Текст книги "Тихий "Омут" и его голубые черти (СИ)"
Автор книги: ЛиЛу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)
– Не строй из себя оскорблённую невинность.
– Это всего лишь слухи. Ещё вчера всё было нормально, а сегодня я пришёл… и голову поднять не мог от всего этого, – он часто-часто заморгал. – Но ты можешь думать, что хочешь, – сел обратно на ступеньку.
– Спасибо, что разрешил. Так и поступлю. Останусь при своём мнении.
– Я не такой… – выдавил совсем негромко и как-то подавленно.
– Значит, с Юнги у тебя всё по любви?
В ответ молчание.
– И много у тебя таких как Юнги?
Снова молчание.
– Раз уж разговор исчерпан, я пойду.
Однако отошёл я всего на пару метров. Остановился, вздохнул и нехотя обернулся.
– Дорогу до «Омута» найдёшь?
Куки на секунду замялся, а после неуверенно качнул отрицательно головой.
– Неужели хоть что-то, из того, что я знаю о тебе, правда? Пошли. Можешь даже, – я тряхнул рукой, – подержаться за меня, если так будет легче идти.
– Не настолько сильно болит, – отказался. – Справлюсь.
В «Омуте» мы застали чудесную, просто-таки волшебную картину! Настолько волшебную, словно, как минимум крёстная фея ко всему этому приложила руку, а точнее свою волшебную палочку.
Посреди пустующего (в связи с абсолютным отсутствием посетителей) зала стоял Чимин. И впервые наличие передо мной данного человека меня не испугало и не стало причиной рефлекторного желания выкопать себе могилу. Ибо зрелище было слишком захватывающим. Даже более захватывающим, чем лицезрение новой манги у себя в руках. А это, знаете ль, тот ещё показатель.
Чимин был похож как минимум на порно-звезду. Хотя я бы назвал его скорее демоном-искусителем. Узкие чёрные кожаные брюки облегали сильные накачанные ноги, вырез чёрной свободной майки был настолько непозволительным, что едва не открывал вид на соски, а шею обрамлял бархатистый чокер, ещё больше притягивая внимание к отменным ключицам. Глаза Чимина были чуть подкрашены, отчего его и без того похотливый взгляд, казался ещё более томным, а пухлые губы покрывал чуть красноватый тинт, запавший в тонкие трещинки, из-за чего губы казались искусанными в кровь от слишком страстных поцелуев. И дополняли это убранство волосы. Розовые. Чудесные розовые волосы, которые не привычно ниспадали ему челкой на глаза, а были чуть небрежно уложены на боковой пробор. Они были настолько неестественно розовыми (а бывают естественно розовые?), словно кукольными, будто он украл парик у мимо проходящих косплееров. Видеть главаря школьной шайки в таком виде было по меньшей мере шокирующе. И что ещё хуже, дохрена впечатляюще. Я смотрел, не дыша и приоткрыв рот, и понимал, что мне это нравится. Определённо нравится. И мне срочно нужна манга с ним в главной роли.
– О, ребят, вы пропустили представление, – хмыкнул Юнги, царственно восседающий прямо на барной стойке, закинув ногу на ногу, и кивнул на пол, где художественно расположились осколки и земля от горшка с небольшим кактусом (и собственно сам многострадальный кактус тоже) и разлетевшиеся во все стороны чёрные улитки лакричных конфет.
Однако, надо сказать, вид у Чимина был ни капли не подавленный.
– Отказавшись от моих подношений, – начал Чимин, а у меня едва уши в трубочку не свернулись от услышанного, – теперь ты просто обязан взять меня, – не обращая абсолютно никакого внимания на нас (кого вообще могут волновать в такой ответственный момент посторонние людишки, да?), выдал он самоуверенно и подцепил пальцем чокер, чуть наклоняя голову в сторону.
– А нет, ребят, вы вполне вовремя, – блондин хохотнул. – Таких интересностей ещё пока не было.
– Не хочешь взять такое подношение? – быстро шепнул я на ухо Куки, кивая на Чимина, и фыркнул, глядя как у того округлились глаза.
– Киса, ничего я никому не обязан, – Юнги смотрел на розововолосого чуть прищурив глаза и слегка улыбаясь, ему явно нравилась эта ситуация. – А уж тем более тебе. Выглядишь, конечно, отменно, не спорю. Хотя зачем я вру? Ты просто смешон, не более.
– Почему? Разве… ты не хочешь меня? – Чимин провёл пальцем по ключице, а затем ниже, зацепившись за край майки.
Я аж дыхание затаил, в надежде узреть новые открытия, но он бессовестно одёрнул руку, отправив её в карман кожаных штанов.
Юнги заметно сглотнул. Чересчур заметно, чтобы теперь упрямо отнекиваться.
– Заканчивай уже представление. И топай домой делать уроки. Я не совращаю школьников.
В этот момент я, не сдержавшись, прыснул. Не совращает он, как же. Чистый и невинный. Небось это школьники сами только так и норовят его совратить. Бедняжка.
– Я не школьник.
– Врать нехорошо, киса.
– Для тебя… – выдал Чимин томно, делая шаг к Юнги и чуть запрокидывая голову. – Я буду далеко не школьником.
Меня аж чутка в жар бросило от такого обещания. С чего-то вдруг резко захотелось побыть дьяволёнком на плече Юнги, крича ему в самое ухо «Соглашайся, идиот ты малахольный!».
– Правда? – в тон ему, также томно, но чуть с характерной ему хрипотцой, спросил Юнги, вытянув шею навстречу к губам совсем уже приблизившегося Чимина. – Согласен быть моим рабом? – прошептал в паре сантиметров от его губ (похоже, его совершенно не напрягало наличие Куки по левую сторону от меня).
– Да, – выдохнул ему в губы. – Буду самым грязным и развратным рабом.
– Самым грязным и развратным рабом, громко стонущим подо мной своим сладким голоском, – уточнил блондин.
– Нет! – тут же последовал возмущённый возглас, бессовестно испортивший интимную атмосферу. – Я не буду снизу!
– Раб на то и раб, – чуть отстранившись от Чимина, уже обыденным тоном заявил Юнги, – что не может брать контроль над ситуацией. Я доминирую, как ни крути, – он передёрнул плечами и состроил виноватую мину.
– Заканчивайте свои игры, – окончательно испортил всё оранжевый, до этого наблюдавший за действом из дверного проёма кухни. – Куколка моя, – он подошёл к Чимину, силой уволакивая того из личного пространства Юнги. – Ты немножечко ошибся. Нашему Юнги нравятся девушки, он натурал.
В этот момент я заржал как конь, даже на губах Куки мелькнула еле заметная улыбка (он умеет улыбаться, вот уж да! Открытие века!). Вслед за этим в нашу сторону метнулся укоризненный взгляд Хосока.
– Послушай, морковь маринованная, – процедил Чимин, оттолкнув Хосока. – Не смей хватать меня своими ручонками, а то останешься без них. Я понятно изъясняюсь?
– Вполне, – оранжевый кивнул и поспешно отошёл от него на пару шагов.
– Так тебе что, правда нравятся девушки? – спросил с таким пренебрежением и презрением, словно это было самое противное и мерзкое, что он когда-либо слышал.
– И что, если да? – Юнги чуть повёл бровью.
– