Текст книги "Effloresce (ЛП)"
Автор книги: lovelydarkanddeep
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)
Хакс ухмыляется, подмигивая Фазме и салютуя стаканом с кофе.
– Я утоляю твою жажду другими способами.
Митака издает рвотный звук, но Фазма хихикает, удерживая взгляд Хакса. Рэй чувствует, что скоро здесь начнут срывать одежду, если она не вмешается.
Ее сердце стоит в горле и ладони слегка потеют, когда она осмеливается задать вопрос, беспокоивший ее в течение двух недель. Ей нужны ответы.
– Я… Мой друг, Финн, он раньше работал здесь?
Лицо Хакса сразу становится жестким, глаза – суровыми и холодными. Митака неловко кашляет, двигаясь в кресле, а Фазма слегка вздыхает, предпочтя съесть еще лапши.
– «Раньше» это ключевое слово, – хмыкает Хакс – воплощенное отвращение.
– Слушайте, мне неинтересно, что за вражда между вами – избавьте меня от этого, – начинает Рэй. – Я просто хочу знать, что случилось. Мне нужно… – тут она задумывается. – Мне нужно услышать обе версии истории, если есть какая-то другая версия.
Глаза Хакса снова устремляются на его девушку, в них беспокойство и гнев. Фазма прекращает есть и смотрит на Рэй.
– Что Финн рассказал тебе?
Рэй колеблется, прежде чем более или менее точно пересказать все, что говорил Финн. Она ждет, затаив дыхание, а Фазма вздыхает, ставит еду на стол и садится на крайнюю подушку дивана лицом к Рэй.
– То, что он рассказал тебе о Кайло – что он отправил тех парней в больницу, – правда.
Лицо Рэй сморщивается, но она кусает губу, пытаясь сохранить самообладание. Как она могла думать, что Кайло был хорошим человеком?
– Но он не знал всей истории.
Рэй замирает, ее глаза снова вспыхивают, встречая серьезный взгляд Фазмы.
– Финн… Он был новичком, не знал нас так же хорошо, как мы знали друг друга. Он вполне хорошо вписался, но… он просто не знал кое-что из нашей истории.
Фазма улыбается Хаксу, когда он подходит и встает позади нее, положив руки на плечи в знак поддержки.
– Я… У меня раньше были довольно плохие отношения. Парень, с которым я была, был, ну, он был жестоким, проще говоря. Не только устно или эмоционально, но и физически.
Фазма вздохнула, протянув руку, чтобы обвить ее вокруг руки Хакса на своем плече. Лицо Рэй исказилось от жалости.
– Я бросила его, постояла за себя, но он продолжал приходить и надоедать. Однажды вечером он и несколько его приятелей подумали, что будет забавной идеей зажать меня в угол после работы и…
Фазма покачала головой, сжав губы в тонкую линию. В голубых глазах слабо блестели слезы.
– Теперь не имеет значения, что могло случиться, потому что меня спас Кайло. Он преподал им урок, который они никогда не забудут – спас мою жизнь, мой рассудок. Впервые за много лет я почувствовала себя в безопасности.
Хакс сжал плечо Фазмы, большим пальцем лаская ее руку в своей. Фазма покачала головой, глядя Рэй прямо в глаза, и волосы у той встали дыбом.
– Финн… Он ничего этого не знал. Я сказала Кайло, что он может рассказать Финну о моем прошлом и о том, что хотели сделать эти ублюдки, но Кайло ответил, что не будет рассказывать мою историю. Так что Кайло позволил Финну ненавидеть его, позволил Финну поверить в худшее в нем. Ради меня.
Рэй выдохнула, не в силах все это осознать.
– Я собиралась рассказать Финну. Действительно собиралась. Но я долго не была готова, не могла открыто говорить об этом, а Финн уже успел уволиться. С тех пор я пыталась сказать ему несколько раз, но он все не так понял и не будет меня слушать – даже не признает меня, потому что считает, что я прикрывала Кайло, когда он этого не заслуживал.
Она пожала плечами, поднеся напряженную руку Хакса к губам, чтобы поцеловать тыльную часть. Хакс почти сразу же расслабился, смягчив хватку. Довольная, Фазма снова взяла рамен, позволив Хаксу массировать ее плечи.
