Текст книги "Мои (чужие) дети (СИ)"
Автор книги: Марина Вуд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)
15.
Давид
Диана поднимается к детям, и мы остаемся с ее подругой наедине. По ее взгляду ясно, что она меня узнала. Эту женщину я хорошо запомнил, когда отдавал биоматериал медсестре. Я громко шутил по этому поводу, а она сделала мне строгое замечание. По ее внешнему виду было понятно, что она явно не из младшего медицинского персонала.
– Узнали меня? – чуть усмехаюсь я и делаю глоток воды. – Я друг Алексея Юрьевича, владельца центра, в котором вы работаете, – говорю и выжидающе смотрю на Виталину.
– Выходит, вы в курсе про детей, – кивает она своим мыслям.
Между нами словно происходит немой диалог. Ее вопросы я читаю по глазам.
– Да.
– Это все было подстроено? – Ее вопрос застает меня врасплох. – То, что вы встретились с Диной, потом оказались на родах?
– Уверяю вас, это была чистой воды случайность. В тот день, когда мы с вами встретились, я сдавал биоматериал, потому что проспорил Лёхе. То есть Алексею Юрьевичу.
– Вы Диану в роддом отвезли. Вы следили за ней? – Мажет по мне подозревающим взглядом.
– Я в то утро вообще у девушки ночевал. То, что мы встретились на улице, оказалось простым совпадением.
– А в роддоме?
– Ваши санитарки сами все перепутали и приняли меня за мужа.
Девушка задумывается.
– И то верно.
– Вита, – подаюсь вперед, – вы же понимаете, что Дина пока ничего не должна знать.
– Почему? – Поднимает на меня глаза и с подозрением морщится.
– Потому что, во-первых, вы этим подставите Алексея Юрьевича.
– А во-вторых?
– Во-вторых: если Диана узнает, что все это время я знал о том, кто является биологическим отцом ее детей, она накрутит себя и заберет детей обратно, в свою холодную квартиру, где ее будет доставать социальная опека!
– Опека? – изумляется она.
– Она не успела вам о ней рассказать?
– Нет, – мотает головой Виталина.
– Бывшая свекровь натравила на нее социальную службу. Вы спросите, и она вам расскажет.
От этого разговора я начинаю чувствовать себя не в своей тарелке. Словно виноват в чем-то криминальном.
– Как вы узнали, что…
– Что являюсь отцом?
Кивает.
– Алексей боялся, что настоящий муж Дианы будет предъявлять претензии. Он изъял и внимательно изучил ее карту. В том числе донорский материал, под которым был код с моей фамилией.
– Похоже на правду. В отличие от нас, он может видеть скрытые данные наших доноров.
– Поверьте, для меня это было не меньшим шоком. Представляете, каково мне было всю жизнь быть заядлым холостяком и вдруг узнать, что у меня появились дети.
Виталина внимательно слушает, и это меня немного успокаивает.
– И что же вы планируете делать дальше?
Ее вопрос заставляет меня задуматься.
– Еще недавно мне было важно знать, что носители моих генов живут в хороших условиях и что их будет воспитывать адекватная женщина, – отвечаю я абсолютно серьезно и тру пальцами переносицу. – Потом, когда я узнал Дину и детей поближе, во мне что-то изменилось. Я понял, что хочу быть рядом с ними. Понял, что нужен Диане. Ей тяжело одной. Я ведь взрослый, здравый человек и вижу, сколько сил и времени требуют дети. А еще мне очень нравится ваша подруга, – говорю честно, как на духу.
– Рада это слышать.
Я вижу, что ее грызут сомнения, поэтому спешу успокоить, стараясь говорить фактами:
– Хочу сразу вас заверить, что отбирать у Дины детей или судиться за них я не собираюсь. Наоборот, я хочу, чтобы между нами были нормальные, человеческие отношения. Если не как у настоящих родителей, то хотя бы как у партнеров.
– Вы понимаете, что вам рано или поздно придется сказать ей правду? – вздыхая, хмурится девушка.
– Понимаю. – Закрываю ладонями лицо и провожу ими по голове до затылка. – Просто нужен подходящий момент. И если честно, то я даже не представляю себе, как это сейчас сделать.
Девушка поднимает на меня глаза и говорит:
– Давид, я тоже желаю своей подруге добра и хочу, чтобы рядом с ней был надежный мужчина.
