Текст книги "Хвост Крокодила (СИ)"

Автор книги: MadAlena Mor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

========== Часть 1 ==========

1

«Старый похотливый крокодил с пристрастием к игре на гармошке познакомится со смазливой дурёхой с большими ушами для совместного проживания на чердаке городской библиотеки. Аренда пополам».

Как Белль могла пройти мимо такого предложения?

Да и пора уже достичь чего-то большего, чем проживание в кукольном домике в магазине игрушек! Её даже не смутило то, что газета валялась под прилавком уже второй месяц. В неё, кажется, ещё и бутерброд успели завернуть. Что-то подсказывало, что Крокодил до сих пор ищет себе сожительницу.

Номер телефона в газете не был указан, а потому Белль пришла лично. Прямо с работы, одетая в рабочий костюм неведомой зверушки с большими ушами. В объявлении же было ясно сказано – большие уши!

Вообще-то раньше это был детский костюм мишки Тедди, но с ним произошла череда ужасающих событий, что навсегда изменило его внешний облик. На пижамку с ушками стошнило какого-то ребёнка, её отдали в стирку, после которой та вытянулась на пять размеров. Поролоновые уши на ободке из того же комплекта тоже зачем-то постирали, и они расползлись до невероятных размеров, а посему потеряли способность стоять торчком как у порядочных медведей и болтались по бокам двумя локаторами. В таком виде пижамку и презентовали Белль уже в качестве рабочей униформы – раздавать на улице листовки магазина игрушек. А на улице какой-то турист и назвал её Чебурашкой.

Когда Белль взобралась по пожарной лестнице на чердачный этаж и постучала, ей открыли почти сразу. Это был совсем не старый, а ещё молодой себе крокодил. На крокодиле не было брюк, зато были надеты рубашка, пиджак и бабочка, а перед собой он держал ту самую гармошку, о коей писал в объявлении. В зубах он зажимал курительную трубку, из которой неожиданно вырвался симпатичный мыльный пузырь и полетел в сторону Белль. Образ довершал самый настоящий крокодилий хвост, неизвестно каким образом крепившийся пониже спины.

– Вы употребляете наркотики? – спросила Белль.

– Нет. А зачем? – ответил Крокодил и предложил пройти внутрь.

2

Квартира сразу понравилась Белль. Было много места, главным образом за счёт того, что единственная перегородка отгораживала только туалет. Зато медная ванна стояла прямо посередине. Окон было всего два, и оба круглые. У одного из этих огромных окон стоял большой стол, заваленный книгами и журналами, а у другого лежала половинка огромного глобуса со всяким хламом, который в приличных дома складывают в шкафы и выставляют на аккуратных полочках. У дальней стены уютно попыхивала чугунная печка, рядом с которой стояла единственная кровать, а напротив – громоздился добротный обеденный стол с двумя керосиновыми бочками, играющими роль табуретов. Чуть дальше с потолка свисал сетчатый гамак.

Они сели за обеденный стол.

– Прежде чем я скажу «да» на твой переезд в мою берлогу, нужно узнать друг о друге самое худшее, – Крокодил выпустил из своей трубки очередной мыльный пузырь. – Начинай.

– Сейчас я работаю в магазине игрушек. Ночью – сторожем, а днём зазывалой. До этого я какое-то время была пациенткой клиники для душевнобольных. А ещё раньше я очнулась в подворотне без денег и документов, но зато с потерей памяти.

Белль почти ожидала, что Крокодил сейчас начнёт прятать глаза и навязчиво испытывать жалость. Это была привычная реакция. Мыльные пузыри снова полетели радужными сферами. Один из них лопнул перед самым носом, и Белль поморщилась от мыльных брызг.

– Я отсидел срок за убийство жены, – как будто хвастаясь, сообщил Крокодил. – Мой сын меня ненавидит, а сейчас я зарабатываю себе на жизнь тем, что чищу в зоопарке вольеры с крокодилами и играю в подземных переходах на гармошке.

– Вы победили.

Она переехала в тот же день. И ни единого раза не пожалела об этом.

Крокодил действительно работал в зоопарке и чистил вольеры с рептилиями. Следующим же вечером после переезда он устроил для Белль халявную экскурсию в зоопарк. Грубо говоря – ночью. Они смотрели не только на рептилий. Крокодил провёл её по всем вольерам. В некоторые они даже заходили.

