Текст книги "Потерявшие сокровище. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Марион

сообщить о нарушении

Текущая страница: 55 (всего у книги 59 страниц)

Из комнаты вели на выход в другую комнату застекленные двери, специальными стеклами с нанесенным на них рисунком и едва-едва видимым цветом на них. В здании садового домика никого не было, время раннее, гулять рано, да и нужные люди еще не получили нужного пинка под зад.

Шао повел супруга на выход, и они очутились в той части сад-парка, где Сато еще не был. Это была та зона, которая располагается в центре, куда из-за расстояния он и не доходил, все бродя по краю.

– Слушай, а я ведь здесь не был.

– Это центр сад-парка, так что не удивительно. Он почти три километра по ширине и семь с небольшим в длину.

– Такой огромный?

– А тебе не рассказывали о нем на обучении? – удивился Шао, медленно идя рядом с задумчиво осматривающим просторы Сато.

– Меня учат этикету, нос не совать в политику, важности политических жен и если я буду знать все, то либо чокнусь, либо буду крайне неудобным Тенааром за всю историю существования этого чина.

– Сато, ты многое упускаешь, не изучая историю возникновения садов, важность фильтрующих деревьев и некогда даже войну из-за них произошедшую.

– Войну?

– Да. Деревья, что населяют все парки Кавехтара, мощные фильтры воздуха. Они главные поставщики этого ценного газа в недра корня, и настолько неприхотливы, что даже при разреженной атмосфере, была бы вода не излишне агрессивная, да температура вокруг не выше семидесяти градусов, способны разрастись и начать терраформу окружающего пространства.

– Понятно. Легио главный поставщик саженцев.

– Именно. В свое время, когда данный вид генного изменения растений, отбор сортов и стабилизация нового вида была пройдена, а купола убрали, случилась война, так как не всем было интересно платить. Куда проще отобрать. В тот военный год, что Легио держало оборону, Кавехтара на поверхности не осталось. Это еще до появления второго Тенаара было. Хотя…нет, часть Кавехтара наверху оставалась. Это твоя вотчина с Залом Влияния. Ее обходили стороной, даже не разграбили.

– Весело тут у вас было.

– А ты думал, что после первого Тенаара тут все пушистыми милыми зайками стали? Войны сошли на нет с приходом второго Тенаара, причем за пределами Легио они гремели жарко, а вот на нем самом нет. После его кончины Легио напрямую не атаковали. В те годы как раз Кавехтар усовершенствовал свою охранную систему защиты корня, довел его до абсолюта, и вывел частично этот абсолют на верхнюю часть, обнося дворцовый анфилады отстроенных заново зданий системой кольцевой защиты. Потом был третий Тенаар и войны в звездной системе, куда входит Акатарса, прекратились. Если и воюют, то за ее пределами. Здесь все шпионы, да соглядатаи. Этакий оплот интриг и этикет антуража.

Сато усмехнулся, с любопытством рассматривая простор. Они дошли до небольшой стоянки катеров-лодок, которые выглядели плоскими гондолами и двигались легко скользя по воздуху не касаясь дорожек. Усевшись в такую, принц и Тенаар расслабленно прокатились по саду, плавно пересекая незнакомые садовые места, постепенно прибывая в знакомую часть сад-парка.

Гондола проехала вплоть до сад-ханти, минуя линию зданий охранного назначения. Здесь были части воинов, которые разделяли общий сад-парк, доступный министрам, и зону недоступную никому, кто не получил на то разрешения императрицы, императора, а также самого Тенаара. Вылезши из гондолы, Сато под руку с Шао направился в свою вотчину, где сегодня, согласно очереди, шел обычный прием, который позволял добившимся разрешения покружить в толпе таких же счастливчиков, поработать и получить дополнительные очки.

Навстречу Тенаару и его супругу шла мило щебечущая парочка, состоящая из принцессы Альмы и принца Владимира, в компании своих интересов и покусывая друг друга. Как только Альма заметила шедшую пару, так про жениха позабыла. Она напрямую направилась в их сторону, быстро поравнялась с ними, радостно поприветствовала и потянула в сторону вотчины матери.

