Текст книги "Цветочный город (СИ)"
Автор книги: Mary Lekonz
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)
В парке мы тут же взялись за дело. Пока Илюха восторженно рассматривал яркие россыпи из тюльпанов, трехцветных фиалок и прочих весеннецветущих растений, Андрей с моей помощью обговаривал детали возможных поставок. С голландцами я уже встречался в нашем городе, поэтому быстро втянулся в обсуждение. Анна внимательно следила за диалогом, уточняя интересующие ее детали. До полудня Андрей решил все закупочные вопросы.
Голландцы, наконец, обратили внимание на обалдевшего от обилия цветов Илюху.
– У вас появился флорист? – Ив окинул парня заинтересованным взглядом.
– Да, наконец-то, – отозвалась Анна.
– Красивый, – Ив чуть не облизывался.
– У него жена и маленький ребенок, – к немалой радости Аньки ответил я.
– Ну и что? – искренне не понял голландец.
Илья с тревогой во взгляде покосился на меня. Как известно, голландский язык представляет из себя адскую смесь немецкого и английского, поэтому Илюху что-то в нашем разговоре насторожило. Я подошел к парню.
– Чего они пялятся? – хмуро поинтересовался он.
Я улыбнулся как можно доброжелательней.
– Это ж голландцы. Оценили твою нереальную красоту. Спрашивали, можно ли с тобой познакомиться, такскзать, в неформальной обстановке.
– А почему не с тобой? – Илюха метнул злой взгляд в нахальных флористов.
– Я им еще в прошлый визит сказал, что занят.
– А просто по морде можно дать?
– Нельзя. Не политично.
– Не политично к мужику клеиться, – разумно заметил Илюха.
– Илья, ты словно в Европе никогда не бывал, – удивился я. – Им проще обозначить, что у тебя кто-то уже есть, чем доказывать, что однополые отношения – зло.
– Руслан, отмажь меня от них, а? – до парня дошло, что голландец смотрел на него слишком приветливо.
– Хорошо. Только не бить.
Илья не успел ничего ответить, когда я ласково провел ладонью по его щеке и интимным жестом поправил выбившуюся прядь жестких волос за ухо.
– Улыбнись, – серьезно сказал я.
Илюха выдавил змеиную улыбку.
– Ты чего творишь, гад? – прошипел он.
– Показываю, что и ты занят.
Я вернулся к основной группе. Андрей отвел глаза, Ив понимающе кивнул и углубился в обсуждение деталей поставок тюльпанов и каких-то еще махровых нарциссов. Анька, я видел, умирала со смеху, но держалась необыкновенно надменно. Илюха еще какое-то время подавленно смотрел на цветники, а потом мы распрощались с Ивом и Робертом и их тюльпанами, и направились к швейцарским партнерам. Илья по дороге пытался оправдаться за меня и проклятых голландцев, но умная Анька сразу пресекла его действия.
– Я этого перца, – она показала мизинцем на меня, – с универа знаю. Даже участвовала в некоторых историях. Можешь не рассказывать мне о его моральном облике.
Почему-то это прозвучало, словно я во время учебы менял девчонок, как перчатки, а парней – как носки. Я ухмыльнулся, а Илья кивнул и замолчал.
К счастью, швейцарцы на нашего красавца такого внимания не обращали, и он быстро отвлекся на цветочное буйство вокруг. Выставка и правда впечатляла, даже меня.
С представителями немецких фирм мы общались вдвоем с Андреем. Проверенные партнеры никаких фокусов не предполагали. Анна с Ильей пошли наслаждаться ландшафтным дизайном, оставив нас решать вопросы закупок.
Было около двух часов дня по местному времени, уже хотелось есть и пить. И посидеть где-нибудь в теньке, спасаясь от жары. Андрей Денисович распрощался с дружелюбными коллегами, посчитал свою миссию выполненной, с радостью ослабил узел пафосного галстука и снял пиджак.
У запоминающегося объекта, представляющего из себя пряничный домик, наша группа воссоединилась. Немножко поспорив, решили пообедать в городе, потом зайти в отель, чтобы избавиться от строгого стиля, и вернуться на выставку, уже в качестве посетителей.
