Текст книги "Нет звёздной болезни (СИ)"

Автор книги: Marian Felis

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

– Знаю, – прошептал отец. – Мне жаль, Лисёнок, что меня нет рядом.

– Да брось, всё нормально. В итоге маман сказала, чтоб я не возвращалась, и разбила гитару. Самое противное в тот момент было то, что в её глазах читалась лишь злоба и ничего другого.

– Погоди, милая моя, зачем ты сразу так? Мама у нас импульсивная, взрывная и иногда говорит, что попало. Но в глубине души она любящая и заботливая.

На заднем фоне послышались крик Моники и просьба положить трубку, так как за международные разговоры приходится много платить, и ей ко всему прочему нужна срочная помощь на кухне. Мне совсем не хотелось отвлекать отца от домашних дел и каким-либо образом влиять на их отношения, а ведь если он не положит сейчас трубку, то будет выслушивать нотации целый вечер, а то и дольше.

– Ладно, мне тоже уже пора, – прощебетала милым голоском, хотя внутри засело странное чувство, будто меня в очередной раз предают. – Передавай привет семье. Пока!

Быстро нажала на кнопку отбоя и уставилась в экран телефона, зажатого в ладони. Столько мыслей разом нахлынули в голову. И одна из них была о том, что всё медленно катится в тартарары. Теперь точно придётся вести себя тише воды, ниже травы, ведь злить преподавателей и заработать тем самым персональную аудиенцию с ректором не хотелось.

Что делать с группой, которая прославилась в городе лишь ссорой с директором одного из множества ночных питейно-развлекательных заведений? Нам не удалось пропиариться посредством интересного, необычного звучания или шедеврального голоса солистки, даже необычная внешность запомнилась с последнего выступления больше, чем слова песен, которых у нас пока так мало, что на выступлениях приходится исполнять чужие произведения.

Как быть со сложившейся ситуацией? Вроде Артём не собирается выгонять меня на улицу, но это может быть лишь из жалости. Я бы на его месте не стала расправляться с человеком, попавшим в такое затруднительное положение. Не по-человечески это. Но жить в одной квартире с красивой бывшей рок-звездой, фронтменом известной группы, никак не входило в мои планы. Под такие мысли я пришла на запах подогретой пиццы к Макарову, который уже за обе щеки её уплетал.

– Ну, как разговор с отцом? Это ведь он был? – пробурчал с набитым ртом парень. Сейчас он был похож на жадного хомяка.

– Ага. Я что хотела спросить… – протянула нараспев. – Можно у тебя немного пожить?

Тёма закашлялся, подавившись куском пиццы и старательно прикрывая рот рукой.

– Оставайся, конечно, я совсем не против. Скорее наоборот, за! – восторженно прокричал он и, немного смутившись, скромно добавил. – Только кровать у меня одна.

– Да неужели? – с фальшивым изумлением переспросила. – И как же поступим?

Парень коварно улыбнулся и потёр подбородок одним пальцем, будто действительно обдумывая план действий. Он протянул мне руку и, стоило только моим пальцам коснуться внутренней стороны его ладони, резким движением притянул к себе, при этом ловко посадив на колени. Мозг отказывался верить в происходящее. Быть может, это какая-то галлюцинация? Очень приятная и будоражащая кровь.

– Думаю, – протянул Артём и едва коснулся губами моей ключицы, всё ещё лукаво улыбаясь и обдавая горячим дыханием кожу, – ты не будешь против, если я тихонько полежу рядом ночью. Я не буду приставать, честное пионерское!

Рассмеялась в ответ и прижалась к нему всем телом, обвилась руками вокруг шеи и положила голову на плечо. Горячие ладони парня уже проникли под футболку. Пальцы бегали по позвоночнику вверх и вниз, уверенно и нахально, что только веселило.

– Ты же говорил, что не будешь приставать, – с ухмылкой напомнила. – И даже дал слово пионера.

– Но я же не пионер и не был им никогда, – тонко намекнул. – К тому же, мы ведь не спим, а на этот счет я ничего не говорил.

