …и помните, что скафандр – защита вашей жизни в космосе.
Ох уж эта компьютерная система, рассказывавшая о прописных истинах. Джен и так знала, что в космос без скафандра не отправишься…
Тут ее глаза округлились. Идея пришла внезапно. Она даже от самой себя не ожидала такого экстраординарного поступка.
Переодевшись, Джен направилась в следующую секцию шлюза. Оставался лишь последний отсек, который выходил напрямую в черноту. На сенсорной панели, расположенной на правой руке, Джен набрала команду, включившую магнитные держатели на ботинках. Следом она прошла в последний отсек. Сразу же присоединила трос к поясу.
Первые шаги к темной бездне давались с трудом. Казалось, каждый шаг отдавал пульсирующей болью в висках.
Она делала маленькие шаги, но они приближали ее к бесконечности, из которой они все когда-то появились. И в которую когда-нибудь уйдут.
Космос был спокоен, космос был безграничен. И он был готов заключить ее в свои объятия, хотя она была бы для него излишне холодной.
Дженнифер встала на край корпуса. Отсюда открывался шикарный вид на мигавшие в отдалении звезды. Она словно находилась на вершине небоскреба и смотрела на копошащуюся в отдалении жизнь, казавшуюся такой мелочной и невесомой, почти неосязаемой.
Дженнифер отключила магнитные держатели и сделала шаг в вечность. Ее будто бы подхватили под мышки невидимые сущности, подняли, а затем направили вперед, позволив плыть в безбрежном черном молоке.
Она видела эту красоту, парила в небытие, и из ее глаз потекли дорожки слез. Она никому не сможет рассказать о том, что пережила, а что хуже – не сможет никому показать. Она – живой мертвец, зомби, а не живой человек, и это ее проклятье.
Никто не сможет прикоснуться к вечности, разделить с ней упоение этим моментом. Ей не суждено поделиться этими переживаниями. Ей суждено умереть на корабле, напичканном равнодушной электроникой.
Красота момента произвела неизгладимое впечатление на девушку. И она хотела бы слиться с необъятной чернотой, раствориться, будто бы никогда ее и не было.
Что на Земле, что в космосе, что на Глизе 581 b она никогда не была и не будет счастливой. Это злой рок или проклятье, однозначного ответа нет. Но и смысла не осталось, он утек песчинками.
Она вернулась на корабль уставшая и изнуренная. Теперь вся жизнь казалась ей совсем бессмысленной, особенно в масштабах космоса.
Сколько еще она будет бродить призраком по «Летучему Голландцу»? Может, стоит закончить с этими муками? Неразрешенных дел у нее не осталось… да и не было никогда.
Простояв в оцепенении возле возвратившегося на место скафандра несколько минут, Дженнифер резко развернулась и вернулась во вторую секцию. К счастью, машина не стала тараторить о том, что нужно надеть скафандр. Тем лучше для нее.
От последней секции и космоса ее отделяла лишь закрытая дверь. Типичная дверь со створками-лепестками, разъезжавшимися вниз и вверх. За ней – лишь пустота, раскинувшая объятия, словно вековое дерево.
Ее мучения могли завершиться быстро и безболезненно. Прикрыв глаза, Джен принялась водить рукой по холодной приборной панели. Руки нащупали кнопку. Вдавить ее было просто. Створки раскроются, и бездна пожрет ее с потрохами.
Способ более приятный, нежели веревка, мыло и стул. Можно свести счеты с жизнью, и никто никогда не узнает, что была на корабле некая Дженнифер Лэйн – недописательница и неудачница.
Находиться на корабле было невыносимо. Но пальцы дрожали. Джен всегда считала себя слабой девушкой, не способной на решительные поступки. Даже прекратить страдания – и то не могла.
Не смогла и в тот раз. Убрав руку от выключателя, Дженнифер разрыдалась, упав на колени. Ее скрючило на холодном полу. Она чуть не лишила себя жизни и чуть себя не спасла.
Внутри нее расползалась чернота космоса, пугающая и пустая. И некем и нечем было эту пустоту заполнить.
Вся ее жизнь была бессмысленной. Но прервать ее она оказалась не в силах. Вечное мучение и старость – вот на какие тяготы она себя обрекла.
От нахлынувшего осознания ужаса, едва миновавшего ее, девушка вскочила на ноги, а затем со всех ног помчалась в зал с капсулами. Лишь бы дальше от космоса, чуть не поглотившего ее.
