Текст книги "Я решил, что ты будешь моим (СИ)"
Автор книги: ЛИНА-LINA
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
– Дан, я пить хочу. Очень.
– А что мне за это будет? – Игриво промурлыкал мучитель.
– А что ты хочешь? – Неожиданно для самого себя прошептал донор.
– М-м… тебя.
И тут страх отступил, Алекс усмехнулся и расслабленно потянулся на кровати, тело заполнила непривычная, но очень приятная легкость, он храбро посмотрел в глаза своему мучителю, развязно улыбнулся и, копируя интонации Дана, тихо сказал:
– А не слишком ли дорого мне обойдется стакан воды?
– Тогда что ты хочешь за то, что хочу я?
Изумлению Алекса не было предела, похоже, великий и ужасный с ним откровенно торговался. Стало смешно, вспомнилось, как он собирался менять минет на компьютер. Похоже, вот и шанс.
– Компьютер. С играми, которые я выберу.
– Компьютер? – Дан выглядел озадаченным.
– Да, мне скучно днем.
– А ты оригинал. Я был уверен, что ты попросишь, чтобы я к тебе больше не прикасался.
– И ты бы пошел на это?
– Да, – был твердый ответ. Теперь рот от удивления открыл уже Алекс, и не понятно было, кому он больше удивился: Дану, который готов был на такое, или себе, ведь подобная мысль даже не посетила его голову.
– Я передумал…
– Поздно, маленький. Пей и приступай, – и Дан вольготно разлегся на широкой постели, готовый получать ни с чем не сравнимое удовольствие.
Алекс судорожно выдохнул, поняв, что несколько заигрался, повел себя неосмотрительно и теперь, похоже, пришла расплата. Дан желает, чтобы он сам, по собственной воле, ласкал его, целовал…
– Знаешь, я тут подумал, не нужен мне компьютер, мне и так неплохо…
Дан иронично изогнул бровь и похлопал рядом с собой по постели.
– Иди сюда, – Алекс покачал головой и задом попятился к двери, пока не уперся в нее. – Иди сюда, – повторил спокойно и поманил пальцем.
Алекс перестал понимать себя, он абсолютно точно знал, что со всей возможной силой ненавидит изнасиловавшее его существо, но, при всем этом, тело стремилось к нему, рвалось с необъяснимой мощью, вырываясь из-под контроля мозга, оно, словно коварная предательница, жаждало ласки своего мучителя, жаждало прикосновений, поцелуев, объятий, нестерпимо хотелось соединиться, отдать всего себя.
И Алекс сделал робкий шаг по направлению к кровати, сделал практически против собственной воли, будто загипнотизированный.
– Хороший мальчик, – шепнул Дан, – иди ко мне.
У обоих было ощущение, что в тот момент происходило что-то невероятно важное, что-то, что изменит их, но ни один из них не был в силах остановиться.
Алекс вздохнул, решившись, ведь, в конце концов, в эту игру можно играть и вдвоем! Он откровенно улыбнулся и запрыгнул на постель.
– И что же ты хочешь, темный? – прошептал, лизнув ушную раковину.
– Твои губки на моем члене…
– О-ох… А я и не умею, – чуть насмешливо протянул Алекс, вытягиваясь вдоль тела любовника.
– Что, ни разу? Ну, хоть где-то буду первым, – донор с сомнением закатил глаза и увидел наручники. План созрел моментально.
Он с плохо сдерживаемым желанием и каким-то отчаянием стал покрывать поцелуями шею, грудь, живот своего мучителя, помог избавиться от белья и провел кончиками пальцев от основания до головки, улыбнулся, отметив участившееся дыхание партнера.
Так, теперь необходимо, чтобы Дан как следует расслабился… И Алекс с неожиданным энтузиазмом принялся делать первый в своей жизни минет, Дан запустил пальцы в волосы любовника, притягивая ближе, заставляя брать глубже… Когда темный толкнулся особо глубоко, Алекс едва не подавился и попытался возразить, промычав что-то, и получившаяся горловая вибрация едва не выкинула Дана из постели, так хорошо ему стало.
