Текст книги "Дочь Гробовщика (СИ)"

Автор книги: ЛуКа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

У бедняжки прихватило спину и разогнуться она так и не смогла, увязнув лицом в добротной и жирной для выращивания могильных цветов, земле. Подняться сил не было, возможно, она сломала нос и задохнулась. Или просто была так стара, что решила больше не оттягивать встречу с давней подругой, имя которой Смерть, и отдалась на ее волю. Поговаривали, что когда Сепультуру хоронили, ее слуги-зомби стояли рядом. У кого-то появились проблески сознания, они начали шевелить онемевшими губами, пытаться что-то сказать и, не успев это сделать – превратились в прах. Со смертью хозяйки чары ее спиц спали с жертв, но они все равно умерли. Бесценный артефакт перешел к отцу Варлока, а затем к нему, и уже он вручил его своей жене Малифиции. Мать прекрасно осознавала, каким оружием она владела, но вязание занимало ее больше, чем превращение недругов в ходячих мертвецов.

– Вот я тебя и нашла! – Джиневра встала рядом со мной, из выреза ее рубашки была видна пышная грудь. Если бы я была каннибалом, то, возможно, не отказалась бы от такого блюда как грудинка ведьмы. Но чего не было, того не было.

– Нашла с первого раза, – скептично ответила я, смахнув челку с глаз и поправив рукав куртки.

Джиневра надула пухлые губки и наклонилась над столом, расстояние между нашими руками сократилось.

– Ты что-то хотела? – перешла я к делу и провела четкую линию в новой схеме, едва касаясь карандашом бумаги. «Стоит перейти к практике. Например, прогуляться на пляж и с помощью некромантского кинжала, начертить схемы на песке. Ведь на деле у нас нет времени для идеальной прорисовки. Мы никогда не знаем, в каком месте окажемся, и какая поверхность подвернется под руку для кропотливой работы».

– Да так, ты всегда занят. Иногда ведь нужно и отдыхать. В будни учеба, а по выходным ты не вылезаешь из библиотеки, – она не жаловалась, но и явной заботы в ее голосе я не почувствовала. – Вот я и хотела тебе предложить прогуляться, давай куда-нибудь сходим. Одно дело мужская компания, и совсем другое женская, – ведьмочка подмигнула мне.

Я нахмурилась, сверяя рисунок на пергаменте с изображенным в книге. Кинжал был у меня в сапоге. «Если я пойду на пляж, то смогу попрактиковаться, например, на льду – это будет еще сложнее – твердая поверхность».

– Хорошо. Пойдем на пляж, – не глядя на нее, я убрала все следы своего пребывания и направилась к выходу.

Джиневра, довольная тем, что у нее так легко получилось меня уговорить, пошла следом. По пути она взяла с подоконника небольшую корзинку.

– Это для пикника. Тетушка прислала мне домашнего вина, – поделилась она.

Немного подумав, я, как истинный «джентльмен», перехватила ее ношу. Девушка благодарно мне улыбнулась.

– Я не пью.

– Не волнуйся, оно абсолютно безопасное. Гарантирую приятные ощущения, сладковатое послевкусие и отсутствие похмелья.

Я пожала плечами, но на деле мне стало любопытно, что же задумала моя спутница, придя в библиотеку, заранее подготовив корзинку с этим самым домашним вином. Ведь если бы я в очередной раз отказалась от ее предложения пойти на прогулку, она могла придумать другой повод.

Половину берега на пляже покрывал толстый лед и было достаточно много места, чтобы использовать кинжал.

Поставив корзинку на гладкий камень, заменивший нам стол, я вытащила из сапога оружие и, осторожно ступив на хрустящую снежную крошку, порывом магии очистила для себя широкий круг. Лед был неровным и достаточно толстым для черчения.

Пока Пендрагон вынимала свои припасы и наполняла кубки, я сосредоточено создавала рисунок пентаграммы. От кинжала в разные стороны летели крупицы льда, я щурилась, стараясь, чтобы ничего не задело глаза.

– Диаваль, нехорошо заставлять девушку ждать! – окликнула она меня, сидя на пледе. – Передохни немного и потом вернешься к своим каракулям!

