Текст книги "Время вспять (СИ)"

Автор книги: mawui

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

«А у него неплохо получается», – с уважением вдруг подумал Пиппин. – «Увидь я такого гнома, мне и в голову не пришло бы напасть на него».

– Чего-чего? – переспросил он, не сразу разобрав произнесенное слово.

– Ацелас, – терпеливо повторил Ори, глядя себе под ноги. – Королевский лист.

– А… – с умным видом протянул хоббит, – Да, видел что-то такое… На картинках… Это такие большие листья, как лопухи?

– Нет, это такие маленькие беленькие цветочки, – поправил Ори.

– М-ммм, – согласно промычал Пин, чувствуя себя ужасно глупо.

Нет, это же надо! Ведь он мог бы сидеть дома, завтракать и обедать по расписанию, встречать гостей, а не бегать от орков по всяким дремучим лесам и не искать какие-то непонятные травки!

В сердцах Пин пнул какой-то мелкий кустик, которому не повезло оказаться рядом с ним в этот момент. И тут его пронзила догадка.

«Смотрите-ка, цветочки…» – удивляясь самому себе, подумал он, – «Маленькие. Беленькие. Может быть, оно?»…

Он встал на колени, чтобы внимательнее разглядеть несчастное растение, почти уткнувшись в него носом, и вдруг почувствовал у себя на шее острую кромку лезвия…

«Умертвия вернулись!» – была его первая мысль.

«Надо драпать!», – это была вторая, пришедшая, как обычно с запозданием, ибо бежать было некуда…

Медленно поднявшись на ноги, он обернулся, и его глаза тут же расширились от удивления.

– Смотрите-ка, – с лукавой улыбкой произнесло прекрасное создание, возвышавшееся над ним, – Не думала, что следопыта так легко застигнуть врасплох…

========== 7. Санки и поганки ==========

Появление Арвен – так звали прекрасную эльфийку – не вызвало большого восторга у гномов. Впрочем, она сама не особо рвалась с ними знакомиться, а вот видеть Гендальфа и хоббитов она была рада.

Пока гномы, скучковавшись в стороне, переговаривались, хмурясь и бросая на нее косые взгляды, эльфийка первым делом подошла – а вернее, подплыла, словно по воздуху – к раненому Торину. Его лицо к тому времени начало приобретать голубоватый оттенок, щеки ввалились, а тени вокруг глаз делали его лицо похожим на маску или череп с черными глазницами. Арвен сразу приняла строгий вид, поджав губы, словно не одобряла такую горячность гномов и Торин был сам виноват, что ввязался в драку с врагом, который был ему не по зубам. Рядом с ней на колени опустился Гендальф.

Пин стоял чуть в стороне, затаив дыхание и наблюдая за действиями мага и эльфийки. Мерри не сводил с Арвен глаз – еще бы, первый раз увидели взаправдашнего эльфа! Да и самому Пиппину тоже с трудом удалось побороть свое онемение, но он все-таки вспомнил, зачем, собственно, они ходили в лес. Оказывается, несчастный, печально-помятый букетик ацеласа он все это время неосознанно прижимал к себе.

– Благодарю тебя, мой храбрый рейнджер, – Арвен с улыбкой приняла пучок лекарственной травы у хоббита и вновь повернулась к Торину, не прекращая переговариваться с Гендальфом на своем языке, звучавшем, как серебряный колокольчик.

– Вот, я же говорил, – расслышал Пин громкий шепот Ори, – И тогда она его тоже назвала следопытом! Значит, правда!

– Ага, правда, – мрачно ответил Двалин, – Выходит, наши малявки в сговоре с эльфами?..

Тяжелый взгляд бритоголового воина не предвещал ничего хорошего. Пин поежился, живо представив разговор, который ему предстоит. Этим мнительным гномам, чего доброго, еще взбредет в голову утверждать, что и умертвия он на Торина специально науськал.

Тем временем, ацелас Торину никак не помогал. Эльфийка печально качала головой, Гендальф мрачнел. Даже Мерри притих, замерев со странным выражением на лице, не отводя отходящего в мир теней гнома взгляда.

– Митрандир, – Арвен поднялась во весь рост, обращаясь к Гендальфу на общем языке, – Его нужно доставить в Ривенделл, к моему отцу. Только он может ему помочь.

