Текст книги "Ceramics. Выгодное дельце (СИ)"

Автор книги: lynxur

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Пруденс растолкал сладко сопящего Винсента и надулся, садясь на сумку мокрой задницей.

– Твой отец здесь, – буркнул он сердито. – Ал там с ним остался.

– Как Ал?! – Винс стремительно просыпался. – Дурак! – он в спешке натягивал на себя одежду, путаясь в штанинах.

– Успокойся, – Пруденс тронул Винсента за плечо. – Вот так, – он затянул ему ремень и тут только поднял голову на Винса.

Тот чмокнул его в нос.

МакКлайм хихикнул и выпорхнул из палатки.

Выползший из палатки Клер лицезрел шипящего Винсента и седовласого мужчину, на него наступающего, как вдруг его буквально внесло назад, когда Алекс забрался к ним в палатку и сел там.

Клер поморщился и отвернулся, насупившись, не в силах понять, что он сделал не так.

– Я хотел извиниться, – огорошил его Дженкинс тихо, стараясь не разбудить сопевшего Гарольда, который обнимал теперь свою сумку, терся о нее небритой щекой и улыбался. – Я вовсе не считаю тебя отвратительным. Честно. Я удивился. Прости меня, я не желал обидеть. Не смотри на меня так, – Ал поежился под пронизывающим взглядом Клера, а Гарри, услышав звук его голоса во сне, встрепенулся, будто на него ведро ледяной воды вылили, и она потекла за шиворот, под рубашку, согревая. На деле же Клер мотнул головой, с волос брызнули дождевые капли.

– Мир? – Ал протянул Клеру руку, смущенно улыбаясь.

Клер руку принял, но пожимать не стал, просто подержал в своей и отпустил.

– Уже хорошо. Не держи на меня зла, ладно?

“Ладно”. Клер повел плечом и засунул обе ноги обратно под шерстяной плащ Дрейка.

– Ты даже не предупредил, – раздался довольно громкий голос Севиля.

“Кто это?”, – спросил у Ала Клер и, когда любопытство уже жгло, выглянул из палатки снова. После ночи неотвратимо наступало утро, в дожде полз туман, и больше он практически ничего не услышал.

– Отец Винсента, – Алекс нахмурился и отполз в дальний угол. – И не мне судить, каков он, – добавил Дженкинс, поймав заинтересованный взгляд зеленых глаз.

Гарольд проснулся от шума и зевнул, садясь.

– Севиль пришел, – вместо личика Клера, первым, что он увидел, был прищур желтых кошачьих глаз его заказчика. – Они там, разговаривают. – Намеренно растянул он гласные и потянулся. – И я к ним не пойду.

МакКлайм протиснулся в палатку, воровато озираясь.

– Не помешаю? Там примирение враждующих, – он хихикнул и заполз к Клеру, мокрый, греясь. – О тебе говорят, – доверительно сообщил он поморщившемуся Алексу и получил тычок в бок от Гарри. МакКлайм с изумлением на него воззрился.

– Спать, – коротко выдал ему Дрейк и привалился к бедру Клера, снова проваливаясь в сон.

Дженкинс отвернулся, выгнув дугой белые брови.

– Мы вернемся домой. – Севиль стоял, грозно нависнув над сидящим на поваленном дереве сыном.

– Это ты вернешься домой, а я поеду дальше. С ними. – Винсент растирал мерзшие в утреннем тумане руки и дышал на них, грея.

– Хороший мальчик, – сказал вдруг Севиль, наклоняясь к Винсу и накрывая шарфом его ладони. – Пруденс МакКлайм.

Винс посмотрел на него недобро и с подозрением. Севиль рассмеялся.

– Ты все равно не прав, – Винсент зыркнул на отца и кивнул в сторону палатки Гарри и Клера, куда, как он видел, забрался Ал. – Ты тысячу раз не прав, но кто я такой, чтобы говорить тебе об этом. Только не запрещай мне общаться с ним.

Севиль покорно склонил голову, усаживаясь рядом.

– Я хотел дать тебе совет…

– Вот уж не стоит! – Винс горько усмехнулся и встал, возвращая шарф. – Прости. Я… я пока не пришел в себя, мне нужно время. И я поеду с ними.

– Мне придется оставить Броуденвилль без шерифа, ты понимаешь это? – Севиль встал, поправил седой локон и притянул к своей груди нерешительно мнущегося сына. – Куда бы вы ни собрались, я с тобой. Не забывай об этом.

