Текст книги "Храм белого дракона (СИ)"

Автор книги: Мэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

– Тебе обязательно стоит полетать со мной, Шайонара.

Она смотрела на него своими огромными глазами, чей абрис выдавал что-то неуловимо нездешнее. И Кэртару на миг показалось, он снова слышал музыку ветра над степью, вплетающиеся в них барабаны этери и легкий, едва слышимый перезвон бубенчиков в волосах местных женщин.

– Мой принц, – губы Шайонары шевельнулись. – Мы полетаем в другой раз.

Но рука Кэртара не отпускала ее подбородок. Он нахмурился, но молчал, рассматривая ее лицо сердечком, приоткрытые губы и маленький нос. Он чувствовал такой сильный в ее родном крае, и такой тонкий здесь аромат медовых цветов.

– Развлекаетесь?

Кэртар вздрогнул, а Шайонара отпрянула. Она так вцепилась руками в накидку, что побелели костяшки пальцев. Но ее взгляд оставался также ровен, когда она повернулась навстречу королю.

Акелон рассмеялся, но смех вышел нервным, натянутым. Впрочем, волновали его отнюдь не Кэртар или Шайонара. Кивнув дракону, король быстрым шагом подошел к брату.

– Тебя что-то беспокоит? – Кэртар сразу уловил настроение.

– Да. Вэлрис. Я потому и пришел.

Он повернулся к синему Артанору:

– Ты знаешь дракона, теперь связанного с Вэлрисом? Человек может обратить его против нас?

Кэртар чувствовал замешательство дракона.

Я знаю его, наконец, ответил Артанор. Может... наверное. Но об этом лучше говорить с Харакортом.

– Почему? – удивился Кэртар.

Он лучше объяснит.

– Что почему? – нетерпеливо спросил Акелон. Он-то не мог слышать дракона.

Кэртар пересказал, и король кивнул, как будто именно такого ответа он и ожидал. Кэртар только теперь заметил, что брат действительно выглядит обеспокоенным.

– Да, – нетерпеливо кивнул Акелон. – Я и сам хочу поговорить об этом с Акрином, но он меня как будто избегает.

Все, как по команде, посмотрели в сторону мага. Он продолжал стоять рядом с красным драконом и о чем-то беседовать с Лорелеей. Девочка жестикулировала и явно что-то рассказывала. Лица мага не было видно: он накинул на голову капюшон, и тот подрагивал в такт кивкам головы Акрина.

– Ладно, – Акелон тряхнул головой и снова посмотрел на Кэртара. – Я поговорю с ним позже. Пожалуйста, Кэртар, скажи ему, что я жду.

– Конечно.

Король кивнул Шайонаре:

– Идешь?

– Да, мой король.

Девушка развернулась, звеня бубенцами и отправилась в замок вперед Акелона. Она ни разу не обернулась, пока Кэртар стоял и смотрел им вслед. В бок принца аккуратно ткнулась драконья морда.

Вы так интересны, люди...

Почти весь день они занимались тем же, что и накануне: Харакорт рассказывал, Акрин терпеливо записывал и задавал вопросы. Ему хотелось узнать все и разом, но он лучше кого бы то ни было понимал, что это невозможно. А потому запасся терпением и вникал в хитросплетения взаимоотношений драконьих кланов и их историю. Уж чему, а терпению Акрин научился еще давно.

Когда начало темнеть, и в замке зажгли первые огни, маг наконец-то оставил дракона, решившего размять крылья и полетать. Бережно собрав свитки, Акрин повел затекшими плечами и направился в замок. Только теперь он понимал, что порядком замерз, и даже шерстяной плащ не очень-то помогал, если проводить весь день на улице.

Оставив свитки в своей комнате, маг вернулся в главный зал, сейчас пустой. Слуги поддерживали огонь в камине, и маг устроился возле него, устало откинувшись в кресле. Он прикрыл единственный глаз, вслушиваясь в вечернюю суету королевского замка. Где-то спорили слуги, раздавался шаловливый женский смех, а с кухни доносились запахи ужина, напомнившие Акрину, что он ничего не ел с самого утра. Тем не менее, у него перед глазами до сих пор стояли драконы и картины из далекого прошлого, весь день оживляемые в сознании шелестящим голосом Харакорта.