Как оказалось, там идет очень важный прием, на котором как раз присутствие Тенаара будет как раз кстати. Шао хотел откосить, но его руку цепко подхватила сестрица и отконвоировала к зданиям вотчины.

В своих покоях Сато оказался глубокой ночью. Праздник, на котором были все члены ближней семьи Шао, подразумевал вечерний салют. Очень красивый и долгий. Там были все единоутробные сестры и братья, их жены и мужья, женихи, а также невестки и приглашенные император, императрица и владычицы других вотчин со своими детьми. В итоге праздник принял оборот чисто семейного с малым числом избранных господ политиков и деятелей культуры. Министр Савко вошел в число приглашенных, порадовал присутствующих музыкантом-ханти. В компании леди Реманы были также леди Алья и леди Ринна. Одна потому что ее во всю эксплуатировал Тенаар, а вторая потому что была до сих пор жестко задействована в подготовке для музыкального вечера.

Шао оторвался на любимом теле, мирно посапывая, вымотавшись и обнимая рукой. Сато же спать не мог. Бывало так, устал до одури, а уснуть не можешь, все о чем-то думаешь, все что-то планируешь и счет барашков не помогает заставить мозги отдохнуть.

Таращась в потолок, который к слову очень быстро отремонтировали, причем сменили всю систему, вплоть до голых стен. Восстановили чешую, датчики, а мастер Гая сделала дополнительные узлы чего-то там такого, что еще лучше будет передавать что-то там эдакое.

Застонав, почти зарычав, Сато выбрался из постели и накинув на себя майку, спальные штаны, поплелся в уборную. После нее, зевая и не зная, чем себя занять, выбрался в гостиную. Осмотрел пространство и сказал:

– Сим, давай ты мне на вопрос ответишь, без того щадящего режима, который порядком достал.

Он прошел к кушетке, сел скрестив ноги по-турецки, уставился на тень и почесал щетину.

– Господин, – женщина проявилась, присаживаясь на одно колено.

– Понимаю, что я тут учудил, да так, что Стражу пришлось вмешиваться, но из-за чего все? Сколько не спрашиваю, мне в ответ пожимают плечами или говорят, что все уже позади и не стоит ворошить. А меня это не устраивает. Знать хочу, что случилось. Аж спать не могу.

Сим прекрасно понимала его желание, да и приказ молчать, отданный принцем ее не касается – она служит только одному господину. Навечно.

– У вас был кошмар. – Сим покачала головой. – Из вас хлестала сила, сразу двух частот – на плюс и минус. Руанд никогда такого не встречал, поэтому его щиты не сумели справиться. Удар, который последовал после выброса, раскидал всех, кто был в радиусе поражения. На с Налин переломало, да так, что пришлось восстанавливать в специальном геле, две недели. Принца задело, но не сильно, травма была из-за попавшего в пределах полета стола. А вот капитану досталось. Руанд оклемался быстрее, все же он Привратник. Дальше все вышли из состояния бессознательности, а вы все не приходили в себя. Опять Страж постарался, затем Руанд повел вас из лабиринта, в котором вы пребывали, спровоцировав малый выброс, заставив его контролировать.

– Вальма и Изра тоже, да?

– Нет. Их не задел выброс, – Сим покачала головой. – Вы их остановили взглядом. Они повредились умом и сейчас как зомби – скажешь сделать, делают не думая, не видя и не понимая.

Сато сглотнул.

– Господин, Страж сказал, что отменить этот приказ "застыть", можете только вы.

– Где они? – Спросил Сато, совершенно не зная, как снять такое внушение.

– У себя в комнатах.

– Приведи их.

Женщина склонила голову, встала отступая назад и исчезая. Буквально пара минут и два мундира вывело то, что было пустой оболочкой. Женщин подвели, которые смотрели как блаженные. И Сато понял, что не знает, как снимать такое. Такой глубокий гипноз. Подумав, погадав, даже пару раз отдав приказ дамам, решительно пошел в сторону библиотеки. Там был талмуд мудрости, у него явно есть ответ на подобный вопрос.