Я смахнула влажные капли с лица, слизнув с нижней губы кусочек льда, он тут же растаял на языке.

Джиневра ежилась, поджимая под себя ноги.

– Не боишься замерзнуть? – спросила я. «Сидеть на пляже в холод, обдуваемой ветрами – не самая романтичная идея для свидания».

– Нет, я тепло одета, мы ведь здесь ненадолго… – она протянула мне кубок.

Пить то, что предлагают девушки с такой хитрой улыбкой – было верхом глупости. «Она явно туда что-то подмешала», – я села напротив и понюхала вино:

– Пахнет приятно, какие-то пряности?

– Да, тетушка варит это вино несколько часов подряд на определенном огне. Ну что, выпьем за твое здоровье?

– Как тебе будет угодно, – я поднесла кубок к губам, и вдруг вздернула руку, показав в небо позади Джиневры. – Это же блэквудские маусы, опасный вид летучих мышей! – Джиневра обернулась в ту сторону, где летело где-то пять черных точек, скрывшихся в щели утеса. – Мои братья давно мечтают завести себе парочку мышей. Они свободно летают днем, не боясь солнечного света. Еще они отменные нюхачи, прекрасно чуют кровь, и их яд обладает уникальными свойствами, – я сделала вид, что отпила немного, громко чмокнув губами. – Да, вино действительно очень приятное на вкус, никогда такого не пил.

Пендрагон обернулась ко мне и лучезарно улыбнулась, тоже сделав глоток:

– Я рада. Попозже ты почувствуешь его эффект, тебе станет легко-легко.

Если бы она так приторно не улыбалась, я бы ей поверила, но, как и было ясно изначально, девушка что-то задумала. Проверять на себе действие вина я не хотела, а вот использовать его на Джиневре...

– У тебя там нет никаких закусок? Засиделся я в библиотеке и проголодался, – пожаловалась я, сделав печальное лицо.

– Конечно, есть! – она отставила кубок в сторону и отвернулась к корзинке и, пока она в ней копалась, я незаметно поменяла кубки. – Надеюсь, тебе нравится запеченная курица и утиный паштет с гренками, – Джиневра достала еду.

Ее порция вина оказалась не такой пряной, и на вкус отдавала кислятиной.

– О, а как же тост? – спохватилась она, видя, что я сделала еще один глоток.

– Да, прости… спасибо за гренки, – я была сама учтивость, стараясь не рассмеяться.

Девушка захрустела черной полоской хлеба с коричневым паштетом, я без опаски тоже съела одну.

– У тебя кубок почти опустел? – спустя несколько минут молчания отметила я, наблюдая изменения во внешности ведьмочки.

И без того ее румяные щеки совсем раскраснелись, глаза странно блестели, зрачки расширились, а на лице расползлась пьяная улыбка.

– Д-да-а-а-а… то-о-о-о-чно, сейчас налью, – растягивая слова и облизывая пересохшие губы, протянула она.

Крышка корзинки была открыта, и я увидела не один сосуд вина, а два.

«Какой из них был с зельем, можно было определить по запаху», – незаметно для девушки, я вытащила кинжал и левитацией отправила его на лед.

– Джиневра, давай я поухаживаю за тобой, – я перехватила ее руку с кубком, и нежно сжала запястье. – Вот незадача, я забыл кинжал на льду, ты не могла бы его принести?

– Конечно, дорогой, – ее губы расплылись в глуповатой улыбке, и мне стоило больших трудов не рассмеяться.

Следя краем глаза за неуверенной походкой Пендрагон, я быстро откупорила обе бутылки, в коричневой было обычное вино, а вот в зеленой – добавка из смеси приворотного зелья.

«Нужно уделять больше времени и внимания занятиям мадам Зеварцер, иначе вздумай кто отравить меня – могу не унюхать», – я налила в кубок вина и захлопнула крышку корзинки. Джиневра вернулась обратно, довольно размахивая моим кинжалом.

Но отдавать его просто так она не собиралась, и я это поняла.

– Диаваль, ты такой неприступный, но, так и быть, отдам твое оружие в обмен на поцелуй, – игриво начала она.

