Текст книги "Marquis Von Emden (СИ)"

Автор книги: Мархуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

Глава 32

Глава тридцать вторая

Наблюдатели махали флажками тем, кто снизу на них смотрел и заносил данные на бумагу. Корректировка пока действовала, но не дай бог дождь начнётся или какое-нибудь солнечное затмение. Отдельные удачные попадания на дальней дистанции всё-таки нечасты, поэтому все виды орудий бабахали редко. А вот ракеты вызвали-таки пожары в городе и в порту. Странным образом удалось потопить один корабль, что рассердило французов. Их транспортник, прибывший лишь ночью и собиравшийся подойти к причалу для разгрузки, пошёл ко дну вместе со своей паровой машиной и ценным грузом. Практически сразу начался «исход водоплавающих», наслышанных о предыдущих потерях. Так что гаубицы вскоре угомонились, так как все цели в итоге сдристнули далеко в море. Турки всех мастей поминали «вернувшихся иблисов», называли их «шайтан баласы» и мечтали о переводе куда-нибудь в Камышовую бухту или в Трабзон.

Потеря Пелисье в своё время создала кадровую проблему и привела к руковоству излишне инициативного генерала, мечтавшего о громкой победе. Ровно об одной, чтобы вернуться во Францию на белом коне. Некоторые очаги возгорания подобрались к столь же некоторым пороховым погребкам, да ещё и очень быстро. Омер-паша, ещё в марте вернулся в Турцию и увёл часть своих солдат. На их место прибыли пять тысяч сардинцев, которые бравировали и понтили, как будто их в десять раз больше. Так что их и послали напугать русских и показать, что такое европейский солдат, добавив столько же французов. В сопровождение выделили две тысячи османской конницы, чтобы почикали русских, когда те начнут разбегаться. Генерал лично вылез на стену, дабы подбодрить своим видом героев, решившихся на самоубийственную вылазку.

– Смотрите, Олег Александрович, союзники собираются на нас в атаку.

– Вижу, господа, и сам удивляюсь. Или их пожар с ума свёл?

Наступающим позволили пройти шагов четыреста, после чего последовала команда "Огонь!". Наши так и не поняли причин идиотизма, а пленные ничего не смогли объяснить, так как тоже не были в курсе. В итоге, к вечеру начали сворачиваться, чтобы уйти чуток навредив евпаторийцам. А может и не чуток.

– Друзья, сумасшествие заразно и не дай бог у нас кого-нибудь укусят. Почти десять тысяч выкосили – можем дальше отправляться.

Странный случай показал, что не только в русской армии генералов-идиотов хватает, но и в зарубежных они тоже имеются. Позже выяснилось, что почти четверть общего сардинского воинства, прибывшего помочь угомонить русских, пострадало в том нелепом бою. Получается, что русские шли себе, остановились лагерем передохнуть, подрались с местными и пошли дальше. Кстати, военные авторитеты тоже не поняли, что это за стратегия у Старко.

Зато пришла информация о переговорах. План союзников оказался прост, как ситцевые трусы. Австрии отойдёт вся европейская часть Османской империи (нехилая такая морковка). За это она отдаст сардинцам Ломбардию и Венецию. Те, в свою очередь, передадут Франции Савойю и остров Сардиния. Англичанам достанется Кипр и Крит. Ну и никто не будет возражать, что Бельгию аннексируют французы, а герцог Брабантский станет королём Польши. (с) Наполеон Третий, итить-колотить. Если русские всё это подпишут, то война сразу закончится. Даже турки не совсем поняли выкрутасов союзников и англичане не догнали что к чему. Естественно, что Александр Горчаков послал умников куда подальше, отпросившись на консультации в Петербург. При таком раскладе проще России объединить армию с Турцией и вломить евродержавам по самое не могу! Вполне возможно, что магометане поддержат инициативу.

В это время французы и англичане готовились к решающему штурму. По плану предполагалось взять Федюхины высоты и долину реки Чёрной, затем захватить новые, недавно построенные редуты: Селенгинский, Волынский и недостроенный Камчатский. Всё это позволит захватить Малахов курган. Естественно, что штурм предварялся бомбардировкой города. В реальной истории план не сработал, высоты отстояли и практически то же самое интервенты повторили лишь месяцами позже, правда с успехом. Но ныне произошли сдвижки и в первую очередь благодаря дополнительным поставкам пороха и новых сестрорецких винтовок. Мало того, когда французы начали штурмовать редуты, они заполучили на своём восточном фланге неприятный сюрприз.

