Текст книги "Мозаик для Ангела (СИ)"

Два парня. Один, ну, явное эмо, худой, с черными вьющимися волосами по плечи, с челкой закрывающей половину лица, так что не было видно глаз, с какими то фенечками на тонких запястьях, со значками на черной «кенгурухе» со вздернутыми рукавами, одетой на полосатую футболку. С болтающейся по бедру кожаной сумкой, на которой тоже были значки, джинсы в обтяжку, с дырками на коленках, и весь этот образ «венчали» ярко-розовые кеды. Я чуть дымом не поперхнулся, видя все это.

Второй был такой же комплекции и роста, хотя чуть шире в плечах, в обычной одежде. Загорелый, русые волосы, короткая модная стрижка, откинутая выгоревшая челка, светло-серая рубашка с коротким рукавом, прилегающая к телу. Джинсы, обычные туфли, прямой открытый взгляд шикарных голубых глаз, в которых читался почти вызов, застывшая усмешка на красивых губах и небрежно засунутые в карманы джинсов руки.

Я насторожился.

Что-то такое было в нем, невозможно описать что, но такое, от чего заныло в паху. Хотя, в них обоих, в таких очень разных, чувствовалось что-то общее, несмотря на такую разницу во всем их виде. И это было, почему-то так… хуй знает, как. Но это волновало. Очень...

Они шли по двору рядом, но не общаясь. Один с опущенной головой, второй глядя на всех, но, явно не видя, потому что все поровну. По крайней мере, было такое впечатление, что действительно поровну, этим и обращали на себя внимание. Да, я видел, что на них смотрят, оглядываются. Пристально смотрел и сам.

А потом, когда они проходили мимо нас, этот русоволосый мазнул по мне прищуренным, каким-то масляным, ленивым что ли, взглядом и мне захотелось сделать глоток воды.

Они зашли в школу, и я повернулся к однокласснику Лешке:

– Че это было?

– Это? – Лешка усмехнулся. – Это новенькие из одиннадцатого "б".

– Новенькие? – улыбнулся я.

– Угу. Переехали с другого района, и перешли к нам. Говорят, что они братья.

– Да?

Это действительно было интересно.

– Вообще не похожи. Странно.

– Близнецы, Дин, прикинь!!

Выдал Леха и я обалдел уже по полной программе.

Стало еще интереснее.

Чуть позже я действительно узнал, что они близнецы.

Тот, что со стрижкой – Святослав, попросту – Свят, а второго, эмо-боя звали Ян.

Вот так вот.

И наверное и не стоит пояснять, что я запал. И на кого. На Свята запал. Да.

Ко второму близнецу у меня было странное отношение. Я не мог понять, что чувствую, когда его вижу. Эти его закрывающие лицо волосы, немного сутулая, худая, высокая фигурка, все эти его побрякушки-цацки, странная одежда. Это притягивало и отталкивало одновременно.

Прошла пара недель после того странного первого раза, когда я их увидел, и стало понятно, что братья очень разные не только внешне, но и по характеру.

Святослав был открытым. Его даже без заморочек приняли в классе. Общался со всеми без проблем, хотя в нем чувствовался стержень, независимость. Характер лидера, как и у меня. Может, поэтому и был принят ТАК.

Ян был совсем другим. Нельзя было сказать, что он был забитым, нет. Он был закрытым. Совершенно.

Если с кем-то и общался, то только со своим братом. Ян выбрал пустую заднюю парту, и так и сторонился всех и вся. Не подпуская к себе никого. Ни телок, ни пацанов.

Он просто не шел на контакт.

Попытавшиеся было навязать свое общество девчонки (паренек, в общем-то, интересный, необычный даже) в конечном счете бросили это неблагодарное занятие. Парни его старались не замечать, и вообще не цеплять никак, потому, что знали, брат его в обиду не даст.

Об этом и о том, что они оба неплохо учатся, мне рассказывал знакомый парень, с того самого параллельного одиннадцатого, мой сосед Борька.

Но многое я и сам замечал.

У Яна постоянно в ушах были наушники от i-pod'a. Когда бы я его не увидел, на переменах или вне стен школы, он всегда слушал музыку. Мне нравилось смотреть на него. На такого, пытающегося отгородиться ото всех своей челкой, даже подтянутыми к животу коленями, которые прижимал к себе руками, когда сидел где-нибудь. В такие моменты мне очень хотелось знать, о чем он думает. А еще почему-то хотелось потрепать по волосам, откинуть их с его лица, и увидеть, что там, в его глазах, которые он так упорно ото всех прятал.

