Текст книги "Разделяй и Властвуй (СИ)"
Автор книги: mari.kvin
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)
– С тобой я на воскресную мессу к брату не приду, – заметила Лукреция. – И не приведу детей. У тебя будет будущее: выходы с женой, политическая карьера. А что будет у меня?
Витторио молчал. Лукреция продолжала наблюдать за братом. За спиной как будто бы разгорелось пламя, которое обжигало ее. Как будто бы все уничтожало. Неприятный голос внутри напоминал, что первое время им было хорошо. Что им нравилось общество друг друга. Что они вместе строили планы на преображение Неаполя.
Словно в подтверждение мысли перед глазами возникли образы Витторио. Ясный взгляд, добрая улыбка. В голове как будто бы раздались пламенные речи, которые она когда-то слушала.
– Я не могу сейчас оставить Сандру, – тише ответил Витторио.
– Марко тебе и не позволит, – заметила Лукреция. – Ты наглядно показал, как крепко он тебя держит.
– Дело не в нем, – резко произнес Витторио, словно выплюнул слова. Лукреция вспомнила случай в музее и невольно задумалась: если Витторио пошел на такое унижение, то явно не осмелится сделать что-то, что не понравится Марко. Просто факт. – Сандра беременна. Хотел, чтобы ты узнала от меня, а не из новостей.
Лукреция хмыкнула.
– Поздравляю, – ответила она и заметила, что девочка уже махала Нико. – И не думаю, что нам следует что-то обсуждать, – закончила Лукреция и поднялась.
– Но мне нужна ты…
Лукреция уже шла к Нико, когда до нее долетела реплика Витторио. И она произвела эффект лезвия, которое полоснуло ее вдоль всего тела. Зачем снова эти встречи? Эти слова, с которыми не знаешь, что делать?
Мысль крутилась в голове, пока она договаривалась с Нико. Пока шла к машине Марко. Сев в салон, Лукреция уставилась вперед и почувствовала на себе взволнованный взгляд Марко. И быстрый взгляд на свое отражение в зеркале заднего вида ясно дал понять, что выглядела она слишком встревоженно.
– Все в порядке? – коснувшись ее руки, спросил Марко.
Лукреция повернулась к нему. Он смотрел тяжело, напряженно, но при этом с заботой. Его пальцы осторожно поглаживали ее кожу, несильно сжимая ладонь. За считанные секунды в голове пронеслись все воспоминания с Марко, когда он поддерживал, говорил, улаживал последствия ее ошибок. И пусть у него был и свой интерес, Лукреция поняла, что так будет и дальше, пока он доверял ей, дорожил. Пока она совершала ошибки по наивности и юношеской страсти, а не целенаправленно водила его за нос.
– Витторио был в церкви, – призналась Лукреция и кратко пересказала разговор. – Между нами все, но… встречи, подобные разговоры порой ворошат прошлое. Нужно время, чтобы это затихло.
– Понимаю, – мягче, чем ожидала Лукреция, произнес Марко.
– Злишься? – уточнила она, наблюдая за чуть свирепым выражением лица Марко, которое не подходило его интонации.
– Не на тебя, – твердо произнес он. – Спасибо, что рассказала. Теперь выбросим это из головы и позавтракаем уже?
Голос стал более невозмутимым. Машина двинулась. Лукреция с энтузиазмом кивнула, желая уже уехать из церкви и действительно выкинуть это из головы, но понимала, что предложение больше относилось к ней. На миг она задумалась, что Марко собирается предпринять в отношении Витторио, но спрашивать не стала.
Один раз она уже рухнула, приблизившись к Солнцу. Будет глупостью снова поддаться этому влечению, зная, что будущего у этого не будет. И Марко заслуживал честности, раз уж она согласилась попробовать.
К удивлению Лукреции, завтрак прошел хорошо. Простые разговоры о делах, простая близость, о которой она не задумывалась. Поцелуи, прикосновения. Раньше Лукреция и не догадывалась, что Марко – настолько тактильный человек. Хотя, может, дело было в ней. И эта мысль доставляла удовольствие.