– Этого я и боялся, – Гендальф помрачнел еще больше, – Но до Ривенделла путь все равно не близкий, нас много, за нами идут они. Нам не успеть.

– Ты же не думаешь, что я пешком пришла? – губы эльфийки скривились в усмешке. Откуда-то из-за деревьев раздалось такое же насмешливое ржание.

Гендальф печально покачал головой.

– Асфалот прекрасный конь, но даже ему не утащить на себе всадника и взрослого гнома, болтающегося, как мешок картошки, – он мельком взглянул на гномов, проверяя, не обиделись ли она на «картошку», но те только внимательно вслушивались в их беседу. – А скорость для нас важна, особенно когда враг грозит напасть из-за спины.

Упоминание о враге вызвало бурю эмоций. Среди гномов – не хоббитов.

– Мы прикроем!

– Мы будем стоять до конца!

– Правильно, пусть только посмеют сунуться еще раз!

Над поляной разнесся звонкий смех эльфийки.

– О, благодарю вас, храбрые воины, – она чуть склонилась в насмешливо-вежливом поклоне. Двалин в ответ фыркнул и скрестил свои огромные ручищи на груди.

– Не обольщайся, эльф. Мы будем защищать не тебя, а нашего предводителя!

Не угасающая улыбка Арвен говорила, что ничего другого от гномов она и не ждала.

Тем временем, Пин старался слиться с окружающей природой, чтобы о нем вдруг не вспомнили. Вообще-то, он ожидал, что в этот момент влезет в разговор Мерри и начнет заверять эльфийку, что защищать ее будет он сам. Но тот оставался подозрительно тихим вопреки ожиданиям товарища.

Словом, они бы еще много времени потратили на споры и разбирательства, если бы из-за кустов не раздался дикий треск и разбойничье лихое улюлюканье. Пиппин уж было подумал, что вернулись орки, но вдруг на поляну выскочила вереница кроликов, тянувших за собой санки, на который восседал уже всем знакомый Радагаст.

– Карета подана, дамы и господа! – донельзя довольный собой волшебник вскочил с санок и, увидев эльфийку, отвесил ей поклон, сняв при этом шляпу, из которой чуть не выпало птичье гнездо. Получив за это выговор от все той же раздраженной птички, он смущенно нахлобучил шапку обратно и далее от резких телодвижений воздерживался.

– Друг мой, – обрадовался появлению мага Гендальф. – Ты как нельзя вовремя! – и, обернувшись к остальным, добавил, – Вот теперь вопрос с быстрой доставкой Торина до Ривенделла решен.

– Это что, на этом, что ли? – Фили недоуменно указал пальцем на пушистых животинок, которые, только им дали передышку, принялись мирно щипать травку, шевеля носами. – Это же зайцы!

«Зайцы», довольно похрюкивая, с травки перешли на густые заросли жухлых поганок, щедро усыпавших корни древних лесных деревьев. Пин смотрел на них с некоторым ужасом, смешанным с восхищением. Вот уж правда, с Радагастом, наверное, можно было ужиться, только наевшись отравы. Ему и раньше приходилось слышать о воинах-берсеркерах, перед боем наедавшихся мухоморов, чтобы не чувствовать боли и страха, но такие пушисто-ушастые воины были для него в новинку.

– Это кролики! – тем временем возмущался Радагаст, – Росгобельские кролики, прошу заметить! Быстрее ветра, быстрее любого всадника! Даже леди Арвен готова подтвердить!

Эльфийка улыбалась, милостиво склонив голову. Асфалот сердито рыл копытом землю.

Все сразу засуетились, думая, как бы поудобнее уложить Торина на санки. Арвен пошла потолковать со своим белоснежным конем, который с явным неодобрением смотрел на гномов, хоббитов и магов. Улучив момент, когда на них никто не обращал внимания, Пиппин подошел к Мерри.

– Что с тобой? – он потряс его за рукав, – Ты что, даже не пошутишь по поводу старика с упряжкой из кроликов?

Лицо повернувшегося к нему Мериадока выглядело застывшей маской ужаса.

