Текст книги "Marauders. Beginning (СИ)"

Автор книги: Marta K

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Он пробежался глазами по оглавлению и в который раз удивился, как Слизнорту вообще пришла в голову идея дать ему эту книгу. Там было и описание приготовления Темных и опасных зелий, использование ядов, проведение различных ритуалов, некоторые из которых явно не относились к разрешенной магии. Так же там были инструкции по применению редких ингредиентов, о некоторых из которых Северус впервые слышал. Была информация об опасных существах и их использование в приготовлении зелий, а также…

– «Оборотни. Как им помочь и как уничтожить с помощью зелий», – тихо произнес Северус и тут же открыл указанную страницу.

Оборотням было посвящено всего два разворота, но даже там Северус смог почерпнуть массу полезной информации, которая больше нигде не встречалась. На целой странице было описание действия аконита, который является одним из сильнейших ядов.

»…Аконит, единственный из всевозможных ядов, способен убить оборотня. Однако применение его в малых дозах (одна капля на двадцать семь литров воды) может на время парализовать. В зависимости от физических способностей оборотня, такой метод может быть опасен, поскольку есть вероятность, что человек навсегда останется в волчьем обличии…»

Прочитав это, Северус только сейчас понял, насколько опасное дело он затеял. Главная проблема была в том, что даже если он создаст пробный вариант, ему не на ком будет его испробовать. Ремус отпадал сразу. Северус никогда и ни при каких условиях не согласится тестировать на нем зелья, как бы он ни был уверен в своих силах. Особенно, после прочитанного. Северус уже понял, что аконит должен непременно входить в состав.

– Первый ингредиент есть, – сказал он и сделал пока что единственную пометку в своих записях. – – Что ж, начало положено.

То, что Северусу не на ком будет испытывать зелье, нисколько не лишило его энтузиазма. До момента, когда ему будет необходимо испытать зелье, было еще очень и очень далеко. Для начала нужно определиться с примерным составом, посмотреть, как эти ингредиенты гармонируют между собой и есть ли какие-то аналоги им. После этого необходимо составить формулу зелья – порядок добавления ингредиентов в котел, их размер и масса, количество помешиваний, температура огня, длительность приготовления и еще множество характеристик. Вычислить, когда необходимо применять зелье – нужно ли его пить ежедневно или непосредственно перед превращением. Предстояло много кропотливой и усердной работы, от которой Северус приходил в неописуемый восторг.

Пока он читал книгу и размышлял над всеми вопросами, его пометки все пополнялись и уже через пару часов он исписал с десяток страниц блокнота.

Уже засыпая, Северус вдруг вспомнил, что давно не упражнялся в окклюменции.

На летних каникулах Эйлин Принц взялась учить Северуса этой сложной науке, аргументируя тем, что впереди грядут тяжелые времена и такой дар не будет лишним. Что это за тяжелые времена Эйлин толком не сказала, но Северус и сам догадывался. Еще в прошлом году в волшебном мире появился некий Волан-де-Морт, который призывает всех блюсти чистоту крови и избавляться от маглов и маглорожденных. Эйлин говорила, что он собирает вокруг себя последователей и преданных слуг. И что не за горами тот день, когда в мире начнется война. Северус не задумывался над этим. Он сомневался, что дело дойдет до войны. В конце концов, волшебники же не идиоты, чтобы устраивать войну из-за такого повода.

Но, тем не менее, окклюменции он начал обучаться. В любом случае, подумал Северус, этот навык очень полезен. Окклюменция помогала преграждать путь к собственному сознания от проникновения извне. Эйлин тренировалась с ним каждый день на каникулах и уже перед отъездом в школу он проявил первые успехи. Он научился не только отгораживаться от чужого проникновения, но и изредка ему удавалось ввести легилимента в заблуждение, наполнив свои мысли ложными воспоминаниями. Эйлин сказала, что если он за год закрепит свои навыки, то следующим летом она начнет учить его легилименции. Легилименция позволяет проникать в чужое сознание, считывать воспоминания и визуальные образы. Более талантливые легилименты способны населить сознание ложными воспоминаниями. Этот раздел более сложный и опасный. Он представлял опасность не только для самого легилимента, но и для человека, в чьи мысли он проникает, поскольку есть вероятность серьезно и необратимо повредить мозг. Бывали случаи, когда человек сходил с ума.