Катаясь сейчас верхом по территории конюшни, Лукреция вдруг подумала, что впервые за долгое время она идет в правильном направлении. День был приятен, в меру ветреный, лучи осеннего солнца ласково освещали деревянные постройки вокруг. Она провела рукой по гриве коня и взглянула на Нико, пытающегося усесться.
– Уже забыл каково это? – по-доброму усмехнулась Лукреция, слегка сжав ногами тело лошади. Та сразу двинулась вперед.
– Тело все помнит, Лу, – уверенно произнес Нико, беря поводья по-английски, и дал команду двигаться. И как только они поравнялись и без спешки двинулись вперед, мягко спросил: – Что тебя тревожит теперь?
– Вот так сразу? – усмехнулась Лукреция. – Не ожидала такой прямолинейности.
Нико задорно улыбнулся, по-детски обрадовшись, что смог ее удивить. Лукреция не смогла сдержать улыбку.
– Марко, – пожав плечами, ответила Лукреция. – Мы решили попробовать. И… он мне нравится. Приятен во всех планах. Даже очень, – снова вспомнив о поцелуях, продолжила Лукреция, но, подумав, что для Нико эта информация будет лишней, спокойнее продолжила: – Что-то меня в этом пугает. Быть с ним. И это странно. В принципе мне не придется делать что-то, что я и так не делаю сейчас. Или чего делать не хочу.
– Тебе стоит обсудить это с ним, – мягко произнес Нико. – После боли прошлого нормально чего-то бояться. Нужно быть открытыми друг другу, тогда истина станет немного ближе. Это тяжело. Может, заставить почувствовать себя уязвимой. Но перед некоторыми людьми не стоит этого бояться. Думаю, что Марко один из них.
– Не помню, чтобы ты много общался с Марко, чтобы так уверенно заявлять из какой он породы людей, – заметила Лукреция, повернувшись к брату, но, увидев на его лице еле заметную хитрую улыбку, поняла: – Вы общались, пока меня не было?
– Немного, – ответил Нико.
– О чем? – с еще большим интересом спросила Лукреция.
– Не могу тебе сказать, – твердо произнес Нико и только Лукреция подумала о тайне исповеди, продолжил: – Рысью? Или сразу галопом наперегонки?
Лукреция усмехнулась. Нет смысла спрашивать дальше. Нико не выдает секреты, особенно если услышал их как падре.
– Догоняй! – Не дожидаясь ответа, крикнул Нико.
Лукреция уже наблюдала, как он приподнимался и опускался в седле в такт движения, скача вперед. Она отвела ногу, чтобы пустить лошадь легким галопом, но вдруг услышала громкий звук, похожий на выстрел.
Звук повторился. Лошадь замотала головой, громко заржала, начав метаться на месте.
– Тише, милая, тише, – крепче ухватив поводья, затараторила Лукреция, оглядываясь назад, прислушиваясь к звукам. – Что за черт…
Увиденное впереди, заставило ее замолчать. Конь Нико несся вперед, а сам он лежал на земле. Вдалеке показалась чья-то быстро отъезжающая машина. И все-таки пустилась галопом к брату, вспоминая все молитвы, услышанные за жизнь.
7
Марко ненавидел человеческую глупость. Ненавидел, когда кто-то пытался его провести. И сейчас гнев все сильнее нарастал, когда он все больше убеждался, что и Лукрецию замешивали в эти интриги. Но какова конечная цель? Зачем, избежав скандала, дальше так упорно себя подставлять?
Витторио явно хотел власти. Другой причины так унижаться в присутствии жены и любовницы Марко не видел. Да и вряд ли страсть к Лукреции так слепила его, что он был готов к подобным рискам. Марко казалось, что настоящая причина ускользала от него, как песок сквозь пальцы. Что он был близок к ее пониманию, но, затерявшись в песчинках, она пыталась остаться незамеченной.