Долгое время она была одна, долгое время была несчастна. Ее одиночество бесконечно, она заперта внутри корабля одна-одинешенька. И ничто не изменит положения вещей.
Лишив себя безболезненной и мгновенной смерти, она решила гнить и разлагаться медленно и изощренно. И в момент, когда эти мысли посетили ее, она поскользнулась на бутылке.
По нелепой иронии судьбы, она проехалась несколько шагов и ударилась лицом об край капсулы. В голове тотчас зазвенели металлические нотки. Наверное, она много перебрала…
Приставив пальцы к разбитой губе, Джен даже всплакнула. Хотя до свадьбы уж точно доживет. До свадьбы, которой не будет.
С трудом Джен поднялась. Голова кружилась не то от удара, не то от выпитого алкоголя. Облокотившись на капсулу, она увидела его.
Кристофер Прэстон – писатель с мировым именем. Она обожала его романы, такие умные, такие вдумчивые. Как его вообще угораздило попасть на этот корабль, несущийся к неизвестности?
Дженнифер не понимала, как можно было бросить все. Она бежала, не получив должного признания в место, где можно было начать с начала. Но от чего мог бежать успешный человек? Чего не мог он найти на Земле?
Если бы только он мог выслушать ее рассказ… Он бы с веселой усмешкой на устах сказал бы, что волноваться не о чем. Его вечный «All OK» стал посылом жизни. Он никогда не унывал, сколько Джен его помнила.
А работы у него были настолько вдумчивые, настолько бившие в цель, что он мог бы даже раскрыть природу пустоты в ее душе. Мог бы согреть замерзшие руки. Позволил бы телу оттаять, и оно перестало бы напоминать металлические стены корабля.
Она бы очень хотела, чтобы он взял ее за руку. Улыбнулся фирменной улыбкой.
Она хотела бы, чтобы он проснулся вместе с ней. Тогда бы заточение в стерильных стенах корабля не было бы таким невыносимым. Тогда бы она показала бы, как красив космос. И уж точно не свела бы счеты с жизнью.
Комментарий к Глава 4.
Завеса прошлого будет постепенно приоткрываться, давая возможность привыкнуть к героям ;)
========== Часть 5 ==========
Воспоминания
Дженнифер билась лбом об стол, и это было самым осмысленным ее действием за последнее время. Майкл протирал бокалы, как будто наличие хотя бы одного пятнышка могло его расстроить.
– Я влипла, – застонала Дженнифер.
– Не расстраивайтесь, милая леди, – ровным тоном произнес андроид. – Не бывает чего-то злого по определению.
– Как и чего-то доброго. Все зависит от нашего восприятия. Да, я знаю эту философию.
Но от одного знания не было проще или легче.
– Я умру здесь. Буду одряхлевшей старухой, еле перебирающей ногами, с артритными кистями, трясущимися без качки, – простонала Дженнифер, продолжая ныть и брюзжать, словно ей давно перевалило за сорок. – Почему я вновь оказалась неудачницей, кто-нибудь мне объяснит?
– Смерть – не неудача, а неизбежность. Даже у андроидов есть срок эксплуатации, по истечении которого нас могут списать за ненадобностью. Так что я бы не был столь категоричен насчет смертности. Она могла бы застичь где угодно, вы могли бы даже не дожить до восхождения на борт космического судна…
– Майкл, мы с тобой какой-то бред сейчас несем. Какой-то философский бред. И занимаемся одинаковой ерундой. Я – пью, ты – протираешь бокалы. Зачем? Все равно мне потосковать даже не с кем, ведь в бар никто не придет. Для кого же ты протираешь другие бокалы?
Майкл, очевидно, раньше никогда не задавался вопросами полезности. Он был механизмом, воплощенном в человеческой оболочке, а у механизмов нет отклонений от цели, они всего лишь действуют согласно программе, которая вложена в них изначально.
– Мне просто нравится это делать. Это так успокаивает, – Майкл залюбовался начищенным до блеска бокалом.
– Тогда успокой меня. Скажи, что мне нужно сделать, чтобы перестать ощущать себя несчастной идиоткой, застрявшей на этом корыте? – зарылась пальцами в волосы Джен.
– Обстоятельства против тебя. Ты не в силах ничего исправить. Нерационально дальше углубляться в свои страхи, поддаваться панике. Просто прими как данность, что ты находишься на правильном месте, на том, на котором и должна была находиться. Мой тебе совет – просто живи.
– Просто живи… – эхом повторила за ним Дженнифер.
Она вернулась в свои покои и плюхнулась на кровать. Легко было сказать – живи… А в чем ей искать радость?