– Устал?

Встрепенувшись, Акрин посмотрел на Лорелею. Леди Бейрак переоделась в платье цвета заката, собрала волосы, и теперь уже не походила на неряшливую девчонку. Скорее, на хорошенькую девушку, за которую, маг почему-то не сомневался, ее отец скоро начнет вести торг – если уже не начал. Род Бейраков не особенно знатен или богат, зато наследница с драконом – это сейчас лучше всякого золота.

– Немного, – сказал маг. – У меня ощущение, что теперь я знаю о наших крылатых друзьях больше, чем многие из них самих.

– Может быть, и так.

В руках Лорелея держала два бокала, от которых поднимался изменчивый пар. Она протянула один из них Акрину, а сама уселась со вторым в соседнее кресло. Из бокала тянуло теплом, подогретым вином и пряностями.

– Кертари мало что может рассказать, – продолжила Лорелея. – Она родилась незадолго до того, как драконы ушли. Поэтому ничего толком не помнит о том времени. Она много рассказывает лишь о Сумраке.

– Тоже полезное знание.

Лорелея скривилась:

– Не с точки зрения драконов! Я мало что понимаю из ее рассказов.

Акрин хотел сказать, что даже он понимает далеко не все из того, что говорит Харакорт, живший многие сотни лет до ухода драконов. Но не стал. Бокал с подогретым вином приятно согревал руки, а когда маг попробовал его, то в голову ударили пряности, окутывая теплом и напоминая о ветрах и южных ночах. Акрин даже не сомневался, к приготовлению приложила руку Шайонара.

– Что будет дальше, Акрин?

– Что? – маг моргнул. – Что ты имеешь ввиду?

– Дальше. Мы осваиваемся с драконами, ну а потом? Что ждет меня и Кертари, например?

Хотел бы Акрин знать. Он предпочитал жить только сегодняшним днем, не планируя, что может случиться завтра. В конце концов, кто знал, что драконы вернутся? Этого никто не мог предполагать, а теперь изменилось все. Он даже не понимал, что дальше будет с ним самим и Харакортом, не говоря уж обо всех остальных. Помимо королевского замка с тремя драконами и Вэлриса, скрывшегося в неизвестном направлении, Седьмой дом располагал еще четырьмя драконами, но все они не рядом с Кертинаром... хотя что такое расстояние для крылатого?

– Я поговорю с Акелоном, – вздохнул Акрин. Как он не откладывал разговор с королем, время, похоже, пришло. – Он владыка Седьмого дома, мы все подчиняемся ему.

– Даже ты?

– Я в землях Седьмого дома. Разумеется, мне стоит уважать их владыку.

– Но ты ведь не здешний.

Акрин покачал головой:

– Нет. Но это не имеет значения. Думаю, ты знаешь, маги, по сути, не имеют определенного дома. Мы живем там, куда забросит Сумрак.

Лорелея поджала губы: девочка впервые видела что-то, кроме родового замка, естественно, ей хотелось порасспрашивать мага, узнать, откуда он сам. Но она также отлично понимала, что если Акрин не желает о чем-то говорить, он и не будет.

Маг салютовал ей бокалом с вином:

– А вот оно здесь не менее вкусное, чем у меня на родине.

Улыбнувшись, Лорелея тоже салютовала и приложила кубок к губам. Ее светлые волосы кудрями ниспадали на плечи и грудь. В отсветах камина они казались рыжими.

– Ты видел много других земель? – все-таки осторожно спросила она.

– Достаточно. Я успел многое.

– Сколько же тебе лет?

– Я выгляжу моложе, чем есть на самом деле, – рассмеялся маг. – Хочешь послушать сказки?

Лорелея тряхнула головой:

– Нет. Я хочу послушать настоящие истории о том, где ты бывал, и что видел.

Артея явилась к королю при полном параде. У Акелона даже создалось на миг впечатление, что он не видел чародейку за ужином исключительно из-за того, что она прихорашивалась. Черное платье с отчетливым красноватым отливом плотно облегало руки и грудь, оставляя открытыми обнаженные плечи. Талию стягивал корсет настолько тугой, что Акелон не представлял, как Артея вообще может дышать. Юбка из того же странного материала была настолько пышной, что заняла все кресло, где устроилась чародейка.

