Текст книги "Нет звёздной болезни (СИ)"
Автор книги: Marian Felis
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)
– Замолчи, – прошептал Артём. – Прошу, не говори ей ничего! Не сейчас!
Молодой человек с умным видом кивнул и сел обратно на стул, вальяжно развалившись на нём. Сначала потёр подбородок ладонью, как частенько делал его брат, потом провёл рукой по бороде и уставился в одну точку, куда-то в потолок.
– Она тебе нравится, – утвердительно пробормотал он. – Но, дорогой мой, правила здесь устанавливаю я, так что ты сейчас же возьмёшь некоторые вещи и поедешь вместе со мной к матери. Иначе последствия моей болтливости не заставят себя ждать.
На кухне висела тишина – давящая, гнетущая всех и вся, режущая слух. Наконец Артём развернулся и твёрдым шагом направился в комнату, но перед тем, как скрыться за дверью спальни, крикнул брату:
– Не смей подходить к Алисе.
Алиса
На улице уже холодало, поэтому пришлось позвонить Свете и узнать, где они сейчас живут. Девушка с радостью согласилась принять меня в гости и даже позволила остаться на ночь. Ко всему прочему Стас сегодня решил остаться с родителями, чтобы обсудить свадьбу и медовый месяц.
Квартира Железновой находилась практически в центре города, в красивой новостройке, на десятом этаже, и окна выходили на небольшой парк с прудиком, больше похожим на лужу или болотце. Подруга встретила меня на улице, рядом с подъездом. Она «пританцовывала» от холода, так как выскочила в коротеньких шортах и футболке, накинув на плечи пальто.
– Ты чего так долго? – простучала она зубами и заскочила в подъезд, придержав дверь.
– Не думала, что ты будешь стоять на улице и ждать, – пожала плечами, двигаясь хвостом за девушкой. В кармане снова начал трезвонить телефон. Подруга выжидающе посмотрела на меня и подсказала.
– Тебе звонят.
Я махнула рукой и сделала вид, что ничего не замечаю, хотя боковым зрением всё же уловила заинтересованный взгляд Светки и поджатые губы. Она явно хотела что-то спросить, но не решалась, а возможно просто боялась задеть за живое.
Поднявшись на нужный этаж, мы буквально вылетели из лифта и забежали в квартиру. Едва оказавшись внутри, отметила для себя, что внутри очень светло: обои белые, потолок тоже, мебель в светлых тонах, паркет нежно-бежевый, даже огромный плазменный телевизор был белым.
– Уютненько, – прокомментировала увиденное и улыбнулась.
Признаться, квартира выглядела просто шикарно. Три комнаты, просторная кухня, ванная и туалет, а также небольшая прихожая – для двух студентов слишком шикарно, но, учитывая размах подарков отца Железновой, это семейное гнёздышко было не таким уж дорогостоящим даром к помолвке. Страшно подумать, что же он на саму свадьбу замыслит вручить молодожёнам.
– Проходи, не стесняйся, – улыбнулась девушка и отправилась на кухню ставить чайник и доставать из холодильника пирожные. Как она сама сказала, вся мебель досталась им в подарок от родителей Стаса, хоть тот и противился таким дорогим презентам. В зале, на полках рядом с телевизором стояла куча фотографий в рамках. И на каждой из них наша парочка вместе: то обнимаются, то целуются, то плавают. Все снимки излучали счастье, тепло и любовь.
– Ой, – зашла в зал девушка с телефоном в руке. – Я не знала, что нельзя отвечать.
Протянула мне гаджет и, виновато прикусив губу, убежала на кухню. В трубке раздавался мужской знакомый голос, а на экране высвечивалось «Макаров Артём».
– Что нужно? – спросила, ожидая услышать нечто вроде «Я собрал все твои вещи, можешь выметаться». Но мелодичный голос говорил совершенно другие слова.
– Вернись обратно, Алиса. Прости за то, что сорвался сегодня, просто всё происходящее было шоком. Ты нужна мне. Я всегда буду рядом и защищу от любых неприятностей. Только не уходи.
