Текст книги "Будете должны, миледи (СИ)"

Автор книги: lyalik45

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

– Я работаю над этим, – хитро улыбнувшись, она сдернула одеяло, заставив мужчину поежиться от потери тепла.

– Раз ты у нас ранняя птичка, может и завтрак заказала уже? – нехотя поднявшись, он покрутил головой, пытаясь проснуться до конца. – Конференция может затянуться.

– Ты взрослый мальчик, можешь и сам, – собрав волосы в хвост, она уже отправилась в ванную как была перехвачена сильной рукой.

– Я первый, – журналист в последний момент протиснулся в белую дверь и даже показал язык своей соседке, прежде чем закрыть ее. – А ты пока организуй нам завтрак.

– Локсли! Открой немедленно! – Реджина с криком дергала дверь, надеясь, что та вывалится. – Мне дольше собираться!

– Кто не успел, тот опоздал, – рассмеявшись, он включил воду посильнее, не желая слушать женские вопли.

Когда Робин, потирая волосы полотенцем, вернулся в номер, Миллс спокойно пила кофе на балконе. На пару секунд он даже залюбовался тем, как сосредоточено она смотрела вдаль, как лучики солнца, играя, заставляли ее жмуриться и невольно улыбаться. А эта женщина может быть милой. Но вспомнив, на что еще способна Миллс, он решил проверить комнату, представляя изощренную месть своей коллеги. К удивлению, не обнаружив никакой подлянки, мужчина облегченно выдохнул, но тут же понял, что не нашел и своего завтрака.

– Я не понял, – облокотившись на дверной косяк, журналист вдохнул запах кофе. – А где мой кофе? Я тоже хочу.

– Кто не успел, тот опоздал, – пожав плечами и продублировав недавнюю фразу, она демонстративно откусила кусочек еще горячего круассана.

– Реджина, мне еще нужно просмотреть материал! Я же не успею! – он даже облизнулся от вида шоколадной начинки. – Кусочек, пожалуйста.

– Не смотри как кот из мультика! – не выдержав пристального взгляда, Миллс поднесла круассан к мужским губам. – Доедай, а я в душ. В кофейнике есть кофе.

– А ты можешь быть милашкой, – хитро прищурившись, Локсли доел предложенную выпечку, а сделав глоток ароматной жидкости, устроился в кресле, подставив лицо солнцу.

– Просто не хочу, чтобы ты жаловался Голду, будто я тебя морила голодом, – закатив глаза, она оставила журналиста наслаждаться остатками завтрака.

***

Зарегистрировавшись в качестве участников, Миллс и Локсли к счастью для себя разошлись в разные стороны. Робин был рад встретить коллег-журналистов и даже днем согласился поиграть с ними футбол. А вот Реджине, которая никого здесь не знала, пришлось сложнее. Она посетила одну из секций конференции, где не услышала ничего полезного и бездумно рисовала фигурки в блокноте.

Во время перерыва ей пришлось вдобавок прослушать все местные сплетни. Одни яро рассказывали про роман редактора с курьером или симпатичной секретаршей; другие описывали постоянные поездки, на которые в целях сближения их вывозит начальство; третьи просто жаловались на зарплату и вечные придирки. Уловив за короткий кофе-брейк всего пару идей, которые можно продемонстрировать Голду, хотя бы для приличия, Миллс предпочла насладиться горячим напитком.

– О, – завидев свою спутницу, Робин помахал рукой, – я тебя ищу. Я в своей секции закончил, и мы идем на футбол.

– Тебя сюда прислали работать, а не развлекаться! – недовольно прищурившись, она поправила волосы.

– По своей тематике я все сделал, – прихватив стаканчик с кофе, Локсли прислонился к стене. – А у тебя как успехи?

– Нудная конференция и куча сплетен, – шумно выдохнув, Миллс закусила губу. – Я уже устала.

– Так иди в номер, состряпаешь что-нибудь Голду, – пожав плечами, он кивнул очередному знакомому. – Или пообщайся, тут много женщин.

– Я сказала, что меня не интересуют сплетни!

– Хочешь, пойдем со мной на футбол, – Робин совсем тихо озвучил свое предложение, представляя ответную реакцию. – Вживую это гораздо интереснее. Соглашайся.