– Целый поцелуй? – наигранно возмутился я. – Джиневра – это нечестно…

– Да брось, всего один, и забирай свой кинжальчик, мне-то он без надобности, – она подошла ко мне вплотную, упав рядом на колени. Ее рыжие волосы развевал ветер, она приоткрыла рот и потянулась ко мне.

– Хорошо, но закрой глаза, – приказала я.

В глазах Пендрагон появился азарт, и она послушно смежила веки, вытянув губы трубочкой. Я обвила ее талию рукой, коснувшись рукояти кинжала и… чмокнула ведьму в нос, ловко отобрав оружие.

– У-у-у, так нечестно! – девушка заколотила кулачками по моей мужской груди.

– Ты ведь не уточняла, куда тебя следует поцеловать, а воспользоваться опьянением девушки – мне не позволит совесть, – я усмехнулась, убирая прядь волос ей за ухо.

Пендрагон обижено надула губки:

– Пф! Честь… больно ты правильный. Ну почему ты такой зануда, Диаваль? Вокруг столько прекрасных девушек, а ты все время в книгах. Неужели тебя совсем не привлекает студенческая жизнь? Как же так? – она хотела ударить меня в плечо, но я увернулась, и девушка упала носом в плед, оттопырив свой зад кверху.

– Джиневра, кажется, вино твоей тетушки ударило тебе в голову.

– Кажется, – прогнусавила она, пытаясь подняться, но ее руки разъезжались в стороны.

«Придется тащить ее в общежитие. Отлично! Новая тема для слухов: Диаваль Некроманцер с пьяной дамой на руках».

– Привет. У вас все в порядке?

Я обернулась и увидела Матиаса. Мой напарник по зельеварению с интересом разглядывал заднюю часть Пендрагон, и я быстро прикрыла ее пледом.

– Тетушка Джиневры прислала ей домашнего вина, и она решила попробовать его, а заодно угостить меня. И вот… как видишь.

Матиас склонил голову на бок, его широкий шарф съехал на плечо. Он был похож на всклоченного деревенского парня, но добродушного и ничуть не высокомерного, как Ариан и его друзья.

– Вижу.

– Поможешь отнести ее в общежитие?

– Без проблем, – он с легкостью поднял ее на руки, а я завернула ноги ведьмы пледом. Подобрав корзинку, мы покинули пляж.

– Странно было увидеть тебя с девушкой. На свидании… – немного погодя, добавил Матиас.

– Самому себе удивляюсь.

– Извини, если я вам помешал…

– Не помешал, а выручил, – мы почти дошли до общежития. – Не знаю, что делать с девушками в таком состоянии, у меня опыт только с пьяными братьями, но там все просто: главное не дать им упасть на что-то твердое, и вовремя подать стакан воды.

Матиас вдруг остановился и посмотрел мне в глаза:

– У тебя с ней, ну… все серьезно?

Я всматривалась в его лицо и пыталась понять, к чему он клонит, разве что…

– Не волнуйся. У меня нет видов на Джиневру, и если она тебе нравится, то действуй быстрее. В другой такой раз, она может напиться с кем-то менее щепетильным, не обремененным понятием чести, – я повесила корзинку ему на руку и направилась обратно в библиотеку.

Остаток выходного дня, прошел для Джиневры Пендрагон как в тумане. Она не помнила, как оказалась в своей спальне и мысленно проклинала теткино вино, пообещав, что больше ни капли не выпьет. По крайней мере именно этого! А вот нахождение Матиаса в своей комнате – стало настоящим откровением, особенно после того, как он предложил ей встречаться.

Для вида она сказала ему, что подумает, но внутри нее все ликовало. «С Диавалем все равно бы ничего не получилось, слишком чопорный, с таким сможет встречаться разве что монашка или такая же заучка, как и он», – думала она, провожая уходящего от нее Матиаса мечтательным взглядом, уже представляя себя его парой.

Глава 8

После свидания с Джиневрой, я старалась держать с ней дистанцию. У меня и без нее хватало поклонниц. Девушки часто подбрасывали под мою дверь любовные письма и коробки со сладостями. Они караулили у входа в библиотеку и нагло занимали стол, за которым я обычно сидела. Барышень, которые пытались отвлечь меня от учебы, выгонял библиотекарь, сдружившийся с таким усидчивым студентом, как я.