Тёма всё просил и просил, а мне оставалось лишь слушать и представлять, какой номер он выкинет в следующий раз и выдержит ли всё это моё бедное сердечко. Макаров в конце своего пылкого монолога сказал, что меня дома ждёт сюрприз, и что он уехал ненадолго, но как можно скорее вернётся и постарается появиться на выступлении. Все эти сказки, рассказанные искусным мастером, были так хороши, что я снова поверила, как маленькая глупая девчонка. Мозг чувствовал подвох, а вот сердце продолжало верить в чудо.
Света сразу поняла, что ночевать мне не придётся оставаться, поэтому просто предложила попить чая с пирожными. Девушка долго распылялась на счет того, что некоторые парни не способны попросить прощения и достойно извиниться, мне повезло с Артёмом. Вот только я так не считала. Хороший не стал бы выгонять девушку, прекрасно осознавая, что идти ей некуда.
Мы распрощались через час девичьих секретных разговоров, Железнова порывалась проводить меня хотя бы до остановки, но, увидев температуру на улице, решила остаться дома и посмотреть фильм. Я побрела обратно, совершенно не представляя, какой же сюрприз ждёт в квартире.
Автобусы, конечно, ещё ходили, но вот наличных в кошельке не осталось совсем, а прокатить синеволосую девушку просто так почему-то все отказывались. На всю дорогу с остановками и расчетом безопасных маршрутов ушло около часа. Я наконец оказалась в квартире Макарова, которая насквозь пропахла дорогим парфюмом его брата и одиночеством. На кухне всё осталось на своих местах кроме появившегося огромного букета белых роз с маленькой открыточкой среди бутонов, на ней кривым почерком было выведено «Я рядом». Это было бы похоже на кадр из голливудского фильма, вот только всю картину испортила литровой банке из-под солёных огурцов, в которую и был поставлен букет.
Усмехнувшись этому сюрпризу, пошла исследовать комнаты и наткнулась на другой, менее приятный: некоторые вещи Артёма пропали, как и дорожная сумка. Каким же волшебным образом он будет рядом, если уехал куда-то?
Стоило мне прилечь на кровать, как рядом тут же появился Куля. Уже повзрослевший и гордый. Как только Макаров вернулся из своей новогодней поездки, котёнок внезапно стал немного агрессивнее, не давался на руки и кусался, если его начинали гладить. Мы тогда решили, что у него своеобразный переходный возраст, купили ему мягкий домик, когтеточку, поставили рядом с раковиной в ванной лоток и изредка выпускали его погулять. Тем не менее кот не стал относиться к нам лучше, всё так же старался избегать и шипел, стоило Артёму посягнуть на его священную территорию. А сейчас Куля самостоятельно пришёл ко мне, начал тыкаться мордочкой в плечо, тоненько мяукать и тереться о мою руку.
– Чего это ты, проказник? – спросила животное, которое смиренно легло рядом и ждало, пока я сама начну его гладить. – С чего вдруг ваше Высочество решило снизойти до такого раба, как Алиса Соколова, а?
Потрепала кота по голове и мяукнула в ответ.
– Совсем уже с ума схожу, снова начала разговаривать с котом.
Я совсем не заметила, как медленно провалилась в объятия Морфея.
На следующее утро Макаров, конечно, не соизволил вернуться. Зачем? Оставил букет и доволен. Судя по всему, мне никто ничего не собирался объяснять. И правильно.
В институте Света и Стас, стоило увидеть меня в гордом одиночестве, подбежали и начали выяснять, куда же подевалась наша звёздочка ясная. Не получив должного ответа, Морозов сразу убежал на пару, а вот Железнова ещё долго капала на мозг, проводила до кабинета и даже собралась сидеть со мной целую пару.
– Не знаю я, где он, понимаешь? – крикнула от безысходности и уставилась в пытливые карие глаза. – Он мне не докладывает, когда и куда пойдёт!