– От тебя отделаешься, – ласково фыркнул отходчивый Винсент и обнял отца. – Только советов, пожалуйста, правда не нужно.

Тернер-старший тихо рассмеялся, высвободился из объятий и с тихим “прогуляюсь” скрылся за деревьями. Винсент пожал плечами, развернулся и полез в их с Прю палатку.

Когда разговоры за палаткой стихли, Прю рискнул вылезти наружу, не увидел там никого и встал около кострища, задумчиво посмотрел на сереющее небо; накрапывало.

– Ой. А ты тут? А где?.. – Пруденс, наполовину забравшийся под полог, чувствовал, как по пояснице стучали капельки, и ежился.

– Ушел пройтись, – Винсент за локоть втащил Пруденса в палатку. Тот, не удержавшись на руках, рухнул на Тернера сверху и ударился носом о подбородок. – А ты ему… понравился.

– В каком это смысле? – Прю, оседлав мужчину, сузил недовольно глаза и через голову стащил промокшую кофточку.

Винсент Тернер облизнулся и сглотнул.

– В этом смысле ты нравишься только мне, я надеюсь.

Щеки МакКлайма порозовели, он прикрыл чисто женским жестом соски ладонями и моргнул.

– Угу. Я. То-то ты так быстро согласился на соседство Алекса, – Пруденс поджал губы и засопел.

– Это не то, о чем ты подумал, – выпалил Винсент и вспыхнул; под спиной было холодно, и он поерзал. Прю качнуло на нем, мальчик, удерживая равновесие, уперся ладонями в живот Тернера, рубашка поползла вверх, к шее, и вскоре МакКлайм, выгнувшись, лежал практически на Винсенте, губами ткнувшись ему в подбородок и клацнув зубами так, что прихватил кожу.

Винсент охнул, зашарил конечностями, уложил их на подтянутые ягодицы и стиснул по привычке.

Прю на дрожащих руках поднялся, зажмурился, решаясь, и сам поцеловал Винса, ерзая на нем, прижимаясь к горячим уже рукам и тихо постанывая в сладкие губы. Тернер весь как-то расслабился, будто подчиняясь, и замурлыкал даже, подался Пруденсу навстречу, ответил на поцелуй, ловя язычок Прю губами и посасывая его. МакКлайм сопел уже сосредоточенно, расстегивая на Винсе рубашку.

– Ты уверен? Готов? – Тернер, высвободив руки, помог Пруденсу вытащить ремень из пряжки.

– Это ты готов, – Прю поднял голову и приторно улыбнулся, затем наваждение спало, когда белокурый ангел наклонился и куснул темный сосок прямо перед ним. Винс застонал сквозь зубы и рухнул обратно вниз. МакКлайм сполз чуть вперед, и ноги Тернера разъехались в разные стороны. – Ох.

Винс охнул тоже, отбросил ботинки и лежал в какой-то прострации, пока с него стаскивали джинсы, ноготками оцарапав бедро.

– А… но ты же… – сдался под напором Пруденса Винсент, ответив на поцелуй и округлив глаза, когда Прю сел на корточки перед ним и решительно развел ему ноги. Винс очаровательно покраснел и отвернулся.

– Тебе нр-равится же, – МакКлайм подобрал пальцами его мошонку, помял чуть, прижал к стоявшему уже члену. – А сколько у тебя было любовников? – поинтересовался он вдруг и кончиком пальца надавил на отверстие.

– Много, – Тернер отвел взгляд и спрятал лицо в ладонях. Пруденс хмыкнул, удивившись, и наклонился над мужчиной, чмокнув эти самые ладошки, провел пальцем по его губам и открыл даже рот, когда Винс отнял руки от лица, посмотрел на него потемневшими глазами и обхватил палец губами, оглаживая его языком.

Прю поерзал на месте и сдавленно застонал, другой рукой уже шаря в сумке в поисках чего-то, похожего на масло.

– А что тебе нравится? – прошептал он хрипло, когда палец с хлюпом отпустили, а Винс облизнулся.

Тернер ему не ответил, дыша часто и удивленно моргая, стеснительно сдвигая коленки, чем только Пруденса рассмешил.

