Текст книги "'Till I change my luck (СИ)"

Автор книги: MasyaTwane

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Я согласно киваю. Пейн меня еще не подводил, и я молюсь самым темным богам, чтобы не подвел и в этот раз.

– Хорошо. Тогда ты, – он указывает на меня, – со своей бросающейся в глаза тачкой, держишься на расстоянии. Малик поедет со мной.

Он пожимает мне руку, и мы расходимся по машинам. Оказавшись в салоне авто я тут же втыкаю свой телефон в держатель и набираю Ли. Мы должны быть на связи и среагировать тотчас. Иногда секундная задержка стоит жизни.

Перед мысленным взором вновь всплывает мертвое лицо Найла: голубые стеклянные глаза, смотрящие в никуда, и тонкая струйка крови, стекающая из уголка губ по подбородку. Я зажмуриваюсь и трясу головой, прогоняя образ. Груз вины тяжкой ношей лежит на моих плечах, и от него уже никогда не избавится, но сейчас я могу попытаться спасти Гарри. Если котенок умрет, я уже не смогу найти в себе сил, чтобы жить дальше. Брианна не вытащит меня из этой бездны второй раз.

Я покидаю стоянку церкви первым, парни остаются в машине Лиама, припаркованной у парадной двери, и пока я бездумно катаюсь по улицам, сжигая бензин, они ждут Фага.

Он появляется спустя несколько минут, напряженный и задумчивый. Лиам подробно описывает мне все его действия и эмоции, отражающиеся на лице. Важна каждая мелочь. Любая деталь, замеченная вовремя, может спасти Гарри жизнь.

Фаг покидает церковь вместе с остальными гостями; видимо священник уже поставил их в известность о том, что по неизвестным причинам торжество отменяется.

По словам Лиама Стив оглядывает парковку, выискивая кого-то. Я мстительно улыбаюсь. Он переживает на мой счет. Правильно делает. Его жизнь ничего не будет стоить, когда я доберусь до него.

Мне приходится закурить, чтобы сдержать монстра, рвущегося наружу. Пальцы подрагивают на руле в желании сжать сильнее, сдавить. Но я пытаюсь обуздать злость.

Машина Фага покидает стоянку, и Пейн мягко садится ему на хвост. Я знаю Ли, он мастер добывания нужной информации. А слежка один из основных способов узнать что-то, что интересует. Если Ли не захочет, Стив ни за что его не увидит.

– Он двигается в северную часть города. Я буду вести его, ты не приближайся. Просто поезжай вперед. Если направление изменится, я дам знать, – командует друг.

– Окей, – выдыхаю я с сигаретным дымом, мягко притормаживая на светофоре.

Я катаюсь по улицам Лондона под моросящий дождь, будто прощаясь. Внутри, где-то глубоко, под толстым пластом злости и ненависти, скребут кошки. Мне хочется повернуть время вспять и не отпускать моего малыша в тот роковой день. Ведь если бы я не испугался тогда, в первые секунды его признания, среагируй я по-другому, он был бы в безопасности сейчас.

От мыслей отвлекает вопрос Лиама, сути которого я не улавливаю, лишь обеспокоенный голос друга врывается в сознание.

– Что, прости? – переспрашиваю я.

– Пушка есть? – повторяет Пейно.

Я киваю, но вовремя вспоминаю, что парням меня не видно.

– Всегда при мне.

– Кто вы, нахрен, такие? – доносится приглушенный голос Зейна, но ни я, ни Лиам не утруждаем себя ответом. Да и Малик не дурак, второй раз уже не спрашивает.

Дорога проходит в тишине, потому что каждый из нас погружен в собственные мысли: Лиам напряженно ведет машину Фага, стараясь не попадаться на глаза, Зейн слишком напуган судьбой лучшего друга, а я в середине отчаянной борьбы с собственным монстром.

И только когда тачка Стива покидает пригород, въезжая на загородную дорогу, Лиам облегченно выдыхает.

– Он едет к Гарри. Подтягивайся, Томмо.

Я вдавливаю педаль в пол, проскакивая светофор в последнюю секунду. Больше не нужно ждать, наматывая круги по городу – мы на финишной прямой во всех смыслах.

Я останавливаюсь у машины Лиама, брошенной на обочине. Их с Зейном уже нет. Они отправились вслед за Стивом пешком, стараясь не привлекать внимание. Я достаю из-под сиденья пистолет, проверяю обойму – полная, и с характерным щелчком загоняю ее обратно.