Пока мы прогуливались и обедали в каком-то кабачке, Илюха дико меня бесил. Они с Анькой так рьяно обсуждали дивные оттенки голландских гибридных тюльпанов и азалий, словно других вопросов в жизни не существовало. Кажется, Илья нашел пару интересных фирм с оригинальным подходом к сочетанию цветов и фактур. Анна решила завтра к ним заявиться с официальным знакомством. Андрей мрачно поглощал обед, видимо, тоже утомленный цветочной темой.
Потом мы с Ильей вдвоем возвращались на выставку. Анька с Андреем отделились еще в отеле, предоставив нам свободу от начальства. В льняных длинных шортах и футболке я чувствовал себя намного комфортнее и размышлял, можно ли закурить прямо на улице.
– Руслан, – вдруг нарушил молчание Илья. – А чего ко мне мужики пристают?
Я удивленно уставился на парня. Определенно, он перенюхал сегодня этих… азалий.
– Красивый ты, Илюха, вот и пристают. К тебе, кажется, и девчонки липнут?
– Ну, девчонки-то ко мне всегда липли, – отозвался Илюха. – А мужики только сейчас начали.
– Может, ты просто это заметил? – спросил я.
– А почему? – задумался парень.
Я засмеялся.
– Ну ты даешь! У себя спрашивай, не у меня.
– А ты тоже считаешь, что я красивый? – прищурился Илья.
Я едва смог состроить неопределенную гримаску.
– Да, пожалуй, – я преувеличенно внимательно окинул его взглядом. – Ты очень хорош.
Илья смутился, а я посчитал странный разговор законченным, обращая внимание парня на классический фахверк.
Сфоткавшись у здания, мы двинули дальше. И вдруг я услышал вопрос, который по определению не мог задать Илья.
– Руслан, а ты с парнями спал когда-нибудь?
Вот так, посреди улицы, по пути на цветочную выставку, объект моих тайных мечтаний спросил меня о гейском опыте так спокойно, словно интересовался, понравился ли мне сегодняшний обед. Я резко повернул голову и ошарашенно посмотрел в его глаза. Черные омуты были наполнены мраком. Абсолютно нечитаемый взгляд.
– Илья, – с легкой угрозой в голосе ответил я. – Ты вроде недавно морду хотел бить иностранным гражданам за что-то подобное?
Илья лукаво улыбнулся уголками рта, обозначив на щеках легкие ямочки, и молча двинулся дальше.
Я на автопилоте следовал указателям, выбирая правильное направление до выставки. В голове бушевал ураган. Ход мыслей Ильи не давал покоя. С чего он вдруг начал задавать такие вопросы? Скорее всего, это был новый вид подкола. В этом направлении мы еще друг друга не дразнили. Я не верил в то, о чем подумал бы в первую очередь, будь на месте Ильи другой парень – что это ответный шаг на мои осторожные заигрывания. В случае с Илюхой, скорее всего, мои телодвижения вообще не были замечены и оценены. С другой стороны, парень не казался наивным ни в одном глазу. Он с детства занимался спортом. Я и сам увлекался плаванием и знал, о чем сплетничали ребята в раздевалках. Вряд ли в свои двадцать пять он был не в курсе пикантных тем. Я терялся в размышлениях и нервничал.
«Надо будет напиться и прояснить ситуацию. Нетрезвых людей всегда тянет на откровенные разговоры”, – с этими мыслями, совершенно обалдевший, я довел нас до парка.
На выставке Илья опять оживился и помчался по дорожкам, делая фотографии, записывая что-то в блокноте, иногда требуя помощи, например, спросить у присутствующих менеджеров об особенностях взращивания и хранения каких-то редких сортов трудно переводимых растений. Блин, как будет рододендрон по-немецки? Илья снисходительно улыбался и произносил названия по-латыни.
Так мы проболтались около двух часов. Потом я уселся на скамеечку в тени и поклялся, что не сдвинусь с места, пока Илюха не будет готов возвращаться в отель. Парень тусовался у соседнего баварского павильончика, оживленно общался с двумя милыми девушками и молодым человеком в национальных костюмах. Я лениво наблюдал за их улыбками и сочувствовал баварцу, ибо в такую погоду в замшевых, хоть и коротких, Lederhosen ему наверняка было совсем некайфово. Тут я заметил, что Илья начал бросать в мою сторону частые взгляды. Пришлось подойти.
– Наши диалоги зашли в тупик, – смеясь, сообщил Илюха.