Взяв в руки планшет, Дженнифер прокрутила список увеселительных мероприятий. И оказалась удивлена их количеством и разнообразием. Все-таки про план «Б» создатели «Ковчега III» не забыли, а потому оснастили корабль самыми передовыми аттракционами, спортивными и киберспортивными площадками.
Первым делом Дженнифер попробовала баскетбол. Играла она так себе, вяло и безынициативно. Но порой удавалось забросить пару мячей.
Куда лучше давались посиделки в суши-баре. Джен даже вспомнила о дне рождения, проведенном в японском ресторанчике. Воспоминания остались позитивные, океанскую и морскую рыбу она просто обожала. Роботы готовили суши просто отменно, хотя вкус казался слегка специфическим из-за особенностей хранения, отличных от земных условий.
Зато на танцполе Джен не было равных. Она нехило отжигала на дискотеках, умела растрясти телеса. Дженнифер быстро втянулась в соревнование с голографической танцовщицей, научилась повторять за ней каждое движение. Потихоньку Джен начала разучивать новые приемы. Она будто скинула несколько лет, вернувшись в беззаботные дни молодости, когда домой заползала глубоко за полночь, обстучав каблучками каждый миллиметр танцпола.
Было у девушки и другое любимое занятие. Она любила ходить в киношку. Обычно ее водили парни, рассчитывавшие на нечто большее. И Джен была не против, но ровно до того момента, как на экране проползали титры. Тогда все ее внимание приковывалось к экрану, и она растворялась в очередной кинематографической вселенной.
На «Ковчеге III» имелась шикарная видеотека. Дженнифер начала просмотр с фильмов ужасов, но планировала добраться и до более серьезных драматических произведений. Ужастики заходили легко. Они являлись олицетворением настроения девушки, желавшей пощекотать себе нервы. Раньше ужастики лишь страшили Джен, заставляли накрываться одеялом с головой. Теперь же она видела в них отдушину. На корабле не было ничего страшного, и даже темные углы не пугали. Казалось, монстры остались вместе со страхами там, на Земле.
А взамен пришло разочарование. И сосущая где-то в глубине души пустота. Можно напугать лишь того, кто боится за свою жизнь. Но нельзя напугать равнодушного человека.
Дженнифер стала замечать за собой апатию. Она все чаще стала пить кофе. Сначала одну кружку с утра для бодрости. Затем две. Потом двенадцать за день стали нормой. Но Джен не боялась загубить здоровье.
Она часто засыпала в обнимку с бутылкой. И никто не мог сказать ей ни слова. Ибо не было ни родителей, ни полицейских… Никакого контроля.
В баскетболе она все чаще спотыкалась. Ноги заплетались, а голова кружилась.
Ее часто тошнило. Джен перестала смотреться в зеркало, ибо собственное бледное лицо с круглыми синюшными мешками вызывало одно лишь отторжение. Девушка в зеркале не могла быть ею, но она была.
Чтобы немного привести в порядок себя, а заодно пошатнувшееся здоровье, она пересела на каши. Но жевать ее с каждым разом становилось все сложнее. Дженнифер представляла, что ее зубы склеиваются той самой кашей, налипшей на эмаль. Она порой зачерпывала ложкой воздух, пребывая в совсем других мирах.
Энтузиазм таял, будто бы кто-то убавил его настройки до минимума.
Вместо домашних питомцев она завела себе роботов-пылесосов. Они смешно утыкались в разного рода преграды, а затем деловито выбирались из углов.
Робо-пылесосы казались наследниками голубей. Стоило только бросить горсточку крошек, как они тут же налетали всем скопом. Еще бы, ведь они стояли на страже чистоты и порядка.
Дженнифер временами их подкармливала. Как-никак, а единственные питомцы на всем корабле.
Так Джен дожила до самого страшного этапа в своей жизни – она стала просыпаться в крошках. Брать в постель еду перестало для нее казаться чем-то зазорным. Она потеряла всякий стыд и даже на прогулки по кораблю порой выходила в одних лишь трусах и лифчике.
Она оставляла размытые пятна на зеркалах. Тяжелое дыхание смазывало картинку. Мутным было зеркало, мутной была жизнь.
Она могла веселиться, могла наклеивать улыбку на уста, но они были ненастоящими. А Дженнифер легко распознавала фальшь.
Она не знала, что делать дальше. Что ее ждало на утро следующего дня? Очередная победа в баскетболе, ибо нет соперников? Или новые движения в танцах, которые никто не оценит? Может, старые фильмы, в которых злодеи чуточку обаятельнее героев?