Зверь внутри меня ликует, испытывая настоящий кайф от чувства кожаной рукояти «беретты» в ладони.

Я направляюсь в сторону старых складов, засовывая пушку за ремень на спине. Свадебный костюм не лучшая одежда для “дела”, но в стесненных обстоятельствах вроде наших, другого не остается.

Найти Ли не составляет труда: он стоит за одним из складов, за его спиной маячит растерянный Малик с пистолетом, опущенным в землю, а у ног валяется тело. Чуть дальше я вижу еще парочку вырубленных охранников, Пейно не теряет времени зря.

Я осторожно обхожу склад с другой стороны, давая Лиаму сигнал: здесь чисто. Двери приоткрыты и внутри гудящая пустота, поэтому мы медленно и скрытно двигаемся к следующему.

Спустя десять минут времени за нашими плечами остается четыре осмотренных склада и несколько выведенных из игры людей Стива. У двери пятого склада стоит парень из церкви, тот, что снимал на камеру. Я делаю резкий рывок, зажимая ему рот левой рукой, а правой передавливая сонную артерию. Он закатывает глаза и медленно оседает в моих руках. Оттаскивая его за угол склада, я внимательно прислушиваюсь, внутри кто-то есть. Приглушенные голоса и легкий шум возни заставляют сердце нестись галопом. Инстинкты внутри сходят с ума.

Лиам смотрит на меня, стоя у двери. Я киваю, и он выносит ее одним сильным ударом ноги. Мы с Зейном вбегаем одновременно, и увиденное заставляет меня оцепенеть. Стив сидит на теле Гарри, удовлетворенно улыбаясь. Я понимаю, что это именно тело, по тому, как изломанно лежат его руки, по тому, как не вздымается его грудь при дыхании. Он не дышит.

Из ступора выводит Зейн. Он бросается вперёд, отталкивая Стива. Малик наклоняется над телом Гарри, и я вижу, как дрожат его руки, когда он пытается нащупать пульс. Там нет пульса, это очевидно.

Я не могу заставить себя подойти к телу. Это выше моих сил. Лучше позволить злости захлестнуть меня.

Стив поднимается на ноги, испуганно разглядывая нас. Чудовище рычит внутри, скребёт грудную клетку горячей ненавистью. Оно хочет убивать. И я сбрасываю последние оковы, сжимая пальцы в кулак.

Удар за ударом, я выплёскиваю на Фага все скопившиеся эмоции. Его лицо превращается в кровавую маску за несколько секунд, а монстру внутри всё мало. Стив вскидывает руку, пытаясь блокировать удар, но он слишком слаб. Я хватаю его ладонь, выворачивая, ломая кисть с громким хрустом. Он надрывно кричит, пока я не наношу ещё несколько ударов в солнечное сплетение. Только тогда его крик затихает, сменяясь надсадным хрипом.

Я отхожу в сторону на несколько шагов, по-прежнему игнорируя труп Гарри. Лиам пытается что-то сделать, пытается вернуть ему дыхание, но я не позволяю себе надеяться. Зейн поднимает пистолет, направляя его на Стива. Его руки дрожат, глаза полны слёз. Он выглядит разбитым, и я понимаю, что ему нужна эта месть.

– Стреляй, – хрипит мой внутренний бес.

Малик вздрагивает. Сжимает пистолет сильнее, сжимает зубы. Он не может решиться. Первое убийство всегда самое тяжелое. Я помню это чувство. Забирая чужую жизнь, ты убиваешь часть себя, а на освободившееся место приходит монстр, поглощающий спокойствие и счастье, питающий всепожирающую злость.

Зейн не сможет. Как бы сильно он не был уничтожен смертью лучшего друга – он не убьёт. Поэтому я достаю свой ствол из-за спины и не раздумывая всаживаю две пули в голову Фагу. Его тело дёргается и замирает навсегда. Стена позади оказывается окрашена отвратительной смесью крови и мозгов Стива. Я перевожу свой безразличный взгляд на Зейна и вижу ужас в его глазах. Он опускает пистолет в пол. Его трясёт всё сильнее, плечи содрогаются в беззвучных рыданиях.