Английские возможности баварцев были исчерпаны – познакомиться они смогли, а вот деловые и представительские вопросы уже не потянули. Мы быстренько договорились на завтрашнюю встречу в полном составе и попрощались. Илюха еще медлил, записывая в свой блокнотик какие-то заметки по новой фирме.
– Was für ein schönes Paar! (Какая красивая пара!) – услышал я вдруг перешептывания девушек.
Блондинки смотрели на нас и искренне улыбались. Молодая баварка ловко собрала несколько нежно-желтых и ярко-сиреневых тюльпанов, мелких разноцветных ромашек и веселой травки, обмотала соломой и простыми веревками, составив милый сельский букетик, и смущенно протянула мне.
– Für deinen Liebling (Для твоего любимого), – она так лукаво подмигнула, что я не мог не улыбнуться в ответ, взял букетик, одновременно толкая сосредоточенного Илюху к выходу.
Парень, наконец, поднял кудрявую голову от блокнота.
– Это что? – уставился он на букет.
– Это тебе. Баварские барышни пали жертвой твоего неотразимого обаяния.
Илья недоверчиво посмотрел в сторону павильончика. Новые знакомые весело помахали нам руками. Илюха успокоился и с удовольствием принялся рассматривать тюльпаны.
Он так и ходил по улицам с весенним букетом, как невеста после кирхи. Даже странно, что у него не возникло подобных ассоциаций. А мне неожиданно понравилось, как выглядели цветы в его руках. Пожалуй, я знаю, что буду ему дарить… Потом.
Мы сидели на открытой веранде маленького ресторанчика, пили местное белое вино с легким оттенком спелых душистых яблок и разговаривали. Илья вдруг заинтересовался моими московскими приключениями. Оказалось, он тоже подумывал о работе в столице. Мой рассказ подтвердил какие-то его тревожные мысли по поводу жизни в мегаполисе. Потом стали вспоминать годы учебы. И (ну надо же!) пересеклись-таки по времени.
– Странно, что мы не познакомились в универе, ведь наверняка сталкивались. Ты такой фактурный. Волосы и глаза… – задумчиво смотря на меня через бокал солнечного вина, произнес Илья. Я вымученно улыбнулся.
– Так это я позже стал таким эпатажным. А во время учебы был обыкновенным.
Мы стояли на мосту через реку Нагольд, недалеко от отеля. На город спускались сумерки и прохлада. Илья вертел в руках нежный букет.
– Раньше немецкие девушки кидали цветочки в реку и загадывали желания. На женихов, в основном, – отстраненно заметил я.
– Ты за идиота меня не держи, – усмехнулся парень, вглядываясь в воду. – Как будто я не понял, за кого нас весь вечер принимали. А я еще с букетом…
– А почему не выкинул? – удивился я.
Илья пожал плечами.
– Цветы красивые. И ты такой невозмутимый. Тебя мнение окружающих совсем не волнует?
Я украдкой вытащил сигареты, оглянулся. Мы находились на мосту одни, и знаков запрещающих вроде тоже не наблюдалось.
– Как видишь, волнует, – я осторожно закурил. – Хотя ты прав. Раньше тревожило, что обо мне подумают неизвестные люди. Сейчас – нет. Ну скажи мне, какая разница, за кого тебя принял бюргер в немецком ресторане, если послезавтра ты уже будешь в другой стране?
– Это с тебя Москва всю шелуху ненужную сняла, – понял Илья. – А мы, провинциалы, все время тревожимся, что бабки у подъезда скажут.
Я кивнул.
– Если оглядываться на мнение непонятных людей, можно вообще прожить чужую жизнь.
Мы философствовали, а я чувствовал, как по позвоночнику пробегала нервная дрожь. Если я правильно понимал, то Илюха пытался сказать, что ведет себя не так, как хотел бы. Он явно одобрял мое поведение, а я ведь почти в открытую его соблазнял. Мне хотелось обнять его прямо здесь, на мосту, но это выглядело бы слишком… приторно-романтично. Поэтому я покрепче прижал к себе плотный пакет с двумя бутылками рислинга из ресторанчика. Илюха на бутылочный стук отреагировал правильно.
– А пойдем-ка в отель? Мне вино понравилось.
– А пойдем-ка, – согласился я. Докурил и заозирался в поисках мусорки.
