Текст книги "Разделяй и Властвуй (СИ)"

Автор книги: mari.kvin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

Дарио

Дарио

Месяц спустя

Направляясь на Сицилию в самолете, Дарио невольно вспомнил, как приехал сюда в первый раз. Долгая дорога на автобусе с пересадкой из Катании, неудобное место, множество сложностей. Не имея лишних денег, он шел до Ното пешком, пока не поймал попутку.

Хотя сейчас он бы дошел от Неаполя пешком, если бы это понадобилось. Сейчас он мог это сделать. Мог получить жизнь, которую хотел. И волновался, что опоздал.

Обдумывая свои планы, Дарио прекрасно понимал, что никто не будет сидеть у окошка и ждать его. И для себя твердо решил, что если его женщина счастлива сейчас с другим, то просто отпустит ее, даже не давая знать о своем приезде в Ното.

Потом он может немного попутешествовать. По Италии. По Европе. По миру. Может спокойно вернуться в Неаполь и заниматься только рестораном. Может что угодно. И это осознание пьянило. Никогда в жизни он не был так свободен. Никогда прежде не принадлежал настолько сам себе. Не скрывался. Не думал, что где-то его ждут грязная работа, разборки или неприятности. Ручной мэр Марко помог замять некоторые страницы его биографии.

Пусть была уже поздняя осень, Ното все равно казался теплым и уютным. Возможно, из-за желтого цвета, в который были окрашены почти все здания, возможно, это было лишь состояние души. Дарио направлялся к церкви, считая своим долгом встретиться и с Отцом Виллермо. Пусть их последняя встреча прошла плохо, но он был важным человеком для его сестры. Значит, ему следовало знать, что он сделал в ее память.

Дарио добрался до храма. Все те же колонны. Все та же монументальная лестница со множеством ступеней, на которые ему было больно смотреть. Но Дарио все равно пошел, чертыхаясь через одну и напоминая себе, что после разговора он вознаградит себя сигаретой.

Как только Дарио зашел внутрь, он увидел мужскую фигуру в черной рясе. Виллермо Клементе зажигал свечи, медленно двигаясь от одной к другой, и Дарио невольно усмехнулся, представляя реакцию на свою персону.

– Добрый день, падре, – громко поздоровался Дарио.

Виллермо медленно обернулся на его голос и удивленно осмотрел с ног до головы.

– Пути Господа действительно неисповедимы, – продолжил Дарио. – Готов поспорить, что даже вы не предполагали, как сложится моя вендетта.

Оглядываясь назад, Дарио и сам подивился, как повернулась его жизнь

– Добрый день, Дарио, – поздоровался Виллермо. – Рад, что ты в порядке.

Его слова прозвучали довольно тепло. Искренне. И Дарио даже улыбнулся, отгоняя мысли о своей жизни.

– Я заскочил передать вам кое-что, – залезая в карман куртки, заговорил Дарио, переходя к главной теме. – В Неаполе я познакомился с девушкой. Она занимается разными проектами, благотворительностью. Я рассказал ей о Мадди. И…

Дарио опустил ту часть, как он пришел к идее создания приюта, как нападали на бордели Испанских кварталов. Он протянул Отцу Виллермо буклет и ждал, когда тот прочтет его название – приют для женщин имени Маддалены.

Вскоре Виллермо улыбнулся. Тепло. Как мальчишка. И от этой улыбки даже Дарио стало немного лучше на душе от осознания, что он оставил за собой в Неаполе не только кровь и трупы, но и нечто хорошее.

– Им занимается Лукреция Монтенелли. Но думаю, что в скором времени она станет Кастелло, – продолжил Дарио. – Я написал ее номер на обороте. Перед отъездом я рассказал о вас. Если захотите внести лепту, она найдет вам место.

Виллермо так бережно держал буклет, словно вот-вот погладит. Пусть у них были разные взгляды на отмщение, методы, но в одном они явно сходились – любовь к Маддалене. И ради этого стоило не вспоминать прошлое.

– Спасибо, – поблагодарил Виллермо и серьезнее спросил: – Что происходит в Неаполе?