– А морж нас не сожрёт?

– Да нет, – отмахнулся Крокодил, подходя к огромной круглой туше, темнеющей на имитации льда в сумерках. – Спит. Весь день перед посетителями позировал. Видишь, какой здоровый?

– А он не проснётся? – Белль с интересом разглядывала этот дышащий сугроб, пытаясь найти на нём бивни.

– Не знаю. Хочешь, я потыкаю в него палкой, и мы узнаем наверняка?

– А можно я лучше его поглажу?

– Валяй.

Белль с удовольствие погладила тёплую бугристую шкуру. Даже поняла, где находятся бивни, но в тот момент, когда она уже потянулась к ним, морж зашевелился.

– Бежим, дорогуша! Моржи бывают довольно проворны!

Убегать от спящего моржа было глупо, но они побежали. Крокодил с грохотом захлопнул дверь и запер на задвижки, как будто за ними гналась толпа разъярённых зомби.

– Ну что, теперь рванём на перегонки с черепахами? – отсмеявшись, поинтересовалась Белль.

– Улитки! Только улитки! – безумно сверкнули в темноте глаза Крокодила.

3

Домой они вернулись после полуночи и, как были в одежде, завалились спать. Белль в постель Крокодила. Крокодил – в гамак.

– У тебя вся спина в ромбиках, – сообщила на следующее утро Белль, когда Крокодил переодевался. – Ты как в чешуе.

Крокодил завертелся, пытаясь разглядеть свою спину, но смог приметить ромбики от гамака только на плечах.

– Они теперь чешутся.

– Может, ты просто грязный?

– А может, мне стоит теперь спать в своей кровати?

– А где тогда буду спать я?

– Вообще-то я думал, что ты заведёшь свою койку.

– Мне не позволили забрать из магазина кукольный домик, в котором я спала между ночными сменами, – развела руками Белль. – И в гамаке я точно спать не буду. Ощущение в нём… как будто падаешь с высоты и никак не упадёшь.

– Хочешь, я немного подрежу крепления, и вероятность падения увеличится?

– Так ещё хуже. Давай лучше спать вдвоём.

– Хм. Я хотел предложить спать в ванне, но твой вариант нравится мне намного больше!

На работе Белль снова раздавала листовки в своём ушастом костюме. Как будто ничего не изменилось. И нет-нет, а вспоминала, что после работы нужно зайти в магазин и купить хлеба, потому что сегодня крокодил задержится на работе допоздна и сам зайти в магазин не успеет. Он даже оставил денег и разрешил купить себе на сдачу фруктовых жвачек.

– Таких, знаешь, с омерзительным синтетическим вкусом. Мой сын их когда-то просто обожал. Лучше всего арбузные!

Белль так и сделала. Купила хлеба, молока и пару жвачек. На больше сдачи не хватило. Зажевав арбузную, она пришла домой.

Ощущения были непривычными, но приходить домой Белль понравилось. Этот дом был несравнимо больше, чем её кукольный домик и бывшая палата в больнице. Ещё приятнее было ожидать возвращения соседа. Он придёт уставший, злой и раздражительный. Такой смешной.

Белль сделала себе сандвич и легла в ванну с новой книгой. Соседство с библиотекой оказалось безумно кстати – ни телевизора, ни радио, ни старого проигрывателя у крокодила не было. Только гармошка, но на ней даже Крокодил играл отвратительно.

Позже Белль проследит за крокодилом и подсмотрит, как он играет в переходе. Играть он будет ужасно, а петь ещё хуже. У Белль сложится ощущение, что делает он это специально. Но ему всё равно будут кидать деньги, чтобы перестал. У кого-то из невольных слушателей закончится терпение, и он крокодила поколотит.

Крокодил вернулся какой-то задумчивый. Прошёл к постели, на ходу снимая с себя провонявшую тиной и бог знает чем ещё одежду. Уже дойдя до трусов, он вдруг выпрямился, подошёл к ванне и с удивлением уставился на Белль.

– Что ты здесь делаешь?

– Читаю, – ответила Белль, оглядывая бортики медной ванны.

– Это я вижу. Ты кто?

Белль стало неуютно. Неужели она забыла принять лекарства и во время приступа забрела в чужой дом? Боже, как нехорошо получилось.

