Текст книги "Auribus Teneo Lupum (ЛП)"

Автор книги: MalevolentReverie

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

От Роуз всё ещё чуднО пахнет, но потребности шипеть и плеваться у меня нет. Я вылезаю из гнезда и обнимаю её, впервые почувствовав, как она напряжена. Кажется, она даже вздохнула с облегчением, когда я отпустила её и отступила назад, в то время как Бен на ощупь выбрался из гардеробной и встал рядом со мной. Я ощущаю себя… странно. Как будто на взводе.

– Тебе лучше? – робко спрашивает Роуз.

– Вроде бы. Я просто очень чувствительна, – отвечаю я, пожав плечами. Развернувшись, я тычу пальцем в лицо Бена. – Только попробуй что-нибудь сказать.

Его рот приоткрывается, дерьмовая ухмылочка исчезает с его физиономии, и он что-то бормочет, засовывая руки в карманы.

Финн обнимает Роуз за плечи.

– Ну… мы тут собрались проветриться. Слишком уж много Альф в одном месте, Роуз из-за этого нервничает.

Да… точно. Я киваю, стоя без дела, и наблюдаю, как Финн выводит мою лучшую подругу из комнаты, будто защищая её от меня. Бен смотрит им вслед, пока они не уходят, и переводит взгляд на меня.

– Ничего личного, – произносит он.

Я бросаю на него взгляд и фыркаю.

– Ты что, думаешь, я ревную, что ли? Да здесь, наверное, разит её худшим кошмаром.

Бен вскидывает голову.

– Не знаю, ревнуешь ты или нет, но ты явно расстроена. Они Альфа и Омега, и они Фамильяры. Теперь она будет зависеть от него, а не от тебя. Так что… просто ставлю тебя в известность, что ничего личного. Это природа.

– Да пофиг, – огрызаюсь я. – Можешь проповедовать свою хрень о природе за амвоном по воскресеньям. – Я снова перекрываю вход в гнездо и оцениваю ущерб, нанесённый моему обиталищу. – Мы с Роуз лучшие подруги, и через многое прошли вместе. Преодолеем и это.

Бен лишь пожимает плечами.

Я иду с Беном по коридору и вижу По; тот сидит с Джессикой на диване. Пейдж выскакивает из кухни и подбегает, чтобы обнять меня, игнорируя инстинкт Омеги, который держит Роуз на расстоянии. Но Пейдж не привязана к своему Фамильяру, как Роуз к Финну.

– Рей! – радостно кричит Пейдж. – Я так рада, что с тобой всё в порядке! Роуз позвонила мне на работу и рассказала, что в твоей жизни произошли перемены, ты ещё и своего Фамильяра встретила, поэтому я поспешила домой. – Она берёт меня за руки и выжидающе смотрит на Бена. – Итак… Это Бен Соло?

– К сожалению, – бормочу я.

Пейдж осматривает мою метку единения и пытается дотронуться до метки Бена, но он отмахивается от неё и отворачивается. Джесс встаёт, чтобы помочь с ужином, а По отпускает несколько грубых шуточек в мою сторону. Это почти что обычный вечер в нашей квартире, за исключением находящегося здесь Бена и отсутствующей Роуз. Я ужасно по ней скучаю и беспокоюсь, что Финн просто использует её. При мысли об этом на меня накатывает ярость.

Я по-прежнему довольно голодная, так что вполне в состоянии съесть весь ужин после того, как уже сожрала цыплёнка и стейк. Джесс сидит на коленях у По и кормит его, пока я болтаю с Пейдж о своих планах закончить учёбу в том направлении, в каком и намеревалась. Она как всегда приготовила для меня распечатки и книги, и говорит, что Гален знает адвокатшу, которая специализируется на правах Альф-Фамильяров, да к тому же она ещё и сама Альфа. Хотелось бы найти группу поддержки или что-то в этом роде, прежде чем я придушу Бена.

– Её зовут Фазма? – эхом отзываюсь я. – Странное имя.

Пейдж кивает.

– Она тоже очень напористая. Но, наверное, так и должно быть, верно? В любом случае, Гален может подсуетиться насчёт следующей недели, если хочешь с ней встретиться.

– Я встречался с ней, – вставляет Бен. – Та ещё стерва.

Я бросаю на него испепеляющий взгляд, грызя морковку, и стараюсь сделать так, чтобы мой вид говорил сам за себя. Но Бен продолжает невинно хмуриться, и я, сузив глаза, с издёвкой хмурюсь в ответ.