Дарио криво улыбнулся. Витторио стал продвигать антицыганские законы, из-за чего цыгане и семейство Лучиано объединились. Война продолжалась. Пусть и не такая кровопролитная, как перед выборами.

– Все как всегда. Политические интриги. Новая власть. Новые порядки. Испанским сейчас туго. Девочек в приюте много, но Лукреция старается. И я сам отбирал парней для работы там. Так что они там в безопасности. И, кстати, Лукреция сейчас на Сицилии. Пока ее лучше не отвлекать, но к концу недели, думаю, можно будет обсудить дела, если захотите.

Виллермо еще раз взглянул на буклет и горько усмехнулся. Наверное, в этот миг они подумали об одном и том же. Неаполь – город, в котором война не закончится никогда. Просто потому, что иначе он не может существовать.

Война может затихнуть. Может полыхать. Но конца ей не будет из-за неуемной жажды власти и суровых законов, чтобы наказать обидчиков. Кровь за кровь.

– А я свое уже отвоевал.– Дарио произнес тише. То ли отвечая самому себе, то ли сообщая это Виллермо.

– Если захочешь поговорить, то я всегда к твоим услугам, – тепло отозвался Виллермо.

– Отмолите мои грехи? – по-доброму усмехнулся Дарио и серьезнее продолжил: – Спасибо.

Они пожали друг другу руки и разошлись. Дарио собирался исполнить свою главную цель. И направился по знакомым улицам к ресторанчику. Даже удивительно, как за месяц жизни здесь, он проникся Ното. Этим небольшим городишкой, который жил в разы спокойнее Неаполя.

Дарио казалось, что даже воздух здесь другой. Мягче. Свежее. Приятнее. Что даже если не получится обрести любовь, он сможет обрести душевное спокойствие и просто отдохнуть от битв.

Дойдя до ресторанчика, Дарио остановился у окна, разглядывая людей. Симонетта бегала между столиками. Ее волосы были завязаны в растрепанный хвост. Рукава свитера были закатаны по локоть, а джинсы подчеркивали стройные ноги и зад.

Дарио невольно залюбовался ею, как в первый раз, вспоминая горячие ночи в ее спальне над рестораном.

– Моя Гранита, – не веря, что действительно снова увидел ее, произнес Дарио.

– Вернулся все-таки! – вдруг раздался радостный мужской голос. – А я смотрю в окно и думаю ты или не ты.

Дарио обернулся и увидел на крыльце отца Симонетты. Абелле с доброй улыбкой смотрел на него и направился с распростертыми объятиями.

– А я знал! – довольно произнес он. – Был уверен, что еще увижу тебя.

Дарио в ответ не менее тепло обнял Абелле и улыбнулся. Сказать здесь было нечего.

– У нее нет никого толкового, – тихо произнес Абелле. – Ходит один, но такой же вялый, как томат из гипермаркета.

Дарио даже рассмеялся от того, с какой неприязнью Абелле сказал про гипермаркет, и поблагодарил за информацию.

– Тогда не буду больше терять время, – твердо произнес он и направился в ресторан.

Симонетта разговаривала с пожилой женщиной за столиком. Дарио медленно приближался, собирая все мысли в кучу. Что сказать? Как все объяснить? Как всегда у него не было никаких заготовок и сейчас он сомневался даже в своей импровизации.

Старушка замолчала и с интересом уставилась на него. Вскоре к ней присоединилась и Симонетта. Она замерла, словно увидела призрака.

– Привет, – поздоровался Дарио. – Я… решил все дела в Неаполе. Дрянного будущего со мной больше нет. И я могу остаться здесь. Никто за мной не придет.

Симонетта так и стояла без движения. Дарио нервно усмехнулся и захотел закурить.

– Я все расскажу тебе. Абсолютно все, – продолжил он, игнорируя желание. Порыв подойти к ней ближе, прижать к себе, впиться в губы. – Надеюсь, что ты захочешь выслушать меня. Например, после работы. Как раньше. Ты разбираешься с кассой. Я мою зал. Выпьем по бокалу. И… поговорим. Но должен предупредить, что разговор будет долгий. Я, можно сказать, заключил контракт с дьяволом, чтобы вернуться сюда свободным.

