Текст книги "Личный секретарь (СИ)"

Автор книги: Lucifer_Dragoti

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 33 страниц)

Мою грудную клетку едва ли не распирало от мысли о том, что она была рядом со мной. Она не уехала домой, не волновалась о том, что её телефон может разрядиться, она была рядом со мной.

Я хотел сесть и обнять её, но мне было тяжело даже шевелить руками, чтобы обнять её до этого.

– Я сейчас поеду в офис, тебе что-нибудь оттуда нужно привезти? – тихо спросила она, наконец посмотрев мне в глаза.

– В вернем ящике стола лежат запасные ключи от моей квартиры, привези мне из дома ноутбук, чтобы я мог работать, и что-нибудь из одежды, а то я умру со скуки, – немного подумав, сказал я, а затем добавил: – а ещё мне нужен будет листок бумаги и ручка.

Она кивнула головой и слабо улыбнулась.

– Но сделай это завтра, а сегодня побудь с семьёй, – прошептал я, чуть сжимая её руку. – Они наверняка волнуются за тебя.

– Хорошо, – пробормотала она, вновь кивнув. – Я заеду вечером, завезу зарядку от телефона.

Я отрицательно покачал головой.

– Я проживу один день без телефона, хотя бы высплюсь, – успокоил её я.

– Ты сам хотя бы веришь в эти слова? – скептически спросила она, изящно поднимая правую бровь вверх.

Я рассмеялся.

– Я не хочу, чтобы Брина звонила мне весь вечер, – ответил я, тяжело вздохнув. В крайнем случае, я полежу и посмотрю в полоток.

Они тихо ойкнула, а затем оглядела комнату в поисках чего-то. Найдя глазами свою сумку, она подошла к ней и достала небольшую потрёпанную книжку в мягком переплёте.

– Это моя любимая книга, я взяла её, чтобы успокоить нервы перед конкурсом, – смущенно сказала она, прежде чем протянуть мне книгу. Я был готов умереть от того, насколько мило она выглядела в этот момент.

Затем она схватила свою сумку и, пообещав вернуться завтра, помахала мне рукой перед тем, как закрыть дверь.

***

Я читал книгу, сидя на своей больничной койке, которую принесла мне Гѝдеон из своей домашней библиотеки. На некоторых страницах она отмечала какие-то непонятные для неё моменты и оставляла к ним замечания, порой они вызывали у меня широкую улыбку. Её маленький округлый почерк с завитками был разборчив и аккуратен, поэтому я без труда различал всё, что написано.

Сегодня Гѝдеон должна была привезти мой ноутбук, но теперь мне казалось, что даже если она принесёт мне почитать документы, написанные её рукой, я бы перечитал их десятки раз.

Тяжело вздохнув, я откинул голову назад и прикрыл глаза. Почему эти мысли вообще приходят в мою голову? Я не был уверен в том, что она что-то чувствует ко мне, потому что ещё ни разу после всех моих действий не ответила мне взаимностью, так почему я продолжаю на что-то надеяться?

Дверь в палату открылась, впуская Гѝдеон с небольшой сумкой, в которой, видимо, лежали вещи, которые я просил её привезти.

Её глаза сверкали, а румянец на щеках и носу невероятно контрастировал с её светлой кожей и золотистыми волосами. Невольно я залюбовался.

Сегодня она была одета в свободное, немного приталенное платье до середины берда, а на ногах обуты оксфорды с перфорацией без каблука. Я не без удовольствия отметил, что все эти вещи ей купил я.

– Привет! – радостно поздоровалась она, сдувая с лица прядку волос. – Я принесла всё, что ты просил и кое-что ещё!

За её спиной стоял Саймон, и с улыбкой качал головой.

Мне хотело встать и помочь её с сумкой, но как только я попытался пошевелить ногой, понял, что у меня совершенно ничего не выйдет. По крайней мере сегодня я смог сесть.

Она поставила сумку на стул рядом со мной, а затем наклонилась ко мне, чтобы обнять. Это было что-то новое, но меня это приятно удивило.

Я задержал руки на её спине на несколько секунд дольше положенного, наслаждаясь этим мгновением. Это было невероятно очаровательно, но я понимал, что это не может продолжаться до бесконечности.

