Текст книги "Альфа. Омега...и... (СИ)"

Автор книги: Марион

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 31 страниц)

– "Я тебя услышал, отец."

– "И ты будешь на общих основаниях добиваться расположения и доверия Кристофера, а не как мой сын. Ясно? И отвергнут тебя так же, как и любого другого придурка, что возомнит себя королем! Ты меня понял?!" – рычал Аравель оскалив пасть у шеи сына, клацая зубами.

– "Да. – Тайнар осторожно посмотрел в сторону машины, где на них с бледным лицом смотрел предмет ссоры. – Па, ты пугаешь его."

Зарычав еще сильнее, обозначая границу дозволенного, Аравель развернулся и пошел к машине, даже не удосужившись перекинуться в человека. В машину он запрыгнул, как только не менее удивленный Клаус, открыл ему дверку. Быстро усевшись на сиденье, уложил морду на колени Кристофера и жалостливо замяукал, жалуясь. Парень только и смог, что руки на его огромную голову положить, имитируя поглаживания.

Клаус быстро обошел машину и усевшись на место водителя завел мотор и покатил с парковки на дорогу. Они проехали мимо таури Тайнара, мимо удивленных зрителей данной сцены и работников ресторана, где началась ссора. Таури, стоя на тротуаре тупо смотрел в сторону уехавшей машины. Потом перетек в человека. Его не волновало, что сейчас его снимают все любопытные. Даже плевать, что завтра его лицо будет во всех газетах города, а скандал связанный со свободной омегой разлетится по всей стране. И уже завтра сюда прилетят все свободные альфы в поиске омеги. Сильной омеги таури. Было плевать на все. Его малыш…

Тайнар закрыл глаза. Что же он наделал?! Его малыш будет предметом спора и войны. Они же его затаскают своими желаниями! И закрытая гонка станет неофициально открытой! Боги, что он натворил!!!

А в этот же момент самобичевания сына, Аравель намурлыкивал песню, лежа на сиденье и потираясь мордой о колени обалдевшего парня. Клаус ровно и осторожно вел машину, нарезая круги вокруг дома. Все же не хотелось бы шокировать соседей.

– Малыш, ты можешь вернуться? – спросил Клаус с нежностью. В ответ только растерянное "мяу". – Хорошо, тогда показываем тебя соседям?

В ответ хнык и кивок большой белоснежной морды. Хмыкнув в ответ, Клаус мягко свернул в сторону дома и покатил по дороге. Через пару минут показался их дом, и они припарковались. Соседи, это еще один минус квартала, о которых так распространялся Аравель. Их соседи наилюбопытнейшие создания, которые сидят дома и за всеми следят. И сегодня будет главной темой ипостась зверя Аравеля. Они же сколько живут тут, так ни разу и не показали своих кошек. Только Тайнара знали, как таури. А родители были загадкой.

Аравель выпрыгнул из машины и тут же ощетинился всеми фибрами души. На голову легла теплая рука Клауса.

– Тише. Не показывай свое настроение. – Он улыбнулся альбиносу и предложил идти в дом. – Кристофер, будь другом, поставь машину на сигнализацию.

Парень только кивнул, провожая их взглядом. Вылез из машины и закрыв ее на ключ, заметил шевеление соседей, трепетание занавесок и даже двери слегка приоткрывались. Только вздохнув, парень вошел в дом. Сразу же послышался недовольный рык. Из-за угла вылетел альбинос и был перехвачен не менее крупным котом. Белым с кремовыми лапами и темной мордой. Бальсовая пума, как огромная сиамская кошка, правда с белым хвостом, прихватила альбиноса за холку и придавила к полу. Глазами сверкнув и слегка кивнув головой, мол иди.

Как только Кристофер утек в свою комнату, пума придавила всем весом альбиноса и звучно замурлыкала. Из пасти не выпуская холку, кот напевал песню и ждал. Аравель никогда не мог справиться со своей ипостасью, поэтому крайне редко перетекал в нее. И только полностью успокоившись и даже понежившись в лучах заботы и тепла мог вернуться.