– Я Белль, – на всякий случай ответила она.

– Ты уверена?

– Меня так назвали в больнице.

– Точно! – Крокодил хлопнул себя по лбу. – Чебурашка! Кукольный домик! Я же тебя прошлой ночью в зоопарк водил!

– Ты что, забыл? – удивилась Белль.

Крокодил переодел трусы и закутался в домашний халат.

– Нет! Как я мог тебя забыть? Просто заработался… Когда молчишь целый день, столько мыслей! Сначала я думал о тебе, потом – что нужно закупить на зиму больше угля для печки, потом – об образовании залежей каменного угля, после задумался о движении литосферных плит… Из головы вылетают очень важные вещи. Вещи, – Крокодил сгрёб в кучу ношеную днём одежду и бросил в картонную коробку. – Нужно будет завтра отнести вещи в стирку…

– У тебя склероз?

– Нет. Просто давно живу один. Непривычно, что дома есть ещё кто-то. Но ты не волнуйся, я тебя буду часто видеть. Я больше не забуду.

4

Ночью Белль вся извертелась в твёрдой ванне и, подобрав подушку, пошла к крокодилу.

– Подвинься.

– Поезд не двигается, – ответил во сне крокодил.

Белль только дотронулась до его плеча, чтобы подвинуть, как произошло что-то странное. Она оказалась придавленной к матрасу, а к горлу прижималось что-то металлическое. Крокодил нависал сверху страшный, как ночной кошмар.

– Ублюдок! – прорычал он тихо, но угрожающе. – Хотел грохнуть меня? Тебя Крюк подослал?! Это он? Говори!..

– Я – Белль!

Крокодил вздрогнул и отшатнулся. Из руки выпала ложка, звякнула об пол.

– Никогда так не подкрадывайся.

– В ванне спать было неудобно. Я хотела лечь рядом. Не думала, что ты так чутко спишь.

Крокодил потёр заспанные глаза и подобрал свалившееся на пол одеяло.

– Не передумала теперь?

– А ты меня ночью не прирежешь?

– Ложкой-то?

– Зачем тебе в постели ложка?

– Чтобы есть.

Белль подумала, что это логично и, бросив на кровать вторую подушку, легла рядом. Крокодил укрыл их обоих двумя одеялами и прижал Белль к себе. Белль была не против, хотя крокодил спал нагишом. Сама она всё ещё была в костюме чебурашки. Ушей только не хватало.

5

На следующее утро, проснувшись в обнимку с крокодилом, Белль долго лежала, разглядывая чешуйчатый хвост, который был на крокодиле в день их знакомства. Хвост висел на стене на причудливых креплениях. Изнутри был полым. Где крокодил его взял?

В бедро ей упиралось что-то твёрдое и горячее, но Белль это не мешало. Мало ли, что ещё могло оказаться в кровати помимо той ложки. Сегодня их выходные совпадали. Нет, не так. Свободный день был у крокодила, а Белль впервые за всё время работы взяла свой законный выходной. Можно было целый день валяться в постели и ничего не делать.

Крокодил зашевелился, и твёрдая штука под одеялом ощутимей упёрлась в бедро.

– С добрым утром, – сказала Белль.

– С добрым утром, – пробубнил крокодил.

Выпутался из одеял и, покачивая своей твёрдой штукой, ушёл в туалет и закрылся там на полчаса.

– Откуда у тебя этот хвост? – спросила Белль, когда крокодил вышел.

– Который?

– Вот этот, – Белль махнула на стену.

– А. Этот, – Крокодил накинул халат и принялся растапливать печку.

Плиты, газовой или электрической, не было. Белль перевернулась на бок, чтобы посмотреть, как крокодил орудует у очага.

– Это очень трагическая история. Какие-то несчастные забрались ночью в вольер. А там жил один из старейших крокодилов зоопарка. Старше него была только черепаха. Это был очень хитрый крокодил. Он сделал так, что воришек, попавших к нему, так и не нашли, а, чтобы его никто не стал преследовать за людоедство, отбросил хвост и сбежал в Бразилию.

– Крокодилы не отбрасывают хвост.

– Если ты такая умная, то знаешь, что правдивые истории куда печальней, – проворчал он.

– Значит, это была не Бразилия.