– Мне нужно знать все, что делает, куда ходит, с кем говорит Сандра Бартоло, – отдал распоряжение Марко. – Усилить наблюдение, чтобы я знал все.
После церкви и пастичерии порт «Миано» казался спокойнее. Шумы природы, вроде чаек и воды, были для слуха в разы приятнее суеты людей и их разговоров. Порт давно стал одним из любимых мест Марко, где он порой встречался со своими капо с улиц. На первый взгляд он казался бесконечным, словно занимал все побережье. По факту был не больше пяти километров береговой линии. Словно аллюзия на людей, с которыми он порой имел дело. Особенно в политике.
Но главным достоинством было разделение на пассажирскую и грузовую зону. Машины, корабли прибывали, итальянские вина и дорогие автомобили грузили на судна, отправляя по всему миру, а Марко просто смотрел из доков, приводя в порядок мысли, когда ему не мешала суматоха туристического порта и суета людей. Во время сиесты это было особенно спокойно.
Обернувшись к капо, Марко внимательно всех осмотрел, думая, кого назначить ответственным. На Дарио были журналисты и частично цыгане, на Чиро и Аурелиано – наркотрафик. Из шестерых он рассматривал троих, самых способных, как ему казалось, главарей.
– Дай команду своим, Аурелиано, – в итоге выбрал Марко и жестче продолжил: – Остальные тоже будьте наготове. Выборы близко. Ситуация с цыганами накаляется. Скоро будет жарко. Поэт…
У кого-то зазвонил мобильный, перебив его. Парни переглянулись, Дарио полез в карман, извиняясь.
– Киро, – сообщил Дарио. – Наверное, что-то с Лучиано.
– Ответь, – разрешил Марко.
Дарио принял вызов, Марко сосредоточил взгляд на нем. Не прошло и полминуты, как Дарио напрягся. Он сжал челюсти, со смятением посмотрел на Марко и, кажется, сильнее сжал трубку. Не нужно было дожидаться слов, чтобы понять – новости будут плохие.
– Что? – жестко спросил Марко, как только Дарио убрал телефон от уха.
– На конюшне была какая-то потасовка. Выстрелы напугали лошадей. Нико Монтенелли упал с лошади. Кажется, что-то серьезное. Его с Лукрецией везут в больницу Паусилипон. Киро с парнями ищут ублюдков. Один из них ранен. Удрали, как только услышали, что лошади испугались, – доложил Дарио.
Все затихли. Кажется, даже порт. Марко смотрел на Дарио, который, видимо, был не в восторге от роли гонца с плохими новостями, и с нажимом спросил:
– Лукреция?
– Она поехала с братом в больницу, – ответил Дарио, видимо, передавая, что услышал, и стараясь не делать собственных прогнозов.
Марко глубоко вздохнул, наводя в мыслях порядок.
– Поезжай к своим. Выясни, что там было, что было нужно. Что с ними делать, пусть решают Монтенелли. Приоретет – Сандра Бартоло и предвыборная кампания. Все приводят своих в боевую готовность. Меня держать в курсе всего. Свободны.
Марко добрался до больницы достаточно быстро. Телефон все еще молчал. Никакие новости не поступали. Идя по коридору к комнате ожидания, он наметил четкий план действий: узнать о состоянии Нико, найти Лукрецию, связаться с Санто, а потом со своими людьми.
Завидев нескольких парней в кожаных куртках и джинсах, слоняющихся по коридору, Марко понял, что Монтенелли где-то неподалёку. И оказался прав. На длинной скамье сидели Элоиса и Фелиса, мать Нико. Отсутствие Санто и Бруно было ожидаемым, но Лукреции – усилило беспокойство.
– Марко, – первая на него отреагировала Фелиса. Поднявшись со скамьи, она медленно направилась к нему и, приобняв, поцеловала в щеку. – Рада тебя видеть даже при таких печальных обстоятельствах.
– Взаимно, Фелиса. – ответил Марко и, подходя к Элоисе, спросил: – Как они? Что говорят врачи?