Эти разделы магии очень сложные и требуют каждодневных, упорных тренировок.

========== СОВ ==========

Большинство экзаменов уже было сдано и впереди оставались только Защита от Темных Искусств и Трансфигурация. Мародеры прекрасно показали себя на предыдущих дисциплинах и на счет этих предметов не волновались – они на потоке были одними из лучших.

На теорию по Защите их запустили всем потоком, как и на остальные экзамены. В Большом зале вместо четырех длинных столов, стояли сотни отдельных парт. Каждый сел за предназначенную ему парту и профессор Флитвик раздал билеты.

Джеймс, вытянув билет, не спеша его прочел и стал лениво писать. Временами зевая и взлохмачивая волосы. Закончив с вопросами, он стал оглядывать студентов, остановив взгляд, как и всегда, на рыжей макушке. На ярком солнце, что просачивалось сквозь окна, волосы Эванс словно горели огнем. Джеймс непроизвольно стал выводить на уголке пергамента две буквы «Л.Э.» и рядом снитч.

Джеймс повернулся назад и, найдя взглядом Сириуса, довольно ухмыльнулся ему. Тот уже тоже закончил с билетом и сейчас сидел откинувшись на стуле так, что тот стоял только на двух ножках. Сириус показал ему большой палец.

Через пару рядов сидел Ремус, полностью поглощенный работой. Он перечитывал свои записи, хмурился и почесывал подбородок кончиком пера. Северус же все еще строчил ответ. Его рука так и летала по пергаменту – он написал по крайней мере на фут больше своих ближайших соседей.

Через два часа после выдачи билетов, Флитвик объявил о завершении экзамена и собрал их ответы.

Мародеры похватали свои сумки и пошли на улицу.

– Тебе понравился десятый вопрос, Лунатик? – спросил Сириус, когда они пересекали вестибюль.

– А как же, – весело отозвался Ремус. – «Назовите пять признаков, по которым можно узнать оборотня». Прекрасный вопрос.

– Ты уверен, что тебе удалось правильно перечислить все признаки? – с притворной озабоченностью спросил Джеймс.

– Думаю, да, – серьезно ответил он. – Признак первый: он сидит на моем стуле. Признак второй: он носит мою одежду. Признак третий: его зовут Ремус Люпин.

Все засмеялись. Мародеры направились через лужайку к озеру, разместившись в тени большой березы.

– А по мне, вопросы были – лучше не надо, – сказал Сириус. – Я удивлюсь, если не получу, как минимум, «превосходно».

– Я тоже, – сказал Джеймс. Он полез в карман и достал оттуда трепыхающийся золотой снитч. Он принялся играть снитчем, отпуская его не больше чем на длину руки и ловя снова.

На поверхности озера сверкали яркие блики, а на берегу, тоже залитом солнечным светом, сидела компания девочек, только что вышедших из Большого зала, – сняв туфельки и носки, они болтали ногами в прохладной воде и смеялись. Ремус вынул книгу и углубился в нее. Сириус с надменным и скучающим видом поглядывал на прогуливающихся вокруг учеников. Джеймс по-прежнему играл снитчем, позволяя ему отлетать все дальше и дальше – казалось, что он вот-вот вырвется на свободу, – но неизменно ловя его в самый последний момент. За Джеймсом наблюдала стайка пуффендуек с четвертого курса, которые каждый раз охали и ахали, когда он ловил снитч.

– Перестань, – наконец сказал Сириус после того, как Джеймс снова эффектным броском поймал снитч и девочки издали очередной ликующий вопль, – а то пуффендуйки описаются от восторга.

– Как скажешь, – Джеймс усмехнулся и засунул снитч обратно в карман.

– Скучно, – сказал Сириус. – Когда наконец будет полнолуние?

– А я бы и без него обошелся, – мрачно сказал Ремус из-за своей книги. – Между прочим, нам еще трансфигурацию сдавать. Если тебе так скучно, можешь меня проверить, – и он протянул ему книгу.

Но Сириус лишь презрительно хмыкнул.