Вот и сейчас он был обездвижен и успокаиваем своей парой. Хвост еще недовольно отбивал чечетку, но вскоре замер, прижимаясь к хвосту бальсового красавца. Минут двадцать в доме стояло мурлыканье. Грудное, взрослое и бархатистое. А потом к нему присоединилось другое, более мягкое, звучное и словно шелк. Кристофер сидел у себя и зачарованно слушал их пение. Пение пары. И неосознанно плакал. Его пара оказалась сволочью. Так что надо искать кого-то еще.

Аравель медленно перетек и замер под большим котом, который все еще пел. А потом тело изменило форму и на ухо прошептали:

– Я тобой горжусь.

– Да? – Аравель слегка поиграл бедрами.

– Ага. И еще, – он прикусил его ушко, – я сейчас покажу, как именно я тобой горжусь.

Через несколько минут в их спальне послышались тихие стоны и вскоре омега учуял запах страсти, от чего у него покраснели уши и щеки.

Тайнар сидел у себя и усердно думал. Если ему запретили родители, это же не значит, что сам Кристофер откажет. К тому же, не похоже, что он сильно хочет отказать. Подумав, как и что лучше всего сделать, Тайнар взял своего лучшего человека из СБ и отправил следить за Кристофером. Мало ли!

Несколько дней прошли мирно, тихо и без эксцессов. Ему передавали отчет, как-куда и с кем ходил Кристофер, его реакцию на претендента и был ли он недоволен. К концу недели Тайнар узнал, что его вывезли на пикник в парк. Решив, что страсти немного поутихли, собрался и стрелой полетел к месту свидания. Увидел их, осторожно позвал котом его котика.

Кристофер сначала замер, тихонько огляделся. Ушками настороженно водил, дабы узнать откуда пришло приглашение. Его компаньон в этот момент что-то делал. Что именно, Тайнар не так и желал знать, еще раз позвав котика. Кристофер повел плечами и извинившись, отошел в сторону за ближайшие деревья.

Альфа мягко прошел туда же, где его добыча замерла в нерешительности, раздумывая идти дальше или вернуться. Плавно сцапав его в руки и припадая к губам, заглушая возглас удивления, Тайнар прижал его к себе крепко, осторожно. Понимая, что их может быть видно из-за деревьев, плавно шагнул к ближайшему, прислонил Кристофера к нему. Поцелуй был долгим, томным, а руки прижимали к себе омегу, даже одну ногу приподняв, теснее прижимаясь всем телом.

Кристофер разомлел в его объятиях, смело отвечая на поцелуй, в омут с головой бросаясь. Его зверь встретил альфу настороженно, принюхиваясь и ища посторонние ароматы, ревниво рассматривая радостную морду, ища хоть какой-то подвох. Тело же уже сдалось на милость победителя. И Тайнар ощущал, как его маленький возбужден, как отвечает ему и с досадой застонав, разорвал поцелуй.

Стоя за деревом, прижимая к нему свою пару, альфа опустил голову и ласково поцеловал в шею, туда, где лихорадочно билась жилка. Аромат омеги стал гуще, слаще и вызывал бурю, путал мысли и мог запросто разрушить все, что готовил самец. Ему необходимо разрешение на ухаживания. Если он сейчас возьмет его, все будет испорчено. Да, Кристофер возбужден, но что он подумает, когда страсть утихнет?

Тайнар облизнул губы отстраняясь от лица раскрасневшегося Кристофера. Он заглянул в потемневшие глаза. Прижимая его к дереву, спрятавшего их от посторонних глаз, альфа вдохнул его запах. Кристофера возбудило присутствие альфы, а еще больше его поцелуй, и этого не спрячешь. Но дальше этого самец не пошел. Просто поглаживая его губы, прижимая всем телом к дереву. Сам дышал жадно, облизывался, замер. И омега смотрел в его глаза, проясняя свой взгляд, принося понимание случившегося, что только что чуть не прыгнул в самый омут с головой.

– И что теперь? – спросил Кристофер. – Опять запрешь как вещь в своей квартире?

– Нет. – Тайнар ласково улыбнулся. – Дом куплю.

– А меня на цепь, сторожить?

– Нет. Скорее всего это я сторожить буду, что бы никто не посмел приближаться. И еще на весь забор напишу, "Осторожно злой альфа!"

Кристофер хихикнул. Тайнар опустил голову и присосался к его губам, прижал к себе. Ему ответили. Робко и осторожно. И он снизил темп, дал ему поиграться.