– Знаешь, нам бы стоило сыграть в литрбол; каждый раз, когда ты неоправданно назовёшь женщину стервой, – с тебя шот, – произношу я, жуя, и вскидываю голову. – Но только пить будешь ты. Так что по-любому умрёшь.

– Мне уже промывали желудок – сделаю это снова, – протягивает Бен, попивая имбирный эль.

Пейдж округляет глаза.

– Как мило.

Джессика уходит с По, а Пейдж идёт выпить с Галеном и другими друзьями. Я знаю, что они все пытаются быть вежливыми и дать нам с Беном больше пространства, но это последнее, чего я хочу. Я стою посреди гостиной, скрестив на груди руки, и сердито смотрю на него, а он оглядывает меня сверху донизу, склонив голову, словно заинтригован.

Я поджимаю губы.

– Каково это – проводить вечер пятницы с подростком?

– Да супер. – Бен бредёт на кухню и шарит по шкафам. – Я мог бы подцепить каких-нибудь пьяных девиц, но я здесь, выслушиваю твои жалобы. У Пейдж есть бухлишко?

– Нет, у неё есть дела поважнее, чем напиваться.

– Ну, с вами не так уж и весело. – Он зевает и идёт к двери. – Пойду куплю вина или ещё чего-нибудь. А тебе чего?

– Мне семнадцать.

Бен смеётся, под конец начиная уже стонать, выходя из комнаты.

– Господи, да заткнись ты.

Как только за ним закрывается дверь, я бросаюсь к себе. Если он вернётся пьяным, я, блять, полицию вызову. Он не моя проблема.

… Хотя нет, моя.

Бормоча что-то себе под нос, я натягиваю свободную футболку и шорты. Если он напьётся и ввяжется в драку, или ещё что-нибудь в этом роде, мне конец. Сунув ноги в шлёпанцы, я беру ключи и выхожу за дверь. В квартале отсюда есть винный магазин, но если Бен в баре, мне придётся позвонить Пейдж.

Я немного нервничаю, гуляя в свою странную течку, и надеюсь, что никому не приглянусь. Кажется, Бен теряет ко мне интерес, и это хорошо. Мы что-нибудь придумаем, как Гален и Пейдж, и нам даже не обязательно быть друзьями. Я займу один этаж, а он – другой, и мы никогда не увидимся. Надёжно и безопасно.

На улице темно и душно. Я стою под уличным фонарём и пишу Роуз, но чувствую себя странно, давая ей понять, что собираюсь найти своего Фамильяра. Она, наверное, занята, и я не хочу её доставать.

вернись в гнездо.

Тихий голосок звенит в моих мыслях, и я в сердцах фыркаю, тряся головой, чтобы заставить его заткнуться.

Он становится громче.

вернись. в. гнездо.

Я знаю, что скоро он начнёт попросту вопить. В груди всё тревожно сжимается, и я вдруг как будто голая, так далеко от гардеробной. Я взлетаю вверх по лестнице так же быстро, как и сбежала по ней. Голос напевает всё громче и громче, пока я не возвращаюсь в спальню и не захлопываю дверь.

Кожу покалывает от зуда, но я не могу его унять. В кромешной тьме я сбрасываю с себя одежду, чувствуя, как на затылке выступают капельки пота. Я стараюсь делать то, чего хочет от меня голос, но он продолжает говорить.

тьма… ох. дождись бена… идеальное время для спаривания.

– Нет, – бормочу я, дрожа, – ни за что, мать твою.

Низ живота начинает ныть, и я ковыляю в ванную и чуть ли не падаю на пол. Нечто покрывает моё сознание, словно одеяло, пытаясь задушить рассудок, и заставляет делать то, чего я не хочу. Я не буду этого делать. Я сделаю всё, чтобы сберечь независимость и достоинство.

Голос эхом отдаётся в моих ушах, когда я распахиваю аптечку, роняя Тайленол и Кларитин в раковину. Я копаюсь в недрах шкафчика, пока не нахожу Бенадрил, и глотаю сразу три таблетки, надеясь избавиться от нежелательных позывов, когда буду в отключке. Я принимаю дополнительный супрессант для верности и сползаю на пол, абсолютно голая, борясь с шепчущим существом, говорящим мне что делать.

Запустив пальцы в волосы, я зажмуриваюсь. Это не со мной. Это не со мной. Это не со мной. Я засну и обо всём забуду.