– Оставь себе, я всю эту чепуху наизусть знаю.

– Сейчас развлечемся, Бродяга, – спокойно сказал Джеймс. – Гляди, кто там…

Сириус повернул голову и замер, как пес, почуявший кролика.

– Великолепно, – мягко сказал он. – Слизеринцы.

Недалеко от них сидели Нотт и Розье. Эти двое слизеринцев учились на одном с ними курсе. Они хоть и были довольно сильны, но отличались трусливостью и недалекостью. Их дружок Мальсибер, по совместительству староста факультета, мог дать достойный отпор Мародерам, но сейчас рядом его не было. Когда они поднялись и зашагали по лужайке, Сириус и Джеймс встали и преградили им путь. Ремус и Северус остались сидеть. Ремус по-прежнему смотрел в книгу, хотя его зрачки не двигались и между бровей пролегла едва заметная морщинка. Северус наблюдал за происходящим, ядовито ухмыляясь. Он бы и сам принял участие, да тогда силы будут не равны.

– Как дела, змееныши? – громко сказал Джеймс.

Нотт отреагировал молниеносно, как будто ждал нападения: уронив сумку, он сунул руку в карман и уже доставал оттуда волшебную палочку, но тут Джеймс воскликнул:

– Экспеллиармус!

Палочка Нотта подлетела вверх футов на двенадцать и шлепнулась в траву позади него. То же самое произошло с палочкой Розье.

Сириус отрывисто рассмеялся, словно залаял.

– Импедимента! – сказал он, направив палочку на Розье, и тот упал ничком.

Гуляющие стали оборачиваться в их сторону. Некоторые ученики поднимались на ноги и подходили ближе. Одни смотрели на происходящее с неодобрением, другие – с удовольствием. Розье, тяжело дыша, лежал на траве. Нотт не двигался, с ненавистью глядя на гриффиндорцев. Джеймс и Сириус приблизились к ним с поднятыми палочками. По дороге Джеймс поглядывал через плечо на девочек у озера.

Розье пытался встать, но заклятие еще действовало, и он корчился, будто связанный невидимыми веревками.

– Вы у меня дождетесь! – выпалил он, глядя на Джеймса с откровенной ненавистью.

– Дождемся чего? – хладнокровно сказал Сириус. – Что ты хочешь сделать, змееныш?

Из уст Нотта извергся поток ругани и проклятий, но его палочка лежала в трех шагах от хозяина, и ничего не случилось.

– Ну и грязный же у тебя язык, – презрительно сказал Джеймс. – Экскуро!

Изо рта у Розье тут же полезла розовая мыльная пена, она покрыла его губы, и он задыхался в ней…

– Сейчас же прекратите!

Джеймс и Сириус оглянулись. Свободная рука Джеймса немедленно взлетела к волосам. Эванс стояла у озера, грозно уперев руки в бока.

– Что, Эванс? – сказал Джеймс.

Лили Эванс всегда отличалась обостренным чувством справедливости. И жалости к убогим, как добавил бы Джеймс. Ей было не под силу пройти мимо униженных и оскорбленных и не заступиться за них. Наверное, поэтому ее и назначили старостой.

– Немедленно прекратите, – повторила Лили. Она смотрела на Джеймса с откровенной неприязнью. – Что они вам сделали?

– Ну, – сказал Джеймс с видом человека, серьезно обдумывающего заданный ему вопрос, – пожалуй, все дело в самом факте их существования, если ты понимаешь, о чем я…

Многие зрители, включая Сириуса и Северуса, засмеялись, но Ремус, до сих пор притворяющийся, что читает, даже не улыбнулся. Не появилось улыбки и на лице Лили.

– Считаешь себя остроумным, – холодно сказала она. – А на самом деле ты просто хвастун и задира, Поттер. Устроили цирк посреди школьного двора. Оставьте их в покое, ясно?

– Оставлю, если ты согласишься погулять со мной, Эванс, – быстро откликнулся Джеймс. – Давай… пойдем со мной на прогулку, и я больше никогда в жизни не направлю на змеенышей свою волшебную палочку.

– Я не согласилась бы на это, даже если бы у меня был выбор между тобой и гигантским кальмаром, – сказала Лили.

