Текст книги "Хвост Крокодила (СИ)"

Автор книги: MadAlena Mor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Гармошку порвал, ублюдок, – всё повторял крокодил. – Где я новую возьму?..

Он сам доковылял до кровати и мешком повалился в неё. Они наконец-то дома.

– Чёрт. Кажется, нога сломана…

– Может, всё-таки вызвать врача? – Белль стояла над ним, комкая подол юбки и не зная, что делать дальше.

В голове всё путалось, как будто она перепутала дозировку лекарств.

– Отличная идея, милая. Дай мне бумажку и ручку… – на огрызке листка появились цифры. – Позвони по этому номеру. Спроси Франкенштейна. Скажешь, что крокодил снова вляпался. Он поймёт.

Белль сначала побежала к уличному автомату, но он оказался сломан. Она кинулась в библиотеку, охранник уже запирал входную дверь.

– Пожалуйста! Можно от вас позвонить? Очень срочно!

– Не положено.

– Я Белль! Живу над библиотекой. Я здесь всё время книги беру. Пожалуйста, Крокодилу очень плохо!

Хмурый охранник посветил Белль в лицо фонариком и даже как будто узнал.

– Ну давай. Только быстро!

Добежав до ближайшего телефона, Белль, еле попадая по кнопкам, набрала номер. Гудки тянулись, кажется, вечность.

– Алло? – спросил сонный голос.

– Это Франкенштейн?

– И кому не спится?

– Крокодил ранен. Возможно, перелом.

– Понятно.

Последовали короткие гудки, Белль медленно положила трубку на рычаг.

– Эй! Ты там долго? – охранник снова светил из коридора фонариком.

– Уже всё. Большое спасибо.

…

Франкенштейн приехал через полчаса в облезлом фургончике. Пока тянулось это ожидание, Белль сидела на бочке из-под керосина, как будто этот керосин там всё-таки был и мог взорваться в любую минуту. Крокодил ворочался в полусне и всё время вздрагивал. Уже начинало казаться, что никто не придёт, а скорую уже не вызвать.

Когда открылась входная дверь, Белль показалось, что керосин всё-таки рванул. Она встала, да так и осталась стоять. С приходом врача густо пахнуло перегаром и хлоркой. Франкенштейн совсем не походил на доктора, скорее, на наркодилера, и, кажется, был не трезв.

– Старый пройдоха. Ну и куда ты опять вляпался? – Франкенштейн сел на вторую бочку у его кровати и бросил рядом побитый чемоданчик. – Хотя не рассказывай. Чем меньше я знаю, тем лучше.

– Я тоже рад тебя видеть, живодёр.

– Где болит? Ножевые есть? Пули, надеюсь, вынимать не надо? Я сегодня не в лучшей форме…

– Нога, правая. И рёбра.

Пока Франкенштейн работал над ранами, Белль всё стояла у стола и не двигалась. Насколько она заметила, этот Франкенштейн действительно имел врачебное образование. Хотя то, что он не выпускал из зубов сигарету, раздражало.

– Повязки я наложил. Царапины обработал. Перелом небольшой. Трещина, наверное… Недельку поваляйся. Сам знаешь… Без рентгена я тебе точнее ничего не скажу.

– Спасибо, приятель.

– Не болей.

Франкенштейн захлопнул чемоданчик, уже направился к выходу и только тогда заметил Белль.

– Какая краля! Надо же. Где взял? Там ещё такое есть?

– Сифозные проститутки не по твоей части, Виктор. Вали уже, – устало посоветовал крокодил.

– Ладно-ладно. Будь здоров, – Франкенштейн махнул на прощание рукой и вышел.

Белль наконец отмерла и медленно подошла к постели. Крокодил лежал в обрывках собственной одежды, туго затянутый в бинты.

– Испугалась? – спросил Крокодил и похлопал по одеялу рядом. – Иди сюда. Уже всё хорошо. Теперь всё хорошо.

– Кто этот Франкенштейн?

– Не понравился?

– В нём что-то не так. Откуда ты его знаешь?

– Мы с ним сидели вместе. Он когда-то был отличным хирургом. Сейчас промышляет незаконными операциями. Почку вырезать… – Крокодил легонько сжал её руку. – А вообще не нужно тебе знать про это. Просто, если увидишь на улице, постарайся ему на глаза не попадаться. Вечно он в поиске… Ты лучше скажи, как ты оказалась у перехода?

