Текст книги "Потерявшие сокровище. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Марион

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 59 страниц)

Принц Валид Владимир Пирс не просто наследник, он в последнее время вообще в большей степени заменяет отца на советах и совещаниях, более половины из проводимых в составе с министерским кабинетом, и считается фактически регентом отца. У него, у его печати и подписи, такая же власть, как и у правителя, что доказывает – Валид Рейсти Пирс практически отошел от дел, перекладывает на молодые плечи правление постепенно и заставляет жителей и министерство планеты привыкнуть к сыну, после чего смиренно отойдет в сторонку. Рейсти, будучи мужчиной на два оборота десяти лет старше Норанто, поддерживаемый исключительно наркотическими травами и медикаментами, устал жить. Да, он крепится, да балагурит, но по нему видно, что власть начала его тяготить. И это хорошо, потому что в отличие от сверстников правителей, он не пошел по той стезе, когда и ходить не может, а отпустить вожжи правления страшится, ибо считает, что тогда станет ненужным, не знает, что делать еще кроме власти и так далее. Рейсти прошел через другую стезю старения – он устал править и хочет свободы. Редко, крайне редко, но такое случается. И на смену себе, готовя больше тридцати лет, заставляя заботиться о своем теле и здравии психики, закаляя его и всячески поддерживая, вылепил достойного приемника.

И вот такому, любимому и опытному воину-политику нужно найти, среди всех незамужних и не повенчанных девушек дома императора, среди его дочерей, одну единственную, которая заинтересует его как жена. Задачка не из легких, тем более, что одна есть и он ей симпатизирует, но она под печатью и брак просто невозможен. Умный мужчина, искушенный как женщинами, так и властью, интригами галактических масштабов, примером собственного отца, не захочет себе на шею садить ни дуру, ни слишком умную. Ему будет выгодна та, которая будет под ним, но не абсолютная амеба, с кем будет интересно и кто не будет лезть в его власть, не будет пытаться руководить им.

Кто подойдет? Кто так же будет интересен ему, как та, на чье тело наложена печать защиты?

Глава№8.

Сиппе очнулся в палате, один и скован, как преступник, энергетической подушкой, в которой увязают руки, постепенно замирая в воздухе. Судорожно всхлипнув, он попытался припомнить, как так вышло, что последние запомнившиеся слова императрицы высверлили в его мозгу – изменник. Внутренне сжавшись в комочек, он хотел исчезнуть.

В чем он провинился? О чем таком она говорила? Документы? Какие документы? Сиппе понял бы, заяви она, что он предупредил Тенаара о том, что не намерена давать ему Шита, но документы! Нет, такого рода предательство было недопустимым даже в мыслях. Его назвали изменником, говорили про документы, но про какие именно?

Лежа на кровати, пытаясь понять, что послужило причиной, он и не заметил, как вошел доктор и как заговорил. Сиппе настолько погрузился в свои мысли, что щелчок перед глазами пальцев заставил вздрогнуть. Переведя взгляд с руки на предполагаемое лицо, судорожно сглотнул. Дознаватель. Черный мундир, красные погоны. Тайгури, тебе конец! Тебя отправят на казнь ни за что!

– Так, бледнеть будешь в суде, а сейчас давай будем проводить допрос. – Строго проговорил дознаватель, а сиппе побелел еще больше.

Между тем дознаватель сел на стул, положил ногу на ногу, осмотрел лицо подозреваемого. Рядом с ним стоял другой человек в униформе черного цвета, только погоны были коричневые, что говорило о подчинении сидящему рядом с кроватью мужчине. Его помощник, который будет записывать весь разговор на специальный прибор, фиксирующий все изменения, даже выделение пота и подъем температуры.

– Начнем с того, что вы представитесь. – Словно раскат грома, голос дознавателя ударил по барабанным перепонкам.