– Благодарю вас за прием, Ваше величество.

Артея повела изящной рукой, и Акелону оставалось только гадать, где она обучилась подобным манерам. Рядом с ней король сам себе казался не отесанным мужланом.

– Мне давно следовало поговорить с тобой. Еще вина?

Она качнула бокалом, показывая, что в нем еще достаточно. Тогда Акелон долил вина себе. Он так и не сел, сверху вниз смотря на замысловатую прическу Артеи из скрученных жгутами волос.

– Ты и Деррин верно послужили мне при взятии Кертинара. Я рад, что мой брат в свое время наткнулся на вас и привел сюда.

– Это моя работа, – пожала плечами Артея. – Я – наемный маг.

– Да. И пока вы здесь, хочу предложить еще работу.

Женщина откинулась в кресле с легкой улыбкой. Отблески пламени свечей блеснули на рубинах в ее массивных серьгах.

– Ваше величество уже располагает придворным магом, разве не так?

– Так. Но я хочу предложить нечто иное.

Акелон не стал распространяться, что он сам до сих пор не знает, можно ли считать Акрина придворным магом. Особенно теперь, когда все его внимание поглощено драконами... король не сомневался в верности, но и не был уверен, что завтра Акрин не придет к нему, чтобы заявить об отъезде.

– Иное? – Артея приподняла четко очерченную бровь. – Что именно, Ваше величество?

– Мне нужно отыскать человека.

– Ваше величество, кажется, путает меня с ищейкой.

– Мне нужно отыскать мага. Очень сильного. Женщину. Я знаю только то, что она удалилась из Кертинара лет пять назад и теперь обитает уединенно где-то в землях Седьмого дома.

Артея нахмурилась:

– Маг?

– Алхимик. Она не практикует, скорее, занимается изучением.

Женщина продолжала хмуриться. Но она не отказала сразу, и Акелон знал, это верный знак того, что она уже обдумывает вероятности и возможности.

– Хорошо, – наконец, сказала Артея. – Мне нужно ее имя и все известные о ней сведения. И цена, конечно же.

Много позже, когда женщина вернулась в свои покои, ожидавший Деррин преклонил колено:

– Госпожа, я ждал вас.

– Знаю, – она рассеянно провела рукой по его волосам. – У меня есть дело для тебя.

Он поднялся и посмотрел на Артею. Будучи невысокого роста, мужчина смотрел ей точно в глаза. Он ждал. И Артея знала, что он отыщет любого, кого она не скажет. Он даже убьет любого – если таков будет ее приказ.

– Король хочет отыскать человека, – сказала Артея. – Ты займешься этим. Алесса Лантигер.

Пора спустить гончую с поводка – раз король платит золотом за то, что они приведут его сестру.

– 6 –

Акрин говорил, она сможет полетать.

Эта мысль всю ночь не давала Лорелее уснуть. Она честно пыталась, но, в итоге, только проворочалась с боку на бок, пару раз задремав. Едва в ее спальню заглянули первые лучи солнца, девушка вскочила с кровати и начала одеваться. Конечно же, отец приставил к ней личную служанку, которая занималась туалетом леди, но Лорелея видела в ней смысл, только когда речь шла о пышных нарядах. Для драконов она предпочитала удобное простое платье, мечтая о мужской одежде, которую никогда бы не позволил отец.

Неуклюже заплетя волосы в косу, Лорелея подбежала к окну. Из него был виден не только двор со спящими драконами, но и значительная часть Кертинара. Королевский замок находился на холме, откуда открывался чудесный вид. И девочке нравилось смотреть, как солнце окрашивает приземистые дома и чернильные городские стены.

Вот и теперь Лорелея улыбалась в восторге. Подумать только, еще немного, и она взовьется над городом на спине Кертари! Интересно, как будет выглядеть Кертинар из-под облаков?

Девушка хотела поспешить к дракону, но кое-что привлекло ее внимание. Темная крылатая тень, удаляющаяся прочь. Неужели Кэртар? Но он вроде бы не из тех, кто встает с рассветом. А потом Лорелея увидела. Струйку пока жидкого дыма откуда-то из-за домов, точно у городской стены.

