Текст книги "Нет более слепых… (ЛП)"

Автор книги: Maas LJ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Это была лучшая ночь, которую Тори и Тэйлор провели вместе. Они смеялись и шутили все время. Тори и Синди, болтали как старые подружки, а Барб и Келли никак не могли надивиться на перемены, которые произошли с Тэйлор. Тори слушала истории о том, что вытворяла Тэйлор с друзьями, когда они были подростками. Казалось в Сан-Диего никто не смог уберечься от их диких выходок.

– Да, и посмотрите на нас теперь, респектабельных профессионалов, – сказала Келли с усмешкой.

– Ну, по крайней мере, вы профессионалы…куда мне до вас, зеленой, – поддразнила Тори.

Стол взорвался смехом.

– Она мне определенно нравится, – сквозь смех произнесла Робин.

– Обожаю эту песню, – Барб встала и увела на танцпол свою партнершу.

– Пойдем, детка, потанцуем, – Робин пригласила маленькую брюнетку, сидящую возле нее.

– Ага, чтобы все смеялись над тем, как я танцую? – ответила брюнетка.

– А что ты скажешь, Тори, хочешь потанцевать? – Робин смотрела через стол на блондинку.

– Я… – Тори замялась. Она раньше никогда не танцевала с женщиной, и думала, что это должно отличаться от танца с мужчиной.

– Не в этот раз, детка, – ответила Тэйлор, спасая подругу от замешательства. – Этот танец она обещала мне.

Тори смотрела несколько секунд на протянутую руку Тэйлор, прежде чем приняла решение. Если она собиралась выставить себя идиоткой, то нет лучшего места это сделать, чем в руках Тэйлор. Она положила руку в большую ладонь Тэйлор и позволила увести себя на танцпол.

– Извини, я плохо танцую, да еще здесь, я в первый… – извинялась Тори, чувствуя, как нежная рука Тэйлор легла ей на спину.

– Ничего, я понимаю. Мы всегда можем уйти отсюда, – предложила Тэйлор.

– Нет. Я имею в виду то, что мы здесь… – голос Тори дрожал.

Тори несколько раз наступала на ноги своей партнерше, пока окончательно не смутилась. Тэйлор чувствовала напряжение, растущее в теле маленькой женщины.

– Эй, – мягко сказала Тэйлор, чтобы привлечь внимание женщины. Когда глаза Тори ответили на пристальный взгляд темно-синих глаз, Тэйлор опять заговорила.

– Все будет хорошо, если будешь смотреть в глаза партнеру, а не на его ноги. Когда ты танцуешь с кем-то, то один из партнеров должен дать другому небольшой контроль. Просто позволь своему телу следовать за моим туда, куда оно его ведет, и не думай о том, что ты делаешь, – мелодично звучал голос Тэйлор. Она почувствовала, что ее слова успокаивающе подействовали на Тори.

– Просто смотри в мои глаза. Ты можешь увидеть все, что твой партнер думает и чувствует, в его глазах, – закончила Тэйлор.

Художница пристально смотрела в глубину глаз Тори, как будто пытаясь передать ей все секреты своей души. Она потеряла себя в зеленой глубине, которая напоминала ей океан под лучами утреннего солнца. Глубокий цвет морской волны с искрящейся золотой полосочкой вокруг. Нервный импульс прошел по всему ее телу, она испугалась, что Тори увидит всю любовь, которую Тэйлор хранила для нее, и тут же испугалась, что не увидит.

– Видишь, не так все сильно и отличается, когда танцуешь с женщиной, да? – тихо спросила Тэйлор.

Тори могла только улыбнуться, гадая, как Тэйлор прочитала ее мысли. «Господи, как я могу сказать ей, что это совсем другое. Не один парень не заставлял меня так себя чувствовать раньше», – думала она.

Тори поймала себя на мысли, что наслаждалась таким близким контактом с Тэйлор. Их тела касались друг друга. Тори позволила Тэйлор вести и почувствовала, что их тела составляют одно целое. Кроме радости от рождения ребенка, Тори могла сказать, что танец с Тэйлор, самое восхитительное ощущение, которое она пережила за всю жизнь.