Крокодил вытащил из половинки огромного глобуса из кучи хлама сковородку. Критически её оглядел, протёр внутри рукавом халата, пригляделся ещё раз и поставил на чугунную плиту.

– Ты не часто готовишь.

– Я вообще дома не готовлю. Я хожу в закусочную «У старухи».

– «У бабушки».

– Поверь мне – «У старухи»!

Крокодил достал из маленького бренчащего холодильника, что умещался под столом, кусочек сливочного масла и четыре яйца.

– А что же тебя сейчас заставляет готовить?

– Сегодня я провёл ночь с женщиной и теперь обязан её накормить!

– Тогда я хочу чашечку кофе со сливками и корицей.

Крокодил даже оторвался от жарки яичницы, чтобы посмотреть на это обнаглевшее создание.

– А яичницу, так и быть, можешь отдать той женщине, – великодушно разрешила Белль, – с которой ты провёл ночь.

– Ты совсем не веришь в мои кулинарные способности, – проворчал крокодил, переворачивая упорно пригоравшие к сковородке яйца.

– Я верю в галоперидол!

– Вот, значит, что это за ящик с колёсами. А я думал, ты помешана на витаминках. Какие-нибудь из них могут вызвать глюки?

– Ты же не принимаешь наркотики.

– Может быть, мне просто негде было их взять! – пожал плечами крокодил. – Вставай, женщина, завтрак на столе!

Яичница получилась пресной и пережаренной, но вполне съедобной. А основную часть лекарств Белль решила отнести обратно в кукольный домик. На всякий случай.

6

Выходной день было решено провести, шляясь по злачным местам. К таковым крокодил причислил парк аттракционов, кафе-мороженое, зал игровых автоматов и, внезапно, планетарий.

– На самом деле, сосед мне нужен был не потому, что у меня проблемы с деньгами, – признался Крокодил, перекрикивая музыку и детский смех. – Я вообще не знаю, зачем дал это дурацкое объявление. На него бы только полный псих обратил внимание.

– Но я ведь обратила, – пожала плечами Белль.

Крокодил не понял, шутит она или говорит серьёзно, но у него язык не повернулся уточнять. Сам же сказал, что нормальный над этим объявлением бы только посмеялся. А она и не скрывала, что лежала в психушке и жила при магазине. И глотает колёса пачками. Они оба сломаны. Какие ещё вопросы?

– Просто тебе было одиноко. И совсем не было друзей. – Белль понимающе улыбнулась, подтвердив его мысли. – Так же, как и у меня.

– Ты права. Ужасно права. Но эти разговоры только нагоняют тоску. Пойдём лучше покатаемся на вагончиках! – Крокодил решительно взял её за руку и потащил в сторону означенного увеселения.

– Они же совсем детские! – развеселилась Белль. – Не поместимся!

– А мы на крышу паровоза сядем! Будем управлять!

– Нас не пустят!

– Ничего. Ты покажешь свою справку из больницы. Я – свой документ о судимости! Думаю, они не посмеют отказать таким симпатягам!

– Тогда я сяду впереди!..

На паровозик им даже отказались продавать билет, попросили не задерживать очередь. Белль совершенно не расстроилась и предложила покружиться в огромных чашках.

– Слушай, а зачем столько всего? И лунопарк, и планетарий.

– А что, разве это не одно и тоже? – стал дурачиться крокодил.

– Нет, конечно! Это даже психи знают. В лунопарке – аттракционы. В планетарии показывают звёздное небо, планеты, метеоры всякие.

– Ты была в планетарии?

– Ни разу.

– Тогда откуда тебе знать?

– Я… наверное, читала об этом. Это же как лес! Ты можешь никогда в нём не побывать, но будешь знать, что там есть деревья и животные.

– Какое страшное слово «никогда». В лес мы тоже сходим. Только в другой раз.

– А всё-таки, – напомнила Белль. – Зачем все эти «злачные места»? Мы же не дети.

– Как будто обязательно быть ребёнком, чтобы кружиться в огромных чашках! Какая ты недогадливая, – фыркнул Крокодил. – Неужели так сложно понять, что я хочу тебе понравиться?

– Но ты мне и так нравишься.

Белль говорила правду. Если бы крокодил ей не понравился, она бы ни за что не стала его соседкой. Крокодил задумался, кажется, на целых пять минут.