Всё веселье прекратилось, когда в дверь начали громко колотить и при этом настырно нажимать на звонок, а снаружи раздавались голоса: звонкий женский и слегка приглушенный мужской. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтоб догадаться – наша вторая половина группы пожаловала в гости. Возможно, репетировать. Артём с шипением и тихими ругательствами отправился открывать, по пути гадая, кто же мог заявиться.

– Сюрпри-и-з! – прокричали Железнова и Морозов в один голос и громко расхохотались. Соседка с первого этажа даже приоткрыла дверь и гаркнула, чтоб «наркоманы вели себя тише».

Девушка держала на вытянутой вперед руке прозрачную пластмассовую коробку с тортом, а её кавалер просто обезоруживающе улыбался от уха до уха и с нескрываемым интересом рассматривал сумки, валяющиеся в коридоре. Светка нагло отодвинула с дороги явно недовольного Артёма и прошла в квартиру.

– Это что за бедлам? – присвистнула она. – Куда собрался, Макаров? Надеюсь, ты не задумал еще раз свалить из страны и бросить нас?

Парень слегка замялся и неловко пожал плечами, протарахтел на одном дыхании:

– Это вещи Алисы, к ней все претензии.

Стас и Светка перевели на меня свои испытывающие взгляды и не сводили их до тех пор, пока Артём не решил их отвлечь от назревающих разборок.

– Вы чего пришли-то? Мы не рассчитывали на гостей сегодня.

Парочка бесцеремонно прошли на кухню и внимательно осмотрелись. Хотя разглядывала всё досконально Железнова, Морозов же просто заглянул в холодильник, удостоверился, что поживиться сегодня нечем, и грустный уселся на табурет.

– Так вы, ребята, – растерянно начала она, ткнув пальцем одной руки в мою сторону, а второй в сторону Артёма, бегая глазами по кухне в поисках какого-то таинственного предмета, – вместе?

Стас заметно напрягся и сделал виноватую мордашку, смотрящую в окно и не имеющую никакого отношения к происходящему. Макаров же в свою защиту едва слышно хмыкнул и ухмыльнулся, будто заранее знал, что сейчас скажет девушка, и теперь доволен своим результатом.

Я не решалась что-либо сказать, ведь Тёма мог отреагировать как угодно. Можно было бы ответить что-то колючее и скользкое, вроде «Не ваше дело» или «Сами подумайте», но это за меня сделал хозяин квартиры.

– Что тут удивительного? Мы вам с сентября твердим, что встречаемся. Вот же люди, говоришь им одно, так они всё равно не понимают.

Железнова стояла в откровенном шоке и хлопала своим накрашенными ресницами, уставившись на меня. Она беззвучно придала своему лицу вопрошающий вид и кивнула мне, заискивающе заглядывая в глаза и стараясь там найти ответ на свой неозвученный вопрос. После моего короткого кивка девушка скривилась, будто съела лимон целиком, и ткнула наманекюренным пальчиком в сторону Артёма, который в этот момент стоял около входа в кухню со сложенными на груди руками и крайне отважным видом. Мне пришлось пожать плечами и отвести взгляд.

– Так, стоп! – воскликнула Светка и выставила руки перед собой, перекрестив их. – Тайм-аут! Мы с Алисой сходим на маленькое женское совещание, – после этих слов меня передёрнуло, – а мальчикам туда вход воспрещен.

Она схватила меня за руку и потащила в спальню. Перед тем, как закрыть за собой дверь комнаты, девушка тщательно проследила за коридором и тем, чтоб сильная половина нашей группы не смела подслушивать. Но, судя по всему, никто и не собирался.

– Это что, правда? – кинулась на меня Светка, схватив за ворот футболки, принадлежавшей Артёму. Стоило только ей заметить сей факт, как цепкие пальчики тут же отпустили ткань и замерли в одном положении рядом с моей шеей.

– Правда. И, прошу, – кивнула на её руки, зависнувшие в сомнительной близости от меня, – убери свои конечности, меня смущает и настораживает тот факт, что они сейчас могут выкинуть какую-нибудь глупость.