– Гораздо лучше, – прошептала Тэйлор в ее ухо, когда музыка закончилась.

Тори не была готова нарушить это волшебство. Как только снова зазвучала медленная мелодия, Тори потянула художницу за рукав.

– Пожалуйста, давай еще потанцуем? – Тори с надеждой смотрела в лицо подруги.

Тэйлор подарила ей кривую усмешку.

– С огромным удовольствием, – сказала художница, снова обнимая Тори.

Тэйлор никогда не могла вспомнить, как назывались те две песни, под которые она танцевала с женщиной, которой принадлежало ее сердце. Она помнила только свои ощущения. Как будто она всегда любила эту маленькую женщину всем своим существом. Как будто она полюбила ее еще до того, как они встретились, как будто та мечта об идеальной для нее женщине вдруг ожила.

Наши дни…

– Эй, Тэйлор, разве художественный магазин называется не «Дани»? – Джес вырвала художницу из ее воспоминаний.

– Да, я знаю, – приходя в себя от задумчивости сказала она. – Я проехала его.

– О чем ты думала?

– Просто оставь меня в покое на пару минут, ладно, – ответила Тэйлор.

Тэйлор совсем не собиралась рассказывать Джес о своих мыслях, тем более, что она думала о Тори. «Господи, что со мной последнее время. Я не задумывалась об этих вещах годы!»

Она развернула машину и припарковалась у магазина Дани, найдя место для Эксплоэра прямо перед большими стеклянными дверьми. Тэйлор вошла в огромный магазин, в который съезжались художники со всей Калифорнии, и обратилась к Джей Ти.

– Художественные столы и мольберты в той стороне, давай сначала взглянем на них.

Джессика следовала за темноволосой художницей в заднюю часть магазина. Ей приходилось почти бежать за темноволосой художницей, и не отставала она только потому, что была почти такой же высокой.

– Мы приносим свои извинения… – рассыпался в любезностях мужчина. Когда он обернулся, его лицо расплылось в улыбке. – Тэйлор! Я думал, тебя не будет видно, пока не закончится выставка. Что случилось?

– Привет, Дани, – Тэйлор оторвала взгляд от стула, который она рассматривала. – У меня гостит дочь подруги и ей нужны стол, мольберт, запасы бумаги, красок и всего, что ей может понадобиться. Джессика, это Дани Пари. Замечательное учреждение, в котором ты имеешь честь стоять, принадлежит ему.

Джей Ти пожала руку мужчины.

– Вы знаете, у моей мамы, кажется, есть глиняная посуда с вашим именем, такое может быть? – спросила Джес.

– Конечно, я занимаюсь этим, когда не поставляю разную бумагу, карандаши и так далее. А кто ваша мама?

– Тори Грэй, только она живет в Чикаго…

– О, господи, не та Тори Грэй, что пишет книги? – Дани посмотрел сначала на Джес, потом на Тэйлор, они обе кивнули.

– О, господи, – повторил мужчина.

Джес усмехнулась над реакцией человека. Что-то внутри нее подсказало, что она на правильном пути. Еще неделю назад она ни за что не призналась бы, что Тори Грэй – это ее мать, а теперь чувствовала гордость за то, что может хвастаться известной мамой.

Тэйлор присела на один из стульев и ждала, пока ее друг успокоится. Она знала, что если бы Дани узнал, что Тори ее близкая подруга, с ним не возможно было бы иметь никаких дел. Первая книга Тори «Стиви» была написана о ее старшем брате и его борьбе со СПИДом. Книга не только заняла первое место в списке бестселлеров в «Нью-Йорк Таймс», но и вызвала огромную любовь общества к молодому автору за ее открытый и честный взгляд на геев и часто враждебный мир, в котором им приходится существовать. Дани и Алек, его любовник последние двенадцать лет, были теми из немногих людей, с которыми Тэйлор росла.

– Ну, дорогие мои, вы пришли по адресу. Тэйлор, на какую сумму мы можем рассчитывать? – Дани взял Джей Ти за руку.

