Текст книги "Личный секретарь (СИ)"

Автор книги: Lucifer_Dragoti

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 33 страниц)

Сейчас, сразу из аэропорта мы ехали на встречу в личный особняк нашего, возможно, будущего партнёра, а затем, ближе к вечеру, должны были заселиться в отель.

Мы подъехали к огромному особняку, стоявшему практически на берегу Тихого океана, и я в который раз вспомнила о том, как просила отца отвезти меня о океану.

А в итоге мою мечту исполнил Грэм.

Он открыл передо мной дверь и подал руку, помогая мне выйти из машины.

Я поправила подол белой юбки-карандаша и стряхнула с топа несуществующую грязь, что заставило Грэма улыбнуться.

Как ни странно, он был одет не особо в деловом стиле – светло-голубые джинсы и белая рубашка без воротника не слишком соответствовала его положению, но я промолчала об этом. Здесь было почти тридцать градусов тепла, поэтому я даже не могла предположить, насколько бы ему было жарко в деловом костюме.

Мы поднялись по лестнице к входной двери и, ещё до того, как Грэм успел позвонить, она открылась.

Я несколько раз вдохнула и выдохнула, старясь успокоить внезапно участившееся сердцебиение. На огромной картине, висевшей в холле, была изображена семья из трёх человек: рыжеволосая женщина со сверкающими глазами-изумрудами, светловолосый мальчик с глазами как у его матери, сидел на её коленях, а рядом, держась за спинку стула одной рукой, стоял высокий мужчина в деловом костюме. Его светло-пшеничные волосы были забраны назад, а темно-карие, практически чёрные глаза, буквально следили за мной.

Лицо этого человека было до боли знакомо мне, ведь именно его отражение я видела, смотрясь на себя в зеркало каждый раз.

Это был мой отец.

– Гейл? – услышала я голос моего шефа, не давший мне утонуть в глубинах воспоминаний. – Всё хорошо? Ты себя плохо чувствуешь?

– Нет, – быстро ответила я и покачала головой, а затем даже попробовала улыбнуться. – Всё хорошо. Идём, быстрее начнём – быстрее закончим.

Горничная, чьего прихода я не успела заметить, проводила нас на второй этаж и остановилась рядом с тяжелой добавить дверью. Поклонившись нам, она быстро удалилась.

Я нацепила на себя очередную искусственную улыбку, чтобы скрыть свою волнение, хотя трусящиеся руки всё равно выдавали меня, краем глаза заметив, как мистер Дра̀гнил закатил глаза, и толкнула дверь, чтобы войти.

Мой отец сидел за столом деловом тёмный-сером костюме, листая какие-то бумаги и даже не заметил, как я вошла. Он всегда был таким: с головой уходил в работу, напрочь забывая про семью. Надеюсь, что хотя бы его сыну везёт больше.

– Добрый день, меня зовут Гѝдеон Гейл, – начала я свой диалог, чтобы привлечь его внимание. Он поднял на меня взгляд и буквально застыл, держа в руках какой-то лист бумаги. Ну, ещё бы, она ведь не видел меня четыре года, я сильно изменилась за это время. Я больше не такая капризная папина дочка, живущий только за его счёт. – Я личный секретарь мистера Грэма Дра̀гнила – директора Дра̀гнил Консолидейтед. Перейдём сразу к сути контракта?

Я села на белое кресло, почувствовав себя лишь частью интерьера, напротив отца, и достала из сумки большую папку со всеми приготовленными документами, а затем положила их в раскрытом виде перед моим отцом, чуть жмурясь из-за яркого света, бившего мне в глаза.

– Насколько я понимаю, вы не только заключаете контракт, но и продаёте часть своей компании, чтобы удержаться на плаву, – начала я, кладя прямо перед своим отцом папку. – Если все правильно, то можете начать ознакомление с контрактом. Так же там есть поля, которые вам необходимо заполнить. Мистер Дра̀гнил предполагает, что заключить контракт можно будет завтра в более деловой обстановке.

– Гѝдеон, ты что, меня не узнаёшь? – заговорил мой отец, наконец придя в себя.

Боковым зрением я видела, как мистер Дра̀гнил слегка приподнял брови, явно ничего не понимая.

