Текст книги "Охотник для мага (СИ)"

Автор книги: Мальвина_Л

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Было, было, было. Все это было и будет не раз.

Скучно так, что не хочется даже зевать, единственный порыв – щелкнуть пальцами и заставить весь этот сброд исчезнуть или превратиться в мерзко попискивающих серых мышей с длинными ободранными хвостами. Магнус Бейн, Верховный маг Бруклина, брезгливо давит в себе это назойливое желание, как таракана, забравшегося в роскошные покои колдуна.

Он пробирается сквозь толпу, отодвигая плечом слипшуюся парочку (вервольф и вампир, вот уж странности, право), ярко-синие искры сыплются с пальцев, вспыхивая и потрескивая крошечными разрядами молний, что при желании спалят весь этот дом вместе со зваными и незваными гостями, и пару кварталов в придачу.

Что-то пролетает у виска – Магнус чувствует лишь, как воздух щекочет кожу, и сразу после этого расплывчатый образ, мерцающая тень впереди рассыпается пригоршнями пылающих блесток прямиком под ноги магу, окрашивая носки брендовых туфель россыпью золотистого порошка.

Маг оборачивается – медленно и удивленно, и словно стрела впивается в затылок, когда он видит сумеречного охотника, что, изгибаясь с немыслимой грацией, натягивает тетиву, прицеливаясь в нового возможного противника.

Что-то щелкает в голове, и туман рассеивается перед глазами, и музыка кажется живее, а воздух – насыщеннее. У него волосы чернее сердца самого злобного из высших демонов, а губы – по ним хочется скользить кончиками пальцев, очерчивая контур, что прижимая… губы, созданные для поцелуев. И глаза… их взгляды скрещиваются только на миг, но колдун успевает споткнуться и летит туда кубарем, даже не пытаясь нащупать опору.

– Кто ты такой???

Изящный и гибкий, яркий, как брызги самых насыщенных красок на холсте в лучах пробуждающегося солнца.

“Ангел, мальчик. Тебя сотворил Ангел, не иначе”, – шепчут губы колдуна, когда он видит, как руны, вычерченные на коже охотника, вспыхивают золотом, переливающимся в серебро.

Демоны падают тут и там, подрубленные пылающими клинками серафима, что здесь и сейчас представляются лишь частью интерьера, куском постановки, задуманной эксцентричным хозяином.

Магнус не глуп, ему несколько сотен лет, и он знает, что это Валентин отыскал его наконец. Нужно делать что-то: уходить, скрываться, открыть портал в Идрис хотя бы, но он… Не может перестать искать глазами мальчишку, рванувшего за кем-то из нежити.

“Я хочу узнать тебя, нефилим”, – думает маг, сканируя взглядом толпу беснующихся гостей. Кошачьи глаза зажигаются желто-зеленым, и магия струится по венам, пульсирует в кончиках пальцев, растворяется в воздухе запахом озона и привкусом свежих яблок.

Как странно.

Не тот интерес, что пробудил в нем юный красивый охотник, не томление тела, но какая-то потребность в груди, скрутившая бессмертного тугим жгутом, настырно шепчущая в голове: “Найди его, Магнус, найди. Не облажайся”.

Когда уже вторая по счету стрела с оперением ярче, чем сама кровь, пронзает тело кинувшегося на Бейна демона, тот понимает. Не совпадение. Не умысел. Не игра. То, о чем когда-то говорил Разиэль своим детям перед тем, как отдать под их охрану весь Сумеречный мир.

Тот самый. Единственный на века.

“Ох, Ангел, мальчик, я полудемон, но ты… твое тело будто соткано из света, а глаза лучатся такой чистотой… Ты пробудил что-то во мне. Вернул меня к жизни, выдернул из анабиоза, заставил проснуться…”

– Нас не представили друг другу, я Магнус Бейн.

И в улыбке, адресованной нефилиму, восхищение мешается с желанием, а потребность с необходимостью.

– Алек Лайтвуд.

И маг вздрагивает – не оттого, что это имя не звучит чужим, посторонним, нет. Все дело в том, что нефилим вдруг замирает, а потом взмахивает своими густыми ресницами, и улыбается смущенно, тупит взор.

Ангел. Он совершенен.

Уже через мгновение тот, кого колдун отныне будет звать лишь “Александр”, скрывается в гуще толпы, выуживая из колчана еще одну обагренную кровью стрелу. Но маг все еще видит, как за секунду до этого Лайтвуд качнулся вперед, словно хотел сделать шаг, подойти, протянуть руку и взять то, что обещано ему Книгой Судьбы.

Все правильно.

Охотник не мог не почувствовать этот неслышный зов, не почувствовать притяжения. Сильнее, чем руна парабатай, мощнее любого заклятия или дурмана.

“Я прожил сотни лет, Александр. Я был с мужчинами, с женщинами – с фэйри, и магами, и вампирами, и даже с одним джинном или двумя. Но никогда. Никогда еще не чувствовал этого. Как будто я умираю и рождаюсь заново одновременно. Как будто ты принес новый смысл в мою бессмысленную жизнь”.

Комментарий к Эпизод 7.

https://pp.vk.me/c631926/v631926352/1a25e/x-IYyYSrYL4.jpg

========== Эпизод 8. ==========

Комментарий к Эпизод 8.

https://pp.vk.me/c630318/v630318352/22683/CPVlg3SoLGg.jpg

Маг не слышит шаги за спиной прежде, чем обернуться. Совсем не замечает двух нефилимов, пока они не оказываются прямо перед глазами. Лицом к лицу.

И это…

Ангел Всемогущий, просто сотвори чудо: помоги не рухнуть ему под ноги, не превратиться в магическое желе, тающее от одного только взгляда. Эти глаза… и губы… Ангел, губы, что прижимались к его губам всего четверть часа назад: мягкие, податливые, неумелые, но при этом удивительно жадные.

– Ма-а-агнус, – тянет нараспев Лидия Бранвелл. Ей совсем не идет эта неловкая, нарочитая улыбка. Как будто маска из папье-маше на безвкусном карнавале. – Какой сюрприз, я не знала, что ты в Институте.

Еще бы. Не очень приятно, должно быть, застукать будущего мужа в объятиях нежити.

Губы на губах, и руки, блуждающие под одеждой, и низкие, задушенные стоны, срывающиеся с губ.

“– Я люблю тебя, Александр.

– Я тоже, Магнус. Я тоже”

– Слишком многие сумеречные охотники нуждаются в помощи мага. Так уж вышло, что вам нужен Рагнор Фелл. По счастливой случайности он – мой давний друг.

Девушка явно не считает все это “счастливой” случайностью. Но, Ангел, когда это Магнуса Бейна, Верховного мага Бруклина, заботило мнение каких-то там смертных?

Лишь Александр, что стоит так близко (лишь руку протяни или щелкни пальцами, забирая его подальше отсюда – куда-нибудь на край мира), имеет значение. Александр, что смущается так мило и так неловко, опуская глаза. Лишь Александр, на шее которого так и колотится синяя венка (точно под руной защиты, украшенной крошечной меткой, оставленной губами мага). Лишь Александр, жар от тела которого волнами плывет по комнате, и хочется расстегнуть рубашку, чтобы хоть немного охладить пылающую кожу.

Мой Александр.

– Я думала, мы будем готовиться к церемонии, а у вас снова какая-то… операция?

Надо отдать Лидии должное, она честно пытается взять себя в руки и делать вид, что не было ничего, что она не поняла перед самой свадьбой, что выходит замуж за гея. За мужчину, что плавится от одного только вида Магнуса Бейна, покрываясь мурашками, стоит тому просто войти в ту же комнату…

Клэри, Джейс, Люк, Ходж – все они уплывают куда-то на задний план, не исчезают, нет, но становятся не важнее теней на стене или игры света на оконном стекле.

А Алек смотрит. Смотрит, не отрываясь и не моргая, дыша через раз. Машинально ведет языком по губам, увлажняя пересохшую кожу, а Магнус судорожно втягивает воздух, потому что… Ох, этот мальчишка и не подозревает, как он распутен в своей невинности и неискушенности.

Маг снял бы с него все эти невзрачные тряпки немедленно, если бы мог. А потом обвел пальцами и языком каждую узорчатую руну, раскатывая на языке удивительный вкус его кожи… Он делал бы это прямо сейчас, в это самое мгновение, если бы их так не вовремя не прервали.

– Я могу чем-то помочь?