– Когда я делаю так? – он снова надавил на колечко мышц, потирая его, а второй рукой сжал член и задвигал ладонью по всей длине. – Или так? – язык снова закружил вокруг соска, губы сжали горошинку, всасывая в рот, Пруденс слегка куснул ее зубами и выпустил изо рта.

Винсент даже дышать умудрялся ну настолько громко, что МакКлайм снова подумал о мужчинах в соседней палатке, буквально в десяти шагах от места, где под ним ерзал с припухшими от пары поцелуев губами Винс, с наслаждением натрахивающий его палец.

Прю тоже стыдливо зажмурился и облизал блестящее от пота плечо, прижался губами к шее, покусывая ее и урча. Тернер выгнулся, потянул Пруденса на себя, закрыв глаза, положил руки ему на поясницу, затем и вовсе обнял за талию, уложил на себя, стиснув так, что Пруденс пискнул, поднялся кое-как, тяжело дышащий, с растрепанными волосами, разъезжающимися коленями и пересохшими губами.

Палец толкнулся глубже, потираясь, добавился второй, Прю согнул оба и развел под стон Винсента, который, закусив губу, тихонько поскуливал и двигал бедрами навстречу.

Наконец, Пруденс навис над Винсом, вполне себе устойчиво удерживаясь на одной руке, несмотря на то что проведший ладонями по его бокам Тернер уже с нажимом проводил большими пальцами по соскам, заставив их припухнуть и потемнеть. Прю прогнулся, оттопыривая попку, застонал, не сдержавшись, Винсу в шею и особенно сильно двинул рукой в нем. Тернера подбросило, он задрал ноги выше и что-то там себе простонал. Прю наклонил ухо к его губам.

– Сделай уже… что-нибудь, – мужчина похабно облизнулся и вновь раскинул ноги.

У Пруденса привычно перехватило дыхание, баночка с ментоловой смесью “от кашля” норовила выскочить из вспотевших ладоней, и он ноготь себе чуть не сломал, сражаясь с пробкой.

Затем, вылив больше половины масла на ладошку, щедро шлепнул все это на пах Винсу, размазывая по промежности; кожу Тернера чуть защипало, а внутри, когда Пруденс скользнул в отверстие пальцами снова, стало горячо и очень-очень приятно.

МакКлайм растер оставшееся белесое ментоловое нечто по собственному члену, вздымавшемуся вверх и подрагивавшему, и осторожно приставил головку к отверстию, снова сел на колени, качнулся, сдвинул шкурку и плавно вошел, пыхтя как паровоз. Винс под ним продолжал скулить и повизгивать пошло себе в ладонь, когда Прю скользкими пальцами обхватил его член, погладил, растер, навалился на Винсента и быстро задвигал бедрами, сам издавая такие звуки, что краснел сильнее и сильнее, жмурился и охал, когда Винс ногами сжимал его слишком уж сильно. Другая рука упиралась в край покрывала, оцарапанная спина, мокрая и липкая, мерзла, но остановиться Прю уже не мог.

– С-стой, – прошипел вдруг Тернер и закусил губу.

– Больно? – Прю испугался. – У меня же меньше…

– Глупый, – раздалось тихое и со смешком. – Мне в зад врезалась пряжка твоего ремня. Погоди.

Тернер отстранил Пруденса, чей член выскользнул из задницы Винса, потянув за собой нитку масла, мужчина перевернулся, грудью лег на сумку перед собой, коленями прижался к кофте Пруденса и выгнулся весь, покрутил бедрами приглашающе. И закусил тут же намокшую во рту рубашку, когда МакКлайм, пристроившись, взгромоздился на него и снова ему вставил.

Шлепки становились все громче, Прю все крепче сжимал зубы, порыкивал тихо. Из глаз катились слезы, он тискал тело под собой, постоянно с него соскальзывая и, когда стало уже так хорошо, что невозможно было сдержать стона, кончил, дернувшись и войдя еще глубже. Затем, не выходя, просунул руку под Винсента и задвигал ею быстро, пока второй стон не прозвучал в палатке.

Прю сполз куда-то вбок, сонно моргая, лизнул губы Винсента, к нему потянувшегося, и зевнул, причмокнув губами.

Тернер скептически их оглядел, все еще красный как помидор, и виновато посмотрел на испачканные вещи.

***

Дождь стих, туман расползался, лезло солнце за островками деревьев. Мир просыпался и скоро уже, когда раскаленный шар поднимется выше, лошади будут месить копытами грязь.