– Кто они? – не поняла Железнова.

Я уселась на край кровати и смерила девушку тяжелым взглядом, как бы тонко намекая, что пора бы ей уже включить своё серое вещество и начать соображать.

– Руки твои, кто же ещё, – лениво пояснила.

Светка неловко переминалась с ноги на ногу, наверняка, хотела что-то сказать. Сначала я хотела подсказать ей, что не кусаюсь и даже не лаю, но девушка вдруг выпалила на одном дыхании.

– И давно это у вас?

– С сентября, не слышала что ли? – не хотелось вдаваться в подробности.

– Нет, ты не так поняла, – замотала головой она. Её ярко-рыжие крашеные волосы смешно летали из стороны в сторону. – Давно у вас всё ТАК серьёзно?

Пожалуй, Железнова заслуживала знать правду, хотя так не хотелось её никому больше открывать. Я вкратце рассказала подруге некоторые аспекты прошлого и то, что произошло вчера и сегодня. Она в свою очередь очень внимательно молча слушала, впитывала всё сказанное и изредка кивала головой. В конце истории даже прослезилась.

– Не завидую тебе, Алиса, – прошептала с жалостью и вытерла насухо щёки рукавами черного свитера. – Нужно позвать парней и порепетировать немного. Через неделю концерт, мой папа уже договорился. Надеюсь, на этот раз нас взяли не потому, что один из участников – бывшая звезда, ослепшая после аварии.

Весь вечер мы распевали песни, пили чай с тортом и изредка прерывались на настольные игры. Артём был в моей команде, сидел рядом и с деловым видом кидал кубик, а Стас и Света, вечно ссорясь, чей же сейчас черед бросать кости, входили в команду противников. Именно так пролетели незаметно целых пять часов. Заметив, что время уже близится к одиннадцати, гости моментально начали собираться, при этом давая различные напутствия и пожелания.

– И не съешьте весь торт сразу, – верещала Железнова из коридора, – а то живот заболит. Кстати, готовьтесь к концерту тщательнее, лучше перестраховаться лишний раз.

Шумная парочка ушла, и мы наконец остались одни. Сидели на кровати, словно два школьника нашкодивших, и молчали. Мне не хотелось поднимать некоторые щепетильные темы, но тот факт, что я рассказала Артёму буквально всё из своей жизни, а он не удосужился посвятить меня хотя в частичку своей, заметно удручал.

– Ну, чего молчишь? – как бы невзначай проронил он и недовольно вздохнул.

– Я хочу попросить тебя кое о чем, – начала издалека. – Это старая история, скандал дома и еще множество аспектов моей жизни существует, в которые посвящен ты. Вот только наоборот не очень получается. Мне скрывать больше нечего, а ты… вроде бы рассказал про аварию и прочее, но кажется, будто всегда что-то недоговариваешь. Я хочу, чтоб ты наконец открылся мне. Полностью.

Тишина снова заполнила комнату. Молчание в данной ситуации было худшим ответом на эмоциональный монолог. Но спустя пару минут размышлений парень удосужился ответить:

– Я постараюсь, правда.

Эти слова эхом раздавались в голове. Не обещал, не сказал утвердительно, а просто постарается. Стоило ли обращать внимание на небольшую деталь, если жизнь потихоньку налаживается? Конечно, нет. Поэтому я решила забыть об этом.

Всю следующую неделю мы усердно готовились к предстоящему выступлению, репетировали новые песни и подбирали наряды. Даже Артёму немного изменили имидж, с безбашенного рокерского на более скромный. Это всё проходило в рамках эксперимента, поэтому надолго в таком образе никто не стал бы его держать. Мы со Светой решили, что оставим те парики и будем загадочными неформалками с изумрудно-зелеными и бордовыми волосами.