Я делаю несколько неуверенных шагов в сторону выхода. Злость уходит, словно волна во время отлива, оголяя все уродливые камни на песке. И я больше не вижу мир сквозь призму ненависти – пора взглянуть ясными глазами на всё вокруг. Только я не могу. Мне кажется, кости внутри меня скрипят и надламываются, от ощущения серых холодных стен, от запаха крови вокруг, от этой мучительной безысходности.

– Луи, иди сюда, – зовёт Лиам, освобождая тело Гарри от цепей.

Но у меня нет сил.

Я не хочу смотреть на мёртвого Гарри. Я лишь отрицательно трясу головой. Вот она спасительная дверь, ещё несколько шагов. Я, наконец, чувствую запах дождя, а не тяжёлый металлический запах крови.

– Дерьмо, Томмо! Возьми себя в руки, брат. Он дышит, – кричит Пейн мне вдогонку. – Дышит!

И мир застывает. А потом разламывается на части. Я резко оборачиваюсь, вглядываясь в худое изломанное тело на старом матрасе. Его грудь едва заметно вздымается. Лиам смотрит на меня и в его взгляде слишком много эмоций, чтобы выделить хотя бы несколько самых сильных.

Я оказываюсь рядом в тот же миг. Стаскиваю пиджак с плеч, заворачивая в него Гарри, пеленая его, будто самую важную вещь на свете. Так и есть. Страх потерять его помог осознать, насколько сильно я влюблён. Я больше никогда не отпущу этого котёнка.

Зейн облегчённо всхлипывает и подходит ближе. Я кидаю на него предупреждающий взгляд, поднимая Гарри с матраса. Он мой. Я не выпущу его из рук, даже ради лучшего друга.

Лиам приобнимает парня за плечи и ведёт к выходу. Его губы тревожно сомкнуты, он обдумывает дальнейший план. Я убил сына Каспера Фага, и это нам так просто с рук не сойдёт. Но меня сейчас волнует только Гарри. Его голова безвольно откинута, оголяя шею в синяках и ссадинах. Босые ноги в запёкшейся крови, джинсы на бедрах изрезаны, и я боюсь даже предположить, во что превратилась его молочная чистейшая кожа. Если бы я мог убить Стива ещё раз, я бы сделал это с удовольствием. Я бы хотел убивать его до конца собственной жизни, за всю боль, что он причинил моему Гарри.

Лиам открывает дверь моей машины и переводит сиденье в горизонтальное положение. Я аккуратно укладываю едва дышащего Гарри и легко закрываю дверь.

– Я заберу документы и важные вещи. Зейн отправится за девушками, как только возьмёт себя в руки, – произносит Лиам, глядя на Малика красноречивым взглядом. – Ты отвезёшь Гарри к врачу. Доктор Хаким подойдёт, он не будет трепаться, к тому же вернёт должок за прошлый раз. Встречаемся в полночь в Крокенхилл, доберёмся по шоссе М20 до Евротуннеля. Хорошо бы на самолёте, но ты ведь свою тачку не бросишь.

– Франция? – спрашиваю я, прикуривая. – Уверен, Пейно? Меня там ждут.

– Нам нужна помощь, Томмо. А в Париже ещё остались друзья.

Я киваю, и, делая последнюю глубокую затяжку, выбрасываю сигарету. Обхожу машину и мягко приземляюсь на водительское кресло. Гарри без сознания, и я надеюсь не очнётся по дороге. Я приподнимаю полу пиджака, чтобы рассмотреть получше повреждения. Чёрт! Он выглядит так, будто его пропустили через мясорубку. Одежда порвана клочьями и кожи практически не видно за всей этой запекшейся кровью. Я смотрю на его длинные пальцы и не могу поверить в то, что вижу: несколько ногтей отсутствуют, а под остальными кровь и гематомы. Такие повреждения появляются от пыток иглами, и я сжимаю зубы до хруста и боли. Мне хочется кричать. Хочется крушить всё вокруг. Но я беру себя в руки. Я убираю слипшуюся от крови прядь со лба и даю Гарри молчаливое обещание – отныне никто не причинит ему вреда.

Никогда.

Большая часть дороги позади. Мои плечи свело от долгого сидения в машине, но мерное дыхание Гарри рядом успокаивает. В тишине салона слышно, как он вдыхает и выдыхает, и этот звук красивее любой, самой гениальной мелодии.

