Текст книги "Потерявшие сокровище. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Марион

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 59 страниц)

Все министры, что живут на территории дворцовых анфилад зданий, они все нужны императору и именно поэтому императрица приближает их к себе, дает конфетки, подсыпает соли или строго одергивает заигравшихся. Все гости планеты, они ведь тоже с позволения императора здесь. Только деятели культуры, жители Легио, кто принимает участие в его жизни, только они приглашаются императрицей без разрешения императора. И их не так мало, как может показаться. Бомонд, золотые фантики златоглавых представителей аристократии, любители прозябать по пирам и балам, они все стремятся попасть на глаза императрице, владычицам вотчин и их используют главы родов для временного повышения баллов репутации. Эти игры император не трогает, оставляя для жен пространство точить свои коготочки, кусать зубками и тренироваться, дабы уже нужные ему люди обрабатывались без ошибок и накладок.

Зала, Тронная и величественная, единственная в своем роде, что привечает одинаково, как мужчин, так и женщин, встретила гостей в своей молчаливой изысканной красе. Все пространство было подавляюще величественным и сидевшие на своих местах, возвышаясь над основной частью пола, семья императора, Тенаар и он сам, завершали величие данного места. Пока в зале никого из гостей не было, только господа и их слуги, что частично ушли в инвиз, а остальные расположились за возвышением, сидевший на своем равном императору троне, мужчина с огненно-медным отливом волос, тяжело вздохнул.

– Император, я так понимаю, еще одна с вашей подачи невеста? – и посмотрел на него в упор.

– Да. – Не став ни отпираться, ни оправдываться, Норанто улыбнулся ему. – Данная леди была сговорена между мною и моим другом еще до ее рождения. Я выполняю свою часть уговора.

– А если бы дочерей у него не родилось?

– Не важно. – Император усмехнулся, – вы же супруг моему наследнику.

– А… – кивнул головой Тенаар.

– Император, – тихо процедил сквозь сжатые зубы Тенанук.

– Ничего страшного, супруг мой, – Тенаар повернул в его сторону свое лицо, – вы ведь обещали мне одну красивую подлянку для всех женушек, не так ли?

Тенанук на мгновение замер, а потом озорно заулыбался. Император насторожился, но тут глашатай огласил о прибытии гостьи и двери раскрылись. В залу вошла внушительная процессия. В середине процессии, как под конвоем, шла молодая женщина. Миловидная, молодая и миниатюрная, даже маленькая для своего рода, который славился крупными дамами, смотрела строго вперед, ожидая, что ее вскоре начнут разделывать как рыбу.

– Леди Леона Франциска Карвельт, младшая дочь правителя Симбуизу лорда Сио Эдмонда Карвельт. – Огласил стоявший рядом с возвышением для трона императора глашатай и замер в ожидании окончания церемонии приветствия.

Услышав фамилию дамы, императрица вздрогнула. Тенанук нахмурился и посмотрел на императора нечитаемым выражением на лице. Тенаар же был спокоен, ему было все равно на фамилию, тем более он не запомнил, почему именно этот род должен заставить у него иголки по всему телу выскочить.

– Леди Леона, вы так выросли, похорошели. – Улыбнулся император, напрочь игнорируя сына и ожидая только одну бурю – от Тенаара.

– Император, – леди присела в реверансе, склонила голову, – слышать столь лесные слова от вас, это великая честь.

– Как поживает ваш батюшка, лорд Карвельт?

– Здравствует, просил передать вам, что все запросы были исполнены в полной мере.

– Это хорошие новости. – Император улыбнулся и кивнул головой, мол только этого и желал узнать.

Ему тут же преподнесли в дар подарок, который принял его Привратник. Затем пара незначительных вопросов-ответов и императрица встала со своего места. За ней поднялся Тенаар. За ними встали и все остальные дамы, начиная с леди Тинаи и заканчивая ее невестками. Императрица представилась, представила свекровь и представила Тенаара.