Когда Гѝдеон отстранилась от меня, то я заметил, как она едва прикусила нижнюю губу, прежде чем заправить прядь волос за ухо и улыбнуться.

– Ладно, я оставлю вас поболтать, – беззаботно произнесла она, встречаясь взглядом с Саймоном. – И пойду разберусь насчёт перевода в другую палату.

С этими словами она быстро вышла из палаты, аккуратно прикрыв за собой дверь. Я всё это время внимательно следил за ней, и ещё несколько секунд смотрел на закрывшуюся дверь, прежде чем голос Саймона не вывел меня из транса.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать? – уточнил Саймон, подходя к моей кровати.

Я непонимающе покачал головой:

– О чём ты?

Он усмехнулся.

– Грэм, я знаю тебя с пелёнок, – ответил мой лучший друг, присаживаясь на соседний стул рядом с сумкой, которую оставила Гѝдеон. – И вообще только слепой не заметит то, как ты на неё смотришь. Только не говори мне, что всё то, что сейчас происходило не значит совершенно ничего. Я слишком хорошо тебя знаю.

– Прошу, не говори о любви, – пробормотал я, откладывая книгу на прикроватную тумбочку.

– А о чём ещё можно говорить? – уточнил Саймон. – Грэм, я прекрасно знаю как ты смотришь на девушку, когда она тебе нравится. Ты влюбился в неё, а теперь пытаешься бежать от этого. И как долго?

Я тяжело вздохнул, закопавшись одной рукой в волосы.

– Как долго что? – тихо спросил я, не в силах смотреть на своего друга. – Как долго я влюблён в неё или как долго я знаю, что влюблён в неё?

Я тихо выругался, прежде чем начать говорить всё то, что накопилось у меня в душе за долгое время моих размышлений об этом:

– Я не помню точного момента, когда влюбился в неё. Я помню лишь, что когда я обнимал её в ту ночь, сидя на крыше, я чётко осознавал, насколько мне больно будет потом, когда мне придётся её отпустить. Все те маленькие жесты, которые я делал для неё, вроде как когда одолжил ей свой пиджак, потому что она замерзла, когда обнимал и был рядом, потому что она была максимально уязвима в те мгновения, ничего при этом не требуя взамен, когда я поцеловал её в Японии, потому что она была слишком красива в тот вечер, и я не мог сдерживать свои чувства, а затем попытался прикрыться какой-то глупой традицией, которую сам только что выдумал. Ведь это всё насколько очевидно. Но я прекрасно понимаю, что ничего из этого ей не надо – это необходимо мне. Я никогда не задумывался обо всех этих поступках до того, как она побежала к кромке воды и ветер развевал её волосы, беспощадно спутывая, а я просто стоял и наблюдал за ней. Я понял, что влюблён в неё в тот самый момент, когда она улыбалась мне той самой особенной улыбкой, которую дарила мне уже не раз. Но именно в тот момент она стала для меня особенной. Именно в тот момент я понял, что моё сердце больше мне не принадлежит. И, честно говоря, я даже не уверен, что не отдал ей своё сердце ещё во время нашей первой встречи, когда она, гордо расправив плечи, рассказывала о своих прошлых местах работы. В ней есть огонь, и мне кажется, что она спалит меня дотла. Я бы хотел жить в том самом моменте, где мы с ней едем по безлюдному шоссе на байке, а её руки обнимают меня сзади за талию, а впереди нас лишь тысячи километров дороги и ничего больше: никаких переживаний, боли, разбитых сердец. Я был просто счастлив ехать вот так с ней по этой дороге целую вечность, если бы у меня была такая возможность. Но этого просто не может быть. Я бы хотел жить в том самом моменте, когда мы с ней танцуем ночью на пляже, а наши длинные тени отбрасываются на песок в свете костра. Я бы хотел жить в том самом моменте, где она лежит в моих объятиях, а мы вместе смотрим фильм, поедая мороженое. Я бы хотел прочитать каждую грёбанную книгу, которую она мне принесёт, потому что там есть её пометки. Да даже хотя бы в том моменте, когда я примчался через пять минут после того, как Микки написала мне сообщение про ту дурацкую будку поцелуев, потому что не хотел, чтобы кто-то целовал её кроме меня. Моё сердцебиение начинает учащаться каждый раз, когда она касается меня и по телу проходит ток. И я не могу жить с этими чувствами, потому что они похожи на лавину, которая накрывает меня всякий раз, как только я вижу её и из-за этого мне становится трудно дышать. Это сложно объяснить. Кажется, я не могу бороться с этими чувствами к ней, но мне разбивает сердце мысль о том, они ей не нужны. Она и не отталкивает меня от себя, и не подпускает ближе. Я слишком долго ходил по краю, не замечая под собой обрыв, и заметил его лишь тогда, когда рухнул вниз.