С Крабатом, Юро, Матиасом и еще несколькими ребятами я продолжила общение, а Ариан и его дружки больше не пытались меня задирать, хотя у них было предостаточно возможностей, но каждый раз рядом оказывались друзья. Не раз меня звали на совместные попойки под покровом ночи или в таверну в деревне за кладбищем. Но я всегда отказывалась, боясь потерять контроль над своим разумом, одному демону известно, чем могло закончиться для меня алкогольное опьянение. «Отличный шанс убить меня, пока я не смогу защищаться».

Прошло два месяца, а на третий в Виверну прибыли близнецы Некроманцер.

Они появились в альма-матер поздним вечером, когда занятия давно закончились, а студенты разбрелись по территории университета.

Как всегда, я засиделась в библиотеке. На столе лежала стопка старинных фолиантов по «Древние руны» и «Темное искусство некромагии». Рядом лежали несколько исписанных перьевой ручкой пергаментов с символами и схемами. Я настолько погрузилась в чтение, что не услышала, как в библиотеку кто-то вошел, а когда щеки коснулась холодная сталь, широко раскрыла глаза. Сердце замерло, а затем нервно забилось в моей груди.

– Теряешь сноровку, совсем здесь расслабилась, сестра, – отчитал меня старший брат Малефикарум, убирая некромантский кинжал в ножны на широком ремне.

Я повернулась: передо мной стояли одинаковые, как две капли воды, близнецы.

– Потише нельзя, могут услышать, – зашипела я, недобро сверкнув глазами.

– Плохо же ты о нас думаешь, мы сразу повесили полог тишины. Кстати, при таком тусклом свете, ты похожа на мертвую, но даже за этими юношескими чертами, я могу разглядеть свою прелестную сестренку. Не смог не проверить тебя, – губы Малефикарума тронула усмешка, он нежно провел холодными пальцами по моему лицу, скрытому за мужской личиной, а затем заключил меня в объятья.

Оказавшись в его руках, я ощутила, как накопленное напряжение стало уходить из тела. Как тяжела оказалась эта ноша: хранить свою истинную личность в секрете ото всех, соблюдать правила, быть осторожной в словах. Чувствуя под ладонями широкие плечи брата, вдыхая древесный аромат туалетной воды, исходящий от ворота мужского плаща, ощущая шелк длинных волос и, глядя в родные сапфировые глаза, я расслабилась.

– Что вы здесь делаете? Я думала, вы на задании, – я едва доставала им до подбородков.

– Мы были в северной части королевства и получили твои письма по возвращению, – Малефикарум нахмурился, все еще держа ладонь на моем плече. – Они тревожные. Профессор Аластор, пригласил нас в состав комиссии по практике и оценке дипломных работ студентов пятого курса. В этом году они заканчивают, и для нас это отличная возможность побыть с тобой рядом.

Маллеус расстегнул ворот плаща и стянул с шеи связанный мамой шарф из черной мягкой шерсти:

– Конечно, произошедшее с тобой могло быть и случайностью, но работа с пятикурсниками – прекрасный шанс помешать твоим недоброжелателям.

– Вы будете жить в преподавательском крыле? – спросила я.

– Пока что не решили, возможно, снимем квартирку в деревне за кладбищем. Старшекурсницы должны быть весьма недурны, – Маллеус хитро подмигнул сестре.

– Брат, мы здесь не за тем, чтобы ты соблазнял молодое поколение, не забывай о репутации, – одернул его строгим тоном, таким похожим на отцовский голос, Малефикарум.

– Как вы меня нашли? – я стала собирать книги с пергаментами в сумку.

– Не забывай, что мы семья, каждый может чувствовать друг друга на расстоянии. А уж найти тебя в университете не составило труда. Раз ты не в своей комнате, кстати, на ней стоит неплохая защита, но все же недостаточно сильная, – отметил Маллеус. – То где тебе еще быть, как не в библиотеке.

– Дома были? – я повесила сумку на плечо, но ее забрал Малефикарум, взвесив тяжесть учебников.