– Как же я тебя люблю, маленький мой. – Выдохнул Тайнар ему в шею, отдирая от дерева и прижимая к себе за плечи.

– Что? – Кристофер опешил.

– Никому не позволю забрать тебя у меня. Ни за что! – он отстранился от него и заглянул в ошарашенные глаза. – Разреши мне ухаживать за тобой. Прошу. Я могу измениться, могу стать только твоим. Позволь доказать. Прошу тебя, Крис.

У парня чуть сердце не выпрыгнуло из груди. И это тот самый страшный альфа-сволочь, что столько времени его изводил? Это его лицо, что сейчас с такой надеждой смотрит на него, вселяло страх и порой отвращение? Почему он сейчас так смотрит? Из-за попранной гордости? Из-за упущенной добычи?

– Малыш. Крис, прошу не отталкивай меня. Дай мне шанс.

Кристофер сдался под натиском запрещенных приемов из поцелуев и щенячьего взгляда. Тайнар вымолил себе разрешение быть рядом, ухаживать и приглашать на разного рода развлечения.

Конечно такому положению вещей не обрадовался Аравель и прямо заявил, что Кристофер дурачок, которому задурили голову. А еще пообещал устроить райскую жизнь одному самовлюбленному альфе. И главное был таким порядочным со стороны, что никто и не подумал бы на него.

– Кристофер! – Аравель залетел к нему в комнату и улыбаясь заявил. – Вставай соня! Тебя пригласили на прогулку в клуб яхтсменов!

– Я не люблю море в компании претендентов. – Застонал Кристофер.

– Но там будет тот самый красавчик Бернард Белори. – Пропел Аравель и потянул Криса за руку вытаскивая из постели.

– А мне он не нравится. – Сопротивляясь и дурачась, заявил Кристофер.

– Но он очень хороший. – Возразил отец. – К тому же не ведет себя как скотина. И приглашение было официальным, а так как у него есть право на "добиваться как все", вот он и делает это открыто. А не ворует тебя, целуя у какого-то захудалого пенька и не использует свои приемчики.

Кристофер только мечтательно улыбнулся. На его вид отец только фыркнул.

– А кто еще поедет? – спросил Крис садясь на кровати.

– Ты, Бернард, тонна охраны, сторонний наблюдатель и конечно же несколько детей наших общих друзей. В общем молодая компания и никаких альфа-сволочей. Так что встаем, моем-чистим и одеваем тело. Все, через двадцать минут жду внизу.

И Аравель ушел из комнаты, оставив названного сына улыбаться. Воспоминания о поцелуе были еще свежи. И этот взгляд. Никогда такого не было. Даже, когда они были наедине, когда впервые переспали вне течки. Даже тогда он смотрел по-другому. А сейчас в его взгляде нет лжи и притворства, да и внутренний кот, от удовольствия увиденной картины кошака со слезами на глазах, аж поет не переставая.

Улыбнувшись еще раз, он встал и пошел в ванную. Если Аравель одобрил поездку, значит там будет не просто безопасно, а до безобразия безопасно. Уж этот жук все проверит и носом землю выроет, если что-то не так будет.

Собравшись, получив наставления от отца он отбыл в сторону яхт-клуба. Минут через десять к дому подъехал Тайнар. Его встретили неприветливо.

– Па, ну сколько можно меня игнорировать? – обиженно спросил сын. – Я же мириться приехал.

– Ты не мириться приехал, а использовать меня в своем плане соблазнения. – Аравель улыбнулся самодовольной улыбкой. – Только вот ведь незадача, омега на свидании.

– Что? Па, ну как так можно, а? – застонал Тайнар стоя в гостиной.

– А что такое? Семьи всегда отдавали предпочтение фаворитам омеги, затем любимчикам, а уж потом всем остальным. А так как ты к первым двум типам не подходишь, не вижу никакой за собой вины. – Родитель сидел в кресле и невинно хлопал глазками.

– Фавориты? – нахмурился Тайнар.

– А ты думал Кристофер тебя ждать будет? Когда ты решишь, что он тебе нужен и придешь за ним? Нет, сынок, он свободная омега и насколько я помню, в свободном поиске пары. А вот будешь ли ты этой парой, еще огромнейший вопрос. Вон, Леонардо, Валлиори, Маринес и Карушадо круги нарезают. Ухаживают. Ноги ему целуют. А ты что? Подворовываешь, в кусты и взасос. Хороши ухаживания. – Хмыкнул Аравель.