Девушка неловко промямлила, что не хотела давить, и ушла. Как оказалось, свидетелями этой сцены являлась вся наша группа, а в особенности Гарик и его «великая троица», которые в мгновение ока начали придумывать различные версии происходящего, одну краше другой. То меня бросил Артём и укатил с длинноногой моделью, то его кто-то выцепил и начал шантажировать, то он решил восстановить свою карьеру и сколотить новую группу. Какой из вариантов был правдой, не знала даже я. От Макарова можно было ожидать всё, что угодно.
– Ну так что, Алиска, теперь ты свободна? – противно заржал Гарик. – Я не для себя спрашиваю, а для Славки. Это ж он по тебе сохнет второй год.
Вся аудитория заполнилась громким хохотом, Слава же побагровел и уткнулся глазами в тетрадь, спокойно лежавшую на парте.
– Что скажешь в своё оправдание, Боров? Втрескался в нашего Сокола, да?
Одногруппники вновь рассмеялись, обратив внимание на совсем уж загрустившего Славу. Все давно знали его школьную кличку, данную из-за прежних успехов в боксе, поэтому парни старались называть его между собой исключительно по прозвищу.
– Отвалите от него, – спокойно обратилась к «троице» и едко добавила. – Даже если он в кого-то и втрескался, что плохого? Это всяко лучше, чем менять девок, как перчатки.
Гарик скривился и начал шептаться с друзьями. В этот момент в аудиторию фактически вбежал преподаватель, раздал всем листочки для самостоятельной и с огромным удовольствием начал отмечать отсутствующих. По мнению большинства здешних учителей, если человек не пришёл на занятие, то не достоин обучаться в таком прекрасном месте. И почти все из прогульщиков знали, что преподаватели каждый месяц относят листки с посещаемостью в директорат, а уже там могли принять решение об исключении студента. Все из наших боялись такой участи, поэтому даже такие лентяи и дуралеи как Гарик и его команда старались чаще появляться в институте, чтоб ненароком не вылететь.
После самостоятельной в коридоре, когда я направлялась к Светке, чтоб извиниться, на горизонте вдруг появился Славка. Он схватил меня за локоть и потащил в сторону библиотеки.
– Ты что творишь? – взвыл парень и уселся на диванчик, обхватив обеими руками голову. – Они теперь ко всему прочему решат, что ты меня защищаешь. Мамочка тоже нашлась!
– Всего лишь стараюсь помочь, – ответила и, развернувшись, отправилась на поиски подруги.
Как оказалось, она в этот момент как раз спускалась по лестнице на первый этаж, поэтому тратить много времени на поиски не пришлось. Девушка шла за руку со Стасом, оба грустные.
– Простите, что накричала, – подбежала к парочке. – Я правда не знаю, когда он появится и куда пропал. И когда вернётся тоже. Обещал появиться на завтрашнем выступлении, но нужно порепетировать без него. В общем, мне уже пора.
Побежала на пару, которая уже начиналась. Все уже сидели в кабинете и обсуждали что-то крайне интересное. Хвала богам, сразу после меня зашёл и преподаватель, поэтому продолжить дискуссию Гарик не смог.
Целый день сидела на иголках и ждала момента, когда можно будет отправиться домой. Машину брать не стала, это нелогично, ведь временно Артём отсутствует, а значит не стоит трогать его вещи. Домой бежала, перескакивая через лужи и грязь, хотелось скорее оказаться в маленькой уютной квартирке и понять, что Макаров не такой уж и врун, увидеть его, обнять и не отпускать никуда, пусть хоть десять братьев приходят.
Чуда не произошло.
На кухне вместо белых роз стояли розовые с аналогичной запиской, но иных следов пребывания людей в квартире не обнаружилось. Будто приходили только за этим, что было бы странно, ведь Тёма не такой уж романтик, чтобы каждый день дарить цветы.
Вечером на репетицию пришли Морозов и Железнова, удивившись двум шикарным букетам, стоявшим на кухонном шкафу. Парень и девушка наперебой твердили, что мне удалось сильно зацепить Артёма, наверное, впервые в его жизни. Рассказывали про их свидания и тщетные попытки прошлых лет Стаса позвать на свидание неприступную красавицу Светку.