Лорелея выскочила из комнаты и понеслась к Акрину, благо его покои находились ближе остальных. Она забарабанила кулачком в дверь, запоздало подумав, что маг тоже не из тех, кто поднимается рано.

Тем не менее, дверь открылась практически сразу. Акрин был полностью одет, хотя и казался не выспавшимся. Ни слова не говоря, он взял Лорелею за руку и потянул за собой по коридору.

– Вэлрис, – коротко сказал Акрин. – Бывший узурпатор. Он и его дракон подожгли склад и, похоже, смылись.

– Откуда... – Лорелея почти не поспевала за широкими шагами мага. – Откуда ты знаешь?

– Драконы знают. Харакорт разбудил меня.

Лорелея запоздало подумала, а были ли драконы во дворе, когда она смотрела на город? Она даже не обратила внимание. И что теперь будут делать крылатые? Защищать Кертинар? Или ответят, что это не их дело?

– Я иду к королю. А ты отправляйся к Кертари. Харакорт, возможно, последует за Вэлрисом, но пожалуйста, удержи от этого Кертари. И синего Артанора. Если сможешь.

Выпустив руку Лорелеи, Акрин свернул в коридор, что вел к королевским покоям. Растерявшись было, леди Бейрак постаралась взять себя в руки. Паниковать и ужасаться она успеет потом, а пока на нее возложена миссия усмирить драконов. И Лорелея поспешила во двор.

Она и подумать не могла, что обычно спокойные крылатые создания могут быть настолько эмоциональны. Все три дракона издавали странные звуки, топтались на месте и распускали крылья, как будто хотели взлететь.

– Они напали! – Лорелея подскочила к Кертари. – Как это возможно?

Но красная ничего не ответила. Она только продолжала бить хвостом по земле, снося последние кусты, которые еще оставались рядом. Заурчав, повернула чешуйчатую голову на изящной шее к белому дракону, будто прося у него разрешения. По-видимому, Харакорт его не дал.

Вытянув шею, Кертари распахнула крылья, распластав их по земле, и издала долгий утробный клич, от которого наверняка вздрогнули многие жители в пределах городских стен Кертинара. После этого красная улеглась на землю, свернув крылья.

Он не позволяет!

Мысленный голос Кертари хлестал, будто плеть. Лорелея даже отшатнулась, настолько мощным оказался мысленный натиск. Облизнув губы, она спросила:

– Что не позволяет? Последовать за Вэлрисом?

Вэлрис? Да, этот человек. И его дракон, грязный падальщик Сертивер!

– Ты не любишь его?

Конечно, нет. Он заносчив и самовлюблен. Полагает, что нет никого выше драконов, а слияние с людьми лишь старая традиция, от которой нужно избавиться. Скорее всего, твой Вэлрис умело воспользовался ненавистью Сертивера, и они напали на город.

– Почему же Харакорт не разрешил его преследовать?

Считает, драконам нельзя ссориться друг с другом.

Лорелея покосилась на белого дракона. Тот явно о чем-то беседовал мысленно с синим Артанором принца Кэртара. Тот никак не хотел успокаиваться, но, наконец, даже он шумно выдохнул и улегся на пожухлую траву.

Значит, Харакорт не будет вмешиваться, оставив бывшего узурпатора и его дракона королю. Интересно, а если они нападут на замок, белый тоже останется в стороне?

Лорелея постаралась не думать об этом больше, тем более, Кертари могла почувствовать ее мысли. Девушка подошла к дракону и погладила чешуйчатую морду. В конце концов, что бы не случилось, Акрин обещал, что сегодня они полетают.

– Значит, его зовут Сертивер, и он такой не один.

Акелон наполнил кубок вином и одним глотком уполовинил его. Жестом он предложил вина собеседнику, но Акрин покачал головой. Маг даже не смотрел в сторону Его Величества. Сцепив руки, он устроился в кресле, и его взгляд не отрывался от пламени камина. Покои короля – единственные во всем замке, где имелся собственный очаг.

Его Величеству не сиделось и, держа в руке бокал с не допитым вином, он мерил шагами комнату. Мысли его так и метались туда-сюда, хотя все вокруг одного предмета: драконов вернулось гораздо больше, чем они думали, и не все из них дружелюбны к людям.