– Припоминать теперь всегда будешь? – насупился сын, перебирая в памяти имена.

– Всегда буду. – Аравель усмехнулся. – А ты думал я тебя первым на очереди поставлю, после всего тобой сотворенного? И что пропущу мимо глаз потерю внука? И буду тебе прощать все твои закидоны? Э-нет, я тебя первого порву на мелкие кусочки. А теперь идите-ка вы, мистер Алой, в конец очереди. Как и положено не желательным кандидатам.

И Тайнара выставили из дома довольно грубо и не слушая его оправдания. Аравель улыбнулся, глядя как сын вышел к своей машине и усевшись в нее замер на минуту.

– Ну вот, – он улыбнулся довольной улыбкой, – наличие соперников заставят несгибаемого и черствого кошака мурлыкать так, как еще никогда не мурлыкал.

Аравель заулыбался и пошел звонить супругу. Отчитался обо всех своих спекуляциях и попросил быть по строже с этим оболтусом, вдруг чего путного выйдет.

Тайнар приехал на работу и угнездившись в своем кресле призадумался. Серьезно так призадумался. Поддержки ни от одного из родителей не будет. К тому же отец-альфа доверительно так дал понять, что любое телодвижение любого альфы в сторону похищения, даже если сам Крис будет "за", сделает этих двоих врагами осмелившегося. А это труба. Не только в физическом плане, но и в материальном. Все же Клаус серьезный бизнесмен, кроме того и главный партнер его фирмы. А это будет большой удар, если родитель отзовет свои интересы в сторону конкурентов.

Да и обидно было. Все же родители. Но и хорошо, они будут до последнего вздоха защищать малыша. Хоть в этом есть свой плюс. Тайнар провел пальцами по губам. Тот поцелуй был как глоток свежего воздуха. Даже не сравнить с их первой ночью, да вообще ни с чем не сравнить!

Он с интересом осмотрел довольно большой дом в один этаж. Перед домом большая парковка. Стоит машина. Соседние дома не менее большие и везде ухоженные газоны, сады, деревья перед домом.

– А ничего так, пристроился. – Улыбнулся молодой альфа.

Он подкатил на мотоцикле поближе и заглушив мотор, поставив заглушку на руле, что бы было бесполезно воровать даже колеса, пошел к дому. Втянул воздух. Омегой пахло за версту. И еще так сладко. Будучи лиственным котом мако, Саймон считался таким же редким видом, как и кумар его отец, либо бальсовая пума. И ему пришла официальная записка от центра контроля популяций. Так что он прибыл на материк, как только очередная смена прилетела.

Встав на ступени, еще раз вздохнув, позвонил. Мелодичная трель оповестила хозяев дома о прибытии гостя. Минута и дверь плавно открывается. На пороге появляется потрясающей силы бета. Саймон чуть не облизнулся. Будь они не родственники, он бы за ним увязался и добился.

– Да? – выгнув так знакомо бровь, хозяин дома осмотрел его с ног до головы.

– Привет Аравель. – Улыбнулся Саймон.

– И вам здрасти. Чем обязан?

– Ты меня не узнал? – растянулся в улыбке моложавый парень, на вид не старше двадцати шести.

– С кем имею честь? – нахмурился Аравель теряя терпение.

– Ну, так не интересно. – Парень достал фотографию, где был он лет шестнадцати еще в тинэйджерском резком стиле, и его папы. – Это я и моя родня.

Аравель посмотрел на фото, глухо зарычал.

– Докажи! – его глаза изменились, став красными.

Саймон сглотнул. Его братец нравом не уступает альфе, так что на минуту гордость в пол мордой и мягко показываем щит отца, который еще был с ним и будет, пока отец этого хочет. Аравель грубо вцепился в щит и потянул на себя, нюхая, потираясь кошачьей мордой. Физически же не сдвинулся ни на миллиметр. А Саймон поморщился.

– Полегче! – простонал он, когда стало откровенно больно.

Аравель опомнился и отпустил щит. Заулыбался. Обнял. Пригласил в дом.