Фотографом пришлось приглашать Славку, вот только заставили делать это меня. Парень сначала долго артачился и говорил, что никуда не хочет идти, времени совсем нет, а в субботу с утра поставлены пары, поэтому в пятницу вечером, когда будет идти концерт, он собирается спать. Все его аргументы в один миг разрушила подружка, выскочившая из-за угла. Она радостно завизжала, как только узнала о походе в известный ночной клуб, а Славка после сам подошёл и согласился побыть фотографом, ведь участникам нашей группы и сопровождающим оплачивать дорогостоящий входной билет было не нужно.

В качестве моральной поддержки на выступление согласился прийти и Сёма, но предупредил, что появится позже и, скорее всего, не один. На вопросы, откуда же взялась девушка и как её зовут, брат отвечать не стал, просто указал рукой на лыжню и многозначно кивнул. Мне пришлось бежать очередной круг и проклинать всех и вся, ведь ногу ужасно ныли.

За эту неделю я устала, будто всё время бегала в колесе, словно маленькая проворная белочка. Утром Артём вставал раньше и иногда приносил завтрак в постель, один раз чуть не пролил горячий чай прямо на мои колени, поэтому следующие два дня парень терпеливо ждал со всеми приготовлениями на кухне. В наших «недоотношениях» царила идиллия: Макаров жутко радовался происходящему и при каждом удобном и неудобном случае твердил, что он всегда будет рядом, а вечно уставшая и невыспавшаяся я никак не могла понять, что же между нами творится. Вроде бы всё хорошо, но мой возлюбленный никак не хотел обозначать то, что между нами происходило, а уж тем более говорить заветные три слова. Это заметно напрягало и даже смущало, ведь я на его день рождения подарила книгу и открытку с признанием. Пусть Артём и не знает об этом, но ведь шанс всегда есть, что либо его охранник поможет с этой задачей, либо он сам прозреет. На счет последнего у меня стали закрадываться сомнения.

В среду мы как обычно пошли в магазин сразу после занятий, чтоб было чем угощать гостей. И у входа в здание Макаров спокойно взобрался на ступеньки, будто знал, что они начинаются именно здесь. Объяснять ничего в тот момент не стал, просто махнул рукой и сказал, что уже наизусть знает точное количество шагов до магазина и число ступенек. Его слова со стороны слышались как: «Отстань, у меня сейчас нет хорошей отмазки!». Этот случай стал последней каплей, я твёрдо решила, что после выступления проверю его «на вшивость».

В пятницу, сразу после пар, которые закончились в четыре, мы последний раз прогнали наше выступление и стали собираться. Клуб находился в центре города и являлся, пожалуй, самым дорогим. Туда ходило относительно немного народа, не каждый мог позволить себе это сомнительное удовольствие. К счастью, отец Железновой договорился о встрече с известным в нашем городе продюсером, занимающимся некоторое время группой «Демоны поднебесья». Именно в этой группе играл Ардан и именно она имела бешеную популярность у фанатов. Чтобы добиться такого же успеха, нам предстояло зацепить музыкой нужного человека.

Стас и Светка быстро загрузили инструменты, мы с Артёмом оделись, взяли гитару и отправились покорять олимп славы. Это было так волнительно и страшно. Впервые мне не хотелось ехать на концерт. Морозов тоже заметно нервничал и сжимал кулаки, когда готовил сцену и инструменты. А беспечная Железнова радовалась выпавшему нам шансу и щебетала, кричала направо и налево, будто мы «взаправдашние звёзды».

На этот раз Макарова не пришлось силком тащить на сцену, хотя и он сомневался на счет этого. Действительно, правильным ли было решение? Может, мы не были готовы к такому? Настойчивый и слегка грубый голос директора фактически приказал поднимать свои задницы и отправляться на сцену, поэтому ни у одного из нас не осталось выхода.

Стоя у микрофонной стойки и горланя песни, я заметила хмурого Славку и повисшую на его руке счастливую девушку в коротком черном облегающем платье, которое больше выставляло напоказ, чем прикрывало.

На третьей песне в зале появились они. Мне удавалось уже видеть отца Светки, а вот следующий рядом с ним пузатый, похожий на старый самовар, солидный мужчина в возрасте был не знаком. Они устроились на втором этаже. Продюсер с заинтересованным видом послушал ещё пару песен, довольно кивая головой и расплываясь в широкой улыбке, что-то сказал отцу Железновой, с деловым видом встал и ушёл.