Леона глубоко склонилась перед ним, прекрасно зная, насколько он ревнив и, если делать ошибки, они могут дорого стать. То, что леди Анами позволила себе лишнее, правда, что именно не знали, но слухи ходили, и ее забыли на несколько месяцев, Леона знала и ее лично не прельщало испытать на себе итог подобного рода ошибки. Хоть она и была сейчас здесь, видать наказание исчерпало себя, факта это не отменяет: если ты провинишься перед Тенааром, то никто не спасет.

Он же смотрел на нее и ждал реакции. Все же, она третья политическая, а значит даже леди Анами выше нее по положению, как супруга Наследного Принца, тем более еще и родившая наследника. Так что у нее свободы и воли не так уж и много.

Когда приветствие было пройдено, Тенаар посмотрел на императрицу и та лишь кивнула головой, мол не полезет. Он кивнул ей и тут же к леди Леоне подошла леди Ремана и тихонечко сообщила, что идти нужно в вотчину Тенаара, где ее будут обучать до свадьбы. Причем обучением будут заниматься супруги Наследного Принца. Если Леона и удивилась, то постаралась взять себя в руки, пряча реакцию за вежливой понимающей улыбкой.

Из вотчины императрицы они шли по красивому саду, а не использовали подземный ход, ведущий к той части сад-ханти, где располагался коридор в вотчину Тенаара. Когда сад был пройден, пройден коридор и большая официальная зала, женщины пошли в сторону двери, что ведет в жилую зону. Тенаар же свернул в сторону кабинета. Вошел и прикрыв дверь, оставил всех за ней.

Как бы он не держал себя в руках, а больно было все равно. Еще одна женщина. И опять страх, что она понравится ему, что сумеет согреть его постель так, как Сато не умеет. Прижавшись спиной к двери, закрыв глаза, слегка сдавил двумя пальцами переносицу, выдохнул застонав. Больно делить Шао с кем-либо. Больно видеть их, тех кто носит в себе его детей. Больно знать, что ты просто мужик, который не имеет возможности дать ему именно это. И от этого больнее всего. Тенаар не женщина, нет у него ни шанса перед ними. Если хоть одна из них сумеет перетянуть на себя его внимание…даже те годы, что они прожили вместе, даже они не встанут преградой. Бывает же так, что крепкая пара, вдруг рушится просто потому что один из ранее любивших свою половинку, вдруг понимает, что любит другого человека и уходит. И никакие годы жизни вместе, никакие узы или обязательства не могут порой удержать от разрыва. Сато такого не хотел, ревновал и переживал свою собственную боль здесь и сейчас.

Открыв глаза, покачав головой, прошел к столу и усевшись в кресло, откинул голову. Ему страшно. Очень. Если Шао уйдет от него, то что ему этот мир? Зачем ему тогда он сдался? Конечно же он не бросится с крыши, и не полезет в петлю…но зачем ему все что окружает его, если некому это все преподнести и показать, даровать и сохранять?

Закрыв глаза, он попытался абстрагироваться от того, что его давит и душит вместе с ревностью. До его слуха донеслось далекое открывание двери, как мимолетный и не интересный звук. На пороге замер Тенанук, проигнорированный хозяином кабинета. Он осмотрел его и едва слышно шепнул:

– Сим, принеси синий пузырек с тумбы у кровати.

Тень не проявилась, даже не обозначила себя, что она тут. Минуты две и в руку лег запрашиваемый предмет. Лишь мысленно хмыкнув, что бегает данный мундир быстро, принц вошел в кабинет и закрыл дверь. Прошел к столу, присел на его край и наклонившись вперед, потрогал пальцами губы сидевшего перед ним Тенаара.

– Сато, посмотри на меня.

Глаза открылись, блеснув сине-зеленым омутом, в котором принц утонул с первого взгляда, еще в те далекие дни на Алкалии, когда впервые его увидел.

– Привет, – улыбнулся Сато.