Пока же трещал костерок, разожженный ворчливым с утра, разбуженным, сердитым и недовольным Гарольдом, вокруг хлопотал Пруденс, смущавшийся странных взглядов Севиля, отчего-то пристально за ним наблюдавшего, а Ал рисовал палочкой что-то, попутно рассказывая Клеру сказку тех времен, когда Дженкинс был еще маленьким мальчиком и жил в сиротском приюте.

Винсент, вернувшийся вымытым, бодрым и свежим, застал такую картину, посмотрел на всех со счастливой улыбкой на лице, но тут же сник. Им еще предстояла поездка, еще несколько часов в седле на скачущей лошади. Хотя, он так устал, что, вероятно, и не почувствует уже ничего.

Тернер философски сам себе пожал плечами, подумав, что оно того все-таки стоило, и, напевая себе что-то под нос, собирал уцелевшие после недавнего погрома вещи в сумку, чувствуя, как горят уши при одном только воспоминании о произошедшем.

Гадая, не услышал ли кто, он по второму разу задумчиво обвел всех взглядом, но в лагере все было привычно и тихо, никто не смотрел на них с Прю косо или как-то еще.

Только Алекс глянул на него вопросительно, наклонив голову к плечу, но Винс махнул ему рукой, заработав заинтересованный взгляд отца. Хмыкнув в сторону Севиля, младший из Тернеров подтянул ремешок застежки и отправился к лошадям, напевая что-то себе под нос.

***

Утром Энди, прежде чем забраться в седло, долго разминал затекшие конечности, морщась от боли в суставах. Ночь на холодной и мокрой земле давала о себе знать, и он, кряхтя, поднимался еле-еле, одевался с трудом и думал, в какую же сторону ему ехать.

Карла Мо жевала траву, шлепала себя хвостом, отгоняя утренних сонных мух, и косилась в сторону копошащегося хозяина.

– Чтоб тебя! – тот как раз прыгал на одной ноге, наступивший на что-то колючее, ругался и шипел, когда, решив побриться, порезался и случайно прихватил прядь огненно-рыжих волос.

Желтые глаза смотрели на лес с презрением и отвращением, когда Энди умудрился проехать по кругу и встретить дважды один и тот же овражек.

Лошадь спотыкалась и шла медленно, дергала головой, кивая в другую сторону, и вскоре Дженкинс разрешил ехать ей туда, куда заблагорассудится. Карла Мо вывела его на дорогу и остановилась, громко заржав.

– Держи, – перед мордой лошади появилось вкусно пахнущее желтое яблоко и исчезло с хрустом.

Невдалеке сияли серебристым горы, где-то журчала вода. Энди покачивался в седле, жевал травинку и привычно поглаживал пальцами медальон.

Мысли его были далеки отсюда и обращены к брату, который ехал сейчас в аналогичной позе, с той только разницей, что за спиной Энди не сидел ворчащий спросонья Дрейк.

– Нужно было поворачивать направо, – Гарольд шмыгнул носом и поправил ремень сумки, всматриваясь в серую даль. – Направо. Там же был указатель!

– Направо тупик, – Севиль поднял голову от лошадиной гривы и чуть двинул плечом, разбудив привалившегося к нему сына.

Пруденс гладил Чарли по крупу, а Клера по голове, успокаивая обоих и думая, когда же эта дорога кончится. Хотелось в горячую ванну, хотелось пахнущего ментолом масла и спать.

Лошади тащились еле-еле, когда солнце разбудило согревшегося уже Винсента и заплясало на разноцветных камушках амулетов Клера. Впереди замаячил еще один перекресток, из леса выскочил кто-то на лошади, та встала на дыбы, тормозя, заржала, человек пришпорил ее, пригнувшись, и поскакал в левую сторону.

– За ним? – Алекс посмотрел на группу за его спиной и потер затекшую шею.

– За ним, – Севиль согласно кивнул и взглядом проводил ладони сына, легшие на ремень. – Винсент, не спи. Немного осталось.

Тернер-младший угукнул что-то и задремал, уставший и убаюканный неспешным шагом лошади.

Клер фыркнул и принялся заплетать собственные волосы, распутанные гребнем МакКлайма, в толстую короткую косу. Завязать было нечем, и он оставил ее свисать с левого плеча так, расхлябанной.

Гарольд любовался им, взявшись рукой за плечо Ала, чтобы не упасть, обернувшись. Любовался припухшими губами, теплыми, ласковыми зелеными глазами, длинным носом. И изумлялся, когда же это Клер успел подвести глаза и подкрасить эти самые губы. Словно почувствовав его взгляд, Клер посмотрел в сторону Дрейка и улыбнулся ему, выглядывая из-за плеча Пруденса.

Винс проснулся и косил теперь взглядом в сторону Прю, свежего и бодрого сейчас, уверенно смотревшего вперед, чуть-чуть хмурящегося.

Состояние мухи, растертой по оконному стеклу, продолжалось до тех пор, пока путники не въехали к полудню в город. Большой и жаркий, яркий.

Узнанный на привале, Гарольд натянул амулет Клера и с интересом принялся осматриваться. Кругом сновали люди, озабоченные чем-то; высились дома, выше, чем в Броуденвилле.

Работали фонтаны, где ребятишки умывались, а взрослые только брызгали себе на лицо нагревшейся уже водой и спешили далее. Улочки извивались, петляли. Дом, а, точнее, одна из комнат на втором этаже кособокого здания, принадлежавшая Алексу, была маленькой и уютной, тихой. В ней было прохладно, свежо, высились подушечки, расшитые цветными нитками.

Клер и Пруденс, не сговариваясь, быстро побежали мыться, а Гарольд уселся в кресло и досыпал там, свернувшись в неестественной позе.

Севиль курил, выйдя к балкончику, стряхивал пепел в чашку и оглядывался изредка на сына, которому Дженкинс показывал содержимое резной шкатулки.

– Нет же, выловил, – он шептал приглушенно, пальцами перебирая жемчужины в размере пяти штук, круглые и персиковые, как его кожа. – Ну, ладно, выкупил, но не в этом же дело! Красивые?

Винсент кивнул и подцепил пальцами кусочек золота.

– Это… – Ал замялся и пнул кусочек в дальний угол шкатулки. Закрыл ее и поставил на место. – Вот, в общем, и все.

– И чего же ты полез за такими вещами? – Тернер посмотрел на Дженкинса хитро и отвел с глаз мужчины прядь вьющихся волос.

– Я же охотник, – повел Ал плечом. – А с моей “проблемкой” я часто оставался без добычи, да и редко когда мог попасть в цель, понимаешь? Неприбыльное это дело, если не заниматься браконьерством. А что нужно было, в золотоискатели идти?

– Ну что ты сразу, – Винсент глянул на отца, а после на спавшего Гарри. – А ты один?

– У меня же есть брат, но он неизвестно где. Гарри видел его неподалеку от деревни, стащил подвеску, а затем брат выкрал ее обратно. – Он прикрыл глаза и прислонился плечом к стеллажу с книгами в разноцветных переплетах.

– Мне кажется, вы скоро встретитесь, – произнес вдруг Винсент и серьезно на Алекса посмотрел. – И не нужно только… ну, понимаешь, – он замялся, – все-таки брат. Он же не виноват ни в чем.

– Они любили его, а не меня! Все предпочитают кого-то мне, как ты этого не видишь! – Алекс развернулся и вышел. Винс сел на ковер и глянул на Севиля. Тот пожал плечами и стряхнул пепел в чашку.

– И… и правда? Ну, расскажи же, – голос Пруденса заглушила вода, когда Клер повернул кран. – Ну, Кле-ер! – просяще начал Прю, ластясь к парню. – Мне же интересно!

“Ничего интересного, – красный как рак Клер размазывал по груди мыльную пену и решительно не хотел ни о чем рассказывать. Он даже думать не хотел о вещах, которые так его смущали, собственно, как и Пруденс, но тот коварно улыбался и отчего-то прятал хитрющие глаза, – я же не прошу тебя рассказать о вас с Винсентом”. – Он поморщился и вернул руки на место, скрестил их на мыльной груди.

– А у нас ничего и не было, – отрезал зайка Пруденс, представляя, каким пунцовым стало его лицо, встал под душ, смывая приятно пахнущий фруктовый шампунь. – А у вас было. Ну расскажи!

“Могу только ответить на твои вопросы, – сдался Клер и завел волосы назад, – не уверен, было ли это тем, о чем ты подумал, но было приятно. Я же не знаю, как это бывает вообще, – словно себе в оправдание сказал он с невозмутимым лицом и подвинул Прю, подставив лицо воде. – Мне было хорошо, и ему, кажется, тоже. Во второй раз, по крайней мере”.