Я часто смотрю на него, благо движение в тоннеле равномерное. Врач вколол в него так много препаратов, что в какой-то момент я испугался передозировки. Но док объяснил, что в его случае лучше проспать следующие несколько дней. Боль должна утихнуть. Будь Гарри в сознании, организм мог не выдержать.

Рыжеватые отсветы настенных ламп отбрасывают причудливые тени на его лицо. Гарри выглядит безмятежно. А я думаю, сколько ещё раз я увижу его лоб без морщинок? Сможет ли он спокойно спать без препаратов? Как долго он будет приходить в себя, после случившегося? И оправится ли вообще?

Мне становится страшно, когда я думаю о том, через что пришлось пройти этому ангелу. Я представляю иглы Стива, входящие под аккуратные красивые ногти, и зажмуриваюсь. Мне видится измученное лицо Гарри, болезненно искривлённый рот, когда я смотрю на его рассечённый лоб, бережно зашитый Хакимом. И я даже подумать боюсь о том, как кричал мой нежный котёнок, когда Стив оставлял на его локтях эти отвратительные ожоги.

Я прошёл через ад, наблюдая, как док обрабатывает его раны. И даже не представлял, сквозь какую бездну мучений прошёл он: ожоги, порезы, синяки и ссадины, ни одного чистого участка кожи.

Рука сама тянется за сигаретой, но я одёргиваю себя. Я не буду курить рядом с Гарри, хотя я понимаю, что его сейчас ничто не разбудит. Это не здоровый сон, а вынужденный, но для спокойствия моего рассудка я создаю иллюзию того, что Гарри просто дремлет рядом.

Чёрный BmW Лиама маячит справа, а машина Малика через две от него. Брианна и Софи с Пейно, Зейн захватил свою подружку, имя которой я даже не удосужился узнать. Я чувствую дискомфорт от их близости, поэтому притормаживаю и перестраиваюсь. Лиам тут же набирает меня, и я шёпотом отвечаю на звонок:

– Луи? – его голос встревожен. Он ждёт нападения в любой момент, хотя я сомневаюсь, что нас было так легко вычислить. Слишком быстро мы покинули город, людям Каспера Фага не хватило бы времени. Они, скорее всего, ещё даже тело не нашли.

– Порядок, Лиам. Просто хочу побыть один.

Друг не спорит. Он лишь просит быть осторожнее и нагнать их перед границей, после чего отключается. Мне нужно сейчас разобраться в себе, потому что когда Гарри очнётся, я должен быть целым. На мои переживания уже не останется времени.

Я снова смотрю на его лицо, едва подрагивающие ресницы и приоткрытые губы.

– Я вытащу тебя из этой пропасти, обещаю, – шепчу я в пустоту. – Мой…

Комментарий к Страх

Как сказал Луи: мы на финишной прямой во всех смыслах.

Следующая глава – последняя.

========== Гарри ==========

Комментарий к Гарри

Не беспокоимся. Будет эпилог и возможно ещё одна глава. Но историю я считаю законченной, так что статус ставлю уже сейчас.

Пробуждение медленное, тяжёлое.

Сначала возвращается сознание. Оно сконфуженно. Органы чувств молчат, не давая мозгу информации. Я пытаюсь вспомнить кто я, а когда мне это удаётся, приходит страх. Я напрягаю слух, пытаясь услышать мучителя. Но вокруг лишь тишина. И тьма.

Ресницы отчаянно не желают размыкаться. И я хочу оставить всё, как есть. Остаться бесконечно лежать в этой тихой темноте, но страх гонит кровь быстрее по венам, заставляя сердце колотиться, заставляя разбиваться вдребезги иллюзию безопасности.

Когда мне удаётся открыть глаза, в лицо бьёт белый цвет. Я задыхаюсь от чувства восторга, после серых, лишённых красок стен, белый кажется мне удивительным, наполненным волшебством.

Тело начинает слушаться не сразу. Сначала пальцы, едва шевелятся. Рука весит целую тонну. Когда мне удаётся её поднять, я впадаю в ещё большую растерянность – пальцы перевязаны аккуратными белыми бинтами. Я ощупываю лицо – никакой запёкшейся крови, на голове под пластырем, насколько я могу судить на ощупь, несколько ровных швов.

Я чувствую приятный запах абрикосов и понимаю, что так пахнет от моих волос. Они больше не склеены запёкшейся кровью. Кое-как мне удаётся подняться и сесть. Тело ломит от боли, из едва заметной она превращается в пульсирующую агонию. Я осторожно провожу пальцами по всем бинтам, которыми обмотан мой торс, кто-то постарался. Кто-то оказал мне медицинскую помощь. И я сильно сомневаюсь, что это был Стив.