– Я знаю, что Кайло слишком хороший, чтобы просить меня объяснить это тебе – чтобы рассказать самому «мою историю». И знаю, что он страдал из-за этого – вы оба страдали. Могу лишь надеяться, что это все прояснит.
Целых пять минут Рэй сидела в шоке, приоткрыв рот и пытаясь понять, что только что рассказала Фазма.
– Я…
Рэй качает головой, будучи не в состоянии говорить.
– Он в кофейне на Шестой, «Кофе Кэрри», если вдруг захочешь перехватить его до того, как он вернется, – намеренно произносит Фазма, подмигивая ей и доедая свою лапшу. Каким-то образом ее помада все еще остается безупречной.
– Спасибо, – Рэй встает, схватив пальто, сумку и обувь, и вылетает за дверь.
Хакс и Митака вздыхают и тянутся за кошельками, стоит Рэй уйти, вытаскивая и шлепая деньги в уже раскрытую и ожидающую ладонь Фазмы.
– Не могу поверить, что ты знала, что она пойдет к нему, – бормочет Митака, раздраженно допивая остатки своего кофе.
– До чертовой секунды, – вместе с ним ворчит Хакс, уже проигравший слишком много денег своей девушке.
– Никогда не ставьте против любви, мальчики, – напевает Фазма в ответ, прежде чем засунуть купюры в лифчик и выйти навстречу первому клиенту этим утром.
___________________________
Кайло ждет кофе – один «Ред Ай» и двойной маккиато с тремя порциями карамели; внезапно его телефон вибрирует, и он удивляется, увидев, что написала Фаз.
Фаз: Хакс говорит, что можешь не возвращаться на работу. Поблагодаришь позже ;)
Он снова убирает телефон, не удосужившись ответить на загадочное сообщение. Конечно он вернется на работу. Там Рэй.
При мысли о ней внутри поднимается ошеломляющий конфликт эмоций. Гнев, сожаление, грусть… они наполняют его, и каждая пытается взять верх.
И все же, когда он видит ребенка… в груди расцветает слабое чувство счастья.
Ей не может быть больше 10 месяцев, у нее румяные щеки и глаза, цвет которых пока неясен. Несмотря на возраст, у нее довольно густые волосы, на бронзово-каштановых локонах играет свет.
Внезапно ребенок срыгивает, вызывая у матери добродушный стон. Оглянувшись, она огорченно смотрит на Кайло.
– Теперь буду знать, что бывает без слюнявчика, а? – говорит она, в изумлении качая головой.
Кайло понимает, что улыбается в ответ, хватает оказавшуюся рядом стопку салфеток и протягивает ей. Она улыбается в благодарность.
– Спасибо.
Кайло наблюдает, как она пытается стереть слюну со свитера одной рукой. Мать вздыхает и смотрит на него.
– Вы не подержите ее? Я обычно не прошу незнакомцев, но…
Кайло с самого начала понимает, о чем она просит, и на мгновение внутри поднимается паника. Тем не менее, он все равно протягивает руки к очаровательному ребенку.
– Ее зовут Ханна, – сообщает ему мать, затем жестами показывает, что сейчас вернется, и ныряет в уборную.
Кайло садится на скамейку, осторожно держа ребенка. Он не может не заметить, насколько она маленькая, голова легко помещается в одной его руке, когда он поддерживает ее шею.
Раньше Лея много раз заставляла его присматривать за детьми своих клиентов или детьми на свадьбах – собственно, с тех пор, как оставила государственную службу и занялась планированием свадеб на полную ставку, когда ему было 15 лет.
Девочку, кажется, не беспокоит его присутствие, – она ни расстроена, ни счастлива, а находится в каком-то покорном промежуточном состоянии. Медленно он кладет ее на свою руку, опирая голову на изгиб локтя, а другой поддерживает животик и начинает мягко покачивать взад и вперед.
Наконец она воркует в ответ, булькая от счастья, когда он корчит ей смешное лицо. Он хотел бы, чтобы у него была наивность Ханны, ее чистое счастье – до сих пор не тронутое реалиями мира.
Если бы они были, возможно, он бы не оказался по уши в дерьме.