– Но мы всё равно сходим во все те притоны, куда запланировали!

– Конечно! Особенно в кафе-мороженое!

– Ты сама убедишься: это самое отвязное заведение в этом городишке! В некоторые сорта они даже кладут ликёр! И даже продают детям!

– Здорово! Жаль, что мне нельзя ликёр.

– Конечно. Ты же не ребёнок.

Они так и сделали. Купили сладкой ваты, прокатились ещё на паре аттракционов. После весёлых горок Белль стошнило, и они отправились в комнату смеха. Потом пошли в кафе-мороженое, где, помимо мороженого, крокодил заказал на двоих того самого кофе со сливками и корицей.

С игровыми автоматами не задалось. Если с гоночками всё было нормально, Белль даже обогнала крокодила пару раз, то во время стрельбы по монстрикам она застыла посреди игры и выронила пластмассовый пистолет.

– Да ты латентный хиппи! – хохотнул Крокодил. – Даже на чудищ пистолет не поднимается.

– Это как будто уже было, – прошептала Белль.

Крокодил не расслышал. Снова играла электронная музыка, шумели подростки.

– Пошли отсюда. Шумно.

– Да.

– Эти адские звуки не должны называться музыкой! Я на гармошке чаще в ноты попадаю… Так что ты говорила?

– Мне кое-что показалось во время игры. Уже забыла.

– Может, ты просто устала? Мы целый день носимся. Пойдём домой?

– Думаю, на планетарий меня ещё хватит. Мы же будем просто сидеть и смотреть на звёзды. Да?

– Наверное. Я ведь никогда там не был.

Смотреть на созвездия и туманности было успокаивающе и одновременно волнительно. Пока шла лекция, Белль почти не шевелилась, только судорожно сжимала ладонь крокодила, когда одно созвездие сменялось другим. И, не отрываясь, смотрела на купол. А крокодил на неё.

На улице к тому времени уже стемнело и создавалось полное ощущение, что сеанс продолжается. Звёздное небо над головой следовало за ними по пятам. Преследовало.

– Мы песчинки, крокодил. Мы безумно крохотные и ничтожные. Мы летим в этом бесконечно огромном пространстве неизвестно куда! Мир летит в пропасть! Мы летим в пропасть! Бесконечно… – как пьяная шептала Белль, повиснув у него на плече. – Давай прыгнем с моста?

– Давай, – согласился крокодил. – А зачем?

– Чтобы закончить это затянувшееся падение.

Они подошли к краю кирпичного мостика, через сточную канаву и, взявшись за руки, прыгнули в грязный поток.

– Теперь ноги мокрые, – пожаловалась Белль. Прыжок этот, хотя и не прервал падения, кажется, отрезвил.

Дома крокодил сразу же включил воду, чтобы набрать ванну и только потом стал снимать промокшие ботинки и носки.

– Кто будет мыться вперёд? Учти, горячая вода у нас лимитированная. Меня вообще не хотели к водонагревателю подключать. Пришлось неделю играть им на гармошке. Ну так что? Кто будет мыться в остывшей и грязной ванне?

– Надо принимать ванну вдвоём, – ответила Белль, печально разглядывая расклеившуюся туфлю. – Вода должна становиться грязной и остывать одновременно. Иначе будет обидно.

– Ты ведь помнишь моё объявление? Там говорилось, что я старый похотливый крокодил. Это правда.

– А я тебе верю, – Белль разделась до трусиков и взяла с обеденного стола ложку. – Поэтому буду вооружена!

Мытьё прошло без нападений, хотя ложку и пришлось отложить, чтобы потереть крокодилу спину. Потом Белль нацепила пижамку, а крокодил снова закрылся в туалете. На сколько долго, Белль не могла бы сказать, она уснула сразу же. Это был самый насыщенный день на её памяти.

========== Часть 2 ==========

7

После этого дни свернули в спокойное русло. На этой неделе их смены совпадали, и в рабочие дни они виделись только рано утром и поздно вечером. Выходные провели вместе. Играли в шашки из печенья и читали вслух книги до хрипоты. Иногда совершенно бессистемно. Открывали первую попавшуюся и зачитывали вслух случайные абзацы.