– Рей? Грёбаный магазин закрыт.

От голоса Бена моя кожа снова в огне. Я кусаю губу до крови и слышу, как он входит в спальню. Он бродит туда-сюда, пытаясь найти меня, а потом останавливается. В ушах стучит пульс, и я надеюсь, что он не знает, где я.

В дверь ванной тихо стучат, и я слышу, как Бен топчется с той стороны. Он резко втягивает ртом воздух, и я с ужасом понимаю, что он меня чует. Чует изменения в моём теле. Это кощунственно.

Из его горла вырывается мурлыканье.

– Начинается. – Ручка двери дёргается. – Ну что, Рей, я тебе нужен?

Я не отвечаю. Дрожа, я забираюсь в ванну и беру с собой полотенце вместо одеяла. Я не доставлю ему удовольствия быть нужным. Веки быстро тяжелеют, и я перестаю слушать, как Бен искушает меня открыть дверь.

Никчёмный Альфа-самец.

Комментарий к Ferae Naturae (Неприручаемая) *Куджо – отсылка к роману Стивена Кинга о сенбернаре Куджо, подхватившего бешенство.

**«Грабхаб» – служба доставки еды в США.

====== In Flagrante Delicto (Поймать с поличным) ======

Бенадрил вырубает меня, но просыпаюсь я всё с тем же сильным давлением внизу живота. Я стенаю и ёрзаю в ванне, когда прихожу в себя со звоном в ушах, который раскалывает мне череп. О боже… Мне так жарко, но в то же время и дико холодно, а ванна кажется просто куском льда. Я миллион раз болела раньше, но это – худшее, что я когда-либо чувствовала.

Это – болезнь. Моё собственное тело изводит меня – как будто у меня аутоиммунное заболевание. Вот к чему следует отнести течку. Это, блять, неестественно, нездорово и небезопасно, и я не могу это контролировать.

Матка неистово пульсирует и это похоже на спазмы во время месячных, но на этот раз моё тело истошно требует, чтобы его отправили на хер – в буквальном смысле. Я охаю и цепляюсь за полотенце, мне слишком неудобно подниматься, и я дышу через нос и с закрытыми глазами. Я просто буду это игнорировать, пока оно не исчезнет. Должно же это когда-нибудь прекратиться. Я могу подождать. Чёрта с два я буду заниматься сексом с этим гадким Беном. Да я лучше По трахну – и это уже о чём-то говорит.

м-м… спарься с беном… большие здоровые щенки!!

Я стискиваю зубы.

– Заткнись НАХУЙ!

А голос продолжает гнуть своё, как будто хочет вывести меня из себя.

мелкие щенки от другого альфы… Бен??? крупные щенки. больше стейка, да… мясо… его нужно больше после спаривания…

Вверх и вниз по плечам пробегает странная дрожь – словно электрические разряды. Я сажусь прямо будто кол проглотила и лихорадочно расчёсываю кожу, оставляя на руках кровавые царапины, пока меня терзают эти ощущения. Они гудят у меня в затылке, и я только и вижу как открываю дверь и впускаю Бена в ванную. Запутавшись пальцами в волосах, я дёргаю их, когда власть голоса вырастает до критической отметки и он толкает меня к двери.

покажи горло… подчинись… ляг на живот… предложи себя

– Отвали, ебучая ты пизда! – выплёвываю я.

м-м… узел альфы. он так хорошо растягивает. так хорошо заполняет. вязка. чрево, полное щенков, брюхо, полное стейков, пизда, наполненная его членом. а потом только спать спать спать есть есть есть выкармливать выкармливать выкармливать это твоё исключительное право это наше ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ быть сытой наполненной и только вынашивать и поглощать и нести новую жизнь

ПЕРЕСТАНЬ БОРОТЬСЯ РЕЙ

ИСПОЛНИ СВОЁ ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ

ИСПОЛНИ СВОЁ ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ

ИСПОЛНИ СВОЁ ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ

Я выкарабкиваюсь из ванны, чтобы принять ещё Бенадрила, даже не тревожась о передозировке, о том, что могу больше никогда не проснуться. Голос болтает о превращении спермы и стейков в щенков, и я понимаю, что больше этого не вынесу. Я разрываю фольгу на блистере и глотаю ещё три таблетки Бенадрила, но меня тут же рвёт в раковину. Слюна стекает с губ и, дрожа, я пялюсь на перепачканные желчью пилюли.