Ответ был и Сато изумленно уставился на его простоту решения. Вернувшись в свои покои, приложил руки ладонями к лицам женщин, причем одновременно, и просто сказал:

– Илером, – женщины вдохнули, опали на пол бессознательными телами.

Тут же стражи проверили их и констатировали обморок. Вызвали доктора, сразу сказав, что не для Тенаара, а то еще сердце прихватит, чего доброго. Сато, когда женщин забрали на обследование, вернулся в спальню и не раздеваясь забрался под бок тепленького и сладко спавшего принца.

Утро было тихим и его будили как обычно. Сато открыл глаза и заулыбался.

– А чего ты одет? – спросил Шао, лежавший под одеялом и рукой делая весьма интересные движения.

– Скажи, ты думал я не узнаю, что произошло, и кто всем пилюль всыпал таких, что потребовались капсулы восстановления?

– Сато, – принц навалился всем телом сверху, – ты ведь начнешь думать, что опасен и все такое. Не хотелось тебе настроение портить.

– А я значит не опасен? После такого?

– И что? Сколько раз ты мне ребра ломал, напомнить? – Шао заглянул в глаза. – Страж сказал, что эта энергия копилась у тебя с детства, не находила выхода, а ты ее пускал по лабиринту. Но на этот раз стенка лабиринта не выдержала и это еще хорошо, что выброс был в моем присутствии. Печати нейтрализовали более девяноста процентов мощи выброса. Будь это где в другом месте, знаешь, я бы не удивился дыре в стратосфере.

– Это так опасно? – глаза у Сато стали огромные.

– Уже нет. – Шао усмехнулся. – Ты вылил все, что копилось, а я подавил. Ну поцарапало немного, так, – Шао быстро сдернул с него штаны, – это заводит еще больше, – он впился в его губы, гася возражения.

Немного возни, нащупать флакончик, капнуть куда надо, и все это проделать, гася звуки губами, блокируя его неугомонные руки, затем развести ноги и толкнуться внутрь. Он выгибает спину, порыкивает на силу, руки заблокированы хваткой, губы губами и нарастает тяжелое дыхание. С губ на шею, покусывая и посасывая, перебираясь на ухо, слушая хриплые стоны, с силой работая бедрами, подхватив его ногу, подтягивая ее повыше. И шепот своего имени на его губах, да…еще…назови меня по имени, всего три буквы и сносит крышу. Пометить его, присвоить до конца, хватать за бедра, отпустив руки, позволять карябать себя слегка отросшими ногтями. И ощущать покалывание кожи от щетины. Она тоже заводит. Чуть приподняться на руках, вжимая его тело своим, толкаясь в нем, доставляя разрастающееся удовольствие, которое отражается на лице, в его набирающих силу стонах. Он выгибает спину, когда задевается то самое место, когда массаж становится все яростнее и тут такое сладкое для него плавное отступление и с силой вжать, дабы опять нежно отступить. Все, он на волне, шепчет, просит, сгибает ноги в коленях, мечется головой, расплескав как огонь свои волосы, окрашивая все в этот дивный сочный цвет. Закидывает руки над головой, пальцами с силой сжимает простыни, оскаливается, внутри сжимаясь, он почти все, почти там, куда ведешь его…

Сато выгнулся, замерев ощущая, как внутри скользит горячая плоть, как куда надо попадает массирующее действие и с хриплым стоном выдохнул, ощущая, как все тело свело в оргазме, прошивая его насквозь, сводя с ума, но не лишая его. Его подхватили под бедра, с силой наращивая скорость, но все уже не важно…он вата, делайте что хотите. И Шао таранил его догоняясь, кончая глубоко внутри, постанывая, даже порыкивая, оскалившись, сжимая пальцы, оставляя синяки. По его вискам стекает пот, он весь вспотел, нависая над распластанным и расслабленным телом, опираясь на одну руку, все еще толкаясь бедрами, скользя внутри, смотрит жадно.