Например, от одной только мысли о Рэй в животе что-то сжалось. Он возвел стены, чтобы никто не мог проникнуть, раздавить его, как его отец, но…
Он качает головой, отказываясь даже думать об этом. Если бы только он мог сказать ей… объяснить… Он знает, что, если бы мог, она бы поняла. Но он не мог поставить Фазму в такое положение, и не рассказал бы историю, которая принадлежала ей.
Кажется, с того дня, когда Рэй вышвырнула его из цветочного магазина, прошли десятилетия, но боль была такой же острой, такой же жгучей.
Подготовка заказов для его матери тоже была пыткой, и он обращался с Рэй сдержанно – как с деловым партнером или кем-то в этом роде. Вот кем она хотела, чтобы они были. Не друзьями.
Когда он увидел ее вчера, то был удивлен, как быстро обострилось его влечение, уверенный, что причиненная боль должна была его задушить. Тем не менее, увидев эту прекрасную задницу, он задохнулся.
А потом, когда она появилась в салоне…
Он должен был перестать думать об этом, не мог думать в том направлении, пока держал ребенка и находился в общественной кофейне.
Кроме того, к тому времени, как он вернется, Рэй, несомненно, уже уйдет, а Фазма будет рада получить двойной маккиато с тремя порциями карамельного сиропа.
Он снова бросает взгляд на Ханну, удивленный, что ее лицо отражает его собственное – с наморщенным лбом и таким выражением, словно она собирается заплакать. Он сам действительно так выглядел?
Он делает счастливое выражение, но его глаза остаются прежними. Ханна знает – и лицо остается сердитым.
– Давай, – уговаривает он, нежно покачивая ее, слегка посмеиваясь над детским упрямством.
Наконец она улыбается.
– Монстр, значит?
Он резко поднимает взгляд, в шоке и удивлении, и видит Рэй, которая стоит и улыбается, соперничая с улыбкой Ханны.
– Я…
Он качает головой, удивляясь, что она 1) улыбается ему и 2) вообще здесь.
Откуда она…
Кто…
Как она узнала, где он? Разве она не должна лечиться от похмелья?
Его глаза сканируют ее фигуру и замечают, что футболка все еще надета задом наперед, волосы торчат в разные стороны. Она слегка задыхается, покраснела от напряжения. Она бежала сюда? Зачем?
– Как ты здесь оказалась? – спрашивает он вслух, игнорируя все другие, более важные вопросы, которые роились в голове.
– Украла фургон для доставки, – говорит она, сжимая в руке связку ключей. – По будет очень сердиться.
Кайло снова качает головой, опуская взгляд на тихо воркующую Ханну.
– Чей ребенок… – Рэй замолкает, когда женщина возвращается из уборной и с благодарной улыбкой забирает Ханну. Она снова благодарит его, берет у баристы свой чай и уходит.
Рэй подходит ближе, откинув голову и уставившись на него. Пожалуй, он никогда не видел ее такой серьезной, светло-карие глаза смотрят ясно и твердо.
При следующих словах у него перехватило дыхание.
– Фазма рассказала мне.
Он не верит. Он ощущает столь мощный прилив благодарности к блондинке, что вынужден на мгновение закрыть глаза.
Рука Рэй в его собственной вдруг оказывается теплой и сильной. Он в удивлении смотрит на нее и видит, что ее взгляд остался прежним.
– Я не могу… – она качает головой, кусая губу, пытаясь сдержать эмоции. – Я очень уважаю тебя за то, что ты позволил мне поверить в худшее в тебе, чтобы защитить ее. Это… Кайло, я восхищаюсь тобой.
У него вырывается дрожащий вздох; он не желает признать, как много ее слова значат для него.
– Ты проявил порядочность, которой… у меня самой никогда не было. Я была бы слишком эгоистична, но ты…
Она нерешительно смотрит на него, рисуя фигуры на его ладони ногтем большого пальца.
– Ты удивил меня, Кайло. Ты… совсем не такой, какой я ожидала. Я хочу лучше узнать тебя. Я хочу… Я хочу попробовать все это, что бы это ни значило.
Еще один вздох.
– И я прошу прощения.
Его сердце подпрыгивает от ее слов. Черт побери, подпрыгивает, будто он снова стал наивным маленьким двенадцатилетним мальчиком.