– Лучше смотреть на глупую игру, чем слушать глупые разговоры, – выбрав из двух зол меньшее, Реджина согласно кивнула.

Приняв решение отправиться на футбол, Миллс очень быстро поняла, что не прогадала. Зрителей было не много, потому она с интересом наблюдала за игроками, давая оценку каждому из них. Свою выдуманную игру она назвала «Базар мужчин», где все имели свои достоинства и недостатки. Когда очередь дошла до Локсли, то она поймала себя на мысли, что если не брать во внимание его характер и идиотские шутки, то он вполне хорош. В конце Миллс даже нехотя поставила именно его на первое место в своем импровизированном списке, вновь засмотревшись на вспотевшее мужское тело.

– О чем ты мечтаешь? – знакомый голос выбил ее из фантазий и заставил резко распахнуть глаза. – Игра закончена, идем?

– Ах, да, – кивнув, Реджина отвергла вытянутую мужскую руку и встала с трибуны сама.

– Сейчас свободное время, у нас есть несколько часов до банкета. Хочешь, сходим пообедаем? Тут недалеко от отеля хороший ресторанчик.

– За неимением лучшего, – она развела руками и вздохнула. – Надеюсь, там хотя бы вкусно кормят.

В долгом ожидании заказа из-за большого количества посетителей, Миллс и Локсли находили постоянные поводы, чтобы уколоть друг друга или подшутить. Когда женщина первая удостоилась выбранной порции, Робин не удержался и потянулся к ее тарелке.

– Дождись своего!

– Я дегустирую, – состроив умный вид, он украл еще кусочек. – Если что отравимся вместе.

– Тебе лишь бы в мою тарелку залезть, – улыбнувшись такой детской выходке, она сделала глоток вина. – Твои спагетти несут, смотри.

– Потрясающе! – даже не дожевав, Локсли накрутил макароны на вилку и поднес к женским губам. – Попробуй.

– Я не хочу, убери! – замотав головой, Реджина безрезультатно отталкивала вилку от себя.

– Просто попробуй.

– Ладно, – зная, что Локсли не успокоится, она все же сдалась. – Ммм, правда, вкусно.

– А я о чем, гораздо лучше твоего салата и пресной телятины, – заметив блеск в женских глазах, он быстро освободил стол, поставив в центре свою тарелку. – Поэтому угощайся.

– Мы не парочка влюбленных школьников, которые поедают спагетти из одной тарелки, – Миллс лишь усмехнулась, пригладив пальцами скатерть.

– Не ищи подвохов там, где их нет, – устав от женской подозрительности, Робин взъерошил волосы. – Просто давай поедим, тем более я твой обед пробовал, – он протянул ей вилку и подмигнул.

Не сдержав смешка, Реджина присоединилась к поеданию спагетти и не отказалась от второго бокала вина. Она даже оценила несколько шуток, позволив мужской руке на пару секунд задержаться на своей ладони. Но идиллия длилась недолго, и как только женский телефон зазвонил, Миллс радостно встрепенулась, но прочитав имя на дисплее, также быстро затухла, бросив его обратно в сумку.

– Чей звонок ты все-таки так ждешь? – склонив голову, журналист вовремя себя одернул от прикосновения к коллеге.

– Это неважно, тем более нам пора, – подскочив со стула, она нервно скомкала салфетку и направилась к выходу.

– Да сколько можно! – ругнувшись, Локсли бросил несколько купюр на стол и уже у двери нагнал беглянку, прижав к стене. – Что с тобой происходит? – вопрос прозвучал почти шепотом, а пальцы крепче сжали тонкую талию.

– Пусти….– очередная попытка вырваться была провалена, отчего она опустила голову. – Пожалуйста.

– Прости, – отступив назад, Робин виновато поднял руки. – Я просто хочу помочь.

– Ты не сможешь, – грустно улыбнувшись, Реджина провела ладонями по мужским плечам, заметив, как те моментально напряглись. Хотелось сделать так еще, но эта мысль была моментально уничтожена. – Пошли собираться.

***

Все оставшееся время до банкета они почти не разговаривали и даже не спорили. Тишину в номере нарушал лишь телевизор и шум фена, доносившийся из ванной.