Перед принцем его любимый, ради которого он был готов отказаться от своего имени, рода и семьи. И сам же засунул его в центр всего того, от чего был готов отказаться. И этот человек, тот кого он так сильно любит, Шао это знает, видит и чувствует, он отдает ему столько же, сколько взял. О том, что он поговорил с Владимиром, о том, что он приблизил братьев наследника империи, о том, что не полез на пьедестал императрицы, и о том, что готовится к будущему, что называет это место своим домом…обо всем этом Шао знает и благодарен ему. Сато сказал, что Кавехтар его дом. Все. Он понял кто он теперь, окопался, он укрепил свои позиции, ударил в ответ на все удары, показал им всем, что с ним считаться надо. Теперь это место можно называть домом и Сато называет его домом.

Заулыбавшись, все еще двигаясь в нем, получая колоссальное наслаждение глядя на плывущего в неге супруга, наклонившись ласково припал к его губам.

– Люблю тебя, Сато. – Шепотом в ушко, засыпающему супругу, замирая на нем.

– Угу… – пробормотал он в ответ, словно мурлыкнул.

Глава№18

День, когда был произведен тот самый вечер музыки, ознаменовал празднество начала бракосочетания принцесса Альмы и принца Владимира. Леди Ремана получила много приятных отзывов за проделанную работу, прочно закрепила в свиту Тенаара леди Ринну, подняла ее статус музыкального знатока и открыла дорогу в другую нишу бомонда – в мир культуры. Леди Ринна была благодарна за такой пинок под зад и стала официальным представителем от вотчины Тенаара в мире музыкального течения. Именно она помогала добавить музыкальное сопровождение праздника после церемонии Таинства Брака.

Церемония Таинства прошла, как и планировали: оба венчающихся встали голыми стопами на брачный диск, ощущая его теплоту, хоть и с виду он должен быть прохладным. За церемонией последовал первый официальный пир. На нем фактически все семейство было в радостном настроении, хоть кое-кто был обязан такое показывать во избежание кары. Леди Мальмия и ее, по окончании недели пира, отбывающая с супругом дочь Софи. За те двадцать дней, что Тенаар болел, принцессу Софи не только помолвили, но и обвенчали договорным браком, который не подразумевает церемонию официального пира. Да, на брачный диск она встала, но гулянку никто не закатил. Эту торжественную часть будет устраивать семья жениха, когда молодые прибудут на его родину, принимая ее тем самым в семью.

Пир же в честь молодых супругов, как показатель – девушку выдают замуж из очень респектабельной семьи, завидную невесту, с огромным приданым не из материальных ценностей, а со своим наработанным клубком связей. К тому же, присутствие на свадьбе Тенаара, от начала и до момента отбытия молодых, могло означать только одно – он сделал так, что печатью защищенная молодая женщина вышла замуж и будет жить не на Легио.

За ушедшими молодыми была громкая увеселительная программа, красочные выступления артистов, певцов, умельцев танцев и были приглашены музыканты с вечера музыки, устроенного для Тенаара. Как итог, все веселье переросло в обычные гонки за принцами, которые в своем "клубе холостяков", при довольно приличном опьянении, опять устроили веселый саботаж и истаяли на просторах ближайших залов и кабинетов, где-то схоронившись и устроив дискотеку.

Все последующие дни, когда молодые были недосягаемы, откровенная пьянка и разного рода увеселения не прекращались ни на минуту. Все гости передвигались по вотчине леди Тинаи, саду ее вотчины и зданиям "подковы", перемежая одни развлечения с другими. В некоторых принимал участие и наследник с супругом, которые отдыхали от обучения, от министерских совещаний и просто от интриг и работы под названием "будущая правящая пара".