В конце вечера эти двое, до ужаса расстроенные отсутствием Макарова на генеральной репетиции, отправились к себе в уютное гнёздышко. В пятницу, сразу после занятий, мы должны были буквально лететь в местный театр драмы, где и устраивался концерт. И отсутствие Артёма на парах говорило само за себя: придётся обходиться без клавишника.
Железнова впала в истерику, когда мы сели в фургончик и тронулись. Она кричала, что прибьёт поганца-Макарова, а Стас резонно заметил – право первой его прибить принадлежит его девушке, то есть мне, хотя я в тот момент уже начинала думать, что являлась лишь временным развлечением, не больше.
В большом зале собралось уже много народа. Олег Михайлович долго сокрушался на тему безалаберности молодых рок-звёзд, но в итоге решил, что выпустит нас на сцену, ведь выхода не оставалось. Казалось, никто не верил в то, что Артём вернётся, но это было не так.
За кулисами стоял маленький телевизор, по которому передавали новости, и один сухонький дедушка с интересом смотрел их. Я не заметила сразу, но тихий голос диктора упомянул группу «Ледяное сердце», а уж визг впечатлительной Светы и звон разбившегося стакана подсказали, что нужно обратить внимание на программу местных новостей.
– Ай, ерунда, – махнул рукой старичок и собрался переключить, как вдруг Стас выхватил пульт и даже чуть прибавил звук.
– Простите, мы хотим посмотреть, – шептала заговорщически Железнова, чуть не прилипнув глазами к экрану, на котором стояли братья Макаровы. Алексей рассказывал небылицу о том, как мать пыталась его защитить, упрятав подальше от людских глаз, ведь во всех бедах принято считать звёзд.
– Я понимаю, что семье погибшей девушки очень тяжело, но на дороге был скользкий участок. Машину буквально выкинуло на полосу встречного движения. Конечно же я старался что-то сделать, но не получилось. Мои соболезнования всем погибшим в той ужасной аварии. Хотелось бы вспомнить о том, что мой брат потерял зрение из-за произошедшего полтора года назад, и я бы ни за что не стал рисковать здоровьем родственника в такой ситуации. Просто так вышло.
Вспышки фотоаппаратов мигали то слева, то справа, то по центру. Все хотели запечатлеть двух замечательных братьев, которые чудом не погибли в автокатастрофе.
– Что вы собираетесь делать сейчас? – спросила одна девушка в белой блузочке с микрофоном в руках.
– Наверное, пусть скажет брат, – с улыбкой прокомментировал Алексей и подтолкнул Артёма к стойке.
– Мы собираемся вернуться, – коротко сказал Макаров и сделал шаг назад от стойки.
В зале раздался гул, все галдели и переговаривались между собой. Я вырвала пульт из рук Морозова и выключила телевизор. Светка, словно завороженная, повернулась ко мне и попыталась что-то произнести, но не смогла выдавить из себя и слова.
– Справимся и без него, – спокойно заявила и отвернулась, достав из сумки парик изумрудно-зелёного цвета.
Все оживились и принялись готовиться к выходу, хотя, признаться, настроение нашему уже бывшему клавишнику удалось испортить даже заочно. Что тут скажешь, талант! Стасик всё время суетился около выхода на сцену и следил за тем, когда нужно будет совсем готовиться.
В зале в основном находились люди в возрасте, тем не менее нужно было понравиться и такой аудитории, как считал продюсер. Уж не знаю, что он пытался слепить из нас: рок-группу или же русский народный хор, который выступал как раз перед нами. Семь бабулек и парочка гармонистов зажигали на сцене, а я всё пыталась найти оправдание мерзкому поступку Артёма. Как можно бросать друзей? Что он вообще за человек? И человек ли он, ведь нормальные люди так не делают. Мысли прервал Морозов, бросившийся за инструментами.
Из зала послышался шквал аплодисментов. Ведущий объявил нашу группу и попросил встретить молодых талантов как можно теплее.