– Нико еще не приходил в себя. Вероятно у него черепно-мозговая травма, перелом ключицы, подозрения на травму позвоночника. Подробнее, пока не знаем, ждем результаты анализов. Но врач говорил, что наличие шлема обычно снижает тяжесть травмы головы. Лукреция в порядке. Она отошла, чтобы поговорить с Санто, все рассказать. – Голос Фелисы звучал словно в трансе. Словно она говорила не о своих детях, а пересказывала события нудного фильма.
Необходимость держать лицо, эмоции под контролем даже в самый страшный миг – навык, который воспитывали с детства. Нельзя показывать слабость врагу. Нельзя показывать страх перед своими людьми. Особенно если ты во главе семьи или его близкий родственник. Нужно сохранять чистый разум и быть готовым принимать решения, вступить в бой.
– Она пошла туда, – тверже произнесла Фелиса, указывая направление.
– Спасибо, – поблагодарил Марко и, высказав слова сожаления, направился в указанную сторону.
Идя по коридору, он стал искать место, где можно было бы спокойно поговорить, и дошел до больничной часовни. Тихо заглянув внутрь, Марко сразу увидел Лукрецию, сидящую на скамье возле Девы Марии.
Кроме Лукреции, в часовне никого не было. Марко вошел и направился к ней. Поравнявшись, понял, что она не обратила внимания на шаги, и аккуратно коснулся ее плеча. Лукреция повернула голову и улыбнулась уголками губ. Она все еще была в легинсах, свитере, жилетке и сапогах для верховой езды. И сидела с тем же выражением лица, которое было у ее матери.
– Ты в порядке? – садясь рядом, спросил Марко.
– Да, – повернувшись к нему, ответила Лукреция. – Когда раздались выстрелы, я еще стояла, поэтому лошадь лишь засуетилась на месте, а Нико уже мчал галопом…
Взгляд Лукреции сменился. Она смотрела лишь на Марко с нетерпеливым ожиданием. Он понимал, что она хотела сейчас от него услышать и от осознания этого гнев из-за ситуации разгорелся с новой силой:
– Я понимаю: ты хочешь услышать, что с Нико все будет в порядке, но я не хочу обещать, заверять тебя в том, над чем не имею власти, – с горечью ответил Марко, наблюдая, как взгляд Лукреции тускнел на его глазах. – Могу лишь гарантировать, что в любом случае буду рядом. И что виновные будут наказаны.
Лукреция несколько секунд сидела неподвижно, а потом придвинулась ближе и положила голову ему на плечо. Марко приобнял ее, уткнувшись подбородком ей в затылок. Вскоре он понял, что ее била мелкая дрожь, и прижал к себе чуть сильнее.
Деньги. Политические игры. Власть и борьба за нее. Даже удивительно, каким все бессмысленным кажется в подобные моменты.
– У меня из головы не выходят слова одной женщины, – вдруг заговорила Лукреция. Голос стал тише, ее дыхание ощущалось где-то на уровне шее даже через ворот водолазки, а рука потянулась к его рукаву пиджака. – Я тогда училась в университете и услышала ее разговор с кем-то. Кто-то погиб. Молодой, хороший. Другая женщина так быстро говорила о нем. Перечисляла все, где он преуспел, кому помог. А та ответила, что в этом нет ничего удивительного. Господь порой забирает добрых и светлых людей рано, когда впереди что-то страшное и злое, чтобы их это не затронуло. Их душу. И как я поняла, в семье того человека действительно началась черная полоса.
Марко слушал, наблюдал, как Лукреция теребила пуговицу у него на рукаве, и, дослушав ее, удержал усмешку при себе.
– После смерти близких жизнь часто переворачивается. Дело в людях, не в Божьем промысле. Не все могут пережить утрату. Вовремя взять себя в руки, – мягче заговорил Марко, коснувшись руки Лукреции, которой она игралась с пуговицей.