Ей, однако, стыдно за себя. Хотя какая-то его часть все еще страдает от ее осуждения (та, которая обижается на Хана Соло???), он берет ее за подбородок и поднимает голову, чтобы снова встретиться взглядами.
– Эй, не надо… ты не знала.
Затем…
– Я прощаю тебя, Рэй.
Она громко вздыхает, и ее спина расслабляется. Она выглядит так, будто с ее маленьких плеч сняли тяжесть всего мира.
– Когда я расскажу Финну…
Лицо Кайло внезапно ожесточается, и Рэй делает паузу в середине фразы.
– Я должна сказать ему, Кайло. Он заслуживает знать правду. Ты заслуживаешь того, чтобы тебя не ненавидели.
Кайло качает головой.
– Я ничего не заслуживаю, Рэй. Особенно если это скомпрометирует Фазму.
Ее лицо так же меняется в ответ.
– Кайло…
– Рэй, это не имеет значения. Пусть он меня ненавидит. Мне все равно.
– Но он послушает меня, – она пытается настаивать.
– Это неважно. Если он хочет меня ненавидеть, позволь ему.
Рэй скрещивает руки, резко выдыхая. Она пытается обуздать свой гнев, не желая нарушать мир, который они только что восстановили.
– Хорошо. Я не скажу ему. Но ты скажешь.
Кайло напрягается, лицо темнеет.
– Ты должен сказать ему правду, Кайло. Может быть, не сегодня и не завтра, но когда-нибудь.
На ее лице написана свирепая решимость.
– Он мой лучший друг, Кайло. И если мы собираемся общаться, то я не хочу, чтобы он ненавидел тебя до конца наших дней.
Кажется, она понимает, что намекнула, что их отношения будут долгими, и быстро добавляет:
– Кроме того, Фазма заявила, что ты можешь рассказать ему. Она хочет этого.
Он все еще молчит.
– Это мой ультиматум, Кайло. Пожалуйста.
Сердце Кайло откликается на слово «ультиматум». В последний раз, когда ему ставили «ультиматум», он был вынужден отказаться от своей мечты и поступить в школу бизнеса.
Рэй подходит ближе, заметив его очевидный дискомфорт, успокаивающе сжимая локоть.
– Эй. Посмотри на меня. Все будет хорошо. Абсолютно все будет хорошо.
Он с трудом сглатывает.
– Хорошо. Ладно.
Ее уверенность успокаивает его, но вспыхнувшая на ее губах улыбка, согревающая, как луч солнца… вот что возвращает способность легко дышать.
Кстати о луче солнца…
Бариста выкрикивает его заказ, и он на мгновение отстраняется от Рэй, чтобы взять кофе. Он отдает ей ее обычный напиток, и, когда она его берет, их руки соприкасаются. (Это напоминает ему о потрескивании огня в камине и теплом виски.)
Ее глаза изучают стакан, и, хотя обычно он покупает кофе в другом месте, на стенке ярким черным маркером написано «Мой Рэйчик Солнца».
Улыбка становится шире, веснушчатый нос мило морщится, стоит ей скорчить рожицу.
– Я должен был, – он усмехается, проводя большим пальцем по ее скуле. Движение удивляет его – такое нежное, но при этом кажется таким естественным.
Она застывает, заставляя его волноваться, что он слишком поспешил. Однако…
– Кайло… Я помню прошлую ночь.
В ответ на признание его рука сильнее сжимает стакан с кофе.
– Ох.
Рэй бросает на него взгляд, румянец заливает щеки.
– Я хотела извиниться. Я нечасто напиваюсь, потому что, когда это случается… ну, ты видел, что происходит.
Она неловко шаркает ногами, делает глубокий вдох.
– Но, хоть я и извиняюсь… я не жалею об этом. Ни об одной секунде.
Она делает глоток кофе, чтобы заполнить тишину, будто только что не нанесла ему удар, от которого перехватило дыхание. Глаза искусительницы смотрят на него из-под темных ресниц.
– Я тоже, – выдавливает он, и голос слегка ломается.
Она ухмыляется в свой стакан.
– Хорошо.
Он кивает, как будто внезапно не почувствовал напряжение в штанах. В том, что ускорилось сердце, он винит кофе.