Я больше не контролирую своё тело, но я должна держать себя в руках. Тело – единственное, что у меня есть, единственное, что никто не может у меня отнять. Вся трясясь, я вытираю рот и наспех чищу зубы, чтобы избавиться от привкуса блевотины. Только собственному телу можно доверять, и оно меня предаёт. Боже. Я просто хочу расстегнуть молнию на своей коже и выбраться из неё, оставив тюрьму из плоти позади, и пусть Бен долбит её столько, сколько захочет.

Снаружи ванной раздаётся низкий стон. Волосы на затылке встают дыбом, и я медленно перевожу взгляд на дверь, естественно, понимая, кого слышу.

– Я чую запах твоей пизды.

Я сержусь на грубые слова Бена, но другая часть меня получает удовольствие от этого глубокого, голодного тона. Дверная ручка дёргается, и он снова стонет, толкая дверь плечом, отчего косяк начинает дребезжать.

– Ты собираешься вломиться сюда и изнасиловать меня?! – рычу я. – Тогда я выцарапаю твои блядские глаза!

– Открой дверь, малявка. Нас инспектор придёт проведать. – Он водит ногтями по дереву, вырисовывая узоры. – Я перенёс твоё гнездо к себе. Разве ты не хочешь убедиться, что я всё сделал правильно? Хочешь есть? Я покормлю тебя, пока будешь сидеть на узле.

– Ты не сделаешь этого со мной!

Дверь снова начинает дребезжать. Я отшатываюсь, игнорируя песнопения в голове, когда Бен смеётся и пыхтит, выдыхая через рот. Я тоже его чую. Всё тот же пряный, волнующий аромат, как тогда, но… я не понимаю, вкус ли это или просто ощущения. Рот покалывает и наполняется слюной, а метка единения начинает пульсировать.

– Я не собираюсь тебя заставлять, – говорит Бен. – Мне не обязательно.

Раздаётся звонок в дверь. В коридоре звучат голоса и чей-то смех. У меня нет никакой одежды, и я не знаю, захочет ли инспектор увидеть моё лицо, когда придёт. Блять, блять!

пара перенесла гнездо??? самое безопасное место… жить со своей парой? какой у нас заботливый Бен, заботливый альфа-самец, мы порадуем его – примем его семя…

Я иду в душ, чтобы быстро смыть с себя пот, и капельки воды иглами впиваются мне в кожу. Покончив с этим, я вся трясусь, наспех вытираясь полотенцем, которое на ощупь как наждачная бумага.

Ко мне подбирается низкий голос Бена.

– Рей здесь. У неё разгар течки, и она прячется от меня.

– Вот как! Застенчивая особа, да? – Инспектор стучит в дверь. – Выходите, мисс Кеноби. Я хотел бы представиться – инспектор Митака.

Я прочищаю горло.

– Я… э-э… не одета. И я не доверяю Бену.

– Открой дверь, я передам тебе кое-какую одежду.

Тьфу! Затылок покрывается бисеринками пота, но я подхожу к двери, завернувшись в полотенце. Дрожа, я отодвигаю латунный шпингалет и чуть приоткрываю дверь. Меня обдаёт прохладным ветерком, и я чую запах Бена ещё сильнее, отчего голос внутри переходит в овердрайв.

пара пара пара пара помоги мне пара прошу прошу ох пожалуйста оплодотвори меня наполни своим семенем дай мне щенков наполни мой живот…

Как и предполагалось, дверь распахивается, сбивая меня с ног. Я едва успеваю поправить полотенце, как Бен заходит внутрь.

На вид он такой же безумный, как и я. Его волосы собраны в пучок, но чёрные пряди обрамляют лицо, а ворот рубашки растянут оттого, что он постоянно его теребит. Он делает это снова, глядя на меня сверху вниз, сжимая ткань и потирая грудь. Мой взгляд падает на полиэтиленовый пакет, зажатый у него в руке.

Невысокий темноволосый мужчина выглядывает из-за огромного плеча Бена и машет мне.

– Доброе утро, мисс Кеноби. Как проходит ваша первая течка?

Я хочу выбить айпад из его рук. Бен смотрит на меня и медленно опускается на корточки.

– Супрессанты не помогают! – вырывается из меня шипение, и я указываю на Бена, когда он достаёт пластиковый контейнер с едой. – Если он набросится на меня, я подам в суд!