– Теперь я понял, почему ты так долго избегал встречи со мной, – усмехнулся Акелон.

Маг пожал плечами:

– Догадывался, что новости тебя не обрадуют. А сделать мы все равно ничего не можем.

В два шага подойдя к камину, король выплеснул остатки вина, от чего радостно взметнулись пламенные пальцы. Швырнув опустевший кубок на пол, он вернулся к креслу напротив Акрина и уселся, сцепив пальцы и почти повторяя позу друга. Только он внимательно смотрел на мага:

– Сколько?

– Даже Харакорт не знает точно.

– По всем землям Семи домов?

– Да. У нас, по крайней мере, есть преимущество: для нас драконы не стали неожиданностью.

– Как сказать, – проворчал Акелон. Он до сих пор не мог привыкнуть к огромным чешуйчатым обитателям Седьмого дома. – И что, они везде связаны с благородными людьми?

Вопрос настолько удивил мага, что он наконец-то понял глаза и с удивлением посмотрел на короля.

– Благородные? – переспросил Акрин. – С чего ты взял?

– Кэртар, Лорелея... да и ты не из простолюдинов.

Маг рассмеялся, чем немало смутил Акелона. Король начал ощущать себя маленьким мальчиком, который спрашивает, почему небо голубое. Наконец, Акрин покачал головой:

– Так вышло только в Кертинаре, у драконов нет предпочтений по роду. Хотя... конечно же, они выбирают наиболее близких себе людей. Мне сложно представить настолько тупого дракона, которому будет близок крестьянин, заботящийся о том, сколько урожая у него взошло.

Акелон не стал возражать магу, что от подобных “тупых крестьян” зависит, насколько урожайным будет год, придется ли затягивать потуже ремни или хватит еще и на продажу другим Домам. Маг далек от подобных вещей почти также, как драконы от крестьян.

– К несчастью, Вэлрис оказался не только благороден, но и близок этому Сертиверу, – сказал Акрин. – Что, конечно, печально.

– Но ты говоришь, он не один такой. Есть еще? Те, кто не любит людей.

Король был достаточно знаком с Акрином. А может, маг просто не считал нужным скрывать от друга свои чувства. Поэтому Акелон видел и почти ощущал, как маг размышляет, что стоит рассказать, а о чем все-таки умолчать. Сложно его обвинять. Акелон не сомневался, в истории драконов, той, что рассказывал Харакорт, много странного и необычного. Так что король и сам не был уверен, что хочет знать. По крайней мере, то, что не касается его лично и благополучия Седьмого дома вполне может оставаться тайной.

– Харакорт говорит, – наконец, начал маг, – что драконы ушли в Сумрак именно по этой причине. Слишком многие из них устали от вынужденного сотрудничества с людьми. Они умрут, если не произойдет слияния с человеком по достижении ими зрелости. Драконам некуда деваться, но многие возненавидели порядок вещей. Они хотели быть независимыми. И начали нападать на людей, сжигать города и деревни. Уничтожать.

– Роду человеческому это не понравилось, – усмехнулся Акелон.

– Верно. И части драконов тоже. Это грозило превратиться в настоящую войну, по всем Семи землям. Поэтому драконы приняли решение уйти в Сумрак. Состояние чистой магии, когда им не нужны ни люди, ни что-либо еще. Чистая энергия.

Маг замолчал, и король понял, сколь о многом умалчивает Акрин. С драконами явно было связано много других тайн, но маг изящно обошел их молчанием. Только уход драконов не давал покоя Его Величеству. Как так вышло, что все драконы подчинились? Что, ненавидящие людей просто радостно покивали чешуйчатыми головами и удалились в Сумрак? Что-то здесь не то.

Акелон сплел пальцы, повертел ими и снова откинулся на кресле. Он успел пожалеть, что так опрометчиво выкинул бокал. Но звать слуг ради нового не хотелось. Тем более, если прервать разговор сейчас, маг вполне способен тихонько уйти, а этого Акелон позволить не мог.

Он нахмурился, когда в голову пришла простая мысль:

– Харакорт? Это Харакорт заставил драконов уйти? Он же вроде главный среди них.