Наверное, он хочет разрядить обстановку, но лучше бы ты молчал, Александр! Потому что этот хрипловатый, как ото сна, голос – его словно заколдовали, наделили необъяснимой силой и способностью зачаровывать. Это та самая дрожь во всем теле и сердце, что бьется быстрее, стоит сумеречному охотнику лишь взмахнуть своими густыми ресницами. Но ничто… ничто не сравнится с тем чувством, когда маг почувствовал, что он, нефилим, весь его – целиком и полностью. Александр. На какие-то жалкие мгновения Магнус осознал до конца, что смог бы иметь, если б не…

– Алек! У нас есть дела поважнее. Я думаю, твои друзья справятся и без тебя. – Лидия пытается смягчить невольную резкость своих слов просящей улыбкой. – Пожалуйста, Алек.

– Нам правда… нужно идти. Скоро увидимся.

Нефилим уходит так быстро, словно толпа демонов, брызжущих ядом, гонится за ним по пятам. Вот только… Александр Лайтвуд еще ни разу не убегал ни от одного. И почему, во имя Ангела, почему он так часто оглядывается?

========== Эпизод 9.1. ==========

Комментарий к Эпизод 9.1.

https://pp.vk.me/c628526/v628526352/53b65/sOM9pSmaOS0.jpg

Алек тщетно тычет пальцами в кнопки домофона, пытаясь дозвониться до квартиры Верховного мага Бруклина. Тщетно, потому что эта штука то ли сломалась, то ли Магнус телепортировался куда-то, забыв предупредить. А, может быть, занят какими-то секретными магическими делами и игнорирует всех и вся. С ним случается. Наверное, стоило позвонить или отправить огненное письмо, но нефилим так спешил, что попросту не подумал об этом. В сердцах пинает обитую железом дверь, а та вдруг жалобно и ржаво скрипит, приоткрываясь.

Дверь в квартиру тоже оказывается незаперта, и у охотника холодеет в груди, он достает клинок серафима, вытерев повлажневшие ладони прямо о джинсы. Что-то случилось. Что-то определенно случилось. Это еще не страх, лишь его предвестник, что опускает на затылок ледяную ладонь, и волоски на коже поднимаются дыбом.

Нефилим набирает полную грудь воздуха и решительно шагает через порог. И замирает, пытаясь проморгаться, потому что…. Ядовито-красные занавески, огромный и явно бутафорский хрустальный шар посреди стола, заваленного картами, высокие свечи в стеклянных подставках.

Это что, какая-то шутка?

– Наверное, вы на сеанс ясновидения. Проходите, я достану ингредиенты и инструменты.

– Магнус? Магнус Бейн? Верховный маг Бруклина???

Мужчина оборачивается, а Алек чувствует, что еще немного, и его собственные глаза выскочат из орбит, потому что… Аккуратно расчесанные на пробор волосы? Серый кардиган и рубашечка с отглаженным воротничком? Никакой ярко-синей или розовой челки? Никаких шелковых шаровар с иероглифами? А блестки и подводка для глаз, слой яркого лака на ногтях?

Тихий сдержанный смешок в кулак и робкая, осторожная улыбка окончательно выбивают Лайтвуда из колеи.

– Магнус Бейн, все верно, юноша. Но вот Верховным магом Бруклина меня величают впервые. Очень, знаете, необычно, но лестно… да, именно лестно. Что ж, приступим? Присаживайтесь. Вы актер, видимо? Я такие игрушки, – кивает на все еще зажатый в пальцах клинок, сияющий золотисто-голубым, – на съемках как-то видел, снимали тут какой-то фильм неподалеку. Или… кхм… вероятно, я ошибаюсь, и вы из той неформальной молодежной прослойки, что бегает по городу с мечами и самодельными луками, играя в эльфов и демонов? Хотя ваши татуировки… Может быть, какая-то панк-группа? Вы присаживайтесь, юноша, не стойте столбом. Такой высокий… я себя прямо лилипутом почувствовал… Как вас зовут?

Алек молчит, ошарашенный, не зная, что сказать. Это какой-то розыгрыш, не иначе. Магнус любит шутить, но так далеко он еще не заходил. Что за спектакль, в самом то деле?

– Ты издеваешься, Магнус? Или решил меня разыграть? Я оценил, хорошо, а теперь хватит меня пугать, прекращай.

– Розыгрыш? Не пойму о чем вы твердите. Присаживайтесь, я сказал, и назовите мне имя.