Крокодил процитировал балладу Редингской тюрьмы:

Не в красном был он в этот час,

Он кровью залит был,

Да, красной кровью и вином

Он руки обагрил,

Когда любимую свою

В постели Он убил.

– Тебе не удастся меня запугать, – только фыркнула Белль. – Я слишком безумна, чтобы воспринимать эти намёки всерьёз. Вот если бы ты ел младенцев на обед, а перед ужином убивал парочку прохожих, то, может быть, и напугал меня. Чуть-чуть.

– Хм. Звучит, как вызов! – жутковато улыбнулся крокодил. – Что скажешь насчёт расчленённого тела в ванной со льдом, скажем, завтра утром?

– Только не в ванной! И не завтра! Завтра здесь будут лежать два живых тела. Наших. Ты что, забыл?

– Господи! – крокодил хлопнул себя по лбу. – Точно! Как я мог? Ну ладно. Тогда всё отменяется.

Крокодил снова углубился в чтение, забыв, что нужно читать вслух.

– Ты ведь на самом деле не собирался никого убивать? – подозрительно уточнила Белль, спустя пару минут.

Крокодил даже вздрогнул.

– Нет, конечно. В тюрьму я снова не сяду!

– Это хорошо, – кивнула своим мыслям Белль и шёпотом добавила: – А ты действительно убил свою жену?

– Да, – ответил Крокодил, и Белль больше не задавала вопросов.

Крокодил нисколько не пугал Белль. Больше пугали видения гоблинов, когда она забывала принять лекарства. Огромные мерзкие создания. Кожа у них была такой же тёмной и бугристой, как у того моржа. Они приходили в сны, и от них невозможно было спастись. У гоблинов были пистолеты, и они палили, куда попало. Если бы крокодил не прижимал её так крепко к себе, она бы давно уже забилась в какой-нибудь тёмный угол, вздрагивая от каждого шороха. Но крокодил не пускал. Он отсидел срок за убийство, у него были кривые острые зубы, среди которых был даже железный, а ещё чуткий сон и ложка под матрасом. Он был опасен, а значит мог справиться с любым чудовищем.

Потом их смены не совпадали. Крокодил ещё работал, а у Белль выдался свободный денёк, и она пришла тайком в зоопарк и смотрела, как крокодил возится с уборкой вольеров. Ей было ужасно интересно узнать, какой он, когда не с ней. Вне дома. Он и вправду был ужасно молчалив. На работе ни с кем не разговаривал и смотрел искоса, будто подозревал в воровстве крокодильего навоза. После работы он зашёл в магазин, а Белль поспешила домой. Дома крокодил не задержался. Сразу после ужина зачем-то пошёл играть на гармошке у прохожих на виду. Белль снова последовала за ним. Играл крокодил и вправду просто ужасно. Кажется, делал это специально. Пел какие-то пошлые песенки. В шляпу ему всё равно иногда бросали мелочь, видимо, для того чтобы остановился. Крокодил на самом деле прекращал ненадолго свой музыкальный террористический акт. Снова становился мрачным. Вглядывался в толпу прохожих, будто искал кого-то. Белль боялась, что он заметит слежку, но она слишком хорошо пряталась.

8

В следующие выходные в лес они так и не сходили. Осенние деньки становились холоднее, и с погодой им не везло. Дождь лил с утра до самого вечера. А крокодил не любил дожди, и если не нужно было идти на работу, то из дома никакой магией его было не выгнать. Он сидел, нахохлившись, в ворохе одеял и иногда вытаскивал руки, чтобы принять новую чашку горячего чая. На полу, под кроватью уже накопилось изрядное собрание кружек. Крокодил пытался заманить в своё убежище Белль, но та решила заняться уборкой и суетилась над заваленным книгами и бумагой столом.

– От твоей активности мне ещё больше хочется сдохнуть.

– Это всё лекарства. Знаешь, от депрессии. А ещё я давно хотела разобрать этот стол.

– Глобус ещё разбери.

Белль глянула на огромную половинку глобуса на подставке, с горкой заваленную разнообразным хламом. Крокодил рассказывал, что, когда поселился на чердаке, тут был только этот глобус. Причём верхняя крышка была кем-то прострелена. Туда крокодил и складывал первое время своё имущество. Страшно представить, что там могло таиться на самом дне под этой толщей пыли.