Сейчас! Алекс отстранился, поднялся к изголовью и поцеловал Дана затяжным поцелуем, агрессивно, напористо, схватил того за руки, закидывая их за голову, и одним точным движением защелкнул наручники на запястьях своего мучителя.
– Есть! – Алекс скатился с кровати, встал и посмотрел на Дана. – Открывай дверь.
Страха в глазах темного, увы, не было, что немного разочаровало Алекса, зато там плескался смех и… восхищение?
– И не подумаю! Мы еще не закончили.
– Закончили. Я ухожу.
– Куда это, если не секрет? Самолеты в тени не летают, поезда не ходят, зато полно охотников за бесхозными донорами.
Вот черт, об этом Алекс как-то не подумал.
– Тогда объясни, как покинуть тень.
– Я что, похож на идиота? Тебя расплющит при переходе в одиночку.
– А я… я… тогда я убью тебя!
Дан насмешливо приподнял бровь.
– Да ну? А я потом буду являться тебе по ночам и пугать. – Алекс выглядел растерянным, а Дана ситуация, похоже, очень забавляла. – Иди сюда, и я открою тебе дверь.
– Все двери!
– Все. Кроме входной.
Алекс, не мигая, смотрел на Дана, даже с пристегнутыми к изголовью руками тот выглядел очень опасным и… вот незадача, возбуждающим. Алексу показалось, что воздух насквозь пропитан их общим возбуждением, он глубоко вздохнул и ощутил легкое покалывание во всем теле, которое прекратилось, едва он сделал шаг к кровати.
Дан, распятый на постели, Дан в полной его власти… да это же мечта. Алекс больше не колебался, в конце концов, в своих фантазиях он уже не раз и не два заставлял темного кричать под собой, вот и появился шанс проверить, так ли это будет невероятно, как он себе напридумывал. Реальность ожидания превзошла.
– Тогда продолжим, – снова страстный поцелуй, ощущение собственной власти и возможности делать все, что хочется, пьянило. Сначала Алекс хотел действовать грубо, так, как Дан, чтобы показать тому, насколько неприятно и унизительно было все, что тот с ним творил, но потом внезапно передумал, удивив самого себя откровением, что хочет слышать крики вовсе не боли, а наслаждения, что хочет показать Дану, что может быть иначе, что секс без унижения и боли способен доставить куда больше удовольствия.
Дан расслабился, наслаждаясь внезапной активностью своей жертвы, с глухими стонами выгибался, подставляясь под требовательные ласки, приподнимал бедра, демонстрируя, что давно готов к большему, но Алекс никуда не торопился, с видимым удовольствием ласкал прекрасное тело, ласкал так, как хотел бы, чтобы ласкали его самого.
– Давай уже, садись сверху, – горячо прошептал Дан.
– Нет, темный, раз поменялись, так поменялись во всем, – и Алекс легонько надавил пальцем на вход, четко обозначая свои дальнейшие намерения.
– Мальчик мой, я не люблю быть снизу… – нервно сглотнул Дан, о таком повороте событий он почему-то не подумал, решив, что мальчишке духу не хватит. Хватило.
– Да мне это, знаешь ли, не очень интересно.– Алекс с улыбкой присоединил еще один палец.
Волны чистейшей энергии качали Дана, и он, поразмыслив мгновение, пришел к решению не препятствовать Алексу и посмотреть, что будет.
Алекс, тем временем, счел, что подготовил любовника достаточно, устроился между широко расставленных ног и начал медленное погружение. Войдя на всю длину, замер на мгновение, давая себе и партнеру привыкнуть, а затем сорвался, не в силах больше терпеть, при этом стараясь ни на мгновение не разрывать зрительный контакт, стараясь уловить малейшую смену эмоций на красивом лице. И он уловил эту смену, поймал момент, когда напряжение сменилось откровеннейшим удовольствием, глаза подернулись дымкой экстаза, а ноги обвили талию, заставляя прижиматься еще теснее, быть еще ближе.
– О-о… – Алексу было не понятно, кто из них стонет громче, кто дышит чаще, и кто задает темп, потому как Дан умудрялся вести даже снизу. Оргазм был бурным и обоюдным, и донор без сил привалился к темному, положив голову на изгиб шеи.
