Текст книги "Высоко над радугой (СИ)"
Автор книги: Luchien.
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)
– Ты точно хочешь, чтобы я пошла с тобой сюда? – с лёгким благоговением пробормотала Мелисса, разглядывая зелёные с золотом навесы над окнами.
– Уверена. Начнём с него.
Здесь я чувствовала себя в своей тарелке, и если в караоке-баре Мелисса знакомила меня со своим миром, то сейчас я хотела хоть немного показать ей свой. Быть может, тогда она лучше поймёт меня и причины, по которым я не могу просто так по-тихому развестись или с головой окунуться в яркую интрижку.
– Миссис Нортон! – дружелюбно приветствовал швейцар. Кивнув, я взяла Мелиссу под руку, уверенно проходя внутрь.
Время за спа, шопингом, салатом из снежного краба и бокалом вина летело незаметно. Мы расслабленно сидели в одном из многочисленных ресторанчиков торговой галереи, наблюдая за туристами, выходящими из продуктового отдела Сэлфриджа.
– Меня не оставляет чувство, что тебя знают и все вокруг, и ты знаешь всех, – сказала Мелисса после того, как очередной знакомый кивнул, проходя мимо.
– Так и есть, – вздохнула я. – Так и есть.
– Не слишком приятное чувство, наверное, – протянула Мелисса задумчиво. – На моей улице я знаю троих знакомых, и те живут в соседних квартирах. А здесь…
– Знаешь, мне иногда кажется… Извини. – Оборвав себя на полуслове, я полезла в сумку, где зазвонил телефон.
– Миссис Нортон? – голос далёкий и отчего-то показавшийся невероятно холодным, был незнаком. – Боюсь, у меня для вас не очень хорошие новости…
Я слушала, неосознанно сжимая трубку, чувствуя, как начинает подрагивать нижняя губа. Отложив телефон, посмотрела на Мелиссу, с трудом замечая её сквозь пелену слёз.
– Что случилось? Кто-то умер? Ну же, говори!
– Н-нет, – я отчаянно замотала головой, – он жив, но…
– Кто? – не выдержала Мелисса.
– Стивен! – Стоило произнести его имя вслух, и понимание случившегося обрушилось, придавливая к земле. – На него напали на Санторини. Или не напали, я не поняла точно… Его везут сюда, сказали, что могу встретить в аэропорту. Сказали, состояние тяжёлое и…
Голос сорвался, я всхлипнула, прижимая руку ко рту. Мелисса решительно поднялась, подхватывая мою сумку.
– Пойдём. В каком аэропорту сядет ваш самолёт?
========== Седьмая глава ==========
Время тянулось медленно, и в то же время летело, как сумасшедшее. Пока мы мчались в Хитроу, пока ждали служащих, что проводят в зал ожидания для бизнес класса. Пока смотрела на темнеющие посадочные полосы и самолёты, взлетавшие и садящиеся далеко впереди. Я почти не слышала Мелиссу, которая постоянно что-то говорила, впихивала в руку бутылку с водой, поглаживала по плечу или колену, тревожно следя за табло.
Я была благодарна за поддержку, за то, что рядом. Хотя не слышала ничего из того, что она говорила. Уши словно забило ватой, руки дрожали, а ноги отбивали непрерывный ритм по гладкому полу. Не знаю, сколько прошло времени, когда наконец объявили о посадке нашего самолёта. Я подскочила, и тут же рухнула обратно в кресло, чувствуя противную слабость в ногах. Снова потянулись томительные минуты, и казалось, ещё немного, и я перестану дышать.
Двери распахнулись, и стюардесса, заметив меня, кивнула на выход. На негнущихся ногах я медленно пошла к выходу и остановилась посередине зала, глядя на каталку, которую везли по коридору. Казалось, она нещадно грохочет на весь аэропорт, отдаваясь эхом в груди. Носилки подъехали, и я наконец смогла взглянуть в лицо мужа.
Точнее, на то, что было его лицом. Иссиня-чёрные, распухшие мешки с щелочками вместо глаз. Разбитые губы. Перевязанная голова. Он был без сознания. Спал, как сбивчиво объяснял врач, подошедший следом.
– Миссис Нортон, Питер Гамильтон.