Откинув одеяло в сторону, я медленно спускаю ноги с кровати. Пальцы тут же утопают в мягком ворсе тёплого ковра. Я наслаждаюсь несколько мгновений, потому что уже не надеялся когда-либо почувствовать прикосновения чего-то лучшего, чем старый прогнивший матрас.

На мне светлые и мягкие домашние штаны. И теперь, понимая что я в безопасности, что каким-то образом, кто-то вытащил меня буквально с того света, вырвав из рук убийцы. Остаётся узнать, кто и поблагодарить спасителя.

Я поднимаюсь на ноги, но они подкашиваются и приходится схватиться за тумбочку у кровати, чтобы не упасть. Слабость и боль владеют моим телом, но я упорно пытаюсь идти вперёд, шаг за шагом, опираясь на стену руками.

Я прохожу мимо зеркала, и взгляд падает на отражение: лицо худое и осунувшееся, кожа бледная, с каким-то серым налётом, взгляд совершенно потухший. Я выгляжу жалко. Усмехаюсь отражению, представляя сколько на моём теле останется шрамов, когда я сниму все бинты с себя. Стив был прав – никто больше не захочет меня. Но мысль не расстраивает, я сам не смогу больше задуматься о том, чтобы быть с кем-то. Не после Луи.

Выйдя из комнаты я чувствую себя лучше, увереннее. Страха больше нет, я понимаю, что в безопасности. Мне хочется найти человека, что меня спас и поблагодарить его. Я надеюсь, что это Зейн нашел меня. Но если это кто-то другой, то я должен немедленно связаться с другом.

Я хмурюсь, вспоминая о том, что друг может быть в тюрьме. От этого швы на лбу побаливают. Мне срочно нужно найти хоть кого-то в этом доме, поэтому я медленно, но упорно, бреду по светлому просторному коридору. Мысли о Луи атакуют сознание, блокируя все остальные. Как он? Где он?

Он женат.

Я пытаюсь гнать мысли о Томлинсоне прочь. Он в безопасности, проводит свой медовый месяц с женой. Сейчас мне лучше позаботиться о себе.

Лестница вниз становится настоящим испытанием. Ступень за ступенью. Ноги дрожат и подгибаются, но я упорно спускаюсь, стискивая зубы. Все тело ломит от усталости и боли. Я прижимаюсь к стене, стараясь отдышаться, и слышу тихий разговор. Всего несколько шагов, но у меня нет сил их сделать.

Передышка длится долгие минуты, за которые мозг, не слушаясь меня, возвращается к мыслям о Томлинсоне. Я устало потираю переносицу и морщусь, вызывая новую боль в швах. Я попрощался с ним, задыхаясь под пальцами Стива. И то, что я вопреки всему всё ещё жив, не изменит моего решения – я должен оставить его в покое. Не разлюбить и не забыть, потому что это невозможно: огромные чувства внутри меня никогда не исчезнут бесследно, а то, что именно воспоминания о Луи помогли мне пройти сквозь все эти пытки, значит больше, чем что-либо другое. Но отпустить его, избавив от своего навязчивого желания – это лучшее, что я могу сделать в благодарность за всё, что он подарил мне, сам того не осознавая.

Я чувствую, как предательски трясется моя губа, и пытаюсь переключить внимание на дела насущные. У меня впереди еще много ночей, когда я буду упиваться своей благодарностью замешанной на боли, а сейчас я должен вернуться к жизни.

Медленно, я подхожу к арке в смежную комнату, за которой слышны приглушенные голоса и заглядываю внутрь. И первый, кого я вижу – Зейн. Он выглядит гораздо лучше, чем я ожидал, после видео, где Луи избил его. И он здесь, а не в тюрьме. Мое сердце ликует и я уже готов окликнуть его, привлекая к себе внимание, но…

Что-то внутри заставляет перевести восторженный взгляд на человека справа от Малика. Я захлебываюсь приветствием. Оно умирает на кончике языка, так и не срываясь с губ. Луи сидит, сгорбившись, упираясь локтями в столешницу. Пепельница перед ним полна окурков, будто единственное, что он делает – это курит. Я умираю от желания позвать его, чтобы он поднял свои пронзительные голубые глаза и посмотрел на меня еще хоть раз. Но блондинка позади него кладет свои ладони на напряженные плечи, нежно ведёт вниз до локтей, успокаивая его, ободряя.