Он нервно выстукивает по столу какую то дробь, а нефилима будто ледяной водой окатывает, когда он замечает, что с кончиков пальцев не сыплются мерцающие голубоватые искры, как бывало всегда, если Магнус раздражался или сердился.

Проклятье?

– Алек Лайтвуд, – бормочет он, внимательно вглядываясь в лицо колдуна. Ничего, ни проблеска узнавания, ни малейшей эмоции. – Магнус, меня не было всего неделю. Что-то случилось? Но в Институт не поступало сообщений о нападении на нежить.

– Вы говорите загадками, молодой человек. Давайте приступим к гаданию, пока мой хрустальный шар настроится на вашу частоту.

Он тасует колоду больших старинных карт, а нефилим зависает, разглядывая эти пальцы. Они чувственные и умелые, они могут вытворять с ним такое…

– Оу, карта любовников. Вы в отношениях, полных любви. Вы безумно увлечены этим мужчиной… о, да, глаза меня не обманывают, это именно мужчина. Как интересно, я тоже когда-то… Впрочем, не будем об этом. Нет, вам не скрыться от этого притяжения. Вы надеетесь, что это он – ваш суженый, но что-то может разрушить все, разбить ваше сердце и сердце мужчины вашей мечты.

Алек не верит своим ушам и не знает что лучше – рассмеяться истерично или удариться лбом об этот бутафорский стол, сметая эти глупые карты… Может быть, тогда все исчезнет, и Магнус станет прежним, прекратит говорить так заумно и смотреть так…. так издалека.

Бело-серый полосатый кот вдруг сваливается откуда-то из-под потолка прямо на разложенные карты, заставляя Александра испуганно отшатнуться. Кот мерзко мяукает и бьет хвостом, требуя внимания.

– У тебя же нет кота, – выдает нефилим потрясенно.

А маг нежно смеется подхватывая животину на руки, гладит короткую шерсть, чешет между топорщащимися ушами.

– О, у меня их два. Председатель Мяо и Чёрч, – косится с опаской на косматую зверюгу, что грозно шипит из нагромождения подушек на диване, а потом стряхивает Председателя Мяо с колен.

“Хватит с меня”, – думает нефилим.

– Я пришел не за гаданием, Магнус. И не на сеанс ясновидения. Ты – Верховный маг, Магнус. А я – сумеречный охотник. Твой парень, мы встречаемся, понимаешь? И я не знаю, что тут стряслось, пока мы с Джейсом гоняли демонов по канализациям Манхэттена. Кто-то проклял тебя? Забрал твою память? Почему ты выглядишь и говоришь так странно? Почему не помнишь меня, твоего нефилима?

Тихий и искренний смех Бейна почему-то пугает так сильно, что руки покрываются мурашками. Алек ведь так привык к раскрепощенным заигрываниям колдуна, к яркому блеску черных глаз, к этим рукам на своей коже, к этому языку, вылизывающему его рот.

– Ох, юноша… Алек, правильно? Вам нужно читать меньше фантастики, и я бы советовал ограничить число и перечень компьютерных игр, ваше поколение увлекается этими вещами безмерно, предпочитая жить в какой-то альтернативной реальности…

Не дослушав, охотник нагибается через стол и выдергивает мага, заставляя подняться на ноги. А потом прижимается губами к губам, обрывая поток бессмысленной речи. Магнус охает, замирая на несколько секунд, а потом упирается ладонями в его грудь, принуждая отстраниться.

– Не то, чтобы я был против или ты мне не нравился, скорее наоборот… Но это как бы неожиданно, и, может быть, мы вначале узнаем друг друга получше?

А Алек как-то даже зависает, опешив, наблюдая, как краска смущения заливает смуглую кожу мужчины. Магнус Бейн умеет краснеть? Что-то новенькое.

– Мне нужно позвонить. Никуда не уходи, хорошо?

Слушая, как маг бормочет что-то бессвязное, зачем-то облизывая губы и одновременно пытаясь поймать кота, нефилим торопливо набирает номер и вслушивается в длинные гудки.

– Иззи, слава Ангелу, ты на месте. Срочно приезжай домой к Магнусу, срочно, ты меня поняла? Дело жизни и смерти. И захвати Мелиорна, он может знать, как нам вызвать Рагнора Фелла, только он и может помочь. … Нет, я не хочу просить родителей, хоть они и в Идрисе сейчас, сама понимаешь, после всего… Иззи, я жду.