– Лимит не ограничен, – улыбнулась Тэйлор.

– Отлично, леди и джентльмены…у нас в гостях знаменитость. Так, Джессика, каким видом искусства вы занимаетесь? – спросил Дани, утягивая Джес в другую часть магазина. Тэйлор решила найти Алека в офисе магазина и спрятаться там с чашечкой кофе.

– Как думаете, акриловые краски лучше ложатся на бумагу, или, может быть, лучше холст? – симпатичная блондинка обратилась к Джессике, поскольку та рассматривала образцы бумаги.

Джессика посмотрела вверх на голос из своей коленопреклоненной позы и почувствовала, что потеряла дар речи. Молодая женщина была на несколько дюймов ниже ее ростом, и ее короткие светлые волосы спадали на лоб забавными кудряшками. Ее большие карие глаза ожидающе смотрели на девушку на полу.

– А? – Джей Ти с нетерпением ждала, чтобы ее мозг наконец послал сигнал ногам, и они могли бы распрямиться.

Блондинка заметила замешательство Джес и внезапно поняла свою ошибку.

– Вы не работаете здесь, да? Простите, я думала, работаете. Правда, мне очень жаль.

– Ничего страшного, – наконец обрела голос Джес. – У меня есть подруга, которая рисует. Она могла бы ответить на ваш вопрос. Я могу позвать ее, если вы подождете пару секунд.

– Конечно, – девушка лучезарно улыбнулась, ее улыбка еще больше увеличилась, когда она увидела, как Джес, двигаясь спиной вперед, спешит в заднюю комнату.

– Тэйлор! – громко прошептала Джес, так, что от неожиданности художница уронила на пол чашку кофе. – Мне твоя помощь нужна. Там одна девушка спрашивает про краски. Ты можешь ответить?

– О, я позабочусь о ней, – подскочил Дани.

– Нет! – голос Джей Ти чуть не сорвался на визг. – Мне нужна Тэйлор… потому что… о, Тэйлор, ну пойдем, я не могу тебе сейчас объяснить.

Тэйлор усмехнулась над поведением Джес, но все-таки встала со стула посмотреть, в чем причина такой суеты.

– И постарайся не смотреть на меня, как на идиотку, ладно? – попросила Джей Ти, утягивая за собой Тэйлор.

Через некоторое время Тэйлор ответила на все вопросы девушки. Стало очевидно, что Джессика просто очарована ею. Самое интересное, что девушка отвечала взаимностью. Она флиртовала так, как будто Тэйлор не было рядом.

– Ну, если у вас больше нет ко мне вопросов… – Тэйлор почти махала рукой перед лицом девушки, чтобы привлечь ее внимание.

– А, что, нет. Вы больше, чем помогли, спасибо вам огромное.

Тэйлор вернулась в офис, отодвинув от двери Дани и Алека.

– Любопытные ребята. Что если они повернутся и увидят вас? – упрекнула Тэйлор.

– Ты смеешься? – Алек засмеялся глубоким низким голосом. – Они не могут оторваться от глаз друг друга. Потрясающе! – мужчина прошептал, когда обернулся к Дани и Тэйлор. – Твоя дочь только что взяла телефон блондинки. Ну и дела.

– Она не дочь Тэйлор, – Дани объяснил, кто мать Джессики.

– Тори Грэй? Здорово, может, она напишет об этом книгу? – Алек серьезно сказал Тэйлор.

– Может быть… ЕСЛИ она узнает, – предостерегающе сказала Тэйлор.

– Ты знала, что она лесбиянка? – спросил Дани.

– Догадывалась.

– А она сама, думаешь, знает?

– О, господи, надеюсь на это. Если нет, придется звонить моей матери и просить совета! – раздраженно ответила Тэйлор.

Тэйлор и Джессика провели приятный день вместе. Они вернулись домой и пытались соорудить что-нибудь поесть, пока у них оставалось пара часов до поездки в Лагуна Бич. Тэйлор заметила, что Джес несколько больше возбуждена, чем обычно и начинает нервничать. Темноволосая женщина хорошо знала это чувство. Она научилась распознавать это ощущение, обозначающее, что организм требует наркотиков.