Его жена.

Я отворачиваюсь и прячусь за стену. Не могу войти в ту комнату. Омерзение рождается в груди: я спал с её женихом, пытаясь подобраться к ней, чтобы ограбить. А сейчас они спасли мою жизнь и терпят в своем доме. Я чувствую себя грязным, не смотря на то, что кто-то дочиста отмыл меня. Будто я снова на складе, только теперь не кровь покрывает мое тело, а гадкое вранье, ложь, пропитавшая всю мою жизнь. Я ненавижу себя.

Всхлип срывается с губ неожиданно. Я в ужасе закрываю рот рукой, двигаясь как можно тише и быстрее, стараясь уйти, не привлекая внимания. Мне нужно время, чтобы осмыслить как вести себя дальше. Но Вселенная не желает быть милостивой ко мне.

– Гарри, – окликает женский голос. Я поворачиваюсь и вижу Брианну. Она осматривает меня с ног до головы внимательным взглядом. – Рада, что ты очнулся.

Я зажмуриваюсь, стараясь удержаться на ногах. Лестницу наверх мне не одолеть уже. Я опускаю взгляд в пол, потому что не могу смотреть на неё. Нужно уйти сейчас же. Забрать Зи и уехать как можно дальше. Не стоять между ней и её мужем.

– Мне позвать Луи? – спрашивает она, отворачиваясь, но я хватаю её за руку.

– Не нужно, пожалуйста, – мой голос скрипит, словно битое стекло под подошвой сапога. – Зейн. Мне нужен Зейн.

Девушка гладит тыльную сторону моей ладони пальцами, пытаясь успокоить. Почему она так добра? Она не знает о нас с Лу?

Я поднимаю голову, и сталкиваюсь с пронзительным взглядом голубых глаз. Луи стоит сразу за её плечом. Мои внутренности замерзают, а в голове проносятся наши последние мгновения перед похищением. И я все отчетливее понимаю всю горечь ситуации. Меня не должно быть здесь. Я должен был остаться на том чертовом складе и умереть.

Луи обходит жену и протягивает ко мне руки. Но я отступаю как можно дальше. Всего одно прикосновение и я никогда не смогу его отпустить.

– Не трогай меня, – шепчу я.

В глазах Луи появляется что-то, чего я там никогда не видел прежде. Он делает еще шаг ко мне, а я вдыхаю полной грудью, стараясь предотвратить гипервентиляцию легких. Это большая ошибка. Запах чертовых цветов проникает в меня. Мир вокруг плывёт. Я всхлипываю сильнее, и понимаю, что пропал. Сердце стучит быстро и громко, когда я протягиваю руку и касаюсь кончиками пальцев раскрытой ладони. Луи осторожно обхватывает мою руку, и я умираю от прикосновения этих родных пальцев. Я хочу раствориться в нём.

Луи тянет меня к себе, и я захлёбываюсь рыданием. Моё лицо утыкается ему в шею, и я прижимаюсь губами к родной коже. Дрожь сотрясает тело, и больше всего я боюсь впасть в неконтролируемую истерику. Его сильные руки обнимают меня, осторожно прижимая к крепкой груди, и я, уже практически не соображая от такой близости, цепляюсь пальцами за ткань его футболки на спине.

– Тише, малыш, тише. Ты в безопасности, – шепчет любимый голос. – Больше никто не обидит тебя.

Каждую частичку меня пронзает острое чувство благодарности. Мой спаситель. Я делаю несколько глубоких вдохов, стараясь взять себя в руки, и осторожно отстраняюсь. Брианна стоит позади, и в её глазах я вижу боль. Отчаянную, разрывающую. Я знаю, как это чувствуется. И осознание того, что я разрушаю её жизнь, её любовь одним своим существованием даёт мне сил.

Медленно, дюйм за дюймом, я выбираюсь из объятий Луи. Он не удерживает, и я безумно благодарен за это. Если бы он настаивал, я бы уже не смог сопротивляться.