Все первые сутки палили пушки, дабы уже муж постарался на славу, и женка его потяжелела. Под пальбу, под яркие расцветки фантастических картин фейерверков, спать было просто невозможно. Даже в спальне у Тенаара, где по сути довольно далеко, слышны были хлопки вибрации – отдача от установок, которые каждый час запускали самые огромные пестрые пятна по небу над всем комплексом дворцовых зданий.

И вот миновали вторые сутки, наступило время, когда невеста пройдет церемонию прощания со своей юностью, переходя под руку семьи мужа. К этому торжественному моменту подготовились в тронной зале императрицы. Наведя торжественный блеск и лоск, вогнав бедного сиппе в проблески седины и откровенного ужаса, так как последние композиции пряных цветов доводили до ума за какой-то час до начала прибытия первых гостей!

Зала наполнялась женщинами семьи императора, включая и любимых наложниц, и их дочерей. Из слуг были только личные служанки, которые отошли за колонны и не отсвечивали. Прибыл Тенаар, в облачении светло-серого строгого костюма, при обязательном классическом плаще, который играл роль пиджака. С ним неизменные служанки, оттеняющие его "серость" яркими красками, потрясающими драгоценными украшениями и несущие с собой аристократическую выучку.

Императрица, которая ранее не особо понимала, для чего служанок так наряжать, вдруг осознала, что это не служанки, а его почерк – женщины подчеркивали его значимость и важность. Не дорогие шелка и украшения традиционных нарядов на нем, не диадема власти на его голове, нет, эти три женщины определяли его вес, они его фон. А на дорогом фоне он выглядел как естественный и даже загадочный дорогой камушек, ради которого любой вор посчитает за честь покуситься на спокойствие и попробовать украсть. Все то, что императрица и любая дама в вотчинах подчеркивает, наряжая саму себя, он легко подчеркнул с помощью того же приема, но свое тело оставил как недоступную часть…воистину потрясающий замысел, который приобрел свой вес, шикарный росчерк и стиль.

Тенаар приблизился, кивнул на приветствие императрицы, занял свое место, а его аристократичные служанки встали чуть позади него, занимая свои законные места. Императрица присела на свое место, не склоняя головы, лишь чуть прикрыв глаза, разрешая рассаживаться. Ее примеру последовали политические жены императора за первой севшей леди Тинаей, матерью Наследного Принца и невесты, что сегодня выходит из лона семьи. Расселись высшие чины, заняли свои места их дочери, за ними заняли места дочери наложниц и после них опустились они сами, кто был приглашен, кто был в фаворитках.

– Господин Тенаар, – Анаман повернула голову и улыбнулась, – вы воистину сотворили волшебство.

– Да? Когда? – изумился он, явно не понимая ее похвалы.

– Вам удалось за год обезглавить и реанимировать гарем, показать где его место и как надлежит с вами обращаться, с каким уважением надо относиться к вам и как вы можете покарать за выходки, а как наградить за верную службу. – Она осмотрела сидевших перед ней полукругом женщин, – и уверяю вас, такие уроки, они будут самым наглядным примером дабы не забывались и не затирались временем.

– Хм, – Сато осмотрел всех дам, кого наказал за удары по себе лично, вернул взгляд к императрице, – если гарем усвоил урок, то и я более бить его не намерен. Но, вам ли не знать, как быстро забываются уроки, и временами надо освежать память.

– На этот счет не волнуйтесь, – Анаман понизила голос, так, чтобы ее слышал только он, – вы мою власть настолько укоренили, насколько мне и не снилось. А им всем показали – или под моим началом и по законам гарема, или под вашим кнутом, без пряников, без пощады. – Женщина расплылась в лучезарной улыбке. – Мы все усвоили урок, господин Тенаар, и все осознали, где наше место и как высоко над нами ваше.

– Похвально. – Сато кивнул и в этот момент раскрылись двери, показывающие прибывшую молодую женщину.