– Следила за тобой, – призналась Белль. – Я и раньше за тобой подсматривала. На работе и когда ты на гармошке уходил играть.

– Не доверяешь?

– Хотела узнать тебя получше. Люди по-разному себя ведут с разными людьми.

– И что, я сильно отличаюсь?

Белль вспомнила, как равнодушно крокодил принимал удары и как поменялся его взгляд, когда она сама оказалась под угрозой.

– Отличаешься.

Крокодил поднял руку с ободранными пальцами и погладил ее по щеке, где наливался синяк.

– Какая ты у меня храбрая, – от прикосновения Белль чуть поморщилась. – Больно?

– Нет. Не очень.

– Утром будет болеть. Возьми из морозилки сосиски и приложи. А то щека будет под цвет платья…

Белль послушно завернула упаковку сосисок в полотенце и приложила к лицу. Прохлада сбивала отёк. Как же она устала. Тело будто превратилось в вату.

– Я сегодня в ванне посплю.

– Ты меня так наказываешь?

– Ты же ранен!

– Не дури. Я подвинусь, и ты поместишься, – Крокодил запыхтел, отодвигаясь. – Вот.

Белль принялась убирать обрывки одежды, так что на крокодиле остались одни бинты и пластыри. На пол звякнул вывалившийся из-за пояса ножик, и Белль молча убрала его на кухонный стол. Крокодил лежал, прикрыв глаза, и уже засыпал. Белль разделась и выключила свет. В круглое окно светил серп убывающей луны, всё случившееся вдруг показалось безумным сном.

Белль осторожно улеглась рядом, стараясь не задевать соседа. От крокодила густо пахло перекисью и табаком сигареты Франкенштейна.

– Почему ты не защищался, когда тебя начали бить?

– Потому что я не умею защищаться, милая, – тихо ответил крокодил сквозь сон. – Но я неплохо нападаю.

10

– А если бы ты всё-таки дал мне вызвать скорую, у нас был бы вполне законный больничный, – пеняла Белль, прыгая на одной ноге и пытаясь второй влезть в штанину. Они снова проспали. Синяк на лице чуть ныл, если не прикасаться, но выходить на улицу с такой физиономией не хотелось.

– Хватило и того, что ты копов вызвала.

– Я не звонила копам. Я так сказала, чтобы тот парень ушёл.

– Чёрт. И правда по-дурацки всё получилось. Сможешь после работы или в обед заскочить в зоопарк? Сказать, что я упал с лестницы или в запой ушёл. Или упал с лестницы по дороге в запой? Можешь?

– Конечно. Я могу им сказать, что ты поскользнулся на банановой кожуре и упал.

– Нет. Какая-то нелепая причина. В зоопарке и так все думают, что я странный. Даже бегемоты. Лучше скажи, что это была арбузная корка.

Белль вернулась довольно быстро. Отпросила она не только крокодила, но и себя.

– Я взяла отгул на неделю. Всё равно у такого чебурашки никто листовки не будет брать. И ты не заскучаешь в одиночестве. Я за тобой поухаживаю.

– М-м-м. Значит, будем играть в пациента и сексуальную медсестру, – сально усмехнулся крокодил. – А где наряд?

– Ну, из всего, что могло бы тебе пригодиться, я принесла только пополнение для аптечки и детский горшок.

– Детка, у тебя какие-то неправильные представления о сексуальных играх, – поморщился крокодил, разглядывая означенный горшок голубенького цвета с зайчиком.

– Ну, делать перевязку я тоже не умею! – совершенно не расстроилась Белль. – Научусь.

– И убирать навоз за крокодилом? – крокодил неуютно заёрзал в постели и как будто даже покраснел.

Белль подумала, что пришло время голубенького горшка, когда заметила в районе паха образовавшийся из одеяла «шалашик».

– Знаешь, если будешь послушным пациентом, я тебе даже подрочу.

После этих слов крокодил как-то странно посмотрел на неё и небрежно откинул одеяло.

…

Всю неделю крокодил валялся в постели, изображая самого больного человека в мире. Но как-то несерьёзно. Уже на следующий день он доковылял до глобуса и, выудив из него хоккейную клюшку, презрительно сообщил, что он уже большой мальчик, чтобы ходить в горшок, и будет добираться до санузла самостоятельно. За столом при этом обедать упорно не желал, требовал завтрак в постель. А во время перевязок вертелся и лез целоваться.