Лукреция не сопротивлялась, отстала от пуговицы и шумно втянула воздух носом.
– Витторио, эта кампания, цыгане, грызня за территорию, перестрелки… Ему всегда это было не по душе, поэтому он ушел от этого в церковь. И… меня пугает мысль, что это действительно попытка уберечь его от всей этой грязи, в которой мы находимся. К которой идем.
Лукреция выпрямилась, Марко чуть отстранился, чтобы видеть ее. Лицо приобрело более человеческий вид, больше не походило на маску. Невольно Марко порадовался, что смог выстроить отношения, в которых Лукреция ему доверяла, открылась и показывала уязвимую сторону. Пусть и обстоятельства были печальными.
Он снова вернулся к тупику с обещаниями, которые не мог дать. Не хотел переубеждать Лукрецию, видя, что эта мысль придавала смысл происходящему, если с Нико произойдет самое страшное. Это был тот редкий момент, когда Марко не мог подобрать слов. И когда зазвонил телефон, то он даже расслабился, поняв, что можно перевести тему.
– Извини, я отвечу, – доставая смартфон из джинсов, произнес он. – Слушаю, Дарио.
Услышав обращение, Лукреция явно оживилась и внимательнее стала наблюдать за Марко.
– Парни Монтенелли взяли ублюдков. Те понимали, что могут возникнуть проблемы и были с пушками. Начали стрельбу. Признались, что журналистам назначили неплохую награду за любую грязь с доказательствами, которые помогут очернить Бартоло. Но самое интересное: взяли не просто журналюг, а шестерок какого-то детектива. Мы еще выясняем, но клиент – женщина. Красотка. Рыжая. Богатая. В общем, по описанию подходит под Сандру.
Услышав Дарио, Марко даже хмыкнул, переваривая все услышанное. Телефон запищал. Звонил Санто. Неудивительно раз дело коснулось Бартоло.
– Разберись с журналистами показательно. Чтобы больше к нам не лезли, – жестко произнес Марко. – Скоро буду. – Завершил вызов и принял звонок Санто. – Знаю. Где вы?
– Доки «Мерджеллина», – ответил Санто. – Ждем тебя.
Голос прозвучал воинственно. Пусть Марко ожидал, что скоро станет жарко, не ожидал, что началом этого послужит воскресный день. Он завершил вызов, сунул смартфон в карман и взглянул на Лукрецию, продолжающую прожигать его взглядом.
– Виновные будут наказаны даже раньше, чем я думал, – усмехнулся Марко, потянувшись к лицу Лукреции и серьезнее продолжил, поглаживая ее по щеке: – Мне надо ехать. Но звони, если захочешь поговорить.
Лукреция кивнула, накрыла его ладонь на ее лице своей. Марко хотел уйти, но что-то во взгляде Лукреции приковало его на месте, не отпускало.
– Что? – спросил Марко, чувствуя, что и за руку она держала его сильнее.
– Не убивайте их, – попросила Лукреция. – Подождите, пока станет ясно, что с Нико. Пусть тоже ждут. И пусть получат то, что заслужили.
Она просила мягко, как озвучила просьбу, но холодно. Марко невольно хмыкнул, отмечая включение столь рационального размышления после размышлений о Божьем промысле.
– Я передам, – пообещал он.
Кризисные моменты всегда показывали многое. Помогали лучше разобраться в людях, сделать выводы. Сейчас Марко видел, убеждался в собственной правоте, что Лукреция Монтенелли определенно была готова к той роли, которую он отвел ей в своей жизни. Оставалось лишь сделать так, чтобы и она хотела ее принять.
8
Марко ехал в доки с неуместно приподнятым настроением. И пожирающем его пылом. Всеми своими инстинктами он чувствовал, что совсем скоро получит все, что хотел. Осталось пройти лишь последние трудности. И пусть они обещали быть жаркими и кровавыми, это лишь подстегивало быть начеку.
