Текст книги "Нет более слепых… (ЛП)"

Автор книги: Maas LJ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Июнь 1984

– Тори Джоан Грэй, – через микрофон позвали Тори, и она, как и сотни других студентов, пробиралась сквозь плотные ряды однокурсников, чтобы зайти на сцену, получить диплом и пожать руку декана.

– Видишь, это мама, – сказала Тэйлор девочке, подпрыгивающей на ее коленях.

Тэйлор подняла девочку.

– Ма-ма, – Джессика пыталась подпрыгивать даже в воздухе, вертясь в сильных руках женщины.

Когда церемония закончилась, они встретили Тори и ее подругу Элли около Гудзонского музея. Студенческий городок был похож на сумасшедший дом от наплыва студентов, родителей и друзей. Тори весело махнула рукой, когда заметила высокую женщину со смеющейся девятимесячной девочкой на руках. Тори оборвала беседу, чтобы просто полюбоваться на красивую женщину с ребенком, она любила смотреть на них, когда они вместе. Тэйлор просто потрясающе выглядела, она была одета со вкусом, а в одежде угадывался отличный заработок.

– Я знала, что ты сможешь, коротышка, – прошептала женщина на ухо Тори, обнимая ее одной рукой, а другой держа извивающуюся малышку.

– Мама, – Джессика хихикала.

Тори приводило в замешательство то, что когда девочка смогла выговаривать это слово, то стала называть так все, что видела. Тори обожала, когда Джессика называла так Тэйлор, женщина краснела и не знала, что ей делать, то ли чувствовать себя польщенной, то ли беспокоиться.

Тори взяла девочку на руки и обняла. Малышка тут же нашла кисточку на шляпе матери и стянула ее с головы Тори. Она попрощалась с Элли, ее родители приехали на выпускной дочери, а они с Тэйлор решили последний раз пройтись по студенческому городку.

Остаток дня они провели вместе, втроем. Джессика вела себя как золотой ребенок, пока они обедали в честь торжественного случая в ресторане. Девочка как будто понимала, что сегодня был особенный день для ее матери.

Когда Тэйлор припарковала машину на их улице, она повернулась к блондинке.

– Тори, закрой глаза, – попросила художница.

– Закрыть? Зачем? – любопытно спросила Тори.

– Я дам тебе твой подарок по случаю выпускного. Просто сделай хоть раз в жизни то, что я прошу, ладно?

– Ладно, ладно, – девушка засмеялась, закрывая глаза.

– Хорошо, теперь не открывай, пока я не скажу, и не подглядывай, – сказала Тэйлор.

Тэйлор вышла из машины и открыла пассажирскую дверь.

– Заходи, только не открывай глаза пока, – сказала Тэйлор, помогая Тори выбраться из машины.

Тэйлор проверила Джессику. Девочка спала на заднем сидении машины.

– Можно уже открыть? – нетерпеливо спросила Тори.

– Хорошие вещи происходят с теми, кто умеет ждать, мой друг, – прошептала Тэйлор откуда-то сзади. Тори вздрогнула, почувствовав горячее дыхание на своей шее, а руки Тэйлор на ее бедрах просто сводили ее с ума. Она вдыхала аромат духов художницы и думала, что ради этих ощущений готова вечно оставаться с закрытыми глазами.

– Все, Тори, можешь открывать глаза.

Девушка подчинилась. Моргнув пару раз, она увидела стоящий перед ней темно-зеленый Джип Гранд Чероки, перевязанный лентой и с огромным бантом на крыше.

– О, длинная… Я не могу, в смысле, он такой большой, – запиналась Тори.

– Что значит большой? Я думала, тебе подойдет такой размер, – Тэйлор озадаченно нахмурилась.

– Я имею в виду, что это слишком дорогой подарок. Тэйлор, он наверное стоит целое состояние, – ответила Тори.

Тэйлор усмехнулась и обвила руки вокруг талии своей маленькой подруги, пока та не облокотилась о ее грудь.