Я понял, что тяжело дышу, а левой рукой сжимаю простынь.

Пару раз вдохнув и выдохнув, чтобы привести себя в чувства, я наконец осмелился поднять глаза на Саймона.

Он удивлённо смотрел на меня, за всё время моего монолога не проронив ни слова.

– Мда, – наконец сказал он, присаживаясь на стул рядом со мной. – Ты влип.

Я тихо взвыл.

– Я это уже понял, – откинув голову назад, прошептал я, смотря в потолок. – Я не испытывал таких сильных чувств, мне кажется, даже к Джессике. Я любил её очень сильно, но это не было похоже на безумие.

Мой лучший друг тихо рассмеялся.

– Поговори с ней и всё решится само собой, – спокойно предложил он. – Если она ответит на твои чувства – хорошо. Нет – не будешь больше сходить с ума из-за того, что не можешь ей ничего рассказать.

– Ты шутишь? – спросил я, посмотрев на него. – Если она окажет мне, то всё, что было больше не повторится. И от этого я точно сойду с ума, потому что даже мысль о том, что каждый раз, когда она смотрит на меня, она знает о моих чувствах и не приминает их, кажется мне не выносимой.

Я тяжело вздохнул.

– Только не бей, – усмехнувшись, добавил я, рукой откинув упавшую на лицо чёлку. – Я знаю, что мыслю как пятнадцатилетняя девчонка, любящая единорогов, но я правда не могу сказать ей о своих чувствах сейчас.

Саймон тоже усмехнулся, а затем хлопнул меня по плечу:

– Самое главное, когда решишь ей наконец сказать, просто скажи «Я люблю тебя», а то она точно откажет тебе, когда поймёт, что ты настолько сентиментален.

Мы оба тихо рассмеялись, но вскоре Саймон внезапно стал серьёзным.

– Ты подпишешь заявление об отмене моего отпуска? – спросил друг, а я непонимающе уставился на него.

– Ни за что, – наотрез отказался я, покачав головой. – Ты так долго планировал этот отпуск, что мне уже самому хочется оказаться на месте Микки.

Саймон громко рассмеялся.

– Где-то далеко визжат яойщицы, – через смех выдавил он.

Я лишь усмехнулся.

Внезапно дверь распахнулась и в дверной проём зашла Гѝдеон. Её лицо озаряла улыбка.

– Я обо всём договорилась, в течение получаса тебя должны перевести, – радостно сообщила она, помахав каким-то листочком.

– Спасибо, – поблагодарил я её, поймав на себе примерно сотню намекающих взглядов от Саймона. – О чём ты говорила, когда сказала, что привезла что-то ещё?

Она усмехнулась, точно зная, что я терпеть не могу долго ждать. Видимо, на слова о моих чувствах к ней это не распространялось.

Гѝдеон подошла к сумке, которую принесла и, открыв её, вытащила оттуда связку бананов и большую банку нутеллы.

– Я люблю тебя, Гѝдеон Гейл, – внятно сказал я, тут же забирая из её рук банку и открывая её. Я запустил в шоколадную пасту палец и тут же отправил его в рот, от удовольствия зажмурив глаза.

Эти слова вырвались как-то сами собой, и внезапно невольно я осознал, что только что сказал. Твою мать.

Она тихо рассмеялась, и открыв небольшую сумочку, перекинутую через плечо, достала оттуда ложку и пачку влажных салфеток.

– Кто из нас хрюшка, Грэм Дра̀гнил, – в ответ произнесла она, протягивая мне ложку и салфетки. Я улыбнулся ей и принялся ложкой есть шоколадную пасту, закусывая бананом.