– Простите, но я не имею ни малейшего понятия, кто вы, – холодно отрезала я, поджав губы. Ага, не на ту напал.

– Я твой отец, – с нажатием зашипел он, бросая косой взгляд на моего начальника, явно ненавидя меня за моё непослушание. Раньше я всегда боялась ослушаться его. Но теперь пора дать отпор.

Я повторила этот жест в сторону мистера Дра̀гнила и заметила, как он до побеления в костяшках сжал руки, а по его лицу внезапно начали ходить желваки.

– Простите, но мой отец умер четыре года назад, – уточнила я, чуть поджав губы и покачала головой.

– Гѝдеон! – воскликнул он, стукнув кулаками по столу и вскакивает с места. Его лицо раскраснелась, а светлые волосы упали на лицо. Он всегда был слишком вспыльчив, особенно когда речь заходила о послушание. Я вжалась в кресло и вновь почувствовать себя той самой трёхлетней девочкой, живший в страхе перед своим отцом.

Боялась ли я его сейчас?

Несомненно.

Я чувствовала, как меня охватывает ужас.

Но я должна побороть его.

– Что? – немного дерзко спросила я, вставая со своего кресла и отпираясь руками об стол, чтобы заглянуть отцу в глаза и увидеть в них своё отражение. – А что я должна была ответить тебе? Ты бросил меня, маму и Лекси на произвол судьбы, да и ещё дал взятку всем, кому только было можно, чтобы ничего не выплачивать. Не смей даже называть себя моим отцом! Ты для меня никто!

– Гѝдеон, ты не имеешь права так со мной разговаривать! – взревел отец, и я видела, как в буквальном смысле начало багроветь его лицо, а на лбу начали выступать вены. Мне было чертовски страшно, но я, набрав в лёгкие воздуха, спокойно продолжила:

– Я не имею права так с тобой говорить? Да кто ты такой, чтобы говорить мне, как правильно я должна разговаривать с человеком, разрушившим мою жизнь? Но ты знаешь, я благодарна тебе за это: из-за тебя я стала гораздо сильнее, иначе бы наверняка до сих пор сидела у тебя на шее, выпрашивая деньги и боясь сделать один неверный шаг. Но чтобы ты знал, я ненавижу тебя и не считаю своим отцом, а Лекси даже не знает, кто ты такой. Моя семья хорошо справляется и без тебя. И я сделаю всё возможное, чтобы ты больше никогда не появлялся в их жизни.

Я видела, как он занёс свою руку, чтобы как всегда наотмашь ударить меня по лицу и машинально зажмурилась, но удара почему-то так и не последовало.

Чуть приоткрыв один глаз, я прямо перед собой увидела руку мистера Дра̀гнила, который держал руку моего отца.

– Никто и никогда не посмеет ударить её, – тихо сказал он, из-за чего по моему телу прошлись мурашки. Я знала хорошо тембр его голоса, чтобы понять, что он слишком сильно зол, но старается не показывать этого. – Гѝдеон, возьми папку с документами и подожди меня внизу, пожалуйста. Я скоро спущусь.

Не желая перечить ему, я быстро схватила документы со стола и чуть ли не бегом направилась в сторону выхода, радуясь, что мне не придётся больше смотреть на отца. Конечно, мне было жутко интересно, что будет дальше происходить в кабинете, но я боялась. Не отца, а того, каким станет мистер Дра̀гнил после того, как за мной закроется дверь.

Я сидела в холле на маленьком диванчике и внимательно разглядывала свои руки. Мистер Дра̀гнил о чём-то разговаривал с моим отцом вот уже восемь минут.

Внезапно я услышала шаги, которые спускались по лестнице и вскинула голову вверх, в надежде увидеть мистера Дра̀гнила, но взамен этого увидела парня с волосами цвета пшеницы. Он был одет в домашние мешковатые штаны и растянутую майку, прекрасно открывающую его накачанные руки. Он был бос и быстро спускался по лестнице, держа яблоко и жуя его.

Видимо, он почувствовал на себе мой взгляд, потому что вздрогнул и повернул в мою сторону голову, а затем застыл на месте.

Я встретилась взглядом с взглядом цвета шоколада и медленно поднялась со своего диванчика, не веря своим глазам. Должно быть, это какой-то розыгрыш.