– Не здесь, – взяв себя в руки, сухо ответила я. Чудо, что об этом пока не прознали журналисты. Хотя не факт. Далеко не факт.
– Стивен! – раздался звонкий голос, и к нам, спотыкаясь, побежала девушка с иссиня-чёрными волосами. Цокая шпильками, она волочила за спиной чемодан, не сводя глаз с уезжавшей каталки.
– Погоди-ка, милочка! – Мелисса встала на её пути, резко подняв руку. Не ожидавшая этого девушка затормозила, покачнувшись. – Далеко собралась?
– Мне надо узнать, куда его повезут! Я буду навещать его! Я…
– Его повезут домой, – ледяным тоном ответила я, подходя ближе и рассматривая ту, кого Стивен, вероятно, имел в виду под «колдуньей с Востока». Идеально ровная белая кожа, глубокие, почти чёрные, раскосые глаза. Миниатюрная фигурка, аккуратные пальчики, сжимающие ручку чемодана. И тонкие губы, которые она смущённо кусала, узнав меня.
– Миссис Нортон, я… – залепетала девушка, отводя взгляд. Но я уже не смотрела на неё, повернувшись к врачу.
– Расскажете всё по дороге. Вы ведь никуда не спешите? – присутствие любовницы Стивена, да ещё и такое неприкрытое, подействовало, как ледяная вода, вылитая на голову. Отрезвило и разозлило.
– Вообще-то… – начал было врач, но под моим холодным взглядом смутился и кивнул: – Конечно, не спешу.
– Я, пожалуй, поеду домой, – вполголоса проговорила Мелисса. Кажется, моё превращение из подруги в начальницу и на неё подействовало угнетающе.
– Спасибо тебе, – я повернулась к Мелиссе и тепло улыбнулась. – Правда, огромное спасибо! Сандерс завезёт тебе вещи, что мы сегодня купили. Увидимся завтра, хорошо?
– Обязательно! – Взгляд Мелиссы потеплел. Потрепав меня за руку, она кивнула и ушла. Девушка Стивена тоже поспешно скрылась, и мы с врачом остались одни. Медленно спустились к машине, сели и, только тронувшись с места, мистер Гамильтон осмелился нарушить молчание.
– Вам, конечно, хотелось бы узнать обо всём с самого начала…
– Давайте для начала к делу, – оборвала я его. – Что с ним? Насколько всё серьёзно? Какой уход требуется?
– Стивен вчера подрался в баре, – нехотя признался Гамильтон. – Я был с ними. Я живу на Санторини.
– К делу, мистер Гамильтон, – напомнила я, тщательно пытаясь прогнать юное видение, что выбежало из самолёта следом за моим мужем. Нервно сглотнув, врач продолжил:
– Это и дракой-то назвать было сложно. Так, обычная потасовка. Потолкались и разошлись. Но потом, когда Стив возвращался домой, они подкараулили и напали. У него сотрясение, сломаны три ребра и нога – скорее всего били битой.
Я невольно вздрогнула, представив, как Стивена избивают где-то в тёмной подворотне. На глазах вспыхнули слёзы. Гамильтон, заметив это, поспешил успокоить:
– Не волнуйтесь, всё не так плохо, как звучит. Через месяц снимем гипс с ноги. Томограмму сделали ещё в Греции – повреждений мозга нет. Он в целом выглядит хуже, чем есть на самом деле. Перелом малой берцовой кости, ушибы мягких тканей. Даже челюсть не сломали.
– И на том спасибо, – процедила я, отворачиваясь к окну. Напряжение, в котором я находилась последние несколько часов, уступило опустошённости. Значит, с ним ничего серьёзного. Он просто отдыхал и подрался, чёрт возьми! А я, бросив всё, мчалась через весь город, накрутив себя, представляя худшее, что может случиться. Он. Просто. Отдыхал. С любовницей и друзьями. От того, что эфемерный образ другой женщины принял осязаемый вид и форму, становилось особенно больно. Неосознанно стиснув кулаки, я скрипнула зубами.
– Всё будет хорошо, миссис Нортон, – проговорил врач, напомнив о своём присутствии и том, что стоило бы держать себя в руках. Я слабо кивнула.
– Его ведь можно везти домой?