– Не повезло, Сохатый! – весело сказал Сириус и снова повернулся к слизеринцам.

– Стой!

Но он опоздал: Нотт уже добрался до своей палочки и направил ее прямо на Джеймса. Вспыхнул яркий свет, и на щеке Джеймса появился глубокий порез. Кровь хлынула ему на мантию. Еще одна яркая вспышка – и Нотт повис в воздухе вверх тормашками; мантия свалилась ему на голову, обнажив нижнее белье. Многие в маленькой толпе разразились ликующими криками; Сириус, Джеймс и Северус чуть не захлебнулись от хохота. В уголках губ у Лили что-то дрогнуло, могло показаться, что выражение ярости на ее лице вот-вот сменится улыбкой. Но она громко сказала:

– Опустите его!

– Пожалуйста, – сказал Джеймс и взмахнул палочкой.

Нотт шлепнулся на землю, точно груда тряпья. Выпутавшись из подола мантии, он быстро вскочил на ноги с палочкой наготове, но Сириус сказал: «Петрификус тоталус!» – и Нотт снова упал плашмя, как доска.

– Хватит! – крикнула Лили.

Она тоже выхватила палочку. Джеймс с Сириусом настороженно следили за ней.

– Послушай, Эванс, не заставляй меня с тобой сражаться, – серьезно сказал Джеймс.

– Тогда немедленно прекратите этот детский сад!

Джеймс тяжело вздохнул, повернулся к слизеринцам и пробормотал контрзаклятие.

– Ну вот, – сказал он, когда те вновь с трудом поднялся на ноги, – вам повезло, что Эванс оказалась поблизости, змееныши…

– Нам даром не сдалась помощь от паршивых грязнокровок!

– Извинись перед Эванс! – заорал Джеймс, угрожающе направив на Розье палочку.

– Успокойся, Поттер, мне не нужны их извинения! – закричала Лили, обращаясь к Джеймсу. – Ты ничем не лучше их!

– Что? – возмутился Джеймс. – Да я никогда в жизни не называл тебя… сама знаешь кем!

– Ходить лохматым, как будто минуту назад свалился с метлы, выпендриваться с этим дурацким снитчем, шляться по коридорам и насылать заклятия на всех, кто тебе не нравится, только потому, что ты от природы… Непонятно, как твоя метла еще поднимает в воздух твою чугунную башку! Меня от тебя тошнит!

Она круто развернулась и быстро зашагала прочь.

– Эванс! – крикнул Джеймс ей вслед. – Погоди, Эванс!

Но она так и не обернулась

– Какая муха ее укусила? – сказал Джеймс, безуспешно пытаясь сделать вид, что ответ на этот вопрос его вовсе не интересует.

Джеймс старался не падать духом, но ссора с Эванс сильно его задела. После всех экзаменов, в преддверии отъезда из школы, Джеймс попытался с ней заговорить. Он не мог уехать и знать, что Эванс на него держит зло.

Он дожидался ее в общей гостиной Гриффиндора. Когда, наконец, он заметил ее возле стенда с объявлениями, тут же соскочил и крикнул через всю комнату:

– Эй, Эванс!

Она на него грозно посмотрела, но ничего не сказала.

– Какие планы на лето?

– Какое тебе дело, Поттер? Уже планируешь, как будешь доставать меня своими письмами? Оставь меня в покое. Ясно?

Джеймс уже открыл рот, чтобы что-то возразить, но Эванс было не остановить.

– Если тебе жизненно необходимо изливать кому-то душу, то пиши своему Блэку. Или своим девицам из вашего фан-клуба. А от меня отстань! Мне не доставляет ни малейшего удовольствия читать о том, что ты ел, до скольки спал и куда ходил!

Джеймса это очень задело. Возможно, он и правда писал бессмысленные и глупые вещи, но делал он это от чистого сердца. Ему хотелось, чтобы Эванс хотя бы просто вспоминала о нем, потому и писал каждый день.

– Знаешь, в этот раз я действительно буду растапливать камин твоими письмами!

Эванс развернулась и взлетела по лестнице в свою комнату. Послышался громкий стук захлопнувшейся двери.