– Кристофер! У нас гости! – радостно объявил Аравель затаскивая Саймона в гостиную.

Его усадили на диван и через минуту вошел молодой парень. У Саймона недоуменно выгнулась бровь. Это и есть та омега, ради которой в мире уже почти война между сильнейшими альфами?! Это тощее создание, даже как бета невзрачное и дистрофичное? И как ему детей заделывать будут? У него хоть дырка позволит члену войти?

Его недоумение истолковали по-своему.

– Саймон, это мой сын. – Аравель подозвал парня к себе. – Это мой младший брат. Кристофер, познакомься.

– Здрасти. – Улыбнулся парень и у Саймона екнуло сердце.

– Прива! – он протянул руку и когда ему ее пожали в ответ, испытал легкую вибрацию идущую от сильного омеги.

– Как добрался? Как там па? Как Руан? Чем они там сейчас заняты? – засыпал вопросами Аравель.

Он уселся на диван, поджал ногу и с жадностью впился взглядом в лицо, в котором проступали черты любимого взрослого.

– Да все у них там клево. – Улыбнулся Саймон. – Они там сейчас что-то с инкубаторами делают. Вроде хотят попробовать искусственный рост. Я с терминами не особо знаком, так что не спрашивай.

– Инкубаторы? – задумчиво протянул Аравель. – Видать старый Гимели опять что-то придумал.

– Этот там редко появляется. – Хохотнул парень. – У них там свои заморочки. А па помогает отцу. Это его идея с пробой пера, так сказать.

– А как здоровье? – Аравель чуть ли не умоляя смотрел на него. – Я последний раз слышал, что Руан воспаление легких получил. Он поправился? Осложнений нет?

– Нет. Выздоровел, пару раз отцу врезал за слишком сильную опеку и сам потом синяки лечил.

Аравель аж растекся в улыбке.

– Да, па нуждается в твердой руке. Это ему очень повезло, что она об его буйную голову не ломается.

– Да куда там! Голова бы не лопнула!

Они рассмеялись. Аравель еще немного поспрашивал про его и своего родителя, повспоминал истории из прошлого. Потом ушел на кухню готовить чай. Кристофер остался один на один с альфой. Когда Аравель вернулся, то пристально так посмотрел на вдруг посерьезневшего Кристофера.

– Что такое? – он осмотрел лицо парня.

– Нет, просто вспомнил как после анабиоза отходил. – Пробормотал Кристофер.

– Да? – Аравель уселся. – Крис, это уже прошлое. Не надо думать про это. Все уже закончилось.

– Интересно что именно закончилось? – Саймон улыбнулся.

– Боль, холод, одиночество. – Пожал плечами Аравель. – У нас теперь все будет замечательно.

Саймон окинул взглядом Кристофера и оскалился.

– Смотря у кого. Вон, из-за этого омеги половина мира уже на ножах сошлась. А когда увидят, за что так дрались, начнут продавать свое право всем желающим, лишь бы отделаться.

– Ты что такое говоришь? – возмутился Аравель. – И откуда ты?..

Саймон достал конверт.

– Мне прислали. – Он раскрыл его и показал. – Как лиственному мако первой категории. Но, думаю, что составлю только пару на зачатие. Брать под свое крыло нечто такое…

– Не понял. – Аравель напрягся. – Какую такую пару на зачатие и с кем это ты собрался ее составлять?

– С ним. Или ты сынку его припас?

Аравель на мгновение побледнел. Его обдало холодом. Он моргнул. Сглотнул.

– Ты приехал сюда как претендент?

– Ну, а как кто? – Саймон сложил письмо и подмигнул парню. – Только у меня дел масса, так что, когда там течка и я полетел дальше.

Аравель оторопело уставился на своего младшего брата.

– Полетел дальше? Ты собрался трахнуть Криса в течку, оставить в его теле ребенка и дальше лететь?

– А что такого? С ним ничего путного не получится даже если я и останусь. – Пожал он плечами.

– Ты собираешься оставить беременную омегу, не дать своему ребенку щит?

– Подумаешь, велика потеря. Он же сильный омега. Сам справится. Ну, когда течка?

– Ты, – Аравель не верил в то, что слышал собственными ушами, – сын моего отца, этого великой души человека, готов оставить своего ребенка ущербным только потому что омега не блестит? Обречь ребенка на неполноценность?