– В карман положи, – ехидно посоветовал Илья.
Я засмеялся. Классный он все-таки парень. А парень в это время столкнул свой букет в воду.
– Желание загадал? – провожая взглядом плывущие по течению цветы, спросил я. Илья серьезно кивнул.
По дороге мы заглянули в маленький кондитерский магазинчик и Илья набрал еще один пакет мелкой, остро пахнущей кардамоном и гвоздикой выпечки.
У отеля курили Аня с Андреем. Мы перекрестно переглянулись. Анька хитро подмигнула. Хорошо, что Илюха уставился на ее татуировки, открытые футболкой с короткими рукавами. Мы не стали останавливаться для разговоров. Завтра встретимся.
– У тебя такая же… наскальная живопись? – спросил в лифте Илья.
Я покачал головой.
– Лучше.
Подходя к номеру, я подумал, что теперь, как честный человек, просто обязан показать ему свою татуировку.
Пока я закидывал бутылки в морозильник и искал подходящие бокалы в кухонных шкафчиках, Илюха смотался в душ. Я осторожно подергал ручку ванной комнаты – а вдруг он меня ждал? Но нет, заперся. Я усмехнулся, высыпал печеньки в глубокую стеклянную миску. Хотел поставить рядом бокалы и засмеялся, обозревая стол. Свечей только не хватало. Нарушая созданный натюрморт, отнес миску в комнату. Бокалы поставил охлаждаться.
Хлопнула дверь ванной. Сердце начало выбивать чечетку. Илья появился на кухоньке, закутанный в большое полотенце. Я постучал по холодильнику.
– Бутылки в морозилке. Минут через пять вытащи. А то получим хмельной лед…
– Угу. Погрызем, – моментально отшутился парень.
Я дверь в душ не запер, хотя был уверен, Илья не станет проверять ее на прочность. Вода струилась едва теплая, почти прохладная. Я терпел, желая привести в спокойное состояние тело и разум. Посмотрел на себя в зеркало. Выгляжу прилично, даже очень. Я скромно обернул небольшое полотенце вокруг бедер. Дотронулся до оскаленной пасти на животе.
– Не пугай его, хорошо?
Мне показалось, что оранжевые глаза с вертикальными зрачками хитро улыбались.
Илюха валялся на моей постели, как Лолита – на животе, слегка дрыгая ногами, сосредоточенно рассматривал что-то в ноутбуке. Он был в одних темных боксерах. Кудри – еще влажные после душа. На полу стояла откупоренная бутылка вина и запотевшие бокалы. Я чуть не засмеялся от увиденной картины, но парень был так чертовски сексуален… Илья поднял на меня темный взгляд. Я почувствовал, как он скользил от моего лица вниз, по плечам, по рельефу пресса… Наконец, широко распахнул глаза и подскочил на постели, забыв про соблазнительную позу.
– Вот это класс! – воскликнул он.
Мою талию обвивал зелено-синий китайский дракон. Сверкал ярко-оранжевыми раскосыми глазами. Завлекал шикарной красной гривой и пушистой кистью длинного хвоста. Голова на изящной шее почти смыкала челюсти над пупком, на который мне пришлось повесить пирсинг с настоящей жемчужиной. Одна передняя лапа шаловливо указывала когтем на пах. Далее гибкое тело извивалось по пояснице и возвращалось на живот с противоположной стороны. Задние лапы словно держались за бок. Хвост завивался кольцом и спускался на бедро.
Илья подполз по кровати ближе. Его глаза лихорадочно блестели. Хорошо, что я принял холодный душ…
– Это действительно татуировка? – похоже, он не верил своим глазам.
– Два месяца мучений. Сначала контур. Потом цвет, – я ласково провел вдоль чешуйчатой изогнутой шеи. Илюха, как загипнотизированный, следил за моими пальцами.
– А еще пирсинг долго заживал. Драконы любят жемчуг. Теперь он мой Страж.
– Почему-то я во все это верю, – серьезно отреагировал Илья, не отрывая глаз от татуировки. Я пожал плечами.
– Он мне помогает. Как только набил – сразу жизнь наладилась.
«И в ней появился ты», – хотел добавить я, но не сказал вслух. Илья поднял на меня взгляд и замер, словно услышал невысказанную мысль.