– Какого чёрта, – пробормотала я, делая несколько неуверенных шагов в сторону парня, пока он за это время сбегал вниз по лестнице, не отводя от меня своего взгляда.

Он остановился буквально в метре от меня и, мне кажется, перестал дышать.

Или это сделала я?

Я протянула руку в его сторону, а он в это же самое время повторил движение за мной, и мы одновременно охнули, когда наши руки соприкоснулись.

– Гѝдеон, – тихо выдохнул он, беря в свои руки прядь моих волос и накручивая их себе на палец.

Я застыла, внезапно поняв, что это не какой-то глупый розыгрыш отца.

– Джесси? – прошептала я, рукой дотрагиваясь до его щеки, из-за чего он улыбнулся и прильнул к моей руке, а затем медленно кивнул головой.

Ошибки быть не могло.

Передо мной стоял мой брат-близнец.

========== Глава 20. Грэм Драгнил ==========

Стоя вот так напротив высокого светловолосого мужчины с колючим взглядом практически чёрных глаз, я действительно понимал, что все слова Гейл о том, что они похожи, были правдой.

Я чувствовал, как во мне плещется ярость. Ярость на себя из-за того, что я заставил Гѝдеон вновь пережить все свои страхи.

– Мальчик, – обратился ко мне мужчина, которого Гѝдеон даже не считала за отца. – Ты хотя бы понимаешь, сколько потеряешь при отказе от этой сделки?

– Ммм, – задумчиво протянул я, возводя глаза к потолку. – Давайте уточним: моя компания потеряет небольшую часть прибыли или ваша разорится?

Он стукнул кулаками по столу.

– Не смей разговаривать со мной в таком тоне! – закричал он, из-за чего его лицо побагровело ещё сильнее.

– Вы говорили так же Гѝдеон, когда она вам перечила? – с нотками издёвки в голосе спросил я, ставя руки на стол и наклоняясь к мужчине. – Или же вы просто сразу били её, совершенно ничего не говоря?

– Я сделал из неё идеального наследника компании, – отмахнулся от меня он, как от назойливой мухи. – Без меня она была бы никем. Хотя даже сейчас она не представляет из себя совершенно ничего особенного. Маленькая противная дрянь.

Мои кулаки ужасно чесались, а в кровь начал выбрасываться адреналин. Я пальцами вцепился в стол, чтобы не наброситься на моего оппонента прямо сейчас.

– Но я был прав и с самого начала не рассчитывал на удачный эксперимент, – как ни в чём не бывало продолжил отец Гѝдеон. – Девчонки и есть девчонки. Как их не воспитывай – они всё равно будут такими, какие есть. И я ненавижу Гѝдеон за то, что она родилась и жила четырнадцать лет под моей опекой. Я жалею, что она моя дочь, которая ни на что не способна. Она просто ничтожна.

После этих слов я не сдержался. Резко вытянув левую руку вперёд и схватив мужчину за ворот рубашки, я со всей силы ударил его правой рукой в нос, из-за чего он отлетел от стола, рукой закрывая разбитый нос, из которого текла кровь, стекая на белоснежное напольное покрытие и его рубашку.

– Гѝдеон, – тихо прошептал я её имя, уверенно подходя к мужчине. Я и сам не знал, что собирался сказать, но слова сами срывались с моих губ. – Одно из самых лучших явлений за последние несколько лет в моей жизни. И я не позволю вам вот так просто вновь заставить её разочароваться в себе. Она вполне сможет управлять компанией. Но вот только в этом нет совершенно никакой вашей заслуги.

Я в последний раз посмотрел на него сверху вниз и, больше не сказав ни слова, вышел из кабинета и начал спускаться вниз по лестнице.

Гѝдеон стояла в холле рядом с каким-то светловолосым парнем и медленно качала головой, словно не веря в происходящее.

У меня не было времени разбираться в том, что происходит и какого хрена этот парень стоит рядом с ней, поэтому я просто схватил её за руку, пробормотав какие-то извинения незнакомцу рядом с ней.

Единственным естественным желанием сейчас у меня было увезти её подальше из этого чёртового дома и больше никогда в жизни не появляться на пороге.