Вскоре наше выступление подошло к концу, оставалось не так уж и много, но закравшиеся сомнения не давали покоя. Почему не дослушал? Зачем тогда вообще нужно было приходить? Мы со Светкой побежали к её отцу с расспросами.

– Что такое, па? – захныкала девушка, схватив мужчину за рукав и пуская одинокую слезинку. – Не понравилось, да?

Он прокашлялся, стараясь сохранять серьёзный вид, после широко улыбнулся и потрепал свою дочурку по волосам, чуть не сорвав с головы парик и не нарушив конспирацию.

– Да всё нормально, вы ему приглянулись сразу. В ближайшее время свяжется со мной и назначит вам другой концерт, масштабнее. Имейте в виду это!

Светка счастливо завизжала и обняла меня за шею, при этом закрыла обзор бордовыми волосами и чуть не задушила. Так началась наша почти звёздная жизнь.

Артём не очень-то обрадовался новости. С кислой миной он ходил почти три дня, пока я не заставила его признаться, в чем же дело. Оказалось, его сковывает теперь на сцене просто жуткий страх, даже не смотря на слепоту. К тому же не хотелось повторения прошлой истории, ведь раньше он был несносным и эгоистичным придурком, а сейчас стал похож на человека. Я постаралась объяснить, что не допущу подобное, он останется прежним. Всё же кто сможет долго выносить пусть и знаменитую личность с такими качествами?

Тем не менее мне удалось проверить его на честность. В понедельник, когда мы уже вернулись в квартиру, я сказала, что сбегаю по делам. Так как у Сёмы имелся автомобиль, ко всему прочему он являлся моим братом и должником, ведь именно мне удалось помочь ему с девушкой хорошим советом, его я и выбрала в роли шумахера. План был до безобразия прост. Рядом с домом Макарова стоял светофор с кнопкой, позволяющий переходить дорогу простым прохожим. Ко всему прочему, при нажатии на эту самую кнопку не просто загорался зелёный свет, но и механический мужской голос говорил: «Горит зелёный сигнал светофора, можете переходить дорогу». Артём много раз упоминал, что через эту дорогу мог бы с лёгкостью перейти. Если зрячий человек начнёт переходить дорогу и заметит приближающийся автомобиль, который не снижает скорости, то наверняка отскочит. Вот только зрячему это сделать вряд ли удастся.

В день «икс» мы с Сёмой созвонились и решили, что он будет ехать очень медленно и просто немного подтолкнёт Тёму, чтоб не поранить. Я ушла по выдуманным делам, перешла дорогу и затаилась в ближайших кустах, позвонив прежде Макарову и попросив принести папку с документами, лежавшую на комоде. Парень охотно согласился и сказал, что скоро придёт. И действительно, через десять минут ковылял с тростью Артём: лицо сосредоточенное и вид такой, будто и правда он ничего не видит. Сначала остановился около светофора, нащупал кнопку, нажал и принялся ждать. Красное авто брата уже медленно подъезжало. В первую секунду показалось, что Тёма медлит и видит приближающуюся опасность, но он шагнул. Проверка была пройдена.

После Сёма долго извинялся, ведь ему удалось повалить на землю нашу звёздочку и замарать штаны и куртку, но его сразу простили. На счет странного совпадения Артём ничего не сказал, хотя, казалось, начал что-то подозревать.

Во вторник, едва мы с Макаровым появились в корпусе, как подбежала радостная Железнова.

– Продюсер вечером позвонил отцу, – щебетала она, – и сказал, что будет нас продвигать. Выступаем по пятницам в разных ресторанах, а еще на крупном концерте в начале мая. Всем быть!

Девушка рассмеялась и, размахивая сумочкой, умчалась куда-то за поворот.

– Теперь ты поймёшь, что быть знаменитым не так уж весело, – с долькой грусти заметил Артём.