– Совсем маленькое состояние, не большое, – ответила Тэйлор. – К тому же, ты заслужила это, – она развернула Тори к себе лицом. – Не много найдется женщин, которые способны закончить учебу и при этом быть прекрасной матерью, Тори. Плюс еще справляться с моими проблемами. Я просто хочу, чтобы ты знала, как сильно я тобой горжусь.

Тори прижалась к женщине всем телом и поцеловала ее в щеку.

– У меня есть ты, длинная, – прошептала Тори, глядя в искрящиеся голубые глаза подруги.

– Давай возьмем Джес и прокатимся прямо сейчас, – с энтузиазмом сказала Тори.

– Я надеялась, что ты так скажешь, – усмехнулась Тэйлор. – Я уже приготовила в машине детское сиденье.

Август 1984

– Нервничаешь? – спросила Тори, глядя на темноволосую женщину на пассажирском сидении.

Тори последние два месяца готова была сидеть за рулем всегда, если выпадала возможность. Это было как новая игрушка для блондинки и Тэйлор была просто счастлива занять пассажирское место.

Тэйлор кивком головы ответила на вопрос Тори.

– Я постоянно говорю на работе, на деловых встречах, при заключении соглашений, и я не знаю, почему я так нервничаю, когда приходится говорить перед дюжиной людей в подвале церкви.

– Мама, – Джессика стучала по столику своего кресла на заднем сидении.

Тэйлор обернулась назад и подала девочке плюшевого медведя, которого та уронила на пол.

– Мама! – повторила малышка.

Тори посмотрела на дочь в зеркало заднего вида.

– Она хочет свою бутылочку с соком, – сказала Тори подруге.

Тэйлор недоверчиво посмотрела на блондинку, глаза подруги пристально следили за дорогой. Тэйлор достала бутылочку и поставила на столик Джессики. Девочка тут же схватила ее и начала пить.

– Ладно, я сдаюсь. Как ты отличаешь «мама-бутылочка с соком» от «мама-плюшевый мишка»? – спросила Тэйлор.

Тори просто пожала плечами и улыбнулась подруге.

– Наверное, потому что она твоя мама, – Тэйлор повернулась и прошептала малышке.

– Знаешь, надо научить говорить ее другие слова, – сказала Тэйлор с кривой усмешкой.

Они вошли в подвал церкви и увидели сестру Еву, разговаривающую с людьми. Там были и завсегдатаи и новички. Тори в своей обычной веселой манере знакомила Тэйлор со всеми. Тори улыбнулась им и неловкость в общении испарилась. Тэйлор была внушительной женщиной, и хотя она не была так общительна, как ее маленькая подруга, ее нельзя было назвать недружелюбной. Тэйлор больше наблюдала и держалась строго, когда ее подруга, как счастливый щенок, стремилась к дружбе и общению. Люди охотнее разговаривали с Тэйлор, когда рядом была Тори. Было похоже, что замкнутость и дикость Тэйлор раскрываются под влиянием ее маленькой подруги.

– Я бы хотела представить вам кое-кого особенного для нас здесь, – начала со сцены сестра Ева. Многие из вас уже знают Тэйлор, но я хотела бы представить ее для новичков. Она не только скажет нам несколько слов сегодня, но также получит что-то важное для нее. Тэйлор? – сестра Ева жестом позвала женщину.

– Тэйлор, ты стала постоянным посетителем наших встреч, – продолжила Ева, поднимая над головой темно-синюю пластиковую фишку. – Сегодня исполняется год, как Тэйолр не принимает наркотики. Она будет не первая, кто скажет, как непросто это было. Если подумать, лучше спросить Тори, как это сложно, она все это время была рядом с Тэйлор.

Люди засмеялись и Тэйлор вместе с ними. Лицо Тори вспыхнуло, поскольку она оказалась в центре внимания. Джессика, услышав смех, захихикала и захлопала в ладошки.

– Это тяжелый труд, но Тэйлор может сказать вам, что он стоил того. Так что, если вы, новички, хотите что-то узнать, послушайте, что расскажет нам эта женщина. Тэйлор, мы хотим, чтобы ты знала, что мы все гордимся тобой, – сказала Ева, отдавая Тэйлор фишку.