Я чувствовал, что должен что-то сказать, но совершенно не мог подобрать слов, чтобы одним словом описать эмоции, царившие в моей голове.

Гнев, ярость, раздражение, огорчение, вина, бессилие.

Я был обескуражен словами её отца, но понимал, что всё это самая обычная ложь. Гѝдеон Гейл была не из тех девушек, которые не способны совершенно ни на что. Гѝдеон Гейл была той, кто сможет перевернуть весь этот мир, кардинально изменив суждение о себе и девушках-секретаршах.

Мы молча ехали в машине и даже радио только нагнетало обстановку, поэтому я со злостью выключил его.

Гейл сидела на соседнем сидении отвернувшись к окну и, кажется, совершенно не заметила того, что я выключил музыку.

– Прости, – наконец первым нарушил молчание я, бросая на неё мимолётный взгляд. Её светлые волосы золотистым водопадом спадали на её плечи и, кажется, от влажности начали немного виться.

– За что? – тихо спросила она побелевшими губами и чуть повернула голову ко мне, но всё равно продолжала пристально вглядываться в пейзажи.

Больше всего на свете мне сейчас хотелось остановить машину и обнять её, чтобы она забыла обо всём произошедшем в том доме.

Я не надеялся на то, что она когда-либо забудет эту встречу, но мне хотелось, чтобы она вновь улыбнулась мне той особенной мимолётной искренней улыбкой, которую она дарила мне.

– Кажется, я разбил нос твоему отцу, – честно признался ей я, крепче сжимая руль автомобиля.

Внезапно даже для меня она звонко рассмеялась, прикрыв рот ладонью, и наконец посмотрела на меня. Я едва смог сдержать облегчённый вздох.

– Если бы ты знал, насколько приятна эта новость для моих ушей, – призналась она, откинув голову на кресло, на этот раз сидя в пол оборота ко мне. – Грэм, я должна сказать тебе кое-что очень важное.

Я покрепче вцепился в руль и расправил плечи, прежде чем посмотреть на неё.

– Мой брат, тот самый, который умер через несколько дней после рождения, – начала она, и я, внезапно, понял, что она хочет сказать. Эта догадка поразила меня. – Всё это время он был жив. И жил припеваючи под крылышком у отца. Теперь у меня есть ещё один повод ненавидеть себя, ведь теперь я точно знаю, что отец ушёл из семьи, потому что я не оправдала его ожиданий.

Я остановил машину на обочине дороги и просто обнял её, прижав к себе и вдохнув запах её волос.

– Мне очень жаль, что я заставил тебя вновь почувствовать себя как-то не так, – прошептал я, гладя её по волосам и спине. – Прости меня, Гейл. Хочешь, мы вернёмся обратно, и я разобью твоему отцу ещё что-нибудь?

Она тихо хихикнула.

– Я рада, что у меня есть ты, – выдохнула она, прижавшись ко мне сильнее.

Я почувствовал, как на лице появляется идиотская улыбка.

– Идём, – взамен ответа сказал я, отстёгивая ремень безопасности и заглушая мотор. Она послушно вышла вслед за мной, и я, крепко взяв её руку в свою, повел в сторону от машины.

У меня в голове вспыхнули воспоминания, как она, заправляя прядь волос за ухо, говорит о том, что всегда мечтала увидеть океан.

И я был рад осуществить её мечту.

Хотя сейчас я осуществил и свою мечту тоже. Даже две.

Первая – я сделал её счастливой.

Вторая – после смерти матери вновь побывать на этом заброшенном пляже.

Я был совсем маленьким, когда мы приехали сюда, и маленький я обещал ей, что обязательно покажу это место девушке, которая будет значить для меня многое. Наша с Джесс свадебная церемония должна была состояться на этом пляже.

Её глаза восторженно округлились, когда мы вышли к морю, а шум волн, разбивающихся о белоснежный песок, слышался повсюду. Она прикрыла рот ладонью, восторженно, с по-детски округлившимися глазами, рассматривая пляж.

Она повернулась ко мне и, тихо взвизгнув, порывисто обняла меня, из-за чего я улыбнулся. Кажется, она теперь считала меня своим героем или что-то вроде этого. По крайней мере, я надеялся на это. Я хотел выглядеть в её глазах героем, коим никогда не являлся.