Джен написала на одной из зеркальных дверей в жилой части всего лишь одно слово: «Безысходность». Написанное ярко-алой помадой, оно въелось в образ Джен. Она хотела запомнить именно его, ведь ничто другое так хорошо не характеризовало ее жизнь.
Она пыталась жить, но жизнь утратила всякий смысл. Временами она подвигала к себе планшет и пыталась писать. Но ничего не выходило. Даже банальные ужастики не получались, хотя Джен старалась опираться на старые фильмы. Казалось, талант полностью покинул ее, оставив о себе лишь послевкусие.
Кем же она была когда-то? Теперь и не вспомнить. Но она точно была, точно жила. А теперь осталась лишь бледная тень. Скитающаяся, словно неприкаянная.
Она послушно смирилась с судьбой, и та отплатила звонкой монетой. С каждым днем Дженнифер все меньше понимала, что ее держит на корабле.
Она пробовала читать книги. Но даже в них смысл как-то ускользал. Книги писали люди, которые могли все исправить, которые никогда не жили в изоляции, словно преступники, которых стоило держать в камере-одиночке. Но она-то ничего плохого не делала, а шанса все изменить так и не дали. Книги повествовали о переменах, а у нее мир слился в одну-единственную волнистую линию, которая вела к цели, не давая задуматься о ней из-за американских горок. А цель была проста – завершить жизнь, не почувствовав вкуса новой жизни.
И если поначалу Дженнифер мириться с этим не хотела, то вскоре опустила руки. Она нашла утешение в алкоголе, но вечно так продолжаться не могло…
Комментарий к
Надеюсь, отчаяние еще не захлестнуло с головой? Пожалуй, нужно сделать экскурс и в настоящее ;)
========== Глава 6. ==========
Кристофер шел, груженный ящиками, когда случилось непредвиденное. Раздвижные двери внезапно задвинулись и ударили его по рукам. Крис выпустил груз и шумно выругался вслух.
– Система отлажена, – безапелляционно заявил компьютер.
Это был уже пятый случай за неделю. То из-за аварийной ситуации выключался свет на одной из палуб, то вода из душа стала идти горячей. А однажды роботы принесли еду совсем не подогретую.
Корабль будто бы разлагался вместе со своими узниками. Но глупо было верить, что он просто таким способом поддерживает их. Неполадки разъедали систему, и нужно было найти правильный выход из ситуации.
Датчики движения совсем никуда не годились. В последнее время они все чаще открывали двери невпопад. Кристофер собрал груз и отложил его в сторону. Он захватил с собой инструменты и снял систему, чтобы понять, что же пошло не так.
Чуть позже, покопавшись в приборах в лаборатории, Кристофер выяснил, что сбои были неслучайными. Какая-то команда сработала неправильно пару лет назад, и теперь алгоритм действий возобновился, чтобы прийти к единственно правильному решению. Оставалось еще понять, какое решение система считает правильным и единственным.
Кристофер запустил сканирование и сел с карандашом, пытаясь зарисовать цепочку событий. Он обладал неплохим пространственным мышлением и вскоре зарисовал точки, где проходили сбои. Объединив точки, Крис получил карту с эпицентром катастрофы и отдалениями. Эпицентр находился в комнате, где спала команда корабля. Немудрено, ведь за черной стеной прятаться легко…
Только и устранить причину сбоев будет невероятно тяжело. Дистанционного доступа к бортовому компьютеру как не было, так и нет.
Новая головная боль доставила Кристоферу новые хлопоты. Но он был рад заниматься хоть чем-то, лишь бы не думать о поступке Дженнифер. И все-таки он не выходил из головы.
Противный скрежет заставил заложить уши. Кристофер зажмурил глаза, а затем отпрыгнул в сторону. По полу прокатился робот-пылесос с одной отломанной ножкой. Остановился он только у дверей, врезавшись в них со всей силы. Пластиковый корпус треснул, а микросхема заискрила. Робот потух и навеки замолк.
Кристофер оставил груз и забрал робота. Он должен был починить маленького чистильщика, ведь если сбой произошел даже с ним, техникой с устойчивой оперативной системой, то самые жуткие неприятности не так далеки. К ним нужно основательно подготовиться. Либо хотя бы понять, с чем конкретно он имеет дело.
Роботы только внешне кажутся куском металла, в который заключены микросхемы. Это слишком грубые и поверхностные выводы. Нужна и теплопроводимость, чтобы процессор не перегрелся, и хорошая механика, чтобы конечности – мини-гусеницы – удерживали робота на ходу даже на неровных поверхностях.