Тэйлор привела за руку девочку в студию. Обстановку мини-студии Джес должны были привезти через два дня, так что она усадила ее за свой собственный стол для рисования.

– Вот, рисуй, – коротко сказала она.

– Что рисовать? – сконфуженно спросила Джес.

– Рисуй первое, что придет в голову. Не думай о том, как это будет выглядеть, просто займи ум и руки.

Тэйлор оторвалась через некоторое время от того что сама рисовала, чтобы увидеть, как Джес, склонившись над бумагой, полностью ушла в работу. Темноволосая женщина улыбнулась. Отличная идея. Этот план придумала Тори. Замена одного увлечения на другое. Безопасная склонность занимает место разрушительной.

Пока контакт с девочкой наладился, но Тэйлор знала, что всегда должна быть настороже. Даже если сейчас все идет хорошо, Тэйлор понимала, что ей придется еще долго выполнять роль няньки. Ей предстояло настоящее испытание на вдержку, которое нужно будет совмещать со своей работой в течение шести месяцев. «Дай мне силы», – мысленно обращалась Тэйлор к тому, кто должен заботиться о таких вопросах.

– Ты узнала, как зовут ту девушку из магазина Дани? – Тэйлор решила немного ослабить напряжение, которое царило в машине. Девушка была молчаливее обычного, нервной и дерганой. Тэйлор вспомнила, как сама себя чувствовала, когда шла на первую такую встречу.

– Вэл, Вэлери Кейн, – ответила Джей Ти.

– Тэйлор?

– Хммм

– Я не уверена, знаешь ли ты, но я лесбиянка, – нервно сказала Джес.

– Мне всегда приятно, когда кто-то доверяет мне настолько, что может сообщить такую информацию, Джес.

– Джес?

– Да? – отозвалась девушка.

– Я тоже, – торжественно объявила Тэйлор.

– Что? – почти закричала Джессика, когда через несколько секунд ее мозг переварил сказанное. Внезапно, она почувствовала, как некоторые вещи встают на свои места в отношении старшей женщины, но это были только неясные чувства, чувства, тесно связывающие ее с Тэйлор.

– А мама об этом знает? – единственное, что смогла спросить Джес.

– Да, – Тэйлор хихикнула. – Твоя мама узнала об этом, когда мы вместе учились в колледже.

– Она никогда не говорила мне, – ответила Джес.

– Наверное она думала, что если я сама тебе не скажу, значит это не должно тебя касаться, – сказала художница.

– Надо же, – Джессика тряхнула головой. – Я думала, что маму хватит удар, если я скажу ей. А вы с ней не были… ну ты понимаешь?

– Нет, хотя это не твое дело, но нет, – ответила Тэйлор. – Твоя мама всегда была моей лучшей подругой, только так.

– А ты об этом когда-нибудь думала? – спросила Джей Ти, когда они подъехали на парковку перед небольшим одиноко стоящим зданием.

– Это здесь, – сказала Тэйлор, быстро выходя из машины и оставляя вопрос без ответа. – Почему бы тебе не оставить все твои вопросы и немного не послушать, ладно? – закончила Тэйлор, проводя девушку через переднюю дверь.

Тэйлор поняла, что чудом избежала ответа. Она могла только надеяться, что Джес забудет об этом вопросе, хотя… Если она такая же, как ее мать, то вцепится в него, подобно пит-булю, и не отпустит, пока не получит ответ.

Тэйлор указала Джес на два места рядом с выходом. У нее было чувство, что Джей Ти немного паникует, вся обстановка нервирует ее. Тэйлор хотелось оставить ей пути для отступления. Если она захочет уйти, пусть. Они приедут сюда в следующий четверг и попробуют еще раз. Оставалось примерно двадцать минут до начала.

– Ты в порядке? – спросила Тэйлор девушку.

– Вроде да, – неуверенно ответила она.