Я остановился в тени деревьев и выпустил её руку из своей руки, прежде чем небрежно засунуть руки в карман джинсов, кивнул ей на воду, мысленно думая о том, как незаметно снять этот момент на телефон.

Гѝдеон, скинув туфли с ног, побежала к воде в своей доходящей до колена юбке. Ветер дул в море, поэтому её светлые волосы закрывали лицо, и она уже привычным для меня движением рук, откидывала их назад, стараясь совладать с ними.

Её светлая фигура сочеталась с песком и слишком сильно контрастировала с голубизной моря. Но именно этот контраст придавал ей некий шарм, неподвластный другим. В своей одежде и этими летящими светлыми волосами, она походила на водную нимфу.

Остановившись у самой кромки, Гѝдеон аккуратно поставила ноги на мокрый песок, а в следующую секунду её ноги захлестнула волна, и она закружилась на месте, подняв руки вверх, исполняя какой-то особенный танец океану, даря ему частичку своей души.

Она звонко рассмеялась и обернулась ко мне, руками приглаживая волосы, которые и так уже спутались из-за сильного ветра.

Её искренняя радостная улыбка могла послужить вторым солнцем.

– Спасибо, Грэм! – прокричала она, улыбаясь мне той самой особенно улыбкой.

Она нравилась мне именно такой.

Её лёгкость и непосредственность всегда завораживала меня. Она восхищала меня своим поведением и открытостью. Именно благодаря ей я вспомнил, какого это – жить, не оглядываясь на прошлое.

Она, звонко смеясь, бегала по мокрому песку. Когда волна захлёстывала её ноги, она начинала кружиться и прыгать, руками, судя по всему, изображая медузу.

Едва сдержав смех, я понял, что она нравится мне своей простотой. Только с ней я мог запросто сидеть ночью на кухне и пить чай, болтая ни о чём. Только с ней я мог гулять по городу, обсуждая политическую ситуацию в станах Востока, чувствовать себя непринуждённо. Только с ней я мог быть откровенен в том, что сейчас твориться у меня на душе. Только с ней я мог запросто танцевать медленный танец в помещении без музыки, напевая песню под нос.

Она наклонилась к воде и, зачерпнув руками воду, подбросила её вверх. Капли, превратившись в маленький дождик, попадали на её волосы, а она, запрокинув голову вверх, подставила своё лицо под этот дождь.

Её иногда колкий характер в первое время ужасно раздражал меня, но со временем я понял, что именно он и делает Гѝдеон Гейл непохожей ни на одну девушку. Только она могла высказать тебе в лицо всё то, что не решились бы сказать другие. И сказала бы она это с высоко поднятой головой и конструктивной критикой, а не обычными обвинениями и указаниями.

Она бежит ко мне по песку, время от времени взмахивая руками, словно стараясь удержать равновесие и хватает меня за руку, начиная тянуть в сторону воды, при этом звонко смеясь. То и дело оборачиваясь, словно проверяя, иду ли я за ней, хотя это было не обязательно, потому что я бы и так следовал за ней.

Я хватаю её за талию и начинаю кружить по пляжу, а она, овхватив руками мою шею, заливисто смеётся, нелепо болтая ногами.

Даже несмотря на то, что она одна тянула семью из трёх человек и уже слишком многое пережила для своего возраста, она всё равно смогла сохранить свой детский характер.

Мне нравилась Гѝдеон Гейл именно такой, какая она есть на самом деле.

И сейчас, обнимая её, я как никогда ясно понимал это.

– Спасибо, Грэм, – вновь тихо шепчет она мне на ухо и по-дружески аккуратно целует в щёку. Я улыбнулся и положил руку ей на голову, тем самым ещё сильнее растрепав ей волосы.

– Я рад, что ты улыбнулась, – ответил я ей, а затем вновь кивая на океан. – Ты не хочешь немного поплавать?

Мне показалось, что она смутилась, потому что её глаза внезапно уставились на её босые ноги, а руками она обняла себя.

– Но у меня нет купальника, – пробормотала Гейл, откидывая волосы себе за спину.