Сиппе представился и началось. Его спрашивали казалось на далекие темы от главного вопроса, затем меняли направление и в итоге заваливали вопросами на лояльность империи, дому правления, императору и императрице, Тенаару. Шесть часов, без перерыва, сотни вопросов, сутью одной, но заданных под разным углом, до ломоты в висках и пошедшей кровь носом от поднявшегося давления – вот что значит попасть в руки дознавателя. И сиппе был склонен проститься не столько с жизнью, сколько со своей репутацией. И лечат его сейчас только потому, что предстать в суде он обязан в полном здравии, дабы не запятнать репутацию и честное имя императрицы.

Когда Тайгури очнулся, оказывается он потерял-таки сознание под конец допроса, уныло посмотрел на палату. Его карьера, его жизнь теперь будут прерваны, его имя опозорено, а семья, не дай-то Боги, познает все муки от общества, ибо такого позора на его планете не пережил еще ни один опозорившийся. Хоть они и были меньше, проступки и позор, но житья не было, как и веры, а тут такого масштаба! Их загнобят и доведут до ручки…

И между тем, его мозг преданного слуги, вращался вокруг того, как там сейчас миремм, справляются ли, все ли на кухнях хорошо и не было ли недопустимого в рационе Тенаар Сато? Каждый раз возвращаясь мыслями к своим непосредственным обязательствам, Тайгури страшился, что люди, шедшие под его руководством, опозорятся, а это ведь его прямая обязанность учить всех делать все как можно лучше, нежели было вчера.

Анами шла, прогуливаясь по саду, кося глазом на гуляющего недалеко от нее Тенаар Сато. С ее точки зрения, и чисто из ревности, он был посредственным и только власть данная наследником, сделала из грязи князя. И что все судачившие служанки о его красоте, преувеличивают. Ну и что, что у него волосы такого оттенка? Краска творит чудеса! И что, что глаза там какие-то с крапинками чего-то, так и линзы надеть, и будет тот же эффект. Ничего интересного в этом нет.

Ее злило абсолютно все, от звучания имени и до его манер. И между тем, тайком даже от себя самой, они иной раз засматривалась на него. Как мужчина, он был несомненно привлекателен, а его статус делал лакомым кусочком. И будь он не Тенааром, а принцем, Анами подумала бы, кого предпочти – Тенанука или его. Но, он всего лишь грязный нищий, чудесным образом попавший в высшее общество.

Анами, будучи вхожа в несколько вотчин, подружившаяся с принцессами и другими дамами, а также и господами гостями этих вотчин, сейчас люто завидовала тому, как все они порой отзывались с благоговейным трепетом в отношении этой рыжей замарашки, которая имея тело мужчины, стала женщиной и подставляет пятую точку под желание принца. Лично у нее, кроме жгучей ревности к его внешности и статусу, никаких других чувств, кроме еще и омерзения, этот человек не вызывал. И, даже то, что он Тенаар дела не меняло. Наоборот, она искренне считала, что Духовный Отец не может быть таким. Не может быть супругом мужчины. Это аморально, это унизительно и надо что-то делать.

Принцесса вознамерилась узнать, как ей сделать так, чтобы более Тенаар не был вхож в постель наследника. И она, как тонкая змеюка, мягко и осторожно, словно по песку передвигаясь, не оставляя следов, при разговорах выясняла подробности. И, как бы парадоксально не звучало, но главной ее информационной отдушиной стала Тея, та самая принцесска-идиотка, которую она вознамерилась извести, как только возвысится над этим мужиком и вышвырнет его на задворки империи и во власти и физически.

Они шли сегодня в малой компании, разношерстной, составленной из разных вотчин. Тея также поглядывала в сторону гуляющего Тенаара.

– И что в нем нашел наследник? – тихонечко пробормотала принцесса.

– Наверное любовь. – Предположила Мона, что практически всегда сопровождала юную идиотку принцессу.

– Любовь! – Тея выплюнула это слово, словно оно ядовито. – Леди Мона, я бы поверила в это, будь Тенаар женщиной.

– Дорогая Тея, – Мона пригласила их присесть, а рукой отослала дам идти дальше, но подала сигнал служанке Анами, которая придержала принцессу.