С последней фразой не поспорить.
– Меня радует, что мы хотим для нее одного и того же.
Диана
Провожаю подругу к воротам.
– Вит, ну как так? Я думала, мы с тобой посидим, наговоримся вдоволь. А ты так быстро уезжаешь.
– Нечего рассиживаться. – Виталина открывает сумочку и достает оттуда ключи от машины. – На детей я посмотрела. На тебя тоже. Убедилась, что у вас все хорошо. Пора и честь знать.
– Вит, – тихо окликаю подругу. – Как тебе Давид?
– На первый взгляд нормальный, а там поживем – увидим, – жмет плечами она и опускает глаза.
У меня возникает такое чувство, что она хочет еще что-то добавить, но не решается.
– Больше ничего не хочешь мне сказать? – Смотрю подруге прямо в глаза.
Вита набирает в легкие побольше воздуха и в этот же момент бросает быстрый взгляд на дом.
– Нет, – мотает головой, и на ее лице появляется улыбка. – Ну все. Мне пора. – Обнимает меня на прощание и спешит к машине.
Я еще несколько минут стою у ворот и провожаю взглядом Виту. Снег снова начинает сыпать большими белыми хлопьями. Странно. Все это слишком странно. Я знаю свою подругу как никто другой. И вот это ее поведение сейчас совсем не вяжется с ее характером. Может, Давид ей что-то сказал? Или обидел? Хотя… Нет, это совершенно исключено. За то время, что мы знакомы, я не слышала ни единого кривого слова из его уст.
Когда возвращаюсь в дом, замечаю, что мужчина тоже слегка меняется в поведении. Он молчит, а взгляд его становится каким-то загруженным, отстраненным. Словно ему некомфортно находиться со мной на одной территории. Может, он устал от меня с детьми? А что? Сегодня я полдня прошу его за ними присмотреть. Меня начала мучить совесть. Давид слишком воспитанный, чтобы сказать мне об этом прямо.
– Кхм… – громко прокашливаюсь, когда подхожу к дивану, на котором сидит мужчина. Рядом с ним спят малыши. Мужчина сидит все такой же задумчивый.
– Проводила подругу? – отмирает он и резко поворачивает ко мне голову.
– Угу, – киваю.
– Садись. – Хлопает ладонью по дивану и двигается чуть в сторону.
Сглатываю застрявший ком в горле.
– Давид, нам надо поговорить.
– Слушаю тебя, – отвечает он и заметно напрягается.
Господи, помоги мне найти правильные слова!
– Я хотела сказать, что если ты устал и, возможно, хочешь побыть один, – поднимаю на него глаза, – ты скажи мне об этом прямо.
– Ты права, – слишком резко отвечает Давид, выныривая из своих мыслей. – Я действительно устал.
По телу пробегает холодок.
– Я могу подняться с детьми к себе. Или пойти с ними погулять, – говорю быстро, пытаясь унять волнение.
– Я не об этом. – Мужчина на секунду щурится. – Я устал от одиночества.
Давид выдерживает паузу, затем продолжает:
– С вами я испытываю иллюзию семьи. Но я не хочу иллюзий, – мотает головой, – мне больше по нраву реальность.
– Реальность может быть труднее, чем тебе кажется. – Поднимаюсь и подхожу к окну. Складываю руки на груди. Его слова волнуют, заставляют меня нервничать.
– В курсе.
Несколько мгновений, и мужчина уже за моей спиной. В легкие сразу же проникает аромат его парфюма. Его тяжелые ладони ложатся на мои плечи.
– Я боюсь, что ты быстро устанешь от нас, – шепчу я и ахаю, когда чувствую его губы под мочкой уха. Он поднимается ими выше и мягко прикусывает мою нежную, бархатистую кожу, втягивая и пробуя ее на вкус. Выдыхаю. Внутри все скручивается в тугой узел.
– Не устану, – мурлычет он мне в волосы и скользит ладонями по ключицам, заключая в объятия. Мужчина плотно прижимает меня к себе спиной и прокладывает дорожку из поцелуев от уха к виску. Внутри у меня все вспыхивает.