– Аравель, перестань играть в разобиженного папашу. Ты ведь ему никто. Какая тебе разница, кто его обрюхатит? – Саймон, раздевая, осмотрел Кристофера плотоядным взглядом, замершего на месте.

Аравель встал. Встал и Саймон.

– Ты, обласканный двумя любящими родителями, готов бросить своего ребенка? – он схватил его за грудки одной рукой. – Ты?!

– Аравель, не забывайся! Я альфа!

– А я БЕТА! – зарычал. – Хочешь я тебе расскажу, что такое быть ущербным? Хочешь? – он сдавил его ментальными тисками так, что щит отца-беты лопнул как мыльный пузырь и атака врезалась в щит отца-альфы. – Тебе отец никогда не рассказывал, как он получил ребенка в стране, где для его кумара не было подходящего беты, не то что омеги? Он разделил себя на двое, чтобы я, от которого отказался родитель и ничего не знал настоящий отец, выжил еще в утробе! Он создал моего зверя! Он приползал домой к неверному брюхатому мной, от неизвестно кого, любовнику, падал от усталости и плел мой кокон изо дня в день! – Аравель тащил альфу к выходу из дома. Вокруг все встречающиеся предметы разлетались на кусочки, рассыпались в щепки. – Во мне нет ни одной капли его крови! Я должен был сдохнуть на столе во время аборта! И он умолял, тварь меня родившую, не убивать заведомо ущербного ребенка! Он с голоду временами в обмороки падал, что бы я выжил! И ты, ТВАРЬ, его РОДНОЙ сын смеешь мне сейчас говорить, что ты готов бросить беременную пару только потому что он не эталон мирового статуса неземной красоты?! – дверь долбануло силой и она с треском раскрылась. – Я сыну Криса не отдам, потому что он сука блядливая, а тебя я убью если ты еще хоть раз объявишься в округе! ВОН ИЗ МОЕГО ДОМА!!! И не смей приближаться к МОЕЙ СЕМЬЕ!!!

С силой толкнув альфу, Аравель швырнул его метра на три на дорогу.

– Аравель! – закричал выскочивший из машины Клаус, раньше времени вернувшийся домой.

– "Никогда не прощу!" – зарычал, перетекая в форму зверя Аравель.

– Боги… – выдохнул Саймон замерев. Перед ним стоял альбинос, от которого в разные стороны шел полыхающий щит.

Аравель наклонился к его лицу и выдохнул.

– "Я ущербен из-за твари, так на тебя похожей. И будь на месте моего отца не Итан Самаркан, я был бы мертв. И этого зверя вырастил мне он. Дал все, дал себя. И я не могу его контролировать. И ты хочешь сделать со своими детьми нечто такое же? Что бы они получили зверя, не имея возможности быть с ним единым целым? Вечно соперничая и требуя контроля над телом? Не иметь возможности петь? – из звериных глаз текли слезы. – Я пою только в душе. Я не умею петь вслух. Я не мог залечить рану своему сыну. Я не мог научить его петь. Я ничему не мог научить своего ребенка. И ты хочешь выкинуть в мир еще одного ущербного? Уходи. И никогда сюда не возвращайся."

Аравель отвернулся и пошел в сторону дома. Клаус подлетел к нему и упав на колени обхватил руками за мощную шею.

– Аравель, милый мой, – он прижал к себе плачущего кота, ищущего защиту и любовь, что даровал ему его пара.

– Па?.. – растерянно прозвучал голос Тайнара. – Ты плачешь?

Аравель повернул голову. Клаус замер. Кристофер обмер. Вокруг Тайнара выступил одуряющей силы щит переливаясь всеми цветами радуги. И он перевел взгляд на лежавшего на дороге незнакомца. Его щит окрасился красным…

– Мразь! – метнулся Тайнар и Саймон попытался защищаться, но враг оказался настолько силен, что через секунду его руки сомкнулись на шее. – Я тебя удавлю, сука! Как ты посмел довести МОЕГО ПА!

– Тайнар! – закричал Клаус.

Но его не слышали. Тайнар сдавливал руки, коленом упершись в его грудь. На то, что его карябают когти он не обращал внимание. Его глаза изменились. Стали звериными. Он выдавил защитный щит незнакомца за секунду и тот начал задыхаться. А вокруг Тайнара заплясал атакующий ментальный огонь.