– Вчера. Матушка передавала тебе привет, и… – он выудил из внутреннего кармана такой же черный шарф, как у Маллеуса, но с фиолетовой нитью по краю и вручил мне. – Она старалась, нити вымочены в ее крови и зашептаны обережными чарами. Это не поможет тебе от смерти, но лишним не будет.

Я обмотала подарок вокруг шеи и потерлась щекой о приятный материал, крупная вязка, все как я любила, но главное… чувствуется прикосновение маминых рук.

– Пойдем, проводим тебя до твоей комнаты. По вечерам опасно передвигаться в одиночку, – Малефикарум подтолкнул меня к выходу из библиотеки.

В коридорах действительно было мрачно, если бы мы не могли видеть в темноте как кошки, то давно споткнулись бы. Еще одна особенность некромагов.

– Непродуманная система освещения, – проворчал Маллеус.

Наших шагов не было слышно, а мрак и вороты плащей скрывали лица братьев.

Мы быстро дошли до комнаты и скрылись за дверью, где они смогли снять плащи. Форму для инквизиторов длительное время вымачивают в разных зельях, а затем сильные некроманты накладывают на них защитные чары. Каждый инквизитор ходит в такой одежде-броне, она защищает своего владельца.

Маллеус осмотрелся:

– У тебя уютно, гораздо лучше, чем было в нашей комнате. Обстановка, как дома…

Лис молча сидел на подоконнике среди подушек, он испугался вошедших гостей и спрятался.

– В ванную пойдете? – я сняла кулон и положила на тумбочку, по плечам рассыпались мои длинные волосы. Черты лица изменились на женские, а форма стала немного велика в груди и плечах.

При виде меня прежней, братья расплылись в улыбке:

– Вот, совсем другое дело. Еще бы переодеть тебя в женский наряд – и отлично, – отметил Маллеус, разглядывая меня с головы до ног.

– Ты еще больше стала похожа на матушку, – Малефикарум поцеловал меня в лоб, а потом долго всматривался в мои глаза. – Помнится, дома ты не была такой уставшей. Тебя сильно тревожат эти покушения?

– Теперь нет. Рядом всегда находятся… друзья, – мне было трудно выговорить это слово, я не понимала его значения. Да, мы были компанией, учились вместе, но никому из них, я не могла довериться так, как братьям.

– Мал, иди в душ первым, – приказным тоном сказал Малефикарум. Затем он подвел меня к креслу, и устроившись рядом, вытянув ноги к огню.

– Слушаюсь, господин старший инквизитор, – Маллеус шутовски поклонился и скрылся в ванной, через минуту вся его одежда вылетела из-за двери на пол.

– Неряха… – я покачала головой и взмахнула рукой, развесив все на вешалке, применив к ним и к сапогам очищающие чары.

– Ты, действительно, очень похожа на маму. Вы даже одинаково двигаете руками, – Малефикарум с нежностью смотрел, как я колдую. – Сколько мы не виделись?

– Месяца три или четыре. Вы убыли по заданию до моего отъезда в «Виверну», – я взяла его за руку и приложила ладонь к своей щеке.

Он нахмурился и сжал мои пальцы:

– Все гораздо серьезнее, чем я предполагал. Ты бледна, полна тревоги и истощена. Возможно, отец возлагал на тебя слишком большие надежды, давил своим обучением…

Я покачала головой:

– Нет, не в этом дело. Просто… от прошлого не уйдешь. И порой мне страшно осознавать, что в любой момент я могу умереть и, тогда, помощь понадобится другим. Я – как шкатулка с запертым внутри мощным проклятием, от него просто так не избавиться. Я ношу это в себе столько времени, – я тяжело вздохнула, мне хотелось плакать. Но если я не выговорюсь сейчас, то потом буду неразборчиво говорить сквозь рыдания. Сделав глубокий вдох и отпив воды из протянутого Малефикарумом стакана, я продолжила. – Раньше мне было проще мириться с тем, что со мной произошло в детстве, ты и сам это помнишь. Но, живя среди живых людей, у каждого из которых свои планы на будущее – веселье, отношения, я понимаю, что мне все это чуждо. Будто я стара, как мир. Все повидала, у меня нет их простых желаний, все, что мне важно – это не умереть, и вдруг… кто-то планомерно пытается это со мной сделать.

– Мне, кажется, ты утрируешь, всего-то два покушения, а не двадцать два, как у нас с Маллеусом. Большая часть из них, скорее всего, была вызвана завистью одногруппников, попыткой проверить, такие ли мы, Некроманцеры, сильные на самом деле. Ведь многие считают нашего отца бессмертным. Возможно, ты преувеличиваешь… и слишком боишься того, что другие неудачно пошутили – история с тем, что тебя закрыли в гробу – смахивает на мелкую пакость, а не на покушение. Но вот скинуть тебя со скалы… да, в этом есть своя доля опасности. Но и ты должна была отразить ее, воспользоваться левитацией, а не уйти в оцепенение и испугаться. Не этому учил тебя отец.

Мне стало стыдно за себя и свой нелепый страх. «Действительно, это все не стоит того, я – дочь Варлока Некроманцера, спавшая в закрытом гробу с разлагающимся трупом, боровшаяся с такой отвратительной нечистью, какую сложно представить, пережившая не один смертельно опасный ритуал – трачу время и силы на подобные переживания, оказавшиеся чьей-то мелкой пакостью, нехорошей шуткой, местью».

– Возможно, я излишне подозрительна, и в твоих словах есть правда…

– Кто знает. Подозрительность ты унаследовала от отца, но мы – мужчины, а ты – девушка. И, хотя отец никогда не делал между нами разделения, воспитывая тебя как третьего сына, я-то знаю, как непросто это тебе далось. Я горжусь тобой и верю, что все наладится. В любом случае, мы здесь, и тебе не о чем волноваться. Если кто-нибудь вздумает совершить очередное покушение, мы разберемся. А ты учись, и не забивай свою голову лишним… помни – твоя голова – это чердак, и ты хранишь там все самое важное и необходимое.

– Помню.

Когда водные процедуры были закончены, а братья облачены в домашнюю пижаму, они втроем ужинали за столиком. Маллеус поедал огромную яичницу с сосисками под острым соусом и запивал все… горячим чаем.

– Эх, никогда не получалось упросить слуг Виверны подать вина.

– Что ты хотел – это университет, а не таверна. Здесь не приносят студентам алкогольные напитки. Радуйся, что еду подали, иначе сидеть тебе голодным, – Малефикарум усмехнулся.

– Не напоминай, – Маллеус страдальчески закатил глаза. – На втором курсе нас на неделю лишили еды, приходилось таскаться в общую столовую, а все потому, что мы притащили из дома парочку бутылок из отцовского погреба.

Звяканье столовых приборов нарушало те моменты, когда Маллеус не открывал рот. Я только успевала подать ему салфетку.

– Иногда мне кажется, что ты сын не лорда, а обычного простолюдина. Посмотри, как ты ешь, настоящий свин. Жуй с закрытым ртом и прекрати разговаривать, – беззлобно отчитал его Малефикарум. Он понемногу начинал засыпать, разомлев после горячего душа, пары сэндвичей с большой чашкой какао и исходящего от камина тепла.

– Сегодня вы останетесь со мной? – с надеждой спросила я.

В детстве, лет до шести, я частенько выбиралась из своей большой и несколько мрачной для ребенка комнаты, сбегая к братьям и таща за собой плюшевого енота, которого Маллеус собственноручно для меня сшил, хотя, конечно, без помощи мамы не обошлось.

Я укладывалась с Малефикарумом, потому что из-за кошмаров Маллеус дергался во сне и мог скинуть меня на пол. А вот Малефикарум спал практически как покойник, но стоило маленьким холодным ножкам и ручкам прижаться к его телу, он тут же просыпался, укутывал меня одеялом, и так мы спали до утра, согреваясь теплом друг друга.

В те пару месяцев, приставленная ко мне гувернантка, недовольно ворчала, что юной леди не положено спать с мальчиками, даже если это ее братья. Иногда она чуть ли не силой пыталась увести меня из комнаты братьев, но стоило Малефикаруму посмотреть ей в глаза, у дамы начинали дрожать губы, и моя маленькая ручка выскальзывала из ее стальной хватки. Я скрывалась за дверью комнаты братьев и до глубокой ночи мы могли играть в карты или собирать пазл из белоснежных косточек животных. Такие пазлы Малифиция при помощи чар связывала невидимой нитью и приклеивала к подставке или вставляла в рамку.