– Открывай двери, – шепнул едва слышно.
– Иди…
И Алекс, с трудом поднявшись и натянув штаны и майку, шагнул за пределы своего плена.
Кабинет нашелся быстро, но в стопке бумаг на столе нужного документа не оказалось. Нам тебя подарили, вспомнил Алекс, и теперь ему предстояло выяснить, кто посмел с ним так обойтись, точнее, кто, он подозревал, а вот по какому праву и с какой целью, очень хотелось знать.
Где же этот чертов договор? Алекс методично открывал ящик за ящиком, перерывал содержимое, но без толку. Нижний ящик оказался заперт. Ключа не было. Там, все инстинкты Алекса вопили, что то, что он ищет, хранится, там. Подергал сильнее, посмотрел на столе, нет, ничего похожего на ключ, присел на корточки и посмотрел под столешницей. Так и есть: маленькое углубление, похожее на полочку, а в нем – заветный ключик. Молодец, похвалил себя Алекс, ставя ящик на стол, Анна и то лучше прятала свои секреты, хотя, Дан вряд ли ожидал, что кто-то будет копаться в его документах.
Так, договор, который он искал и еще один, с кровавыми пятнами. Донор вчитался и застыл в немом изумлении…
Дан без труда расстегнул наручники, растер слегка затекшие запястья и поднялся с кровати. Здорово все-таки все получилось! Часа Алексу должно хватить, ключ темный специально оставил на самом видном месте. Он принял душ, переоделся и пошел по коридору в направлении своего кабинета. Настроение у него было просто замечательное. Все шло по плану.
========== Глава 14. Кое-что тайное становится явным ==========
Lay beside me, tell me what I’ve done
The door is closed, so are your eyes* (The Unforgiven II / Metallica)
Кипр. Лимассол.
Позвонить. Или нет. Ник держался из последних сил, предчувствие вопило, что надо все бросать и ехать домой. Пока не поздно. Но, вернувшись раньше срока, он проиграет, а отдавать Алекса навсегда младшему брату совсем не хотелось. Значит, все-таки звонить.
– Привет.
– И тебе привет, – Ник отметил, что прежней усталости в голосе старшего не было и в помине, более того, он не говорил, а откровенно мурлыкал, довольный. Подобрал, выходит, ключик к его мальчику.
– Как Алекс?
– Нормально, жив, здоров.
– Ты… не очень сильно его обижаешь?
– В меру. Не психуй, все под контролем.
– Этого-то я и боюсь.
– Пока-пока, младший, не переборщи с загаром.
Ник с минуту смотрел на телефонную трубку в своей руке, замахнулся и со всей силы швырнул ее в стену, пластик разлетелся на мелкие кусочки. Под контролем, значит…
Санкт-Петербург.
Алекс читал и не верил своим глазам, нет, он давно перестал строить иллюзии относительно доброты и порядочности обоих братьев, но того, что случай настолько запущенный, он не ожидал.
Первым был прочитан короткий договор с рыже-коричневыми высохшими пятнами, очень похожими на кровь, Алекс не раз случайно резал пальцы острыми краями листов и мог отличить засохшую кровь от следов кофе или чая. Зачем пачкать кровью документы, он понятия не имел, но нежить, она на то и нежить, что вечно все непонятно. Сторонами договора выступали Дан Романов и Ник Романов, тут все просто, а вот предметом договора был он, Алекс. Более того, в соответствии с текстом документа, по истечении месяца предмет договора переходил в собственность одной из сторон, той, которую он сам выберет, при этом его лишали права не выбрать никого.
Он. В собственность. В голове не укладывалось. Он же человек, а не вещь, он не может быть в чьей-либо собственности, в России еще в 1861 году крепостное право отменили. Не рано, конечно, в Лондоне тогда уже метро открыли, но даже древние темные должны быть в курсе, что рабства больше нет, не в лесу же живут.
И тут осенило. Сколько раз они называли его игрушкой, сколько раз говорили так о других людях… да они же не считают, что у него есть хоть какие-то права хоть на что-то. А что можно делать с игрушками? Правильно, все что угодно: можно подарить, можно, продать, можно сломать, в конце концов.