– Может, ты все-таки поднимешь свой зад и оденешься? – заметив, что ее сосед продолжает валяться, Миллс недовольно постучала каблуком. – Скоро выходить.

– Мне придется отбивать тебя от ухажеров, – решив вернуть их разговору привычный тон, он ухмыльнулся, оценив короткое красное платье, босоножки на шпильке и тонкую жемчужную нитку на шее, которая придавала кокетства.

– Мог бы просто сказать комплимент, а не прикрываться дурацкой шуткой, – закатив глаза, она отвернулась к зеркалу, поправляя макияж.

На банкет они все-таки опоздали, ведь Миллс в последний момент занялась мужским образом. Перебрав скудный гардероб, она с трудом выбрала рубашку и галстук, подходившие к ее наряду.

– Если из-за тебя я пропущу устрицы, то пойдешь мне их покупать, – Робин принялся озираться по сторонам в поисках любимого деликатеса.

– Мы хотя бы сочетаемся, а не выглядим как клоуны, – шикнув, Миллс толкнула его в бок.

– Август! – завидев знакомого, Робин помахал рукой. – Я скоро вернусь. Много не пей! – посмеявшись над своей коллегой, он отправился к приятелям, желая хоть немного развеяться.

К сожалению, для Реджины уход ее главного раздражителя ничего не решил. Она пообщалась с несколькими редакторами и их помощниками, пококетничала с журналистами и вновь оказалась одна. Остановившись около большого окна и прихватив бокал шампанского, она наблюдала за такой же одинокой луной, компанию которой сегодня не составили звезды. Наверно не заслужила. Еще с детства обожая смотреть на ночное небо, Миллс уже не замечала играющей музыки, несмолкаемого смеха и звона хрусталя. Погрузившись в свои мысли, она едва не подскочила, когда ее сумочка резко завибрировала.

– Не может быть…– перечитав имя звонившего еще раз, Миллс со всех ног бросилась к выходу, желая найти тихое место.

Робин краем глаза видел как его коллега, вооружившись телефоном, покинула зал. Подумав, что та, наконец, дождалась заветного звонка, он вновь вернулся к знакомым, пытаясь вникнуть в суть разговора.

– Мне нужно отойти, – не выдержав этой неизвестности, журналист решил отправиться на поиски своей знакомой. Детективной истории не вышло, и он нашел ее недалеко от лестницы, где та до побелевших костяшек держалась за перила.

– Генри, – за несколько секунд это имя прозвучало несколько раз, – как ты? Я так соскучилась.

Когда женский телефон вернулся обратно в сумку, Локсли четко уловил тихий всхлип, который и послужил катализатором к действию.

– Что случилось? – опустив ладони на хрупкие плечи, он чуть сжал их. – И не говори, что все хорошо.

– Я устала, пойду в номер, – не сделав ни единой попытки, чтобы вырваться, Миллс даже позволила себе откинуться на его плечо. – Возвращайся к друзьям, а я спать.

– Я тебя не оставлю, – развернув ее к себе, Робин аккуратно стер мокрые дорожки с женских щек. Сейчас она совсем не походила на женщину, которая издевалась практически над всем издательством. Сейчас ее хотелось обнять как ребенка и уткнуться в темную макушку носом. – Жди меня в номере, я попрощаюсь со всеми и приду, – отогнав последние мысли, он заправил выпавшую за ухо прядь.

– Не надо я…– приложенный к губам палец активно призывал к тишине.

– Пять минут.

Оказавшись в номере, Миллс с силой швырнула телефон, но тот даже не разбился, а просто упал на подушку. Признав поражение даже в этой схватке, она обессилено села на край кровати, включив лишь один ночник. Хлопок двери и появление Локсли прошли для нее незаметно.

– Реджина, ты меня слышишь? – впервые наблюдая подобное состояние у своей коллеги, журналист поставил принесенный поднос на стол. Вновь не получив ответ на вопрос, он уселся на пол, расстегнув ее босоножки, освобождая женские ноги, как он считал, от тюрьмы.

– Все хорошо, – пошевелив пальчиками ног и заметив вернувшегося мужчину, она резко поднялась с кровати. – Я переоденусь и вернусь.