Кто-то на заднем ряду стал аплодировать, и через мгновение весь зал хлопал Тэйлор, выражая тем самым свою поддержку. Тэйлор посмотрела, как Тори хлопает ладошками Джессики, прыгающей у нее на коленях.

Тэйлор движением головы откинула с глаз длинную челку. Этот непроизвольный жест заставил биться чаще сердце Тори. Она тут же почувствовала такое желание, которое раньше никогда не испытывала. Она поняла, что имела в виду ее подруга, когда говорила о влечении к женщине. Тогда художница загадочно улыбнулась ей и сказала, что она надеется, когда-нибудь Тори встретит того человека, к которому она почувствует настоящее желание. В тот момент Тори не понимала, о чем говорит Тэйлор.

Тори уже не была наивной восемнадцатилетней девочкой. Да, в некоторых вещах она оставалась невинна, но она уже знала, что делают женщины друг с другом, и сейчас, сидя посреди переполненной комнаты, она поняла, что Тэйлор имела в виду. То, что она чувствовала, уже не было романтической привязанностью к темноволосой художнице. Она ХОТЕЛА ее, хотела так, как не могла даже вообразить себе. Когда она посмотрела на Тэйлор, она буквально готова была наброситься на нее.

Тэйлор подождала, пока смолкнут аплодисменты и начала говорить.

– Ладно, спасибо. Я не собираюсь пока баллотироваться в парламент, – нервно улыбнулась Тэйлор.

Она вышла на сцену, перекувыркивая в пальцах фишку. Это был трюк, которому ее научил отец. Он рассказывал, что увидел это, когда дилер на блэкджеке в Лас-Вегасе вот так же играл с фишкой.

– Думаю, многие из вас не думают, что этот кусок пластмассы что-то действительно значит. Все вы когда-нибудь получите такой же. На самом деле, большинство из вас еще не понимает истинного назначения этой фишки, – начала Тэйлор.

Художница посмотрела вниз на Тори и подарила ей легкую кривую улыбку. От ответной улыбки ее светловолосой подруги у Тэйлор перехватило дыхание, от всей той любви и преданности, которую она излучала. Слезы наполнили глаза Тэйлор и она на мгновение опустила голову.

– Я уверена, эта маленькая фишка для каждого будет значить что-то свое. Когда вы получаете ее, вас захлестывают чувства. Позвольте мне рассказать, что чувствую я, – Тэйлор сделала паузу. Когда она начала говорить, было похоже, что она обращается только к Тори.

– Для меня это значит, что когда я иду по улице с моей подругой, я знаю, что она не стыдится меня. Я знаю, что когда я встречаюсь с ее друзьями, они не могут почувствовать запаха травы от моей одежды и увидеть налитые кровью глаза. Это значит, что когда она просит у меня помощи, я знаю, что она мне доверяет. И когда я опаздываю на обед, она знает, что я не лежу где-нибудь в канаве. Но даже если я и лежу в канаве, она не думает, что это по моей вине, – с ухмылкой сказала Тэйлор, поскольку аудитория засмеялась. – Это значит, что когда ребенок начинает плакать среди ночи, она не единственная, кто должен вскакивать, чтобы укачать его, потому что эта маленькая фишка дает ей уверенность, что она может рассчитывать на мою помощь. Но больше всего это значит, что эти две пары изумрудных глаз, что сейчас смотрят на меня, могут быть уверены, что всегда смогут положиться на меня, что я всегда буду рядом, несмотря ни на что, – мягко закончила Тэйлор, глядя на лицо подруги, по которому струились слезы.

Тэйлор разговаривала с сестрой Евой и еще несколькими людьми, когда к ним подошла Тори, держа на руках подпрыгивающую и извивающуюся девочку. Малышка лепетала что-то и тянула ручки к Тэйлор.

– Тэй…Тэй! – громко сказала девочка.