Пауза вдруг показалась мне удачной для смелого выпада. Я притянул Илюху к себе. Совсем рядом у своего лица увидел его черные горящие глаза, почувствовал прерывистое дыхание. Обалдевая от самого себя, коснулся губами его полуоткрытых губ и сразу, словно в омут с головой, прижался к нему, к чувственному рту, сминая губы, сжимая его запястья. Пусть, если он меня оттолкнет, то я все же прочувствую его так близко… Но Илья не оттолкнул. Вздрогнул. На секунду словно окаменел. Но вдруг его губы стали мягкими и податливыми. Он судорожно сглотнул. Прикрыл глаза. Я ни с кем так раньше не целовался – жадно, сильно и нежно, опьяняясь, не в силах утолить жажду, словно путник в пустыне, достигший источника с кристально чистой водой.
– Ух ты, – оторвавшись от меня, блаженно протянул Илюха. – Меня еще никто так не целовал.
Я снова накрыл его губы, проник внутрь, проскользнул по ровным зубам, обвел кончиком языка десны и наконец, встретился с его языком. Дразнил, увлекая. Илья не сразу начал мне отвечать, но все-таки включился в сладкую игру. У меня уже подкашивались ноги. Руки машинально блуждали по его телу, поглаживали кожу, добавляя тумана в балдеющую голову. По его спине вдруг прошла крупная дрожь. Я повалил парня на постель, сам пристроился рядом, не решаясь прижать своим стояком. С трудом оторвался от покрасневших губ. Какое горячее ухо. Нервная шея. Пока он не опомнился, пытался ощутить все, до чего смог добраться. Ключицы торчат. Слегка прикусил зубами. Провел языком дальше, до темных сосков. Он очнулся. Схватил меня за голову. Вцепился пальцами в волосы. Остановил. Пробормотал что-то неразборчиво. Я послушно вернулся к его лицу. Посмотрел в тревожные глаза.
– А давай еще выпьем? – предложил нелогично.
То есть как раз очень даже логично. От легкого алкоголя смущение быстро устремится к нулю. Главное, остановиться на нужной кондиции.
– Угу, – пряча взгляд, согласился Илья.
Я вернул ему холодный бокал. Илюха коснулся моего, отпил и прижал тонкое стекло к покрасневшей щеке. Мне вдруг стало легко и комфортно, хотя возникшая пауза к этому не располагала. Просто до моего обалдевшего от поцелуя мозга доперло, что Илья не сопротивлялся. Если бы он был против, я бы давно уже получил… по челюсти в лучшем случае.
Я пил вино и улыбался, глядя на смущенного парня. Он одним глотком осушил бокал.
– Ты чего такой радостный? – и сам вдруг заулыбался.
– Я тебя уже давно хочу, – я не стал придумывать причину.
– Мм? – Илья заинтересованно выгнул бровь. Протянул свой бокал. – На трезвую голову я не готов это слушать.
Я медленно налил еще вина. Вечер перестал быть предсказуемым. Я с трудом представлял, что скажу или сделаю в следующий момент. Знал одно – этот парень сводил меня с ума – свободной позой, смущенным лицом, тем, как держал бокал, как пил ароматный рислинг, как бросал на меня быстрые взгляды. Возбуждение заставило меня замечать мелкие нюансы происходящего. Я чувствовал, что дошел до кондиции, когда был готов на любые игры.
Илья грациозно потянулся в сторону, отставил бокал. Как же на мне еще полотенце держалось?! Я метнулся и прижал-таки Илюху своим телом к кровати.
– Так не пойдет, – пристально смотря в глаза, облизнулся я. – Если ты меня хочешь, но смущаешься, то я тебя… свяжу.
– Серьезно? – он свел четкие брови.
– Нет, несерьезно, – я опять заулыбался. – Просто ограничу тебя в действиях, пока не смиришься с происходящим.
Блин. Он задумался. Вот так, лежа подо мной, прижимаясь бедрами, незаметно подставляя шею под движения моих губ.
– Кстати, я не ответил на твой вопрос. Днем мне показалось не вовремя обсуждать эту тему. Да, я уже спал с парнями.
Я говорил, касаясь губами его шеи. Проводил пальцами по его рукам. Мне уже чертовски хотелось большего. Илья отвел взгляд в стену.
– Руслан, а ты… как спросить-то… Ты сверху или снизу?