Коленки тряслись то ли от страха, то ли от предательства. Второй раз он не пришёл.
Это не так важно, если мы выступим хорошо втроём, то прекрасно обойдёмся и без Макарова с его ужасной «звёздной болезнью». Славы снова захотел? Мало поплатился тогда за свой образ жизни? Денег ему мало? В чем причина? Именно такие мысли роились в голове в то время, пока я машинально пела.
Из песен мы выбрали две самых спокойных и красивых, одна была моего «производства», а вторая «Ледяного сердца», возвращение которого не помешало исполнить их композицию.
Ожидала ли я услышать овации? Конечно, нет, аудитория немного не та. Тем не менее присутствующие всё же одарили нас скудными аплодисментами. Позорно сбежав со сцены, мы быстро собрались и, так и не найдя Олега Михайловича, уехали. Карьера неспеша катилась под гору. Только нам удалось немного подняться на ноги и даже найти какого-никакого а продюсера, так всё сразу рухнуло.
– Кажется, это провал, – прошептала Света, когда фургончик мчался к дому Макарова.
– Думаю, продюсер нас турнёт.
И действительно, тем же вечером он позвонил и сказал, что не может с нами управиться, посоветовав дальше продолжать выступать в клубах. Когда я вернулась в квартиру, на столе стоял очередной букет, который моментально вместе со своими «собратьями» и кучей записок отправился в мусорку. Куля уже ждал на кровати и негромко мурчал.
Всё в этой квартире напоминало о том, что меня бросили. Оставили одну. Это казалось таким странным и непривычным, обычно колючая и неприступная Алиса Соколова не даёт спуска парням и умело их игнорирует, а тут вышло наоборот. Что же случилось с той девушкой после встречи с этой глупой рок-звездой? Где былая язвительность, где та едкая ухмылка и мечты лишь о гитаре и спокойствии? Куда пропала та девушка? Что с ней сделал Артём? Неужели превратил в чувствительную и человечную Алису, которая не боится извиняться перед друзьями и не кидается на Гарика с кулаками за одно неправильное слово? Мне внезапно захотелось вернуться в сентябрь и пройти мимо Макарова, даже не обратить внимание, а потом отказаться от дурацкого предложения. Чтоб ничего этого не было.
Я лежала на кровати, раскинув руки в стороны, и понимала, что моё новогоднее желание медленно сбывается. Нет, друзья, появившиеся в результате попыток сколотить свою группу, определённо останутся ими, но вот внутри… пустота. Всепоглощающая и иссиня-черная, она пожирала меня и не давала спокойно вдохнуть.
Любое желание куда-то идти внезапно пропало. Мы со Светкой и Стасом решили временно оставить «Лёд и пламя» и углубиться в учебу, а уж после, если появится желание и время, продолжить. Я день изо дня ходила на учебу и выслушивала совершенно плоские шуточки Гарика на счет того, что меня всё же оставили ради славы и денег, а его «великая троица» постоянно поддакивали. Подружку Славка отшил сразу после того нашего разговора, который он наверняка принял на свой счёт, и начал снова подкатывать ко мне. Сперва предлагал прогуляться, потом стал приглашать в кафе и даже рестораны, но так ни разу и не смог добиться ответа. В моём сердце прочно засел Макаров.
Время медленно шло. Погода в мае совсем разыгралась и обрадовала всех изнуряющей жарой. 12-го числа должен был состояться мой двадцатый день рождения. Железнова и Морозов хотели отпраздновать на широкую ногу и слетать на пару дней в Париж, ведь бизнес Железнова-старшего процветал. Вот только мне совсем не хотелось никуда выходить из своей берлоги. Каждый вечер или ночь в квартиру приносили букеты, и каждый из них оказывался в мусорке. Но Артём не останавливался и всё равно делал такие живые сюрпризы.
Перед великим праздником на телефон вдруг позвонила Светка.
– Алло, – настороженно ответила, ведь девушка обычно предпочитала поймать меня в корпусе и болтать там.