Осознав, что ей нужно время, Робин быстро избавился от ненавистного костюма и облачился в обычные шорты с футболкой. Содержимое подноса, а именно тарелка с фруктами и бутылка виски оказались на прикроватной тумбочке в компании со стаканами.

– Зачем ты остался? – наконец, выйдя из ванной, Реджина закусила губу от импровизированного ужина. – Мог бы веселиться.

– Иди сюда, я нашел мелодраму, – он похлопал рукой по свободному месту на кровати и кивнул в сторону включенного телевизора.

Несмотря на приличную громкость, Миллс видела лишь картинку, не в силах уловить ни единого звука. Она также видела, как Робин бросает на нее быстрые взгляды, как наверно в сотый раз поправляет подушку и нерешительно закусывает губу.

– Что случилось с родителями Грейс? – прервав тяжелое молчание и сделав очередной глоток виски, она села в позу лотоса.

– Тебе, правда, это интересно? – удивленно вскинув бровь, журналист даже убавил звук телевизора.

– Да, – быстрый ответ и нервно сжатая простынь, отбили желание спорить. – Мне интересно.

– Его звали Тук, – он сел рядом в той же позе, подвинув тарелку с фруктами. – Мы дружили с детства и звали друг друга братьями. С Джоном мы познакомились в старшей школе, а с Уиллом уже в университете, – ответ на негласный вопрос последовал незамедлительно. – Тук работал в католической школе. Знаешь, когда он принял это решение, я дико смеялся, – грустная улыбка украсила мужское лицо. – Мы подкалывали его, называли святошей. А когда напивались, то пытались даже исповедоваться, – послышался тихий смешок.

– Дураки, – хмыкнув, Миллс не смогла сдержать улыбки.

– Но Тук никогда не обижался и упорно твердил, что это его призвание. А потом в его жизни появилась Мэриан…. – послышался громкий выдох. – Я влюбился в эту женщину с первого взгляда! – за очередным выпитым стаканом послышалось очередное откровение.

– Ты…

– Я никогда не лез в их отношения, – он снова пояснил логичный вопрос и взъерошил волосы. – Потом появилась Грейс, и они просто светились от счастья. Мэриан возилась с малышкой, но никогда не забывала о Туке, да даже о нас, – уголки губ вновь поднялись в улыбке. – Она принимала все наши посиделки, проблемы, постоянные приколы. А когда Грейс исполнился год, то они решили устроить себе маленький отпуск, а я должен был остаться с ней.

– Расскажи, – она невольно придвинулась ближе, сжав мужскую руку.

– Они выбрали пансионат недалеко от города, – отставив стакан, Робин не выпустил женскую ладошку. – Каждый день я общался с ними, получал фотографии и нянчился с Грейс. Мэриан тогда именовала меня лучшим крестным и обещала привезти кубок, – снова послышался смех.

– А она….Она знала о твоих чувствах?

– Не знаю, – журналист пожал плечами. – Не думаю, я был другом. Просто другом.

– А потом? – глоток виски вновь обжог горло, а тонкие пальцы усилили захват.

– А потом они не вернулись. Я звонил, писал, но безрезультатно. Сначала думал, что они устроили шутку или просто продлили отпуск, но телефоны молчали, – светильник выключился и включился заново. – Ночью мне позвонили и сказали, что их машина столкнулась с фурой. Мэриан погибла сразу, а Тук жил почти неделю.

– И врачи не помогли? – вопрос был глупый, но наверно необходимый.

– За его жизнь боролись, даже Голд присылал знакомого врача, – женская ладонь, прижатая к чуть колючей щеке, символизировала отчаяние. – Он не дожил даже до операции, а я наверно впервые возненавидел Бога. Бога, в которого так верил Тук. Хочешь спросить, почему мне отдали Грейс?

– Да.

– Я был прописан в завещании, которое они составили после ее появления, да и Голд… Он помог мне и здесь.

– Грейс зовет тебя….

– Папой, – опередив с ответом, Локсли пожал плечами. – Я все расскажу ей, но потом.

– Главное не опоздай.