Я тогда ещё не могла понять, что же такого плохого в этом, но после первого выступления была готова бросить начатое и навсегда забыть о карьере певицы. Олег Михайлович, наш новоиспеченный продюсер, заставлял оттачивать песни, записывать некоторые из них и делать фотосессии, которые не могли привести ни к чему хорошему. Времени на сон внезапно стало очень мало, а уж халявно сделанное домашнее задание говорило за себя и буквально толкало нас с Артёмом в пропасть с должниками.

Как и обещал Олег Михайлович, каждую пятницу мы выступали. Изнывая от усталости и стараясь успевать на всех фронтах, мы разрывались. Лишь Светка бегала радостная и светилась, будто лампочка Ильича. Ей были ни по чем ни долгие репетиции в студии, ни вечные наставления и разборы полетов продюсера, ни фотосессии, ведь эта девушка, видимо, не уставала вообще никогда. Что меня удивляло, так это Морозов. Он с отчаянным видом каждый раз появлялся в университете и ходил на занятия, а с них уходил выжатый, как лимон, а на репетициях старательно делал вид, что всё хорошо, он ни капельки не устал и готов работать.

Артём скептически относился к нашей деятельности. Он несколько раз грубо отвечал Олегу Михайловичу и вообще уходил, приходилось даже бежать следом и уговаривать вернуться нашего капризного рок-идола. Хвала всем богам, этот упрямец быстро остывал и с готовностью шёл мириться, стоило только по-хорошему попросить.

Жизнь била ключом. Каждый день мы куда-то торопились, пару раз сидели в кафе вместе с продюсером и отдыхали. Олег Михайлович оказался интеллигентным и образованным человеком, с которым есть о чем поговорить. Зачастую он выдавал искромётные шуточки и веселил всю честную компанию. Проводить свободное время вместе с группой на репетициях или совместном досуге было куда веселее, нежели в обнимку с гитарой и одиночеством. Светка и Стас всё чаще обсуждали свадьбу и то, какой она будет, где и сколько гостей получат фирменные пригласительные. В такие моменты парочка выглядела такой счастливой и беспечной, что невольно в голове возникали мысли: а так ли сложно быть вместе даже таким разным людям? Конечно, Морозов и Железнова иногда ссорились, будто кошка с собакой, но так делает большинство. К тому же, как призналась Светка в один из вечеров, ссоры держат их в стимуле и даже немного украшают совместный быт. Как оказалось, влюблённые с конца марта жили в отдельной квартире, подаренной Железновым-старшим на помолвку, и по этому поводу Стас жутко бесился: хотел сначала устроиться на работу, чтоб оплатить хотя бы часть их нового семейного гнёздышка, но в связи с занятостью решил отложить данное решение на потом.

В среду, на большой перемене, мы с Артёмом отправились в буфет. На улице стояла хорошая погода: апрель радовал теплом; солнце, имеющие бесчисленные запасы лучей, припрятанные для весны, щедро осыпало ими землю и согревало всех вокруг; даже ветер внезапно из холодного и резкого превратился в ласковый, и каждым своим дуновением будто нежно поглаживал. Как обычно купив два стаканчика чая и по пирожку, мы пошли к самому дальнему столику.

– Как думаешь, Елена Валерьевна поставит нам зачеты или заставит умолять на коленях? – улыбнулся парень и заметно дёрнулся, так как из коридора послышался знакомый громкий женский смех. К нам приближалось бедствие под названием «Света».

– Мне кажется, эта мегера не уймётся, пока не достанет мою мать, – покачала головой и сделала пару глотков горячего напитка.

Как и ожидалось, вскоре к нашему столику подлетела Железнова. В последнее время она перестала общаться с Альбиной и её свитой, слишком была занята группой и её благополучием. Девушка, надевшая сегодня нарядное шифоновое платье чуть выше колена, порхала, словно бабочка, по залу, раздавая приветы направо и налево, а в конце добралась и до нас.