– Ты… ты хочешь куда-нибудь пойти?
Рэй поднимает бровь в ответ на его вопрос.
– Я имею в виду, то есть… если ты хочешь – или мы не могли бы…
– У тебя нет работы?
Кайло вдруг вспоминает сообщение.
– Нет, у меня сегодня отгул, – ему удается произнести это не запнувшись.
– Тогда да. Я уже угнала фургон для доставки. Что такое один день прогула?
Его сердце гремит в груди, а ладони вспотели, но он… счастлив.
Когда он придерживает для нее дверь на выходе из кофейни, ее глаза ловят свет. Кайло считал их зелеными, но снаружи, на солнце они светились янтарем. Должно быть, вся зелень, окружающая ее в цветочном магазине, придала ее глазам такой пятнистый оттенок.
– Как твой кофе? – спрашивает он.
– Прекрасный.
Она делает еще один маленький глоток, встречая взгляд его темных глаз. Он улыбается.
Да, ты прекрасна.
Значение цветка форзиции: ожидание; неловкие встречи; волнующее осознание.
========== Глава 9. Черная орхидея ==========
Комментарий к Глава 9. Черная орхидея
Каждый из членов нашей неразлучной пары ведет другого на свидание. Наконец, наконец приходит время для 18+. Йеху-у-у-у!
Татуировки на коленях Кайло – отсылки к книгам «Королевство шипов и роз» и «Королевство гнева и тумана», идея для татуировки «раздвинь пошире» взята из книги, которую я не могу вспомнить ВООБЩЕ :’(((
От переводчика: Ну вот и пришла настоящая жара! Я впервые имела дело с настолько откровенными описаниями постельных сцен, поэтому благодарю тех авторов «Фикбука», которые мастерски с ними управляются. Ваши работы очень помогли мне :D
Цитата из «Гордости и предубеждения» приводится в переводе И. Маршака.
Увидеть картинку с почерком Кайло можно в копии перевода на АО3 (ссылка выше)
– Это самое странное свидание, на котором я когда-либо был, – комментирует Кайло, когда Рэй тянет его в очередной проход в книжной лавке, переплетя их пальцы.
Рэй делает вид, что дуется, но не может удержаться, когда замечает удивленные глаза Кайло. Зажав рот ладонью, чтобы заглушить смех, она наконец останавливается посреди секции.
Слова «Классическая литература», отпечатанные на простой деревянной табличке над стеллажом, встречают взгляд Кайло, которого окружают странные маленькие бумажные буклеты на краях книжных полок и висящие на веревках ручки.
– Чт..
Рэй обрывает его.
– Просто подожди.
Он фыркает, а она изучает названия, с нежным почтением водя кончиками пальцев по корешкам книг. Честно говоря, он мог бы ждать вечно, просто наблюдая за мягкой улыбкой, играющей на ее губах, и радостью, которая окрашивает ее глаза в светло-ореховый цвет – подчеркивая золотые и изумрудные оттенки, которые, как он знает, прятались в глубине.
– Вот, – наконец выдыхает она, осторожно доставая книгу с полки. «Гордость и предубеждение» вытеснено золочеными буквами на темно-синей обложке.
Он стонет.
– Только не это, – шутливо жалуется он, качая головой.
Рэй с притворным отвращением прижимает руку к груди.
– Тебе не нравится классическая литература? Одна из лучших любовных историй из когда-либо написанных?
Фырканье.
– Вряд ли это романтика. Дарси засранец и идиот.
Рэй поднимает бровь.
– Так ты читал?
Его щеки окрашивает румянец (она знает, что и уши тоже, хотя они скрыты под темными волнами волос). Она улыбается; подловила его.
– Вот, – она предлагает взять книгу, открытую на конкретной странице. Он осторожно берет ее, такую маленькую в его больших ладонях.
– Что?
– Читай, – подсказывает она, дополнительно постучав по абзацу указательным пальцем.
Вздохнув, он начинает…
– Вся моя борьба была тщетной! Ничего не выходит. Я не в силах справиться со своим чувством. Знайте же, что я вами бесконечно очарован и что я вас люблю!
Он поднимает глаза на нее, когда переворачивает страницу, прежде чем продолжить.