– Редж, – Локсли впервые использовал это обращение, обновив стаканы, – что с тобой происходит?

– Ничего, – ответ был тихий и короткий.

– У меня из головы не выходит наш разговор, – он забросил пару виноградин в рот. – У тебя умер ребенок?

– Нет, – она даже помотала головой, боясь представить подобное. – Скорее я умерла для своего ребенка.

– Расскажи мне.

– Тебе, правда, это интересно? – притянув колени к подбородку, Миллс попыталась с иронией повторить недавний вопрос.

– Мне интересно, ты знаешь, – в доказательство он совсем выключил телевизор, придвинувшись ближе и забрав тонкие пальцы в свою ладонь. – Я слушаю.

========== Часть 5 ==========

– Тебе, правда, это интересно? – притянув колени к подбородку, Миллс попыталась с иронией повторить недавний вопрос.

– Мне интересно, ты знаешь, – в доказательство он совсем выключил телевизор, придвинувшись ближе и забрав тонкие пальцы в свою ладонь.

– Семь лет назад я усыновила ребенка. Генри, – мягкая, совсем непривычная улыбка украсила женское лицо, – в честь моего отца. Шесть лет я растила своего принца, делала все, чтобы он был счастлив. А потом…– неожиданный гром за окном заставил ее поежиться, – потом вдруг объявилась его биологическая мать. Спустя столько лет у нее проснулся материнский инстинкт! – усмехнувшись, Миллс покачала головой. – Целый год я боролась за сына. Целый год ушел на судебные разбирательства, ссоры, скандалы… – воспоминания проносились как кадры кинопленки, заставив глаза заблестеть. – Но я проиграла и потеряла сына.

– Я не понимаю, – нахмурившись, Робин взъерошил волосы. – Что произошло?

– Она оказалась веселее, умнее, – зажмуренные глаза с трудом сдерживали слезы, а зубы до боли вцепились в нижнюю губу, – Генри сразу потянулся к ней. Сначала им разрешили встречи, потом выходные, – она сама нашла руку журналиста, когда очередной раскат грома встретился с молнией, – и в конце суд принял решение, что ребенку лучше будет с родной матерью. А мне оставили просто встречи, жалкие объедки.

– Но… – непонимание вновь читалось на мужском лице, а одеяло накрыло женские ноги.

– Генри сам так захотел, – вздохнув, Реджина прислонила лоб к коленкам, наверно желая скрыться. Сразу захотелось вернуться в детство и спрятаться в шалаше, который отец строил на время грозы. В нем было спокойно и безопасно, а мигающая гирлянда всегда заставляла улыбаться. – Эта женщина, Эмма Свон, – она даже поморщилась от ненавистного имени, поджав губы. – Он все время говорил о ней, спорил со мной, даже стал сбегать. Однажды мы снова поругались, и Генри назвал меня злой, после чего снова убежал. Я просто стала не нужна, понимаешь?

– Он ребенок, Реджина, – Локсли ободряюще улыбнулся, уложив обе ее ладошки себе на щеки. – Он запутался, подумай, какой это стресс. Вы же наверняка очень разные с этой женщиной.

– Да Свон просто подкупила моего сына! Разрешает ему все, потакает любым капризам! Мать года!

– А ты не думала, что она просто исправляет свои ошибки? – журналист не выпустил женских рук, заметив, как их хозяйка встрепенулась, словно птица, попавшая в клетку. – Нужно иметь огромную силу воли, чтобы вернуться к прошлому.

– Хоть ты перестань! Бросила раз, бросит и второй! – не выдержав, она с силой толкнула соседа в плечо, вскочив с кровати.

Несколько шагов измерили небольшой номер, а дождь за окном резко усилился, стараясь обратить внимание на себя. Ветви деревьев, словно огромные лапы, стучали в окно и просили открыть его, впустив их погреться и переждать непогоду. Хитрая осень подобно капризной девушке показывала свой характер: теплый безоблачный вечер в считанные секунды уступил место настоящей буре.

– Генри поймет и все наладится, – покачав головой, Робин сделал глоток виски. – Его мать ты, а та женщина…. – нужные слова никак не хотели приходить на ум, отчего мужские пальцы обводили ободок стакана, – с этим нужно смириться. Каждый заслуживает второй шанс, в том числе и она.