– Вот как?! – заорал Джеймс в проход к комнатам девочек. – Тогда я не буду тебе писать! Ни единого письма, Эванс!

Тяжело дыша, он развернулся и заметил, что на него устремлено несколько десятков глаз.

– Чего уставились?! – Джеймс и не заметил, что за пламенной речью Эванс наблюдало пол факультета.

Всю свою злость Джеймс выместил на слизеринцах. Они с Северусом и Сириусом напихали вагон, где ехали старшекурсники Слизерина, навозными бомбами и заблокировали переходы в другие вагоны. Мародеры давно так не веселились. Всю дорогу до Лондона Джеймс пародировал Крэбба и Паркинсона, которым досталось больше всех. Их дорогие мантии были перепачканы грязью, лица искажали гримасы злобы и ярости.

========== VI курс Побег ==========

Лето Сириуса началось, как и всегда. Едва он переступил порог дома, у него забрали палочку и все личные вещи. В ответ Сириус устроил бойкот и заперся в комнате, о чем вскоре пожалел.

Сириус ненавидел этот дом. Ненавидел местные порядки. Ненавидел дисциплину, словно он узник, а не сын хозяев дома. Ненавидел семейную идеологию и все, что связано с Блэками. Он знал, что после школы он сюда не вернется, но впереди был еще один год и еще одно лето, помимо этого. И он сомневался, что способен такое вынести. Поэтому надо было что-то предпринимать. Ему осточертело проводить каждое лето в ненавистном доме, где его постоянно наказывали, родители промывали мозги по поводу чистоты крови, а братец им радостно поддакивал.

Почти три дня он просидел в комнате. Еду он таскал по ночам, прокрадываясь на кухню. Естественно, вся еда была заперта под замком, но тут очень кстати пришелся подарок дяди Альфарда – перочинный нож, который открывал любые замки и распутывал любые узлы.

Сириус был не способен столько времени находиться в закрытом пространстве, поэтому уже через день он начал медленно сходить с ума.

На третий день его заточения должен был состояться прием. Вальбурга Блэк готовилась к ежегодному приему, на который приходили волшебницы самых чистых кровей с незамужними дочерьми. Любая чистокровная семья Англии мечтала выдать свою дочурку за одного из наследников Блэков. Поэтому уже третий год подряд миссис Блэк устраивала смотрины невест.

Сириус с ненавистью подумал, что этого цирка ему не избежать.

Его размышления прервал стук в дверь, который он проигнорировал.

– Сириус, это Регулус. Я войду?

Сириус ничего не ответил. В принципе, против общества брата он был не против. Регулус заглянул в комнату. Убедившись, что старший брат не собирается крушить все подряд и ругаться, зашел внутрь.

– Матушка сегодня опять этот прием устраивает, – поморщился младший Блэк. – Тебе велено там быть…

– Скажи, что я буду.

– Будешь? – Регулус удивленно поднял брови. Обычно Сириус всегда яро сопротивлялся разным приемам чистокровных волшебников, и сватовству в частности. Без большого скандала никогда не обходилось.

– Да, буду, – подтвердил Сириус и наконец посмотрел на брата. – Но с одним условием.

– Как же без этого, – Регулус выдохнул – с братом все в порядке.

– Она вернет мне мою палочку и мои вещи. И в этом случае я буду самым примерным, самым послушным и самым лучшим сыном, – немного подумав Сириус добавил: – ну, не лучше тебя, разумеется. Но я буду стараться.

– Я передам, – Регулус направился обратно на выход.

– Стой.

Сириус хотел расспросить брата, как у того дела. Как он справляется с учебой, чем интересуется, с кем общается. За последнее время они очень отдалились друг от друга. Раньше они дни напролет проводили вместе. Сириус всегда развлекал Регулуса, показывал ему фокусы и веселил, рассказывал забавные истории. Но как только он уехал в Хогвартс в первый год, по возвращению не узнал Регулуса. Добрый и веселый мальчик стал превращаться в хладнокровного и безэмоционального человека. С каждым годом Регулус все больше поддерживал родителей в их мании чистокровности и уникальности Блэков. Регулус во всем стал потакать родителям. Общается только с правильными людьми. Интересуется только тем, что положено чистокровному волшебнику и презирает все магловское.