Он сбрасывает звонок, переключая внимание на мило улыбающегося колдуна, все еще кажущегося озадаченным и напряженным.

– Может быть, чашечку чая, пока мы ждем вашу подругу? Или ты предпочитаешь кофе, на днях привезли новый сорт, невероятно ароматный…

– Она не подруга – сестра. Постой, ты научился варить кофе?

Магнус шарахается в сторону от встрепенувшегося охотника, который, кажется, то ли собрался захватить его в плен, то ли просто остаться здесь жить.

– Не хочешь кофе? Кхм… ладно… Я могу сделать свежевыжатый сок, где-то оставались еще апельсины…

Ангел Всемогущий, одна надежда, что фейри поможет сестре найти вредного мага, а тот, в свою очередь, разберется с творящейся здесь чертовщиной…

========== Эпизод 9.2. ==========

Комментарий к Эпизод 9.2.

Продолжение предыдущей зарисовки по Малек: https://ficbook.net/readfic/4084743/10958779

иллюстрация: https://pp.vk.me/c631325/v631325352/20532/B8CftMt-z_g.jpg

– Это определенно он – Магнус Бейн, Верховный маг Бруклина, мой давний приятель, – выдает Рагнор Фелл и откидывается на спинку кресла, потирая ладони.

Алек хмурится все сильнее, вышагивая по преобразившейся квартире, а сам Магнус (все еще серый кардиган, волосы на пробор и ни единой блестки на лице), будто речь и не о нем вовсе, уставился в широкое панорамное окно и делает вид, что любуется яркими красками растекающегося по небу заката.

– Полагаю, я могу быть свободен? А то эта охотница со своим фейри доставили меня практически под конвоем. Хочу отметить, я не привык к такому обращению, я уважаемый маг… – Рагнор делает шаг к двери, но сумеречный охотник шагает ему наперерез и смотрит исподлобья, скрестив на груди руки.

– Я попросил бы так не спешить. Магнус предупреждал меня, – нефилим косится на напрягшуюся у окна спину и вздыхает, добавляя, – пока Магнус еще был собой, он предупреждал, что ты не так прост, как кажешься, и очень хитер. Тут даже к Безмолвным братьям обращаться не следует, чтобы понять – дело в магии. А разве не ты один из сильнейших магов Сумеречного мира?

Колдун опускается в кресло – то ли весьма довольный похвалой, то ли раздосадованный тем, что ему помешали уйти. Он вытягивает ноги, откидываясь на мягкую спинку.

– И что же предлагает юный нефилим? Я не обнаружил внешнего воздействия. Возможно, это какой-то эксперимент нашего друга? Что, если Магнус сознательно заблокировал свои силы, но потерял из-за этого память? Как побочный эффект, знаешь ли.

Алек устало опускается прямо на пол, чувствуя, как боль пульсирует в висках, пытаясь расколоть череп на части. Он стискивает голову ладонями, запуская пальцы в волосы. Ангел Всемогущий, он просто шел в гости к своему парню, по которому так соскучился. Он хочет пить, а еще вернуть прежнего Магнуса Бейна – веселого, саркастичного, брызжущего иронией и остроумием. Магнуса, что умел снимать боль одним лишь касанием своих изумительных пальцев, что забирал не только боль и тревогу, но все посторонние мысли, погружая в пучину наслаждения, лаская его тело часами…

– Я все еще не понимаю, что происходит, – подает голос не-маг из-за плотной портьеры. – Может быть, вы местные сумасшедшие? Этот ряженый, например, – осторожный кивок в сторону оскорбленно вскинувшегося Фелла, – очевидный пациент психиатрической лечебницы. Есть тут одна неподалеку.

– Я все еще могу превратить тебя в лягушку, знаешь ли. Несмотря на нашу давнюю дружбу, – осторожно сообщает колдун, зачем-то разминая кисти.

– А я – вызвать полицию! В конце концов, какие-то непонятные личности проникли в мою квартиру, – осекается, окидывая Алека взглядом и добавляет поспешно, – к тебе, разумеется, это не относится, красавчик. Так вот, о чем это я? Ах, да, вы проникли ко мне домой, видимо, желая загипнотизировать и обманом завладеть моим жилищем и личными вещами. Может быть, какая-то преступная банда?