Запрограммирован он был даже на внештатные ситуации, мог в последнюю секунду среагировать на препятствие. Кристофер смотрел краш-тесты и не понимал, как робот умудрился потерять управление над собой.
Вывод был только один – кто-то запустил «червя». Но кто? Корабль спокойно продвигался к будущей колонии не один десяток лет. Атака извне казалась невозможной. Разве что недоброжелатель не внедрил «червя» на момент запуска…
Впрочем, проверить эту теорию не представлялось возможным. Кристоферу нужно было проникнуть на мостик, чтобы убедиться в догадках.
Крис попытался изучить микросхему, но она пострадала слишком сильно. Нужен был образец функционирующей модели.
Кристофер направился на кухню, чтобы немного накрошить на полу. Он знал, как можно выманить из логова маленьких уборщиков. Но по пути освещение сменилось с привычного спокойно-синего на ярко-алое. Послышались тревожные звуки, хрипы, шумы.
Дверь перед Крисом захлопнулась. Он принялся стучать по ней, но она не поддавалась. Пришлось вернуться за монтировкой, благо он никогда ее не убирал далеко. Разжать створки удалось, но они все равно смыкались.
Кристофер с трудом мирился с тем, что умрет на корабле от старости. Но он не мог смириться с тем, что умрет из-за неполадок на корабле.
Впрочем, система недолго держала его взаперти. Красный свет погас, а в комнате воцарилась темнота. Крис нащупал переносной фонарик и принялся водить им по сторонам. Но не пришлось ему возвращаться к двери, вооружившись монтировкой. Система перезагрузилась и выпустила его.
Выйдя за пределы комнаты, Крис увидел тычущегося в угол комнаты робота-уборщика. Перезагрузка не шибко помогла системе. Сбой остался неустраненным.
Кристофер подошел к роботу и отключил его благодаря кнопке на животе. Ему как раз был нужен действующий экземпляр, который мог бы пролить свет на то, что приключилось с кораблем.
Забрав робота под мышку, он вернулся к останкам первого робота. Но предварительно положил монтировку между створками – во второй раз он не собирался оставаться запертым в комнате.
Пришло время заняться вскрытием. Сняв нижнюю часть корпуса, Кристофер нашел выходы для подключения извне. Присоединив через шнур планшет, Крис запустил диагностику.
Его догадки оказались верны. Вирус был занесен в систему извне. Сигнал исходил из каюты экипажа. Видимо, кто-то подхватил вирус еще на Земле, он долго томился и не выпускался на свободу, пока не смог проесть себе выход наружу. И теперь червь только разрастался, пытаясь сожрать внутренности корабля, заполнив их своей уродской жизнеформой.
Кристоферу не хватало познаний в IT, чтобы можно было ограничить распространение вируса. Или даже чтобы его окончательно прихлопнуть. Поэтому он ограничился запуском брандмауэра. В масштабах робота-уборщика вирус удалось локализовать. Но не факт, что система устоит перед новыми ударами.
С кораблем было сложнее. Вирус можно было поместить в карантин, но для этого нужно было попасть в каюту экипажа. А Крис и раньше пытался к ним пробиться, использовав все возможные инструменты. Но за черную матовую стену невозможно было попасть. Кто-то должен был открыть дверь изнутри.
Впрочем, если из-за вируса системы и дальше будут сбоить, пробуждение из криосна станет самым вероятным событием. И тогда очнутся и члены команды, и простые пассажиры… И до Глизе 581 b не долетит никто.
Осознав масштабы катастрофы, Крис со всех ног рванул к черной матовой двери. Она служила лишь физической преградой. Вирус же передавался по проводам, для него любые помехи были существенными.
Добежав до каюты экипажа, Кристофер обомлел. Изнутри доносились странные звуки, а вскоре послышался шум разгерметизации отсека.
Черная дверь отъехала в сторону, и из темного проема вышел мужчина в одежде экипажа. Он держался за косяк и хрипло дышал.
– Как вы могли проснуться? – спросил мужчина, переводя дух.
– У меня тоже немало вопросов, – покачал головой Крис.
Лампочки вновь заморгали, и система в очередной раз перезагрузилась. Пока катастрофа не приняла масштабы бедствия, нужно было что-то предпринять…
Радовало одно: теперь есть доступ к коммуникациям корабля, а значит, можно запросить помощи. Ну или спросить у члена экипажа, что же делать дальше и как все исправить…