– Моя милая сексуальная медсестричка.

– Сиди спокойно. Если я тебе один раз подрочила, это ещё ничего не значит.

– Кстати, почему? Я же тебе нравлюсь. Ты мне – тем более.

– Не могу. Я пока к этому не готова.

– Ты ещё девственница?! – округлил глаза крокодил и стал, кажется, ещё похотливее. Белль думала, что такое уже невозможно.

– Нет. Гинеколог в больнице сказал, что нет. Но я-то не помню, как это произошло. Поэтому я немного трушу в себя кого-то пускать. Вот так сразу.

– Значит, придётся развращать тебя постепенно, – тяжко вздохнул крокодил.

– Думаю, да. Мне это подходит. Определённо.

Белль завязала на бедре симпатичный бантик и стала собирать лекарства и бинты в аптечку. Её радовало, что Крокодил никогда не ставил ей условий. А даже если ставил, совершенно не расстраивался, когда они не выполнялись.

11

Крокодил проснулся от того, что в постели было подозрительно пусто. За полночь. Из-под дверей туалета свет не пробивался.

– Белль? Ты где?

Никто не отозвался. Крокодил подобрал с пола клюшку и поднялся с кровати. Если обувь на месте, значит, она либо прячется где-то в доме, либо ушла босиком. До выхода на пожарную лестницу он не добрался. Что-то шевельнулось в медной ванне.

– И зачем ты сюда залезла?

Белль не ответила. Только всхлипнула.

– Я что, приставал к тебе во сне? – крокодил присел на корточки рядом с ванной. Белль сидела, поджав ноги, прикрыв голову руками, и дрожала, как в лихорадке.

– Белль? Я больше не буду. Слышишь? Можешь вернуться в постель, а я лягу в гамак… ты меня слышишь? Ну… ну хочешь я на лестницу выйду?

– Нет, не уходи! Это не ты, – быстро ответила она шёпотом. – В доме чужие. Слышишь?

– Что?

Крокодил снова оглянулся. Ночь выдалась безлунной, но с улицы проникало достаточно света фонарей, чтобы убедиться: если на чердаке кто-то и прятался, то только сама Белль.

– Здесь только мы.

– Они там! Я видела их тени! – истерично зашептала она. – Они пришли за мной!

Крокодил разглядел её насмерть запуганное лицо с блестящими от слёз щеками. Такой он не видел её даже во время ночных кошмаров.

– Кто? Кого ты видела? Снова гоблинов?

– Они нашли меня! Пришли по следу за мной! Крокодил… я не хочу. Мне страшно! Они убили её! Убили! А я не могла ничего сделать! Её убили! Убили! Убили!..

Белль начала раскачиваться и ещё больше трястись, ударяясь спиной о стенку. Крокодил кое-как залез в ванну и прижал Белль к себе.

– Белль. Белль? Послушай меня! Это я, крокодил. Старый похотливый крокодил! Я здесь, слышишь? Если кто-то нападёт, он пожалеет об этом. Помнишь?

Белль чуть успокоилась, но всё ещё всхлипывала и комкала бинты на груди Крокодила.

– Я боюсь…

– Ты в безопасности, – крокодил гладил её по растрёпанным волосам. – Ни один гоблин сюда не сунется. А если и сунется, я порежу их всех. На мелкие кусочки. Я тебе клянусь. Это моя территория. Даже, когда меня здесь нет, тут остаётся мой хвост. Ты в безопасности. Слышишь? Ни один гоблин тебя не тронет. Ни один. Ты в безопасности. Никто не тронет. Ты со мной…

Он повторял это как заклинание, пока Белль не расслабилась в его объятиях и не перестала дрожать. Сейчас ему безумно хотелось, чтобы эти гоблины стали действительно реальны, потому что так он на самом деле мог их убить. Пока же они оставались в голове Белль, до них было не добраться. Только сама Белль могла с ними справится. Могла бы.

– Ты как? Всё хорошо? – Крокодил отстранился, заглядывая ей в лицо.

– Они ещё бродят, – Белль недоверчиво смотрела в большое круглое окно над глобусом. – Там, под окнами. Я слышу шаги…

– Пусть ходят себе. Будут невыспавшиеся и злые. А мы ляжем спать…

– Я не усну.