Алек прячет лицо в ладонях, но даже его спина и затылок выглядят крайне несчастно. Рагнор, видимо, решает сжалиться, потому что щелкает пальцами, и Магнус замирает с открытым ртом и поднятой вверх рукой.

– Неплохое украшение получится для квартирки, не находишь? Можно шляпы и плащи развешивать, – хихикает Фелл, но натыкается на почти озверевший взгляд нефилима и тут же примирительно вскидывает руки. – Ладно-ладно, пошутить уж нельзя. Уверен, и друг мой оценит эту великолепную шутку, когда память к нему вернется. Видишь ли, мой юный сумеречный охотник, Магнус проиграл мне желание еще в 1705 году, помню ту партию в покер со стайкой джинов…

Алек медленно приподнимается, обнажая ярко вспыхивающий клинок серафима, любовно ведет пальцами по кромке лезвия, жалея, что в помещении с луком особо не развернешься (да и Магнус потом замучает, если он ненароком испортит какой-нибудь раритет или магическую безделушку), и глаза его зажигаются очень нехорошим, опасным светом.

– Ты хочешь сказать…

– Тише, тише, не заводись… нынешняя молодежь такая отчаянная. Магнус продул мне желание, и тогда я не решил, что это могло бы быть… Видишь ли, Алек, у нас магов, есть все, что душе угодно. В общем, мы сошлись на одной маленькой шутке, которую я сотворю с ним пару-тройку столетий спустя, когда история подзабудется…

Рагнор сконфуженно поджимает губы и тупит взор, как-то неловко передергивая плечами.

– Через недельку-другую чары рассеются, словно их и не было вовсе, и тогда Магнус…

– Так ты мне голову дурил тут все это время, – очень тихо и раздельно произносит нефилим, наступая на мага. Клинок в его руке полыхает ярко-белым пламенем, Фелл громко сглатывает, делая шаг назад. – Верни все немедленно, как было, или, клянусь Ангелом, я…

Рагнор ловко отпрыгивает в сторону, на всякий случай прячась за широким шкафом с позвякивающим китайским сервизом внутри.

– Ты мне не угрожай, юноша, я могу испепелить тебя одним лишь взмахом ресниц. Другое дело, что Магнус потом, когда придет в себя, не то что не оценит… Обидится, думаю, смертельно. А нам еще с ним века коротать. Говорил я ему – не связывайся с сумеречными охотниками, у вас совсем нет чувства юмора.

Алек насупливается сильнее, замахиваясь клинком.

– Ладно-ладно, умеешь ты убеждать, что и говори…

Маг вновь щелкает пальцами, от которых вдруг валит какой-то голубовато-лимонный дым, остро пахнущий высушенным на солнце сеном и летним дождем. Бормочет пару гортанных фраз на неведомом языке. Магнус шевелится и начинает моргать, словно приходя в себя не после долго сна даже, а глубокой отключки, в которую перешла безудержная пьянка.

– Александр? Мальчик мой, ты вернулся, – улыбка широкая и счастливая, Магнус пытается запахнуть халат, которого на нем нет и в помине. Он озадаченно трет мизинцем висок. – Странно… Рагнор, дружище, ты? Какими судьбами?

– Знаешь, я лучше зайду позже, у тебя тут… кхм… этот юноша, нефилим. Я не вовремя и все такое, – Фелл как-то стремительно побледнев, делает пару пасов руками и сразу же шагает в раскрывшийся посреди комнаты портал, мерцающий насыщенно-лиловым.

Магнус этого уже не замечает, он замирает, уставившись на свои лишенные маникюра руки, а потом принимается судорожно ощупывать одежду, мечется по комнате в поисках, видимо, зеркала.

– Магнус, успокойся, сейчас я объясню, что произошло, – устало начинает охотник, но маг таращится на него с таким суеверным страхом, что нефилим замолкает на полуслове, с тревогой глядя на парня. – Ангел, что еще-то случилось?

– Александр Гидеон Лайтвуд! Ты здесь?! И видишь меня в таком непотребном виде?! Стыд-то какой, Ангелы Пресвятые. Немедленно отвернись, сейчас я приведу это безобразие в порядок. Ну Рагнор, ну удружил, подожди же, старый ты пень…

Нефилим роняет клинок, что, громко звякнув, катится по полу. Алек вдруг ловит себя на том, что улыбается совершенно по-идиотски – во весь рот.