Тэйлор недоверчиво посмотрела сначала на Джессику, потом на Тори. Девушка передала ребенка на руки темноволосой женщины, поскольку девочка продолжала твердить имя художницы.

– Клянусь, я не имею к этому никакого отношения, – призналась Тори, описывая в воздухе круг руками.

– Тэй! – отчетливо сказала девочка, обвивая ручками шею художницы.

Тэйлор обняла малышку и не спускала с рук до тех пор, пока они не покинули здание. Джессика, видно, получила, что хотела, и быстро успокоилась в сильных объятиях женщины.

Когда Тэйлор открывала заднюю дверь джипа, Джессика заметила молодого человека, проходившего мимо с собакой.

– Тэй! Тэй! – громко сказала Джессика, показывая на собаку, которую два часа назад назвала бы «мама».

– О, нет! – хором сказали женщины, глядя друг на друга через крышу машины, и засмеялись над ограниченным словарем малышки.

– То, что ты сказала вечером, – начала Тори, – это было прекрасно.

Тэйлор улыбнулась подруге. Они вместе сидели на качелях в саду и смотрели на звезды.

– Я просто хотела, чтобы ты знала… – Тэйлор сделала паузу, чтобы заглянуть в глаза Тори. -…я знаю, я не всегда была хорошим другом.

– О, длинная, пожалуйста, никогда даже не думай об этом, – сказала Тори, накрывая своей ладонью руку Тэйлор. – Да, у тебя были проблемы, но я никогда не сомневалась в твоей любви ко мне и к Джес.

– Хочешь что-нибудь выпить? – спросила Тори, поднимаясь со своего места.

– Конечно, я бы пива выпила, – с усмешкой ответила Тэйлор.

Художница наблюдала как удивленно расширились глаза подруги.

– Шучу, просто шучу, я буду содовую, – Тэйлор засмеялась.

Когда Тори вернулась, она несла в одной руке два стакана с содовой, а в другой красиво обернутую коробку.

– Это, конечно, не машина, но я надеюсь, что тебе так же понравится. Я так горжусь тобой, Тэйлор, и хочу подарить тебе это, чтобы отпраздновать твой вечер, – сказала Тори, садясь рядом с художницей.

– Милая, ты не должна была мне ничего дарить, но я не отказываюсь от подарков, – усмехнулась Тэйлор, разрывая обертку.

Художница вынула из коробки стеклянную шкатулку и молча на нее смотрела. Тори тут же подумала, что сделала огромную ошибку, пока Тэйлор не заговорила.

– О, Тори… я не…даже не знаю, что сказать, – слезы покатились из ее глаз.

– Тебе понравилось или нет? – спросила, волнуясь, Тори.

Тэйлор посмотрела на девушку, сидящую рядом с ней. Она наклонилась и нежно поцеловала Тори в губы. Тэйлор не планировала это, но то был единственный способ, который она могла придумать, чтобы показать подруге, как дорог ей этот подарок. Тори, тем временем, пыталась успокоить рвущееся из груди сердце.

Тэйлор поставила коробку на землю, оставив шкатулку на коленях. В шкатулке был сделанный из черного дерева макет самолета «Гарпун», того самого экспериментального самолета, на котором погиб отец Тэйлор.

– Мне очень понравилось, коротышка. Никто никогда не дарил мне таких особенных вещей. Я… Я не знаю, что сказать, – повторила Тэйлор.

Тори облегченно вздохнула. Она убрала челку с глаз Тэйлор и обняла ее за плечи.

– Ничего, ты не должна говорить. Я просто боялась, что тебе не понравится. Я хотела, чтобы ты знала, я думаю, твой отец бы гордился тобой, Тэйлор. Я в этом уверена.

Они отнесли драгоценный подарок в комнату и поставили его на каминной доске. А потом всю оставшуюся ночь тихо проговорили, сидя рядом и глядя на звезды, постепенно исчезающие с неба.

Наши дни…

– Эй, Тэйлор, у тебя есть бумага большого размера, у меня закончилась, – спросила Джей Ти.