– Гейл, – обратился я к ней и, дождавшись, когда она встретится со мной взглядами, продолжил: – Просто скажи мне, когда тебе это мешало? Ты танцевала в клубе за деньги, а на одной фотосессии ты стояла передо мной лишь в стрингах, дрожа от холода. Я уже промолчу про то, как ты в самолёте спустила джинсы, чтобы показать мне, что у тебя идеальная задница.

Она рассмеялась, прикрыв рот ладонью, а я, откинув её волосы назад, взял её лицо в свои руки, проводя большими пальцами по её щекам, разглядывая её едва видные веснушки на носу и щеках.

– Что-то не так? – шёпотом спросила она, чуть морща свой носик.

Я мягко улыбнулся ей, прежде чем крепко обнять её и поцеловать в макушку.

– Поехали в отель, – ответил ей я, прежде чем разорвать объятия и первым направиться к машине, даже не обернувшись назад.

***

Я в который раз прокручивал свои безумные идеи, неся в машину огромную корзину для пикника, которую мне удалось раздобыть на кухне за небольшую плату.

Из-за сорвавшейся сделки я неплохо получу по голове от Изабель, но сейчас я совершенно не хотел об этом думать. Я вообще не хотел ни о чём думать сейчас.

Я уже несколько лет мечтал о том, чтобы просто выбраться на пикник и забыть обо всех обязанностях. И именно сейчас у меня был шанс это сделать.

Надеясь только на то, что Гѝдеон ничего не поймёт, я быстрыми шагами пошёл в её комнату, где она заперлась несколькими часами раньше, сославшись на головную боль. Мне придётся поспешить, если я хочу встретить закат на берегу моря.

Аккуратно постучав в дверь, я открыл её и вошёл в комнату Гѝдеон.

Она сидела на кресле, пождав под себя ноги и читала какую-то книгу. На ней были надеты розовые пижамные штаны с единорогами и нежно-розовая укороченная футболка, а волосы, немного влажные, разбросаны по ей плечам.

– Гѝдеон, – тихо позвал я её, сам удивляясь своему голосу. – У тебя всё хорошо?

Её губы медленно расплылись в нежной улыбке, и она, отложив книгу, мимолётным движением откинула волосы назад. Мы встретились взглядами.

В её глазах было что-то неясное мне.

– А что-то должно быть не так? – в ответ мне задала она вопрос, чуть пожимая плечами. Эти кошачьи движения всегда восхищали меня.

Я прошёл вглубь комнаты и присел на край кровати, заправленной белоснежными простынями, стараясь смотреть ей в глаза, но она опустила свой взгляд на ногти.

– Я даже не знаю, – чуть морщась, саркастично ответил я, прежде чем тяжело вздохнуть. Наблюдая за ней, я понял, что она любыми способами будет скрывать свои чувства, закрывшись в себе, и добавил мягче: – Просто я переживаю за тебя.

– Не стоит за меня переживать, Грэм, – нежно отозвалась она, и я, вскинув голову, вновь посмотрел в её глаза цвета оникса. – Я просто узнала, что вся моя жизнь была построена на лжи и отцовских интригах. И теперь я совершенно запуталась, где правда, а где ложь. Откуда мне знать, что моя мама – моя настоящая мама. Быть может, она вовсе ей не является?

Я пересел на подлокотник кресла и медленно провёл рукой по её волосам, прижимая её к себе. Я чувствовал холод, исходящий от её волос, через тонкую ткань футболки.

– Совсем не важно, настоящая она или нет, – прошептал я, носом вдыхая запах черничного шампуня. – Какая разница, Гѝдеон, даже если она не твоя мама, она воспитала тебя, как родную дочь. И ты всем сердцем любишь её.

Она подняла голову и впервые за долгое в её глазах я увидел застывшие слёзы. Её губы чуть подрагивали, а плечи ссутулились.

В последнее время моё сердце странно вело себя, когда я находился рядом с ней. И этот раз не стал исключением. Оно сжалось и мне стало ужасно больно, словно я чувствовал часть её боли.

Я уже несколько раз видел её слёзы, но почему-то именно эти слёзы мне не хотелось видеть никогда более. Гораздо больше мне нравилась её счастливая улыбка, когда она сегодня танцевала на пляже. Кажется, даже если мы скажем друг другу «прощай», я всё равно до конца своих дней, закрывая глаза, буду видеть водную нимфу.