– Вот и вы, – щебетала счастливо, осматривая беглым взглядом всех присутствующих. Она широко улыбнулась какой-то девушке в розовом платье и величественно махнула рукой, а потом, заметно снизив голос, обратилась уже к нам. – Вы всё подготовили к этой пятнице? Нас предстоит выступить хоть и не с сольным концертом, но на важном мероприятии!

Мы с Артёмом синхронно тяжело вздохнули. Эта тема была больной в нашем маленьком коллективе. Железнова уже всем плешь проела напоминаниями, поэтому даже Стас в университете старался её избегать. Один раз даже спрятался в мужском туалете, стоило мне только упомянуть, что его суженая идёт в этом направлении. Но его никто и не думал осуждать, всё же жить вместе с такой импульсивной и эмоциональной девушкой наверняка трудно.

– Мы в курсе, – провыл Тёма и сделал страдальческое выражение лица.

– Попрошу некоторых личностей, – последнее слово девушка выделила интонацией, – явиться в обязательном порядке. И я сейчас не об Алисе.

Макаров залпом выпил весь чай из стаканчика, запихал в рот пирожок с мясом и громко угукнул, пара студентов за соседним столиком испуганно оглянулись.

– Я тебя предупредила, – прошипела Света и, вскочив, махнула рукой девушке в розовом, та сразу встрепенулась и побежала следом за нашей «генеральшей» – так мы начали называть Железнову. На это прозвище она ни капли не обижалась, а даже согласилась с ним и одобрила.

– Вообще-то она права, – как бы невзначай заметила. – Ты один раз уже продинамил нас с выступлением, так что…

Парень беспомощно взвыл.

– Это фсе фина самолета! – протарахтел с набитым ртом он и смягчился. – Дай запить.

Мне пришлось отдать ему свой стаканчик и смотреть, как он с удовольствием поглощает остатки моего чая.

После пар мы отправились домой. Олег Михайлович сегодня разрешил отдохнуть и немного успокоить нервы перед выступлением, чему несказанно обрадовались все, кроме Железновой. Она, будто ломовая лошадь, желала работать день и ночь. Стас даже спросил как-то, откуда у неё столько энергии возникает, из воздуха что ли? На это девушка с гордо поднятой головой ответила, что занимается йогой, которая помогает держать тело и душу в тонусе. Никто не обратил внимание на её восторженную лекцию об утренних упражнениях и заряде бодрости.

Мы быстро добрались до дома Макарова, по пути решив, что сегодня полностью расслабимся и закажем пиццу.

– А давай лучше ту, которую пробовали в последний раз? – не могли остановить выбор на какой-то конкретной.

– Давай возьмём пепперони, это же классика.

– Тогда давай купим две маленьких и потом поделимся друг с другом, что скажешь?

Я снимала обувь в коридоре и никак не могла совладать со шнурком на ботинке, поэтому долго копошилась и ждала ответа, которого так и не последовало. Гнетущая тишина подсказывала – что-то не так. Артём, замерев рядом с дверным проёмом в кухню, не двигался. Он снова стал похож на статую, ледяную и неприступную гору. Бросив развязывать узел, подошла к парню, ласково поинтересовавшись:

– Что с тобой, Тёма?

– Тёма? – насмешливо поинтересовался мужской незнакомый голос. Я опасливо заглянула на кухню и увидела незнакомца. Молодой человек лет двадцати пяти в дорогом сером пальто по колено, под ним черный костюм, белая рубашка, галстук. На ногах туфли, шею прикрывает коричневое кашемировое кашне с золотистым рисунком. На лице борода типа бальбо, хитрые зеленые глаза сканируют кухню, волосы достают практически до плеч. Он расселся на стуле, вальяжно закинув одну ногу на другую таким образом, что лодыжка одной лежала на колене второй. локтем левой руки упирается в стол. Этот парень источал уверенность и решительность. Я перевела взгляд на Артёма и поняла, что здесь происходит нечто странное. – Она тебя так называет? Раньше ты не позволял такого девушкам.

– Это кто? – испуганно прошептала.