– Второй?! – МакКлайм ополоснул лицо и сел на бортик ванной. – А в первый что?

“Я уснул сразу же после…” – Клер отвернулся к стенке, мучительно краснея.

– А это, м… больно? – Пруденс облизнулся от любопытства и только сейчас подумал о сдвинутых бровях Винсента, хмурившегося поначалу.

“Больно? – изумился Клер, – но почему? Он только трогал меня руками и губами… и я его. И все”, – он заморгал в удивлении.

– Ага. Значит, до конца вы так и не дошли, – пробормотал Пруденс и пошевелил пальцами ноги, подставив ее под струю воды из крана.

“До какого конца?”

– Узнаешь. Ты только не бойся, – увидев, как Клер нервно теребит прядку волос и бледнеет, поспешил попросить его Прю. – Думаю, с Гарольдом… нет, я не буду себе это представлять, – сказал он быстро, краснея.

Клер рассмеялся и плеснул на него водой.

========== Часть 8 ==========

***

– Мы разве кого-то ищем? – Гарольд нарочито спокойно сказал это, даже не повернувшись в сторону Алекса. Дрейк был голоден и ел сейчас, ему было ни до чего вообще.

– Мне нужно узнать хотя бы имя брата, ну сходи к ним, а? – Дженкинс сидел напротив Гарри и корчил умоляющие рожи. – Я боюсь туда идти.

– Я тем более не представляю, что мне там делать, – невпопад выдал Гарольд. – Да и зачем он тебе?

– Он мой брат, – решительно сказал Ал. – И хотя я его терпеть не могу, мне нужно найти этого… этого… И к родителям я не пойду. Они мне больше никто, обо мне не помнят даже наверное.

Гарольд ковырнул мясо и положил на кулак подбородок.

– Я попробую.

Обнять Гарри Алексу не позволил ревнивый и голодный взгляд Клера.

Пруденс что-то читал, стащив с книжной полки, Винсент ждал отца. Севиль отправился сообщать, что скоро вернется в Броуденвилль, а в город отбыл по важному поручению. Поручение он выдумывал на ходу и оно все никак не получалось настолько убедительным, чтобы ему поверили.

Жаркий день тек и тек, никак не желая прекращаться.

Гарольд не знал, куда себя деть, и, чтобы ни на ком не срываться, тоже вышел пройтись. Ал все не решался обратиться со своей проблемой к Пруденсу, тот не подпускал к себе Винсента, и Дженкинс отправился к лошадям.

Чарли недоверчиво похрапывал, но кусок сахара с его ладони слизнул.

Алекс умилился, сел на жердь, погладил коня по морде и задумался, почесав подбородок. Вот куда пошел этот Гарри?

***

Энди караулил въезд в город с самого утра, эта мысль пришла в его голову еще раньше, когда он увидел трех лошадей на дороге прямо за собой.

Адреса сошлись, и теперь он просто бесцельно слонялся по городу, не решаясь идти к Алексу, когда вместе с ним находился еще кто-то.

Родной дом не привлекал нисколько, забытый со времени побега Энди.

Он лениво пробирался с детства знакомыми улочками и встал как вкопанный перед тем самым домом, когда увидел, как мужчина-вор, знакомый уже ему, отворил калитку, вошел во дворик, огороженный невысоким деревянным заборчиком, и постучал.

Дженкинс поспешил ретироваться. Забежав за угол, рассмеялся сам себе. “Как ребенок, вот же…”, – пронеслось у него в голове, и он выпрямился, прислонился к прохладной стене дома и покусал губы. Что понадобилось этому вору там? И, если он здесь, где все остальные? Не вышел ли сам Алекс?

Энди знал о квартире брата здесь, хотя и не понимал, откуда же Алекс узнал обо всем и почему решился все-таки остановиться в родном городе.

Дом был старым, заросшим травой снизу. Доносилось лошадиное ржание, Энди заглянул в конюшню, никого не увидел и развернулся, чтобы уйти. Пришлось юркнуть обратно, потому как мужчина в клетчатой рубашке, тот самый мужчина приближался к дому быстрым шагом.

“Быстро же он”, – успел подумать Дженкинс, а минутой позже уже вылезал через низко вырезанное окно и спешил к гостинице неподалеку, пообещав себе прийти сюда еще раз.