– Давид, – тихо произношу не своим голосом. Руководствуясь здравым разумом, хочу выкрутиться из его рук, но тут же обмякаю в них. Сладкое желание зарождается в груди и гулко ухает куда-то вниз. Мужчина прижимает меня крепче. Я чувствую его и громко всхлипываю. Давид говорит мне о том, горячо дыша мне в волосы, какая я нежная и красивая; как сильно его разрывает от желания. Говорит о том, что все его эмоции появляются исключительно в голове, а не в том месте, которое я чувствую своим бедром.
Я хочу коснуться его губ, но мужчина не разворачивает меня к себе.
– Если ты будешь продолжать крутить своей попой, то я боюсь, что не выдержу и просто взорвусь, – шепчет он, и его частое дыхание опаляет мою щеку.
Между нами нет поцелуев в губы и пошлых движений, но мой организм реагирует так, словно мы на пике наслаждения. И совершенно не важно, что Давид просто обнимает меня. Все, что я чувствую к нему, намного глубже, чем просто возбуждение. У меня никогда раньше такого не было с бывшим. Мне почему-то страшно от этого. Неужели я снова влюбляюсь?
– Постараюсь не крутить, – глупо хихикаю я.
– Не крутить получится только в одном случае. – Давид разворачивает меня в своих руках и впечатывается мне в губы крепким поцелуем, еще сильнее прижимая меня к своей груди. От этого я забываюсь и теряю счет времени, пока мужчина первым не разрывает наш контакт.
– Что-то не так? – Я вздрагиваю и практически не дышу.
– Кажется, нас спалили, – говорит он. Слышу в его голосе иронию.
Меня передергивает, а внизу живота начинает пульсировать болезненный спазм.
– Кто?
Стою и боюсь пошевелиться. Неужели снова незваные гости пожаловали?
– Даня, – смеется Давид. – Он уже целую минуту наблюдает за нами одним глазом.
– Бли-и-ин! – Упираюсь лбом в грудь Давида. – Что теперь подумает обо мне мой сын? – Прикусываю губу и поднимаю взгляд на мужчину. Улыбка так и рвется наружу.
Он поднимает бровь и смотрит на меня во все глаза.
– Видимо, мне, как честному человеку, придется на тебе жениться.
– Ну не знаю, – веду плечом. Мне до жути хочется с ним пофлиртовать. – Это как Даниил разрешит. Он в нашей семье единственный мужчина. Тебе сначала с ним придется договариваться.
– Значит, нас ждет серьезный мужской разговор.
В этот момент Даня открывает второй глаз и подает голос, сигнализируя от том, что он выспался и готов к приему пищи.
16.
Давид
Выходные закончились и наступила рабочая неделя. В понедельник Диана никуда не уехала. Во-первых, в ее доме так и не включили отопление, а во-вторых, сработала сила моего убеждения. В среду я отвез Диану домой, чтобы она взяла все необходимые вещи, которые тогда в спешке не могла захватить с собой. Марьяна Павловна начала работать у нас каждый день. Пока меня нет дома, она помогает с детьми, готовит и убирается в доме.
Сегодня пятница. Мой рабочий день подходит к концу. Я прощаюсь с очередным пациентом, беру телефон и ухожу в комнату отдыха для персонала. У меня появилась мысль заказать еды и устроить сегодня романтический ужин. Однако я даже не успел открыть сайт ресторана, как на гаджет поступил входящий звонок. Моя мать решила напомнить мне о своем существовании.
– Привет, Давид, – произносит она таким тоном, чтобы я сразу почувствовал себя виноватым во всех мировых бедах.
Нет, у меня прекрасные родители. Да и вообще, у нас дружная семья. Просто иногда они забывают, по сколько нам с Марком лет. Из-за их чрезмерного контроля брат уехал жить и работать в другой город. Ну а мне пришлось приложить все усилия, чтобы отстоять личные границы, остаться независимым и при этом не испортить отношения с родителями.
– Привет, мам!
– Надеюсь, ты помнишь, какой сегодня день, – тяжко вздыхает она.
– Конечно помню. Сегодня пятница.
Пробегаю взглядом по комнате в поисках чайника и нахожу его на холодильнике. Я каждый раз прошу ассистентов ставить его на место.
– Я так и знала, что ты забудешь, – охает она. – Хочу тебе напомнить, дорогой мой, что у нас с твоим папой завтра юбилей. Коралловая свадьба.
Черт! Я реально об этом забыл. Становится немного стыдно. Хотя, по-моему, именно этого моя мать и добивается. Она часто манипулирует нами с помощью чувства вины.