– Хватит! – отмахнувшись, она выставила ладонь вперед, желая остановить бессмысленную и стандартную речь. – Хватит говорить, что он поймет, что все будет хорошо! А что мне делать до этого времени? Когда будет это хорошо? Меня выкинули как ненужную вещь, Локсли! – обессилено выдохнув, она скатилась по стене на пол, стукнув по нему кулаком. – Прекрасно получить шанс за счет меня!

– Это не так, – присев рядом, журналист развел руками. – Как бы то ни было, но вы обе матери. Просто ты с характером, – он даже хихикнул, слегка толкнув брюнетку в бок.

– Ты о чем? – Миллс даже подняла голову и недовольно прищурилась.

– Ты хочешь все контролировать, Реджина. Ты контролируешь себя, сына, эту Свон, да все наше издательство! А люди хотят свободы, пусть маленькой, но свободы, – Локсли придвинулся чуть ближе, склонившись к женскому уху. В нос ударили сладкие духи, которые впитали в себя запах виски и образовали коктейль, заставивший блаженно прикрыть глаза. – Хочешь совет?

– Ну, давай, умник, – закусив губу, она невольно дернула головой, почувствовав теплое дыхание в шею. – Ты же у нас психолог, – сарказм получился наигранным.

– Я не психолог, – решив не зацикливаться на очередном недовольстве, журналист вложил стакан в руку своей коллеги. – Начни жить. Сделай так, чтобы твоему сыну стало интересно, чтобы он потянулся к тебе. Убери эти глупые рамки, правила. Мне порой кажется, что ты робот, – о последней фразе он пожалел моментально.

– Отличнооо…– рассмеявшись, Реджина вмиг оказалась на ногах. – Я выслушала тебя! Я переживала за тебя, а ты просто назвал меня роботом! Да пошел ты, Локсли! – ее голос впервые, так срывался, а пальцы нервно заламывались, отдавая неприятным хрустом. Погода за окном немедленно поддержала создавшуюся атмосферу, выпустив еще несколько молний, а дождь так и норовил пробраться внутрь и освежить гостей номера.

– Я сказал, что мне кажется! – Локсли не заметил, как тоже перешел на крик и разлил виски на ковер. Темное пятно немедленно растеклось в неровную фигуру, но не привлекло сейчас внимания. – Ты даже не можешь слушать! – вскинув руки, он сделал шаг вперед, окольцевав хрупкие плечи. Хотелось ее встряхнуть и посильнее.

– А я не хочу никого слушать, тем более тебя! – ей хватило сил, чтобы оттолкнуть его и прижаться к стене. – Я просто хочу вернуть сына! Почему этого никто не может понять… – громкий выдох символизировал усталость, а очередной раскат грома заставил вздрогнуть и обнять себя за плечи.

– Я понимаю, – он вдруг перешел на шепот, притянув женщину к себе. Он даже смог зарыться носом в волосы, как уже хотел, и вновь потонуть в этом дурманящем аромате. Чертов алкоголь, но желания отпускать ее совершенно не было. – Я понимаю, – фраза была тихо продублирована, а ладони аккуратно поглаживали тонкие позвонки. – Начни меняться сама и все вокруг изменится.

– Легко сказать, – почувствовав поцелуй в лоб, Реджина резко распахнула глаза, стараясь прогнать наступающую негу, которая обволакивала коконом и утаскивала в свой плен. Помотав головой, она все же освободилась от объятий, облокотившись на балконную дверь. – Я вообще-то не собиралась изливать тебе душу, – хмыкнув, она заметила, что дождь стих и открыла окно. Приятная свежесть и ночная тишина заставили улыбнуться и сделать глубокий вздох.

– Я тоже, – подняв с пола стакан и допив остатки жидкости, журналист включил второй ночник и на миг залюбовался то ли пейзажем за окном, то ли умиротворенной женщиной, смотрящей вдаль. – Жалеешь?

– Нет, – Миллс лишь пожала плечами, а ее пальцы прослеживали траекторию стекающих капель, которые словно маленькие змейки ускользали вниз. – А ты? – женские глаза неожиданно блеснули игривым огоньком, а краешек закушенной губы приковал мужское внимание.