– Может, хотя бы ляжем в постель? Я что-нибудь тебе расскажу. Хочешь сказку?

– Хочу.

– Тогда пошли.

Белль вылезла из ванны и помогла выбраться крокодилу. И сама крепко прижалась к нему, когда они оказались в кровати. Незажившие рёбра заныли от этих объятий, но крокодил даже вида не подал.

– Однажды, в одном королевстве…

Крокодил гладил Белль по щеке и тихо нашёптывал сказку, наблюдая, как её глаза медленно закрываются. Бей тоже никогда не мог уснуть сразу. Бесился, прыгал по кровати, придумывал какие-то безумные игры на ночь глядя. Только обещание рассказать сказку и могло заставить улечься его под одеяло. А там уж Крокодил знал: пара предложений тихим спокойным голосом, и он заснёт, как по волшебству.

Белль спокойно спала. Хватка её во сне чуть ослабла. Крокодил думал, что такого приступа у его соседки ещё не было. Что же пошло не так?

========== Часть 3 ==========

12

– Я забыла принять лекарства, – повинилась Белль утром.

– Да, но ты и раньше забывала их выпить, но такого ещё не было. Я чуть не поседел за ночь.

– Ты и так седой.

– Седеющий.

Крокодил сидел на краю ванны уже побритый и умытый и вытирал лицо и шею весёленьким оранжевым полотенцем. Белль, сидя с другой стороны, чистила зубы. Сегодня она была не особенно разговорчива. За те полтора месяца, что они жили вместе, он ещё не видел её такой замкнутой. Белль иногда бросала принимать лекарства, говорила, что концентрация побочных эффектов её убивает. Но даже в такие перерывы у неё не случались настолько сильные приступы. Мучили кошмары, она иногда вскрикивала по ночам, но стоило её чуть крепче обнять, и всё прекращалось.

– Я уже больше недели их не пила. Те, что были в доме, кончились. Пока за тобой ухаживала и вовсе забыла про них.

– Те, что были в доме? У тебя где-то ещё нычка? – крокодил закатил глаза. – Греческие боги, ты что действительно от меня их прятала? Шуток не понимаешь?

Белль только покраснела, ответив сразу на все вопросы.

– Прости. Я не хотела тебя беспокоить.

– Чего уж. Я знал, на что подписался. Какие обиды.

Белль снова застыла над ванной с щёткой во рту, зубная паста текла по подбородку.

– Эй! Реальность вызывает Белль! Белль, приём? – крокодил пощёлкал у неё перед носом. – У тебя всё ещё продолжается? Может, всё-таки сходишь за колёсами?

– Нет, – Белль сплюнула пену, почти попав в дырку слива. – Мне лучше. Понимаешь, сегодня ночью, мне кажется, я вспомнила что-то… что-то из моего прошлого. Но чем больше думаю об этом, тем больше мне кажется, что это не воспоминание, а галлюцинация.

– Расскажешь?

– Видения как обычно, – Белль пожала плечами. – Гоблины с пистолетами. Их трое. Угрожают, кричат. Но потом появилась женщина, и запахло розами. Я вдруг поняла, что там было много роз. Женщина что-то закричала, загораживала меня. А потом один из гоблинов выстрелил в неё. Она стала падать. Снова и снова, как будто плёнку в кино заело.

– Не вижу причин не думать, что это воспоминание из твоего прошлого, – пожал плечами Крокодил. – А раньше ты её нигде не видела, женщину эту? Глюки с ней не являлись?

– Нет. Только сегодня.

– А какая она?

Белль нахмурилась, пытаясь вспомнить.

– У неё были тёмные волосы. Кажется, собранные на затылке. Не распущенные. Лицо светлое, уже не молодое. Цвет глаз не помню, мне кажется, карие. А может, и голубые?.. Ничего больше не помню.

– Не густо.

Белль молча умылась, вытерла лицо квадратным полотенцем и решительно заявила:

– Я не буду больше принимать лекарства.

– Это с фига ли?

– Мне кажется, без них я скорее вспомню прошлое. Они делают меня спокойной и беззаботной, но я всё время как будто брожу в тумане. И про побочные эффекты я тебе говорила не раз. Того и гляди придётся просить у твоего друга подыскать мне на чёрном рынке новую почку.