Это тень, другой мир, и в этом мире у таких как Алекс, прав нет… Надо выбраться, любым способом выбраться, выжить, вернуться домой и забыть все, что было, как страшный сон. И больше никогда, ни под каким видом, не возвращаться в этот город. Только как все это проделать?
По договору Ник должен был создавать Алексу максимально комфортные условия, а Дан, напротив, делать жизнь невыносимой, Алекс не удивился, он догадывался о чем-то подобном, когда читал дневник Анны. Играют, они все время играют. И донор понял, что уже ненавидит их обоих, что ему уже, по сути, все равно, кто из них хороший, кто плохой, тем более что они регулярно меняются, для него плохими стали оба, оба притворщика, считавших, что могут играть людскими судьбами, как им заблагорассудится. Они в равной степени были виноваты перед ним.
Алекс продолжил читать. Так, если проигрывает Дан, он… ох, они же братья! Неужели для них не было вообще ничего святого?! А если Ник, то… Энтони… Ведь так и знал, что без дорогого куратора здесь не обошлось. Ник и Энтони, смешно. Но неужели и Фергюсон – темный?
Дальше шли условия прекращения договора.
1. Смерть одного из участников. Заманчиво, но не воплотимо, к сожалению, Алекс не способен на хладнокровное убийство. Пока, по крайней мере.
2. Смерть предмета договора. Обломать их, покончив с собой? Нет уж!
3. Форс-мажор.
А вот это уже интересно. Что может быть таким форс-мажором? Война, наводнение, землетрясение. А побег Алекса будет? Паренек усмехнулся, пожалуй, что может. Он выкарабкается, любой ценой выкарабкается.
В голове зрел план и крепла уверенность, что все у него получится, ведь, кажется, отношение к нему Дана изменилось. О том, что изменилось и его отношение к Дану, он предпочел не думать.
Алекс дочитал, несколько раз глубоко вздохнул и взял в руки второй договор: подпись Фергюсона на каждой странице, тот же шрифт, те же нитки, Алекс собственноручно сшивал контракт. Это точно тот самый документ, который он вез. Но вот содержание…
Содержание в голове не укладывалось, от букв, складывающихся в слова, а затем и в предложения, перехватило дыхание, и по всему телу побежали холодные мурашки, паренек невольно поежился.
– Нашел что-то интересное? – жарко прошептали в самое ухо, Алекс от неожиданности вскрикнул и выронил документы.
Дана кружила эйфория, и почему ему раньше не приходило в голову подобное? Наверное, потому что раньше он не увлекался настолько, чтобы нарушить условия соглашения. Но кровь пока молчала, а, значит, нарушения не было. Все-таки его адвокатское прошлое пригодилось и сейчас, ведь формально с ним случился форс-мажор, он никак не ожидал, что игрушка его обездвижит, и откуда кому-то знать, что он в любой момент был способен разомкнуть наручники и поставить Алекса на четвереньки. Все условия соблюдены. А каким страстным и вкусным был Алекс… м-м, такой энергии Дан еще никогда не пробовал, поэтому, собственно, и позволил сделать с собой то, что не позволял почти никому и никогда. И ему, черт возьми, понравилось. Парень очень быстро учился, и не скажешь, что буквально пару недель назад не представлял себе секса с мужчиной. А сейчас так уверенно вел!
Внезапно по телу прошла судорога, потом еще одна, и еще, и Дан вынужден был прижаться спиной к стене, чтобы предотвратить падение. Вот и расплата! Он осел на пол и обхватил колени руками, уткнулся в них лбом. Вдох-выдох, мышцы постепенно расслаблялись, дыхание выровнялось. Никто не знал, что Дан поддался, никто, кроме его собственной крови, которая, смешавшись с кровью Ника на пергаменте, задалась целью его уничтожить…
– Я все исправлю, – прошептал в пустоту коридора, и боль отступила, оставив озноб и испарину. Дан отдышался, поднялся, держась за стену, постоял так несколько минут, приходя в себя и, ощутив, что самочувствие более-менее нормализовалось, уже твердо шагнул в кабинет. Увы! Придется Алексу потерпеть.