Сначала та не поняла намека, будучи оскорбленной таким поведением, а потом изумленно прошла к ближайшим кустам, где служанка тихонечко шепнула, что надо сделать вид, что данные цветы ее очень сильно заинтересовали. Принцесса, быстро раскусив, что данное поведение служанки странное, согласилась и практически сразу поняла причину. Они стояли достаточно близко к скамейке, на которую присели любимая и единственная дочь императрицы, и ее наставница, и что данный разговор затеян специально для одного слушателя. Тея, казалось не обратила никакого внимания на нее, остановившуюся неподалеку и нахмурив лоб, осмотрела удалившуюся очень далеко, едва различимую фигуру Тенаар Сато.

– Нет, все же я такого не понимаю. – Тея повернула голову к наставнице. – С Шита играют, не взирая на пол, но, чтобы соединять себя, сочетаясь в браке? Это выше моего понимания!

– Принцесса Тея, – Мона заулыбалась, – возможно наследник просто не хотел, чтобы получилось так как было до того, пока император не одарил своих жен своими печатями?

– С чего бы ему так бояться?

– Ну, по меньшей мере, если данный человек, марионетка в его руках, то такой ход понятен. – Мона пожала плечами. – Ведь он сам будет диктовать, кто достоин стать его наследником. И, ни одна из женщин, что будет согревать его постель, что родит ему детей, не будет иметь над ним власти, будучи уверенными, что Тенаар выберет все сам. И их внимание, и попытки сблизиться, как например принцесса Ремана, дабы в будущем иметь шанс с его помощью возвыситься над всеми, потерпят полное фиаско. И никто так до конца и не сумеет раскусить всех хитросплетений, что проведет Наследный Принц, соответственно обезопасив себя, чем лишит всех женщин главного рычага управления над своим мужским сердцем, которое мы, женщины, способны оплести своими сетями.

– Проще говоря, – Тея словно задумалась, – жены будут думать, что надо сближаться с Тенааром, который владеет печатью продления рода и имеет право выбрать наследника, а на мужа не будут кидаться в стремлении подчинить своей воле и сделать так, как они того хотят. Так?

– Да. – Мона заулыбалась. – Тем самым, Наследный Принц убрал такой простой элемент, как война жен, которая была присуща правящему дому, до нанесения печатей правящим женам. В этом случае империя защищена.

– Но, – Тея понизила голос до шепота, – тогда вся эта игра…все это показательное выступление…

– Да, это всего лишь игра. – Мона заулыбалась. – Ведь никто, кроме личных слуг и преданных принцу стражей, не видел, чтобы дело заходило дальше поцелуев. Да и слух, что принц спит не у себя в покоях, а у Тенаара, поддерживается только слугами из вотчины принца, и вотчины Тенаара. Ну а это, согласитесь, вполне прогнозируемые слухи. Ведь кроме слуг в те покои никто не имеет права войти, они же на территории личных покоев императора.

– Но, – Тея недоуменно посмотрела на собеседницу, – если все так, как вы думаете, то, – она закусила губу, – если они не имеют близости и только играют, то…

– Да, вы правы, – кивнула головой Мона. – Тенаар живой человек, более того мужчина и у него есть потребности в тепле и ласке. Конечно, у него есть три, теперь уже конечно более трех, женщин в личных покоях, но это ведь всего лишь служанки! А ему самому надо продолжить свой род.

– Хотите сказать, что, – Тея слегка понизила голос, но ее прекрасно было слышно, тем более что ветра не было, как перед бурей бывает, – имеет место быть Пален-Тоун?

– Я не могу с точностью это предполагать, но что мешает Тенаар Сато найти себе в супруги хорошую девушку, среди тех же прибывших гостей?

– И то верно. Если они всего лишь деловые партнеры, то да, это вполне вероятнее всего.

– И тем более, что у Тенаара есть право сочетаться законным браком с незамужней девушкой, если его супруг или супруга одного с ним пола. И, если Тенаар того пожелает, запретить ему никто не в праве.