– Ты уверена? Может, ещё подумаешь? Это твоя голова, твоё тело, но я не хочу, чтобы ты превратилась в кукурузу и пускала слюнки в мягкой комнате…

– Некоторые из этих препаратов подавляют сексуальное желание.

– Бросай к чёртовой матери всю эту химию!

– То есть, моё либидо тебя волнует, а почки мои тебе не жалко! – Белль неподдельно возмутилась.

– Я уверен – Франки сделает тебе огромную скидку! Хотя придётся объяснять ему, почему это я так пекусь о сифозной проститутке…

– Кстати, зачем ты меня так ославил перед ним? Чтобы он у меня почку не вырезал или сердце?

– Да не… – Крокодил почесал переносицу, виновато улыбаясь. – Просто он бабник тот ещё. Но теперь я спокоен. Ты ему не по зубам.

– Какой же ты придурок, – сказала Белль, нежно улыбаясь своему крокодилу.

– Мы идеальная пара.

13

На следующий день Белль пошла на работу. Срок отгула закончился. Да и, по словам крокодила, не стоило прятать такие колёса в кукольном домике, через который за день проходит не один десяток любопытных человеческих детёнышей.

– За полтора года никто же не нашёл. Даже инспекция. И воры.

– Тебе просто везло. Лучше не испытывать судьбу.

Белль не стала спорить. Всё равно она собиралась избавится от всех таблеток, чтобы не было соблазна. На работе её ждал сюрприз. Какой-то парень в костюме медведя – настоящем костюме, а не тех обносках, что получились из детской пижамки, – раздавал листовки перед магазином. Нехорошее предчувствие подтвердилось, когда она встретила начальника.

– Чебурашка нам больше не нужен. Извини.

– А ночной сторож?

– Чарли отличный работник! Он согласился и в ночь дежурить. И всего на полставки!

Белль думала, что работника дешевле, чем обходилась магазину она, уже просто невозможно найти. Оказывается, существовали люди ещё непритязательней. Белль не знала, как реагировать. Хотелось плакать, но не получилось. Закатить истерику тоже не вышло. Она хотела попросить свою зарплату, но почему-то не решилась. Только покивала. После чего заскочила в кукольный домик забрать так называемую нычку. А когда проходила мимо идиотично улыбающегося Чарли, подумала, что крокодил на её месте этого Чарли избил бы после смены. Ну, или хотя бы под зад пнул. Последний порыв был довольно заманчив, но Белль сумела себя удержать. Она ведь не буйная.

– Представляешь, меня уволили, – буднично сообщила она, плюхнувшись за кухонный стол.

Крокодил выронил бутерброд и матюкнувшись, нырнул под стол, чтобы его поднять.

– Твой начальник понял, что раздача бесплатной туалетной бумаги не приносит прибыли? Или город наконец-то равномерно заполнился его листовками?

– Нет. Он нашёл другого работника. Дешевле. У него даже костюм нормальный.

– Надеюсь, ты хотя бы плюнула ему в спину.

Крокодил принялся старательно очищать масляную поверхность от налипших пылинок и волосков.

– Нет. Даже не подумала об этом, – Белль гордо умолчала, что собиралась отвесить сопернику поджопник. – Мне кажется, он… умственно-отсталый.

– Думаю, ты немного потеряла, лишившись этой работы. Тебе самой не кажется, что ты годишься на что-то большее, чем это ежедневное выставления себя посмешищем?

– А куда меня возьмут? Кем? – Белль безрадостно подковырнула со стола крохотную щепочку. – Я не помню, кто я такая. Кем я работала? Есть ли у меня какое-то образование? Может быть, я и впрямь была проституткой? Или вообще – кассиром в супермаркете?

– Даже представить не могу, что из этого хуже, – фыркнул Крокодил. – Хотя знаю! Консультант в магазине бытовой техники! Их все ненавидят.

– Вот ты говоришь, чего я достойна, а чего нет – а сам работаешь уборщиком в зоопарке. Неужели тебе самому не кажется, что ты достоин чего-то большего?

– Не кажется, – крокодил не сводил глаз с бутерброда. – Должен же кто-то разгребать это дерьмо. Да и… с судимостью меня особенно никуда не брали.

– Извини. Я не подумала. Выходит, наше прошлое мешает нам обоим устроиться в этом мире.

– Да уж, – крокодил поморщился.

– Но мы ведь вместе, да?