– Тебе ведь плохо, да? – принц провел пальцем по его щеке. – Больно, вижу ж что это так. Не вздумай отрицать.

– Больно. – Едва обозначив улыбку, Сато отвел глаза. – Я все понимаю, но ничего не могу поделать.

– Сато, – Тенанук протянул руку, ласково коснувшись пальцами его подбородка и повернул на себя, заглянул в глаза, – до свадьбы я сообщу всему семейству, что разрешаю всем своим супругам аммапу-фаворитов. Первый ребенок будет естественным путем зачат, как того требует традиция, но и только. Больше я не буду терзать тебя. Я, если честно, люблю, когда ты ревнуешь, но не люблю, когда тебе больно. Не люблю, когда у тебя этот взгляд, Сато.

– Не забывай, я еще четыре женщины тебе должен найти.

– Я потерплю, и ты мой ревнивец, – принц наклонился, – не бойся, мне никто не нужен.

– Думаешь я этого боюсь? – сощурился Сато защищаясь.

– Думаю да. – Шао заглянул в его глаза, – я и сам боюсь. Тебя столько человек окружает, столько прихвостней. Как вижу, что они голодными шакалами ходят рядом, так все нутро скручивается, хочется черепушки разбить, вдавить их глазенки по самые мозги.

– Шао, – рассмеялся Сато, – вот где бы тебе не стоило искать мнимых любовников, так это среди бомонда!

– А я ревную, ничего не могу поделать. – Шао припал к его губам, шепча через поцелуй, – ты такой вкусный, такой сладкий, такой дурманящий…

Сато включился в поцелуй, ощущая, как его поднимают с кресла. Принц вжал в себя его тело, развернулся и посадил на стол. Целуя губы, покусывая и посасывая, Шао медленно расстегивал его жилет, за ним сорочку, затем вытащил ее края из-за пояса брюк. Его тоже раздевали, причем быстрее и сноровистее. Ему вообще удавалось разоблачать принца шустро, тогда как раздеваемый наслаждался стягиванием с супруга закрывающей его тело ткани. Медленно, наслаждаясь, оглаживая его плечи, живот, бедра.

Шао оголил его грудь и массировал одной рукой, другой поддерживал голову, продолжая вовлекать в поцелуй теребившего ремень супруга. Принц заулыбался на его быстрое возбуждение, на горящие огнем глаза и мог поклясться, что, съесть его сейчас, не являлось бы преступлением ни под каким углом. Такой он аппетитный, такой желанный, такой красивый. Сато был красив, притягателен и сексуален. А сейчас он бил рекорды по всем параметрам.

Впившись в его шею зубами, вызвав смешок, завалил его на стол спиной, опустившись с шеи чуть ниже и прикусив коричневый сосок. Сато выдохнул, запустил пальцы в волосы. Играя кончиком языка, вдруг засасывал сосок мощно и даже болезненно, затем отпускал его и губами вминал, дразня. Затем перемещался на другой сосок и проделывал с ним тоже самое. Лежавший перед ним Сато теребил его за волосы, когда было больно он сжимал пальцы и принц ослаблял напор, ласкал комочки плоти, посасывая едва заметно. Вдоволь наигравшись, он устремился ниже, целуя каждый сантиметр кожи, обведя впадинку пупка, присосался к коже живота. Руками в этот момент расстегнул ремень и молнию брюк, раскрывая себе больше пространства. Его губы и язык стали исследовать открытую для них полоску кожи, затем вниз потянул резинку белья, целуя лобок.

Сато дышал жадно, принимая ласки. Его Шао пришел успокоить разгулявшиеся нервы, что шалили последнее время не так, как при первой женщине, но все же шалили, доставляя беспокойство. Ласка, что спустилась к лобку, вернулась на живот, затем дошла до груди и вновь терзая соски, что встали торчком, а за ними шея и губы. Шао словно выпить его жаждал, как умирающий в пустыне, захватил его губы, всасывал, покусывал, а руками стягивал брюки, оглаживая бока своими горячими ладонями.