– Вы имеете на это полное право. Мистер Соло сказал мне, что вы переезжаете в его квартиру и здесь жить не будете. Я зайду в конце недели, чтобы проверить, как у вас с этим продвигаются дела. Но я вижу, что вы вместе, как того требует закон, так что я подпишу все необходимые бумаги.

Бен не обращает внимания на инспектора Митаку, пока тот машет ему и прощается. Я остаюсь в ванной наедине со своей «второй половинкой», и он не в состоянии перестать на меня пялиться. Я сердито смотрю на него, жалея, что не могу раздуться как кобра.

У него дёргается кадык.

– Я принёс еду. Подумал, что ты проголодалась.

– Я, блять, не голодная. Отвали от меня.

Он открывает контейнер с клубникой, и мой желудок сжимается в предвкушении. Бен отправляет одну ягоду себе в рот и опускается на колени, придвигаясь ко мне ближе. Из моего горла вырывается рык, и я сворачиваюсь в тугой комок, а он мурлычет в ответ, как будто успокаивает разъярённую кошку. В ушах грохочет пульс, когда он приближается, и я, как это ни парадоксально, возбуждаюсь от гнева и…

Он надувает губы и смотрит на меня, стоя на коленях.

– Больно, да? Чувствуешь давление в животе?

– Иди к чёрту.

– Я знаю, как это происходит. Омеги обожают ныть об этом, умоляя их трахнуть.

Бен предлагает мне контейнер с клубникой, и я хватаю ягоды. Он склоняется, утыкается носом в мои волосы, и я решаю отпустить всё это, пока набиваю рот. Клубника сладкая и сочная, и я смакую каждый жалкий кусочек, вплоть до зелёных черешков, измазывая рот ягодным соком. Желудок пробуждается, и я понимаю, что умираю с голоду, а в двух шагах от меня гора еды.

Кажется, Бен уловил мои мысли. Он скользит носом по моей щеке и целует в уголок рта, слизывая сок. Я вздрагиваю и крепче сжимаю полотенце.

– Хочешь мою рубашку? – бормочет он.

Я коротко киваю. Любая защита сгодится. Он откидывается назад, снимает рубашку и держит её у меня над головой, чтобы я смогла её надеть. Она гигантская, но удивительно тёплая и мягкая, она пахнет домом и безопасностью. Бен берёт полотенце и зарывается в него лицом, а я на мгновение теряюсь в запахе рубашки, погружаясь в него с головой. Голос удовлетворённо урчит.

наша пара обеспечивает…

Отпихнув Бена, я на четвереньках ползу к еде. Он поворачивается мгновенно, быстрее, чем в голове успевает промелькнуть хоть какая-то здравая мысль, и хватает меня за бёдра. Он прижимает мою задницу к паху, но отступает, стоит мне развернуться и ощериться. Я рычу и вижу его с поднятыми руками в извинениях, и затем разрываю набитый едой пакет.

Бен усаживается сзади и притягивает меня, устраивая у себя между ног. Он глубоко вдыхает, касаясь моей ярёмной вены, пока я, игнорируя его, беспорядочно вскрываю контейнеры. Сначала я беру горсть черники и запихиваю её в рот так быстро, что чуть ли не давлюсь. Она такая вкусная и сладкая! Сок стекает по моим пальцам, и я забываю, что должна злиться на человека, сидящего позади. Его пальцы скользят по моему плечу, а другой рукой он сдавливает мою ляжку, разворачивая запястье так, чтобы обхватить её полностью. Меня это не волнует. Я слишком занята жратвой.

Он шепчет мне на ухо, и я почти чувствую его влажные губы.

– У меня дома есть ещё еда для тебя, Рей… и твоё гнездо. Я принесу тебе всё, что захочешь. Что ты любишь?

– Стейки, – ворчу я с набитым ртом. Я вдруг странным образом успокаиваюсь и перестаю так быстро есть. – … Я люблю персики. Бананы. А ещё чернику.

– Это я понял. Помощь нужна?

Я колеблюсь, но киваю. Бен берёт меня за локоть, направляет мою руку к своему рту и начинает обсасывать мои пальцы, один за другим. Когда он заканчивает, я возвращаюсь к еде и ёрзаю от мягкого прикосновения губ к моей коже. Жуя кусок курицы, я наблюдаю, как его длинные пальцы скользят по внутренней стороне бедра к самому верху, прикрытому лишь краешком его рубашки. О моих расцарапанных предплечьях он не говорит ни слова.

Хриплый голос Бена шелестит мне в волосы.