– Он и его человек. Связанный. Тот тоже был магом.

– А что с ним сталось?

– Умер. Умер, когда исчез связанный с ним дракон.

Акрин не договорил остального, но ясно было и так. Все люди, связанные с драконами, погибли, когда те ушли в Сумрак, место без времени и пространства.

– Наверное, чешуйчатые возненавидели Харакорта? – вздернул брови король.

Маг покачал головой.

– У драконов иная логика. Большинство сочли уход самым правильным и разумным.

– Большинство. Я так понимаю, ненавидящие людей к ним не относились.

– Нет.

– И Сертивер?

– И Сертивер.

Акелону стало не по себе. Множество драконов, ненавидящие людей. Загнанные в Сумрак волей остальных чешуйчатых. А теперь вернувшиеся. Продолжающие ненавидеть – пуще прежнего.

– И что... теперь?

– Вполне вероятно – война. Сертивер найдет остальных. Они так просто не успокоятся.

Прикрыв глаза, Акелон сидел в кресле и слушал потрескивание пламени. Если прислушаться, можно различить негромкие звуки драконов: что-то среднее между рычанием и стоном. Однажды ночью, когда в тишине было слышно особенно хорошо, он спросил у Шайонары, почему чешуйчатые издают подобные звуки, ведь общаются они мысленно.

“Разговаривают с ветром”, ответила тогда этери. “С дождем. С Сумраком. С чем-то в глубине нас самих”.

Вот и теперь король слушал едва слышимые разговоры драконов и размышлял, о чем они могут говорить сейчас? О чем думать? И Харакорт, огромный, белоснежный и такой спокойный. Не удивительно, что он связан именно с Акрином, эти двое действительно похожи. Но сожалеет ли белый о том, что когда-то они ушли в Сумрак? Или о том, что вернулись теперь? Умеют ли вообще драконы сожалеть?

– Я хочу попросить тебя, – Акелон открыл глаза и посмотрел на Акрина. – Если дело может закончиться – или, скорее, продолжиться, – войной, мы должны подготовиться. Я попрошу Кэртара выяснить, сколько драконов на территории Седьмого дома, чем они заняты, с кем связаны. Он будет рад полетать и пообщаться с ними. Пусть возьмет с собой Лорелею, если нужно. Я сам и дядя Эштар засядем за письма и выясним, что творится в других Домах. Понимают ли они вообще, что происходит. Кроме того, нам понадобится любая помощь.

– Я готов, – пожал плечами Акрин. – Ты знаешь, что моя магия служит тебе. Харакорт тоже на твоей стороне.

– Артея и Деррин отыщут мою сестру, Алессу.

– Алхимика? Ту, что послала в Бездну всю вашу королевскую семейку?

– Да, – сухо ответил Акелон. Его больше волновало не то, что маг сказал, а что он только скажет. – А тебя я хочу попросить наведаться к Мелиссе.

Несколько мгновений лицо мага оставалось непроницаемым. Потом он сказал:

– Нет.

– Акрин, пожалуйста, никого, кроме тебя, она слушать не будет.

– Я и близко не подойду к дому этой ведьмы.

– “Эта ведьма”, – вздохнул Акелон, – едва ли не самый сильный маг всех Семи домов. Она никогда никому не служит, но возможно, согласиться быть нашим союзником. Если дело дойдет до войны драконов друг с другом – и с нами, стоит заручиться поддержкой.

– Ты не доверяешь моему магическому искусству?

– Доверяю. Ты знаешь. Но ты не подумал о том, что все ненавидящие людей драконы прежде всего явятся именно сюда? Чтобы рассказать Харакорту и всем, кто подвернется, что они думают об уходе в Сумрак.

Акелон молчал. И по этому молчанию король понял, что попал в точку: значит, уход в Сумрак был для многих из них болезненным. Меньшинство никто не спрашивал, их поставили перед фактом. И теперь они наверняка захотят отомстить. Даже единственный Сертивер уже начал это делать.

– Хорошо, – наконец, сказал Акрин. – Я отправлюсь к Мелиссе немедленно. И сделаю все, что смогу.

– Большего я не прошу.