Я внимательно посмотрел в его лицо. А он быстро сообразил, о чем спросить. Или он и раньше об этом думал?
– Я универсал, как большинство парней. Если занимаешься сексом с тем, кого хочешь, позиция не имеет значения.
– Да ладно? – не поверил Илюха, слегка осмелев. – Я слышал, пассивом быть и неприятно, и унизительно.
Теперь я удивился и неожиданно для себя рассмеялся.
– Вранье. Тому, кто тебе сказал, не повезло с партнером. Быть снизу своеобразно, но очень кайфово. Если бы у тебя был опыт, я бы с удовольствием отдался. Или есть… опыт?
Илья помотал головой. Я притворно вздохнул.
– Тогда нам надо еще выпить.
Я разлил остатки по бокалам. Илья быстро выцедил светлое вино и откинулся на постель.
– Уже можно связывать, – выдал он. – И поторопись, пока я не протрезвел.
Я не понял, почему он вдруг захотел мне подчиниться, но выяснять это решил уже после секса. С такой эрекцией силы воли хватало только на то, чтобы не очень спешить. Чем бы его привязать-то? И к чему? Спинка кровати была деревянной, сплошной. Хотя я же не по-настоящему. Вытащил узкий ремень из джинсов. Уселся на его бедрах, нагнулся, притираясь стояком к его паху. Пока он пялился на дракона, поднял его руки и обвил запястья черной кожей. Получилось эротично. Кстати, заметил вбитую в изголовье кровати металлическую скобу. Интересно, для каких она здесь целей… Как раз длины ремня хватило, чтобы застегнуть пряжку, пропустив через металлическую дугу. Илья подергал руками.
– Ты и правда меня связал? И пристегнул? – удивленно спросил он.
– Ты позволил.
Я разогнулся, стянул мешающее полотенце, открыл дракона полностью. И не только дракона. В темных глазах Ильи заметалась паника, но мне уже понравилась роль доминанта.
Я изучал его всего – руками, языком, горящими губами. Я желал коснуться каждого сантиметра идеального тела. Его соски затвердели, когда я, чуть не урча, вылизывал их с закрытыми от удовольствия глазами. Ко впадинке пупка я добирался медленно, прихватывая зубами обозначившиеся от возбуждения рельефы пресса. Обвел по окружности кончиком языка, нырнул внутрь. Снова наружу, и опять вглубь. Легко, щекоча и дразнясь. По его бедрам прошла дрожь. Сквозь белые пряди потрепанной челки я смотрел на парня. Илья кусал себя за плечо, пытаясь вывернуть руки из кожаного плена. Черные ресницы бросали длинные тени на бледные скулы. Он так напоминал яойный хентай про невинного мальчика в объятиях нехорошего парня, что я едва отогнал от себя всепоглощающее желание засадить ему сразу и без всякой подготовки. Кстати, вовремя вспомнил про смазку. Мы расположились на моей постели, поэтому опустив руку, я сразу попал в свою сумку. Вытащил тюбик детского крема. Прекрасно подойдет, хотя и не для этих целей брал…
Руками огладил узкие сильные бедра. Зацепился за резинку боксеров и решительно стянул мешающую тряпку. Вот тут я понял, что правильно его связал. Иначе бы Илюха прикрылся, просто из соблюдения ложных приличий. Хотя стояк у него был заметный и сопротивляться ему явно не хотелось.
Я услышал стон, когда осторожно прикоснулся губами к темно-розовой головке. Кончиком языка обвел крайнюю плоть. Скользнул языком по рисунку вен до самого основания. Руками развел его ноги. Илюха попытался свести их обратно, но я уже удерживал, прижимая к кровати. Терпение было на исходе. Возбуждение мешало мыслить. Я отвлекал парня томительными действиями над его стоящим органом. Посасывал головку, захватывал губами по всей длине твердого ствола, облизывал языком, как кот. Одновременно ласкал намазанными кремом пальцами от промежности дальше. Он испуганно сжался, почувствовав пальцы у своей дырки. Я кружил языком вокруг головки, и так же пальцами ласкал тугое мышечное колечко. А когда решил, наконец, проникнуть внутрь, то вобрал в рот его член почти наполовину. Парень непроизвольно дернулся от ощущения пальца внутри. Какой он узкий, как же я его трахать-то буду?! Илья судорожно сжимал мышцы, но я сильно отвлекал его минетом. Я действительно кайфовал от каждого прикосновения, от его вкуса и запаха. Нашел тугое уплотнение внутри, и Илью выгнуло мне навстречу. Он, наконец, застонал, закусил губу, но я не останавливался, и он стонал все громче, ритмично подаваясь бедрами навстречу рту и пальцу. Его член начинал пульсировать, обильно сочиться смазкой, и я почти свободно двигался внутри тесной дырки двумя пальцами, постоянно касаясь простаты. Я знал, что он вот-вот кончит, слишком сильной была двойная стимуляция, плотнее обхватил член губами, прижимая языком головку, и развел внутри пальцы. Илья вскрикнул, брызнул теплым семенем. Я с удовольствием сглотнул солоноватую вязкую жидкость. Он запрокинул голову, прижал к связанным рукам. Он был так невероятно красив, что у меня перехватило дыхание.