– Как у тебя дела, Рег?

– Н…нормально.

– И все?

– А что ты хочешь знать, Сириус?

Сириус сел на кровати и внимательно посмотрел на брата. После длительного молчания он махнул рукой и обратно упал на кровать, повернувшись к тому спиной.

– Мистер Сириус, госпожа Блэк ожидает вас внизу, – прохрипел Кикимер, заглянувший в комнату.

Вальбурга Блэк согласилась на условие Сириуса, она вернула ему все его вещи и палочку в том числе. Правда пообещала, что если он выкинет что-то в «стиле Сириуса», она от него живого места не оставит, лишит наследства и права называть себя «Блэк». Сириусу было на это наплевать, у него уже созрел план действий и наследство Блэков в этот план не входило.

Сириус тяжело вздохнул и расправил несуществующие складки мантии. Выглядел он изумительно. Бархатная темно-синяя мантия была расшита серебром. Из-под мантии выглядывали белоснежные манжеты рубашки с запонками, на которых красовался фамильный герб Блэков. Ботинки на ногах были начищены до блеска. Сириус даже согласился немного укоротить несколько прядей возле лица. В итоге решив, что так ему даже больше идет.

– Матушка будет восторге, – сказал он своему отражению и, усмехнувшись, добавил. – Как и пташки.

В карман брюк Сириус засунул небольшой мешочек. Предварительно он его расширил заклинанием незримого расширения и уложил туда свои вещи. Палочку прикрепил в специальную выемку внутри рукава мантии.

Сириус спустился вниз. В гостиной уже сидели Регулус, Вальбурга и Друэлла Блэк. Без последней не проходил ни один важный прием. Друэлла была супругой Сигнуса Блэка, родного брата Вальбурги и Альфарда.

Увидев Сириуса Друэлла начала восхищенно его рассматривать. Сириус еле сдержался, чтобы не закатить глаза.

– Вальбурга, что вы пообещали этому проказнику, что он добровольно пошел на прием? – спросила Друэлла.

Вальбурга Блэк лишь снисходительно улыбнулась и махнула рукой, мол, даже спрашивать не стоит.

В комнате появился Кикимер и сообщил, что прибыли Эйвери. Сириус с трудом подавил отвращение, услышав знакомую фамилию.

В зал вошли три женщины. Друэлла тут же соскочила и начала представлять гостей.

– Сириус, с удовольствием представляю вам Розалинд Эйвери.

Ему вежливо поклонилась и улыбнулась симпатичная девушка примерно его возраста. Хоть Сириус и ненавидел все это, он не мог отрицать, что она хороша собой и как раз в его вкусе. Высокая и стройная, она была одета в обтягивающее красное платье. Прямые черные волосы спускались до лопаток. Ресницы на ярко-голубых глазах были густо накрашены тушью.

– Приятно познакомиться, Розалинд, – Сириус склонился и поцеловал ее руку.

– Розалинд обучается в Шармбатоне на последнем курсе, – продолжала Друэлла Блэк, – и часто бывает в Англии. Как ты можешь знать, здесь живут ее родственники со стороны отца. Это ее мать – Кристалл Эйвери и тетя – Амазон де Фужье.

Сириус также галантно поклонился двум женщинам, обворожительно улыбнувшись.

Следом за ними прибыли еще одна девушка с матерью. Ее Сириус прекрасно знал.

– Сириус, я думаю, вы знакомы с Мелани Дриффит? – спросила Друэлла.

– Знакомы, – ответил Сириус.

Мелани Дриффит училась на одном с ним курсе на Слизерине. И, как знал Сириус, встречалась с Уилкисом.

Переборов рвотные позывы, Сириус склонился и поцеловал руку Дриффит.

Вместе с ней пришла ее мать – Агния Дриффит, которая оказалась до ужаса неприятной женщиной. Она была полная и с тяжелой отдышкой. Стиснув Сириуса в крепких объятиях, она оставила мокрый след на его щеке. Сириус заметил, что матушка в ужасе от подобной фамильярности. Впрочем, как и он сам.