– Несомненно. Первую неделю я буду приходить каждый день, проверять его состояние, следить за выздоровлением. Потом достаточно будет просто быть рядом и помогать ему вста…
– Вы можете заняться поиском сиделки? – холодно перебила я. Гамильтон быстро моргнул, поспешно кивая, и внимательно посмотрел на меня. Показалось, или в его взгляде мелькнуло осуждение?
– Мистер Гамильтон, – я обернулась, глядя прямо в глаза, – вы считаете, что я должна сидеть рядом и подавать ему сок, когда он попросит? После того, как он не потрудился объяснить своей любовнице о том, что выскакивать на глазах у всех и заламывать руки неприлично и вредит нашей репутации?
– Вашей репутации, – горько проговорил врач. – Да, я понимаю. Стив говорил, что вы всегда заботитесь о ней.
– Вы считаете, это неправильно? – отрывисто спросила я, прищурившись. – Сейчас, когда на нас нацелено столько жадных взглядов, влипнуть в драку во время отдыха с любовницей, привезти её с собой, показать всем… Это верх глупости, мистер Гамильтон, и вам, как его другу, можно было бы это понять!
Он не стал отвечать. Сухо кивнул, поджимая губы. Осуждает. Интересно, что Стивен наговорил ему про свою жену? Какими красками обрисовал, если человек, видящий меня впервые, уже относится как к циничной стерве?
Машина остановилась у дома, за нами затормозила скорая. Я вышла, не оборачиваясь, подошла к швейцару, коротко объясняя, что происходит. В сторону каталки смотреть не хотелось. Злость, которой сейчас была буквально наполнена каждая клеточка, пульсировала в висках. Я и так достаточно сказала Гамильтону того, о чём можно было пожалеть. Короткая вспышка гнева, а на душе гадко.
Квартира, такая светлая и радостная утром, сейчас наполнилась людьми и запахом лекарств. Стивен очнулся, но я не спешила к нему подходить. Гамильтон уехал, сиделка, что он нашёл, ещё не подошла. Тишина, повисшая после ухода врачей, угнетала и монотонно звенела в ушах. Надо было подойти. Сказать что-нибудь. Спросить, может, нужна помощь. Но заставить себя сделать хотя бы шаг по направлению к его комнате не получалось. Обида душила, застывая в горле. Казалось бы – давно пора привыкнуть к его отношению к нашему браку. Привыкнуть и принять, наконец, что у нас ничего никогда не получится.
Я не заметила, как стемнело, и ярко зажглись уличные фонари. Из комнаты Стивена не доносилось ни звука, и я наконец решилась заглянуть, ступая на носочках, словно там затаилось чудовище, которое страшно потревожить. На самом деле действительно было страшно. Его распухшее лицо всё ещё стояло перед глазами, и видеть его, всегда лощёного и высокомерного, немощным и слабым было слишком тяжело.
Осторожно приоткрыв дверь, невольно сощурилась: мягкий приглушённый свет ночника ударил по глазам. Стивен спал, вытянувшись на своей роскошной двуспальной кровати. Бинты перехватывали грудь, плотно стягивая рёбра. Медленно подойдя ближе, я не смогла удержаться, прикусив губу. Смотреть на него было больно. И злость ушла без следа, сменившись жалостливой нежностью. Невесомо опустившись на постель, я подняла руку, но замерла, не решаясь коснуться. Как крепко он спит? Что будет, если проснётся и увидит меня? Прогонит? Ответит язвительно и едко?
Зажмурившись, я опустила руку на его ладонь и прислушалась. Ни звука. Стивен продолжал спать, дыша ровно и размеренно. Осмелев, я слабо сжала ладонь, провела большим пальцем по сбитым костяшкам. Представила, как целую их, – каждую выпирающую косточку, и ссадины исчезают на глазах. Хотелось помочь. Забрать часть боли, которую он сейчас наверняка чувствует. Стивен слабо пошевелил рукой и приоткрыл заплывшие глаза.
– Дороти… – хриплый слабый голос вызвал новую волну жалости. – Давно ты здесь?..
– Спи. – Я улыбнулась сквозь слёзы, чувствуя себя жалкой и разбитой, словно это меня избивали в подворотне. Стивен попробовал кивнуть и болезненно зажмурился. Следующие несколько минут я вслушивалась в его дыхание, прерывистое и короткое, пока он опять не заснул. Лечь бы рядом, уткнувшись носом в его плечо…
Резкий звонок выдернул из полудрёмы, в которую я успела погрузиться. Посмотрев на продолжавшего спать Стивена, я тихо вышла, взяла трубку. Пришла сиделка, представившаяся Мартой. Миловидная женщина неопределённого возраста сочувствующе улыбалась, пока я вводила её в курс дела.