Я уселся на бедрах, прямо над его опавшим членом. Мой уже был готов взорваться. Вообще-то я думал, что кончу от сексуальных забав с Илюхой – я слишком его хотел, но небольшая доза алкоголя продлила эрекцию. Теперь стояк причинял мне боль. Член был каменный, почти прижимался к лапе Стража. Я почувствовал на себе темный взгляд. Илья смотрел, как я обхватил ладонью скользкий ствол, постепенно ускоряясь, поглаживая большим пальцем головку. От его внимания меня захлестывала волна возбуждающей радости.
– Смотри на меня, – простонал я, не в силах молчать. – Я кончу от твоего взгляда.
– Руслан, – вдруг прошептал Илья. – Развяжи меня.
Что-то было в его голосе, отчего я тут же подался вперед, рванул ремень, выдирая пряжку. Быстро растер его плечи и руки, взглянул на часы – кажется, не заигрался в связывание. Но тут внезапно ощутил его ладони, Илья обнял меня за талию, а другую руку положил на торчащий член.
– Я делаю вот так. Очень приятно, – промурлыкал мне на ухо, сжал свою ладонь у основания, как-то хитро перехватывая пальцами, добрался до головки… Я не понял, что он такое сделал. Я просто одурел от его руки на своем члене и сразу почувствовал темную волну, накатывающую из самых глубин, по нервам, по венам, наполняя каждую клетку дурманящим кайфом, заставляя стонать от невероятного наслаждения. Такой фантастический оргазм. Черный, как его глаза и пряный, как его семя.
Я прижал Илью к себе. Не хотел отпускать. Посмотрел в его лицо. Смущен. Яркий румянец на скулах. Я медленно провел ладонью по его густущим жестким волосам.
– Илья… – словно попробовал на вкус его имя. – Не разочаровался?
Он улыбнулся уголками рта.
Я сполз по кровати на пол. Встал, прошел в темную кухню, вытащил из холодильника еще одну бутылку рислинга.
Илья сидел на кровати.
– Я столько не выпью, – тут же отреагировал на вино.
– А я – легко, – невозмутимо отозвался я и наполнил бокалы. Илюха все-таки протянул руку.
Мы сидели на оранжевом сбившемся покрывале, пили светлое вино. Наконец-то вспомнили про мелкие печеньки. Вид голого Ильи завораживал, и я понимал, что скоро буду снова готов к подвигам.
– Твой дракон не злится? – парень с интересом рассматривал рисунок.
– Если не замыслил ничего против меня, то нет, – серьезно отозвался я.
– А можно мне его… потрогать?
Я засмеялся.
– Ты спросил таким тоном, как обычно в детском саду мальчики просят девочек снять трусы.
Парень хихикнул. Видимо, сравнение было ярким. Легко коснулся рукой пышной кисти на хвосте. По бедру вверх провел до задней лапы. Пальцами другой руки словно почесал дракона за ухом. Я откинул голову.
– Только жемчужину не трогай, а то укусит, – я блаженно прикрыл глаза.
Его пальцы так ласково касались разгоряченной недавним оргазмом кожи. Поглаживали, повторяя рисунок чешуи, причудливых изгибов. Татуировка была сделана на очень чувствительном месте. Набивали мне ее с искрами из глаз и чуть не обмороками от боли. Зато теперь, при изучении, я ожидаемо впадал в сладкую истому. Хотелось урчать. И целоваться. И…
– Ой, – сказал Илья. Я открыл один глаз.