– Да, мы банда! Нас свело само провидение! Будешь бутерброд? Я тебе намазал… – Крокодил протянул Белль кусок хлеба с неровно размазанным слоем масла.

– Ты же его с пола подобрал.

– Нет. Тот я выбросил. А этот только что намазал.

– Там надкусано.

– Это просто кусок неровный.

– Ну, давай тогда.

Белль всё-таки взяла бутерброд, сдула с него оставшуюся соринку и уже открыла рот, когда крокодил, выпучив глаза, её остановил:

– Эй! Я же пошутил! Выкинь. Я его с пола подобрал, а ты в рот тащишь!

Белль отложила несчастный кусок в сторону и безрадостно вздохнула.

– Не стоит нам теперь разбрасываться едой.

– Оставить панику. Я ещё планирую пережить в твоей компании конец света, а то, что случилось с тобой, на апокалипсис не тянет. Уж извини.

– Всё равно я не хочу быть обузой.

– Ну вот, а я уже обрадовался, что на старости лет обзавёлся молоденькой приживалкой! – заворчал крокодил. – Не лишай меня удовольствия почувствовать себя хотя бы ненадолго богатым папиком!

– Окей! Богатый папик! – подыграла Белль. – Купишь своей девочке новые туфельки?

– Конечно, крошка! О чём речь! Всё, что угодно, для твоих маленьких ножек!

– И новую машинку. Розовенькую! – Белль состроила совсем уж глупую рожицу и похлопала глазами.

– Обязательно! Розовенькую! На верёвочке.

Под хитрым взглядом соседа, Белль невольно рассмеялась. Ещё никогда она не была так рада, что в её жизни появился крокодил. Хорошо, что она тогда заметила ту старую газету под прилавком.

Крокодил тем временем разломил бутерброд пополам и щедро протянул не надкусанную часть Белль.

– Вечером возьмёшь мелочи из банки и купишь в ларьке газет с вакансиями, – проговорил он, когда они ритуально зажевали хлеб. – Бросим вызов этому миру, найдём тебе престижную работу.

14

Крокодил проснулся от щекотки. Что-то холодное осторожно касалось его пальцев ног. Он хотел сдвинуть ногу, но что-то мягкое и тёплое не давало ему это провернуть, крепко сдавливая колени в мягких тисках. Щекотка продолжалась. Крокодил нехотя открыл глаза, чтобы увидеть нечто прекрасное. На его тощих коленях спиной к нему сидела Белль. На ней в силу раннего утра были надеты только голубые хлопковые трусики, чуть съехавшие с одной ягодицы в промежность. Она что-то напевала, продолжая щекотать его пальцы. Пахло чем-то химическим.

– И что мы там делаем? – спросил крокодил хриплым со сна голосом и, не задумываясь, положил руки на круглые полушария, ещё больше сдвигая края трусиков.

– Пакостю. Потерпи чуть-чуть, я сейчас. И не шевели пальцами, если не трудно.

– Если ты собралась растворить мои ноги в кислоте, то подготовь стеклянную посудину. Дырка в постели – это не красиво…

– Ага. Ещё минуточку… Всё! – Белль соскочила с кровати и отошла к столу, шкодливо улыбаясь.

Крокодил пошевелил пальцами со следами свежего педикюра. Готичный чёрный лак весело заиграл бликами.

– Нравится?

– Очень! – ответил Крокодил. – На руках тоже нарисуй.

Белль радостно уселась рядом и занялась покраской ногтей своего крокодила, пока тот свободной рукой гладил её спину и задницу, не скрывая своего коварного замысла.

– Ты сегодня снова не спала. Глюки или вспомнила что-нибудь?

– Нет. Только гоблины.

– Зря ты выкинула все лекарства. А что говорит твой мозгоправ? Ты ведь ходила к нему недавно.

– Доктор Хоппер себе не изменяет, – пожала плечами Бэлль и, изменив голос, пробубнила: – В вашей терапии наметились улучшения, Бэлль! Продолжайте принимать своё кило таблеток ежедневно, и я уверен, со временем у вас появится лысина, как у меня!

Крокодил фыркнул. Белль положила его руку с уже накрашенными ногтями себе на колено с наказом не шевелить, пока не высохнет, и принялась за другую.

– Он точно доктор?