Деррин уверенно взял след. И шел по нему, ничуть не сомневаюсь, что найдет принцессу достаточно быстро. Однажды он видел в Четвертом доме псовую охоту: небольшие собаки искали след, а взяв, выслеживали зверя и поднимали его, чтобы не успокоиться, пока не вцепятся ему в шею. Наиболее ценились тонконогие миратанарские псы. Они охотились молча и убивали молча, но не успокаивались, пока жертва в предсмертных хрипах не упадет на землю. Ходили слухи, что порой подобных псов натаскивают и на людей, некоторые владыки имеют подобных четвероногих убийц. Никто не знал, правда ли это. Люди обычно осуждали, владыки осуждали громче всех – но каждый мечтал иметь подобного убийцу на своей псарне.

Деррин походил на них. Тонконогий, поджарый, не останавливающийся ни перед чем. Если бы Артея приказала убить, то Деррин убил бы, никакие сомнения его не коснулись. Но раз надо всего лишь выследить и привести – он выследит и приведет. Как верный охотничий пес, миртанарский, которые даже хвостом вилять не умеют, только выполняют свою работу.

Деррин мимолетно удивился, почему королевская сестра покинула родной дом. Считалось, что маги не имеют родовой принадлежности, их очаг – все Семь домов, обязанные оказывать гостеприимство. Бывали даже случаи, когда магов лишали наследства. Но это редкость, тем более, в южных землях, где даже в воздухе, приносимом из южных пустынь, чудится запах волшбы. Да и алхимик – не совсем то же самое, что маг. Алесса Лантигер, как понял Деррин, занимается именно снадобьями и травами.

Но когда он отыскал ее дом, то понял.

Скромная избушка под огромными деревьями Ночного леса, что простирался дальше. Темно-синяя кора давала странный сумрачный свет, в котором дом выглядел зловеще. Но только не для Деррина. Он видел множество вещей пострашнее.

В пределах видимости окрест не было ни единого дома, хотя в близлежащих деревнях все знали о “ведьме Ночного леса”. Хотя один только мельник сумел указать точное направление. Он ухмыльнулся и доверительно зашептал Деррину:

– Никакая она не ведьма. Живет в уединении, готовит какие-то снадобья. Прошлой весной вот так кости болели... а она помазала какой-то вонючкой – и прошло!

Стоя перед домом “ведьмы”, Деррин мог понять, почему она выбрала уединение. Вряд ли кто в замке позволил ей оставаться одной столько, сколько она пожелает. Да и кто знает, как относился предыдущий король к занятиям дочери.

Мужчина сбросил капюшон: он не хотел прятать лицо, не хотел появляться, как вор. В конце концов, его можно было считать королевским посланником. Деррин невольно скривил губы в усмешке: вот бы от души посмеялись братья, он – “королевский посланник”!

Подойдя к двери, Деррин постучал, прислушиваясь к тишине. И косясь на кошку, вышедшую из-за угла и усевшуюся рядом.

В доме царила тишина, только пели птицы Ночного леса. И когда Деррин уже занес было руку, чтобы постучать снова, в глубине дома послышалась возня, едва доступная даже его чуткому уху.

Наконец, дверь распахнулась, и на пороге возникла невысокая молодая женщина. Взгляд ее огромных карих глаз без интереса пробежал по Деррину. Она не торопилась спрашивать, но и не спешила впускать. За несколько минут мужчина успел оценить ее аккуратное, но простое, без изысков, платье, густые темные волосы, которые спускались до талии, только на голове собранные в аккуратный маленький пучок, далекий от моды Кертинара.

– Добрый день, миледи, – Деррин отвесил поклон. – Меня послал ваш брат. Его Величество.

На лице девушки не отразилось ни следа удивления. Она отошла, пропуская Деррина внутрь, и он решил, уж не лишена ли она речи.

Внутри пахло травами и сочными ароматами, собранными в глиняные горшочки. Они были повсюду, перемежаясь пучками трав и настойками в мутных банках с деревянными пробками. Алесса указала на стул и, не спрашивая, начала разливать чай.

– Значит, мой брат хочет, чтобы я вернулась, – наконец, подала голос она.

– Да.