– Знаешь, Пин, – прошептал он, – На секунду, всего лишь на секунду, но готов поклясться, я видел, честное слово, видел, что вместо Торина тут лежит наш Фродо…

***

Новость, что кому-то из хоббитов придется поехать с эльфийкой, ни один из хоббитов с энтузиазмом не принял.

– Добропорядочные хоббиты на таких громадинах не скачут, – ворчал мистер Бэггинс, от расстройства шаря по карманам в поисках давно утерянного носового платка. Про то, что добропорядочные хоббиты, вообще-то, с гномами, волшебниками и орками по лесам-полям тоже не шастают, он предпочел не распространяться.

– Я, с вашего позволения, тоже откажусь, – принялся отнекиваться Пин, видя, с какой выжидающей улыбкой смотрит на них эльфийка. Мерри вообще делал вид, что никакой он не хоббит, а просто мимо проходил.

Росгобельские кролики, тем временем, выказывали все признаки нетерпения – били лапами землю, прижимали к голове уши и шевелили носами. Ну не дать, не взять, упряжка боевых коней.

– Я поеду с тобой, о прекрасная дева! – заикнулся было Кили, которого перспектива сражаться бок о бок с эльфийской красавицей вдохновила настолько, что он даже забыл о раненой руке.

– Вот это уж дудки, – возразил ему брат, оттаскивая молодого гнома за шиворот куда-то за спины сородичей. Оттуда сразу послышалась возня и раздраженное шипение.

Заливающийся краской стеснительный Ори, хотевший было последовать примеру Кили и предложить свою скромную персону, не успел и пикнуть. Ко всеобщему удивлению, Мерри успел первым.

– Я пойду! – его голос прозвучал неожиданно низко и значительно. Все оглянулись на Брендибака, который вдруг показался старше своего возраста – такой важный вид он принял.

– Ты? – уставился на приятеля Пин. – Тебе что, голову напекло? Ты их видел? Ты помнишь, что их с трудом прогнал даже Бродя… Кхм, о чем это я? – перебил сам себя хоббит, заметив мигом насторожившегося Гендальфа.

– Да ну, что там делать, – важно надулся Мерри, – Всего лишь вопящие тени. Как будто я с ними не справлюсь, да раз плюнуть. Ай, что ты делаешь?! Поставь на место, я высоты боюсь! – завизжал он, мигом теряя свой воинственный вид, когда чья-то рука ухватила его за шиворот и подняла над землей. Мгновение спустя он уже сидел перед эльфийкой, вцепившись в лошадиную шею.

«Сам напросился», – с некоторой мстительностью подумал Пин.

– Держись, храбрый рейнджер, – с усмешкой произнесла эльфийка, разворачивая своего белоснежного коня и пуская его вскачь, не давая приятелям возможности даже просто пожелать друг другу удачи. Росгобельские кролики рванули следом, при этом сани так подбрасывало на ухабах в воздух, что оставалось только порадоваться, что Торин был без сознания.

– Эй, а нам что делать? – вслед им прокричал Пин.

Провожавший взглядом быстро удаляющиеся тени, Гендальф задумчиво хмыкнул.

– А вам – иди следом и надеяться, что назгулы вами не заинтересуются.

– Как это не заинтересуются? – сразу оскорбился Кили.

– Кто такие назгулы? – одновременно спросил Пиппин, заинтересовавшийся незнакомым словом.

– А если заинтересуются? – влез следом Бомбур, у которого от беспокойства уже начал разгуливаться аппетит.

Гендальф сделал вид, что не расслышал ни один из этих вопросов.

========== 8. Кролики и колики ==========

Лес закончился внезапно, так что испуганные хоббиты не сразу сообразили, что больше не надо постоянно смотреть под ноги, опасаясь коварных корней, и втягивать голову в плечи, уберегаясь от кривых веток и падающих сверху пауков.

Однако, стоило им это осознать, ровная, покрытая хрустящей травой земля под ногами и яркое небо над головой уже не казались им такой хорошей новостью. На раскинувшихся просторах теперь они были, как бельмо на глазу. Пин почувствовал стойкое желание развернуться и укрыться в лесу, под каким-нибудь кустом, как испуганный кролик. И кто знает, может быть, он именно так бы и поступил, если бы не наступавшие ему на пятки гномы, которые торопились убраться с открытой местности не меньше самих хоббитов. А тут еще и Гендальф подгонял их своим гулким голосом, словно их бряцающую, пыхтящую и гремящую ораву и так было плохо слышно.