– А у тебя изменился вкус на «прекрасное»! – восхитился парень на стуле. Он пробежал по мне глазами и ухмыльнулся. – Знаешь, ты выбрал достойную смену длинноногим глупым моделям, братец. Твоя подружка очень даже ничего, хотя цвет волос определённо слишком броский. Впрочем, в этом есть своя изюминка.

Я не верила своим глазам. Неужели Алексей Макаров жив? Мало того, за время отсутствия успел превратиться в хамло и полного придурка. На такое не каждый способен. Что же сейчас творится в душе у Тёмы? Он, наверное, ничего не понимает.

– Я тут говорил с матерью, – никак не унимался молодой человек, – она поведала интересную историю о бедном слепом мальчике и операции…

– Заткнись! – взревел Артём и, отвернувшись к окну, процедил сквозь зубы. – Алиса, уйди.

Слуховая галлюцинация? Всплеск эмоций? Хотя какая разница? Но оставлять своего друга с братом, чьи повадки говорить всё, что попало, непроизвольно заставляют кулаки сжиматься, я не намеревалась, поэтому отважно вскинула голову.

– С ума сошёл, не оставлю я вас тут одних.

– Уйди, Алиса! – гневно крикнул и, сделав пару шагов в сторону окна, впечатал кулак в подоконник. – Я не хочу тебя сейчас слышать! Просто испарись на время!

Этот срывающийся знакомый голос до боли ранил своей грубостью. Я развернулась на сто восемьдесят градусов и направилась за пальто, повешенное в гардеробе, стараясь не заплакать. Сразу после этого раздался противный язвительный голос Алексея:

– Ну зачем же ты так с девушкой, Тёма, – запричитал он. – Нельзя так с людьми!

Было плевать на всё. И тот факт, что Макаров не удосужился ничего сказать, не извинился за поведение, просто разозлился и фактически выгнал, делал больнее всего. Он же прекрасно понимал, что мне некуда податься, но ничего не сделал.

Громко хлопнув дверью, я выбежала из квартиры. Ноги несли меня в неизвестном направлении. Этот поступок Артёма не был предательством, вот только сердце ныло и предвещало беду.

* * *

Братья остались вдвоём в квартире. Алексей с присущим ему нахальством залез в холодильник и захлопнул его, удостоверившись, что внутри нет ничего достойного его внимания. Артём в этот момент стоял у окна и кусал губу, мысленно придумывая, каким образом лучше извиниться перед убежавшей девушкой.

– Ну что, братец, – лениво начал разговор Лёша, – у меня к тебе деловое предложение, на которое меня надоумила мать. Мы восстанем из пепла.

Парень внезапно вскочил со стула и подошёл к брату, одну руку вальяжно закинув на его плечо, а второй сделав размашистый жест рукой.

– Девушки всей страны снова начнут желать нас, а парни завидовать. Мы покорим все города, один за другим. Это будет сенсацией. Так и представляю пестреющие заголовки газет: «Они вернулись!», «Братья возродились», «Из пепла в короли».

Артём, отрицательно мотающий головой, вдруг громко расхохотался, скинул с плеча руку брата и прорычал.

– В короли? Да ты с ума сошёл! Я не собираюсь возвращаться, возрождаться – называй, как хочешь. Мать не заставит меня это сделать. А знаешь почему? Я верил вам. Лёшенька погиб на месте аварии, не дождавшись скорой, – сделал голос писклявым, похожим на женский и буквально проорал. – Враньё! Столько времени меня окружали одни лжецы и подхалимы. Матери нужно одно – слепой мальчик на побегушках и его восставший из мёртвых брат, чтоб загрести побольше денег с концертов. Вот уж дудки, ничего вам не будет! Я ни за что на свете не стану выступать на сцене, будто марионетка в руках кукловода!

Его брат, сложив руки на груди, задумался на мгновение и помрачнел, но уже в следующую секунду его губы расплылись в широкой довольной улыбке.

– Да неужели? Ни за что на свете? А как на счет Алисы? Мне показалось, она дорога тебе. Надо заметить, что девочка очень красивая, но не в моём вкусе. Интересно, она знает некоторые аспекты твоего прошлого и настоящего?