Паренек стоял спиной к двери и читал, в своей увлеченности не замечая ничего вокруг, Дан бесшумно подошел и жарко шепнул в ушко:
– Нашел что-то интересное?
– Как? Как ты выбрался? – Алекс ругал себя за дрожь в голосе, но ничего не мог поделать.
– Это же мой дом, если ты забыл.
– Fuck!
– Именно, – шепнул Дан, слегка прикусывая мочку и запуская руку в штаны своего донора.
– Нет, – голос больше не дрожал, Алекс не на шутку разозлился, осмыслив сказанное темным, поняв, что Дан всего лишь забавлялся, позволяя ему считать, что все может получиться, что между ними что-то изменилось, что есть шанс. Нет никакого шанса…
– Нет? – удивленно переспросил Дан. – Ты реально считаешь, что твое мнение здесь что-то значит? Так вот, ты ошибаешься.
А дальше для Алекса повторился ад, Дан, казалось, совсем потерял контроль, с силой прижимая донора лицом вниз к поверхности огромного письменного стола.
– Нет, пожалуйста, не так…
– Так, именно так, – полетели в угол штаны, и сильные пальцы нетерпеливо и грубо готовили к вторжению.
– Но почему? – Алекс пытался отвлечь мучителя, вывернуться из крепкого захвата, умом понимая, что никуда ему не деться и не сбежать, что Дан все равно сделает, что задумал.
– Ты же умный мальчик, придумай сам.
Боль оглушила, и Алекс захлебнулся собственным криком, раненой птицей бился в бессмысленной и бесполезной попытке вырваться, убежать от боли, от унижения, от собственных попранных иллюзий.
Закончив, Дан отбросил Алекса, как сам паренек отбрасывал использованные презервативы в своей, казавшейся теперь прошлой, жизни.
– Иди в свою комнату. И слезы вытри, смотреть противно.
Алекс плакал в душе, зад неимоверно саднило, на бедрах фиолетовым цветом наливались синяки. Так плохо ему не было даже в их первый совместный раз, сейчас было гораздо больнее, потому как Алекс познакомился с другим Даном и почти поверил, что что-то может получиться.
Ты же умный, придумай сам… Это Дан так намекнул, что случившемуся акту насилия есть разумное объяснение? Интересно, все маньяки считают свои поступки логичными? Или это только Алексу так «повезло»?
Паренек высморкался, умыл прохладной водой лицо, шипя от боли, встал, вымылся и, обернувшись полотенцем, похромал к кровати. О стенки черепа билась какая-то очень важная мысль, но мозгу никак не удавалось ее до конца сформулировать.
Надо мыслить логически, решил Алекс. Оба брата – настоящие моральные уроды, развлекающиеся тем, что мучают простых смертных. Существует договор, в соответствии с которым Дан обязан отравлять его существование. Могло ли быть так, что Дан не хотел? Иллюзии, опять иллюзии, и зачем он все время всех идеализирует, ведь только сам потом страдает. Сначала Ника. Теперь Дана. Не хотел бы, не сделал, правда ведь? А если все-таки предположить, что должен был, иначе… Иначе что? И пятна эти на договоре…
И паззл сложился, теперь оставалось решить, поверить ли в вырисовывавшуюся правду или нет. И если поверить, то как жить дальше?
Дан запер Алекса в комнате и, еле переставляя ноги, побрел в спальню. Голова гудела, готовая, казалось, отвалиться, навалилась слабость, словно он не ел как минимум неделю. Похоже, в этот раз он сам себя перехитрил.
* Ляг рядом со мной, расскажи, что я натворил.
Дверь закрыта, как и твои глаза…
========== Глава 15. Всё страньше и страньше* ==========
I’ve been alone with you inside my mind
And in my dreams I’ve kissed your lips a thousand times** (Hello/ Lionel Richie)
Иметь собственного донора было престижно, социальный статус такого темного взлетал сразу на несколько пунктов, иметь собственного донора было, вне всякого сомнения, удобно, поскольку ни один простой человек не был в состоянии на сто процентов удовлетворить потребность темного в эмоциях и энергии, но кто бы когда сказал Дану, что иметь собственного донора – такой геморрой!