Отстранившись, осмотрев возбужденного любимого, принц быстро стянул с него штаны, обувь и замер, созерцая где-то раздобытые обычные белые носки. Увидев этот атрибут для ног, Шао приподнял ногу, согнул ее в колене, обхватил стопу пальцами и мурлыкнул:

– И где же это ты нашел такую диковинку, как обычные носки из простой трикотажной ткани?

– Привезли с Алкалии…недавно… – выдохнул Сато, глядя горящими глазами на такого соблазнительного принца, который рыкнул и куснул его за стопу у большого пальца, игриво глядя в глаза.

– А где моя парочка?

– Лежит в спальне, – Сато сглотнул, так был чертовски притягателен его любимый, – хотел тебе вечером отдать…

– Хорошо, отдашь. – Улыбнулся Шао погладив его по колену одной рукой, а другой провел по тыльной стороне бедра и лишь коснулся кончиками пальцев возбужденной плоти.

Сато выдохнул, глядя на его руку, которая едва касалась его, дразнила, но не брала в свой горячий плен. От каждого касания по телу проходила предвкушающая волна, когда вот-вот и…нет, он не сделал и от этого хочется рычать! И Сато рыкнул, ощущая опять эту дразнящую ласку. Приподнявшись на локтях, он протянул руку и захватив его шею заведя пальцы за нее, потянул на себя, вовлек в игру губами и языком. Страстно, яростно и показывая, что ему надоело томно, хочется уже действий!

Принц усмехнулся и толкнул его на спину, разрывая агрессивный поцелуй, усмехнулся на возмущение любимого. Шао оскалился и задрал обе его ноги вверх, заставляя их прижать к груди. Сато замер, так как сейчас начнется или ласка, или подготовка. Началось первое. Принц обхватил его возбужденный член рукой, чуть сжал пальцы, услышал шумный выдох, заулыбался.

– Держи ноги, я сейчас буду крайне занят.

Сато обхватил себя под колени и замер, так как его плоть массировали, сжимая и разжимая пальцы. Затем был добавлен шаловливый язык, который игрался с ним довольно долго, после чего жадный рот всосал головку, заставив тонко застонать, выдыхая, подрагивая. Шао же начал волновые движения головой, играя языком внутри, массируя его ствол, руками же откупорил бутылек и распечатав презерватив, раскатав по пальцам, капнул масло, после чего приставил к подрагивающему анусу руку. Погладил его, ртом с силой сжимая плоть и поглаживая яички. Сато выгнулся на такой террор и отпустил ноги, схватившись руками за край стола.

Шао усмехнулся, продолжая его дразнить. Выпуская изо рта головку, посасывая ее и покусывая, пальцами массировал дырочку, заставляя пропустить, подготовить. Сато выгибал спину, готовый уже к фейерверку, но его обломали. Пережав член у основания, принц размеренно массировал его внутри на три пальца.

– Шао…паразит…вставь… – простонал Сато, выгнувшись от массажа простаты, – Шао, не могу терпеть…не хочу от рук…

– Хорошо, мой хороший, – навис над ним распаленный просьбой принц, повернул его, тяжело дышавшего к себе и впился в его губы, – сейчас, только потерпи, все будет.

Сато закивал головой, тяжело вдыхая и выдыхая горячий воздух. Все тело пылало, хотелось уже кое-чего существенного нежели ласки руками и языком. Его ноги подхватили, слегка сложили на живот и по коже, нежной и сейчас раздразненной потерся горячий орган. Сато затаил дыхание, когда он надавил. Приподняв голову, рассмотрел, как сосредоточенно Шао входит в него, задерживает дыхание, а на выдохе постанывает. От этого зрелища застонав, Сато ощутил, как его наполняют.