– Нет, – на автомате повторив ответ, Локсли сглотнул и потянулся за новой порцией виски. Алкоголь явно шел ей на пользу. – Почему ты сегодня плакала? Ведь тебе звонил Генри, как я понял.

– Да, – игривый настрой, словно по щелку испарился, поселив в глазах грусть, смешанную с тоской. Мелкий дождик вновь застучал по крышам, отбивая только ему понятный ритм. – Но Генри теперь не до меня. Он ограничился парой фраз, сказав, что все хорошо. Я не видела сына почти два месяца! Он считает меня злой.

– Ты не злая, – мужские ладони осторожно опустились на хрупкие плечи, а подбородок нашел пристанище на темной макушке. – Сложная и вредная, но не злая, – желая подбодрить коллегу, он нарисовал на запотевшем стекле несколько смешных мордашек. – Смотри, это мы делаем вид, что работаем, когда ты проходишь мимо.

– Тогда это Голд, – хихикнув, Миллс дорисовала одной из фигур трость, и устало откинулась на мужскую грудь. – Пойдем, спать. Я очень устала.

– Конечно, – оставив маленький поцелуй в висок, он нехотя отстранился и выкинул опустевшую бутылку, валявшуюся на полу.

Стерев ладонью получившуюся картину, которая медленно исчезала от новых капель, она забралась в постель, пытаясь согреться от неожиданного озноба. Робин почти сразу оказался рядом, решив не устраивать борьбу за одеяло как прошлой ночью.

– Прекрати вертеться как медведь! – не выдержав очередной мужской попытки устроиться удобнее, Реджина пнула соседа в спину.

– Хочешь, я тебя обниму? – прокрутив в голове еще раз недавний разговор и пытаясь представить, что творится в женской голове, Локсли упустил момент, как озвучил вопрос вслух. Мысленно стукнув себя по лбу, он развернулся к ней лицом, ожидая то ли пинка, то ли еще какой-нибудь выходки.

– Конечно, нет, Локсли! – усмехнувшись, она демонстративно отвернулась, отодвинувшись подальше.

– Мне кажется, что тебе это нужно.

– Нет.

– А если отбросить тот факт, что я идиот и шутки у меня идиотские, – издав смешок, журналист не унимался и аккуратно коснулся женского плеча.

– Делай, что хочешь, – фыркнув и устав пререкаться, Миллс легким движением скинула руку, втайне боясь, что мужчина все же сдастся. Чувство быть хоть немного нужной вперемешку с крепким виски породили желание вновь ощутить его объятие, особенно сейчас, когда яркая молния на миг осветила черное небо, заставив вздрогнуть. Светильник несколько раз поморгал и выключился, погрузив номер в полную темноту.

– Ты очень красивая, – кончики пальцев заскользили по женским лопаткам, невзначай поддев бретельку. Губы непроизвольно старались поймать непослушные волосы, щекотавшие подбородок, и так и норовившие попасть в рот.

– Не рассчитывай ни на что, Локсли! – почти невинные поглаживания вызвали маленькую улыбку, которая умело пряталась за маской недовольства и безразличия. Им определенно нельзя пить вместе.

– Ворчать будешь утром, – издеваясь, он прикусил тонкую кожу на ее шее, а рука по-хозяйски расположилась на талии, играя с краями майки, так и рискуя соприкоснуться с кожей. С ней нужно быть смелее, утверждал мужской разум.

– Прекрати… – возмущение сейчас было фальшивым, о чем свидетельствовал тихий стон, усиливший мужскую хватку. Тело совершенно не признавало свою хозяйку, сдаваясь без боя позабытым ощущениям и сильным рукам, держащим так крепко и на удивление бережно.

– У тебя от меня мурашки, – шепча и продолжая свою маленькую игру, журналист убрал мешающие волосы в сторону, потеревшись колючей щекой о плечо. – И мне это нравится.

– Просто холодно, – закрыв глаза, Реджина спрятала лицо в подушку, сдерживаясь от желания замурлыкать, словно кошка у ног хозяина. И когда подобное было в ее жизни? Разум думать отказывался, предлагая лишь различные картинки дальнейших действий.