– Поднимай свою задницу, бери гитару твоего бывшего, – она повадилась так называть Макарова, посчитав, что между нами был бурный и ужасно страстный роман, раз мой возлюбленный до сих пор посылает шикарные охапки роз, – и дуй к нам. Завтра на празднике выступим с песнями о Великой Отечественной войне.
– Что? – не совсем поняла смысл услышанного.
Девушка тяжело вздохнула и протарахтела что-то не в трубку.
– До тебя долго доходит, Соколова! Наша группа «Лёд и пламя» завтра выступает на празднике в центре города.
– С песнями о войне?
– Ага, – беспечно ответила Светка. – Что непонятного?
Я молча переваривала информацию, а подруга в этот момент зло сопела.
– Не тупи, Алиска, – прикрикнула она. – Завтра выступим, и точка! Живо ко мне!
– Слушаюсь, мой генерал, – только и успела пробурчать, как в трубке раздались короткие гудки.
Мне пришлось в экстренном порядке собираться и бежать через половину города к этой умалишенной, которой взбрело в голову выступать на таком серьёзном концерте. Запыхавшаяся и жутко злая, я поднялась к ним на этаж и принялась колотить по двери, как когда-то делала эта парочка.
– Ты чего творишь? – изумился Стас, затащив меня за руку в квартиру.
– И тебе привет, – наконец выдохнула и спросила, скинув кеды. – Ну, когда свадьба?
– Вообще-то в начале июня, – с улыбкой от уха до уха ответил парень и пошёл в комнату. Как оказалось, Железнова помчалась за костюмами для предстоящего выступления. Морозов лишь поведал о том, что концерт будет проходить на сцене под открытым небом, а значит о нашей группе узнают многие. Нам придётся надеть старые формы, пилотки и петь под гитару пару военных песен.
– Тебе не нравится идея? – проворчал Стас.
– Нет, она хорошая, вот только… – замялась и не знала, как продолжить. – Девушка с голубыми волосами будет горланить военные песни. Очень патриотично!
Парень рассмеялся и поставил передо мной на журнальный столик чашку чая и кусок торта на блюдце.
– Света обещала найти тебе парик, так что не беспокойся.
Через полчаса прибежала радостная Железнова, раздала нам наши костюмы и объяснила план действий. Так как праздник проводится в основном для ветеранов, то мне нужно нацепить парик, дабы не привлекать особого внимания и не распугивать народ.
Выхода не оставалось. Если это и правда был наш последний шанс, то стоило его использовать сполна, именно поэтому мы весь вечер до боли в горле репетировали. Не хотелось признавать, но идея Железновой была просто отличной. Где ещё молодая группа может засветиться так же масштабно, если не на концерте к 9-ому Мая? Пусть не со своими песнями, но показать индивидуальность и талант важнее.
Всю ночь в голову лезли ненужные мысли. С каждым днём я чувствовала, что нечто незримое, такое большое и необходимое, уходит. Исчезает, испаряется и становится невидимым. Это была привязанность. Я уже не ждала Артёма каждый день, не вслушивалась по ночам в топот на лестничной площадке, не разглядывала останавливающиеся у подъезда машины, а просто жила. Хотелось бы поделиться с ним радостью: да, завтра мы выступаем, и нас обязательно заметят! Только эта самая радость ему ни к чему. Рок-звезда, возобновившая свою деятельность и вырывающая из девичьих грудей их нежные хрупкие сердечки, разве станет обращать своё внимание на такую мелочь? Конечно, нет.
Цветы цветами, но за это время (а прошёл почти месяц) он так ни разу и не появился. Следует вывод – ему это и не нужно. Глупые записки, гласящие, что Артём всегда рядом, валялись в мусорном баке и говорили лишь о том, что он трус. К тому же самый настоящий лжец. Зачем давать надежду девушке, если потом в итоге бросишь? Возможно, это такая забавная игра у богатых и знаменитых, вот только бедной Алисе ни капельки не смешно.