– Надеюсь, ты соизволишь завтра приехать к нам на ужин, – продолжает она.
Отвертеться и проигнорировать «семейный сходняк» не получится.
– Я буду, – обреченно отвечаю я. – Только буду не один.
– Ладно, – произносит она после небольшой паузы. – Не один, так не один. Я так понимаю, ты привезешь с собой эту свою девицу? – Мама даже не пытается скрыть свое недовольство.
– Правильно понимаешь, – спокойно отвечаю я. – Только она не девица. У нее имя есть. Ее зовут Диана.
– Наслышана, – фыркает мама.
Понятно. Брат с супругой уже отчитались.
– Вот и прекрасно. Не придется дополнительно знакомить.
– И когда ты собирался нам с отцом о ней рассказать? – не выдерживает мать.
– Так а зачем? За меня ведь уже все сделали, – парирую я. Слышу в трубку, как она переводит дыхание.
– Я думала, мы воспитали хорошего сына, – начинает причитать она, – который как минимум расскажет нам с отцом, что он начал сожительствовать с женщиной. Да еще и с детьми!
– А ты предпочла бы, чтобы я сожительствовал с мужчиной? – ёрничаю я.
– Перестань, Давид! – требует она.
– Мам, я взрослый мужик и как-нибудь сам разберусь со своей жизнью. Сам решу, с кем мне быть и с кем жить.
– Не начинай эту полемику.
– У тебя все?
– Ты куда-то торопишься, сын?
– Нет. Просто не вижу смысла в продолжении этого разговора, – искренне признаюсь я.
– Не обижайся, просто мне трудно принять тот факт, что ты завел женщину с детьми, – стонет она.
– Заводят, мамочка, собак. А женщин мы выбираем.
– Будь по-твоему! Приводи свою Диану. Хоть посмотрю, что ты там себе выбрал.
Я глотаю последнюю фразу, дабы не усугублять и без того непростую ситуацию.
– Хорошо, мама. Я привезу свою Диану. А сейчас… Ты меня прости, но у меня еще очень много работы.
Быстро прощаюсь и отключаю звонок. Смотрю на часы – половина седьмого. Надо сегодня как-то уговорить Диану вместе со мной поехать к родителям. Я и не думал ее прятать от своих родственников, просто их беспардонность иногда бьет все рекорды по наглости. Тем более что у меня на нее далекоидущие планы.
Я не думаю, что они хотят ее обидеть. А если кому-то и захочется сунуть свой нос дальше положенного, то я буду рядом, чтобы пресечь эти попытки. Конечно, мне бы не очень хотелось впускать кого-то в наш маленький и уютный мир, но рано или поздно придется это сделать.
Диана
– Ты уверен, что это правильное решение? – с сомнением спрашиваю я, пристегиваясь ремнем безопасности.
Поездка к родителям Давида стала для меня полной неожиданностью. Мне кажется, пока рановато для знакомства с его семьей. У нас дальше поцелуев еще дело не заходило.
С другой стороны, было бы очень некрасиво отказаться и не поехать к ним. И в первую очередь некрасиво по отношению к Давиду. Тем более что он для нас столько всего сделал. Поэтому я принарядилась, собрала детей и послушно села в автомобиль.
– Не волнуйся. – Давид чувствует мое настроение. – Я все время буду рядом.
В отличие от меня, он выглядит расслабленным. Конечно, ведь он едет в родительский дом. Там его ждут родные и близкие люди.
Решаюсь задать неудобный вопрос:
– Можно я кое-что у тебя спрошу?
– Конечно, – усмехается мужчина.
– Как ты собираешься представить им меня?
– Я скажу, что ты моя женщина, – отвечает он не задумываясь.
– Они, наверное, не обрадуются тому факту, что ты выбрал себе женщину с детьми, – резюмирую я.
– Скорее они тебя пожалеют, – весело улыбается он. – У меня скверный характер.
– Неправда! – машу на мужчину рукой. Мне хорошо рядом с ним. Хорошо и спокойно. А спокойствие в наше время дорогого стоит.
– Правда. Ты просто еще плохо меня знаешь.
Надеюсь, его родители не будут разочарованы выбором своего сына.
На пороге дома нас встречает мама Давида, Ольга Петровна. С виду миловидная, небольшого роста и среднего телосложения женщина. Она сдержанно приветствует меня и приглашает внутрь:
– Пожалуйста, проходите! Скоро будем ужинать.