– Может поделишься? – спросил Саймон, внимательно наблюдая за тем, как я отправляю в рот каждую ложку.

– Нет, – ответил я, прежде чем рассмеяться, увидев его обиженный взгляд. – Только много не ешь.

– Ты сам особо не налегай, а то Джил не погладит меня по головке, – отозвалась Гѝдеон, копаясь в сумке. – Чёрт, я забыла купить воды, сейчас вернусь.

Она быстро вышла из палаты, оставив меня и чавкающего моей шоколадной пастой Саймона наедине.

– Ты так легко сказал ей о своей любви, – в перерывах между ложками сказал он и потянулся за моим бананом, но я стукнул его по руке. Бананы – это святое.

– Как видишь, она вновь перевела всё в шутку, – просто сказал я, пожимая плечами и откусывая банан.

– Знаешь, если бы мне кто-то признался в любви после того, как я отдал ему еды – я бы тоже не поверил, – пробормотал Саймон, отставляя банку с нутеллой в сторону. Его рот лицо было полностью в шоколаде. Я протянул ему салфетки.

– Именно этого я и боюсь, – честно признался я, посмотрев в окно. Солнце уже садилось, поэтому видневшиеся вдалеке многоэтажные здания окрашивались в ярко-оранжевый цвет. – Я боюсь, что признавшись ей, она переведёт всё в шутку, так и не поняв того, насколько я серьёзен. И причем ситуация с Сабриной осложняет всё ещё сильнее.

Я тяжело вздохнул, посмотрев на телефон, лежащий рядом со мной. Это был её телефон. Не удержавшись, я взял его в руки, и дисплей моментально загорелся. На экране блокировки стояла наша фотография из аквапарка. Не удержавшись от улыбки, я положил телефон обратно.

Протянувшись к сумке, которую принесла Гѝдеон, я быстро нашёл в ней ручку и листок, и написал то, что запланировал практически сразу после аварии под удивлённый взгляд Саймона.

Когда Гѝдеон вернулась с большой бутылкой воды, я молча протянул ей листок:

– Собери завтра в десять утра собрание директоров, – скомандовал ей я, всё ещё не выпуская листок из своих рук, хотя она уже взялась за него с другой стороны. – А этот листок откроешь только на собрании.

Она послушно кивнула головой, серьёзно посмотрев на меня, а я улыбнулся, глядя на неё. Я был уверен в том, что поступаю верно.

***

Звонок поступил на ноутбук в без пяти минут десять. Гѝдеон как всегда была пунктуальна.

– Привет, Грэм! – поздоровалась она, настраивая камеру, чтобы я видел всех директоров.

– Доброе утро, – отозвался я, закидывая пару подушек себе за спину, чтобы мне было удобнее сидеть. – Ты хорошо сегодня выглядишь.

Это не была обычная лесть, она действительно выглядела потрясающе: строгое серое платье чуть выше колена сидело точно по фигуре, а её тонкие руки были открыты. Волосы она сегодня собрала в высокий пучок. Я улыбнулся, точно зная, что стоит вытащить одну шпильку, и все её волосы, немного завитые из-за долгого нахождения в пучке, распадутся по её тонким плечам.

– Спасибо, – смущенно отозвалась она, наконец закончив выводить моё изображение на большой экран. – А у тебя, я смотрю, наконец появился цвет на лице. А то лежал с мертвенно-бледными губами.

– Бананы творят чудеса, – весело отозвался я, улыбнувшись ей. Совсем скоро придётся вновь стать главным директором Дра̀гнил Консолидейтед. Я так привык быть с ней настоящим, что за два месяца моего нахождения в больнице, мне кажется, совсем забуду, какого это – быть серьёзным.

Директора начали сходиться в кабинет, все здоровались со мной и желали скорейшего выздоровления, а затем подходили к Гѝдеон, чтобы пожать ей руку. Я украдкой смотрел на неё, наблюдая за тем, как она общается с другими.

Гѝдеон Гейл была той девушкой, которая могла заинтересовать собеседника только улыбнувшись.

Гѝдеон Гейл всегда притягивала к себе взгляд.

Гѝдеон Гейл была отличным собеседником, который мог поддержать абсолютно любую тему для разговора.

Гѝдеон Гейл любила быть полезной.