Модели этих скелетов отлично подходили под интерьер библиотеки и кабинета Варлока.

– Сегодня останемся, – ответил Малефикарум, не открывая глаз.

Я с нежностью поцеловала его в висок, а через секунду он спал мертвым сном, закинув ноги на пуфик, откинувшись на спинку кресла. Инквизиторы могли спать где угодно и в любом положении, главное спать. Маллеус, в отличие от него, разлегся на другой половине кровати, поцеловав меня в лоб и пообещав, что не будет дергаться.

Утром я проснулась от того, что меня гладили по голове:

– Отец… еще немного… – сонно прошептала я, зарываясь лицом в подушку.

Послышался знакомый смех, а затем по комнате поплыли ароматы завтрака: свежеиспеченный хлеб, жареный бекон и… черничный пирог.

– Вставай, соня, иначе опоздаешь на лекцию.

Все это заставило меня окончательно проснуться.

Маллеус сел в кресло. Одетый с иголочки в темно-синий деловой костюм, волосы были тщательно причесаны и перевязаны лентой в цвет.

Малефикарум поправил узкие очки в черной оправе и перекинул косу через плечо. Он читал свежий выпуск газеты и пил кофе без сливок и сахара. В отличие от Маллеуса, старший оделся в полностью черный костюм, и единственным ярким пятном был алый шелковый платок в кармане пиджака. Такие одинаковые, но вместе с тем разные мужчины, один легкомысленный, а второй серьезный.

– Диа, садись завтракать, – не отрываясь от чтения, сказал старший брат.

Я быстро умылась и, переодевшись в форму, устроилась на пуфике.

– Ты с кем-то сдружилась? – спросил Малефикарум.

– Не то, чтобы сдружилась, но в кругу моего общения есть один умный парень, ведьма, оборотень и… некромаг. Очень сильный, умеет сливаться с тьмой и прошел испытание «Одержимости».

– Вот как? Кто же этот несчастный, кто решил заранее его пройти? Хотя, о чем я. Отец заставил нас ощутить весь спектр этих невероятных впечатлений в десять лет, – Маллеус говорил шутливым тоном, но в его глазах застыла боль.

– И как его зовут? – Малефикарум поднял на меня блестящие глаза.

– Крабат, он племянник Аластора.

– Вот как? Мале, это случайно не тот самый мальчик, сын Реджины, сестры Аластора.

– Верно. Ал рассказывал, что она и ее муж были инквизиторами и погибли во время рейда по драконьим подземельям. Один опасный некромаг совершил там запрещенный ритуал, но Реджина с Сайласом вмешались. Из мира демонов выбрался сильный лич, и им собственноручно пришлось не только закрывать портал, но и уничтожить лича, у них ушли все энергетические запасы. Помощь опоздала, и они превратились в прах, даже косточки не осталось. Их портреты висят в галерее славы, рядом с нашим отцом.

Эта история меня шокировала. За все это время, я никогда не интересовалась семьей Аластора. «Оказывается, Крабат не просто его племянник, а сын великих людей, пожертвовавших собой ради мира в королевстве».

– От живых проблем больше, чем от мертвых, – Малефикарум ободряюще погладил меня по макушке. – Доедай свой бекон и вперед, к знаниям. Мы останемся жить в университете, займем апартаменты в крыле преподавателей. Я отправил магический вестник ректору.

– Но мы же будем по вечерам выбираться в деревню? – с надеждой спросил Мале у брата. – Там есть неплохие таверны, печально, что в таких местах нет достойных борделей. Это – не столица, – пожаловался он.

– Замолчи, иначе я снова заморожу твой язык, – одернул его Малефикарум.

– Не будь ханжой! Как будто тебе в прошлый раз там не понравилось, я помню ту брюнетку, – он подмигнул старшему.

– Хорошо, – Малефикарум, устало прикрыл лицо газетой. – Иногда мы будем захаживать в деревню, только замолчи и давай без подробностей. Мы рядом с сестрой, а не братом.