– Почему бы нам не пойти домой, м-м? Примешь тёплую ванну, а я принесу ещё фруктов, и мы обустроим твоё гнездо. Это ведь лучше, чем пол в ванной, верно? – Он ухватывается за мои бёдра обеими руками, прижимается крепкой грудью к моей спине. – Я помогу снять напряжение.

Матка сжимается, как будто услышав его, и я охаю от боли. А в этом какой смысл? Просто тупое напоминание о том, что моё тело одержимо жаждой залететь? Бен с сочувствием воркует, когда я нагибаюсь вперёд и даю погладить себя по животу.

– Чертовски больно, – говорю я, морщась.

– Знаю… Бедняжка Рей. – Он просовывает руку мне под рубашку и проводит указательным пальцем по рёбрам. – Тебе станет лучше, когда мы займёмся сексом. Я не буду торопиться. Выпущу в тебя узел, и мы сможем поспать в твоём гнёздышке, а потом я досыта накормлю тебя черникой.

Я напрягаюсь при упоминании о сексе.

– Я не…

– Тише, – шепчет Бен, – тише. Мы не будем этого делать, если не хочешь. Просто давай наведём порядок в гнезде. Уверен, я не так уж и хорошо там всё обустроил.

наверняка плохо, соглашается голос. сытый животик… покой перед спариванием. да… покой… ванна черника сон

Веки начинают тяжелеть. Еда помогла сбить неистовую лихорадку, и мне спокойнее, когда моя кожа касается кожи Бена. Всё напряжение сосредоточено под моим пупком; не то чтобы оно поглотило меня, но всё к тому и идёт. Я приваливаюсь к его груди и тяжело дышу, безучастно блуждая глазами по стенам, и он целует меня в висок. В его груди урчит, как будто он снова замурлыкал.

– Хочешь спать? – спрашивает он. Теперь его голос нежен и мягок, в нём нет прежнего голода.

– Угу.

Бен протягивает руку, чтобы сложить контейнер в пакет. На долю секунды я начинаю дремать и так же внезапно просыпаюсь, но Бен проводит пальцами по моим влажным волосам и что-то шепчет мне на ухо, отчего я снова расслабляюсь. Он завязывает на узел пакет, помогает мне подняться с пола и тут же подхватывая меня, когда я чуть ли не падаю как подкошенная. Я приваливаюсь к раковине и мою руки, а голова так и клонится набок. Господи, почему я так устала?

Бен хватает меня за бёдра и нюхает волосы, возвышаясь надо мной. Я замечаю, как закатываются его глаза, когда он зарывается носом мне в волосы. Он крепче вцепляется в бёдра, удерживая меня на месте, и совершает рассеянный толчок. Щёки пылают жаром от того, как предательская жгучая течка раздирает копчик.

Он вытаскивает мои руки из воды и прижимает к стойке. Писк щекочет мне горло, когда Бен толкается снова и наклоняется, чтобы поцеловать меня в шею. Стискивая мои мокрые пальцы, он медленно и размеренно прижимается к спине. Перед глазами всё плывёт; я оседаю на стойку и роняю голову. Так хочется спать… такое чувство, что меня сбил грузовик. Возможно, за последние дни я потратила слишком много энергии.

Бен со стоном подходит ближе.

– Ебать… ты охуенно пахнешь. – Он целует меня в затылок и проводит кончиком носа по позвонкам. – Ты ведь ещё девственница, да?

– Угу, – киваю я и вжимаюсь бёдрами ему в пах. – И не собираюсь лишаться невинности в ванной.

– Ты лишишься её тут, если не прекратишь так делать.

– А ты тогда лишишься своего грёбаного члена, – ворчу я.

Бен смеётся, отступает от стойки и поднимает меня как ребёнка. Я обнимаю его за шею и кладу голову ему на плечо. Слава богу, его стояк не рядом с моими раздвинутыми бёдрами, потому что на мне нет трусиков, и это было бы не совсем удобно. Но тоненький голосок дрожит от удовольствия при мысли о том, что я соскользну на пару сантиметров и позволю Бену направлять меня вверх-вниз по головке его…

– Вот.

Я хлопаю глазами и понимаю, что лежу на спине в своей постели. Бен поднимает брови, и я смотрю ниже. Он держит передо мной розовые стринги.

Я хватаюсь за его плечи и приподнимаю бёдра, пока он натягивает по ним трусики, для удобства откинув полы рубашки с живота. Он обхватывает пальцами мою обнажённую талию, склоняется ниже и неуверенно меня целует. Я чувствую на себе, как горит кожа Бена, но это приятное жжение. Я стискиваю его плечи и целую в ответ с таким же трепетом.