– Считай, что верю, – тяжесть мужского тела была приятной, а губы прочертили линию от женской скулы к виску. – Спи.

Ответа не последовало, но когда раскат грома вновь попытался выбить окно, она сама забрала его руку, подложив под щеку, а Локсли в свою очередь не удержался от еще одного поцелуя в плечо. Второго раза наверняка уже не будет, решил он.

***

Утро добрым не бывает. Именно данной фразой Робин мог бы описать свое пробуждение. Неприятный и за ночь порядком надоевший дождь продолжал барабанить по стеклу, не оставляя солнцу не единой попытки занять линию обороны. Неприветливый вид за окном прекрасно сочетался с головной болью, стучавшей в висках маленькими молоточками, которые били словно по наковальне. Мышцы стали каменные – наверно он не шевелился несколько часов. Опустив глаза, журналист убедился в последнем предположении, заметив, что Миллс, железная Миллс удобно устроилась под его рукой, переплела их ноги, а ее ладошка мирно покоилась на колючей щеке. Минувший разговор невольно всплыл в затуманенном сознании. Интересно она просто придумает повод для увольнения или остановится на длительных пытках? Эта женщина, скорее всего, выберет пытки, жестокие пытки.

– Ваше Величество, – выведя на женском плече несколько незамысловатых фигур, он заулыбался от тихого мурчания, – пора просыпаться или ковёр-самолет улетит без нас.

– Какой ковёр-самолет? – сонно подняв голову, Реджина не была готова увидеть самодовольного Локсли. Эту наглую ухмылку хотелось скорее стереть и уже желая огреть его посильнее, она растерялась, обнаружив свое местоположение. Попытка проморгаться и даже ущипнуть себя не помогла. Рука так и замерла в полете.

– Не волнуйся, между нами ничего не было, – предотвратив очевидный вопрос, журналист приложил женскую ладонь к губам, оставив легкий поцелуй.

– Я помню, Локсли!

Недовольно поднявшись, она покрутила головой, заметив темное пятно на ковре, и вспомнив их вчерашние беседы по душам, крепкий виски и объятия. И почему она сразу не легла спать? Идиотка.

А потом вспомнился голос Генри, который был абсолютно счастлив со своей матерью и не собирался домой. А потом был он – последнее воспоминание вызвало лишь улыбку. Может, Локсли не такой идиот? Эта мысль была сразу отвергнута.

– Я никому ничего не расскажу, – поцелуй в макушку и уже знакомые руки на плечах заставили ее резко распахнуть глаза и выскользнуть из объятий. – Это останется между нами.

– Ну, еще бы, – ехидно прищурившись, Миллс пожала плечами, – твоя работа зависит от меня, – настало время вернуться к привычному режиму и забыть о проявленной слабости.

– Моя работа зависит от Голда, а ты просто его помощница и не более, – этот раунд он явно оставил за собой, заметив, как дверь ванной громко хлопнула. До первого паука – эта мысль заставила невольно улыбнуться.

***

Аэропорт родного города встретил их привычной суматохой, несмолкающим гулом и вечно спешащими людьми. Порадовала лишь погода: яркое солнце освещало пожелтевшую листву, которая еще задержалась на деревьях и не желала оказаться жертвой местных дворников, а теплый ветерок старательно разгонял облака, позволяя жителям погреться лишний денек.

– Я думал, твой чемодан улетит в теплые страны, – Локсли уже по инерции поймал багаж, не удержавшись от едкого комментария. – Я отвезу тебя домой.

– Не утруждай себя, Локсли, – разведя руками, Миллс безуспешно попыталась отобрать свой чемодан у журналиста. – Отдай, я не маленькая.

– Моя карета ничем не хуже, – игриво подмигнув и прихватив вещи, он отправился к выходу, что-то насвистывая себе под нос. – Догоняй, моя машина на стоянке.

– Локсли! – ответа не последовало.

Женские ругательства в спину, сочетающиеся со звонким стуком каблучков, даже веселили Робина и заставляли петь громче. Их маленькая игра могла бы длиться вечно, но, наконец, добравшись до автомобиля, он погрузил багаж и галантно раскрыл дверцу.