Рэй почти жалеет, что не может записать его. Не потому, что большой злой Кайло Рен, в татуировках и одетый весь в черное, читал печально известную любовную сцену одного из самых романтичных классических романов всех времен (хотя это был бы хороший материал для шантажа, признает она), а потому, что его голос был в самом деле… приятный.
Богатые и лестные, слова слетают с его языка удивительно легко, что указывало на то, что он хорошо их знал. Полный эмоций, он нарисовал в ее воображении картину, где были мужчина и женщина, связанные напряженным чувством любви, противостоящие друг другу в маленькой гостиной.
– Вы сказали вполне достаточно, сударыня. Я понимаю ваши чувства, и мне остается лишь устыдиться своих собственных. Простите, что отнял у вас столько времени, и примите мои искренние пожелания здоровья и благополучия.
С этими словами Дарси покинул комнату, и в следующее мгновение Элизабет услышала, как он открыл входную дверь и вышел из дома.
Он закончил, но энергия слов каким-то образом все еще резонирует в воздухе, мягкая, золотистая и звучная. Пространство между ними тихое, какой бывает тишина в церквях с разноцветными пятнами витражей, или когда перед глазами оказывается прекрасное произведение искусства.
– Это любимая книга Леи, – он наконец прерывает молчание, закрывает ее и мягко проводит большим пальцем по корешку.
– Подожди.
Рэй удерживает его руку, открывает книгу и листает, пока не останавливается. Внутри лежит сиреневый лист бумаги, маленький квадратик поверх кремовой страницы.
«Знай, что всегда можно начать заново».
Выведенные почти идеальными печатными буквами, слова кажутся удачным и красивым совпадением. После одного взгляда на записку в книге все пачки бумаги на полках обретают смысл – это специальные листки для заметок с клеевым краем.
– Вот за что я люблю эту книжную лавку. Это и магазин, и библиотека – некоторые книги для продажи, а некоторые для чтения.
Она переворачивает еще несколько страниц, пока не появляется еще один стикер с красивым эскизом двух соприкасающихся рук – отсылка к фильму 2005 года.
– Хозяин призывает людей оставлять небольшие заметки в книгах для будущих владельцев или читателей. Я думаю, это просто гениальная идея.
Она берет листок из пачки у полки, затем одну из привязанных ручек.
– Что нам написать? – спрашивает она, сосредоточенно кусая губу.
Кайло на секунду задумывается, а затем нерешительно переплетает пальцы другой ее руки со своими.
– «Ты не одинок».
Его предложение сразу вызывает у Рэй нежный взгляд и легкую улыбку, и он проводит пальцем по ее руке. Она выводит слова своим корявым почерком, а затем добавляет набросок соцветия гипсофилы. Пишет свое имя и уже начинает писать имя Кайло, когда тот останавливает ее.
– Бен.
Она замирает, резко поднимая взгляд, на лице шок и приятное удивление.
– Ты…
– Бен, – повторяет он в ответ, твердым и уверенным голосом.
И вот оно, выведенное чернилами: «Рэй + Бен».
Улыбаясь, она возвращается на несколько страниц назад и приклеивает листок к странице, которую читал Кайло. И снова удивляется, когда Кайло берет ручку и листок.
Он пишет – идеальным каллиграфическим почерком, не меньше: «Дарси глупый мудак».
– Каллиграфия, а? – спрашивает Рэй, поднимая бровь и приклеивая заметку на следующую страницу, после того, как Дарси уже покинул Элизабет. Он закрывает книгу и возвращает на деревянную полку.
– Я брал урок или два для работы с татуировками.
Он слегка краснеет и выдает себя.
– Создатель, ты ботаник, – дразнит она, снова дергая его за руку, чтобы увести из секции. Она может только представлять, как он сидит за столом, аккуратно выводя буквы одну за другой, а чернила размазываются по его рукам и листу, пока каждая буква не станет окончательно совершенной.
– Я не…
– Твоя очередь отвезти меня куда-нибудь, – она прерывает бесполезные отрицания. – Порази меня. Удиви меня. Сделай так, чтобы я рот открыла.
Он ухмыляется, притягивая ее обратно к груди, когда они выходят из лавки.