– Боюсь, для этого мне понадобится особая магия. Чёрная.

– Налей мне ещё чаю.

Белль отвлеклась, сделав крокодилу новую порцию. Чашки закончились, поэтому Белль налила чаю в сахарницу. Всё равно сахар в ней уже закончился.

– А почему стол так завален? – Белль вернулась к уборке. – Я ни разу не видела, чтобы ты за ним что-то делал.

Чистая бумага уже была отсортирована в ящик стола. Исписанные листы оформлены в папочки. Справочники по медицине и криминалистике были аккуратно разложены в стопочки. Просроченные тома по экономике и праву Белль отложила, чтобы вернуть в библиотеку. Оставалось только влажной тряпочкой протереть столешницу.

– Я пытался написать книжку.

– Как интересно. Какую?

– Детскую, – крокодил шумно отхлебнул чаю.

– Ух ты! И про что она была бы?

– Про мальчика, который вырос и стал злым колдуном.

– Интересная идея. Почему же ты бросил?

– Не хватило таланта.

– А, по-моему, ты просто ленивый, – сделала вывод Белль, завершая уборку. Осталось только вот эти бумажки сунуть в ящик стола. На них были какие-то каракули, но вдруг важное.

В следующий момент что-то шлёпнулось в спину. Подушка. Белль покачнулась и застыла. Но не потому что её возмутило такое обращение. В ящике стола что-то тускло блеснуло боронённой сталью. Белль вытащила пистолет и наставила его на Крокодила, стараясь пальцами не касаться курков и крючков.

– Руки вверх.

Не сводя с неё чёрных глаз, Крокодил медленно поднял обе руки. На смятые одеяла из наклоненной сахарницы полился чай.

– Пиф-паф.

Крокодил дёрнулся, как будто выстрел прогремел на самом деле.

– Зачем тебе дома игрушечный пистолет? – спросила Белль, сунув пушку обратно в стол.

– Я использовал его как пресс-папье, – крокодил продолжал сидеть с поднятыми руками.

– Я заметила. Тебе налить ещё чаю?

– Ага, – крокодил опустил руки и протянул Белль пустую сахарницу. – И джема туда положи. Побольше.

Вечером крокодил пообещал, что избавится от пистолета, но так и забыл про это.

9

Крокодил тоже приходил на работу к Белль, но совершенно открыто. Отвлекал разговорами от раздачи листовок. Кормил голубей попкорном и горохом.

– Хочу, чтоб они сильней засрали монумент в честь нашего мэра.

– Чего тебе плохого сделала мэр?

– Мне? Ничего! Меня возмущает сам факт! Возводить себе памятник при жизни на деньги налогоплательщиков. Чего она сделала такого, чтобы ставить ей монументы?

Белль попыталась вспомнить, но не смогла.

Сидеть дома крокодилу без соседки было тоскливо. О том, что он теперь живёт не один, напоминали все эти женские штучки, вдруг образовавшиеся на чердаке. Расчёска с тёмными волосами на краю ванной. Пачка прокладок в шкафчике у туалета. Пара тех расклеившихся туфлей при входе. Трусики, лифчики, разбросанные по постели вперемешку с его носками и труселями. Они всё время одевались в спешке, потому что всё время опаздывали.

Но вот по вечерам, когда никуда торопится нужды не было, крокодилу безумно нравилось наблюдать за тем, как Белль переодевалась. Снимала свой нелепый костюм, оставаясь только в майке и трусиках, и надевала одно из своих немногочисленных платьев. Всего-то три платья: синее, песочное и клетчатое. Синее крокодилу нравилось больше всего, но и надевала Белль его реже: нарядное, жалко. Когда же перед сном она раздевалась, медленно снимала это чёртово платье, крокодилу приходилось снова закрываться в туалете. Дрочить при соседке казалось чем-то неприличным, хотя они не раз видели друг друга голыми и даже мылись вместе. Не хотелось спугнуть. Что он будет делать, если она сбежит? Второй такой похожей на Белль в мире больше не существовало.