– Миссис… миссис Томлинсон, – обращение даётся с трудом. Так трудно назвать эту девушку его фамилией. Но мне нужно перестать думать о пустоте, заполнившей меня, как только руки Луи перестали касаться моего тела. И поэтому я спешу поблагодарить её. – Спасибо, за всё, что сделали, но я больше не могу оставаться в этом доме. Я никогда не смогу в полной мере отплатить вам за моё спасение…

Зейн, наконец, появляется в холле, привлечённый нашим разговором. Он улыбается мне первые секунды, а потом его лицо приобретает выражение озабоченности. Он делает шаг в мою сторону, и я одними губами шепчу:

– Забери меня отсюда, – он кивает, показывая, что понял.

Я смотрю на растерянную Брианну, взволнованного Зейна, на знакомого мне шатена, что тоже выходит в коридор. Единственный, кого избегает мой умоляющий взгляд – это Луи. Но Томлинсон не пытается наладить зрительный контакт со мной. Он поворачивается к Малику и рычит на него:

– Сделаешь ещё хоть шаг, сильно пожалеешь. А ты… – он берёт меня за плечо, немного встряхивая, и я не смею ослушаться, закусив до боли нижнюю губу, смотрю ему прямо в глаза. – Что за херню ты несёшь?

– Не при твоей жене, пожалуйста, – произношу я тихо, чтобы блондинка не услышала.

– Жене? – он повышает голос, а я зажмуриваюсь. – Ааа, я понял.

Луи подхватывает меня на руки и я инстинктивно обхватываю его торс ногами, чтобы не упасть. Тело отзывается острой болью, отчего пальцы сами по себе впиваются в его плечи. Брианна громко охает, а Зейн дергается в нашу сторону, но шатен удерживает его за плечи.

– Полегче, Томмо, – произносит этот парень.

– Без вас разберусь, – бросает Лу, поднимаясь по лестнице вместе со мной на руках. Меня трясёт от усталости, боли и раздирающих противоречивых чувств.

– Луи, он же…

– Я сказал “отвали”, Лиам. Что не ясно? – в бешенстве кричит Лу, занося меня в комнату, и захлопывает за нами дверь.

Вопреки его агрессивному состоянию, он осторожно усаживает меня на край постели, и сам опускается передо мной на колени.

– Мы должны поговорить, – спокойно произносит Лу, и я киваю.

Он осторожно берёт мои перебинтованные руки в свои, несильно сжимая. Я смотрю на него во все глаза, хоть и понимаю, что лучше было бы попросить его оставить меня в покое. С каждым нежным жестом я всё сильнее тону в иллюзии того, что у нас есть будущее. Нужно прекратить тешить себя надеждой. Я знаю, что за его ласковыми действиями не скрывается ничего, кроме жалости, но, Господи, как же хорошо чувствовать его тепло на собственной коже.

– Первое, что ты должен знать – это то, что Стив мёртв, – произносит он. Я вздрагиваю, но не вырываю свои руки из его. – Что ты чувствуешь по этому поводу?

– Ты убил его? – мой голос будет восстанавливаться не один день, так что я говорю тихо и медленно, но Луи слышит. Вокруг нас оглушающая тишина.

– Да, – просто отвечает он. – Это не было сложно. Я убивал раньше.

– Я… – мне требуется вдох, прежде чем я могу ответить. – Спасибо, Лу.

Я искренне благодарю его. Убив мучителя, он избавил меня от многих кошмаров.

– Теперь ты боишься меня? – задаёт он новый вопрос. В его глазах беспокойство. Неужели он действительно думает, что я стану относится к нему хуже после этого убийства?

– Я всегда боялся тебя, Лу, – провожу кончиками пальцев по его щеке. К сожалению, не чувствую его кожи из-за бинтов, и мне хочется в раздражении сорвать их с себя. – Мои чувства к тебе не изменятся. Не из-за этого.

– Хорошо, – выдыхает он, прижимаясь щекой к моей ладони. – Теперь Брианна.

Я закрываю глаза, прижимаясь губами к его лбу.

– Не надо, Луи. Я всё понимаю.

– Да нет же! – Луи хватает меня за щёки, заставляя смотреть на него. – У нас был договор о замужестве. Деловое соглашение. Мы должны были стать партнёрами по бизнесу после заключения брака.

Я отстраняюсь от него. Нет, я не буду верить. Просто не могу.

– Я не люблю её, Гарри. Не так, как тебя.

Его губы касаются моих, но я не отвечаю на поцелуй. Слёзы застилают глаза. А губы сами собой шепчут ему в рот:

– Это жестоко, Луи. Зачем ты так со мной?