– Конечно, посмотри в ящиках, в большом деревянном комоде в конце студии, – рассеянно ответила Тэйлор, покусывая конец карандаша. Художница и Джес загорали в саду и работали над своими эскизами. Тэйлор пыталась закончить последний экспонат выставки, но идеи не приходили в голову.

Прошло немного времени, а Джессика еще не вернулась. Тэйлор посмотрела в кухонное окно, но никаких признаков девочки не нашла. Вдруг художница вспомнила, о чем ее просила Джессика. В ее глазах показалась паника, она вскочила с кресла и уронила на траву альбом, эскизы разлетелись по газону, но не обращая на них внимания, Тэйлор бросилась в дом в направлении студии.

Стеклянные двери были открыты, Тэйлор могла ясно различить сквозь стекло фигуру Джес, прислонившуюся к деревянному комоду, она рассматривала рисунки. Половина ящиков была выдвинута и было видно их содержимое. Джессика обернулась, услышав шаги Тэйлор, входящей в студию.

Художница замерла, увидев выражение лица Джес. Когда их глаза встретились, Тэйлор поняла, что ее секрет принадлежит теперь не ей одной. С намеренной неторопливостью она взяла рисунки из рук Джес и стала раскладывать их по ящикам.

Джессика все еще не могла оторвать взгляд от бумаги, сотен, тысяч рисунков. Некоторые быстро набросаны, другие хорошо обдуманные с четкими правильными линиями. На всех рисунках, которые видела Джей Ти, была изображена ее мать, на некоторых она была обнажена, где-то в эротических позах. Тэйлор молча сложила их стопкой в ящик и закрыла его. Художница открыла последний ящик комода и вытащила чистые листы, сложив их стопкой перед потерявшей дар речи девушкой, Тэйлор, не говоря ни слова, вышла из студии.

Джессика не поняла точно, что произошло, но одно ей было совершенно ясно, отношения между Тэйлор и ее матерью были куда сложнее, чем они обе рассказывали. Джес не была уверена, что в таких случаях говорят, но она покинула студию, чтобы найти Тэйлор.

Темноволосая женщина сидела в японском саду на диване. Она знала, что если и когда Джес захочет задать вопросы, она найдет ее. Когда дверь в сад открылась, Тэйлор даже не повернулась. Она почувствовала вес девушки, когда та села рядом.

– Прости, Джес, – почти шепотом проговорила Тэйлор. – Я не хотела, чтобы ты нашла это, тем более вот так.

– Ты же сказала, что ты и мама не были любовницами, – это было не обвинение, просто любопытство.

– Мы и не были, – категорично сказала Тэйлор, слезы заблестели в ее глазах.

Джессика могла и не подливать масла в огонь, все было очевидно.

– Но тебе хотелось этого, да? – спросила она.

Тэйлор знала, что есть много способов ответить на этот вопрос, словами можно было все исправить и выйти из этой неловкой ситуации. Но она не могла врать, только не Джессике и только не об этом. Если она сейчас скажет неправду, Джей Ти усомнится в правдивости других ее слов. Был только один путь сохранить их честные отношения. Она должна сказать правду.

Тэйлор заглянула в глаза девушки и улыбнулась ей грустной улыбкой, слеза сорвалась с ее ресниц и покатилась по щеке.

– Да, мне хотелось, и, несмотря ни на что, я все еще люблю ее.

– Вот это да, – выдохнула Джес. – Я, хм… даже не знаю, что с этим делать. Ты хочешь сказать, что мама никогда не знала?

– Нет, и я не хочу, чтобы она узнала сейчас, Джес. Пожалуйста, обещай, что не будешь вмешиваться и не расскажешь твоей матери об этом, – просила Тэйлор.

– Ты должна сказать ей, Тэйлор. Я имею в виду, что, может быть, она чувствует то же самое…

Тэйлор перебила девушку.

– Джессика, твоя мама гетеросексуалка, а я лесбиянка. Я была влюблена в нее, а она оставила жизнь, которую мы разделили вместе, для того, чтобы быть с другим человеком, с мужчиной. Нет ничего проще.