Главные слова прозвучали набатом. Далее потекла беседа на другую тему, словно дамы испугались своей откровенности, а Анами медленно удалилась от "заинтересовавшего" ее кустика с цветами.

"Кто бы мог подумать, что Тенаар может жениться, если его супруг одного с ним пола и, соответственно детей общих у них не будет?!" – думала она всю дорогу до места своего обитания в этом громадном комплексе жилых помещений.

Зайдя в свои покои, принцесса прошла в самый угол, отослала прислугу и заулыбалась. У нее есть прекрасная возможность. Если Тенаар влюбится в девицу, то у нее вообще соперниц не будет, ибо она умеет с ними расправляться. Уж кто-кто, а она, дочь своей матери, эксперт в этом.

Предавшись мечтам и начиная строить планы, Анами не заметила, как наступил вечер.

Свадьба, которую начинал подготавливать сиппе, теперь легла полностью на плечи Марты, главной миремм вотчины императрицы. И, судя по тому, сколько раз она уже принимала таблетки от сердца, пила успокоительное – она ни разу не Тайгури. Да, дело шло, да везде и все работало, но то тут, то там что-то да мелко трещало по швам и грозило опозорить их всех, всех миремм и других старших слуг.

Дворец приводили в праздничный вид, на кухни завозились свежие продукты, так же прибыл груз с Тарса, дабы уважить принцессу и ее прибывающую семью. И конечно же подборка цвета-ароматической и вкусовой "карты" самого праздника легла полностью на плечи императрицы, а отсюда всем мало места не показалась, ибо Марта не Тайгури.

Улей, вот что такое подготовка к свадьбе такого масштаба. Все вотчины шумели и трещали от гостей, кухни выли от напряжения и только в вотчине Тенаар Сато было относительное спокойствие. Сам Тенаар вел себя более сдержано, нежели предсказывали. Он вообще мало затрагивал вопрос предстоящего праздника, а гости самоубийцами не были и так же не задевали за больную мозоль.

Анами ходила довольная, потому что два месяца ожидания свадьбы из-за конфликта на Ильм ее сильно раздражали. И вот оно, вот он ее триумф. Вокруг нее ходят все, к ней подлизываются, ее облизывают с ног до головы и за все время проживания во дворце, а это фактически три месяца, такого наплыва страждущих ее внимания еще не было. И она купалась и в лести, и в оказываемом внимании, заводила знакомства, льстила сама и незримо присматривалась к тому, кто мог бы заинтересовать ее прямого соперника.

Идея женить Тенаара у нее точила мозг с той самой секунды, как она поняла, что таким образом станет главной женщиной в постели супруга, а это значит, что даже субтильного характера Ремана не сможет ее подвинуть, даже тем что стала первой и уже имеет практически рожденного наследника. Это бесило, но опуститься до физического устранения ребенка она не могла и помыслить. Опозорить, опорочить, даже подставить – да, она способна, но не убить. Анами растили с мыслью, что женой она будет не единственной, а это значит будут наследники и вот их ни при каких обстоятельствах трогать физически нельзя. Исподтишка пожалуйста, но без прямого приказа.

Все ее мозговые штурмы выливались в то, что она присматривалась к дамам незамужним или разведенным, ибо такое не возбранялось, пыталась определить, какая из них будет интересна такому яркому мужчине внешностью и скрытым характером.

Не так давно это место было новым домом, теперь же оно стало своеобразным ультиматумом: справишься или умрешь. Саит лежала в своей комнате. Лежала бледная, потерянная, не так давно вернувшаяся с обучения. Ее господин смотрел на нее и изучая ожидал, вот только чего?

Одной из первых, наряду с Руандом, они посетили заставу капитана Хорти. Руанд официально и открыто, а она тайно, под сокрытием. В самом центре было сначала интересно, когда этот куб вещал о том, какие обязательства у привратника. А потом он предложил пройти в другую комнату…

До сих пор тошнота к горлу подкатывает.