Когда я сталкивался со Святом, меня всегда прошибало током от его прямого взгляда, от чуть изогнутых в усмешке губ. И хотелось въехать по его смазливому фейсу, стереть эту усмешку, это доебывающее независимое выражение. Согнуть, заставить почувствовать, что я сильнее во всех смыслах. Показать, что он против меня никто. Только не чувствовал я этого на самом деле. И это злило. А еще злило и то, что иногда хотелось вцепиться в волосы, притянуть к себе и впиться губами в его рот.

Я хотел этого парня. Хотел до одурения, до боли в ключицах и паху. А еще я понимал, хотя и гнал от себя мысль, что буду готов не только взять сам, но и лечь под него.

Только вот не знал, как подкатить, как вообще начать с ним ту тему, что меня интересовала.

И еще мне рассказали, почему Ян прячет свое лицо, свои глаза. Оказалось, что этот парень мозаик. То есть с разными по цвету глазами. Один голубой, другой карий.

Не хило, да? Когда я узнал об этом, стало понятно, почему у парня такие комплексы и в поведении, и в имидже. Он тупо стеснялся своих глаз, не больше и не меньше.

После этого еще сильнее захотелось увидеть разноцветные глаза. Такие я видел лишь однажды, да и то, у породистого кота своих знакомых.

А еще было странно, что Ян не носит корректирующие линзы, ведь это могло так просто избавить его от комплекса. Может, он просто о таких не знает?

То, что у парня эмо-стиль напрягало не сильно, в нашем городе немало разных фриков, к этому уже выработалась терпимость. И когда я в один из выходных дней увидел в центре, возле кинотеатра, на пандусах, несколько эмо со скейтами, меня не удивило тоже.

Пока я не заметил среди них уж очень знакомую фигурку.

Ян.

Часть четвертая.

«Впечатление второе, или „Hе имей сто друзей, а имей всех врагов“

Это был он.

В другой одежде, в кепке, но это был точно Ян. Хотя по началу даже и не очень поверил в это. Почему? Он улыбался!!! Но когда понял, что не ошибся, то решил понаблюдать за его явно умелой ездой, сел, напротив, в парке на лавочку, и подумал, что диск с фильмом, который я только что взял на прокат, может и подождать.

Сидел не очень близко, да и не один я был в роли зрителя. Поэтому и надеялся, что не очень привлекаю внимание. Мне была интересна не только его езда, но и то, что он с этими юркими мальчишками на самом деле общается очень открыто, по-дружески свободно. Скорее всего, это были давние приятели, или друзья с его тусовки. Ведь они же просто поменяли район и школу, а знакомые остались прежними.

Я тогда даже слышал его смех. Это был уже вообще завораживающее что-то. О таком в школе можно было только мечтать. Я видел его растрепавшиеся на ветру волосы, когда он снял кепку, открытое лицо, которое хрен увидишь в школе, но глаз уж я естественно рассмотреть на таком расстоянии не мог. Но я понимал, что этот парень умеет дружить и радоваться жизни. И от этого становилось на душе тепло.

Тогда, в первый раз, я пробыл в парке минут двадцать, потом все-таки ушел. Вот так я и узнал, где можно увидеть Яна вне школы. Да, меня больше интересовал его брат, меня к нему влекло и хотелось с ним секса. Но то, что не равнодушен и к Яну, это тоже понимал.

Напрягало ли меня это? Не-а... Совершенно...

Вот так после той встречи и начал иногда приходить в парк к кинотеатру, не надолго. Но мне хотелось видеть этих необычных парней, видеть Яна такого, каким он никогда не был в школе.

Однажды я застал там и Свята. Я стал свидетелем их странного общения. Тесного контакта. Я не знал тогда, как это воспринимать правильно. Ну, то, что Ян учил своего брата кататься на скейте, это было нормально.

Хотя, это было еще тозрелище, хочу вам сказать. Свят падал, соскальзывал, спрыгивал сам, иногда вопил от страха, матерился, а потом они смеялись. И очень часто я видел их соприкасающиеся руки, и просто Ян его старался удерживать, подставлял свое плечо. Они касались головами, обнимали друг друга, иногда это было грубовато.

И, в то же время, наверное, (не знаю, как сказать то, что я чувствовал) может, это было просто как-то слишком трогательно? Эти улыбки смущенные, взгляды такие…

Черт.

Ну… все-таки пацаны, и тем более братья, да? Только меня перло от этих их прикосновений, становилось жарко в груди и давило в паху. Как будто я порно смотрел.

А им было по фиг, и перед своими друзьями, которые все это воспринимали как должное, и перед невольными или добровольными, типа меня, зрителями. Так я и не понял, что это все означало. В школе они себя так никогда не вели.