– Спасибо за приглашение, – искренне отвечаю я.
Отец Давида высокий и широкоплечий мужчина. Оба сына похожи на него.
– Добро пожаловать в семью, Диана, – приветствует меня он и по-отцовски обнимает. – Будьте как дома.
После знакомства с родителями мы проходим в гостиную. Там я вижу Марка с супругой и их детей. Кроме семьи брата, там находятся пожилые люди. Видимо, друзья или родственники хозяев. Давид представил меня гостям, и мы отнесли детей в его комнату. Я их покормила, после чего малыши уснули. У нас было часа два свободного времени. Мы оставили рядом с малышами включенную радионяню и вернулись к гостям.
– Привет, Диана, – улыбается мне Нина. – Хотела извиниться за тот случай. У нас нет привычки вот так нагло и без приглашения заваливаться в гости. Ольга Петровна волновалась.
– Ничего страшного. Я понимаю.
– О чем секретничаете? – Давид подходит и обнимает меня за спину. От этого жеста становится теплее и спокойнее.
– Да так, – отмахивается от него девушка. – Ни о чем, что стоило бы твоего внимания.
– Если так, то я забираю у тебя Дину. Пойдем. – Мужчина берет меня за руку и ведет за собой в сторону столовой, где за овальным столом начинают рассаживаться гости.
В ходе непринужденных бесед я узнаю про Давида много нового. Его отец рассказывает, каким озорником он был в детстве, а тетя по линии мамы, Ирина Петровна, делится воспоминаниями о его юности. Рассказывает, как летом, когда они жили на даче, Давид через окно сбегал на танцы. А бабушка ловила его утром с метлой в руках, которой он получал по пятой точке.
– Ну все! Теть Ира, не надо вспоминать мое темное прошлое, – закатывает глаза мужчина. – Давайте про Марка лучше поговорим.
– А что сразу про Марка? – шуточно возмущается брат.
– А то! Давайте вспомним, как он в десятом классе вишневой наливки напился.
– Не было такого!
– Было.
– Точно, – говорит Ирина Петровна. – Ты тогда еще и друга своего напоил. А потом вы в погребе уснули. А бабушка, царство ей небесное, спустилась за консервацией и нашла вас.
Все начинают смеяться.
– Марк, – округляет глаза его супруга. – Почему я об этой истории впервые слышу?
– Потому что там нечего было рассказывать, – оправдывается Марк, обнимает Нину и миролюбиво целует ее в щеку.
Когда шум за столом утихает, хозяйка вечера берет слово:
– Предлагаю уделить внимание нашей гостье, – говорит она, и несколько пар глаз останавливают взгляды на мне. В этот момент Давид собственнически кладет ладонь мне на колени.
– И то правда. Диана, а как вы познакомились с нашим Давидом? – спрашивает тетя Ира.
Я чувствую, как рука Давида напрягается, находит мою ладонь и начинает нервно теребить пальцы.
– Мы познакомились случайно, – коротко отвечает Давид вместо меня.
Однако мне вдруг резко захотелось сказать этим людям правду. Чтобы они увидели все благородство своего сына.
– Давид помог мне на улице, когда я ждала скорую, которая все никак не ехала, – говорю я и встречаюсь взглядом с его мамой. – У меня начались схватки и отошли воды. Так мы и познакомились.
В комнате повисает пауза.
– Как же так произошло? И где в этот момент был ваш муж? – изумленно интересуется тетушка.
– У меня не было мужа, – спокойно отвечаю я и чувствую, как мужская ладонь опускается мне на плечи.
– Никогда бы не подумала, что мой сын решит завести себе сразу многодетную семью.
– Мама!
– Что мама? Еще два месяца назад ты нам за этим вот столом рассказывал о плюсах холостяцкой жизни. И что теперь? Ты привел в дом женщину с двумя чужими детьми?
– Ольга! – строго окликает ее супруг.
– Разве это неправда? – щурится она. – Так что же изменилось, сынок?
– Я пересмотрел планы на свое будущее, – отрезает он.
– А дети? Откуда они? Кто их отец? – шипит она. – Или тебя совсем не интересуют эти вопросы?
– Какая разница, кто он! – Давид делает глоток воды и нервно отставляет в сторону стакан.
– Тебя не пугает их наследственность? – продолжает пениться его мать.