Гѝдеон Гейл была моей самой заветной мечтой.

Самой последней пришла Изабель и, бросив в мою сторону надменный взгляд, уселась на своё место, даже не сказав «привет». Я едва сдержался, чтобы не закатить глаза, как я обычно делал в подобных ситуациях.

Гѝдеон бросила на меня быстрый взгляд, и я медленно кивнул головой.

– Большое спасибо за то, что вы все сегодня смогли прийти, – начала Гѝдеон, повернувшись к директорам. И Изабель. – Мистер Дра̀гнил попросил меня собрать это срочное совещание, так как у него есть заявление.

Она повернулась ко мне, показывая мне листок, и я вновь медленно кивнул.

– Как вы знаете, меня не будет в офисе около двух месяцев, а у моего заместителя мистера Никса с сегодняшнего дня начинается отпуск, поэтому я решил, что я назначу человека, который будет выполнять все мои обязанности во время моего отсутствия.

– Меня? – удивлённо переспросила Гѝдеон, ещё раз вчитываясь в своё имя, написанное лицо.

Изабель оказалась рядом с ней моментально.

– Грэм, это безумие! – воскликнула она, вырывая из рук Гѝдеон листок. – Она же совершенно ничего не знает!

– Мисс Гейл отлично знает всю систему моей работы, – строго отрезал я, вспоминая, что на мне сейчас надета черная футболка с Бэтменом, и неосознанно поправил камеру, чтобы она точно не доставала до начала изображения. – Она учувствовала практически во всех встречах, и готовила документы к каждой из них. Мисс Гейл знает всё, что необходимо, чтобы заместить меня на время моего отсутствия. И это не подлежит никакому дальнейшему обсуждению.

Изабель, порвав в клочья листочек с именем Гѝдеон, вылетела за вон из комнаты для совещаний, при этом громко хлопнув дверью.

***

– Мне кажется, ты переборщил с этим, – пробормотала Гѝдеон, сидя за моей спиной и расчёсывая мои спутавшиеся волосы после мытья. Она приехала ко мне после работы, и настояла на том, что я должен помыть голову, потому что на видео она выглядела очень грязной.

В моей новой палате «для специальных клиентов» теперь была огромная двуспальная кровать, плазменный телевизор, пара кресел, взамен стульев, две прикроватных тумбочки, настольные лапмы и кондиционер. А также собственная ванная комната.

– Гѝдеон, ты справишься, – сказал я, чувствуя невероятную близость с ней в этот момент. В комнате было тихо, поэтому я слышал её дыхание, а размеренные движения расчёски успокаивали. Мои волосы уже давно были причёсаны, но она всё равно продолжала проводить по ним расчёской, явно погрузившись в свои мысли.

– Изабель этого так не оставит, – тихо ответила она, тяжело вздохнув.

– Цепкие лапки Изабель быстро бы прибрали компанию к своим рукам, – заверил я её. – Уж поверь мне, она бы нашла способ.

Гѝдеон тяжело вздохнула и наконец отложила расчёску.

– Ложись, тебе, наверное, ещё больно долго сидеть прямо без помощи, – сказала она, и я услышал, как она немного взбила подушки. Я моментально откинулся на них. Она была права.

– Я попросил ассистента Саймона стать твоим ассистентом до моего выздоровления, – сказал я, ловя её руку и поднося к своим губам. – Мне так жаль, что тебе приходится заниматься всем этим.

Она отрицательно покачала головой и улыбнулась. В тусклом освещении она выглядела как что-то невероятное, словно не принадлежащее этому миру.

– Ты же знаешь, что я всегда помогу тебе, – ответила она, протягивая свободную руку, чтобы поправить упавшую на глаза мокрую прядь. – Хочешь, я останусь?

Этот вопрос обычно задавал ей я. Но я был рад, что она спросила.

***

Её светлые волосы развевал несуществующий ветер, а глаза цвета корицы с небольшим оттенком охры буквально сияли, обрамлённые веером длинных ресниц.

Я знал, что на самом деле её глаза более тёмного оттенка цвета сепии, но почему-то именно при этом освещении они были именно такими. Хотя, может быть, я просто никогда не видел её при таком освещении, чтобы вот так просто судить.