Войдя до упора, со стоном выдохнув, Шао сразу взял резвый темп, не давая опомниться лежавшему перед ним Сато. Его толчки были мощными, сотрясали его тело, заставляли охать и постанывать на каждое сотрясающее его движение супруга. Отпустив его ноги, шепнув чтобы сцепил их за спиной, принц наклонился, впиваясь в его губы и резко поменял угол наклона для Сато.

Только что лежа на столе, он оказался поддерживаем под попу мощными руками, на весу пронзенный его горячим членом…Застонав, принялся целовать эту гору стальных мышц, отвлекая от толчков, что отдавались во всем теле, до затылка.

– Маленький мой, – шепотом в губы, принц вжимал его в себя, работая бедрами, – люблю тебя, как же я тебя люблю!

Сато постанывал ему в губы, не в силах говорить. Поза стоя была не новой, но заставляла его вжиматься в любимого, отдаваться в его сильные руки и доверять себя. Несколько диких толчков, особо ярких и острых, и вот принц опускает свою ношу на стол, поворачивает к себе спиной. Его руки подхватывают под живот, он легко входит, заставляя Сато упереть руки в стол, выгнуть спину. Не скинутая сорочка и жилет свисают, закрывая его по бокам, а сзади к телу плотно прижимается распаленный принц, который покусывает его в шею, яростно работая бедрами. Шлепки его яиц звонко оглашают пространство, которое щедро поливается стонами и даже рыком.

Шао запустил пальцы одной руки в шикарную огненную гриву и отогнул его голову, целуя в шею. Сато хватал ртом воздух, постанывая на толчки, закрыв глаза. Вторая рука плавно прошлась по груди, цепляя пальцами соски, спускаясь к животу и в конечном итоге обхватывая его плоть. Начав ее массировать, он зашептал громким шепотом на покрасневшее ушко:

– Давай родной, кончай, ты ведь хочешь. – И с силой начав скользить по его члену, слегка сжимая его, принц слушал стоны, слушал как Сато улетает.

Особо громко застонав, оскалившись, Сато вцепился в край стола и выгнулся дугой, выплескивая из себя семя. Шао перехватил его под живот и резко догнался, тараня почти осевшего на его руки любимого. Несколько особо ярких толчков и принц слетает в страну эйфории. Зарычав утробно, на самое ухо еще потерянного Сато, Шао завалил его на стол, еще двигая бедрами, заставляя его постанывать на толчки. Когда слепая эйфория сошла, Шао навалился на Сато и повернув его голову, чуть приподняв ее, впился в губы. В ответ расслабленные движения, но и только.

– Устал?

– Да…вымотал ты меня. – Сато усмехнулся, – у тебя еще стоит.

– А куда он денется, когда в таком сладком местечке припарковался.

– Пошляк. – Улыбнулось ему в ответ рыжее чудо.

– Ага. – Шао шепнул на ушко, – еще хочу.

– Зверь.

В ответ последовали точки, ласка руками и еще на час диких игр. В итоге Сато кончил и вырубился, прямо на столе, где его все это время яростно убеждали, что никто кроме него не нужен.

Империя Оламу.

Планета-столица Яхвер.

Империя Оламу отличалась от империи Легио только тем, что на их территории Храмов Судеб было намного меньше, но значимости от этого у них не убывало. В империи Оламу насчитывалось четырнадцать сотен созвездий, две сотни живых миров, как естественных, так и искусственно оживленных. И конечно же в империи Оламу нет такого уникального неприветливого мира, как планета Легио на орбите газового гиганта, чье имя звучит Акатарса, являя собой "мягкое светило". Много планет обитает на орбитах газовых гигантов, но нет ни одного мира, который бы был населен и имел атмосферу, кислородную подушку, флору и фауну, пусть и такую агрессивную, при том, что газовый гигант настолько далек от звезды, вокруг которой пролегает его орбита, что на небосводе она выглядит как самая большая звезда, но всего в два раза больше самой ближайшей. И что самое удивительное, так это сияние этого гиганта, который не только освещает свой спутник, но и согревает его.