– Магнус. Ох, Магнус, – он шагает вперед, и ловит Бейна за плечи, обнимая. Жмурится, целуя его куда-то в висок, а потом запускает пальцы в идеально причесанные волосы мага. – Как же я рад, что ты – это снова ты.

========== Эпизод 10 (Рафаэль/Саймон) ==========

Комментарий к Эпизод 10 (Рафаэль/Саймон)

Рафаэль/Саймон

https://pp.vk.me/c626626/v626626352/6e0/Y1u-rxFXN1M.jpg

Дорогие читатели, вы не будете против, если изредка в этом сборнике будут появляться зарисовки с этой парой?

– Неплохо смотришься, – говорит Рафаэль и мажет взглядом по болезненно-бледной коже мальчишки.

Саймон застегивает пуговку на пиджаке, стараясь не замечать, как глупо и мелко дрожат кончики пальцев. В зеркале отражается кто-то чужой – пугающе-идеальный и стильный. Но Рафаэль смотрит на губы, и их хочется облизать так нестерпимо, что почти физически больно.

– С-спасибо тебе за костюм, Клэри упадет, когда увидит меня.

Ладони скользят по дорогой ткани, чуть прижимая, а Рафаэль просто вздергивает бровь и продолжает смотреть. Так, что кожу жжет там, где скользит его взгляд. Неспешно, лениво, вальяжно.

– Мой советник не может явиться на свадьбу Лайтвуда, как отребье.

Он смотрит так, словно на Льюисе и вовсе нет одежды. Разглядывает откровенно, даже не пытаясь скрыть, что зрелище доставляет удовольствие.

Саймон задыхается. Он дергает воротничок и расстегивает верхнюю пуговицу. В глазах Рафаэля вспыхивают звезды – черные и опасные, как и сам глава клана вампиров.

– Я должен пригласить ее на свиданье. Наверное.

– Она никогда не посмотрит на тебя так, как смотрит на Джейса Моргенштерна.

“Никогда не посмотрит так, как смотришь ты”, – вертится на языке, и Саймон тихо шипит, прокусывая его до крови. А потом морщится, потому что ее вкус кажется протухшим и горьким. И жажда шибает по затылку, стискивает горло сильной рукой. Так, что хочется хрипеть и харкать кровавыми сгустками.

– Я знаю, но это неважно.

Саймон старается не видеть, как кончик розового языка скользит по губам Сантьяго. Он пытается не представлять, что может этот язык, чему он научился за такую долгую жизнь вампира. Саймон не слепой, он признает, что мексиканец горяч. Возможно, пару раз он думал… представлял… Но никто не сравнится с Клэри Фэирчайлд, зеленые глаза и рыжие волосы которой прекраснее даже рассвета, который Саймон Льюс не увидит уже никогда. Никто не сравнится. Даже Рафаэль Сантьяго с его медовой кожей. Саймон иногда думает – возможно, и на вкус она, как сладкий, немножечко терпкий мед.

– Все девушки мира будут твоими. Теперь, когда ты бессмертен и чертовски красив.

Рафаэль делает один шаг вперед. Саймон хочет шепнуть: “Боже”. Вместо этого с губ срывается странный полувдох, так похожий на стон наслаждения.

“Я красив?”, – думает Саймон, а во рту пересыхает, и он все бы отдал за самый маленький глоток человеческой крови. Потому что диета из свиной и бычьей порядком измотала.

– Не только девушки, – шепчет вампир.

Холодные пальцы поправляют воротничок, будто случайно задевая кожу. Они обжигают, как солнечный свет, оставляя на шее невидимые пятна, что продолжают гореть даже когда вампир убирает руку.

– Солнце село. Ты должен идти, а то опоздаешь на церемонию. Поверь, это зрелище ты не захотел бы пропустить.

Ему не нужно дышать, но грудь вздымается по-привычке, и в голове шумит так, будто кровь закипает и взрываются вены. Саймон выглядит удивленным и… разочарованным?

Рафаэль усмехается краешком рта.

– Мы бессмертны, мы можем позволить себе не спешить. Я буду здесь, когда ты придешь.

Шагая через порог, Саймон думает, что Рафаэль будет единственным, кто останется, когда состарятся и умрут все друзья. А Рафаэль не изменится ни на йоту. И будет таким же ослепительно красивым.