Светлое платье молочного цвета, состоящее из какой-то струящейся ткани, чьего материала я понять не мог, мягко обтягивало всю её идеально точёную фигуру

Если бы ангелы были реальны, то они выглядели именно так, и я в этом не сомневался.

Девушка мягко улыбнулась мне и, протянув свою руку в мою сторону, мягко погладила кончиками пальцев по щеке.

Из-за этого мягкого, практически невесомого прикосновения, меня прошибло током, и я вздрогнул, в ответ на что услышал её тихий, словно звон сотен маленьких хрустальных колокольчиков, смех.

– Гѝдеон, – тихо прошептал я, смотря в её глаза. Она мягко улыбнулась мне и вновь погладила по щеке, а я, поддавшись какому-то неведомому порыву, прикрыл глаза и повернул голову в сторону её раскрытой ладони, словно кот, желающий ласки.

Девушка сладко улыбнулась, чуть приподняв уголки своих губ вверх, а затем аккуратно кивнула, прикрыв глаза, из-за чего мне показалось, что она действительно стала ангелом.

Я чувствовал себя героем, готовым совершить сотни подвигов, чтобы вновь увидеть её глаза. Я был готов умирать ради неё в муках много тысяч раз, лишь бы видеть её улыбку. Я был готов на всё. Я хотел стать её героем. Стать героем для ангела, слишком безупречного для него.

– Гѝдеон, ты так красива, – вновь тихо прошептал я, стараясь запомнить этот образ до мельчайших подробностей. Она была слишком идеальной для этого мира, для всего, что окружает её вокруг.

Внезапно я почувствовал слабый толчок в плечо, а затем её тихий голос уже наяву:

–Грэм.

Я слегка приоткрыл глаза, чтобы увидеть её в свете луны, подавшем на неё из не зашторенного окна. И действительно, в этом освежении её глаза стали цвета корицы с небольшими оттенками охры.

Я медленно провёл по её щеке, чтобы откинуть её светлые волосы назад, ставшие перламутровыми в этом свете.

– Мне снился сон, – тихо прошептал я, наблюдая за ней из-под опущенных ресниц. Она так же слабо улыбалась, как и в моём сне. – Ты была ангелом, а я был твоим героем.

========== Глава 25 ==========

– Тед, сколько раз я говорила тебе не закидывать ноги на мой стол, – ещё у лифта заметив моего ассистента, раздраженно сказала я.

Время перевалило уже за двенадцать, а я только пришла в офис.

Прошло почти два месяца после аварии. Я заменяла Грэма на месте генерального директора всё это время. А ассистент Саймона – Тед, теперь временно работал на меня. Но его время работы заканчивалось сегодня.

Я до сих пор вспоминала то чувство мандража, когда просыпалась сегодня утром. Грэм наконец-то возвращается на работу. Мне больше не придётся исполнять все его обязанности. Теперь я смогу стать просто его секретарём.

– Гѝдеон, ты никогда не даёшь мне насладиться видом и почитать, – обиженно отозвался он, а затем посмотрел на меня и присвистнул. – Да я смотрю ты приоделась перед приходом главного босса.

Он игриво подёргал рыжими бровями. Его рубашка как обычно была заправлена в штаны, а рукава были закатаны до локтя.

Я тяжело вздохнула. Порой Тед был невыносим, но мне нравилось работать с ним. Честно говоря, я буду скучать.

Я оглядела себя в небольшое зеркало: обычная белая юбка, которую я просто обожала, кроптоп с длинными рукавами и джинсовая куртка с мехом. И ничего я не приоделась.

Остановившись на несколько секунд, чтобы повесить куртку, а затем подойдя к столу, я скинула его ноги и села на то место.

– Теперь этот стол вновь принадлежит мне, – с улыбкой сказала я, заметив на его коленях глянцевый журнал. На нём была моя фотография с фотосессии с Луи – любимым фотографом Грэма, а на первых страницах было моё интервью касательно почти двух месяцев работы главным директором Дра̀гнил Консолидейтед. И конечно же не обошлось и без вопросов о моих отношениях с Грэмом.