– Всё в порядке, миссис Нортон, не беспокойтесь. Я прослежу, чтобы всё было хорошо, а вы идите спать. У вас был тяжёлый и долгий день.
Благодарно кивнув, я посмотрела на открытую дверь спальни Стивена и со вздохом пошла к себе. Долго не получалось уснуть, разболелась голова, а когда я всё-таки уснула, спала обрывочно и видела что-то неприятное и страшное. Неудивительно, что проснулась совершенно разбитой и подавленной. На улице шёл дождь. В комнату заползал запах лекарств, напоминая, что за стенкой лежит больной.
На кухне неслышно хлопотала Эмили, вполголоса переговариваясь с Мартой. Они замолчали, стоило мне появится, и Марта поспешно поднялась.
– Он уже проснулся, миссис Нортон.
– Спасибо, Марта. Скажите, а как долго… насколько ему…
– Несколько дней, миссис Нортон. Пока мистер Нортон не может вставать, я буду рядом. Потом он вполне сможет обойтись без моей помощи.
Я кивнула, раздумывая, стоит ли заглянуть к Стивену. Хотелось посмотреть на него, но так же сильно я мечтала сбежать из дома и не появляться здесь ближайшие несколько дней. Переехать и вернуться, когда он снова будет похож на самого себя. Меня пугал его вид. Это настолько не вязалось с привычным мне Стивом, что впору было бояться, что его подменили в Греции, и настоящий Стивен сейчас продолжает отдыхать и вернётся сегодня вечером.
– Видеть близких в таком состоянии всегда больно, – словно прочитав мои мысли, сказала Марта. – Зайдите к нему, уверена, он будет рад вас видеть, чувствовать вашу поддержку.
Как раз в этом я сомневалась, но медленно кивнула, нервно пригладила волосы и направилась в его комнату. Отчего мне казалось, что за ночь что-то изменится? Он лежал так же прямо, вытянув руки вдоль тела, и тихо дышал. Спал? Пройдя несколько шагов я остановилась – при свете дня просто подойти и взять за руку казалось плохой идеей.
– Дороти? – Стивен приоткрыл налитые кровью глаза. – Пришла позлорадствовать?
– Зачем ты так? – Я подошла ближе и всё-таки опустилась на кровать. – Пришла узнать, не нужно ли чего.
– Для моих нужд есть сиделка. – Он отвернулся. – Уходи.
– Я просто зашла узнать, как ты…
– Узнала? А теперь уходи.
Нет, Стивена ничто и никогда не изменит. Тяжело вздохнув, я встала и вышла, не оглядываясь. Твёрдо пообещав себе, что и шагу не ступлю в эту комнату. Пусть лежит и страдает, если ему так хочется. В конце концов, он это заслужил.
Весь день я пыталась работать. Просматривала почту, размышляла над концепцией продвижения сыворотки, делала пометки в рекламной компании… И ни разу не зашла к Стиву. Марта, видимо узнав у Эмили характер наших отношений, больше не пыталась просить меня заглянуть к нему. Ещё вчера я отвела ей одну из гостевых комнат, стараясь не думать, какую именно помощь следует оказывать лежачему больному. Стараясь вообще не думать, каково это – из пышущего жизнью мужчины в одночасье превратиться в разбитого человека, когда малейшее движение отдаётся болью во всём теле. Не думать не получалось. Все мысли постоянно крутились вокруг Стивена, и сердце ныло, буквально заставляя быть рядом. Это я должна была помогать ему. Я должна была сидеть рядом.
После обеда заглянул Гамильтон. После осмотра сказал, что всё в порядке, осложнений нет, и если в ближайшие два дня не поднимется температура, можно выдохнуть и спокойно ждать выздоровления. Я кивала, бросая косые взгляды на полуоткрытую дверь, но после ухода врача вернулась к себе и больше не выходила.