Именно вдоль Чёрной речки двигались бойцы Хрулева и Старко, выбивая отдельные вражеские отрядики на своём пути. Что делать – пришлось вступать в бой сходу, используя неровности местности в качестве укрытий. Французы, уже ввязавшись в бой просто не успевали перестроиться, чтобы отразить фланговый удар и нашли на свой взгляд лучший выход, прекратив атаку редутов и сместившись чуть влево. Главное, выстроить оборонительную линию из своих солдат и имеющейся лёгкой артиллерии. Тем же занялись и подоспевшие, чтобы развернуть все свои батареи и стрелков.

Трудно сказать повезло ли нашим или франки по-своему правы, но враг явно растерялся и не полез в кучу-малу. Интервенты даже гонцов отправили к другим интервентам, чтобы предупредить об опасности. Как назло, за несколько дней до этого часть резервов была отправлена морем в Керчь, для захвата и воцарения. Ещё один нюанс – в Севастополь уже входил своими тропами диверсионный батальон и ввозил все гаубицы Старко. Даже для защитников это оказалось сюрпризом, правда приятным и обнадёживающим, а Андрей Каретин, вполне возможно, станет ещё одним героем обороны.

Появление свежих сил, да ещё в таком большом количестве явно отбило желание союзников задавить массой подступы к Малахову кургану. Тридцать пять тысяч против нескольких это слишком явный перевес. Нахимов, лично находившийся этим вечером на Камчатском люнете, не верил своим глазам и судьбе. Тем не менее он отправил порученца, чтобы немедленно выяснить не тот ли это генерал Старко (о котором говорили, что выскочка, якобы) появился из-под Евпатории? Прямо на глазах разворачивалась линия стрелков и устанавливались пушки. Французы, избежав рукопашной схватки, тоже вгрызались в землю и использовали любую неровность для стрелковой ячейки. Конечно, уже темнело, но перестрелка продолжалась. Английские пушки с дальних позиций били по редутам и люнету, русские пушки били по окапывающимся французам, а бойцы Старко и Хрулева обстреливали неприятеля с восточной стороны.

В конце концов обоюдная стрельба стихла, всё-таки ночь, хоть и лунная и обе стороны занялись упорядочиванием.

– Степан Александрович, вы бы укрепили свой южный фланг тысячей стрелков с сестрорецкими винтовками. Неровён час со стороны Балаклавы кто-нибудь двинется. Ну и пеших орудий туда бы не помешало отрядить.

– Хорошо, Олег Александрович, сделаем. Как думаете, французы завтра пойдут нас штурмовать или всё сведётся к перестрелке?

– Господа генералы, – адъютант неожиданно прервал беседу, войдя в палатку, – его превосходительство адмирал Нахимов собственной персоной!

Живая легенда, худощавая, но высокая бросилась обнимать обоих командиров.

– Слава богу, господа, как вовремя. Я опасался, что не устоим и придётся сдать Малахов курган.

Командующий, в порыве откровенности, вкратце рассказал, что творится в осаждённом городе. Оказывается некий Жабокритский слишком мало солдат определил на здешние высоты, так ещё и сбежал на Северную сторону сегодня. Тот же Горчаков вообще собирается сдать Севастополь, выведя людей, взорвав укрепления и перетопив остатки флота. Но держаться ещё можно, если в Петербурге воровать перестанут то, что нам положено поставлять. Дошло уже до маразма, когда не только порох продавали налево, но и деньги на его транспортировку воровали. Даже зимнюю одежду не прислали, якобы средств на доставку не имеется. Правда, говорят, что её пошили из таких гнилых материалов, что и смысла нет доставлять.

– Олег Александрович, а вы правда за свой счёт дивизию содержите?

– Да, Павел Степанович, иначе положенное мне тоже разворуют, – усмехнулся Олег, – так уж лучше сам закупать буду, надёжнее.

– Господа, а что на завтра намечаете?

Пришлось показывать адмиралу примерную диспозицию и надеяться, что враг сам пойдёт штурмом, чтобы не оставлять наших в своём тылу, если двинется на Севастополь.

– У нас порядка двадцати пяти тысяч солдат и офицеров, – доложил Хрулев.