Тенаар вышел из ее комнаты, прикрыв дверь. Отошел к своей кушетке.

– Как ее первый опыт? – слегка натянуто спросил он у появившейся Сим.

– Нормально. Я ожидала рек слез и "не хочу", но Саит понимает, что это нужно.

– Ладно, пусть пока передохнет. – Он присел на кушетку. – Кто это был?

Сим заулыбалась и приблизившись вплотную, на самое ухо зашептала. По мере ее шепота Тенаар хмурил брови все больше. Когда информация была озвучена до конца, задумчивое лицо господина сменилось на понимающее, после чего он отпустил воина в инвиз. Он посмотрел на дверь, маленькую и ведущую в покои слуг. Руанд так же, как и Саит, сейчас был мало на что способен, поэтому Тенаар сделал ему щедрый подарок – отослал одного из охраны к Барга. Уж кто-кто, а этот озабоченный быстро поставит мозги у парня на место.

Заулыбавшись своим мыслям, Тенаар взял в руки оставленную на кушетке рано утром книгу и продолжил чтение, а в той самой комнате-квартирке после долгой и утомительной любовной игры двое пристроились идеально улегшись. Барга сжимал в своих объятиях своего маленького, как оказалось злого будущего стража покоев, ласково поглаживая его по спине и вдыхая запах его волос.

– Страшно было? – спросил бывалый воин.

– Очень. Я думал не смогу. – Парень потерся носом о его грудь. – Если бы куб не сказал, что этот человек прибыл убить моего господина, я бы не смог.

– Хм…нашел на тебя рычаг. – Проговорил Барга, прижав к себе сильнее. – Хотя он прав абсолютно. Все, кто будет так или иначе пытаться проникнуть в покои Тенаара без предупреждения слуг, это потенциальные убийцы, не зависимо от того хотят ли они его смерти или только нанести моральную травму. И все они будут пытаться нанести вред твоему господину, всегдща. Куб прав, убить или очернить, украсть или сказать нечто неприятное, это своего рода принести вред, а ты его первый и самый сильный страж.

– Ага, как же! – хмыкнул Руанд. – Те же Сим и Налин меня гнут в бараний рог и не потеют.

– Будь уверен, – Барга поднял его голову за подбородок, заглянул в глаза, – после обучения, после всего, что обязан иметь при себе привратник личных покоев, ни Сим, ни Налин не будут способны тебя даже задеть.

– Это мало вероятно и невозможно. Как сказала Сим, когда узнала о моей травме, мне нельзя изучать тоже самое боевое искусство, что изучают они. Из-за спины, я могу просто в процессе обучения получить такую травму, которая меня сделает инвалидом.

Барга погладил его подбородок, любуясь любимыми чертами, такими сейчас красивыми, когда глаза выдают волнение, что не описать словами, как он сейчас притягателен.

– Привратник не имеет проблемы со здоровьем, – покачал головой Барга. – Как нам преподавали на уроках по выбору личных охранников, под тип личного слуги, привратник всегда модифицируется, ему вводят определенный состав плазмы, которая заменяет кровь, что перечеркивает способность к воспроизведению потомства, но увеличивает физические запасы организма, повышает силу, выносливость и регенерацию в шесть раз.

– Что за чудо-сыворотка такая? – удивился парень.

– Чудо-ни-чудо, а используют ее только на привратниках и дальше дворца она не ушла, так же, как и секреты касающиеся ее разработки, компонентов и способов применения, дозировка.

– Значит, о ней знают, но и предположить не могут, из чего она сделана, так?

– Ага.

– И, ты можешь мне про такое рассказывать?

– Ты Привратник Тенаара, – Барга заулыбался, – я теперь тебе могу многое поведать.

– Многое? – парень нахмурился. – Зачем?

– Просто, – воин обнял его прижав к себе, укладывая его голову на плечо, – я очень благодарен Тенаару, за то, что он тебя забрал к себе, за то, что сделал привратником. Если теперь вскроется, что я к тебе неравнодушен, будь уверен, мало кто попытается использовать меня в своих махинациях.