– Ох, плохо мне, плохо, – стонал мистер Бэггинс, держась за бока.

«Хорошо тебе жаловаться. Ты хотя бы свой заплечный мешок где-то потерял», – мрачно думал Пиппин, которого его собственная сумка больно била по пояснице, ничуть не способствуя бегу.

– Интересно, им удалось добраться? – пропыхтел пробегавший мимо Бофур, ни к кому конкретно не обращаясь. Пиппин кинул ему в спину обжигающий взгляд, но, видно, промахнулся – усатый гном драпал так, словно умертвия уже дышали ему в спину.

Над головой пронесся вой. Даже скорее – его эхо, тусклое, приглушенное. Но даже этого хватило, чтобы у всей компании разом затряслись коленки.

– А-аа, – промычал Бильбо, вновь хватаясь чуть пониже ребер. – Ох, плохо мне…

Снова вой – раздраженный, словно хищник упустил свою добычу.

Гендальф презрительно усмехнулся в усы и внезапно остановился – они как раз успели добежать до какого-то лохматого, всем назло выросшего посреди поля куста, который мог послужить временным прикрытием.

– Отдых! – коротко бросил маг, и все, словно по команде, повалились на землю. Бофур, вздохнув, начал шарить по карманам в поисках чудом уцелевшего сухаря, под выжидательным взглядом Бомбура.

– Нам бы только до Ривенделла добраться, – пробормотал Балин, устало прикрывая глаза.

– А что, дальше они не пройдут? – поинтересовался Пин.

– Насколько я знаю, – пожал плечами старый гном. – Мастер Элронд тщательно охраняет свои владения и свой народ.

– А если мастер Элронд может их сдержать, почему он не может прогнать их насовсем?

Седовласый гном рассмеялся – мол, как же ты мало знаешь об этом мире, малыш. Пин хотел было расспросить его еще об эльфах, Ривенделле и назгулах, но его отвлекла беседа, проходящая по соседству.

– Ну что там у Вас еще, мистер Бэггинс? – донесся до них раздраженный голос Гендальфа.

– Кажется, у меня колики, – жалобно простонал Бильбо, готовый вот-вот расплакаться от стыда – еще бы, не орочье копье, не драконий зуб, а всего лишь колики!

– Только этого нам не хватало, – закатил глаза Двалин. – У нас нет времени возиться с немощными малявками.

Бильбо что-то слабо простонал себе в оправдание. Гендальф, присевший рядом ним на корточки, покачал головой.

– Похоже, недомогание нашего мистер Бэггинса напрямую связано с настроением умертвий, – вынес маг свой диагноз. – Они слишком близко, слишком злы, и постепенно набирают силу.

– Ерунда, – уперся, как баран, Двалин. – Просто этот жалкий кролик струсил и ищет повод, чтобы от нас сбежать. Я вот ничего такого не чувствую.

– Просто у вас шкуры слишком дубовые, вот вы и не чувствуете, – заступился за родича Пин. – И головы тоже, – это он прошептал едва слышно, так что только Бильбо и Гендальф смогли разобрать. Маг закашлялся, пытаясь заглушить смех.

– Ах вот как? – подобно башне, повернулся к нему Двалин. – А ты? Почему же ты тогда не чувствуешь присутствия каких-нибудь призраков и не падаешь в обморок?

– А может, я слишком испуган, – мигом нашелся Тук, которого постоянные нападки гномов уже начали раздражать.

– Слишком испуган, чтобы бояться? – удивленно поднял кустистые брови Балин, – Какой же вы, хоббиты, сложный организм.

Двалин, махнув на них рукой отвернулся. Пиппин тут же воспользовался ситуацией, чтобы показать ему язык. Из всей компании приключенцев в благодушном состоянии духа пребывал только Бомбур, весело хрустящий сухарем.

***

Передышка закончилась быстрее, чем хотелось бы Пиппину. Из травы, как пушистые молнии, вдруг бросились врассыпную кролики – точно такие же, как у Радагаста, только на этот раз они были не в упряжке, и их было меньше. Ушастики перескочили через ничего не подозревающих путников и скрылись в траве по другую сторону. На мгновение вновь высунулись их мордочки с чуткими влажными носами – мол, не понятно, что ли, чего расселись-то? – и вновь исчезли.