– Так вы можете завтра сами начать штурм франзуских позиций.

– Никак нет, господин адмирал, – резко отреагировал Старко, – никаких атак и контратак в дневное время. Нечего солдат терять зазря.

– Олег Александрович, голубчик, так это же во имя государя и отечества.

– Ещё раз нет, Павел Степанович, государю мы нужны живые и стреляющие, а не в виде хладных трупов. Мы воюем, а не героизмом с кем-нибудь меряемся.

Спор мог бы длиться до посинения, но Старко попросил командующего (во, наглец) отправить кого-нибудь немедленно, чтобы помочь обустроиться диверсионному батальону и десятку гаубиц.

– Иначе их могут где попало расположить или попытаться забрать под своё командование. Помогите, Павел Степанович.

– Господа, да я сам немедленно отправлюсь, так как вижу в вас настоящую силу духа, – адмирал неожиданно улыбнулся, добавив, – стоите на своём и даже мне перечите. Молодцы!

Ночью запустили четыре шара, правда в тылу, прямо возле речки. Остальные шесть ушли с Каретиным и Юнгвальтом в Севастополь. Хрулев отрядил тысячу своих с гладкостволами в Камчатский люнет на случай, если какая-то часть французов всё-таки попытается его штурмовать. А то там, вроде, лишь три сотни осталось, плюс артиллеристы. Ну и, часть солдат смогла немного отдохнуть, урвав два-три часика.

Из-за дальности расстояния наши не слышали пристрелку гаубиц капитана Артура Юнгвальта (давно переставшего быть "артурчиком"), удачно расположенных и защищённых. Корректировка велась с воздушных шаров, а Нахимов лично забрался в корзину одного из них. Пристрелочные выстрелы постепенно приблизились к кораблям, собирающимся начать очередной бомбардировочный день. Вообще-то, рано утром, нормальные люди досматривают последние сны, а не бумкают и не бахают, как оглашенные. Увы, союзники начали знакомство с новой эрой, будучи небритыми, не вкусившими чашечку кофе и даже не посетив гальюн...

Глава 33

Глава тридцать третья

Продрогший от утренней прохлады Нахимов зачарованно смотрел на вражеские корабли. Сначала один взорвался вместе со своей крюйт-камерой, потом внутри другого что-то шандарахнуло и его накренило. Меткое попадание по сути редко, но как оно прекрасно, когда приходится по врагам, ещё вчера чувствовавших себя безнаказанными. Пароходы старались побыстрее раскочегарить машины и развернуть паруса. Слишком ценные, чтобы тупо погибнуть от каких-то русских. Чисто парусные пытались урвать хоть немного ветра, чтобы успеть сбежать. Гордо и непокобелимо бомбардировать осаждённый город никакие водоплавающие уже не хотели, удрать бы пока при памяти и не столкнуться с другими, достаточно повреждёнными и потерявшими управление. Армада в сорок с лишним вымпелов уползала из зоны поражения, вспыхивая иногда отдельными кораблями из-за попаданий ракет. Старко передал Каретину дюжину установок для настильного огня, оставив себе все диверсионные, а-ля миномёт.

Такими начали утренний обстрел заныкавшихся в складках почвы в трёхстах-четырёхстах саженях французов, как пехоту (чтобы прогреть как следует), так и орудийные гнёзда. Впрочем, расположенным подальше английским пушкам и их прислуге, тоже иногда перепадало. Как говорят китайцы: "Любая тридцатипятитысячная армия врага начинается с первого убитого солдата!" (или нечто подобное, ибо у них мудростей хватает на все случаи жизни).

– Главное, друзья, вызвать у врага когнитивный диссонанс, – проповедовал умник своим, которые не понимали мудрёностей, но соглашались.

Попаданец иногда применял в речи выражения, которые и сам не понимал, но запомнил в своём прошлом. Главное, вывести командование противника из равновесия, чтобы начали совершать скоропалительные действия. Скученность и неопределённость противников привели к ожидаемой выгодной реакции в стиле середины девятнадцатого века. Пехота поднялась с налёженных мест и пошла в атаку. Отдельные группы кавалеристов из-за горной местности могли её поддержать лишь в некоторых местах, там, где их уже ждали. Недаром всю ночь ковырялись со всем старанием.