Леди Альма, в белоснежном платье, с глубоким декольте, завышенной талией платья под саму грудь, что ниспадало легкой волной до пола, стояла и легко улыбалась. На ее голове обязательная диадема замужней женщины, вплетенные в специальную сеточку локоны волос, легкой волной уходящих за спину. Руки скрывали длинные рукава, за спиной по полу стелился шлейф платья, шаги мягкие, едва слышимы. За ней шли две девушки, что верой и правдой служили госпоже. В простых платьях, согласно традиции темного цвета, дабы выделять белоснежное платье еще больше.

Альма подошла, поклонилась, была приглашена к императрице, на специальную кушетку, что поставили здесь для нее. Принцесса прошла по ступеням и присела на отведенное для нее место, лицом к императрице, матери и Тенаару, спиной к сидевшим по правую руку владычицам вотчин. Она видела их, могла также смотреть представление, которое неминуемо началось, как только место было занято.

По мере протекания вечера, леди Альма поболтала с императрицей, получила подарки от каждой вотчины, и испила чашу церемониального вина, легкого, не пьянящего голову больше, чем легкий осадок. Тенаар смотрел на нее и улыбался. Он ударил всех, всем раздал ответку за удары по своему телу. А вот ей, как первой из всей семьи, что встала на их с Шао сторону, даже когда он считался нищебродом и игрушкой с которой должны были поиграться и в скором времени выкинуть, подарил самый большой подарок. Судя по тому, как горят ее глаза, Владимир тот самый дядька, кто слегка обломает огненную и жгучую натуру непокорной дамы, после чего превратится в ласкового мишку, прижимая к своей могучей и широкой груди.

– Леди Альма, – обратился Тенаар к молодой женщине, – знаете, я долго думал, чтобы вам подарить, но все предлагаемые варианты, которые перебрали мои люди, они терялись. Не соответствовали. И тут я вспомнил одну вещь, которая подходит как влитая ее владельцу.

Он кивнул головой и стоявший у двери Руанд, который остался стоять там, где вошел в данную залу, раскрыл двери, отступая вбок. За дверьми было два воина в красных мундирах, между ними стоял приодетый старик. Аккуратно остриженная борода, довольно дорогой костюм, хорошо стриженные волосы, довольно уверенный шаг. Троица приблизилась к ступеням, на которых стояли трон и кушетки, восседали венценосные дамы и один единственный господин.

– Добро пожаловать, мастер. – Улыбнулся Тенаар. – Как ваше здоровье? Как добрались?

– Благодарю, господин Тенаар Сатори, – низко склонил голову мужчина. – Все, хвала небесам, в полном порядке, а дорога была комфортной, никаких неудобств.

– Мастер, не так давно вы сделали очень дорогой моему сердцу браслет, парный. – Сато машинально потер руку, где не снимаемое украшение бередило много умов. – Сегодня у нас большой праздник, мы выдаем дочь нашего дома под защиту семьи ее мужа, и как правило, каждый желает одарить чем-то таким, что будет всегда напоминать и о доме, и о семье. Я бы хотел сделать подарок вашими руками, мастер.

У старика глаза изумленно расширились, он из-за образовавшейся ситуации низко склонил голову, тронутый столько высокой честью и оказанным доверием.

– Это леди Альма, – Тенаар указал рукой в сторону сидевшей и практически не дышавшей молодой женщины, – прошу вас, создайте ей украшение, достойное ее красоте и моему желанию оставить на память нечто незабываемое и то, что она смогла бы носить, когда угодно или просто посмотрев на это, сразу бы вспомнила дом родной и на душе стало светлее.

Мастер посмотрел на женщину во всем белом, красивую и сейчас взволнованную. В голове мгновенно созрел рисунок, переплелись нити. Мужчина только кивнул головой и потянул сумку за лямку. Ему принесли удобную кушетку, спросили, нужен ли стол, но старик покачал головой, уже заправляя инструмент материалом. Его преобразователь был дороже, чем при ваянии браслетов, но не это определяет искусство ваяния драгоценностей, а умение мастера.