– У них хорошая наследственность, – сквозь зубы рычит Давид.
– Ты откуда знаешь? Диана, кто отец ваших детей?
– Я не знаю, – тихо отвечаю я, шокированная реакцией его матери на мои слова.
– Вот видишь, даже она не знает! – восклицает женщина. —Ты хоть представляешь, какие там могут быть гены?
– Да нормальные там гены!
Она переходит на крик:
– Тебе почем знать?
– Да потому, что это мои дети! – зло рявкает Давид. – И не смей говорить гадости в их сторону!
– Что? – женщина поднимается со своего места, и Давид делает то же самое.
– То, что слышала! Это мои дети! Могу сделать тест ДНК, чтобы ты наконец-то успокоилась относительно их наследственности.
– Что? – в ужасе шепчу я, поднимая на него глаза.
17.
Диана
– И давно ты об это знаешь? – Стараюсь держать себя в руках, но мой голос дрожит.
– Относительно недавно.
– Это все было подстроено? Роддом и все остальное? – холодея, шиплю я. А в груди предательски ёкает где-то под ребрами. И я замираю в ожидании его объяснений.
– Нет, – мотает головой. – Наша встреча была простой случайностью.
Меня колотит. Сердце хочет верить его словам, но разум твердит, что подобное просто невозможно.
– Звучит неправдоподобно. – Я изо всех сил пытаюсь сдерживать слезы. – Слишком много случайностей. Так не бывает.
Закрываю глаза. Пытаюсь успокоиться, но получается плохо.
– Да я клянусь тебе! – заверяет меня Давид.
Мне вдруг становится очень страшно за детей. А что, если Давид все рассчитал и теперь хочет забрать их у меня? Мои малыши самые прекрасные дети на свете. Я безумно люблю их и сделаю все, чтобы защитить.
– Я тебе не верю!
Меня всю трясет. Начинаю закидывать свои вещи в чемодан. Без разбора, все подряд.
– Дин, что ты делаешь? – Он выхватывает у меня из рук детскую пеленку.
– Домой собираюсь, – через силу выдавливаю из себя. Страх за малышей сковывает мое сердце, которое пропускает удар за ударом.
– На ночь глядя? – Мужчина впивается в меня строгим, холодным взглядом.
Мысли в голове расползаются, словно мурашки, в разные стороны.
– Главное, чтобы от тебя подальше, – шиплю я.
Давид замолкает и подходит к окну. Вглядывается в сумерки и резко разворачивается:
– Сама можешь ехать куда угодно. Детей я не отпущу, – уверенно и совершенно спокойно заявляет он.
На несколько секунд я теряю дар речи.
– Какое право ты имеешь указывать мне, что делать?
Во мне все замирает. Я боюсь. Боюсь настолько, что тяжело дышать. На меня накатывает паническая атака.
– Прямое. Я биологический отец твоих детей.
– По закону ты им никто! – срываюсь я на крик.
– Юридическая сторона вопроса – это всего лишь дело времени.
Я не верю своим ушам.
Вокруг меня образовывается вакуум, а моя психика отказывается воспринимать услышанное.
Какая подлость! Какое лицемерие! Как тонко он все просчитал. Втерся ко мне в доверие. Прикинулся заботливым. Лапшу вешал и рассказывал про отношения. А я, дура, уши развесила и слюни пустила. Мой мир начинает сыпаться на глазах.
– Ты… ты… – давлюсь словами.
Внутри абсолютное опустошение.
– Я ставлю в приоритет безопасность детей, – так же спокойно говорит Давид и прячет руки в карманы. – Если тебе так приспичило собирать вещи на ночь глядя – собирай. Только домой вы поедете утром.
Отчасти Давид прав. На улице валит снег, дорога оставляет желать лучшего.
– Ладно. – Грустно качаю головой и захлопываю крышку чемодана. – Возможно, ты прав. Я вызову такси утром.
– Сам отвезу.
Он медленно разворачивается и идет в сторону двери. Я ничего не говорю в ответ. Просто пожимаю плечами. Наверное, моя эмоциональная система включила режим самосохранения, чтобы я окончательно не сошла с ума от страха и боли.
– Дина, – окликает меня Давид, и я оборачиваюсь на его голос. – Я правда узнал о своем отцовстве совершенно случайно. Я расскажу тебе все в деталях, когда ты будешь готова меня слушать.