Бен зарывается пальцами в мои волосы и проталкивается, углубляет поцелуй. Его язык проскальзывает мне в рот, и я тоже хватаю его за голову, пытаясь подобраться ближе. Гормоны вновь подскакивают и гудят, и я обхватываю ногами его бёдра. Слегка пошатываясь, Бен придвигается ближе, стоит мне мягко дёрнуть его на себя. Он обеими руками расстёгивает свой ремень, не отрываясь от моих губ, а я вонзаю ногти в упругую, горячую плоть. Какие кубики… Какой у него пресс! Бен собирается выйти на улицу без рубашки, и я хочу, чтобы все знали, что он трахает только меня и никого больше. Моё. Только моё.

– Моё, – шепчу я в губы Бена.

бен наш… наш… перевернись на живот… СПАРИВАЙСЯ

Не переворачиваюсь я, нахер, ни на какой живот, а просто вцепляюсь в Бена, но он всё равно опрокидывает меня и притягивает за бёдра к паху. Сердце бешено колотится, я уже в исступлении, адреналин накрывает с головой. Пустое нутро как будто отяжелело, и я его хочу.

Бен снова удерживает меня за бёдра, но на этот раз я ощущаю, как его мокрый член пропитывает влагой трусики. Я держусь за голый матрас и постепенно теряю разум, когда Бен начинает в меня втираться. Откровенно говоря, до этого я не представляла, каковы пенисы на ощупь. Я не знаю, на что это должно быть похоже, но у него, кажется, большой. Сглотнув, я слушаю, как он пыхтит от удовольствия. Этого я тоже никогда не слышала.

– Всё, что мне надо сделать, это накормить тебя, да? – Он просовывает большие пальцы за задний край моих трусиков и наклоняется, чтобы прошептать мне на ухо. – Как ты относишься к тому, чтобы потерять невинность у себя в спальне?

На меня без предупреждения накатывает волна изнеможения. Возбуждение быстро превращается в сонливость, и я что-то мямлю Бену в ответ. Он откидывает мои волосы назад и стонет, когда видит, как мои веки, подрагивая, смежаются. Ну да, я устала как собака. Нужно больше спать.

Он стягивает с меня мокрые трусики.

– Ну и прекрасно. Тогда я заберу их, чтобы подрочить, пока ты дрыхнешь.

Я чувствую, как он натягивает на меня другие трусы, а затем подхватывает как тряпичную куклу. Он несёт меня одной рукой, и я успеваю обозвать его засранцем, после чего окончательно засыпаю у него на плече.

====== Non Liquet («Не ясно») ======

– Митака упомянул о какой-то агрессивности во время вчерашнего визита и порекомендовал мне вас проведать. Мне вообще-то наплевать, просто сильно не хотелось бы заполнять ещё какие-нибудь бумажки.

Внутренний голос исчез, боль в животе угасла. Я вздрагиваю и медленно пробуждаюсь, завёрнутая в пушистое одеяло, затем замечаю в полумраке, что вокруг разбросана еда. О господи. Странное давление пропало, но я чувствую, что кишки вот-вот разорвёт на куски.

– Блять, да она спит, – фыркает Бен. – Течка закончилась, а я так и не потрахался, так что лучше пиздуй отсюда подобру-поздорову.

В коридоре раздаются шаги. Стеная, я оглядываюсь по сторонам и понимаю, что я не у себя дома и не в гардеробной. Здесь гораздо просторнее, хотя обстановка почти такая же, как у меня. А ещё такое ощущение, что я пережрала фруктов; меня тошнит так отчаянно, что даже встать не по силам, так что я продолжаю лежать, страдая от боли. И в этот момент дверь гардеробной распахивается, врезаясь в стену.

Надо мной, с полнейшим отвращением на лице, встаёт адвокат Хакс. Бен тоже заглядывает; он без рубашки и в серых трениках, низко сидящих на бёдрах. Он сильно пихает Хакса локтем – слишком уж долго тот на меня пялится. У меня что, сиськи вывалились?

– Загляденье, – бормочет Хакс. – Как вам течка, мисс Кеноби?

Я сонно моргаю и подбираю одиноко лежащую ягодку черники. Бен с ухмылкой смотрит, как я жую, заворачиваясь в одеяло поплотнее.