Тэйлор взяла руку девушки в свои.

– Не волнуйся Джес, ты можешь ничего не говорить и ничего не делать, просто слушай. Никто тебя не заставляет, так что расслабься, ладно? – мягко проговорила Тэйлор.

Джес кивнула и выдавила слабую улыбку.

– Тэйлор, как у тебя дела? – почти такая же высокая, как и Тэйлор, женщина наклонилась в ней, оперевшись на одно колено о соседний стул. Джей Ти отметила, что была потрясающе красивого оттенка шоколадная кожа.

– Натали, я хочу тебя кое с кем познакомить. Джес, это Натали, – Тэйлор смотрела на девушку. – Это Джессика, – закончила Тэйлор представление. – Джес поживет у меня некоторое время, – было единственное пояснение.

– Очень приятно с тобой познакомиться. Не позволяй нам особо сильно тебя пугать, – нежно сказала Натали. – Тэйлор, мне нужна твоя помощь, – продолжила она, поворачиваясь к художнице. – Джейн уехала домой, и я отчаянно нуждаюсь в ком-то, кто бы говорил. У тебя всегда хорошо получалось. Ты не возражаешь?

«Прекрасно! Как во время, главное», – подумала про себя Тэйлор.

– Не знаю, – Тэйлор повернулась, чтобы посмотреть на Джессику.

– Все нормально, – ответила она на незаданный вопрос. – За меня можешь не волноваться.

Тэйлор не то надеялась услышать. Она много раз выступала на собраниях, и это было так просто рассказывать о своем прошлом совершенно незнакомым людям. Теперь здесь была Джессика, и Тэйлор думала, что же ей сказать.

– Хорошо, – ответила она со взглядом, говорящим «Я вынуждена.»

– Отлично, ты спасаешь мне жизнь. Я тебе обязана, – сказала Натали, становясь обеими ногами на пол.

– Ты так каждый раз говоришь. Когда же я увижу оплату долга? – сказала Тэйлор с улыбкой.

– Ты получишь свою награду в раю, дитя мое, – Натали подарила ей задорную улыбку.

Тэйлор фыркнула.

– Да? А что, если меня туда не пустят?»

Натали засмеялась и подмигнула темноволосой женщине.

– Добро пожаловать всем. Меня зовут Натали.

Встреча началась. Каждый раз, когда Тэйлор просили выступить, она всегда старалась рассказать что-то новое. Она многое преодолела, чтобы достичь того, чего она достигла, и это многим давало надежду. Сейчас она нервничала, ожидая, пока Натали позовет ее на сцену. В комнате сидело около двух дюжин людей всех возрастов, рас и социальных положений, но один единственный из них пугал Тэйлор до чертиков. Та, которая сидела рядом с ней. Она даже не представляла, как Джессика может воспринять рассказы о ее прошлом. Тэйлор боялась показать ей то, что, возможно, показывать совсем не надо. «Черт, я просто хочу быть для нее хорошим примером».

Эта мысль крепко завладела Тэйлор. «Как следует нам поступить с Джес? Я, черт возьми, уверена, Тори не хотела бы, чтобы я позволила ей все это услышать. Она думает, что мы можем ее защитить от всего этого дерьма, просто притворяясь, что его нет. Бедняжка, она не понимает, что своим стремлением оградить ее от всего этого, она только сильнее толкала дочь к непослушанию. О, господи… мы становимся похожими на наших матерей. Разве Эвелин не старалась сделать то же самое с Тори и ее братом? Женщина прошла через всю жизнь, думая, что если не говорить с ними об этом, то они ничего и не узнают, если она будет делать вид, что ее сын не гей, он им не будет. Я не сделаю так… только не с Джессикой… и не позволю Тори поступить, как ее мать.»

Тэйлор очнулась от своих мыслей как раз вовремя, чтобы услышать, как Натали представила ее. Подмигнув Джессике, она заняла место на сцене. При помощи микрофона звук разносился во все уголки зала. Но Тэйлор обладала таким голосом, что никакое усиление ему не требовалось. Она вышла на середину сцены и спросила, все ли ее слышат. Ей нравилось более личное общение. Когда все кивнули, она начала рассказывать о себе.