Мне нечего ему ответить. Давид выходит и закрывает за собой дверь.
Как только я остаюсь одна, наружу начинают лезть все мои страхи. Мне тут же становится холодно и ужасно одиноко. Так хочется, чтобы кто-то крепко обнял меня и убедил, что все будет хорошо. И следа не остается от былого тепла, которое царило в моей душе в последнее время. Теперь туда нагло лезет пустота вперемешку с обреченностью, занимая собой все свободное пространство.
Давид
Бросаю короткий взгляд на сидящую справа Диану и сильнее сжимаю руль. На фоне давящей тишины одиноко щелкает поворотник. Еще крепче сжимаю руль. Диана молча смотрит в окно. Она не передумала и не отказалась от мысли о возвращении домой.
Как бы я ни хотел, чтобы она осталась, но держать ее против воли я не имею права. Я пытался за завтраком поговорить с ней, но она даже слушать меня не стала. Это не женщина, а стена. Кремень! Я к ней и так, и эдак, но она осталась непреклонной.
Еду со скоростью черепахи, желая как можно дольше побыть рядом с ней и детьми.
Я не виноват, что моя мать вынудила меня сказать правду. Да, возможно, это прозвучало довольно резко. И вообще, не при таких обстоятельствах я хотел во всем признаться Диане. Глупо, кончено, вышло, но имеем то, что имеем. Отмотать время назад я не могу.
Диана тоже хороша. Могла бы как минимум спокойно меня выслушать, а не подрываться и нестись с перепугу куда глаза глядят. По-моему, я ничего плохого ей не сделал за все то время, что мы знакомы. Мне кажется, я заслужил хоть на какое-то понимание с ее стороны.
Сворачиваю уже в знакомый двор, паркуюсь напротив подъезда и глушу мотор. Диана молча выходит из авто. Я выскакиваю следом.
– Дин, – подхожу и стискиваю ее плечи, – выслушай меня. Прошу.
– Нет! – Закусив губу, мотает головой. – Я не готова.
Мы замираем посреди двора.
– Папочка! – рядом с нами проносится мальчишка лет пяти и бросается на шею встреченному им мужчине. Мы синхронно оборачиваемся в их сторону. Следом за мальчиком идет симпатичная молодая женщина. Она так же, как и парнишка, идет навстречу своему супругу.
Диана резко выдыхает.
– Помоги нам, пожалуйста, подняться в квартиру, – говорит она и отворачивается от меня.
Я, психуя, открываю багажник и достаю оттуда ее чемоданы. Она принципиально не забрала ничего из тех вещей, которые я покупал для детей. Только то, что привезла с собой.
Затем подхожу к задней двери и вместо того чтобы открыть ее, торсом зажимаю девушку между собой и машиной.
– Признаю, что был не прав, – говорю ей в губы. – Мне надо было раньше тебе во всем признаться. Просто подходящего момента не было, понимаешь…
– Нет, не понимаю, – начинает нервничать она. – Не понимаю, потому что у тебя была куча времени для этого! Но ты выбрал подло врать.
– Не врать, а молчать, – пытаюсь хоть как-то реабилитироваться в ее глазах.
– Это практически одно и то же! – Отводит взгляд и смотрит в сторону.
– Диночка, – чувствую, что становлюсь абсолютно невменяемым, крепко обнимаю ее и прижимаю к себе, – я точно знаю только то, что хочу быть рядом с вами. Рядом с тобой.
Хочу поцеловать ее, но девушка уворачивается, упираясь руками в мои плечи.
– Отпусти меня, Давид!
– Дин…
– Отпусти, говорю! – сбивчиво кричит она.
– Динка, просто проверь мне. У нас все хорошо будет. Мы же оба хотим, чтобы наши дети росли в нормальной семье. Я до тебя ни разу не встречал ни одной женщины, с которой хотел бы создать семью… Дай нам шанс.
Диана долгим и внимательным взглядом смотрит на меня, как на безумного. Понять бы, о чем она сейчас думает. На ее лице появляется смятение.
– Я не готова дать тебе ответ, – говорит она дрожащим голосом. – Мне надо побыть наедине с собой и подумать.
– Хорошо. Я готов подождать. Только при условии, что я буду навещать детей.
– Согласна, – кивает она.
– И еще я открою счет, куда буду переводить деньги, чтобы дети ни в чем не нуждались.