Если бы это было не для прессы, а, например, для разговора с Микки, Саймоном и Тедом, то я бы красными буквами написала бы «ВСЁ СЛОЖНО», но так как пресса как обычно всё переврала бы, то я отделалась обычными сказками о том, что у нас с ним ничего не может быть, потому что он уже помолвлен с Бриной. Которая, кстати, считала меня хорошей подругой. Если бы она только знала, что мы влюблены в одного и того же мужчину.

Я тяжело вздохнула.

Находясь рядом с Грэмом на протяжении почти двух месяцев, я разобралась в своих чувствах. Но от этого почему-то не стало проще. Я не могла ничего дать Грэму. Всё, что было у меня – было благодаря ему, в то время как Брина могла дать ему всё в этом мире. И весь мир был у её ног. Она явно показывала свои чувства к нему. Вот только количество подписчиков на нашей с Грэмом шипперской страничке в интаграме становилось всё больше. И, честно говоря, от этого не становилось легче.

– Опять размышляешь о ВС? – спросил Тед, и я вздрогнула, когда поймала себя на мысли о том, что уже с минуту пялюсь на глянцевый журнал, лежащий у него на коленях. ВС – сокращение от «Всё Сложно».

Я не хотела рассказывать обо всём Теду, но он вечно совал свой нос не в свои дела, чем чрезвычайно раздражал меня. Но сейчас я не представляла, как пережила бы без него последние два месяца. Особенно когда Саймон и Микки отдыхали на море, а я каждый день ловила на себе злобные взгляды Изабель. С тех пор она словно пыталась испепелить меня, а затем развеять мой пепел с крыши Дра̀гнил Консолидейтед.

– Да, – честно призналась я, откидывая светлую прядь волос себе за спину. На руке тихо зазвенели браслеты и часы – его подарок на мой день рождения.

Тед встал со стула и поднял меня, развернув за плечи к зеркалу.

Его хитрые глаза смотрели на меня через отражение.

– Я вижу в этом отражении, – начал было Тед, как внезапно лифт издал характерный звук, когда прибыл на этаж, а затем двери открылись. Оттуда вышел Саймон, а вслед за ним, стараясь не особо показывать напряжения, Грэм.

Я отстранилась от своего бывшего ассистента, а тут же поспешила к Грэму.

– Я надеюсь, ты не заставил его идти с улицы, – стараясь упрекнуть Саймона, отозвалась я, взволнованно вглядываясь в лицо Грэма. Он прошёл все курсы реабилитации, я была на каждом из них, но долго ходить ему было всё ещё тяжело. Особенно на холоде.

– Не переживай ты так, – ласково прошептал Грэм, заглядывая мне в глаза. Я видела его вчера вечером, когда уходила из его квартиры, тихо прикрывая за собой дверь, чтобы не разбудить его. Но мне казалось, что это было давно.

Я едва сдержалась, чтобы не выругаться. Эти чувства к Грэму выводили меня из себя. Но я не могла не любить его.

– Я рада, что ты вернулся, – смягчившись, ответила я, помогая ему пройти до офиса. Как это всегда было: он медленно идёт, а рядом иду я, готовая подхватить его.

– Два месяца пребывания в больнице едва ли не свели меня с ума, – пробормотал Грэм, присаживаясь на край моего стола.

– Тед, – позвал своего ассистента Саймон, кивая головой. – Идём, у нас много работы.

Тед печально приложил руку к сердцу и спиной попятился к двери, второй рукой смахивая воображаемые слёзы.

– Я буду скучать по тебе, Ангел моего пирожка, – театрально сказал он, а затем всхлипнул. Мы с Грэмом тихо рассмеялись, смотря на Теда. Он скрестил прозвища, которые я получила от Криса и Луи, и в итоге получилось это.

– Уходи уже, – с улыбкой в голове сказала я, покачав головой.

– Ты разбиваешь мне сердце, Гейл, – прокричал Тед, цитируя Грэма. Я почувствовала, как на щеках заиграл едва заметный румянец. Грэм не должен был знать о том, что я рассказала Теду едва ли не всю нашу с ним историю.

Я помогла Грэму перейти в его кабинет, где он тут же облокотился об стол и тяжело вздохнул. А я говорила ему, что нужно больше ходить.

Мы остались с Грэмом одни в его кабинете, стоя друг на против друга. Он посмотрел на меня, а затем протянул руку, чтобы убрать волосы мне за ухо.