Вот так и продолжалось еще пару недель, пока я наблюдал за ними обоими и в школе и за Яном возле кинотеатра. Мне все сильнее хотелось как-то выйти на общение с ними, но не торопился с этим, хотя Святу я явно был не безразличен. Этот его взгляд, заставляющий внутренне сжиматься, говорил мне немало. И еще то, что мальчика как-то очень вяло интересовали наши школьные красавицы, не могло не радовать.

Задумывался ли я о его ориентации как таковой? Не-а.

После того, что было в Греции, я усвоил одно небольшое, но важное для себя правило. Из любого натурала можно сделать би. Было бы желание и немного заинтересованности к своей персоне. А вот то, что она была, и, судя по всему, нехилая, я и не сомневался.

Мы явно тупо хотели друг друга. И чем дальше, тем это желание все усиливалось. Это я понял, однажды поймав на себе взгляд прищуренных глаз Свята, когда на его скулах играли желваки.

Этот взгляд, с очень явным желанием в них трахнуть, заставил выступить испарину над моей верхней губой. Мне захотелось сжаться в комок, и вцепиться от злости во что-нибудь зубами. Это понимал я, это чувствовал и он. И, сука, играл на моих нервах как мог, и как хотел.

Однажды я, уже после звонка, зашел в раздевалку повесить курточку, и увидел Свята с парнем из его же класса, которого он явно на что-то разводил. Одноклассник стоял спиной к стене, а Свят нависал над ним, упершись одной рукой в стену над плечом, что-то впаривая в уши. А потом, оглянувшись на меня, он просто взял, и в наглую впился ему в губы. Хотя и знал, что мне придется пройти мимо них, впритык, чтобы добраться до своей вешалки.

Что я почувствовал тогда?

О, легче наверное спросить, что я не почувствовал. Мне так хотелось отодрать этого ублюдка от мальчишки, шваркнуть его спиной о стену, впечатывая в нее со всей дури, врезать, и… и да… так же впиться в его губы, как он делал это сейчас с другим. Но я, сцепив зубы, прошел мимо, слыша что-то вроде поскуливания парня, который не мог решить, то ли оттолкнуть от себя Свята, то ли прижать крепче.

Это я понял по тому, как его пальцы нервно дергали то к себе, то от себя свитер на присосавшейся к нему суке. Я пытался дышать, и при этом не дать встать члену по стойке смирно. Бля, как же меня это возбуждало! И не меньше чем злило. Только поделать я ничего не мог. А этот гад отпустил мальчишку, тут же съехавшего по стене вниз, и победно, с усмешкой на красивых, припухших от сумасшедшего поцелуя губах, посмотрел мне в глаза. Типа: « Ну и как тебе ЭТО? Жив еще?»

Жив, блядь.

Я живучий.

И ответил таким же взглядом и усмешкой: «И что мы хотели ЭТИМ показать?» И, по-моему, он даже как-то и не ожидал моей такой реакции. Вскинул бровку, хмыкнул, развернулся и пошел от нас прочь. Сука.

Красивый, независимый, всем своим видом показывающий, на сколько ему все по барабану. И я заодно.

Но я-то чувствовал, чтостоит за всем этим. А еще чувствовал, что теперь я не хочу ложиться под него. Я хотел его отыметь. По полной и жестко. Трахнуть так, чтобы он выл подо мной, сходя с ума от боли и кайфа.

Я злился. Злился до ноющих скул, от сильно стиснутых зубов...

Вот только не понимал, на что я так злюсь... На него? Или... Или все-таки на себя, из-за таких сильных эмоций, которые он во мне вызывал...

Я тогда не пошел на урок. Не пошел и парень, которого эта сука целовала. Я его поднял тогда за руку и мы проторчали в раздевалке до конца урока, забравшись на широкий подоконник. За вешалками, так что нас не было видно, и, открыв форточку, курили, рискуя быть запаленными.

– Чего он хотел? – спокойно спросил я, хоть и понимал, ЧТО он мог хотеть, и понимал, что это не мое дело. Но, зная, что меня уважают, надеялся, что мальчишка пойдет на контакт. Я видел, как дрожат его пальцы, когда он затягивался, прижимая колено к груди свободной рукой.

– Да чего он может хотеть? Разводит на секс, гад. Видит, что нравится мне. И, бля! Я ведь понимаю, что ему на раз нужен, не больше.

– Собираешься повестись? – я смотрел, как дым тонкой струйкой вытягивает в форточку.– Давно он тебя терроризирует?

– Пару дней уже. Вчера с прямым предложением подкатил. Но без угроз, без каких-то заморочек, типа «люблю-не могу». Он не врет. Говорит то, что ему нужно и все. Так что я в праве сказать «нет». Тут дело не в этом, – глубокая затяжка и выдох, – мне кажется, что отказаться я не захочу.

Часть пятая.

«Ответный ход», или «Не выёбывайтесь, да не выебаны будете»