Акатарса уникальная планета гигант, к тому же его газ в большей степени способствует развитию жизни на Легио, попадая с волнами энергии, что излучает это "ненастоящее солнце", является настолько уникальным, что даже в империи Оламу признают это не кривя душой. Акатарса в прошлом была обычной газовой планетой-гигантом, на орбите которой находятся спутники планетарного типа. Причем все они каменные, нет ни одного газового, или "мягкого". Но, когда к этой красавице прибыла семья тогда еще простого космического скитальца, она была не столь приветлива – Акатарса искривляла пространство вокруг себя и открывала червоточины, через которые в эту точку галактики попадали не только обычные пираты и воинственные расы, но и самые настоящие страшилки в виде спрута космоса Кемма, теней Дальгаши, мрачных рыцарей "иного" мира и прочая реально существующая энергетическая пакость, которая имела только одну сторону существования в этой параллели измерения: уничтожение энергии этого измерения, так как оно вступает в конфликт с энергией того измерения откуда они пришли.

И только находясь на орбите самой Акатарсы, караван исследователей-искателей, сумел сохранить самого себя и свою целостность, так как вихревые потоки пространства просто корежили корабли. История гласит, что приземлиться на Легио им пришлось, так как надо было исследовать новый мир просто потому, что дальше лететь не было никакой возможности. Довольно молодая планета была исследована и признана годной к терраформированию. Были установлены установки, были развернуты города-купола, прорыты в почву специальные "нижние" уровни жилых и рабочих зон, дабы скрыться от радиации.

Согласно общим историческим записям, так как даже империя Оламу берет начало от них, от тех первых исследователей, которых затянуло завихрениями искривления пространства, идущими от Акатарсы. Примерно шесть веков люди жили на этой планете, изучали явления вокруг созвездия, воевали с прибывающими физическими и энергетическими захватчиками. За это время к власти пришла целая семья – воинственная, сильная и способная ощущать куда как больше, чем обычные люди. Эти представители первой семьи императора, тогда провозглашенного только на планете, начала "делать" лучших воинов. С того времени, как на трон взошел первый император, было положено начало расы фильб. И за пару столетий их не только вывели, но и сделали основные законы внутри их общества, главные ценности и отсеяли гены, которые ухудшают породу. Как итог, к моменту, когда родился первый Тенаар, исключительный энергик, раса фильб была самой сильной расой, которая в большинстве своем вела кровопролитные войны, защищая границы маленькой империи на планете Легио.

С момента становления Тенаара Тенааром началась новая эра в этой части вселенной. Акатарса получила свою исключительную уникальность – он является точкой, откуда в одно мгновение может быть совершено открытие врат во все доступные измерения и галактику просто сметет с лица космоса. Теперь у нее физические свойства сродни настоящей звезды – она сияет, она дарует тепло, она посылает импульсы энергии. И с каждым годом ее сияние и выбрасываемая энергия всё больше и больше, а вот планеты, что находятся на орбитах вокруг нее, они всё дальше и дальше. Даже Легио и тот отдаляется от планеты-солнца. В первые годы жизни искателей эта планета была ровно на два своих диаметра ближе к Акатарсе, чем она располагается сейчас. Для космоса, это практически мгновенное движение, ведь миновало меньше десяти тысяч лет, а расстояние просто колоссально, причем для самой планеты это не имеет никаких последствий – при движении и росте тепла и света Акатарсы, Легио находится на равном расстоянии концентрации этих двух аспектов. То есть, с каждым градусом планета отдаляется ровно на столько, чтобы температура и яркость света оставались неизменными. Равно как и сила гравитации гиганта, радиационный фон, все виды излучений спектра света и другие мало изученные процессы.

С каждым годом Акатарса все больше и больше становится звездой. Это невероятно, но такова сила той сущности, которая даровала мелким букашкам, за которых просила столь чистая душа, безопасный и ласковый мир рядом с точкой пространства, что в любую секунду способно уничтожить целую галактику. И все это описано в скрижалях Храмов Судеб, где любому желающему дадут прочесть реальную, ни на грамм не измененную, истинную хронологию событий тех лет.