– Здорово! – язвительно хриплю я. – Адски больно, всё как надо.

– А вот если бы ты мне дала-а… – протягивает Бен и снова отталкивает Хакса локтем. – Ладно, можешь проваливать.

Хакс закатывает глаза и молча уходит. Бен провожает его до двери, а я опять со стонами заворачиваюсь в одеяло. Боже. Я позволила ему потереться об меня членом. От одной только мысли об этом меня ещё больше начинает тошнить, поэтому я сдаюсь и лечу в ванную.

Только вот я не знаю, где она. На мне лишь рубашка Бена, доходящая мне до колен, и я в замешательстве наворачивая круги как полнейшая идиотка. Перебрав две двери, я наконец нахожу нужную и спешу внутрь, пока меня не вывернуло прямо в коридоре. Слава богу, я добираюсь до унитаза и выблёвываю всю еду, которую запихала в себя накануне вечером. Как я могла столько съесть?!

Я чищу зубы пальцем и полощу рот. Бен ждёт меня снаружи с горстью винограда и чавкает, подняв брови.

– То есть, я спустил столько бабла на блевотину.

– Всё потому, что ты хотел потрахаться, – ворчу я.

Бен скалится и идёт за мной в спальню.

– Да, но ты гораздо дружелюбнее, когда самозабвенно хаваешь. – Он пожимает плечами, жуя виноград. – А ещё ты ведёшь себя наглухо странно. Никогда не видел ничего подобного: девчонка остервенело закидывается едой, шипит как змея и демонстрирует нечеловеческую силу. Возбуждает так, что пиздец.

Спальня просто огромная. Его кровать я раздербанила, как и свою, да к тому же ещё и шторы умудрилась стянуть. Я бросаю взгляд на постеры на голубых стенах, а потом – на комод с распахнутыми ящиками. По коричневому ковру разбросаны шмотки, и я понимаю, что, должно быть, впопыхах растащила его гардероб, чтобы усовершенствовать гнездо. Какого…

Бен садится на край кровати и зевает.

– Ну, вот и моя квартира. То есть, уже наша квартира. Ты ведь не работаешь, верно?

Меня мутит, я только что пережила первую течку, и теперь живу с незнакомым мужиком, который на десять лет старше, а он ещё спрашивает, работаю ли я. Сжав переносицу, я медленно выдыхаю. Не стоит убивать его, Рей. Тебе это с рук не сойдёт.

– Нет, – резко отвечаю я, – но я получаю стипендию, если нужна помощь с арендной платой.

– Я в этом не нуждаюсь. – Закончив есть, он потирает затылок. – … Кстати, я иду в бар, так что будь как дома и делай всё, что… ты и так делаешь. От наблюдения за тобой сутками у меня уже спермотоксикоз развился, типа. Но сюда я, конечно, никого не приведу.

Я сжимаю кулаки.

– Блять, ты серьёзно собрался пойти трахаться?! Сейчас час дня!

– Нет, Рей. – Бен встаёт, подходит ко мне и кладёт руку мне на макушку. – Я собираюсь надраться в час дня. А перепихнусь с кем-нибудь, возможно… часам к четырём. Не скучай.

Он идёт в гардеробную и надевает чёрную рубашку и джинсы. Скрестив руки на груди, я чувствую, как меня охватывает непрошеная ревность. Прекрасно! Тогда я пойду и встречусь с Роуз и Джессикой. Конечно, с ними будут По и Финн, но мы всё ещё подруги, и к чёрту странные биологические импульсы! Я постукиваю пальцами по руке, пока Бен наносит дезик и душится. От него пахнет, как тогда, в доме братства. Вот засранец!

Я даже не представляю, где нахожусь: в центре или на окраине, или… А я вообще в Бостоне? Бен смотрит, как я беру телефон и ищу трусики, а потом оборачиваюсь и вижу, что они свисают с его указательного пальца.

– Можешь себе взять, – говорит он, когда я выхватываю их у него. – Для дрочки у меня есть ещё одни.

– Очаровательно. Я их сожгу, когда найду. – Я проверяю сообщения и слегка обижаюсь на то, что их нет. – Где мы?

– В трёх кварталах от твоего прежнего дома. – Бен расчёсывает пальцами волосы и завязывает их в пучок. – Твоя подружка плевать на тебя хотела, потому что слишком занята, сидя на узле. Оставь её в покое на пару недель, и всё будет норм.

– Она не станет заниматься сексом с Финном! – ощетиниваюсь я.