– Да идите и говорите уже, – махнув рукой, вмешалась старушка. – Я дождусь Абелле.

Симонетта даже потеряла равновесие, когда старушка отпихнула ее. Дарио подошел ближе, ухватив ее за руку.

– Так что, Гранита? – лукаво спросил Дарио, нежно поглаживая Симонетте руку. Заглянув к ней в глаза, он даже выдохнул, заметив, что сумел ее зацепить.

– Ты знаешь, где фартук. Сперва разберемся с наплывом, а потом все остальное.

Дарио широко улыбнулся. Его приняли. Его выслушают. Он вернется к работе на кухне, в ресторане. Вернется к любимой женщине. К той жизни, о которой мечтал.

Эпилог

Эпилог

Октябрь на Сицилии был прохладнее, чем Марко ожидал, но это играло ему на руку. Лукреция хотела пляжный ленивый отдых, а он сейчас не разделял этого порыва, хотя тоже хотел сменить обстановку хотя бы на неделю.

Но уехать слишком далеко от Неаполя он не мог. Город не отпускал от себя на дальние расстояния. Сицилия казалась самым приемлемым вариантом. Задумавшись от альтернативе пляжного отдыха, Марко забронировал пару замков в Палермо, в которых можно было провести ночь, решив, что Лукреции придется это по душе. И не прогадал.

Кажется, для осени это было идеально. Природа постепенно засыпала. Прохладные ветра гоняли опавшие листья. Погода могла внезапно измениться, стоило солнцу скрыться за тучами. Сицилия в миг превращалась в нечто более темное и мистичное. И величественные замки из камня, хранившие в своих стенах многовековую историю, полную войн и интриг, завораживали Марко больше.

По вечерам они ужинали с Лукрецией в уютных ресторанах или замках. Пили вино. Говорили.

Занимались ночью сексом, а на следующий день садились в машину и ехали дальше. Минимум вещей. Полная свобода маршрута. Глоток свободы прежде, чем вернуться в Неаполь и продолжить контролировать каждый шаг.

Марко нравилось это состояние безмятежности. Такое редкое. Такое непривычное. Видимо, годы брали свое. Раньше его душа не терпела перерыва, жаждала борьбы, а сейчас он искренне наслаждался минутами затишья. Возможно, это было влияние Лукреции на него. Возможно, осознание, что он получил все желаемое.

Это был вечер в очередном замке. Они отъехали от Палермо на несколько километров. И как большинство замков, этот имел свою печальную историю. Он стал популярным благодаря драме, случившейся с баронессой Карини. В четырнадцать лет ее отдали замуж по договоренности. Как следовало догадаться, брак не удался. Юная девушка, жаждущая любви, нашла утешение в объятиях друга семьи, которому симпатизировала еще до замужества. Ее отец пришел в ярость, узнав об этом, и собственноручно зарезал дочь ножом.

Спасаясь бегством, она потеряла много крови и в момент слабости положила руку на стену одной из комнат. Девушка умерла а ее кровавый отпечаток так и остался на века в «комнате убийства». Говорят, что призрак баронессы все еще бродит по замку.

Эту историю выслушал Марко, когда пытался договориться об аренде. Эту историю он рассказал Лукреции, наблюдая за тем, как она рисовала что-то в альбоме. В гостиной, где они сидели, горел камин, потрескивали дрова, играли тени на стенах.

Лукреция посмотрела на Марко, оторвавшись от рисунка, и он залюбовался, как огонь осветил ее лицо. Словно его свет подчеркнул все красивые черты ее лица.

– В Италии слишком много историй о девушках, которых погубил брак. Как по договоренности, так и по любви, – заметила Лукреция.

Она смотрелась необычно домашней в кашемировом свитере с горлом и в джинсах. Распущенные волосы, небрежные и чуть кудрявые, на лице лишь легкий румянец, немного туши и неяркая помада.

– Поэтому я не рассматривал договорные браки. С тобой в том числе. Людская натура все равно вырвется наружу, – ответил Марко.

Лукреция опустила взгляд к рисунку. Марко стало даже интересно, что она вырисовывала на этот раз, так погрузившись в процесс.