– Я такая эгоистка, – прошептала она, прежде чем по её щеке скатилась одинокая слеза. А затем ещё одна, и ещё одна. Она тихо всхлипнула и прижалась ко мне, руками обвив мою талию. Я обнял её в ответ, одну руку положив её на спину, а другой рукой я продолжал гладить её по волосам. – Я всегда думаю только о себе. Ты прав, какая разница, кто она для меня.

Она говорила в перерывах между всхлипами, а я чувствовал её горячее дыхание у себя на груди. Я дал ей возможность побыть наедине с собой, когда я был рядом, просто потому что прекрасно знал, что означает термин «одиночество в толпе».

– Я так ненавижу своего отца, – вновь и вновь шептала она, когда поток её слёз начал иссекать.

Я чуть отстранил её от себя и, вновь взяв её лицо в свои руки, вытер её слёзы.

– У меня есть для тебя сюрприз, – загадочно прошептал ей я, прекрасно зная, что она обожает сюрпризы.

– Сюрприз? – мгновенно переспросила Гейл, и мне показалось, даже оживилась. Я тихо рассмеялся. Зная её так немного, я мог сказать, что знаю её довольно хорошо. Я мог спокойно назвать её своим другом. Другом ли?..

– Поехали, – просто сказал ей я, в ответ на что Гѝдеон чуть закусила нижнюю губу. – Что-то не так?

– Может, мне стоит переодеться? – спросила она, одной рукой оттягивая штанину. – Я чувствую себя неловко рядом с тобой, одетым более прилично. И вообще с тобой нельзя выходить на улицу в таком виде, потому что папарацци везде.

– Я могу переодеться в пижаму, если тебе так хочется, – просто сказал ей я. – Подожди меня у лифта, я скоро.

Закрыв дверь, я рысцой побежал в свой номер, где, открыв маленький чемодан, достал оттуда серые пижамные штаны и белоснежную просторную футболку.

Она действительно ждала меня у лифта, обняв себя руками.

– Идём, – сказал ей я, беря её руку в свою, и увлекая в сторону лестницы.

– Куда мы? – удивилась она, оборачиваясь на лифт.

– Ты же не хочешь, чтобы нас видели в пижаме, – ответил я, открывая дверь, ведущую на лестницу. – Выйдем с чёрного хода.

Мы уже пересекали лужайку, как внезапно включилась система полива.

Гѝдеон, взвизгнув, громко рассмеялась. Я рассмеялся ей в ответ.

На моё удивление, даже несмотря на то, что вода была ледяной, она принялась бегать между шлангами, из-за чего вся её одежда стала мокрой и начала прилипать к телу. Я следил за её плавными движениями и, кажется, совершенно не мог отвести от неё взгляда. Я так и стоял, как вкопанный, совершенно не обращая внимания на то, что моя белоснежная футболка стала абсолютно мокрой и противно липла к телу. Я едва мог сдержать улыбку, смотря на Гѝдеон.

Она кружилась под музыку, известную лишь ей, её мокрые волосы развевались, а затем она и вовсе подбежала ко мне и, обняв, увлекла в замысловатый танец вокруг системы полива.

Рядом с ней я ощущал себя счастливым. По-настоящему счастливым. И я не хотел терять это ощущение.

Я взял инициативу в свои руки и в танце увлёк её к машине.

Открыв перед ней, я помог ей сесть в машину.

Уже через двадцать минут мы заехали на тот самый пляж, который мы посетили не так давно.

– Грэм? – позвала она меня, восторженно повернувшись ко мне. – Тут так красиво. Мне кажется, я влюблена в это место.

Я улыбнулся ей. Я тоже был влюблён в это место с тех самых пор, как впервые увидел его. И был рад, что оно понравилось ей тоже.

Маленькие лучи заходящего солнца находили своё отражение в отблеске водной глади, что слегка покачивалась из-за бриза. Небо было раскрашено самыми яркими красками, наверное, впервые за долгое время. Будто чувствовало сегодняшний настрой. Огненно-красный переходил к более спокойному желтому, чайки над головой рассказывали свои незамысловатые истории, а я стоял и не мог налюбоваться красотой природы.