Понедельник начался как обычно. Завтрак, сборы на работу, дорога. Вечерний разговор с пресс-секретарём не внушал оптимизма – в прессу всё-таки просочились и драка и её последствия. У входа в офис уже ждало несколько репортёров, странно, что они не караулили под нашим домом.
– Миссис Нортон! Как себя чувствует мистер Нортон?
– Нападавших уже нашли?
– Как скоро он поправится?
– Что вы чувствуете, узнав, что с вашим мужем отдыхала неизвестная женщина?
Сандерс помог дойти до входа, распихивая журналистов. Внутри уже ждал Дэвис, и его огромные испуганные глаза сразу сказали, что малой кровью мы не отделаемся. Мы стремительно пересекли холл. Стоило дверям закрыться, я требовательно уставилась на него, заранее сжимаясь внутри.
– Насколько всё плохо?
– Пока только слухи и домыслы, но у них есть фотографии из аэропорта. Не знаю, кто слил им информацию, нападение скрыть уже невозможно.
– Хорошо. – Я выдохнула, медленно сосчитала до пяти и продолжила: – Что говорят про…
– Якобы любовницу? – подсказал Дэвис, видя моё замешательство. – Мы созвонились с теми, кто отдыхал с мистером Нортоном. Они подтвердят, что девушка не имеет к нему никакого отношения.
– И на том спасибо, – пробормотала я еле слышно.
– Что, простите? – Дэвис внимательно посмотрел на меня.
– Вы отлично работаете, Дэвис.
Двери лифта разошлись, и я поспешила к себе, чувствуя, как начинает болеть голова. Отличное начало дня. Стивен вляпался, а я должна разгребать эти Авгиевы конюшни.
До обеда всё время было занято составлением пресс-релиза и попытками замять разгорающийся скандал. Наши акции потеряли три пункта, и телефон накалился от звонков обеспокоенных дебиторов. К обеду я была не просто на взводе – я ненавидела весь мир и центр его – Стивена. Будь он сейчас рядом, я с удовольствием сломала бы ему вторую ногу. Поэтому сообщение секретаря о том, что ко мне пришёл мистер Хамфри, пришлось как нельзя кстати.
– Доротея, я слышал про Стивена, мне так жаль, – начал он с порога, подходя к столу и заглядывая в глаза.
А я вдруг успокоилась. Алан смотрел с искренней заботой и участием, именно теми чувствами, которых мне так не хватало последние несколько часов. Захотелось уткнуться ему в плечо и вволю выплакаться. Отчего-то я была уверена, что, поступи так, он бы не оттолкнул, а наоборот прижал бы к себе крепче и зашептал что-нибудь успокоительное и глупое. Невольно улыбнувшись, я кивнула в кресло.
– На самом деле, когда-нибудь что-то подобное должно было случиться. – Равнодушно пожав плечами, посмотрела на него. – Это всего лишь небольшой кризис, ничего смертельного. Переживём.
– Значит ли это, что между нами ничего не изменилось? – выжидающе посмотрел Алан.
– А между нами что-то есть?
– Мне кажется, что да. – Алан смотрел пристально, будто пытался прочитать каждую потаённую мысль, но в моей голове сейчас было совершенно пусто. Только сладковатый туман нежного ванильного цвета. – Ты пойдёшь со мной на свидание?
Его непосредственность покоряла, не давая возможности и желания возражать. Всё, что мне оставалось – просто молча кивнуть.
========== Восьмая глава ==========
Я боялась идти домой. Наверное, впервые за всю свою семейную жизнь не хотела пересекать порог квартиры и слышать голос Стивена. Он выздоравливал и просто изводил всех, кто оказывался в пределах его досягаемости: вчера накричал на Эмили за то, что пережарила тосты, а ему тяжело жевать, утром рявкнул на Марту, которая помогала ему подняться. А я малодушно боялась заходить к нему, отделываясь расспросами Марты и осторожным подглядыванием в приоткрытую дверь, когда он спит.
Скандал в компании постепенно сбавил обороты, превратившись в массу домыслов и сплетен. С огромным трудом, но к среде нам удалось не только остановить падение на бирже, но и вернуть потерянные пункты заявлением о скором появлении сыворотки в больницах. К пятнице всё должно было забыться. В пятницу мне ничего не должно было мешать. В пятницу я встречалась с Аланом.