В Оламу таких Храмов мало, все они рассредоточены ближе к границам Легио, империи имеется в виду. Вообще, Храмы не есть вера, это есть подтверждение того, что существует один вполне реальный аспект их бытия – сущность силой равная Богу, в понимании хрустальных людских оболочек, которая сейчас дремлет и будить ее смерти подобно. Вера же, она есть и имеет разные свои формы оформления, поклонения, ритуалов и прочего настоящего и нет образования религиозного кнута послушания масс людей. И как подтверждение силы Храмом Судеб, их просто невозможно использовать в виде оружия послушания – все служители игнорируют любые попытки втянуть их в жизнь общества, тогда как представители храмов различных верований охотно и активно принимают участие в жизни миров, дабы урвать и свой кусочек власти.

В центре империи Оламу располагается главная планета-столица – Яхвер. Император, коим стал крайне активный политик, в империи не наследуемая линия правления, занимает большое здание красивого дворца. Он политик, он опытный воин и у него нет того же, что есть у Норанто, императора Легио – гарем для Оламу недопустим. Багзард Вехтуш женат на одной женщине, у него два сына и три дочери. Все они политики и все они помогали отцу взойти на престол. В их империи император становится таковым на определенный срок – пятнадцать лет. И это довольно небольшой временной отрезок, так как медицина творит чудеса и долголетие считается не в 80-90 лет, а в 130-140. Поэтому пятнадцать лет правления относительно небольшой срок службы и даст понять – может или нет управлять такой махиной.

Дети императора, в частности сыновья и одна дочь заключили брачные союзы согласно выгоде. Незамужними оставались только две дочери – старшая дочь Селена и младшая Аёнги. Аёнги была еще совсем крошкой, родилась только пять лет назад, а вот Селена являлась крайне умным политиком, чтобы сделать так, как никто не смог – выбирать самостоятельно своего спутника жизни. И она добилась этого, главным образом потому, что стала незаменима в госаппарате отцовского управления. Селена стала министром по внешней политике с империей Легио, но никогда не покидала пределов родной звездной системы, во избежание, так сказать.

Вот и сейчас венценосная особа сидит во дворце и натужно рождает мысль – как усмирить военный конфликт, который никому не нужен. Она хмурит свой лоб, покусывает щеку, перебегает глазами с одного предмета мебели на другой. И никак не может понять – откуда приходят удары и с чего так негодует Хия? Если правитель этой планеты не усмирит свой странный гнев на Карас, не долог тот день, когда империя Легио просто возьмет и ответит всем, что у нее есть. А есть у нее крайне много. Взять хотя бы тех же фильб – из ста восьмидесяти семей, в которых не меньше 5тыс особей, на стороне Легио стоят сто шестьдесят четыре семьи, причем самые многочисленные. Остальные, которые имеют этот самый минимум в 5тыс, расположены примерно так – треть за Оламу и императорский трон, вне зависимости кто этот трон занимает, треть рассеяна по границам, а остальные никому не подчиняются и живут в своих логовах, как настоящие звери, в которых медленно деградируют.

Селена поморщилась. Империя Легио противник грозный, умелый, а их влияние на свои территории куда как серьезнее, ведь более половины их владений веруют в Храмы, в их силу, в Стража, что стоит на стороне чего-то там и теперь еще явление народу – Тенаар объявился! Усмехнувшись, женщина встала. То, что такой финт ушами не мог не всколыхнуть империю, да и не только ее, она была уверена на сто процентов. В известной части космоса много развитых миров, которые так или иначе соприкасаются с империей, с ее Храмами и имеют таковые на своей территории. Да что говорить, сама империя Оламу не гнушается к служителям обращаться, если медицина бессильна. Но Тенаар…