Некоторые из аудитории уже знали Тэйлор. Она приходила сюда вот уже четырнадцать лет по четвергам. Большинство людей сторонились красивой женщины, но некоторые все же подходили и комментировали ее истории, рассказывали, что для них значит ее опыт. Тем храбрым индивидуалам, которые приходили к ней за поддержкой, она всегда дарила свои лучезарные улыбки и немного общения.

Когда она начала говорить, в ее памяти всплыла комната, очень похожая на эту. Комната находилась в подвале старой церкви в Мэйне, в августе там становилось очень душно. Как раз тогда она в первый раз пришла на встречу анонимных наркоманов, сразу после того, как они с Тори вернулись из отпуска в Калифорнии. С той ночи, когда Тэйлор призналась Тори, что у нее проблемы с наркотиками, она больше не притрагивалась ни к чему, кроме аспирина. Тэйлор много молчала, были дни, когда хотелось махнуть на все рукой и, наконец, перестать чувствовать эту боль, но искушению она не поддавалась. В такие моменты рядом всегда оказывалась Тори. Она держала ее в своих объятиях до тех пор, пока подруге не становилось легче. Тори внимательно слушала Тэйлор, пыталась сочувствовать ей, но до конца не понимала, что испытывает ее темноволосая подруга, потому что сама никогда не увлекалась наркотиками. Ей стоило много труда поставить себя на место Тэйлор. Тогда ей и пришла идея о встречах АА. Это было место, где Тэйлор могла разговаривать с людьми, испытывающими те же проблемы, слушать советы тех, кто уже прошел через это. Тот день в августе изменил жизнь Тэйлор, но она никогда не рассказывала Тори, насколько она испугалась.

Август 1983

– Ты думаешь, у меня получится? – спросила Тэйлор подругу, пока вытаскивала Джессику в детском сиденье из Чероки.

– Все будет хорошо! – уверенно улыбнулась ей Тори.

«О, господи, Тори, что эта улыбка делает со мной. Только ради тебя, коротышка… только ради тебя», – думала Тэйлор.

Тэйлор взяла девятимесячную малышку из рук матери. Она росла не по дням, а по часам, и выглядела так, как будто была дочерью Тэйлор. Тэйлор иногда ложилась на пол с малышкой и ставила перед ней маленький игрушечный набор для баскетбола. Она всегда поддразнивала Тори, говоря, что когда малышка вырастет, то пойдет играть в НБА за Лейкеров. Что бы не делала Тори в этот момент, она все бросала, приходила в комнату и говорила:

– Или это будут Быки, или в баскетбол она не пойдет.»

Две женщины прошли через двери церкви и спустились по лестнице. Тори шла впереди. В подвале уже набралось достаточное количество людей. Женщина примерно в возрасте Тори, повернулась к ним от маленького столика.

– Привет, я – Ева. Как у вас дела? – сказала девушка улыбаясь.

– Отлично, сестра, – Тори ответила на рукопожатие Евы. – Меня зовут Тори, я разговаривала с вами по телефону сегодня утром.

– Правильно, а это наверное ангелочек, который кричал на заднем плане, – ответила Ева, замечая Джессику. – Вы, должно быть, Тэйлор. Очень приятно.

– И мне, сестра, – нервно ответила Тэйлор. В конце концов, не все еще забылось из двенадцати лет католического обучения.

– О, пожалуйста, зовите меня просто Ева. Никто не называет меня сестра. Только моя мама, чтобы впечатлить дам за бинго, – засмеялась Ева. – Ну, что ж, Тэйлор, вы собираетесь попытаться?

– Попытка – правильное слово, – ответила Тэйлор. – Я ничего не знаю об этой программе из двенадцати шагов, но я в игре.

– Великолепно! Это то, что я хотела услышать. Чтобы измениться, нужно этого хотеть. Тори, почему бы вам не забрать малышку у Тэйлор, а мы с ней пойдем пообщаемся с людьми. Все нормально, Тэйлор?