Последними пришли сестры Селвин с матерью. Флорин и Фаунда Селвин обучались в Дурмстранге, на шестом и седьмом курсах соответственно. Они были коротконогие, с жидкими волосами мышиного цвета и маленькими водянистыми глазками. Сириус удивился, как вообще Вальбурга допустила их на прием. Он взглянул на мать, та злобно прожигала взглядом Друэллу Блэк. Очевидно, это была ее идея позвать Селвинов.

Все расселись по диванам и креслам. Родители начали вести разговоры о детях, хватаясь их успехами и талантами. Кикимер разместил на нескольких столиках закуски и фужеры с шампанским. Сириус, недолго думая, разом осушил один бокал, заслужив возмущенный взгляд матери.

– Разве не Уилкис твой женишок, а, Дриффит? – спросил Сириус, так, чтобы их не слышали остальные.

– Знаешь, Сириус, по собственной воле я бы сюда не пришла! – сказала она и поджала губы, ярко накрашенные розовой помадой.

– Неужели? – Сириус завел руку за ее спину, положив на спинку дивана. – Еще в прошлом году ты не только по собственной воле приходила ко мне, но и умоляла меня делать совершенно невообразимые вещи.

Дриффит залилась румянцем и бросила на него взгляд из-под опущенных ресниц.

– Скажи, Мелани, – спросил Сириус, накручивая на палец прядь ее волос. – А если я предложу тебе показать свою комнату, ты откажешься? Я могу показать такое, что ты еще не видела и вряд ли Уилкис способен показать тебе тоже самое.

Дриффит еще сильнее покраснела и закусила губу. Сириус тихо засмеялся и убрал руку.

– Что и требовалось доказать.

Сириус развернулся в другую сторону, где в кресле сидела Розалинд. Он ей подмигнул и взял два бокала шампанского, один протянув Розалинд.

– Сириус, – к нему обратилась Кристалл Эйвери, – я так понимаю, вам осталось обучаться два года?

Сириус утвердительно кивнул и осушил бокал.

– Чем вы планируете заниматься в дальнейшем? – продолжила Кристалл.

– Еще не решил, – пожал плечами Сириус. – Я бы хотел отправиться в путешествие. Побывать в Америке, поездить по Европе…

– Сириус, прекрати паясничать, – прервала его Вальбурга. – Сириус продолжит дело своего отца.

Сириус в удивлении выгнул губы, но решил не спорить. Орион Блэк работал в Министерстве Магии советником Министра по вопросам законодательства, а также был членом Визенгамота. Сириус определенно не собирался продолжать дело своего отца. Он протянул руку и взял следующий бокал шампанского.

– Жениться вы собираетесь сразу после школы? – не отставала Кристалл.

– Да, думаю сразу после школы, – подтвердил Сириус, заслужив радостные взгляды девиц. – Получу диплом и вот прямо на следующий день женюсь. Но женюсь только на самой особенной и невероятной девушке.

Все предполагаемые невесты восхищенно переглянулись. Каждая считала себя особенной. Сириус, тем временем, продолжал:

– Она непременно будет маглой.

В комнате воцарилось гробовое молчание. Сириус, отпив из бокала, продолжил:

– Раньше я вообще жениться не хотел, да матушка настаивает, – он отсалютовал бокалом Вальбурге, которая уже стала зеленая от злости. – Поэтому я согласился, но решил, что кровь Блэков необходимо разбавить чем-нибудь свеженьким. Без обид, дамы, но ни на ком из вас я никогда не женюсь.

Сириус допил остатки шампанского в бокале и поднялся. Вальбурга и Регулус также встали. Вальбурга смотрела на старшего сына с ненавистью и злобой. Регулус глядел на брата с осторожностью и восхищением.

– Прошу меня извинить, но я должен откланяться, – Сириус галантно поклонился и направился к выходу.

– А ну стоять! – прокричала Вальбурга.

Сириус выпустил палочку из рукава и крепко сжал в ладони. Из его глаз пропали хитрые искорки. Теперь он смотрел с жестокостью и непоколебимой решительностью.

– Я больше ни секунды не намерен оставаться в этом доме.

Он широко взмахнул палочкой и комната наполнилась густым черным туманом. В комнате поднялся визг девиц и крики Вальбурги. Воспользовавшись моментом, Сириус бросился к двери. Едва выскочив на улицу, он тут же трансгрессировал, к счастью он этому научился еще пару месяцев назад.