– Гарем, это ни воины, это змеи всех мастей, расцветок и способов охоты. – Напрягся Руанд. – Прошу, не надо намеренно доводить до раскрытия. – Он высвободился из объятий и сел на постели, внимательно всматриваясь в глаза лежавшего перед ним мужчины. – Пожалуйста, не надо. Если гарем так ведет себя по отношению к моему господину, так кусают его, то я им на один зубок.

– Ты их боишься? – Барга осмотрел нервничавшего парня.

– Да. Я знаю какие они, видел и слышал тыльную сторону жизни гарема, и уверяю тебя, они не упустят шанса насолить моему господину через нас, через тебя. Мой господин предвидел это, поэтому так и говорил, когда отправил к тебе. Прошу, не надо показывать им свое отношение ко мне. Прошу тебя.

– Хорошо-хорошо, – Барга быстро сел и прижал к себе подрагивающего парня, еще ничего не понимающего в том, какие изменения произошли с ним по желанию Тенаара, и не поймет, пока не будет наглядного примера. – Я буду и дальше таиться, осторожничать и скрывать свои чувства. Все, не бойся, маленький мой, все будет хорошо, обещаю.

Руанд расслабился в руках, убаюкиваемый, слушая его голос, ощущая его дыхание и тепло. Да, он страшился гарема. Он видел, как гарем относится к Тенаару, как гарем плюет на его статус, как делает больно, дабы потешить свое самолюбие и открыть такую беззащитную сторону в виде любви принца к нему, Руанду, он не мог позволить.

Барга успокаивал его, нежно и ласково, осторожно овладевая телом, доведя до крика. Потом прижал к себе, перебирая волосы, лаская шею. Он думал над тем, какая была реакция у парня, стоило только заикнуться о раскрытии кем-либо его чувств к нему. И эта реакция не понравилась закоренелому воину. Да, пусть Тенаар для многих во дворце живущих мэтров интриг, всего лишь титул, звание и ничего более, но не понимать к чему приведет такое отношение с лицом, стоящим на вершине этой властью наделенным, они никак не могли не осознавать. И это пугало. Сильно и до зудящего холодка в мозжечке.

Прав Согу, когда говорил, что власть имущие иногда реальной позиции новой фигуры на доске не могут определить. Прав, настолько, что становится страшно. Появилась такая фигура, Тенаар называется, и правящие жены вдруг решили, что могут передел власти учинить. И ведь не понимают, к чему может привести такая междоусобица. И его в расчет не берут, а надо бы задуматься, почему такой человек рядом с Тенануком. Хотя…гарем у него в немилости, и он бывает только в вотчине матери, остальных игнорирует напрочь. Его просто не знают, не осознают насколько он крепок и серьезен, цепок и хладнокровен. Знай это, призадумались бы, какой человек может с ним на равных быть в паре. Вот Барга видит, уже и на шкуре своей ощутил.

Он мог понять мотив принца, ведь и сам любит, а Тенанук точно также любит своего супруга, но не мог до конца принять того, что брат не видит минусов такого поведения. Ведь, если наследник не дружен с гаремом, это могут использовать. Пусть Барга старший из братьев по крови отца, воин до мозга костей, но даже ему, такому далекому от хитросплетений политики, прекрасно видно – опасно открывать эту сторону при такой их политической открытости. Каждая вотчина принимает желающих аудиенции правящих жен, тайных переговоров и новых политических знакомств, и в каждой из них есть такая обязательная часть, как сплетни. Если бы Тенанук хотя бы раз просто прибыл в вотчину через официальные покои, то слухи о натянутых отношениях между ним и гаремом сошли бы на нет. Пока же слух блуждает даже за пределами, вернее мгновенно распространился за пределами дворца и далее по экспоненте.

Улегшись поудобнее, прижав к себе сладко посапывающего любимого, принц Барга смежил веки и легко погрузился в сон.

– Император, – Согу прибыл к отцу и после приглашения присел в кресло.