– Кажется, мы как-то с тобой это уже обсуждали, – медленнее обычного, заговорила Лукреция, продолжив что-то выводить карандашом на бумаге. – Браки семей вроде наших – это… машина. Жесткая, бескомпромиссная и единая. Там нет «я». Вы либо заодно, либо вас нет.

Марко вспомнил этот разговор на свадьбе Санто. Вспомнил подарок, скамья со шляпами, который их на это побудил, и невольно улыбнулся:

– Шляпы все-таки сливаются, – заметил Марко. – Не издевка. Не предупреждение. Лишь напоминание, как выжить в нашем неспокойном городе.

Лукреция снова оторвалась от рисунка и улыбнулась уголками губ, видимо, тоже вспомнив подарок на свадьбе Санто.

– Ты к этому готова? – серьезнее спросил Марко.

– Да, – твердо ответила Лукреция. На миг она будто бы выпала из реальности. Словно ушла в воспоминания, прокручивая что-то в голове. Марко не стал ее тревожить, понимая, что часть воспоминаний наверняка не очень приятна. Он обернулся к огню, несколько секунд посмотрел на танец пламени и усмехнулся, вспомнив то, что утаил на свадьбе Санто.

– И, кстати, та скамейка была подарком моих родителей, – по-доброму усмехнулся Марко.

Взгляд Лукреции оживился. Она удивленно посмотрела на него, а потом улыбнулась.

– Я как раз шел по просьбе матери проверить, нормально ли все доставили, когда встретил тебя.

Лукреция чуть нахмурилась, видимо, пытаясь вспомнить, что она говорила тогда. Марко почему-то рассмешило ее столь задумчивое выражение лица. Он сунул руку в карман, чтобы достать телефон, но нащупал флешку, которую так и носил с собой. В которой все еще сохранились кадры связи Лукреции и Витторио.

Марко хотел рассказать Лукреции, что у него есть эта запись. Что она последняя из существующих. Что она была, чтобы сдержать Сандру. Пообещать, что не использует ее никогда. Но понял, что в этом нет смысла. Лукреция приняла свою роль. И вела себя соответственно. И без лишних слов Марко просто кинул флешку в огонь, уничтожая последнее неприятное воспоминание.

– Интересно, что она подарит на нашу свадьбу, – по-доброму усмехнулась Лукреция, вырвала из альбома лист и протянула его Марко.

Приняв его, он увидел свой портрет. Черно-белая гамма, тени, игра пламени на фоне. Но что привлекло Марко больше всего – взгляд. Живой. Сильный. Уверенный.

– Ты так меня видишь? – уточнил Марко.

– Чаще всего, – спокойно ответил Лукреция. – Но наедине ты мягче, и мне это нравится.

В комнате появился неприятная вонь жженого пластика. И Марко поднялся, после чего протянул руку Лукреции.

– Пойдем прогуляемся, – предложил он, помогая Лукреции подняться. – Я бы посмотрел и на вторую версию.

– Может быть, когда-нибудь, – игриво протянула Лукреция, сильнее сжав его ладонь.

Недолго думая, Марко тут же притянул ее к себе и впился в губы жадным поцелуем. Город его. Как и Лукреция. И новая цель теперь – все это удержать.

* * *

Тем временем

Неаполь

Киро нервно выкуривал сигарету и пытался унять дрожь в руках. В кабинете было уже душно, но он даже не думал приоткрыть окно. Просто курил. Просто смотрел на девушку, которая выдавала себя бежавшей от бойни проституткой из Испанских, просящий убежище в приюте. Которой он по дурости поверил. И из-за которой мог теперь прощаться с жизнью.

Ему хотелось позвонить Дарио. Попросить совета. Но он запретил себе это делать. Кто он такой, чтобы возвращать сюда человека, сумевшего получить свободу?

– Киро, – осторожно позвала она, но он лишь выставил руку с сигаретой перед ней, чтобы она ничего не говорила.

Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, и она осознавала, в каком они дерьме. Что и ей тоже страшно. Что и она понимала все последствия.

Киро хотелось убить ее самой и защитить одновременно. И, снова сунув сигарету в рот, он сделал затяжку, а потом нервно рассмеялся, понимая, что этот вечер стал концом его прежней жизни…