Утром я отчего-то была зла на весь мир и всё равно думала лишь о предстоящем дне рождения и очередном букете на кухне. Он ведь наверняка не знает, что у меня юбилей. Да и зачем? Стас и Света удивлялись, что же такого произошло за ночь, что я стала сама не своя. А ответ один – его духи. Приходил определённо он, никто другой из знакомых таким ароматом не пользуется. Почему не остался? Лишь сбежал и даже не сказал банальное: «Привет», не поинтересовался, как дела. Вероятно, потому что ему на это плевать. Но в эту идеальную схему не помещались его дурацкие каждодневные веники.
– Алиса, идём, – потрепала меня по плечу Железнова, когда мы стояли у сцены и наблюдали за чужим выступлением.
– Да, – машинально ответила, хотя в голове всё крутились эти вопросы. Почему? Зачем? Разве он не видит, что мне тяжело? Не может просто сказать: «Уходи навсегда!» – и указать рукой на дверь? Я бы даже поняла, если бы только он пришёл и прогнал меня, так нет!
Через пару минут мы поднялись на сцену. Светка, ткнув меня локтем в бок, прошептала одними губами: «Улыбайся!». Мне пришлось выполнить её просьбу и постараться строить из себя счастливого человека, ни капли не обременённого жизнью.
На концерт пришло много народа, все с георгиевскими лентами и красными гвоздиками. В толпе даже промелькнуло лицо Славки, а где-то вдалеке бродил и Сёма со своей спутницей. Мы всё пели с Железновой песни, а Стас играл на гитаре. В этот момент, стоя на сцене перед публикой, я не чувствовала себя счастливой. Быть может, потому что всё счастье забрал с собой Артём, когда уходил.
Зрители хлопали и улыбались, а у меня в голове было пусто. Как будто ты забыл слово, но никак не можешь его вспомнить. Только в данном случае запамятовал, где ты находишься и что вообще делаешь. Хвала богам, Светка подхватила меня под руку и увела со сцены, будто почувствовала, что так нужно поступить.
– Да что с тобой творится? – воскликнула девушка и топнула ногой, как только мы оказались на земле. Морозов молча плёлся рядом и изображал из себя трёх обезьянок: ничего не вижу, не слышу и не скажу.
– Мне бы самой это понять, – пролепетала и, вырвавшись из цепкой хватки подруги, побрела по площади, куда глаза глядят. Было без разницы, кто передо мной и что они делают, я просто молча шла вперёд, пока не наткнулась на Славку.
Парень выглядел счастливым и празднично одетым, будто он ветеран: отутюженные серые брюки, белая рубашка, красный галстук, букет желтых тюльпанов в руке, духами разит за километр. Весь его внешний вид кричал о том, что Боров явно собрался на свидание. Он преградил мне дорогу и, с улыбкой от уха до уха, протянул злосчастный букет.
– У меня нет настроения на эти игры, – устало прокомментировала его жест и кивнула головой на тюльпаны. – Это что?
– Тебе, – неуверенно пролепетал он и тяжело сглотнул, будто увидел привидение, а не смотрел на меня.
– Ну, чего ты так на меня уставился? – не выдержала и прорычала.
Парень с неприсущей ему робостью аккуратно взял меня за плечо, сжав его до боли, и начал внимательно всматриваться в глаза.
– Ты снова стала собой, – прошептал он и поджал губы, будто не хотел это говорить, сболтнул лишнего.
– А до этого я кем была? – терпение кончалось, как и желание разговаривать с приятелем.
– Рядом с Артёмом ты была другой. Более мягкой и женственной, а сейчас, – он многообещающе замолчал, – вновь превратилась в прежнюю Алису.
– Ну, прям как по волшебству, – вскинула руки и, оттолкнув в сторону парня, пошла дальше, своей дорогой.
Я давно уже не слышала этого имени от окружающих. Даже в группе Гарик в последнее время перестал шутить на тему его исчезновения и вообще приставать ко мне с глупыми вопросами. Все будто знали, что мне очень плохо, и старались не донимать. Вот только это не помогало. Внутри образовалась черная дыра, воронка, засасывающая любой счастливый момент и превращающая его в серое пятно. Зачем я тогда согласилась на эту работу? Чтоб потерять себя? Заработать денег? Или мне просто понравился красивый и недоступный парень? А может, всё сразу?