– Да, сын мой, благодаря тебе удалось замирить двух пердунов. – Заулыбался хитрой улыбкой император.

– Замирить! – фыркнул Согу, явно не очень рад такому положению вещей. – И при этом мы потеряли десять процентов прибывшего флота! Десять!

– Да ладно, – махнул рукой Норанто, прекрасно понимая, что потери будут в любом случае. – Им же и выплачивать квоту, иначе будут в немилости.

– Отец, я тут намедни слышал, что гарем расшумелся, довел Тенаар Сато до побега. – Взволнованно проговорил принц.

– Да, было дело. – Мрачно констатировал правитель.

– Неужели им не хватило ума оставить его в покое и в свои игры не вмешивать? – пораженно хлопая глазами, принц выглядел очень и очень озабоченным.

– Да нет, – Норанто покачал головой, едва оскалившись, – гарем как раз его не трогал, если так, можно сказать.

– Но, что тогда произошло? Мне все уши братья прожужжали, что "столы" перепроверяли, и много еще каких дурных правдивых и нет баек передали, пока я летел домой. Чему верить?

Император посмотрел на одного из одаренных сыновей, покачал головой и поделился частью информации.

– Имеет место быть взлому "стола" императрицы. Отсюда был скандал с Тенааром, ведь он просил не вносить в реестр слуг и Шита двух девушек, как оказалось, знакомых с его родной планеты. Да-да, не смотри так пораженно. Алкалии открыли, леди Бьяри ее куратор.

– Не удивлюсь, если она все и затеяла. – Усмехнулся Согу.

– Ты прав. Ее вотчина вела дело и переговоры, как нейтральная сторона.

– Значит, кто-то смог обойти всю защиту, которой напичканы "столы" и сеть?

– Да. И пока идет расследование.

– Мой "стол" проверили? Не хотелось бы стать жертвой подобного удара. Пусть я и не настолько важный гусь, но быть ощипанным чужим псом не желаю. – Заерзал на месте принц.

– Конечно, проверка уже прошла, как и у всех твоих братьев и сестер.

– Благодарю. – Выдохнул принц.

– Итак, что там по Ильм? Есть какие-либо идеи, кто кого подбил на такую авантюру?

– О, да! – расцвел Согу. – Старика Бал-Бель неоднократно посещала некая дама, что владеет домом удовольствий.

– Женщина. Кто бы сомневался, что купится старик на лесть и ласку.

– Да, она умелая, но, – Согу усмехнулся, – наследила. И след привел к одному человечку, жаль живьем не взяли, который работал на дом Марьяр, что…

– До корней волос предан Оламу.

– Да.

– Значит нас решили потрепать, попробовать на зубок?

– И еще вот это, – принц достал из-за пазухи документ, – это список предположительных ударов по определенным целям. Как видите, там практически весь сектор перед Симбуизу.

– Интересно, будет ли пересмотрен план, ведь как только флот займет свои позиции, я официально, на всю империю оглашу о становлении неприкосновенности Алкалии. – Задумчиво протянул император.

– Надеюсь, все же сильно планы не поменяются, иначе искать мы будем уже не иголку в стоге сена, а волос.

– Да, тут ты прав. – Норанто улыбнулся, – что им стоит просто пролететь мимо самой защищенной планеты в нашей империи?

Согу кивнул, все еще пребывая в задумчивом состоянии. Новости были не радужными, и их распространение столь стремительно, что просто не успеваешь.

– Ну что же, известия я получил, а ты, – правитель заулыбался, – ступай к супруге. Думаю, тебя встретят радостно.

– Надеюсь. – Просиял Согу.

Принц откланялся, а Норанто подумал, как прекрасна молодость и любовь к одной и неповторимой. Принц же полетел в сторону общего сада вотчин и замер на входе. Где его супруга может быть? Исходя из политических соображений, он не надевал транслятор с ней и последние несколько месяцев если и звонил, то делал это в личных покоях, когда не был занят совещаниями, советами и откровенным шантажом двух идиотов-старых пердунов. И вот теперь, встав в саду, Согу серьезно призадумался, как ему сообщить своей супруге, что он на планете – самому разыскивать, слугу озаботить или пойти в покои и ретранслятор на руку да записку чиркануть?