Гарольд же огляделся, когда ему показалось, что он услышал знакомое звяканье шпор, но после успокоился, потряс головой, будто бы стряхивая всю эту чушь, и решительно поднялся в комнату Алекса.

Севиль уже успел вернуться и складывал вещи, остальные собирались тоже, в той же спешке.

– Что-то случилось? – Дрейк протер глаза устало.

– Браконьеры и обвал в шахтах, – прокомментировал Винс и пнул дорожную сумку. – И если ты не хочешь, чтобы тебя упрятали за решетку, тебе придется поехать с нами в качестве помощника шерифа.

– Восхитительно, – Гарольд посмотрел на испуганного Клера и подошел к нему, погладил по щеке. – Все скоро уладится. Мы и близко не подойдем к тем горам, не бойся.

Клер только кивнул и потерся о ладонь щекой.

В дилижансе было пыльно, жарко и неуютно. Сидения были жесткими, тяжелая занавесь дрожала, пропуская только пар и пыль с дороги.

Клер, жестикулируя, рассказывал что-то МакКлайму, который косился то на Севиля, то на Винсента, сидевших по бокам от него. Гарри устроился рядом с Клером, дальше примостился Ал, отодвинувший вторую синюю занавесь и ленивым взглядом провожавший пустынные пейзажи, сменившиеся настоящей пустыней с одинокой дорогой посередине, далеким шумом паровоза впереди и мелькающими маленькими пока еще кактусами. Лошадь Севиля плелась позади, как и конь Винсента, а третий был привязан к рыжему спереди и тащил за собой дилижанс.

– Жарко? – Гарри прошептал это в аккуратное ушко Клера, отведя прядку черных волос, выбившихся из прически. – Потерпи, нам до вечера ехать, ночью будет прохладней, – он подул на шею; та тут же покрылась мурашками, а Клер прижал голову к плечу, сощурив глаза и улыбаясь.

Пруденс фыркнул и продолжил обмахиваться веером из бумаги, сложенным наскоро из пожелтевшего листка, найденного у Ала под кроватью.

Алекс вздохнул, поменял ноги, закинув левую на правую и отер пот со лба, откинулся назад на сиденье и горестно простонал. Севиль покосился на него лениво и только дальше вытянул ноги.

Лошади вдруг затормозили, заржав, Винсент высунул голову из окна, а Клер наоборот прижался к Гарольду, вздрогнув.

Дилижанс окружила дюжина всадников с лицами, закутанными платками по самые глаза, половина лица была спрятана еще и под маской, и шляпами, насунутыми до бровей. Севиль напрягся и вытащил револьвер, спрятал его за спину. Винсент повторил действие отца, а Алекс вдруг зажал глаза ладонью и спрятал голову в колени.

– Эй! – Пруденс сполз с сидения, кинулся к нему. Дженкинс поднял голову, жмурясь, и отполз в угол, дрожа. Из глаз капали слезы, глаза жгло, и, открыв их, Ал увидел только смутные тени.

– Он нас не видит, – прошептал испуганно Винс и дернулся, когда дверь распахнули.

Дрейк бесстрастно оглядел стоявшего на ступеньке толстого мужчину в рыжих выцветших штанах и такого же цвета растянутой рубашке. Клер схватил его за руку, сердце, как сумасшедшее, колотилось у парня в горле, не давая выдохнуть без хрипа.

– Выметайтесь отсюда. – прозвучало хриплое, и мужчина махнул пистолетом, проследив, как спрятавшие незаметно от него оружие Винсент и Севиль помогают Алу выбраться из дилижанса. Пруденс подхватил сумку на плечо, а Клера под руку и вместе с ним спрятался за широкую спину Гарольда.

Вдруг сумки у них выдернули, а руки принялись связывать. Какой-то долговязый со сползшим платком, кривыми пожелтевшими зубами и длинным носом туго затягивал веревки, а все тот же толстый довольно хрюкал, разгребая фляги со спиртным.

– Он же не видит ничего! Пусть с нами пойдет, не связывайте! – Клер дернулся, кинувшись было к Алексу, который, задрав голову, прислушивался, не решаясь открыть глаз.

– Глаза закрыть, и я так ничего не увижу, – философски хмыкнул молодой преступник во всем синем, поправил каштановый локон и связал Алу руки за спиной. – Пошли!

– Куда? – Винсент огляделся и не увидел ничего, кроме пустынной дали и промчавшегося мимо вдалеке паровоза, от которого осталась только струя черного дыма.