– Подъем! – живо скомандовал Гендальф, который первым сумел расшифровать послание ушастых друзей.

Пин уже потихонечку начинал завидовать Мерри. Уж ему-то, небось, не на своих двоих от умертвий бежать пришлось.

Впрочем, пробежек по пересеченной местности он мог больше не опасаться – Гендальф, хоть и говорил о «подъеме», вместо того, чтобы выпрямиться во весь свой рост, припал к земле, словно пытался затеряться среди травинок и цветочков. Выходило это у него довольно забавно, но потешаться над ним у хоббитов времени не было. Маг оказался куда проворнее, чем можно было от него ожидать, и уже самому Пину пришлось поспешить, чтобы не отстать от остальных.

Такой способ передвижения украдкой Пину, да и Бильбо, был привычнее. Чего нельзя сказать о гномах, которые уже в первые же минуты успели отдавить друг другу ноги, понаставить синяков и как минимум один раз шлепнуться на землю. Не будь у Гендальфа такой суровый вид, можно было бы подумать, что он специально все это затеял, чтобы посмеяться над гномами.

– А ну, тихо, – прикрикнул он на них. – Враг где-то рядом, так что давайте без лишнего шума.

В ответ откуда-то позади раздался трубный звук, словно гудение чугунного котелка. Все вздрогнули и обернулись.

– А? Вы что-то сказали? – глуховато переспросил Оин, шмыгая и убирая в карман носовой платок.

В повисшей тишине слышно было, как шелестит ветер в траве.

– Храни нас Валар, – наконец, произнес Гендальф, возведя глаза к небу. – Ладно, идем уж…

***

– Гендальф, ты уверен? – в который уже раз приставал к магу Балин. Волшебник, сердито ворча под нос, расхаживал по берегу, как рассерженный зверь.

– Да уж, не похоже, что тут живут эльфы, – пробормотал Бильбо, рассеяно вертя в руках округлый камушек.

– А если и живут, то нашему появлению они не рады, – согласно кивнул Пиппин, зачаровано глядя перед собой.

А посмотреть было на что. Речка Гремячая, за которой, по заверению мага, их ждал долгожданный приют у радушных эльфов, полностью оправдывала свое название. Волны, вздымаясь, как строптивые кони, гремели, плескались, обрушивались и ядовито шипели, отплевываясь пеной. Все это производило оглущающе завораживающее впечатление, но уничтожало все их надежды достичь Ривенделла.

– Может, нам поискать брод? – робко предложил Фили.

– Это и есть брод, – прорычал в ответ Гендальф, ударяя посохом о камень так, что полетели искры.

– А-аа, – с понимающим видом протянул молодой гном. – Наверное, особый эльфийский брод, через который надо не переходить, а перелетать…

– Фили, лучше помолчи, – посоветовал ему Балин, заметив, как сверкнули глаза рассерженного волшебника.

– А может, эльфы не хотят нас видеть? – внес свою лепту в рассуждения Бильбо.

– И что, Радагаста, Торина и Мерри просто утопили в реке? – возразил Пиппин.

Просто смешно, эльфы, и отказываются помочь несчастным путникам?! Однако, по тому, с каким ужасом Кили уставился в темные бушующие воды Гремячей, он понял, что некоторые гномы его слова восприняли всерьез. Бифур еще долго потрясал топором, о чем-то переругиваясь с волнами, а его брат, которому пришлось его успокаивать, то и дело бросал на хоббита укоризненные взгляды.

– Может, какой-то пароль есть? – жалобно спросил Ори.

– Да нет никакого пароля! – взорвался наконец Гендальф. – Нет и отродясь не было!

– Ну так может мы просто пойдем вперед, и все? – начал потихоньку закипать Балин.

– Ну так и идите!

– Ты нас сюда привел, ты первый и иди!

– Ну просто дети маленькие, – схватился за голову Бильбо. – Вы еще подеритесь…

Повисло молчание, во время которого слышался только рев воды и обиженное пыхтение главных спорщиков.

– Ладно, что уж теперь, – махнул Гендальф рукой, решаясь. Маг, выставив перед собой посох, занес над водой ногу…

– Ой мамочки, – пискнул Пин, закрывая глаза руками. Послышался всеобщий вздох изумления.