В этом мире было лишь одно место, где ему были искренне рады. Поэтому Сириус трансгрессировал в Годрикову впадину. Он оказался на пороге дома Поттеров ровно в шесть вечера. Он немного замешкался на пороге и постучал.

– Сириус! – дверь открыл Флимонт Поттер. – Какой приятный сюрприз. Заходи!

За мистером Поттером появились его супруга и сын.

– Бродяга! – Джеймс широко улыбнулся. – Как я рад!

Джеймс, как и всегда, кинулся обнимать друга, словно не видел его вечность.

– Сириус, дорогой, как раз к ужину, – Юфимия Поттер тоже обняла Сириуса и пригласила к столу.

– Мистер Поттер, – Сириус явно нервничал, – и миссис Поттер… тут такое дело. Можно мне у вас пожить?.. До конца каникул.

Чета Поттеров переглянулась. Они знали о проблемах Сириуса с его семьей и всегда переживали за него. Они любили Сириуса, как своего сына. Он впервые узнал, что такое материнская забота и любовь, только когда познакомился с Юфимией Поттер. Узнал, каково это, когда отец интересуется твоими успехами, может дать совет и поддержать, когда познакомился с Флимонтом Поттером. Сириус был бесконечно им благодарен за все, что они ему дали. Он любил и дорожил ими гораздо больше, чем своей настоящей семьей.

– Конечно, можно, Сириус, – ответил Флимонт Поттер и потрепал Сириуса по плечу.

– Это и твой дом тоже, Сириус, – Юфимия нежно улыбалась ему. – Мы всегда тебе рады. Можешь оставаться здесь столько, сколько захочешь.

========== Первые потери ==========

Первый месяц каникул Ремус провел в больнице возле матери. Хоуп Люпин была серьезно больна и медленно умирала от рака. Лайелл не находил себе места. Он уже обращался к лучшим целителям больницы Святого Мунго, но те говорили, что маглам помочь они не в силах. Поэтому Хоуп Люпин поместили в обычную магловскую больницу в отделение онкобольных. Вокруг нее постоянно ходили люди в белых халатах. После курса капельниц у нее стали выпадать волосы. Ремусу было больно смотреть на мать. Некогда веселая и жизнерадостная женщина превращалась в больную, пожилую женщину. Ясный взгляд голубых глаз потух. Румянец на щеках пропал. Лицо осунулось. Сама Хоуп сильно похудела. Врачи говорили, что ей осталось не больше месяца.

Лайелл возле жены держался стойко и мужественно, но Ремус видел, как отец каждый раз выходил из палаты и горько плакал.

Через три недели Хоуп не стало. Ремусу казалось мир остановился в тот момент, когда к нему вышел отец и без слов просто упал на колени и разрыдался. Сердце замедлило ритм, в ушах звенело. Он не верил, что такое могло случиться с его мамой. Хоуп была самым светлым человеком в его жизни. Всегда улыбчивая и добродушная, она подарила Ремусу самое счастливое детство, несмотря на его недуг. И сейчас Ремус лишился важной части своей жизни. Но еще тяжелее было Лайеллу, который не желал мириться с горем.

Ремус был бесконечно благодарен своим друзьями, которые прибыли на следующий день и ни нам миг не оставляли его одного.

Северус приготовил успокаивающую настойку, после которой Люпинам стало значительно легче. Чувство тоски и печали осталось, но уже не сжималось сердце при каждой мысли о Хоуп и тело не сводило судорогами.

Джеймс и Сириус, по своему, как могли, отвлекали Ремуса от грустных мыслей. Вытаскивали его на улицу и пытались развлечь.

Ремус в очередной раз подумал, за какие такие заслуги судьба подарила ему этих людей.

Прибыл даже мистер Поттер, который был знаком с Лайеллом, и помог в организации похорон.

Глядя, как опускают деревянный гроб, Ремус даже не пытался сдержать слезы, которые беззвучно лились по его щекам. Лайелл, с тихими завываниями, горько плакал. Ремус почувствовал, как его плечо крепко сжали. Он повернулся.