Запах Тирренского моря уже проник в салон автомобиля. Марко сделал глубокий вдох, подъезжая к месту встречи и посмотрел на свое отражение в зеркале заднего вида. Ни к чему Монтенелли видеть, какой пожар все сильнее расходится по нему в преддверии предстоящей борьбы.
Марко припарковался, снял пиджак и кинул его на сиденье, решив, что без него будет удобнее. Как только он вошел в доки, то сразу услышал звуки ударов, лязганье цепей, мужские голоса.
Санто и Бруно сидели за столом, совершенно не обращая внимания на происходящее позади них. Трое парней были подвешены за руки так, что их ноги еле касались пола. Все уже сильно избиты, судя по разбитым лицам и запачканной кровью одежде, но все еще живы.
– Ты быстро добрался, – удивленно заметил Санто.
– Был недалеко. В больнице, – ответил Марко, подходя к свободному стулу и опережая слежующий вопрос, продолжил: – Все еще ждут результатов. А у вас что?
– Твой по центру, – кивнув головой в сторону парней, ответил Санто. – Выясняй что надо и покончим с этим.
Марко заметил усталость в его голосе и отлично понял его природу. Подобные исполнители всегда знают слишком мало. Самую верхушку. Но порой, чтобы докопаться до нее, нужно приложить слишком много усилий.
– Лукреция просила их оставить, – по очереди смотря сначала на Санто, а потом на Бруно сказал Марко, внимательно следя за их реакцией. – Подождать новости из больницы. Чтобы почувствовали ожидание. Пусть наказание соответствует преступлению.
Санто еле заметно усмехнулся. И Марко понял, что не услышанному, а каким-то своим мыслям. Обернувшись, он еще раз посмотрел на пленников, а затем кивнул, когда они встретились взглядами.
– Хорошо, – согласился Санто. – Она была там – пусть решает.
Марко перевел взгляд на Бруно. Но не успел даже попробовать прочитать его, как тот встал из-за стола.
– Оставляю тебя, Санто, – заговорил он. – Вы вдвоем сможете все решить. А я поеду в больницу.
Голос Бруно с годами стал звучать тише, но из-за этого не казался слабее. Напротив, приходилось напрягаться самому, чтобы не пришлось его о чем-то переспрашивать. И так просел он за последний год. Бруно сам как будто бы стал тише.
Марко не размышлял об этом ранее, но после разговоров с Лукрецией к нему вдруг пришла мысль, что ссылка единственной младшей дочери далась ему тяжело. Перед глазами вдруг возник семейный портрет в гостиной, в голове – слова Лукреции о детстве.
– Конечно, отец, – ответил Санто.
Марко заверил в том же, попрощался. Решение Бруно было обоснованным. Марко сам давно заметил, что, принимая решения, Санто перестал смотреть на отца, что его голос звучал без оттенка вопросительной интонации. С каждым днем, совещанием, решением он становился увереннее в себе. Дела постепенно переходили к нему. Сейчас то же настроение он прослеживал и в Лукреции. И, видимо, не только он.
Как только шаги затихли, внимательно посмотрел на Санто, пытаясь понять, думали ли они об одном и том же.
– Кажется, у меня только что сняли вспомогательные колеса, – усмехнулся Санто.
– Похоже на то, – подтвердил Марко, поднимаясь из-за стола и отгоняя мысли о Бруно и причинах его решения сейчас, тверже продолжил: – А теперь займемся делом.
Он направился к пленникам. Парни расступились, а он встал напротив того, о ком говорил Санто. Кажется, человек перед ним ощутил, что опасность стала серьезнее. Приподняв голову, он осторожно посмотрел на Марко.
После побоев было сложно дать точную оценку, но, кажется, парень перед ним был лет двадцати пяти. Как и те, что были рядом.
– Женщина, – объявил Марко, по очереди посмотрев на каждого пленника, – кто расскажет о ней больше, тот облегчит себе жизнь. Ее остатки.
Марко ждал. Помещение погрузилось в нехорошую тишину, финал которой предугадывали уже все. Все притихли. Все как будто замерли в ожидании. Лишь звон цепей напоминал, что какое-то движение внутри сохранялось.