Либо она уже знает о Вэлрисе, либо Акелон сам посвятит ее во все детали. Деррин разглядывал бусинки драгоценных камней, что сверкали в пучке девушки. Похоже, не так уж она отказалась от всех королевских благ. Пододвинув Деррину чашку, Алесса уселась за дубовый стол напротив. Тут же ей на колени вскочила кошка.

От чая пахло травами, и Деррин, когда-то давно изучавший некоторые из них, не смог понять, что именно намешано. Он подождал, пока Алесса сама задумчиво отхлебнула, и только после этого попробовал сам. Цветы и фрукты.

– Я догадывалась, что братья захотят видеть меня при дворе, – длинные пальцы Алесса поглаживали мурчавшую кошку. – А ты, значит, приведешь меня в Кертинар. Силой, если я не захочу идти сама.

Она не спрашивала. И в упор смотрела на Деррина, как будто не позволила бы ему солгать.

– Силой, – кивнул Деррин. – Но я надеюсь, до этого не дойдет.

Она опустила глаза на его руки, крепко сжимавшие миниатюрную чашку.

– У тебя руки убийцы. Но ты ищейка не моего брата. Ни одного из них. У тебя иная госпожа.

– Моя госпожа служит сейчас твоему брату. Значит, ему служу и я.

– Ты никому не служишь. Но твоя верность принадлежит ей. Почему?

Девушка нахмурилась, как будто наткнулась на загадку, ответа к которой не знала. И если до этого все шло гладко, то теперь она споткнулась и не могла понять. Деррин почувствовал себя неуютно, хотя и знал, что рассказанное Алессой лежит на поверхности, витает в воздухе и вполне доступно любому, кто умеет ощущать. Все, что глубже, скрыто от глаз посторонних. И нужно быть поистине великим магом, чтобы разгадать. Да и ему пришлось бы попотеть.

Похоже, Алесса тоже это поняла. Она тряхнула головой и несколько раз моргнула. Ее вторая рука скользнула с чашки к кошке, почесывая у нее под мордочкой.

– Я поеду с тобой, – сказала Алесса. – Не придется применять силу. Если мой брат и мой король приказывает, я приду к нему.

В отличие от Деррина, поездка Акрина только начиналась. Он как раз стоял рядом с Хракортом и в последний раз проверял, взял ли все необходимое.

– К вечеру будем там, – маг, наконец, завязал небольшой мешочек с вещами.

Дракон вытянул морду, смотря куда-то в небо.

Раньше. Если я правильно понял описанное тобой место. Для моих крыльев это совсем не далеко.

– Отлично. Чем быстрее прибудем туда, тем быстрее вернемся.

Тебя так пугает эта женщина?

Акрин не успел ответить. Он одновременно с Харакортом заметил спешащую к ним Лорелею: девушка подобрала юбки, а косы ее, наверняка уложенные в замысловатую прическу, разметались и били по плечам. Леди Бейрак не обращала внимания.

– Что-то случилось? – нахмурился Акрин, когда она подбежала.

Запыхавшаяся Лорелея только покачала головой.

– Я просто хотела успеть попрощаться.

Она порывисто обняла Акрина и, не прибавив ничего больше, унеслась обратно в замок. Некоторое время маг смотрел ей вслед, а потом взобрался на дракона. Время не ждет, ему еще предстоит встреча с женщиной, которую он не хотел бы никогда больше видеть.

– 7 –

Стоя на широком королевском балконе, который поддерживали каменные звери устрашающего вида, Шайонара смотрела на черные стены города. Обхватив себя руками, она позволила ветру ласкать ее кожу, трепать длинные волосы и полупрозрачные ткани. Бубенчики, вплетенные в локоны, тихонько звенели, вторя ветру.

– Не холодно?

Она услышала, как сзади подошел Акелон, но не повернулась. Только покачала головой:

– Ветер напоминает мне о доме.

– Скучаешь?

– Конечно. Разве ты не скучал по всему этому, когда приблизился к Пустынным землям, и глаза тебе начал застилать песок?

– Да.

Он обхватил ее сзади, прижимая к себе, и зарылся лицом в густые волосы, треплемые ветром. Как и когда-то давно, от него пахло иными землями, чужими традициями, хотя южный ветер стирал границы, стирал различия.