Гремячая, как покорная овечка, послушно текла среди камней, ласково журча, словно ничего и не было. А на берегу так и стоял Гендальф с занесенной над водой ногой и с застывшим удивлением на лице. Все были так удивлены, что даже никто даже не успел обрадоваться.

– Вот и славно, – подвел итог Бомбур, поглаживая живот. – Значит, ужин в Ривенделле никто не отменял.

========== 9. Лежебоки и артишоки ==========

Утро в Ривенделле было не такое, как в привычном Хоббитоне. Небесное светило, щедрое на золотистые лучи, освещало высокие шпили, узорные арки и бесконечные мостики Последнего Приюта. При этом все казалось сделанным не то из золота, не то из стекла, пробуждая острую тоску по своему родному Хоббитону, пусть не такому блестящему и роскошному, но уж точно более уютному и приветливому. А Ривенделл как бы говорил – смотрите на меня, любуйтесь и восхищайтесь мной, но руками – ни-ни!

Таким тоскливым мыслям предавался Пиппин, следующим утром стоя на одном из многочисленных балкончиков, оплетенном каким-то незамысловатым растением с нежно-белыми цветами. Словам Бильбо о том, что эльфы приняли их радушно и гостеприимно, он предпочел просто поверить. Сам он был слишком голодный и усталый, чтобы разглядывать их – эльфы ведь превосходят по росту людей, так и головокружение схлопотать можно, если каждый раз при встрече с эльфом задирать голову.

– Эх, милый-милый мой Хоббитон, – тихонечко всхлипнул Пин носом. За его спиной, в просторной спальне, отведенной ему на троих с Мерри и Бильбо, стоял молодецкий храп. Остальные хоббиты спали крепким сном.

– Что, по дому скучаешь? – раздалось у него над ухом. Пин взвизгнул, и только вовремя подставленный локоть спас его от того, чтобы сверзиться через перила вверх тормашками.

– Ты чего подкрадываешься? – возмущенно накинулся на Бофура юный хоббит, стараясь скрыть дрожь в коленках.

– Это я-то подкрадываюсь? – изумился мориец, – Да я тебя раза три окликнул, а ты все не слышал!

Пин обиженно отвернулся. Они постояли так, каждый размышляя о своем, но вскоре мысли гнома приняли схожее с Пином направлением.

– Да-аа, – протянул он, поглаживая ус, – Здесь все не такое, как дома. Эх, видел бы ты, какая там красотища. Сплошь крепкий, надежный камень, а мифрильные жилы и самоцветы сверкают поярче здешних звезд!..

Раздавшиеся под балконом вопли прервали его ностальгические рассуждения. Пин нагнулся через перила, стараясь разглядеть, что произошло. Внизу эльфы, одетые в серебристо-зеленые одежды целителей, гоняли по двору Фили и Кили, которые хотели тайком пробраться к дядюшке. Торин уже чувствовал себя лучше, но Элронд, с трудом вынувший из его тела отравленный клинок, прописал ему строгий постельный режим на протяжении еще нескольких дней. Молодые гномы, не желая терпеть так долго, уже несколько раз пытались забраться к дяде в комнату, но каждый раз их ловили у самой цели.

Один из целителей, в последний раз строго погрозив пальцем в спины удаляющимся гномам, тяжело вздохнул. Видно было, что противостояние назойливым королевским племянникам давалось ему трудно.

– Ах да, так вот, самоцветы… – попытался вернуться к теме Бофур, но его снова прервали.

– Вот ты где!

Пиппин опять вздрогнул.

– Вас, гномов, стучаться когда-нибудь учили? – проворчал он, глядя на Бомбура. – Это, вообще-то, наша комната, вам сюда нельзя!

За спиной толстяка он видел последнего из неразлучной троицы. Бифур как раз стоял над мирно спящим Мерри и с интересом кулинара разглядывал его пятку, торчавшую из-под одеяла. Оставалось надеяться, что Мерри не вздумает просыпаться именно сейчас – иначе заикание до конца дня ему обеспечено.