Работа, которая и раньше была отдушиной, теперь стала чем-то ещё большим, местом, куда я буквально бежала, вставая утром. Мы пересекались по разным причинам – в коридоре, на входе, в лифте. Пару раз Алан заходил в мой кабинет, один – я спускалась к нему. Все эти взгляды, улыбки, полу-касания кончиками пальцев в коридоре или лифте – не хватало только томных обмахиваний веером и вышла бы отличная прелюдия из романов Остин. Алан Хамфри занимал всё больше места в моих мыслях, заставляя замирать в предвкушении свидания и искать его глазами в толпе офисных работников.
Тем тяжелее было возвращаться домой, где, словно дракон в своей пещере, засел Стивен, рыча на всякого, кто покушался на его территорию. Все понимали, что долго так продолжаться не может, и действительно, в четверг, когда я пришла с работы, меня встретила Марта. Её собранная сумка стояла в холле, а сама сиделка выглядела весьма решительно.
– Миссис Нортон, я ждала вас. Нам надо поговорить.
– Я подозреваю, о чём будет речь, – вздохнула я, приглашая Марту присесть на диван.
– Я не хочу, чтобы вы решили, будто я сбегаю. Невыносимых пациентов у меня было более, чем достаточно. Да что там, они все невыносимы, когда начинают выздоравливать. Сильные мужчины с душой детей, – фыркнула Марта, вызвав мой недоумённый взгляд. Куда она клонит? – Мистер Нортон больше не нуждается в услугах сиделки. Мистер Гамильтон сказал, что выздоровление идёт своим ходом, беспокоиться не о чем. Мистер Нортон в силах сам обслужить себя. А я нужна в другом месте другому пациенту.
– И вы не можете остаться хотя бы до конца недели? – с тоской уточнила я.
– Нет, миссис Нортон. – Марта покачала головой и мягко улыбнулась, осторожно коснувшись моей ладони. – Простите, я понимаю, что вмешиваюсь не в своё дело. Остановите меня, если я скажу что-то не то, но… Не стоит бояться быть ближе. Особенно сейчас, когда вы можете действительно занять определённое место в жизни своего мужа.
– Мне никогда не было там места, Марта. – Отчего-то мне даже стало жаль добрую женщину, искренне считающую, что она может чем-то помочь. – Но я благодарна вам за совет. И за вашу помощь.
– Это моя работа, – просто ответила Марта.
Эмили уехала до завтрашнего утра – к ней прилетали родственники из Шотландии, их надо было встретить и разместить в гостинице. Она попросила отгул и я, уверенная в том, что есть ещё Марта, не отказала. Теперь же мы снова оставались одни в огромной квартире, и меня снова охватило непреодолимое желание уйти отсюда. Только у своей комнаты я поняла, что иду на носочках, и нервно усмехнулась. Стивен лежит у себя в комнате, смотрит фильм или просто сидит в интернете. Ему и дела нет до меня и моих страхов. А если ему что-то понадобится, он спокойно сходит и возьмёт это сам. Это просто Стивен. Не страшный дикий зверь. Откуда во мне взялась эта боязнь? Лучше подумать о завтрашнем вечере и о том, что надеть. Наверное, пришло время нарядов, выбранных с Мелиссой…
Достав один из них, тонкое шифоновое платье в комплекте с грубой джинсовой курткой, я скептично осмотрела его, пытаясь представить себя в этом. При мысли о том, что с платьем надо будет надеть кеды, я скептично скривилась. Снять с ног привычные каблуки и выйти в город в чём-то простом, неофициальном, вызывала внутреннее отторжение. И если бы не настойчивые уговоры Мелиссы, мой выбор едва ли пал бы на этот комплект. Но стоило признать, что это было удобно.
– Тебе пора бы поступать так, как удобно тебе, а не привычно другим, – заявила Мелисса, поднося очередную пару обуви. – Ты так долго была застёгнута на все пуговицы, что расстегнуть хотя бы пару верхних совершенно не помешает.
Глухой стук из спальни Стивена заставил испуганно выпрямиться и напряжённо прислушаться. Стук повторился, и до ушей долетело отчётливое ругательство. Отбросив платье, я выскочила из гардеробной и влетела в спальню Стива.
Он лежал на полу, пытаясь дотянуться до костыля, и злобно уставился на меня, стоило появиться на пороге.
– Я же просил тебя не приходить!