– Прости меня, малыш. Прости. Я испугался тогда. Сбежал от твоего признания. Но знаешь, я понял… От тебя не сбежать.

Его лицо так близко. Он говорит быстро, захлёбываясь словами. Целует меня, настойчиво, умоляюще. Я отвечаю, а внутри всё сгорает от испепеляющей нежности, сжигая все барьеры, установленные с таким трудом. Тело инстинктивно прижимается к нему, губы податливо открываются, впуская властный, требующий язык Луи внутрь.

Я сдаюсь на милость победителю. Окончательно и бесповоротно даря ему себя. Не оставляя между нами ничего, отдавая всего себя без остатка, шепчу:

– Я всегда буду любить тебя.

Луи отстраняется и медленно развязывает бинты на моих пальцах, один за другим. Ногти выглядят отвратительно, и мне стыдно за своё уродство, но я не смею ослушаться и позволяю ему продолжить. Когда пальцы полностью освобождены, он произносит:

– Дотронься до меня, пожалуйста.

Осторожно, будто он самое хрупкое, что есть в мире, я кладу свои дрожащие истерзанные пальцы на его скулы, едва касаясь. Луи подставляет лицо, упиваясь лаской, внимательно следя за мной из-под полуопущенных век.

Я провожу по линии скул, впалым щекам, бледным, узким губам. Луи немного поворачивает лицо и целует мои изуродованные пальцы, отчего меня сотрясает крупная дрожь. Слишком сильные эмоции бушуют внутри и уже не в силах с ними справляться. Я измучен не только физически, но и морально.

Луи замечает моё состояние. Он забирается в кровать и тянет меня к себе, осторожно укладывает на грудь, сплетая ноги и накрывая нас одеялом. Я глубоко вдыхаю, чувствуя его сильные ладони на себе.

– Лу? – зову я. Он что-то неразборчиво мычит мне в волосы, подталкивая к продолжению. – Мы вместе теперь?

Он смеётся тихим, хищным смехом.

– Малыш, ты стал моим, как только я обратил на тебя внимание там, в ресторане. Так что смирись или умри, – он прижимает меня к своему телу ещё ближе, и отвечает серьёзно. – Мы вместе, Гарри. Ты мой парень.

И всё равно слово “мой” звучит требовательно. Луи будто указывает мне моё место. Но я совсем не против, если оно рядом с ним.

Усталость берёт верх надо мной, и я медленно, но верно проваливаюсь в сон. Но мне не хочется засыпать. Мне хочется побыть в сознании и насладиться близостью Луи. Близостью, о которой я не смел мечтать.

– Лу? – снова зову я. – А помнишь особняк?

Я чувствую, как он напрягается.

– Этого не повторится, Гарри. Игры закончились.

– Жаль, – преувеличенно вздыхаю я. – Я подумал, было бы классно туда вернуться. Есть шанс, что ты передумаешь?

Он стонет, а я улыбаюсь ему в грудь. Луи согласится, без сомнений.

– Я хочу получить всё, что ты можешь дать, помнишь? Хочу получить всю твою тьму, – нашёптываю я.

– Ты получишь, – тихо произносит он. – У тебя будет возможность приручить моё внутреннее чудовище, но сейчас ты должен поспать, котёнок.

Я расслабляюсь, отпуская свои мысли, подчиняясь его требованию. Мне больше не страшно. Стив мёртв, и больше никогда не сможет причинить мне боль. И никто другой. Мой сильный монстр защитит меня.

И последнее, что слышу, проваливаясь в сон, это:

– Я люблю тебя.

========== Эпилог ==========

Я снова сбегаю от него.

Едва солнечные лучи проглядывают из-за горизонта, я открываю глаза, разбуженный внутренним толчком. Луи спит рядом, закинув на меня левую руку. По-хозяйски. Он будто должен чувствовать меня постоянно.

Но я уже наловчился выбираться из его хватки, не потревожив чуткий сон. За последний месяц ежедневных утренних побегов я стал бесшумным, словно ниндзя.

Я выскальзываю из комнаты, подцепив по дороге джинсы, брошенные мною вчера на стул у двери. У комнаты Зейна на столике лежит его плеер, заполненный любимой музыкой – друг оставляет его специально для меня. У входной двери – солнечные очки Луи и свёрнутое покрывало. Все эти вещи – моя постоянная утренняя рутина.