– Ладно, – спокойно отозвался Марко, отходя в сторону, чтобы пропустить своих парней: – Продолжайте. И переходите на следующий этап. Центральный должен жить. Ему лучше молиться за здоровье Нико Монтенелли.
Не требовалось объяснений, что при еще более трагичном исходе дела с ним будут разбираться иначе. Эта тревожная мысль проникла в воздух, словно ядовитый токсин, отравляя большим страхом. Один из парней достал гарроту и подошел к пленникам сзади, играясь с ней так, что отчетливо слышался скрип кожаной веревки.
– Это был несчастный случай, – пробормотал «центральный». Парень с гарротой уже растянул ее перед собой, но Марко поднял руку и дал знак остановиться. – Нам дела не было до падре.
– Тогда какого черта вы были там? – жестче спросил Марко.
– Мы следили за политиком, – продолжил «центральный», пытаясь повернуться и осмотреться позади. Цепь неприятно звенела, словно пыталась сбить его с мыслей, которые начали активнее выстраиваться в ряд. – Он был там. Мы думали, что у него там свидание.
Марко услышал приближающиеся к нему шаги и вскоре увидел, что Санто с ним поравнялся, видимо, заинтересовавшись темой.
– Упрямый ублюдок, – выругался Марко и обернулся к Санто, чтобы прояснить ситуацию: – Он был и в церкви. Пытался поговорить с Лукрецией. Видимо, узнал о ее планах. Эти ублюдки поехали, чтобы сделать снимки, решив, что что-то достанут. Заказчик – Сандра. Только ей зачем компромат на мужа? – Обернулся к пленникам. – Кто ответит?
Марко по очереди смотрел на пленников, продолжая думать о Сандре. Хорошая уважаемая семья, изучение политологии в университете, честолюбие, желание власти. И зачем такой женщине быть примерной женой в тени мужа, находящегося на поводке у клана, если можно занять его место без обязательств перед семьей? Рейтинги Бартоло высоки, кампания строилась успешно.
Скандал с изменой.
Обманутая жена, которая была с ним все это время, которая помогала кампании, которая сама разбиралась в политике.
Неужели Сандра могла пробовать провернуть такое?
Подумав об этом Марко даже усмехнулся. С самого начала он понимал, что эта женщина способна на многое.
– Мне кажется, я уже и сам понял, в чем дело, – смотря на Санто, произнес Марко, продолжая варить мысль в своей голове. – У тебя остались люди в партиях?
– Да, – кивнул Санто, внимательнее смотря на Марко. – Ты думаешь, что она хочет протолкнуть другого кандидата?
– Эта сука хочет протолкнуть себя, – усмехнулся Марко. – Если она выдвинет свою кандидатуру как независимая партия, то вряд ли получит голоса для поста мэра, но может получить достаточно, чтобы обеспечить себе место в Совете. Ей нужно три процента голосов. И я думаю, что беременная обманутая женщина сможет их набрать.
Марко буквально почувствовал, как шестеренки в его голове закрутились. Все встало на свои места. Почти все стало ясно.
– Кампания – это дела не на неделю, – возразил Санто.
– У нее есть кампания Бартоло. Очернить его с помощью Лукреции, предложить то же, кто-то из людей перейдет. Денег у нее достаточно. Свою роль она отыграет, я уверен. Но это все равно надо проверить. Сможешь осторожно через своих?
– Да, – кивнул Санто. – Я займусь этим.
– А я всем остальным, – подытожил Марко и, обернувшись к своим людям, продолжил: – От этих двоих избавиться. А этот, – указал на центрального, – пусть ждет решения Лукреции. – Посмотрел на Санто. – Ты согласен?
– Да, – без раздумий ответил Санто.
Не успели они сделать шаг, как услышали чью-то безуспешную попытку сделать вдох. Но Марко уже не обращал внимания. Внутри него все пылало. Настоящая война началась.