Я достал из багажника заранее приготовленные пледы и корзину с продуктами.

Гѝдеон восхищённо приложила ладони к лицу, прикрыв рот, внимательно глядя на вещи в моих руках. Я видел детский восторг в её глазах.

– Давай, я помогу тебе, – подходя ко мне, сказала она и забрала из моих рук пледы и корзину, прежде чем счастливо улыбнуться. – Мне кажется, это самый лучший момент в моей жизни.

Я не сдержал улыбки, услышав от неё эти слова и, чтобы не расплыться в улыбке ещё сильнее, смотря на её счастливое лицо и светящиеся глаза, быстро залез в багажник за дровами для костра и коробкой пиццы.

Мы расположились не так далеко от машины, расстелив на песке плед и разведя небольшой костёр. Я открыл коробку пиццы, а из корзины достал бутылку розового игристого вина и два бокала.

– Будешь? – тихо спросил я, из-под опущенных ресниц наблюдая за тем, как она, поджав под себя колени, завороженно смотрит куда-то на горизонт.

Свет от огня отбрасывал на её лицо и волосы замысловатые узоры, и она нежно улыбалась каким-то своим мыслям, словно совершенно не замечая меня и всего происходящего вокруг.

Она не была похожа ни на одну девушку, которую я знал раньше. Её красота была слишком естественна, и даже самые популярные модели не могли сравниться с ней. Наверное, если бы я сейчас потушил костёр, то она продолжила сиять изнутри, откидывая свет на многие мили вперёд.

– Ты что-то спросил? – чуть повернув голову ко мне, спросила она, прежде чем рассмеяться. – Прости, я отвлеклась.

Я показал ей бутылку и два бокала, которые всё ещё держал в своих руках.

– Тебе налить немного? – вновь спросил я, смотря на то, как она начинает улыбаться ещё шире. Сейчас последует шутка, которую она перефразировала в своей голове уже несколько раз, прежде чем произнести её в слух.

– Ты поделишься со мной самым сокровенным? – смеясь, спросила она, и я понял, что она намекает на ту фотографию, где я целую бутылку вина с подписью «Моя любовь к тебе навечно».

– Я поделюсь с тобой всем, что у меня есть, – внезапно сорвалось с моих губ, и я, стараясь вывести всё в шутку, кивнул на коробку с пиццей: – Иначе этой коробки бы здесь уже не стояло.

Она вновь рассмеялась, прежде чем принять бокал из моих рук.

Сделав первый глоток, она прикрыла глаза от удовольствия.

– Оно очень вкусное, – прошептала она, отставляя в сторону бокал и беря из коробки кусок пиццы. – Я так люблю пепперони с двойным сыром! Как ты узнал?

– Просто я тоже люблю такую пиццу, – беззаботно ответил я, вслед за ней беря кусок из коробки. – Я уже привык, что всё, что нравится мне, нравится и тебе тоже. Поэтому я беру то, что хотел бы съесть сам.

Я рассмеялся, когда она, повернувшись ко мне лицом с губами, испачканными в соусе, пожала плечами. Протянув руку, я большим пальцем стёр с уголков её губ соус.

Почувствовав, что на улице стало уже довольно прохладно, я расправил запасной плед и накинул его на плечи Гѝдеон, а она, придвинувшись ближе ко мне, накинула один уголок пледа и на меня тоже.

Мне казалось, что слова здесь совершенно не нужны. Я чувствовал себя легко и непринуждённо, вот так просто сидя рядом с ней, соприкасаясь плечами, мерно пережевывая пиццу и слушая, как волны разбиваются о берег.

– Мне кажется, – тихо начала Гѝдеон, чуть повернув голову в мою сторону, из-за чего её уже успевшие высохнуть волосы упали на одну сторону. – Что шум волн и треск дров образует музыку. И меня так и тянет танцевать. Ох, у меня ещё никогда не было такого сильного желания станцевать медленный танец.

Я не думаю, что это было намёком на что-то, но внезапно я тоже услышал её музыку. Поднявшись, из-за чего плед упал на землю, я протянул ей руку. Она удивлённо посмотрела на меня, прежде чем, заправив прядь за ухо, вложить свою руку в мою.