– Наверное, – неопределенно ответила Тэйлор. Ее колени делали все, что угодно, только не поддерживали ноги.

Когда Ева повернулась, приглашая Тэйлор идти за собой, Тэйлор обратилась к подруге.

– Тори, я не уверена, что смогу говорить с монахиней.

– Все в порядке, она не выглядит как настоящая монахиня. Вперед! Мы с Джес будем тебя ждать здесь, – подтолкнула Тори подругу в направлении офиса.

– Не волнуйся, Тэйлор. Ты не должна здесь делать того, чего тебе не хочется, – сказала Ева из-за плеч темноволосой женщины.

Тэйлор немного расслабилась, напряжение, сковывающее ее плечи, спадало. Ева предложила ей чашку кофе и начала задавать вопросы. Отвечая на них, Тэйлор заметила, что она более открыта, чем ожидала от себя. По прошествии времени, Тэйлор поймала себя на том, что рассказывает этой женщине вещи, которые о ней не знает даже Тори.

Женщина улыбнулась про себя, когда увидела, как Тэйлор скользнула на место рядом с маленькой блондинкой. Она видела намного худшие случаи с тех пор, как начала работать по этой программе, но за всю свою практику не припоминала женщины, больше, чем Тэйлор стремившейся побороть свою зависимость. Еве нравилось это в людях, нравилось, когда они были способны принимать помощь. Она могла с уверенностью сказать, что эта темноволосая женщина готова измениться. И хотя она и напоминает испуганного кролика, она сможет с этим справиться. Она сильная. Но… Если она уйдет, сбежит сегодня, то больше сюда никогда не вернется.

– Эй, – позвала Тэйлор, усаживаясь на пустое место рядом с Тори.

– Ну и как? – спросила Тори.

– Она очень милая, – ответила Тэйлор, вытирая о брюки влажные ладони.

Тори знала, что Тэйлор было очень страшно. Женщина пыталась скрыть это, но ее ладони всегда потели, когда она сильно нервничала. Тори понимала ее. Тори привыкла держать в себе все свои переживания, показывая людям только то, что она хотела, чтобы они увидели. В этом Тэйлор сильно отличалась от Тори. Но даже сейчас темноволосая женщина пыталась не поддаться до конца контролю.

Встреча подходила к середине, а Тори уже многое узнала о зависимости, особенно о наркотической зависимости. Большинство было подвержено психологической зависимости от наркотиков, что гораздо хуже физической. Она была поражена, что даже если человек не имел проблем с алкоголем, то программа Анонимных наркоманов требовала полного воздержания от спиртного. Тори краем глаза наблюдала за подругой, она действительно внимательно слушала, но когда люди начали вставать, чтобы поделиться своим опытом, Тэйлор поднялась и прошептала, что ей нужно подышать свежим воздухом. Тэйлор вышла и завернула за угол церкви. Тори стояла в растерянности. Что ей следует сделать? Пойти за ней?… Неужели Тэйлор уйдет одна?

Через десять минут Тори спустилась за креслицем Джессики. На месте Тэйлор сидела Ева.

– Она вернется, – прошептала Ева, нежно касаясь руки Тори.

– Просто она всего этого испугалась. Она очень старается, и я не знаю, что еще сделать. Если я опущу руки, она опять начнет принимать наркотики, – призналась Тори.

– Ты уже сделала больше, чем смогли бы другие. Осталось самое трудное. Ты должна позволить решить ей самой, хочет она избавиться от зависимости или нет. Ты не сможешь быть с ней постоянно. Тэйлор должна сама найти в своем сердце или разуме что-то, что поможет ей начать этот путь и уже не сходить с него. Когда она найдет это что-то, то она сможет бороться, даже если тебя не будет рядом. Если ты пойдешь сейчас за ней, и она уговорит тебя уйти, я сильно сомневаюсь, что потом она сюда вернется. Просто расслабься ненадолго, Тори. Могу поспорить, если ты не пойдешь искать ее, то она сама придет сюда в поисках тебя, – Ева уверенно улыбнулась блондинке и ушла в заднюю часть комнаты.