Дан лежал на кровати с закрытыми глазами и усердно размышлял. Похоже, он в тупике. Казалось невероятным, но их связь с Алексом была двусторонней, и если донор отдавал энергию сам, получая удовольствие от процесса – хорошо было обоим, если энергию пытались отобрать насильно – Алекс начинал работать исключительно «на вход», если был равнодушен, то ничего, пустота, вакуум. В их последний раз Алекс не остался равнодушен, но и приятно ему однозначно не было, и теперь Дан ослаблен настолько, что почти не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. А если он будет с пареньком добр и нежен, а он, в принципе, был не прочь быть с ним добрым и нежным, его прикончит собственная кровь. И что прикажете делать?
Самым лучшим выходом было бы поесть где-нибудь на стороне, но он не может… зависимость у него, что ли, именно от чистейшей донорской энергии Алекса? Поискать другого донора? С удовольствием, только где же его взять?
Дан видел только один выход.
Алекс проспал почти сутки и, проснувшись, с удивлением отметил, что ничего не болит, осторожно потянулся, напряг ягодицы, и ничего. Тогда паренек задумался: если в первый раз отсутствие боли наутро можно было счесть случайностью, второй раз – совпадением, то сейчас это было уже откровенной закономерностью. А если прибавить к этому то, что после насилия над ним Дан отвратительно себя чувствовал, ситуация вырисовывалась прелюбопытная. Видимо, им придется все же прийти к какому-то компромиссу, придумать, как существовать вместе так, чтобы обоим было хотя бы терпимо, и Алекс будет искать возможность сбежать.
А ведь через три дня вернется Ник. Ник… Алекса захлестнули самые противоречивые эмоции, он никак не мог решить, как же с ним поступить. В том, что его необходимо наказать, он не сомневался ни мгновения, но вот как? Отдать его Фергюсону, притворившись, что победил Дан? Будет ли это достаточной карой? Алекс зло усмехнулся, представив холеного красавчика Ника в одной постели с тучным потеющим Энтони. Пожалуй, неплохо бы получилось.
А вот что делать с ненаглядным Даном? Улыбка стала еще шире, он придумал… О, он его проучит, да еще как! Но месть, это блюдо, которое следует подавать холодным. Он еще подумает и, когда Дан не будет этого ожидать, шарахнет!
Мысли вернулись к прочитанному договору, к тому, как цинично его подставил Фергюсон. А ведь он долго готовился к этому шагу… почву готовил, Алекса, подстроил так, что Алекс сам, своими собственными руками передал документы на себя темным, переселился к ним в дом, имел с ними близость, тем самым, неосознанно, шаг за шагом вверяя себя им.
Однако незнание не освобождает от ответственности.
Но Алекс этого так не оставит, он отомстит Фергюсону, надо только придумать, как. Судя по всему, Энтони до чертиков боится братьев, он им за что-то очень крупно задолжал, и с помощью Алекса надеялся закрыть долг. Значит, лучшая месть – сделать так, чтобы он остался должен… Вот только как?
Бесшумно приоткрылась дверь, и в комнату, держась рукой за стену и слегка покачиваясь, вошел Дан. Алекс наблюдал, не шевелясь и почти не мигая, не делая попыток ни помочь, ни выгнать. Было любопытно, с чем пришел темный.
– Как ты? – спросил тихо, чем немало удивил.
– Отлично, – довольно пропел Алекс, растягивая губы в ехидной улыбке, – в отличие от тебя.
– Я был груб вчера…
Да ты что, а я и не заметил, хотелось выкрикнуть, но паренек сдержался.
– Да, был.
– Прости…
– Не прощу, – из чистой вредности ответил Алекс, поражаясь самому себе, тому, что, казалось бы, должен презирать и ненавидеть, а нет ничего этого, ни ненависти, ни презрения, более того, ему было по-человечески жалко Дана, вынужденного демонстрировать ему свою слабость. К черту жалость! Дан-то его особо не жалел вчера!
– Я понимаю… – Дан осторожно присел на угол кровати и коснулся рукой бедра донора, Алекс скинул ее на одеяло и отодвинулся. – Алекс… может, мы могли бы….