– Я помогу и уйду! – стиснув зубы и не обращая внимания на его ругань, я опустилась на колени и положила его руку себе на плечо, помогая опереться. Стивен замолчал, тяжело вздохнул и ухватился свободной рукой за изножье кровати, подпрыгнув на здоровой ноге. Аккуратно усадив его, я наклонилась и подняла костыль.
– Почему ты не хочешь, чтобы я помогала тебе? Мне не сложно и…
– Вот именно, тебе не сложно! – огрызнулся Стивен. – Всю жизнь ты только и делаешь, что строишь из себя мать Терезу!
– Не понимаю, зачем ты так. – Стало обидно. И горько от того, что я искренне переживала за него и хотела помочь.
Чернота спала, опухоль стала значительно меньше, и цвет лица теперь приближался к нормальному, всё ещё пестря жёлтыми пятнами и сеткой мелких кровоподтёков. А глаза, яркие голубые глаза снова показались из-под распухших век. Стивен молчал, отвернувшись. Я осторожно коснулась его ладони, но он выдернул руку, выхватил костыль, который я продолжала держать в руке, и неуклюже поднялся. Но сделал это слишком поспешно и покачнулся, пытаясь удержать равновесие. Я подскочила, придерживая его за локоть, но он раздражённо отмахнулся, выпрямляясь.
– Не понимаешь? – он пристально посмотрел на меня. – Тогда ты глупее, чем я думал.
Несколько раз медленно вздохнув, Стивен продолжил более спокойным тоном:
– Я не калека, Дороти, меня не надо спасать. И помощь от тебя я приму в последнюю очередь.
– Почему ты всегда отталкиваешь меня? – с грустью прошептала я, наблюдая за его попытками встать ровно. В конце концов он раздражённо вздохнул и опустился обратно на кровать. – Почему не хочешь дать и малейшего шанса? Хотя бы на нормальные дружеские отношения?
– Нормальные дружеские отношения? С тобой? Не лицемерь, дорогая! Всё, что ты можешь – сохранять приличный фасад, когда внутри твой дом рушится к чертям!
Я смотрела на Стивена, пытаясь понять, что он говорит. Откуда взялась эта ненависть, полыхающая в его глазах. Словно нарыв, что зрел годами, наконец решил прорваться, издавая оглушительное зловоние.
– С самого начала, когда ты узнала, что из себя представляет наш брак – ты приняла его условия. Унизительные, мерзкие, но такие удобные для тебя и твоей семьи! Ты разрушила мою жизнь, мои надежды, мои мечты. А теперь хочешь, чтобы я попытался построить с тобой дружеские отношения?
– О чём ты говоришь? Какую жизнь я разрушила, Стивен? Это ты использовал меня, забыл? Это ты вытирал об меня ноги из года в год!
– А ты терпела! И продолжаешь терпеть, но это ведь так удобно, не правда ли? Лишь бы все вокруг считали, что мы – идеальная семья! Лишь бы было хорошо для компании! Держишь на поводке и гордишься этим!
– Ты бредишь, Стив, тебя никто никогда не удерживает. Мы договорились жить так, как тебе удобно, а теперь получается, что во всём виновата я? Поздновато для претензий, не находишь?
– Я жил так, как мне удобно, до тех пор, пока твой дед не обратил внимание на нашу компанию! Я строил планы, и тебя в них не было! Не было никакой Доротеи Кирстэн! Я потерял всё, чтобы спасти то, что и так должно было принадлежать мне!
– Ты не можешь обвинять меня за поступки моего деда, – прошептала я. – Я делала всё, чтобы быть хорошей женой.
– Для кого, Дороти?! Для кого хорошей? Для прессы? Для других людей? – Он фыркнул и покачал головой.
– Если тебе так плохо живётся, почему ты не разведёшься, Стив?
– Хватит лицемерить, Доротея! Ты ведь обезопасила себя по всем пунктам, не так ли?
– О чём ты говоришь? – воскликнула я раздражённо. Этот разговор начинал порядком злить. – Не тебе упрекать меня, особенно после того, как я всю неделю занималась тем, чтобы замять скандал, который ты раздул!
– Опять компания! – почти прорычал Стивен, злобно ощерившись. Обернувшись, он несколько невыносимо долгих мгновений смотрел прямо мне в глаза, его ненависть можно было потрогать. – Уходи, Доротея. Уходи в свой идеальный мир и оставь меня в покое!