Тори попробовала успокоиться и поверить словам Евы. Это было самое трудное решение за всю ее юную жизнь, остаться здесь и ждать возвращения подруги. Она надеялась, Тэйлор понимает, что Тори всегда будет ждать ее, всегда будет любить несмотря ни на что, но ей нужно самой сделать этот шаг, первый самостоятельный шаг.

Примерно через двадцать минут, Тори почувствовала знакомое тепло позади себя. Она посмотрела вверх и увидела расстроенное лицо Тэйлор, которое изо всех сил пыталось скрыть страх.

– Прости, коротышка… кажется я тут немного начудила, – прошептала она.

– Не волнуйся об этом, длинная. Я слушала на случай, если они собираются устроить нам тест в конце, – подмигнула Тори.

Тэйлор усмехнулась и вздохнула одновременно, боясь, что она подвела свою подругу.

– Спасибо, – прошептала она на ухо девушке.

– Ну да, ну да, – сказала Тори в шутливом раздражении. – Эй, теперь твоя очередь держать эту девочку. ТВОЯ дочь слишком тяжелая! – поддразнила Тори подругу.

– О, ты меня задела, – ответила Тэйлор, стараясь не повышать голос.

– Ты все еще не можешь простить той медсестре, что она отпустила комментарий про твои бедра, да? – прошептала Тори, передавая малышку на руки Тэйлор.

Девушки смотрели друг на друга, яростно борясь со рвущимся наружу смехом. Поднятая бровь и понимающая улыбка сестры Евы быстро их успокоили. Да, все-таки двенадцать лет католического воспитания все еще приносили свои плоды.

Тори наблюдала, как Тэйлор держит на руках Джессику, укачивая ее. Тори дала ей малышку, зная, что Тэйлор успокаивающе действует на нее. Кроме того, Тэйлор чувствовала, как будто Тори награждает ее, когда поручает ребенка ее заботе.

Джессика прижалась к груди Тэйлор и быстро заснула. Тэйлор нежно поглаживала крошечное личико ребенка, пока слушала, что говорит женщина со сцены. Женщина рассказывала, что росла как типичный ребенок шестидесятых, и к своему двадцатилетию уже была законченной наркоманкой. Свернуть с этого пути ей помогло то, что она узнала о своей беременности. Она поняла, что нельзя долго жить только для себя. Что скоро на свет появится человечек, ответственность за которого она уже чувствовала. Он будет безгранично любить ее несмотря ни на что. Женщина отмечала уже десятый год избавления от зависимости, и скоро ее ребенку исполнится девять лет.

Тэйлор посмотрела на спящую девочку в ее руках и поняла, что она тоже испытывает безграничную любовь к людям, которые были рядом даже тогда, когда всем до нее уже не было дела. Разве она не в ответе за них? Если с ней что-то случится, Тори может никогда не закончить колледж, еще хуже, если ей придется унижаться перед своей матерью. Прозрачная слеза выкатилась из небесно голубых глаз Тэйлор.

Тори сразу заметила изменения в настроении Тэйлор. А когда она нагнулась и поцеловала малышку в лобик, это просто надорвало сердце девушки. Не заботясь о том, как это выглядит со стороны, Тори положила руку на спинку стула Тэйлор, и мягкими круговыми движениями стала поглаживать плечи подруги.

Когда рука Тори коснулась Тэйлор, она поняла, что должна избавиться от наркотиков ради них, ради Тори и малышки. Она не хотела, чтобы Тори стыдилась ее, и хотела, чтобы Джес, когда вырастет, всегда могла найти поддержку в ее лице. Именно тогда Тэйлор пообещала себе, что не отступится. Она хотела, чтобы оглянувшись через много лет на свою жизнь, она могла с уверенностью сказать, что поступила правильно. А больше всего она хотела знать, что поступила так из-за любви и ради благополучия этих двух потрясающих женщин. Одна из них, та, что владеет ее сердцем, а другая, та, что останется навсегда в ее сердце ее ребенком.