Разница с реальной историей сказывалась. Это Камчатский люнет атаковали массой сначала сразу с трёх сторон, а потом и с тыла зашли. Позиции Старко и Хрулева возможно было штурмовать лишь фронтально, в лоб. Другая тактика и в результате гораздо меньше возможностей. Неустрашимые допрежь французские пехотинцы, даже те два батальона, что из гвардии самого Наполеона Третьего, никак не могли преодолеть беглый огонь казнозарядных винтовок, Тех, кто подбирался ближе, отстреливали револьверными ружьями, а случайные героические единицы всё равно не смогли бы ничего сделать бронированным воинам, превосходящим их ещё и в физической силе. Да и ручных гранат класса "старко" на них хватало. Повторялись бои разновидности "евпатория". Когда французы отхлынули, не сумев реализовать численное преимущество, на поле боя осталось слишком много тел. Из двадцати тысяч, принявших участие в штурме, две трети нуждалось или во врачах, или в могилах. Воистину, апофеоз войны, только теперь в нашу пользу.

С юга действительно появились балаклавцы, чтобы ударить по Хрулеву. Все оставшиеся сардинцы (порядка девяти тысяч, так как уже одна тысяча мучалась в лагере "небоевыми потерями", пять тысяч англичан и полторы тысячи турков (начавших разбегаться после первых же выстрелов). Оно и понятно, когда правоверные магометане не хотят воевать со слугами Иблиса. Так что генералу пришлось туда отправлять и вторую тысячу с сестрорецкими винтовками, хотя пушки вроде исправно выгрызали положенное, имея достаточно пороха. Сардинцам опять не повезло. Они-то прибыли на парад победы, так как им промыли мозги об абсолютной слабости русской армии, а тут реалии оказались совершенно другими. Англичане, когда начали терять солдат, предпочли отступить в Балаклаву, осознав, что слишком многие будут убиты. Да и к своим кораблям лучше быть поближе в случае форс-мажора. Это у французов пушечного мяса огромное количество и ещё привезут, если понадобится, а каждый англосакс всё-таки на вес золота.

Где-то внутри коалиционных позиций уже шёл жаркий совет на извечные темы русских интеллигентов: "как быть?" и "что делать?" Уже пришли сообщения о гибели четырнадцати кораблей-бомбардировщиков, что резко убавило энтузиазм. Штурм самого Севастополя тупо отложили в долгий ящик, решая, как сбросить с хвоста прилипшую на фланге гадину. И что делать, если русские супер-солдаты сами перейдут в наступление? Впрочем, сейчас нужно договориться о временном перемирии, чтобы похоронить убитых и переправить в свой тыл раненых.

Прибывшие парламентёры столкнулись с неожиданной проблемой. Старко сказал, что предоставит такую возможность, но всё оружие с поля боя и все подсумки заберёт. Да, и нагло затребовал десять тонн пороха в качестве аванса.

– Да где такое видано, мсье женераль, неправильно это?

– Тогда продолжим бой, – твёрдо заявил своеобразный рэкетир-отморозок.

Условия довели до генералов, разводя руками от неожиданности. Хоть русским командующим, Горчакову и Нахимову, жалуйся на неподобающее поведение их подчинённого. Даже склока возникла мажду англичанами и французами. В итоге, приняли соломоново решение: так и быть, согласиться, но в последний раз. Поэтому на поле боя действовали две разновидности: одни собирали оружие и подсумки с боеприпасами, другие – всё остальное. На всё про всё оговорили три дня.

Капитан Юнгвальт переговорил с Андреем Каретиным по поводу одной разведывательной акции. В принципе, Камышовая бухта находится в зоне поражения, как гаубиц, так и ракет, если использовать малодымный порох. Но нужна карта или, хотя бы, план расположения желательных целей, а также хоть какая-нибудь корректировка.

– Хорошо, Артур Альбертович, мы помозгуем над этим. Только навряд ли удастся хорошенько навредить басурманам.

– Андрей Платоныч, пойми, что задача в том, чтобы напугать французов, которые считают себя недосягаемыми.

– Понял, господин капитан, но ничего пока не могу обещать.

– Естественно, друг, как получится, так получится.

Что в мире изменилось. если сын барона на равных беседует с сыном каретника? Или война изменила приоритеты общения? Например в штабе обороны Севастополя большинство по-прежнему негативно относились к Старко.

– Господа, он выскочка и пользуется расположением императора и военного ведомства...