Тем временем, Бомбур, поразмыслив над явно незнакомыми ему словами «стучаться» и «нельзя», решил на всякий случай обидеться:

– Вот так, делай после этого хорошие дела! Я, между прочим, к завтраку вас, лежебок, позвать пришел. Идем скорее, там же сейчас ничего не останется!

И, ворча, гном развернулся и пошел прочь, подобный живой лавине.

***

Вот уж кого точно нельзя было назвать «лежебокой», так это Торина. Презрительно отвергнув все настойчивые увещевания целителей и самого мастера Элронда, он пренебрег своим «постельным режимом» и теперь, сверкая белоснежными бинтами, с гордым видом сидел подле Гендальфа и хозяина дома.

– Я тоже таким хочу быть! – вдоволь налюбовавшись на надменного вождя гномов, Мерри с горящими глазами повернулся к жующим Пиппину и Бильбо.

– Кем, самоуверенным болваном? – проворчал Пин, все еще обиженный за то, что Торин никак не ответил на его приветствие, когда хоббиты прибыли к завтраку.

– Да нет же, – не поддался на провокацию Мерри. – Хочу быть храбрым воином, чтобы стойко переносить раны, участвовать в великих сражениях и рубить врагов направо и налево!..

– Угу… Ты ешь, ешь, не отвлекайся, – по-отечески посоветовал ему Бильбо, подкладывая на его тарелку картошечки.

Мерри вздохнул и взялся за ложку.

На противоположной стороне стола разговор тоже шел о еде.

– Я не ем траву, – упрямился Ори, которому старший брат тщетно пытался скормить листья салата.

– Это не трава, а салат, – поправил Дори. – К тому же, это полезно.

– Не буду! – продолжал капризничать младший, в то время как Нори, оглядевшись украдкой, потянулся к стоявшей по среди стола серебряной сахарнице. При этом из рукава у него с предательским звоном выпала ложка, которую гном не успел подхватить. Но уже через мгновение он сидел, как ни в чем не бывало, с полным ртом жареной картошки, а сахарницы и след простыл.

– Это просто возмутительно, – громогласно шептал Двалин, вертя в руке пучок какой-то зелени и кидая завистливые взгляды на Торина, которого, в отличие от остальной команды, посадили за отдельный стол, рядом с Элрондом и Гендальфом. Бритоголовый воин был уверен, что у них-то травы на столе точно не было.

– Мы же не хомячки, чтобы нас кормить подножным кормом. Это не еда, а прямо… – он замялся, подбирая слово, и с отвращением выплюнул, – Это прям артишоки какие-то!

У Ори, первый раз услышавшего такое ругательное слово, даже картошка изо рта посыпалась.

– Ар-ти-шок, – тщательно повторил он, завороженно.

– Между прочим, – Бильбо бросил на Двалина укоризненный взгляд, – В артишоках нет ничего дурного. Особенно, если эти артишоки идут к баранине под орехово-медовым соусом…

Бильбо вздохнул, мысленно переносясь обратно в Хоббитон, в свою уютную кухоньку со множеством полочек, шкафчиков и ящичков, полных склянками с корицей, специями, джемами и маринадами.

– Тушеные, нежные, чуть сбрызнутые лимонным соком, – продолжал он грезить, причмокивая и чуть прикрыв глаза. На губах его застыла блаженная улыбка.

Пиппин и сам вдруг почувствовал, как его рот наполняется слюной. У гномов разом заурчали животы.

– Прекрати! – жалобно простонал Ори, обхватывая себя поперек живота. – Пожалуйста, прекрати! Или я сейчас тебя самого слопаю!

Бильбо открыл глаза и удивленно посмотрел на гномов, которые после его рассказа вдруг почувствовали такой дикий голод, что набросились на нехитрое эльфийское угощение, как стая варгов.

– Фи, эти гномы, – сказала стоявшая в стороне эльфийка своей товарке, – Что за варвары, абсолютно никаких манер!..

========== 10. Мечи и калачи ==========

Ривенделл спал. Луна в высоком небе освещала дремавшую долину серебристой дымкой, слышен был только шелест ветра, листьев, и журчание фонтанов – словно перешептывались мраморные статуи, оживавшие в ночной прохладе. И в этой идиллической тишине три бесшумные тени осторожно крались по коридорам, испещренным полосками лунного света и теней от многочисленных колонн и арок. Хоббиты возвращались с набега на эльфийскую кухню…

«Можно подумать, ты за ужином недостаточно стрескал», – ворчал Пиппин, пытаясь с головой скрыться под одеялом от тормошившего его Мерри, – «Еще, небось, по карманам распихать успел!».