========== Эпизод 11 (Рафаэль/Саймон) ==========

Комментарий к Эпизод 11 (Рафаэль/Саймон)

Рафаэль/Саймон

https://pp.vk.me/c629112/v629112352/f8c9/ANiPx_pGjvc.jpg

– Ей нужна помощь. Я прошу тебя… Рафаэль.

Кларисса Моргенштерн, ну конечно. Рафаэль не ревнует. Он живет слишком давно, а Саймон слишком недавно обрел бессмертие, чтобы понять – смертные не имеют значения. Смертные – как мотыльки-однодневки, прекрасные в своей недолговечности, прекрасные даже когда летят на огонь, зная, что жизнь их оборвется через половину мгновения.

Прекрасные и бесполезные.

Саймон добавляет, молит почти:

– Я сделаю все, что захочешь.

О да, ты сделаешь. Все, что попрошу и многое другое. Ты станешь игрушкой, утехой, забавой, хотя мог бы стать бессмертным принцем. Тем, кто сядет на трон по правую руку от короля.

– Ты останешься здесь, в отеле “Дюморт”.

У Саймона в глазах тысячи вопросов и такая безнадежность, что хоть сейчас – на улицу под смертельное солнце. Но он просто сжимает кулаки и коротко кивает, засовывая руки в карманы.

– Только отдай им Камиллу. Я согласен на все.

– Не пойдет, – усмешка Рафаэля хищная и холодная, он осматривает Льюиса медленно и лениво, как призовую лошадь на скачках. Он знает, слышит, как у парня волоски на руках шевелятся от этого взгляда. – Они поговорят с ней здесь, в подземельях. В моем присутствии. Это все, что я могу обещать.

Хоть какой-то шанс, думает Саймон, чувствуя одновременно странный жар и озноб. И, если бы он не был таким окончательно мертвым, это не казалось бы иррационально-неправильным, но теперь…

– Спасибо хотя бы за это.

– Я делаю это не для тебя.

Рафаэль передергивает плечами, словно ему жмет новый пиджак. Этот мальчишка не поймет. Не сегодня, не в ближайшие годы. Рафаэль Сантьяго делает инвестиции лишь в выгодные проекты. И Саймон Льюис – определенно нечто интересное. Манящее. Желанное.

– Ты хочешь, чтобы я делал что-то особенное для тебя? Был кем-то вроде личного помощника?

О, да.

Рафаэль не отвечает, он лишь раздвигает губы в улыбке такой красивой и яркой, что у Саймона мгновенно пересыхает во рту, и хочется крови. Много горячей, живой, свежей крови, что плещется в венах людей…

А потом один большой шаг. Притирает Льюиса к стене, не прекращая улыбаться. Он пахнет тропическим морем, и Саймон зачем-то думает, соленая ли его кожа на вкус или отдает сладкими персиками…

– Рафаэль.

Он не целует. Просто чуть наклоняет голову, касаясь губ губами. Саймон выдыхает громко и рвано, хватает ртом воздух, который ему уже давно не нужен, и лишь раскрывает губы, позволяя Сантьяго углубить поцелуй. Его язык влажный и сладкий, умелый. Такой умелый, что подгибаются коленки. Саймона целовали и раньше. Но это. Это как смерть.

Ладонь Рафаэля на затылке твердая и горячая, вторая – на плече, прожигает сквозь плотную куртку и рубашку. Саймон думает… Нет, думать не получается. Пока язык вампира сплетается с его языком, он распадается на атомы, и мысли о Клэри, ее маме, проблемах Клэйва – все это уходит куда-то назад, а сам Саймон Льюис расщепляется в пыль, когда пальцы Рафаэля расстегивают пуговку, другую, чтобы скользнуть внутрь, провести по гладкой бледной коже, заставив задыхаться того, кому не нужно дышать.

– Что, если я откажусь?! – Саймон разрывает поцелуй и чуть отстраняется. Так, что Рафаэль все еще слишком близко. Слишком … желанно?

“Я глава клана вампиров. Я беру все, что хочу, а сейчас я хочу тебя”, – он читает это и многое другое в темных, пленительных глазах Сантьяго. Глазах, что засасывают, будто трясина. А кожа горит.

“Господь Всемогущий”, – хотел бы сказать Саймон, но это имя он – проклятый отныне и вовеки веков, не смеет, не может произнести. И язык щиплет, как от порции яда.