Этот человек, который просто не может быть никем другим, он просто самозванец. Селена была убеждена в этом. Ну кто поверит, что какой-то там мужик, вдруг самостоятельно станет излучать свет без помощи толковых пиротехников, умельцев дел всевозможных фокусов и банального заказа двора императора Норанто? Лично она, Селена, дочь своего отца, прекрасно знала – посади толпу на крючок и за ведущей овцой пойдет все стадо. Управлять миром куда как проще, если еще и вбить им в головы дополнительные законы, которые будут цеплять за такие простые вещи, как совесть, стыд и сострадание. Управлять массой, посредством духовного наставничества нужной нагрузки лояльного религиозного направления по отношению к власти – 95% успеха управления огромной территорией. А оставшиеся проценты добираются законами, лозунгами, патриотизмом.

Селена все эти инструменты знает и разбуди ее ночью – перечислит без запинки! И поэтому она убеждена, что никакого Тенаара не существует. Что это хорошо спланированная уловка, дабы поднять авторитет императорского дома, она была готова поклясться, если бы не одно "но", которое вводит ее в сомнение: в день, когда Тенаар приветствовал жителей империи на празднике весны, когда его тело объяло самое сильное свечение, в этот же момент, одновременно все Храмы зазвенели. Звон Храмов, на территории империи Оламу был таким же, и по силе, и по времени. Подделать это невозможно, так как вибрация происходила от самого камня, который просто не восприимчив к большинству физических и энергетических процессов – люди не смогли бы заставить завибрировать сами стены Храма. Проверено. Неоднократно.

И только это не дает ей рассмеяться в лицо тому, кто говорит о великом сокровище всей галактики, в лице этого мужчины, что зовется Тенаар. И Селена сомневается, но в тот же момент признает – крайне своевременно Легио приобрел такой увесистый камень в виде нового действующего лица. И вот как ей теперь разгребать всю ту свору, что начинает точить уверенный путь Оламу? Да все внешние партнеры как сбесились, стоило только проявиться кое-кому влиятельному со стороны Храмов. Никогда эта сторона их бытия не вмешивалась в политику. Никогда. А сейчас, посредством нового лица, юнца на арене политической, да и жизненной между двух империй, многие стремятся урвать кусок побогаче. И Оламу это не так на руку, как кажется с первого момента. Ведь если этот Тенаар пожелает…слишком хорошо они помнят войну с Банусийской фамилией, которая привела к тому, что пал один император, а на его место прибыл тот идиот, из-за которого Легио трясло и корежило. Отголоски долетели даже до Оламу, и осели в многострадальной Хия, которая сейчас теребит былые раны и никак не желает успокоиться.

Селена встала с кресла, на котором так удобно думала обо всем и прошлась по кабинету – большая светлая комната, дань мегаполису с большими окнами, создавая ощущение воздушности и простора. Мебель здесь была кабинетная – голый функционал, никаких висюлек и резных бирюлек. Все шкафы сокрыты панелями, лампы напольные – модерн в голом виде. Пол натерт до блеска, но материал такой, что его внешний вид прямо противоположен абсолютному отсутствию скольжения, которое должно быть.

Здесь, в этой обители рабочего пространства, ей думалось куда как лучше, чем в министерском кресле залы совещаний. Сейчас Оламу практически на пороге войны с империей Легио. И градус накала страстей только повышается, разгораясь день ото дня. Конечно Селена не думала, что ее дом слаб. Отнюдь. Оламу способен постоять за себя, но есть маленькое "но" – Храм Судеб. Во всем этом их противостоянии появился элемент, который способен смешать все карты одним своим вмешательством. И до тех пор, пока этот элемент не покажет свою позицию, до этих самых пор Оламу просто обязан не вступать в открытую военную конфронтацию. Потому что, если этот самый "Тенаар" настоящий, если он все же несет на себе все пять печатей Храма, если он займет сторону "вмешательства в политику", то Оламу крупно не повезет – приверженцы Храмов есть и в госаппарате империи, и чиновники не последние люди среди большинства ученых мужей и дам.