«Но ведь так же интереснее!» – не унимался Брендибак, и принялся с таким энтузиазмом описывать яства, томящиеся в одиночестве в эльфийских закромах, что у Пина заурчал живот.

«Ладно, уговорил», – сдался он, откидывая в сторону одеяло, – «Но учти, если нас поймают, я все свалю на тебя».

К их удивлению, сидевший тихонечко в стороне Бильбо вызвался составить им компанию.

И вот, три хоббита бесшумным шагом, приобретенным за годы шалостей (да-да, Бильбо, каким бы воспитанным хоббитом ни был, в юности тоже был тем еще сорванцом!), крались по дворцу.

– Здесь красиво, – мечтательно вздохнул Бэггинс, на секунду задерживаясь с задранной вверх головой, не забывая, однако, крепко прижимать к груди увесистый сверток. – Жаль, что скоро нам придется уйти.

Пин только что-то пропыхтел, едва удерживая в руках корзину, доверху набитую караваями, колбасами, фруктами и прочей снедью.

– Что? Откуда ты знаешь, что скоро уходить? – переспросил Мерри, жуя огромный калач – самую настоящую, свитую в жгут сдобу, щедро присыпанную сахарной пудрой. Пин еще тогда подивился, как это было не похоже на эльфов, больше предпочитающих крохотулечные пироженки, изысканные на вид, но совсем не способные утолить голод привыкших есть от пуза щекастых хоббитов.

– Это и так ясно, – пожал плечами старший хоббит. – Торин терпеть не может эльфов, вон как на них посматривает недобро. Поэтому прикажет выступать при первой же возможности. Эх, – вздохнул он, опять принимая мечтательный вид. – Как бы я хотел еще сюда вернуться.

– Обязательно вернешься, – заверил его Пин.

– Ага, – поддакнул Мерри, – Когда будешь совсем старый и во-оот с таким животищем!

– «Животище» здесь будет только у тебя, – не остался в долгу Бильбо. – Причем быстрее, чем ты думаешь, если не перестанешь столько есть! А ну-ка, заделись булкой!

Так, продолжая спорить, они вошли в огромный зал с куполообразным потолком. Зал казался пустым – только в центре возвышался странный постамент с чем-то поблескивающим в свете факелов.

– Оп-па, – задумчиво произнес Мерри, оглядываясь назад, в коридор, из которого они только что вышли. – Что-то я не помню этого места. Мы что, заблудились?

– Надо было меньше жевать, и больше по сторонам смотреть, – проворчал Бильбо, все еще обиженный за «животище».

– Тш-шш, – зашипел на них бдительный Пин так, что спорщики тут же примолкли. – А ну-ка, прячься!

Хоббиты успели юркнуть за колонну в самый последний момент, прежде чем их заметили.

– Это же Гендальф! – пропыхтел Мерри позади Пина, который пытался осторожно выглянуть из укрытия. – И чего ему не спится? Вот если бы я был волшепф-ффф…

Ладонь Бильбо, возникшая у него из-за спины, превратила его возмущенное ворчание в сдавленный писк и оттолкнула к стене, в густую ночную тень. Из противоположного коридора слышались еще одни приближающиеся шаги…

***

– Я в замешательстве, Митрандир.

Лорд Элронд прохаживался по просторному залу, и в летящих движениях его широких струящихся одежд чувствовалось едва скрываемое раздражение.

– Тень нависла над Ривенделлом, – продолжал он делиться переживаниями, почти не глядя на волшебника, устало опирающегося на свой посох.

Гендальф согласно кивнул, поглаживая бороду, однако выглядел он рассеянно, будто и вовсе не слушал Владыку – его взгляд блуждал по скрытым полумраком углам зала, словно выискивая кого-то.

– Раньше мне казалось, я могу видеть будущее, – Элронд остановился у постамента в центре зала, в нерешительности простирая руку над лежащем на нем предметом. Его голос опустился до шепота. – Но теперь мой взор затуманен. Это не похоже на меня.