– У них и так все есть, – обиженно произносит девушка.
– Прости, я не так выразился. Просто хочу, чтобы ты не экономила и покупала все, что вам нужно.
– Давид, и еще… Пообещай мне, что я больше никогда не пересекусь с твоими родителями, – добавляет Диана, ожидая, что я не приму ее условие и тем самым дам ей шанс безвозвратно уйти от меня.
– Обещаю, – киваю я и скрещиваю за спиной два пальца.
– Ты же врешь, Давид! – истерично усмехается она.
Вру. Потому что мои родители не железные, и рано или поздно их сердца растают. И они захотят видеть своих внуков. А мы захотим нормальных отношений с родственниками. Но это все будет потом, а пока я говорю ей совсем другое.
– Я тебе обещаю, – повторяю ей. – Что без твоего на то желания мы ни под каким предлогом не будем встречаться с моими родителями.
– Ладно, – сдается она. – Но мне все равно надо подумать, готова ли я принять всю эту ситуацию.
Пока Диана терзается в сомнениях, у меня есть несколько секунд, что принять для себя окончательное решение. И я его принимаю быстро, спонтанно и безоговорочно. На каком-то диком кураже.
– Угу. – Беру ее под локоть и распахиваю перед ней пассажирскую дверь.
– Давид, что ты делаешь? – Девушка крутит головой, а я пакую ее на переднее сиденье, затем оббегаю машину, быстро забрасываю обратно в багажник ее чемоданы и, пока она не успевает ничего сообразить, падаю за руль.
– Давид! – выкрикивает она. – Что ты делаешь? – Нервно дергает ручку открытия двери, но я успеваю ее заблокировать. – Эй! Я тебя спрашиваю!
– Пристегнись. – Подаюсь вперед и тяну ремень безопасности. Пальцы подрагивают. В груди пульсирует нечто огромное и горячее. Защелкиваю ремень и завожу мотор. Диана начинает лепетать какую-то ерунду, которая проносится мимо моих ушей.
– Если ты меня сейчас же не выпустишь, я вызову полицию! Клянусь тебе!
– Вызывай. Только на адрес моего дома, – усмехаюсь в ответ.
– Давид… – Диана с протяжным стоном закидывает голову на подголовник и закрывает руками лицо. – Куда мы едем?
– Домой, – уверенно отвечаю я.
– Ты не боишься пожалеть потом о своем решении?
– Нет, не боюсь.
– А я вот боюсь пожалеть о своем.
– Доверься мне, и я обещаю, что ты не пожалеешь.
– Ты в этом так уверен?
– Да.
– Откуда такая уверенность?
– Оттуда, что я тебя люблю, – отвечаю ей максимально серьезно и больше ничего не говорю.
Диана молча отворачивается к окну. Я не знаю ее мыслей, но она хотя бы не возмущается, и на том спасибо.
Всю обратную дорогу до дома я выжимаю педаль газа до упора. До безумия боюсь, что Диана снова взбрыкнет, поэтому стараюсь как можно быстрее выехать за пределы города. Лишь на выезде я немного сбрасываю скорость, потому как трасса заметена снегом. Коммунальные службы совсем не справляются с нынешними погодными условиями. Такое ощущение, что к зиме вообще никто и никогда не готовится в нашей стране. У них то трубы рвут в домах, и люди сидят в минус тридцать без отопления, то дороги снегом заносит, что не пройти не проехать.
Замечаю справа над дорогой большой гипермаркет. Включаю поворотник и ловко заезжаю на парковку.
– Магазин? – взволнованно спрашивает Диана.
– Да, – киваю я, тоже нервничая. – Я тут кое о чем вспомнил. Посидите пару минут?
Диана кивает.
– Я мотор глушить не буду, чтобы вам тепло было.
Выхожу из машины, а у самого сердце не на месте. Вдруг она сейчас вспомнит, что у нее тоже права имеются, и потом ищи-свищи. Быстрым, размашистым шагом иду в ближайший ювелирный отдел. Выбираю кольцо из белого золота, усыпанное осколками бриллиантов. Размер пальца не знаю, поэтому беру наугад. Потом другое куплю. Пока продавец оформляет покупку, я осматриваюсь. Взгляд натыкается на вывеску винного бутика напротив. Понимаю, что туда мне тоже надо. Немного вина поможет расслабиться и, возможно, разрядить обстановку.