– Ты ушла утром? – шёпотом спросил он, глядя на меня. Я до такой степени привыкла видеть его в футболках, что сейчас его вид в деловом костюме вызывал у меня смешанные чувства. – Я проснулся, а тебя не было рядом. Честно говоря, я уже привык просыпать с тобой в одной постели.

Я улыбнулась и отрицательно покачала головой.

– Я ушла после того, как ты уснул, – прошептала я. – Мне не хотелось тебя будить, а на сегодня надо было подготовить документы на мою последнюю встречу в качестве генерального директора. Ну, а ещё Саймон хотел отвезти тебя на работу утром, а я понятия не имела, во сколько он приедет. Не думаю, что он не стал бы задавать вопросы после того, как увидел нас спящих вместе. Ему мы бы вряд ли смогли доказать, что у нас нет никаких отношений.

Грэм понимающе кивнул головой, а затем притянул меня к себе. Я оказалась в кольце его рук, а дыхание обжигало мою щёку. Он потёрся носом о мои волосы.

– Мне кажется, что твой запах повсюду вокруг меня, – хрипло сказал Грэм мне на ухо. – И каждый раз, когда Саймон оказывается рядом, я боюсь, что он почувствует его и начнёт задавать вопросы.

Если бы он только знал, что Саймон знает практически обо всём. Но ему это знать не обязательно.

– Как прошла встреча? – переводя тему, тихо поинтересовался он. – Ты так и не рассказала мне деталей.

Я расплылась в довольной улыбке.

– Как говорит Тед: «Рассказывать о чём-то – плохая примера», – произнесла я, стараясь спародировать ирландский акцент своего ассистента. – Но теперь уже можно. Я купила компанию своего отца по смехотворной цене. Думаю, что скоро нам надо будет открывать филиал в каком-то другом городе, потому что Дра̀гнил Консолидейтед разрослась до невероятных размеров.

– Ты серьёзно? – удивлённо спросил Грэм, а затем обнял меня сильнее. – Поздравляю.Ты большая молодец.

Я улыбнулась и показала ему язык, в ответ на что он стукнул меня пальцем по носу. Мы оба рассмеялись.

– Сегодня должна быть встреча с прессой, где ты расскажешь об итогах года и о твоём выздоровлении, – возвращаясь к работе секретаря, сказала я. – После у тебя будет немного отдыха, а затем директора и несколько партнёров придут на корпоративную вечеринку по случаю рождества. И твоего выздоровления.

Он кивнул головой и поцеловал меня в плечо, как он всегда это делал.

– А какие у тебя планы на рождество? – спросил Грэм, поднимая на меня свой взгляд ярко-голубых глаз. В тёмном освещении кабинета они как будто светились.

– Мы с семьёй не празднуем этот праздник, – ответила я, пожимая плечами. – С тех пор, как мама потеряла работу, у нас не хватает денег даже на подарки, что же говорить о том, чтобы украсить дом или сделать праздничный стол.

– Понятно, – пробормотал Грэм, коротко кивнув. – Ну что же, пора возвращаться к работе.

***

Я аккуратно постучала в дверь кабинета, который занимала почти два месяца и, услышав тихое «Заходи», открыла дверь.

Грэм сидел за своим столом и устало потирал левую ногу, положив её на стул. Он едва дошёл из конференц-зала обратно в свой кабинет. Как он перенесёт корпоратив – страшно даже представить.

– Больно? – тихо поинтересовалась я, подходя к нему ближе.

– Нет, просто тяжело, – тут же ответил он, подняв на меня свои небесно-голубые глаза, которыми я, кажется, могла любоваться часами. – Я вообще ходил только с тобой по больнице, а всё остальное время лежал в постели. И, очень жаль, что мне не выделили массажистку.

Я снисходительно улыбнулась ему, а затем аккуратно присела рядом с его ногой.

– Потому что я прошла курсы массажа, – сказала я, начиная массировать его бедро.

Боковым зрением я видела, как его лицо немного вытянулось, но затем он расплылся в довольной улыбке:

– Ты восхитительная девушка, Гѝдеон Гейл, – прошептал Грэм, беря мои руки в свои и поднося к своим губам, чтобы поцеловать каждый палец на обоих моих руках.