– А ещё его бекасники убивают дворян, целясь в офицеров...

– Откуда у французов истинные дворяне, если они повылазили из колбасников и торговцев?...

– Старко тоже из грязи да в князи пробрался, он ведь из монашков...

– И воюет бесчестно, отсиживаясь в траншеях...

– Потому что боится вступить в рукопашную, за что только награждают...

– А ещё он обзывался земляным червяком!...

Здесь автор нагло врёт, такого доблестные русские офицеры не говорили, так как ещё не читали Киплинга и не видели мультик про Маугли. Но всё остальное постоянно озвучивалось. В вину Олегу вменяли даже то, что богат неведомо как.

– Да за такие деньги любой может побеждать, пусть попробует, как мы...

У союзников такие же тёры-перетёры велись, правда, в первую очередь, из-за кадрового голода. Кроме того, насмехались над сардинцами, которых практически полностью уничтожили всего лишь в двух боях.

– Они дольше добирались морем, чем успели повоевать, – сыпались насмешки одних.

– Пусть король Сардинии объявляет личную войну Старко, – подхихикивали другие.

– Да вы что, господа, тогда же за две недели Сардинское королевство войдёт в состав Фризии, – издевались третьи.

– Господа, господа, давайте лучше подумаем, что мы можем противоспоставить генералу Старко, – охладил беседующих местный Наполеон.

Тот, который из славного рода французских диктаторов, но имеет трубу пониже. Если ещё один штурм предпринять, то можно вообще без корпуса остаться. Взяли, блин-картошка, русские редуты. Про штурм Севастополя уже никто и не упоминал. Оставалась одна надежда, что у русской дивизии специального назначения закончатся боеприпасы и она опять отойдёт к перешейку. И это в тот момент, когда взяли Керчь и теперь не знают, что ней делать. Про Кавказ никто не хотел думать, так как тамошние русские после взятия Карса захватили и Эрзерум. Уже приближаются тихой сапой к Трабзону.

Создавалось такое впечатление, что единой победной картины больше не существует, а представители разных стран, входящих в коалицию, уже действуют каждый сам по себе. Плохо, что в горной местности, где всё изрезано складками, нет возможности вести повальный контроль над местностью. Какие-то нехорошие люди в пятнистой форме, обычно неотличимые от окружающей среды, начали взрывать склады и поджигать лёгкие деревянные сооружения. Организовывать пикники, даже в тылу стало опасно. Не дай бог, если неизвестно откуда прилетят лёгкие русские ручные гранаты и нарушат отдых на природе. Да, это пока редко случается, но раньше такого не было.

Союзники ещё не знали какие пораженческие провокационные статьи вскоре появятся в европейской прессе, где вся правда-матка о войне вылезет наружу. Особенно, о шапкозакидательных заявлениях Франции (а точнее Наполеона Третьего) по поводу будущего раздела мира. Англии явно не понравится отведённая ей третьестепенная роль и подачка в виде Кипра и Крита. Они обязательно спросят почему Австрии отойдут все Балканы, хотя австрийцы пока даже пальцем о палец не ударили? Или французское завоевание всей Италии для передачи сардинцам, которых уже почти нет в Крыму. Да, вот вроде были, стояли, а потом не стало.

А прусский король начал тайные переговоры с русским царём, выражая полную дружбу и уважение. Уж лучше вовремя прогнуться, чтобы в один прекрасный день русские дивизии со стальной артиллерией и бронированными солдатами не пришли с визитом. Впрочем, никто в мире и не ожидал от него активных действий. Да и император Франц-Иосиф, вроде всем поддакивал, но до сих пор действовал по заветам почившего Николая Первого.

Три дня не бесконечны и 30 мая 1855 года начались телодвижения на восточном фланге. Артиллерийская дуэль, когда все молотят по всем и меньшие потери несут те, кто тщательнее защитился. А вот большие потери у тех, кого бьют из более качественного оружия. Конечно, французам нужно месяц-другой отсидеться, вдруг у Старко и Хрулева закончатся снаряды и порох. Хотя, с другой стороны, им могут новые привезти с перешейка. Но возникла мощная финансовая проблема, которая вскоре будет обсуждаться в парламенте. На какие шиши вести войну, если расходы интервентов (особенно французов) неимоверно велики и цифры не удастся скрыть? Тем более, что до сих пор неясно, кто и когда будет за это платить!