– Тайнар! Прекрати!

– "Тайнар! Не надо!"

Но их не слышали. Его жертва, которая посмела обидеть его "па", его опору и надежду, уже синела на глазах. Беспомощно царапала его ноги, лишь едва протыкая штаны, обдирая в кровь кожу об его атакующий щит.

– Не надо! – на спину налетело тоненькое тело. – Тайнар! Не надо!

Глаза, безумные и жаждущие смерти обидчику, враз прояснились. Он замер. Его пальцы медленно расслабили хватку. Через красные круги перед глазами Саймон увидел тонкие руки сжимающие широкие плечи. И эти плечи едва подрагивали. Ментальная сила отступала. Медленно, неохотно.

Тайнар отпустил закашлявшего незнакомца. Он слез с него. Медленно выпрямился. За его спиной осел омега, а он сам тяжело дышал. Успокаивал себя, медленно убирал атакующий щит, вытаскивал защищающий. И первым делом на спину, так что бы закрыть омегу полностью. Оградить от своей собственной силы.

Саймон отполз в сторону и замер, не сводя взгляда с замершей пары перед ним. Руки омеги были в крови. Его домашняя одежда была в крови. Он пробил атакующий щит. Не просто приблизился, а именно разбил его. И не Саймона защищал. Он защищал альфу. От безумия. И теперь альфа мягко замурлыкал. Останавливая кровь на руках парня. Стоя на коленях, развернув щит сферой, как для пары…как для своего омеги. И защищаемый не сопротивлялся его защите, он принимал ее мягко, доверчиво, словно…

– Кристофер. – Выдохнул через минуту Тайнар поворачиваясь и обнимая его. – Испугался?

Омега только кивнул головой. Альфа выдохнул, прикрывая глаза.

– Прости. Я не думал, что творю. Просто па никогда не плакал. Даже, когда ему было очень больно или его обижали. Он у меня сильный. А тут, плачет... – Тайнар посмотрел на замершего в крепких объятиях белого кота с мокрыми дорожками от слез на морде. – Он ведь у нас солнышко. Никогда не плакал.

Саймон медленно поднялся на ноги и отступил. Кристофер в этот момент обнял Тайнара за талию и прижался сильнее. И его плавно гладили по голове, целовали в макушку, глазами смотрели на замерших родителей. Потом мягко встали на ноги потянув за собой. А Клаус что-то шептал на ушко коту, которого крепко обнимал. Сидел перед ним на коленях, гладил по голове, шее. Потирался щекой. До Саймона долетали лишь обрывки его слов.

– Малыш… вернись… прошу… нужен мне…

Но Аравель опустил голову, зарылся в его плечо и расстроенно замяукал. Он не мог вернуться. Слишком сильное потрясение.

– Па… – Тайнар смотрел на него. Сам чуть ли не плакал. И прижимал к себе Кристофера.

Тайнар выдохнул. Это мой дом. Мой отец. Мой родитель. Это место оазис тишины и спокойствия…

Альфа метил территорию распространяя щит, даруя защиту. Омега поднял на него голову удивленно рассматривая сосредоточенное лицо. Потом повернулся в сторону сидевшего Клауса, посмотрел на его дрожавшие плечи, на плачущего Аравеля.

Место, где спокойно и тебя встретят, согреют, приласкают… оазис тишины, любви, спокойствия…

Вплелся в метку альфы поток метки омеги. На глазах изумленного Саймона вверх и в сторону дома взлетел щит, силы равной которой он не видел. Силу сыновьей любви. Щит альфы и омеги. Щит пары.

Пузырь хлынул на пару обитающую в холоде и страхе, обогрел, приласкал и ринулся на дом, покрывая его целиком. Метка. Это был маяк силы. Такие вещи могли делать только истинные пары одного вида и уровня силы.