– Если ты хотела увидеть мой член, тебе нужно только попросить, – выдыхает он ей в волосы чуть повыше уха, и от теплого дыхания, с которым искажаются ее слова, пробегают мурашки.
Она издает возмущенный звук, недостаточно резкий, чтобы убедить его, что у нее не возникло искушения.
– Ты монстр, – без энтузиазма бормочет она.
– В постели, – соглашается он.
Она снова вскрикивает.
____________________________
Откровенно говоря, Рэй ожидала, что он отвезет ее в другую кофейню. Или, может, обратно в тату-салон.
Вместо этого после обеда она оказывается в оранжерее в Ботаническом саду.
Чувства эйфории и искренней радости не покидают ее с тех пор, как они вошли. Она всегда хотела побывать здесь, но у нее никогда не было ни возможности, ни повода. В душе она даже рада, что делит свой первый опыт с Кайло…
Или, может, теперь он Бен.
Толкнув двери, она с первых мгновений чувствует волну влажного воздуха и улыбается. Здесь пахнет не так, как в цветочном магазине, вокруг витают более экзотические ароматы цветов и растений. Воздух чистый, свежий и новый – и ей это нравится. Нравится, сколько здесь зелени и как прекрасно пахнет.
Почти сразу же Кайло вынужден следовать за вихрем энергии, в который она превратилась, летая от растения к растению, называя каждое и сообщая ему, что «это мы используем в букетах», «этот был впервые обнаружен в Африке», а «вот этот используется как лекарство».
Она тащит его с собой, от одного растения к другому, как настоящая энциклопедия знаний.
Он не против. Ни чуточки.
На самом деле он думает, что мог бы весь день слушать, как она взволнованно тараторит о тигровых светочах, как они открываются ночью и демонстрируют биолюминесцентные скопления пыльцы, которые могут подниматься в воздух и плыть, пока не приземлятся на другой цветок.
Наконец им удается пробраться сквозь настоящие джунгли растений и цветов, время от времени останавливаясь у водопадов и зеркальных бассейнов, чтобы присесть или бросить монетку.
Когда они выходят на улицу, Рэй останавливает Кайло.
Глядя из-под ресниц, в которых запутались снежинки, она улыбается, а сердце у него в груди странно дергается, и он пытается отогнать это чувство.
– Спасибо, Кайло. Правда. Это было… Я очень давно так не веселилась.
Его губы растягиваются в улыбке, которую редко видит кто-то, кроме нее, и то, насколько естественным кажется это движение, странно.
Вокруг них мягко падает снег, лаская розовые щеки и оседая в волосах.
– Идет снег, – тихо выдыхает Рэй, сверкая глазами.
Он задается вопросом, думает ли она о том дне в доме его родителей – той ночи, которую они провели вместе, янтарной и освещенной огнем.
Ее взгляд возвращается к нему, затем опускается. К его губам.
Он неосознанно поднимает руку, проводя большим пальцем по ее скуле, стирая влагу, которую оставили тающие на порозовевшей коже снежинки. Ладонь остается на месте, мягко обхватив ее правую щеку; от этого ее взгляд слегка дрожит.
А потом он наклоняется, не сводя с нее глаз, пока не закрывает их, прикасаясь губами к ее губам.
Проскакивает искра. Буквально.
– Ау!
Рэй подпрыгивает, будто от удивления, что их губы встретились. Она сразу начинает хохотать, особенно над несколько озадаченным лицом Кайло, на котором быстро появляется раздражение.
– Гребаное статическое электричество, – хрипло бормочет он, проводя пальцами по все еще дрожащим губам.
Но затем Рэй, сияющая и улыбающаяся, накрывает их своими, нежными, как лепестки, и сладкими.
Его разум пустеет, как бывает, когда он смотрит на особенно потрясающий закат или усердно работает над татуировкой. Это прекрасная ясность, разделенная между ними двумя, синхронная и переливающаяся.
Ее руки зарываются в его волосы, когда он наклоняется, чтобы оказаться с ней вровень. Одна его рука по-прежнему на ее щеке, другая ложится на поясницу, легко притягивая ближе.
Он нерешительно проводит языком по ее губам, но она приоткрывает их с таким же любопытством. Он не может не подумать о том, насколько приятнее было даже целоваться, когда она была трезвой; ее собственные мысли повторяют его.