В итоге он простоял пару минут и замер. Недалеко от него шел Тенаар в окружении дам, среди которых угадывались знакомые черты супруги. Заулыбавшись, Согу напрямую направился к весело болтающей медленно идущей компании. Поравнявшись с ними, принц поклонился в приветствии:

– День добрый, господин Тенаар Сато, – приподнял голову и продолжил, – могу ли украсть у Вас мою супругу?

Тенаар замер на месте, явно растерявшись, а шумный выдох рядом стоявшей женщины заставил на себя посмотреть. Словно зачарованный, Тенаар кивнул головой и продолжил путь, будто припечатав молодую женщину к месту. Как только группа женщин с главенствующим Тенааром отошла примерно на пять метров, Роксана прильнула к своему мужу.

– Маленькая моя, я так соскучился.

– Муж мой, любимый мой… – пробормотала она, вжимаясь всем телом, жаждая вцепиться всем существом, ибо волновалась за него.

– Идем, – Согу приподнял ее голову рукой, мягко касаясь подбородка, – я расскажу, как съездил.

Поздно вечером, когда насладились физической близостью, супруги отужинали и расслабленно лежали на одной из кушеток, мир казался благосклонен к ним. Согу перебирал длинные волосы в пальцах, думал о чем-то своем. Роксана млела в его объятиях, ощущая, что любима, что мужчина рядом с ней был отдан ей весь без остатка.

Согу, накручивая прядь ее волос, не мог ни радоваться – она смогла приблизиться к Тенаару. Пусть не близкая подруга, но она, как и подобает вошедшей в ближнюю семью наследника, была на хорошем счету у его супруга. К тому же, у такого супруга, при его власти, нельзя быть на стороне недоразвитых гаремных мартышек. Нельзя, нельзя. Согу не хочет быть в немилости у Тенаара, а это значит и его супруга должна быть, в самую первую очередь дружна с ним. И судя по ее рассказу и частоте совместных прогулок, да еще и нескольким приглашениям в малую официальную гостиную, Роксана медленно идет к полному вхождению в его пусть и не свиту, но занимает нишу приближенной дамы, которая будет впоследствии только серьезнее и сильнее входить в доверие.

Он осмотрел свою женщину и заулыбался. Роксана не дурна собой, умна и прекрасно воспитана, а это автоматом делает ей несколько плюсов, что не может не быть незамеченным Тенааром, который на дух не переносит таких личностей, как любимую дочь императрицы. Хоть та и старается их сблизить, но личность глупой мартышки такова, что ни за какие блага мира она не станет нравиться совершенно не глупому, расчетливому и просчитывающему свои шаги Тенаару. Да, он счетовод, и вскоре его шаги будет все сложнее различить за ширмами и прикрытием другими делами дам гарема, но пока он еще виден и Согу искренне считает, что с ним только дружить и только открыто показывать свое намерение, иначе будет бо-бо.

День свадьбы был с самого начала нервным, ибо вся прислуга ходила на цыпочках, хватая мандраж и микроинфаркты, опасаясь за каждую проделанную работу, ибо на первый же взгляд такого мэтра, как сиппе, было бы очевидно, что вон там или вон там надо лучше, четче и почему такой неряшливый вид у коридора?

Нет, с первого взгляда, да и со второго и третьего, эти коридоры и залы были идеально украшены. Убраны и везде были расставлены как цветы, так и едва уловимые благовония. Но! Тайгури сиппе имел уникальный глазомер, который подмечал миллиметровые отличия и доводя прислугу до "смерти" заставлял с линейкой делать все развески, складочки и допуская не состыковки только там, где сама фактура ткани этого не позволяла сделать, как бы не стараться. Именно его глазомера сейчас не хватало, да и криков, таких родных и вселяющих надежду, что будет все хо-ро-шо.