В квартире Макарова было тихо и одиноко. Новая банка с цветами так и не появилась, впрочем, я не ждала этого. Очередное послание «Я рядом», которое насквозь пропитано ложью, лежало на комоде. Нет, конечно, он всегда рядом, если ходит каждый день и оставляет совсем неоригинальные сюрпризы-напоминания, вот только мы не вместе. Толк от записок, если он не может по-мужски подойти и что-то сказать мне.
Впервые за долгое время решила включить телевизор и проверить местные новости, которые обычно трубили про потасовки, поджоги и прочее. Не в этот раз.
Мне было очень страшно. Привычное одиночество давило на плечи и не давало нормально стоять на ногах. Слёз больше не осталось. Я смотрела на экран маленького кухонного телевизора и не знала, что делать и как быть. Хотелось бежать одновременно от него и к нему. Но разве такое возможно? Конечно, нет. В данной ситуации оставался лишь один выход: молиться. Он ведь не выдержит, если пройдёт через всё это снова.
Авария. О ней говорили по всем местным новостям, даже напечатали в газетах и растрезвонили по радио. «Солист группы «Ледяное сердце», воссоединившись с братом, снова попадает в аварию. Было ли это случайностью и смогут ли на этот раз выйти сухими из воды виновные?». В интернете оказалось огромное количество статеек, репортажей и просто домыслов по поводу случившегося.
Страх разливался по крови. Он мог не выдержать всего этого. Я видела, что с Артёмом случилось, когда он впервые за долгое время встретил своего брата. Это было… отчаяние. Он не был рад. Тот человек, которого он раньше выгораживал, восстал из мёртвых и не чувствует ни капли вины.
Следующие два дня были выходными, поэтому я фактически не слезала с кровати и слушала громкий гул своего сердца.
Макаров ходил по краю. Эти репортёры и глупые фотографы, которые день и ночь пытались попасть в его палату, выводили из себя. И его брат… мне казалось, он лучше. Не такой чёрствый, не такой грубый, не такой плохой. Всё оказалось куда мрачнее. Лёша не заслуживал прощения. Разве может его получить тот, кто бросил любимую девушку с ребёнком и брата, оставив их на произвол судьбы, и испарился, лишь бы только не отвечать за совершённый проступок. А ведь не только в автомобиле «Ледяного сердца» были потери. Во встречном погибла девушка. Совсем молодая. Только Лёшу этот факт совсем не затрагивал, он свято верил в свою невиновность.
В палату к Макарову никого не пускали, и для этого стоило лишь позвонить в больницу и узнать. Медсестра сказала, что его состояние стабилизировалось, все опасности позади. После её слов стало легче, будто с плеч огромный тяжелый груз килограмм в двадцать сняли.
За последние два дня каждую ночь неизвестный приносил цветы. Бесшумно, словно матёрый ниндзя, проникал в квартиру, наливал воду в банку из-под огурцов и ставил на кухонный стол, а между бутонами вставлял записочку-открытку с вполне ожидаемым текстом. Сначала я хотела проверить, когда этот самый нарушитель спокойствия появляется тут, да причём так тихо, что лёгкое почти неслышимое дуновение ветерка обзавидуется, но план провалился. Около трёх ночи усталость и одиночество взяли своё, я уснула. А вот нахальный домушник явно выжидал момента. Оставалось несколько вопросов: как он узнал, когда все обитатели квартиры уснут; как Артём мог доверить такую миссию незнакомому человеку; что это за человек вообще? Определённо, сам Макаров не смог бы провернуть нечто подобное, будь он хоть трижды здоров, ведь в тот вечер, когда мне приспичило дождаться человека, делающего сюрпризы, ради эксперимента я поставила кастрюли в проходе, ведущем на кухню. На утро все они лежали в шкафах, а на столе новая охапка роз. Артём мимо ловушку точно бы не прошмыгнул. И смешно, и страшно.