Несколько минут он работал над неким украшением, легко выпаивая тончайшие линии, сплетая их, раскрывая их, создавая и покрывая тончайшей сетью дополнительных ниточек с волос толщиной. На глазах присутствующих подарок Тенаара обретал форму, становился узнаваем. Когда он закончил, взял из сумки запакованную бархатную подушечку, распаковал ее и уложил вещицу на мягкую поверхность. Медленно встав, был подведен к ступеням и по кивку головы ему разрешили приблизиться к невесте.

Альма во все глаза смотрела на брошку в виде легчайшего перышка, которое выглядело как живое, но было выполнено из сплава драгоценных камней, металлов. Тончайшие волосинки, блеск и… Альма ни секунды не раздумывая взяла подарок и осмотрела его со всех сторон, раскрыла булавку, приколола его по краю лифа. Брошка села как влитая, став дополнительным украшением, словно оно и было задумано с самого начала.

– Леди Альма, вам нравится? – спросил Тенаар, так как надо было хоть что-то произнести, разорвать эту вдруг гнетущую тишину, что порождала не только восхищение, но и зависть.

– Господин Тенаар, она прекрасна. – Прошептала Альма, не в силах высказать, какое значение имеет этот подарок для нее лично, не говоря уже о том, какое это событие для остальных, особенно для ее матери.

– Мастер, благодарю, вы порадовали нас еще раз. – Тенаар склонил голову в знак уважения его мастерства.

– Господин Тенаар, вы оказали честь старику, порадовать вас так, как умею. – Скромно отозвался мастер, во второй раз потрясенно глядя на склоненную голову в адрес своей персоны.

Его вывели из залы, но не из дворца. Мастер отныне его не покинет. Мастер отныне становится одним из ювелиров, который будет делать те вещи, которым никогда не встать на конвейер, так как каждый инструмент преобразователя смешивает несмешиваемые в природе материалы по своей собственной системе, создавая необычные вещицы. У старика теперь будет другая жизнь, ему будет доступен самый большой спектр драгоценных камней самого лучшего качества. И отныне его заказчики – это владычицы вотчин, их дети, и те политические деятели, кто получит право допуска к старому мастеру.

К концу вечера Альма передала императрице украшение в виде одинокой лозы с закрытым бутоном черной розы, как символ выхода из лона семьи. Анаман приняла дар, благословила ее и отпустила. Через некоторое время гости разошлись. Дабы продолжить обходить устроенные точки идущего веселья, уходя в него с головой.

На каждую такую точку проводимых мероприятий прибывала молодая супружеская пара, принимала участие и была вовлечена во многие события праздничной недели. А под ее конец прибыл на орбиту свадебный кортеж состоящий из двадцати военных кораблей с Тарпенди, окружавших в защитном построении небольшое судно, которое приняло на своем борту молодоженов, гостей, кто был приглашен на свадебный прием устраиваемый семьей супруга, стражей и со всеми полагаемыми почестями отбыл в путь. На Тарпенди они прибудут через несколько дней, дабы продолжить гуляния по их традициям, на их праздничную неделю.

На Легио же с их отбытием начались трудовые будни. Выдохнув, после увеселения, все занятые в политических играх ринулись грызть просторы со всей тщательностью, а императрица вплотную занялась подготовкой для начала традиционного хода Тенаара по кольцу Храмов, дабы соблюсти обязательную часть становления его особой власти в империи.

Подготовка к пути была тщательной, щепетильной и нервной. Тенанук не мог насладиться последними минутами, обласкав супруга со всех сторон. Он был настолько поглощен тем, что его любимый вскоре отправится так не далеко, но так надолго, что плевал на все свои обязанности, буквально захватив в свои руки все время Тенаара, его тело и все внимание.

Прошло два месяца.

Сато уныло посмотрел в иллюминатор. Дофига городов, два месяца без Шао – не лучшим образом сказалось на его характере. Он стал частенько капризничать, порыкивать на свое окружение, дергаться по пустякам. Последний город, где он должен побывать официально и войти в самый огромный храм, что сам напоминает город, произнести речь из пафоса и пафоса, должен был встретить их уже сегодня и после чего они летят домой. Больше никаких кругосветных путешествий не будет. Никогда без Шао он не согласится так надолго, да и вообще, улетать из дворца. Хватит, хватило уже.