– Стивен, я…
– Убирайся к чёрту!
Не заставляя просить себя дважды, я выскочила из его комнаты, захлопывая за собой дверь. Злые слёзы хлынули из глаз, но я даже не пыталась их смахнуть. Пусть. Пусть текут, может, заберут с собой эту болезненную любовь, которой я пыталась жить все эти годы. Вернувшись к себе, я опустилась на кровать и обняла подушку, глуша рыдания. Как же я от этого всего устала! От жизни в постоянном напряжении, на надрыве. От попыток поймать его взгляд, заслужить его одобрение! Сколько можно, в самом-то деле! Я всю жизнь пыталась быть хорошей. Сначала для родителей, слишком увлечённых светской жизнью, чтобы найти время и обратить внимание на единственную дочь. Потом для деда, буквально бредившего своей компанией и заставившего меня загореться его страстью. И, наконец, для Стивена, надеясь, что когда-нибудь случится чудо и он разглядит во мне женщину, готовую ради него на всё… Хватит! Хватит испытывать чувство вины за желание стать счастливой!
Несмотря на слёзы и дикую головную боль после, заснула я быстро и спала отлично. Вчерашний разговор всплыл в памяти уже в душе, и, стоя под упругими тропическими струями, я снова проговаривала его про себя. Если Стивену позволено всё, что запрещает мне поступать так же? Желание узнать Алана поближе вспыхнуло с новой силой.
Я хочу узнать, как он целуется. Мысль вспыхнула ярко и красочно, заставляя улыбнуться. Сегодня я обязательно это узнаю.
Мысли о предстоящем свидании отвлекли, вызвав сладкую дрожь предвкушения, которая не отпускала на протяжении всего рабочего дня. Алан не показывался, будто нарочно оттягивая встречу и заставляя ждать её ещё сильнее. Только ближе к вечеру Мэгги передала запечатанное письмо, на котором стоял гриф «лично в руки», от руководителя отдела исследований Алана Хамфри. В нём было несколько строк, написанных от руки:
«Заеду в восемь. Надеюсь, ты любишь Вивьен Ли».
Я была настолько поглощена размышлениями о встрече, что даже не заметила, как добралась до дома. Эмили уже уходила, Стивен сидел в гостиной, положив загипсованную ногу на столик, и щёлкал каналы. Демонстративно не обратив на него внимания, я прошла к себе и тут же забыла о муже, стоило закрыть дверь.
Меня охватило нетерпение. Руки мелко подрагивали, голова кружилась и слегка подташнивало. Как на экзамене или перед важными переговорами. Окинув своё отражение скептичным взглядом, я решительно сняла серьги и браслет, вспомнив слова Мелиссы, что от моих украшений за милю несёт снобизмом и деньгами. Бросила быстрый взгляд на часы – без десяти восемь.
– Куда-то собралась? – поинтересовался Стивен, не сводя глаз с экрана.
Дёрнув плечом, я прошла в холл, в очередной раз поражаясь его способности забывать о ссоре на следующий же день. Ему действительно было настолько плевать?
– Развейся как следует, может, твой лаборант вправит тебе мозги! – донеслось вслед. Уже в лифте подумалось: откуда он мог узнать об Алане? Но я тут же забыла об этом, крепко сжимая клатч и чуть ли не пританцовывая от нетерпения. Его фигуру я заметила, стоило дверям разъехаться. Уже ждёт. От этой мысли стало так тепло, что широкая улыбка против воли расплылась на лице.
– Готова? – Его глаза вспыхнули яркой тёплой голубизной, стоило показаться на улице. Чувствуя себя, как школьница перед выпускным, я кивнула, выразительно посмотрела на протянутую руку, намекая, что держать его за руку на глазах у всех не буду. Алан неловко пожал плечами, опустил ладонь и кивнул в сторону кэба.
– Куда мы едем? – Машина уже влилась в общий поток, на улице уже начали зажигаться фонари. Алан таинственно улыбнулся, глядя с чувством лёгкого превосходства. Уголки его губ подрагивали в попытке сдержать лукавую улыбку. – Хитрите, мистер Хамфри? Кто такая Вивьен Ли?