К его разочарованию, она снова мягко отстраняется, но остается достаточно близко, чтобы дыханием согревать его лицо.
– Давай поедем ко мне домой.
Это вопрос. Он это понимает. У него есть ответ.
– Хорошо.
___________________________
Ее квартира представляет собой необыкновенную, пеструю смесь предметов, каждый из которых буквально кричит «Рэй». Одни окна с естественным освещением, яркие цвета и растения.
Растения повсюду.
Они занимают каждую доступную поверхность – столы, стены и прилавки. На всех ее подоконниках выстроены в линию суккуленты, а с потолка спускаются висячие растения.
Это, как глоток свежего воздуха, как сладость и Рэй; он сразу же был очарован, увидев, где она живет. Как будто она в буквальном смысле открыла дверь, ведущую в другую часть себя.
– Тут небольшой бардак, – смеется Рэй, сгребая в охапку разбросанные вещи и убирая подальше старые контейнеры из-под еды навынос.
– Все хорошо, – уверяет он. И это правда.
Она вспыхивает, заметив, что он смотрит на пару ее трусов на диване, и торопливо продолжает собирать вещи.
– Я сейчас вернусь, – быстро обещает она и спешит по коридору с пылающими щеками. Он предоставлен сам себе и потому осматривается.
У нее была настоящая коллекция маленьких фигурок слонов на каминной полке, искусно расписанных и, кажется, вырезанных из дерева. Еще там стоят фотографии – ее с Финном и По и бело-рыжего корги, с обожанием смотревшего в камеру. Полароидные снимки также покрывают стены – гирлянда за гирляндой среди ее растений в маленьких бронзовых держателях, закрепленных на стене.
Прежде чем он может рассмотреть что-то еще, возвращается Рэй, сбросившая три слоя одежды и чувствовавшая себя комфортно в спортивных штанах и толстовке.
– Давай, – предлагает она, безуспешно пытаясь стянуть с него пальто из-за маленького роста. Его губы дернулись, но он двигает плечами, позволяя пальто скользнуть к ней в руки. Она бросает его на спинку дивана, затем плюхается сама.
– Netflix? – спрашивает она, хотя уже переключает программы. Он отходит снять ботинки и садится рядом.
Спустя два эпизода «Черного зеркала» они уже устроились со всем удобством. Она плотно прижимается к нему спиной, его тело повторяет ее позу. Его рука почти под ее толстовкой, дразнящие пальцы лениво чертят узоры на коже живота. Очертания татуировок, которые он желал бы нанести на ее золотую кожу.
Он начинает целовать ее шею, слегка прикусывая. Она дрожит, пальцы мягко проводят по татуировке на обвивающем ее локте. Когда он притягивает ее ближе, она чувствует, что он становится тверже. Откинув голову, она встречает его губы поцелуем, и в животе от ощущения их прикосновения к ее собственным начинает медленно разгораться пламя.
Хотя сериал по-прежнему идет фоном, никто его больше не смотрит.
Он глубже вдавливает ее в мягкий диван, передвинувшись, чтобы оказаться сверху, и опираясь на локти. Несколько секунд он смотрит на нее сверху вниз, лицо освещает телевизор, и Рэй думает, что никогда за всю свою жизнь не видела более прекрасного человека.
– Ты правда красивый, знаешь? – спрашивает она, проводя рукой по его волосам.
Он моргает один, два раза, сдвигает брови, будто не верит.
– Я серьезно, Бен.
Ее голос твердый. Это первый раз, когда она серьезно называет его настоящим именем, и она не уверена, как он отреагирует.
Уж точно не будет плакать.
– Кайло, эй, прости. Я не…
– Нет, – говорит он, качая головой. – Зови меня Беном, пожалуйста… пожалуйста.
Она нерешительно кивает, снова проводя пальцами по его волосам. Он льнет к ее руке, когда она опускает ее, чтобы дотронуться до щеки, совсем как он сам делал раньше. Она вытягивает большой палец, вытирая несколько упавших слез. Приподнимается и мягко касается его губ своими, скорее напоминая, что она здесь и никуда не денется, чем пытаясь что-то начать. Но он не дает ей отстраниться, не отпуская губ, пока она не ложится обратно.