– А ты не для этого так старательно наглаживал? – невинно поинтересовался я.
Илюха оторвал взгляд от моего вставшего члена и сделал виноватое лицо.
– Я не хотел…
– Совсем не хотел?
– То есть я не этого хотел. То есть хотел, но… – окончательно запутался Илья и покраснел.
Я засмеялся.
– Ты надо мной издеваешься? – понял Илья.
Толкнул плечом и, навалившись, прижал к кровати. А он сильный, что-то я этого не учел. Не сладкая фиалка, а спортивный парень. Теперь он крепко держал меня за плечи, устроившись верхом. Я обнял его бедра руками.
– Провокационная поза, Илюха. В первый раз точно не потянешь, – лениво окидывая тело похотливым взглядом, прокомментировал я.
– Почему? – вырвалось у него, прежде чем он сообразил, о чем вообще речь.
– Очень глубоко, мой друг, – прошептал я, слегка двинув бедрами. – И сил много потратишь. Все мышцы потом болеть будут, особенно внутри. Это если я твою узкую попку не порву. Я, конечно, буду очень осторожен… Хотя в такой позе…
Илья скатился с меня, возмущенно шипя, а я засмеялся и поцеловал его красное лицо, горящие уши, шею. Каков скромник.
– Я пошутил, – я покаянно прихватил губами нежную кожу. Илья хмыкнул. – Я в любом случае не травмирую тебя, обещаю…
Он отпрянул. Сел рядом. Задумчиво скользнул по моему лицу черными очами.
– Это правда так больно?
– Тебе было?
– Неет… пожалуй… Странно было. Ты меня отвлекал! А еще… – он вдруг приложил ладони к щекам. Про стимуляцию простаты вспомнил, наверное.
– Будет еще лучше, – заверил я. – Только нужно расслабиться, не сжимать мышцы. Как только получится, боль уйдет. Будет приятно. Можно даже кончить без помощи рук.
– Меня этот разговор возбуждает, – мрачно отозвался Илюха.
Я провел рукой по его спине. Он сидел боком и я не видел его реакции.
– Меня тоже. Я для этого и разговариваю, чтобы тебя завести.
– Ты коварный соблазнитель, – констатировал Илья, разворачиваясь.
Мы жадно ласкались, прижимаясь друг к другу. Изучали руками и губами. В моей голове уже висел эротический туман. Желание било в виски точечным пульсом. Я нашел заброшенный под подушку тюбик с кремом. Илья взял посмотреть.
– Это что-то специальное?
– Детский крем. Но есть, конечно, специальные лубриканты для секса.
Я еще пошарил в сумке, отыскивая шуршащий квадратик.
Медленно повернулся.
– Я трахну тебя, если ты этого хочешь, – выдохнул ему в губы.
Илья провел кончиком языка по моей нижней губе. Коснулся сначала одного колечка пирсинга, потом другого. Прикрыл глаза, вложил мне в руку крем и потерся напряженным пахом. Я притянул его поближе, закинул одну ногу себе на бедро. Илья смотрел в мое лицо, сжимая губы. Я осторожно растягивал его вход, медленно, следя за гримасами. Ласкал внутри тугой бугорок, и ловил невольные стоны наслаждения. Снова раздвигал гладкие тесные стенки. И опять по простате. Он входил в ритм, подаваясь на пальцы. Облизывал губы. Я целовал его, наслаждаясь гаммой эмоций. И настойчиво желал внутрь.
Я дождался, когда Илья начал поскуливать, напрягая поясницу при каждом погружении. Его глаза стали словно пьяными от нереального возбуждения, а член стоял и блестел от смазки.
Он уже плохо соображал, когда я поставил его на четвереньки, раздвигая для себя белые ягодицы. А когда начал вводить головку, он вдруг подался назад, раскрываясь больше. Я чуть не потерял всякое представление о реальности, когда почувствовал тесные стенки, туго обхватывающие член. Вошел наполовину. Дал парню привыкнуть. Он молчал, лишь покрылся испариной и вцепился пальцами в покрывало. Но эрекция не пропала, и я руками ласково наглаживал его между ног, успокаивая. Наконец, ощутил, что меня отпустил жесткий захват. Двинулся назад. Он потянулся за мной.