Возничий трепыхался и молчал, зло ругнувшись только тогда, когда из-под жестких сидений грабители вынули мешок золота.

Лошадей отвязали, Длинный повел их за собой, всех остальных натянувшаяся веревка вынудила идти за Толстым.

Гарольд наклонился и проверил наличие ножа за стягивавшей бедро полоской резинки. Клинок был на месте, Дрейк ободряюще улыбнулся Клеру и пошел за остальными, свернувшими с дороги в направлении гор.

***

Изумлению Энди не было предела, когда он под вечер вернулся к конюшне и не нашел ни лошадей, ни брата и его сопровождающих в квартире. Окна были вновь закрыты наглухо.

Он решился было постучаться, но ему так никто и не открывал, а мальчишка-сосед, выглянувший из соседней двери, сообщил, что высокий рыжий мужчина отбыл в направлении Броуденвилля буквально полчаса назад.

Энди в спешке седлал Карлу Мо, чертыхаясь.

И выяснилось еще, что в дом к родителям тот мужчина зайти не мог – там тоже было заперто и ни души, хотя садик был ухожен и чист, что подметил Энди, проскакав на лошади мимо.

Дорога извивалась, петляла, уходила в разные стороны, делилась на три таких, себе подобных, но Дженкинс только хмыкнул себе под нос и решил срезать через горы. Грабителей он не боялся, известный среди них как самый меткий стрелок и удачливый вор, еще почище Дрейка, на поиски которого поутру отправилась группа вооруженных людей. Поговаривали, его видели в Броуденвилле.

Дженкинсу под солнцем, на которое уже стекались тучи, было жарковато, и он то и дело останавливался напиться и напоить лошадь.

Появились первые после прерий деревья, высохшие, голые и поскрипывающие. Далее петляли горные тропки, одна из них вела к ущелью, уходила в прохладные пещеры.

Ночами здесь сновали койоты, и Энди потащил Карлу прямиком к узкому проходу, не желая останавливаться на ночь как на ладони, когда рисковал быть не то что связанным своими же, а еще и съеденным.

Капала вода, свистел сквозь дыры ветер, Энди не заметил, как стемнело, продвинувшись вглубь горы.

***

Клеру было жутко. Он подполз к Гарри и дрожал за его спиной, осматривая куски скал и отросшие ветки, пролезшие в дыры.

Грабители разбежались по плато, остались только Каштановый, Толстый и Длинный, они со смешками все же вернули Пруденсу сумку, который теперь успокаивал Ала, и с интересом смотрели на дорогие побрякушки Клера, не подпускавшего к себе никого, кусавшегося.

Гарольд дожидался момента, когда можно будет разрезать веревки и сбежать, но выхода из пещер не знал. А слишком напуганный Клер навряд ли мог вести их в таком состоянии.

Севиля и Винса обыскали, изъяли оружие и привязали покрепче, догадавшись, что старший Тернер – шериф. За такого можно было бы получить неплохой выкуп. И только Прю, баюкая Алекса, был связан только по ногам.

Было тепло внутри, за куском скалы, хотя над головой простиралось звездное небо, а в скалы ударялся ледяной ветер. Клеру было странно знакомо это место, хотя, вероятно, были тысячи таких похожих мест.

Дженкинс, переждав жжение в глазах и стерев кое-как с помощью МакКлайма со щек слезы и потеки пахнувшего травами состава, разглядывал грабителей, возможные выходы из пещеры. Их четверых не обыскивали, не считая сумок, и повезло, что Ал выложил все ценное еще в особняке. В сумке же Гарольда оказались только сложенные шкуры для палаток, одеяла и фляга с водой.

Запах жареного мяса разнесся по всем сообщающимся пещерам мгновенно, и Длинный с Толстым втягивали носом воздух, поворачивая над костром маленькие тушки освежеванных грызунов. Хвостики их болтались, сгорев в тонкие нитки, а уши сгорели моментально, оплавившись. От отвращения Клера передернуло, и он отвернулся. Тени плясали на стенах, редкое пламя освещало нацарапанные или размазанные мелом линии, сложенные в рисунки. Пруденс на руках подполз к ним, с интересом рассматривая прыгающее животное красного цвета из-за странной пыльцы. От нее чесался нос и жгло глаза, МакКлайм отполз обратно, наскребя себе немного красного порошка в ладонь.