– Ну, я немного преувеличила, – поморщилась Белль. – Доктор Хоппер неплохой врач. Он со мной разговаривает, проводит тесты, советует больше бывать на свежем воздухе и получать позитивные эмоции. В больнице он единственный верил, что я смогу всё вспомнить. Но вот эта его мания прописывать тонны препаратов…

– И что ты ему рассказываешь? Он, конечно, был в восторге узнать, что ты поселилась с бывшим сидельцем?

– Не знаю. Я про тебя ему не рассказывала. Сказала только, что подыскиваю себе другую работу. Старая надоела. Он сказал, что это отличная новость, значит, лечение работает.

– То есть, если бы тебя уволили на год раньше, лечение заработало бы ещё быстрее!

– Думаю, я бы снова вернулась в психушку, – Белль красила указательный палец слишком долго.

– Но с тех пор, как ты совсем забросила таблетки, ты ничего и не вспомнила больше, – осторожно заметил Крокодил. – А кошмары усилились. Вон какие синяки под глазами. И ты ещё в таком состоянии пытаешься найти работу.

– Но не сидеть же мне без дела. Так ещё хуже. Видишь, я уже ногти крашу. Причём тебе.

Удивительно, что сегодня утром она умудрялась шутить. Белль искала работу уже третью неделю. Весь пол на чердаке был равномерно застелен газетными листами с красными галочками и кружочками. Крокодил ей даже мобильник поддержанный купил, чтобы она могла обзванивать вероятных работодателей. Но пока что не везло.

– Работника уже нашли.

– Нужен опыт работы.

– Вы нам не подходите.

– Вредное производство.

– Требуется специальное образование.

И самое любимое:

– Мы вам перезвоним.

Из-за этого Белль нервничала ещё больше. Пару раз она срывалась в истерику и рвала в клочья все газеты, что попали под руку. Панический ужас перед гоблинами никуда не делся. Почти каждую ночь крокодилу приходилось её успокаивать и напоминать, что она в безопасности. Монстры в её голове были сильнее всех внушений.

– Как ты думаешь, лак уже высох? – спросил Крокодил, когда Белль закончила с покраской и сидела рядом, пытаясь прочитать на флакончике состав, написанный микроскопическим шрифтом.

– Да. Если верить этикетке, он схватывается почти моментально. Как цемент… ой!

Флакончик лака закатился куда-то под койку. Белль сама не поняла, как оказалась опрокинутой на лопатки. Почти как в ту ночь, когда крокодил приставил ей к горлу ложку. Он снова нависал над ней, серьёзный и жуткий.

– Крокодил, ты чего? – Белль несмело улыбнулась, не понимая – он снова шутил… или уже не шутил?

– Я – чудовище. Вырывайся, – приказал он.

– Что?

– Что непонятного? Я – один из гоблинов. Я с ними заодно. Втёрся к тебе в доверие, чтобы заманить в ловушку. Ты в западне!

Белль попыталась вырваться, но крокодил крепко сжал её запястья над головой и буквально лёг сверху. Она и впрямь оказалась в западне.

– Крокодил, это не смешно. Отпусти.

– Если ты хочешь вырваться, то тебе стоит лучше стараться. Иначе не сбежишь, – крокодил склонился к ней и оскалив кривые зубы, лизнул от шеи до подбородка. – И я тебя наконец-то трахну.

– Нет! – Белль взвизгнула и затрепыхалась, пытаясь столкнуть его с себя. – Нет! Пожалуйста! Ты же обещал!

– Надоело ждать!

Крокодил стал грубо шарить рукой по её телу. Отстранился, чтобы стянуть с неё трусы. И вот тогда Белль стало жутковато. Освободить руки по-прежнему не получалось, крокодил держал крепко. Она дёрнула ногами, высвободилась из захвата его колен, но не так, как собиралась.

Крокодил скатился на бок, зажимая руками пах. Белль пулей слетела с кровати и отбежала за кухонный стол, не глядя подтягивая трусики. Крокодил смеялся.

– Ты в порядке? – спросила Белль, осторожно заглядывая через стол. Подходить ближе было по-прежнему страшно. По-хорошему, вообще следовало накинуть первое попавшееся из одежды и бежать отсюда, не оглядываясь.

– Я ещё полежу тут немножечко, – задумчиво ответил с пола крокодил. – Я раньше и не замечал, до чего же у нас красивый потолок на чердаке.