Поэтому каждый раз, когда он ловил себя на мысли, что сейчас завалит Белль на койку и случится непоправимое, он брал эту чёртову гармошку и шёл на улицу. В подземный переход или на вокзал. Раньше он часами торчал там просто так, чтобы найти Бея. Болтаться в людных местах стало основным хобби. Это потом он подобрал забытую кем-то на вокзале гармонь и кое-как разобравшись, как извлекать из неё звуки, придумал себе развлечение, чтоб не сходить с ума в одиночку в четырёх стенах. Он и в городе этом поселился только потому, что кто-то ему сказал, что Бей возможно отправился сюда. Наврал, наверное, а может, Бей здесь только проездом был.

Сегодня вожделение снова выгнало крокодила на улицу. У подземного перехода, где он играл, его привычно не замечали или кидали раздражительные взгляды.

– Отдохни, друг, – кто-то бросил горсть мелочи в шляпу. – Сходи выпей чего-нибудь. Слушать тебя невозможно…

Крокодил остановился ненадолго. Руки устали. На улице уже стемнело, зажигались первые звёзды и загорались фонари. Белль, наверное, сейчас снова читала, сидя в ванной. Крокодил опять растянул меха и стал бездумно жать на кнопочки и клавиши. Получилось даже что-то мелодичное, но следующий звук уже напоминал стон несчастного животного.

– Вот же сука. Снова ты здесь!..

…

Белль пряталась в тени за углом дома и наблюдала за Крокодилом. Его били. Сначала парень ударил его по лицу, а когда крокодил упал, отобрал гармошку и стал топтать её. Порвал меха. Крокодил кое-как поднялся и его снова ударили. Били по ногам, по рёбрам. Без разбору.

Белль всё стояла за углом. Не могла пошевелиться. Она было дёрнулась бежать, но её сковал страх. Огромный гоблин из кошмара убивал её крокодила.

– Почему он не отбивается? Он ведь такой сильный! Крокодил, встань, пожалуйста! Защищайся!

Крокодил не мог её слышать.

– Сука! Я тебе говорил, больше здесь не появляться? Старый ты урод! Я тебе ноги переломаю! Будешь тут на коляске милостыньку просить!..

Белль представила крокодила на коляске, и ей стало больно, как будто это её били по рёбрам. Бездействие крокодила разозлило её. Она не помнила, чтобы когда-то злилась, но чувство показалось знакомым. Злость была полезна, позволяла сделать то, на что она никогда бы не решилась.

Белль подбежала к монстру и изо всех сил толкнула в грудь. И, хотя он только на шаг отступил, Белль не собиралась сдаваться.

– Это ещё что?! – гоблин протянул руку, чтобы отодвинуть полоумную. – Ах ты сука кусачая!

Следующий удар оглушил Белль так, что в глазах потемнело. Все звуки заглушил пронзительный писк. Половина лица горела и не шевелилась. Белль вдруг поняла, что лежит на асфальте, рядом с крокодилом. И крокодил, странно посмотрев на нее, достал из-за пояса что-то блестящее – не ложечку, как она ожидала, а небольшой и острый даже на вид ножик, который всадил в грязный ботинок.

Монстр, наверное, закричал от боли, Белль не слышала, в голове всё ещё громыхала кровь. Она смотрела на крокодила, на его жуткие глаза, кровь, капающую из разбитого носа, и понимала, что, когда он вытащит этот нож, гоблин уже не сбежит от него.

– Я позвонила в полицию! – прокричала Белль, не слыша себя. – Они сейчас приедут!

…

– Ты в порядке? – спросил крокодил, когда монстр, припадая на ногу, скрылся в подземном переходе.

Ножик крокодил обтёр о штаны и спрятал за пояс. Он попытался встать, но снова повалился на бок, держась за колено.

– Я нормально. Тебе надо вызвать скорую.

– Не надо. Не люблю больницы. И копов. Нужно скорее убираться отсюда…

– А вдруг у тебя нога сломана?

– А вдруг единороги существуют! – только фыркнул он, морщась от боли. – Белль, поверь мне, как только я окажусь дома, всё будет в порядке. Поможешь мне подняться?

– Хорошо.

Крокодил был тяжёлый и висел на плече неподъёмным грузом. Они снова пошли по улице, шатаясь, как пьяные. Прохожих было немного, и никто не отваживался к ним подойти. Крокодил страшно хромал и старался не наступать на правую ногу, а когда всё же наступал, хрипел от боли. Как они будут забираться по пожарной лестнице домой? – с ужасом думала Белль.