Волной накатила злоба, он что же, думает, что может в кровь ему задницу драть ночами, а потом просто извиниться? И как должен поступить Алекс? По-щенячьи преданно заглянуть в глаза и повилять хвостом? Не дождется! Один раз он его уже пожалел, накормил, напоил, и всю благодарность ощутил собственным мягким местом.
– Не могли бы! Знал бы ты, как вы оба меня достали, как я каждое чертово мгновение жалею, что приехал, как я вас ненавижу! – Голос сорвался на крик, Алекс вскочил с кровати и стал мерить комнату широким шагами, крича и активно жестикулируя. – Я человек, ясно тебе? Не плюшевый мишка, не кукла, с которой можно обращаться так, как тебе хочется, я личность, у меня чувства, между прочим. А вы… вы чертовы кукловоды!
– Ты прав.
Алекс споткнулся на половине шага и удивленно посмотрел на Дана.
– И?
– Что? – Спросил Дан.
– Ну, дальше-то что?
– Алекс, я жалею, что так получилось. Если бы я знал, что так будет, ни за что не стал бы с тобой играть.
Знал бы, где упаду, соломки бы подстелил, как говорила бабушка.
– Тогда отпусти меня. Что смотришь? Так далеко твое сожаление не простирается?
– Я не могу, – тихо ответил мучитель.
– Кто бы сомневался. Конечно, не можешь. И не хочешь.
– Я чуть не умер там, возле кабинета. Я не хотел причинять тебе боль.
Алекс усилием воли заставил себя прикрыть рот. Не хотел… ну, разумеется, это все злое стечение обстоятельств.
Поверить или нет, думал Алекс. Поверит или нет, думал Дан. От его решения зависело слишком многое.
– Так что ты предлагаешь, – наконец проговорил парнишка.
– Ты мог бы отдаться мне сам.
Алекс не сдержался и расхохотался.
– Кажется, мы это уже проходили. Нет, Дан, так не пойдет, – Алекса захватило какое-то ощущение нереальности происходящего, казалось, что он спит. Или нет, не спит, а накурился чего-то особо забористого и смотрит цветные картинки.
– Я тебе настолько неприятен?
Алекса сотряс нервный хохот. Нет, Дан – это что-то невероятное. Спрашивать такое после всего, что сотворил.
– Вот подумай сам, – начал Алекс, с ногами забираясь в стоящее в углу кресло, чтобы иметь трезвую голову, надо сидеть подальше. – С чего вдруг я должен к тебе хорошо относиться, а? С первого мгновения, как я тебя увидел, ты все время меня унижаешь, более того, насилуешь и вообще обращаешься со мной, как с домашней зверушкой.
Возразить Дану было нечего.
– Что дальше, Дан?
– Дальше?
– Да. Скоро вернется Ник, я выберу одного из вас, хотя вы оба мне осточертели уже. И дальше-то что? Что будет? Заживем одной счастливой семьей? Во веки веков, аминь.
– Кого ты выберешь?
– Никого!
– Тебе придется.
– Вот как с тобой нормально разговаривать? Только и слышу: ты должен, тебе придется, твое мнение ничего не значит и никого не волнует. А чего я хочу, никогда в голову не приходило поинтересоваться? – Дан молчал, вдыхая тонкой ниточкой тянущуюся и ластящуюся энергию, злой и возбужденный Алекс не боялся его, не страдал в данный момент и, хотя энергии и было мало, чтобы насытиться, она помогала состоянию не ухудшаться. – Можешь не отвечать, вижу, что не приходило.
Дан встал и подошел к креслу, в котором комочком свернулся Алекс.
– Ты мог бы выбрать меня.
– С чего это вдруг? – Алекс прищурился и посмотрел с интересом. Дан навис над своей жертвой и чувственно улыбнулся.
– С того, что я тебе нравлюсь. Несмотря ни на что.
– Бред! – шепнул Алекс и отвел взгляд. И ничего подобного, и нечего так ехидно улыбаться, не нравится он, ни самой маленькой капельки. И с чего ему такая ерунда в голову пришла?
Дан наклонился еще ниже и лизнул нежное ушко, не торопясь провел языком вдоль шеи и прижался к губам, без напора, не настаивая, давая возможность избежать контакта. И Алекс все же, хоть и с трудом, нашел в себе силы отодвинуться, посмотрел на мучителя затуманенными глазами.