Саймон заметил, как кот плавно вернулся в свою форму и ослаб, повисая на руках своей пары. Клаус подхватил его и принялся шлепать по щекам, пытаясь привести в чувство. А их сыновья, родной и названный, закрепили метку и бросились к ним. Тайнар помог отцу поднять бесчувственного Аравеля, а Кристофер распахнул растерзанную створку двери. Больше Саймон ничего не видел. Он забрал свой мотоцикл, порвал письмо и уехал. Зализывать свои ментальные раны, которые получил в ходе боя и ждать разъяренный выговор от родителей. И ему даже не надо будет звонить, они сами позвонят, так как их щит был вырван с корнем. Тот самый щит, который они ставили с самого его зачатия и рождения. И теперь они ощущают пустоту в душе. И будут волноваться, ведь такое ощущение сопоставимо с его смертью.

Аравеля уложили на кровать. Клаус остался с ним. Тайнар вывел Кристофера. Повел на кухню, усадил на стул и налил горячительного. Заставил выпить. Он выпил, замер, а потом всхлипнул.

– Ну что такое? Что случилось? – Тайнар прижал его к себе стоя рядом. – Все хорошо. Все живы, все здоровы.

Кристофер плакал, ощущал огромную душевную боль. Потянулся котом к Тайнару. Его тут же приняли в свои пушистые объятия, закрутились вокруг тельца в кольцо и принялись мурлыкать успокаивающую песенку. Руками же он прижал его к себе и уложил голову щекой на его макушку.

– Успокойся, маленький. Все хорошо. Все закончилось. – Нашептывал Тайнар.

Клаус не вышел из спальни. Он разделся, раздел Аравеля и прижался к нему обнаженным телом, ласково стал напевать. Личную песню. Интимную. Только для двоих. Прижимал бессознательное тело к себе и целовал его закрытые глаза, щеки, виски, лоб и губы. Умолял вернуться. Его кот терся о такое же бесчувственное тело белого красавца. И так же пел, вызывал к себе, умолял открыть глаза.

К середине ночи Аравель откликнулся. Очень медленно дернул ушком, пошевелил усами, приоткрыл глаза. Его тут же облизали горячим языком. Кот Клауса прижался всем телом и громко мурлыкал, радовался. А кот Аравеля едва мог пошевелиться.

Физически же Клаус подмял под себя супруга, впился в его губы и распалял тело лаская руками. Вскоре Аравель застонал, принимая его, не дав подготовить себя и постанывая от боли физической, вытесняя ею душевную. И Клаус повиновался ему во всем. Жадно брал его, мучил всю оставшуюся часть ночи, вырывал из охрипшего горла стоны. Страстно зацеловывал, ставил метки, прижимал к себе. На этот раз вязка была мучительно долгой. Более часа. Аравель сорвал голос, пытаясь выползти, расцепиться. Но прижимающий его к кровати Клаус, вцепившись в его плечи и волосы, покусывая в холку, удерживал на месте. Аравелю только и оставалось рычать, кричать и ерзать на месте, стонать от очередной пульсации и плакать.

Под конец вязки он уже тихо постанывал, окончательно сорвав голос. Его ласкали губами по шее, плечам и спине. Руки обихаживали бока.

– Аравель, любимый мой, милый мой, – шептал Клаус ему на ухо. Мягко захватывал ушную раковину губами, посасывал мочку. – Люблю тебя. Милый мой.

Аравель только улыбался. В голове было пусто. Память услужливо уснула. В теле была истома. В попе приятно и тепло. Все тело сладко подрагивало. Волны оргазма спадали. И его ласкали, мягко целовали везде, куда могли дотянуться. И приятная тяжесть тела пары, вдавливающего его грудью в кровать. И запах любимого альфы.

– Клаус. – Захрипел Аравель.

– Тише, не напрягай горло. – Прошептал он в ответ и погладил его шею. – Я перестарался. Узел почти спал. Подожди немного.

– Мне хорошо. – Шепотом воспротивился Аравель. – Так приятно.

– Хех. – Хмыкнул Клаус, целуя его плечо. – Проказник. Так и просишься еще поиграть?

– Не, – выдохнул Аравель, – давай завтра?

– Хорошо. – Клаус мягко выскользнул из него и осторожно слез укладываясь рядом. – Иди сюда.

И он притянул его к себе, обнял супруга. Аравель мгновенно расслабленно вдохнул и заснул. А его альфа не сомкнул глаз еще часа два. Прикрыв спящего супруга тонким покрывалом отправился на поиски аптечки. Встретившись с сыном на кухне, устало улыбнулся.

– Как он? – спросил Тайнар.