– Кто был этот мужчина? – спросила Джес.

– Не знаю. Я никогда не видела его. Думаю, теперь ты можешь все понять. Тори и я пошли по разным путям в январе восемьдесят пятого. Она устроилась на работу в Чикаго, чтобы быть с ним. Думаю, у них ничего не получилось. Она никогда не говорила об этом, а я не спрашивала, – объяснила Тэйлор.

– Что-то здесь не правильно. Я не могу вспомнить, чтобы у мамы когда-нибудь было что-то с мужчиной. Черт, да она на все встречи и вечеринки ходила с Риком, ее агентом, потому, что всегда говорила, что ненавидит свидания, – ответила Джес.

– Тебе было всего два. Черт, ты даже меня не помнишь, – возразила Тэйлор.

– Да, я многое забыла, но ТЕБЯ я точно помню, хотя тогда я была младше, – ответила Джес.

– Кто-то из нас ошибается, Джес, – Тэйлор задумчиво нахмурила лоб. – Зачем твоей матери было врать мне?

– Не знаю, но я точно уверена в одном. За последние четырнадцать или пятнадцать лет я не видела, чтобы мама выходила куда-то с человеком, похожим на ее бойфренда, – мягко сказала Джес.

– Тэйлор?

– Да?

– Ты можешь мне сказать, почему ты не хочешь, чтобы мама знала? – спросила Джессика.

Тэйлор не смотрела на девушку, она запустила пальцы в смоляную гриву и откинула голову на спинку дивана.

– Я не хотела, чтобы Тори думала, что я вовлекаю ее во что-то, чего она на самом деле не хотела. Ты знаешь, какой может быть твоя мать. Она всегда так осторожна была к моим чувствам, не заботясь о своих и наполовину того. Я всегда боялась, что если Тори узнает, что я хочу ее в этом смысле, то будет спать со мной из жалости, а не потому что хочет того же. Если бы так случилось, я бы убила себя, Джес. Я лучше всю жизнь буду мечтать о ее любви, чем сделаю такое с ней.

Джес кивнула. Странным образом она понимала страхи Тэйлор. У нее было смутное ощущение, что она не видит всю картину. Как в тех трехмерных картинках, когда смотришь на разрозненные кусочки и получается объемное изображение. Однажды мать научила ее этой технике, как будто смотришь сквозь картинку.

– Ты поэтому осталась с мамой? Ну, ты понимаешь, чтобы поддержать нас, помочь воспитывать меня? Поэтому я сейчас здесь? – неожиданно спросила Джес.

– Я хочу, чтобы ты знала, Джес. Все, что я сделала для твоей матери, я сделала, потому что любила ее, а не потому, что была влюблена. Тори была моей лучшей подругой задолго до того, как я захотела большего от наших отношений. Она была, и есть, потрясающей женщиной, любящей и заботливой, она всегда заботилась о других больше, чем о себе. Скажи, как ее можно не любить за это? – честно спросила Тэйлор.

Джессика улыбнулась и кивнула Тэйлор.

– Тэйлор, у тебя есть какие-нибудь мамины книги? – спросила Джей Ти.

– Конечно, в библиотеке, у меня есть все, – шутливо ответила Тэйлор. – Ты их когда-нибудь читала?

Джессика растерянно покачала головой.

– Помоги себе сама, – сказала Тэйлор. – Я рассказала тебе свои воспоминания, но ты никогда не поймешь, что на самом деле творится в ее сердце, не прочитав ее книг.

– Эй, ты есть хочешь? – резко сменила тему художница. – Как насчет раннего перерыва и обеда в Сычуани?

– Превосходное предложение, – Джес улыбнулась, и женщины одновременно встали.

– Не волнуйся, Тэйлор, – рука Джей Ти скользнула на талию старшей женщины. – Моя мама никогда не услышит это от меня.

– Спасибо, девочка, – сказала Тэйлор, наклоняясь, чтобы поцеловать девушку в лоб.