От слова ДОМ, Сато внутренне сжимался от предвкушения. Шао наверняка также изголодался… Закусив губу, задушив саркастические ревнивые мысли, мол у него есть несколько жен для снятия напряжения, посмотрел на горизонт. Яркие краски, стальные дома и много-много парков. Этот город центр идеологии равноправия религий. Здесь запрещено порицать религиозные культы, запрещено заставлять вступать, запрещено пытаться навязать свою точку зрения и высмеивать то, во что верит собеседник.

Удивительно, но город Бесконечной Веры единственное место, где никогда и ни единого раза не было военных действий. Сколько бы не нападали на планету иные расы, армады или тупо пираты, никогда в этот город не приходили с войной. Как гласят легенды и трактаты прошлого, город Бесконечной Веры защищает всех, кто верует и дает пристанище всем и каждому. Кстати, парадокс, но, если на территорию города придет тот, кого ищут по всей галактике дабы привести приговор смертной казни в исполнение, никто не посмеет его отсюда силой вывести. Но, если этот человек нарушит закон города, то его просто выдадут тем, кто ищет.

Сато отвернулся от структуры распределения городских кварталов, над которыми они пролетали и осмотрел традиционный зубодробильный наряд Тенаара. Одеть сие в одиночку невозможно. Начиная от прически-вырви-волос и до верхней накидки было не только тяжелым, но и обладало множеством застежек, креплений и одевалось в странной последовательности с обязательным фиксатором перепутанных нитей. А вес у этого наряда с украшениями и обувью превышает десять килограмм. Все из-за того, что все украшено драгоценными камнями, отшито золотой и серебряной нитью, а также сама ткань плотная и тяжелая.

Кивнув головой разрешил своим слугам начать облачение в традиционный наряд. Его трио быстро подошло и ловко принялось облачать господина в неизвестный для него наряд. До путешествия он таких одежд и не видел, да и вряд ли согласился бы надеть. Стоя истуканом и поднимая руки по требованию услуг, Сато покорно ожидал, когда закончится сие действие.

Минут сорок три его служанки наводили внешний лоск, вплетали в волосы украшения, поправляли несуществующее складки и стремились сделать все как можно быстрее, ибо их господин не отличался терпением, и они не были теми камикадзе, которые стремились бы вывести его из себя. Он же, напротив, был готов взорваться в любую секунду, просто потому что считал сей наряд достойным женщины, а никак не мужчины, который был вынужден терпеть сие издевательство над собой. Пусть никто и не глумился над ним, но ощущения были сродни тем, которые испытывает человек переносящий на своей шкуре подобные деяния от доброжелателей.

В итоге всех манипуляций и прыгании вокруг своей персоны, он увидел в зеркале свое отражение и тихо выругался. Ему совершенно не нравилось то, как выглядит данный наряд, какую длину имеет кафтан, или как эта вещь называется, который создает из него образ женщины. Он живет в здании где одни женщины, мужчин в тех вотчинах фактически нет, вокруг него крутятся только женщины, по крайней мере кто был удостоен права находиться на его территории. И даже наличие личного привратника мужского пола, а также нескольких слуг внутренних покоев, кто имел тело мужчины, никак не влияло на общую картину. Гарем он и в Африке гарем. И глядя сейчас на себя, отмечал во всех деталях своего одеяния руку именно женскую, а не мужскую. Все украшения, мелкие детали, да и сама расцветка наводили на мысль об утонченности и принадлежности к женскому полу. Сато решил, что отныне подобный наряд он носить не будет, как бы не упрашивали его и не трясли перед носом сводом законов и традиций. Если когда-либо еще его попросят совершить подобный рейд по планете, то он сделает все возможное чтобы одежды, что он обязан одевать, больше не выглядел так как выглядит сейчас. Все эти висюльки и камушки будут заменены либо вообще удалены с данного плаща, если его так можно назвать.