Белль осторожно глянула наверх. Купольная крыша с перегородками была выкрашена в тёмно-синий и уходила почти в черноту. Старая краска местами облупилась, пожухла и пошла трещинами. С перекладин и внутреннего каркаса свешивались вуали паутины. На боковой балке притулилось старое птичье гнездо. Жуть.

– Зачем ты на меня напал? – Белль подошла ближе и села на корточки рядом.

– Ну явно не для того, чтобы тебя изнасиловать, – съязвил он. – У меня даже не стояло в этот момент.

– Я была слишком напугана, чтобы обращать внимание на такие мелочи.

– Вот сейчас обидно было.

– Нет. Я не про размер, я… Не отвлекай меня. Ты не ответил, зачем на меня напал?

– Я хотел, чтобы ты научилась давать отпор монстрам наяву, чтобы не бояться тех, которые сидят у тебя в голове.

Шурша газетами, которые теперь заменяли им ковёр, Белль улеглась рядом с крокодилом. С такого ракурса потолок казался ещё более пугающим. Как будто заглядываешь в бездну. Огромная всепожирающая бездна. Она же всё это время была у них над головами.

– У меня получилось?

– На первый раз сойдёт. Но потом я тебе покажу другие способы.

– И много ты их знаешь?

– Достаточно, чтобы снова угодить в тюрьму.

15

– Когда-нибудь это должно было случиться, – глубокомысленно произнесла Белль, разглядывая фрикадельку в томатной подливе.

– До сих пор не могу поверить, что он сдох! – простонал крокодил. Выглядел он совершенно несчастным.

– Он был уже старым.

Они сидели в кафе «У Бабушки» и завтракали. Народу было полно, и Белль постоянно неуютно поглядывала по сторонам. Теперь паранойя преследовала её и днём.

– Это ничего не значит! Когда я его подобрал, он уже был старым и сломанным! – Крокодил безжалостно всадил вилку в свою фрикадельку и отправил в рот. – Этот холодильник два года служил мне верой и правдой!

– Ты же в нём и не хранил ничего, – напомнила Белль. – Сам говорил, что не готовил и есть приходил сюда.

– Туда идеально помещались шесть банок пива! А теперь из-за поломки испортилась целая пачка масла! Ты знаешь, сколько стоит настоящее масло? Настоящее, а не та маргариновая отрава из супермаркета.

– Я никогда не покупала масло.

– Оно и видно.

Белль снова зыркнула в сторону, оглядывая зал кафетерия. Официантка Руби резво носилась между столиками. Посетители ели и разговаривали, если было с кем. Парочка молоденьких девиц за столиком справа от них громко смеялась, и почему-то упорно казалось, что над ними. Она с утра забыла расчесать волосы. И крокодил щеголял чёрными ногтями, напоминая стареющего рокера. Чуть дальше деловая дама пила кофе, пока читала свежую газету. А за ней, ещё дальше, почти у выхода, сидел мужчина, и Белль была готова поспорить, что он смотрел прямо на неё. Прямо в упор, даже встретился взглядом на какую-то секунду и сразу же уткнулся в свою чашку. Стал копаться в карманах.

– Крокодил?

– Что?

– Вон тот мужчина на меня пялился.

– Надеюсь, он не дрочил при этом? Потому что только я имею на это право.

– Нет. Просто смотрел. Хотя теперь копается в карманах. Деньги достал. Сейчас уйдёт.

Крокодил оглянулся, но увидел только спину уходящего полноватого мужика в серой кепке. Совершенно непримечательного.

– Какой мерзкий тип. Хочешь, догоним его, и я спрошу, чего это он глазел на мою девчонку?

– Не надо. Может, мне действительно показалось. Гоблины уже и днём мерещатся.

– Главное, чтобы мания преследования не превратилась в манию величия. Ты его запомнила?

– Не забуду уж точно.

– Если ещё раз увидишь, обязательно скажи. Не нравятся мне всякие смотрящие…

Белль подумала, что и раньше где-то видела этого человека, но не могла вспомнить, где, и крокодилу говорить не стала.

– Чёрт, где я холодильник теперь возьму?

16

– Ты уверен, что мне стоит учиться этим приёмам? – спросила Белль, разглядывая кухонный ножик. – Насколько я успела понять, они довольно… нечестные.

– Говори как есть! Подлые! Гнусные! Гадкие! Паскудные! Грязные! Низкие! Ссучные! Видишь сколько синонимов? – крокодил отложил словарик в сторону.