– Вот так между нами все может быть, – голос стал тверже. Дан обеими руками сжал голову Алекса и проник языком в ротик, он пил Алекса, и тот позволял, теряясь в поразительных ощущениях, понимая, что тело опять изменило ему, что он проиграл. Но только сегодня, и только этот раунд! Битва же будет за ним.
– Ты потом опять причинишь мне боль…
– Нет. Я что-нибудь придумаю, обещаю, – Дан опустился на колени перед креслом, провел ладонями по длинным стройным ногам Алекса, потерся лицом о пах. Алекс задрожал, но в этот раз вовсе не от страха. Темный же, не теряя времени, через ткань покусывал и посасывал не оставшийся равнодушным член своего донора.
– Не надо, Дан, пожалуйста, не надо…
– Тебе неприятно? – Удивленно спросил мучитель, останавливаясь.
– Приятно. Но я знаю, что будет потом, когда придет возмездие за эту ласку. Лучше не надо.
Дан тяжело вздохнул и устроил голову на бедре Алекса, тот запустил пальчики ему в волосы, наслаждаясь гладким густым шелком, и Дан прикрыл глаза от удовольствия.
Алекс тоже прикрыл глаза и сосредоточился, представляя, как через кончики пальцев вытекает энергия, как она питает темного, ее было немного, но Алекс управлял ей, сам, по собственному желанию.
– Ты?…
– Просто помолчи и посиди спокойно.
Дан послушался и полностью расслабился, наверное, впервые за последние недели. Было хорошо, было очень хорошо, было просто замечательно, и Дан глухо застонал, хотелось, чтобы это мгновение длилось вечно.
Но, как известно, все хорошее имеет отвратительное свойство быстро заканчиваться, и внезапно раздавшийся звонок в дверь послужил тому подтверждением.
*(Из сказки (гл. 2 «Море слез») «Приключения Алисы в стране чудес» (1865) английского писателя, математика и логика Льюиса Кэрролла (псевдоним Чарльза Латуиджа Доджсона, 1832—1898).
Начало главы (перевод Н. Демуровой):
«– Всё страньше и страньше! – вскричала Алиса. От изумления она совсем забыла, как нужно говорить. – Я теперь раздвигаюсь, словно подзорная труба. Прощайте, ноги!
(В эту минуту она как раз взглянула на ноги и увидела, как стремительно они уносятся вниз. Еще мгновение – и они скроются из виду.)».
Шутливо-иронически о странной, непонятной ситуации, которая становится все более нелепой. (Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений. Автор-составитель Вадим Серов)
**Мысленно я оставался наедине с тобой.
В своих мечтах я целовал твои губы тысячу раз.
========== Глава 16. Парадокс Эпименида* ==========
If you could open up to me, oh!
Can’t we ever get beyond this wall?** (The Color Of the Night/ Lauren Christy)
Кипр. Лимассол.
Два дня, ему осталось всего два дня. Казалось бы, чистое море, ласковое солнце, свободное время и отсутствие материальных проблем – отдых обещал быть потрясающим. Но, к сожалению, как себя ни уговаривал Ник, отдохнуть так и не получилось. Нет, он делал все, как надо, рано утром, пока солнце еще не пекло чересчур сильно, он плавал, потом завтракал, опять плавал, после сытного и вкусного обеда спал почти до пяти часов вечера, потом вновь шел на пляж. Но самое для него интересное начиналось после ужина, дискотеки и различные тематические танцевальные вечера устраивались почти при каждом отеле, людей было много, эмоций тоже, но ничто и никто не могло заменить Нику донора. Попробовав его чистейшую энергию, обычных людей он уже не хотел. А еще мучило предчувствие чего-то неминуемого и не очень хорошего.
Ник больше не звонил, поняв, что как бы ни обстояли дела, Дан ничего ему не скажет, так лучше тогда и не знать ничего. Перед сном Ник впервые задумался, как поступит, если проиграет, его победа почему-то перестала казаться такой уж очевидной. Сможет ли смириться с тем, что выкинут из их жизни, что не нужен ни Дану, ни Алексу?