Остаться незамеченными им не удалось. Стоило близнецам выйти из моей комнаты, как гомон голосов в коридоре тут же стих – на нас все таращились. Я поудобнее перехватила сумку, и мы спустились на улицу, двинувшись к учебному корпусу.

Возле кабинета Милоша Павлеша братья остановились, приветствуя подошедшего к ним артефактора. Преподаватель с удовольствием жал близнецам руки, посматривая на их шеи, с висящими на них подвесками с аргиллитами.

– Все дети Варлока Некроманцера в одном месте – удивительно, берегитесь, как бы враги об этом не прознали, – Милош усмехнулся. – Диаваль, проходи в аудиторию.

Под ошарашенные взгляды студентов, близнецы кивнули младшему брату.

– Слышал о вашем назначении. Пятикурсникам не позавидуешь, – посмеивался в усы Милош.

– Все так, господин Павлеш. Нам с братом посчастливилось быть приглашенными ректором.

– Малефикарум, вы по-прежнему держитесь, как истинный лорд. Вашим манерам и выдержке может позавидовать любой.

– Вы мне льстите. Хорошей лекции, профессор, – и они с Маллеусом ушли.

– Ах, как жаль, что они не смогли остаться. Какие экземпляры, удивительная работа… потрясающие артефакты, а подвески… просто нечто, – бубнил себе под нос Милош, входя в аудиторию. – Добрый день, господа, начнем!

Лекция проходила относительно спокойно, не считая постоянных перешептываний за моей спиной.

– Не может быть? Ты уверена?

– Я сама видела, вдвоем выходили из его комнаты.

– Они такие красавчики, статные, а какие плечи. Все три брата – просто обворожительны, аж мурашки по коже. Вот бы мне такого охмурить. Но если старшие выглядят более живыми, то Диаваль, как мертвец. К тому же, вечно хмурый, и чего ему не хватает?

– Я слышала, что среди преподавателей появятся двое новеньких, быть может, это они и есть? Уж больно представительно выглядели, особенно тот, в синем костюме.

– Меня больше привлек в черном костюме, который был в очках, но у него такой пугающий взгляд.

Этот женский треп продолжался до тех пор, пока терпению Милоша не пришел конец, и у болтающих, не замерзли языки. Я мысленно позлорадствовала.

Сидевшими сзади, оказались студентки с факультета некромагии и целительства. Кого-то я помнила в лицо, но не по именам. Это было для меня лишней информацией и без крайней необходимости, я не трудилась ее запомнить. Исключение составляли те, с кем я относительно близко общалась.

Обернувшись, я увидела за задним столом Крабата и Юро. Некромаг выглядел гораздо лучше, чем раньше. «Должно быть, рана от пентаграммы практически зажила». Оборотень, почувствовав мой взгляд, приветливо улыбнулся.

После окончания лекции, меня со всех сторон обступили девушки.

– Диаваль, а это твои братья, да? – спросила одна из них.

– Да, – коротко ответила я, убрав книгу в сумку.

– Такие привлекательные, должно быть, вы все пошли в отца…

– Должно быть.

– Может, давайте все вместе после занятий отправимся в деревню? Я слышала, в таверне подают очень вкусный пирог с почками.

– Мы предпочитаем слегка прожаренные бифштексы с кровью, – уточнила я.

Отовсюду слышались вопросы, но я как всегда была холодна и спокойна, отвечала равнодушно, едва ли не зевая.

Решив, что с этим курятником пора заканчивать, я протиснулась между женских бедер к выходу:

– Мне нужно к тренеру Вариусу, – барышням я кивнула на прощание, и покинула аудиторию, через несколько шагов вздохнув с облегчением. «Не было напасти! Теперь точно не отвяжутся. Что же им всем не учится», – думала я, спускаясь по ступенькам и идя к полю.

По пути меня нагнали Юро и Крабат:

– Ну и переполох устроили наши девчонки, смотри, Диаваль. Как бы к концу месяца всякие фифы не женили на себе твоих братьев, – Юро усмехнулся.

Я резко остановилась и холодно посмотрела на оборотня, улыбка сошла с его лица.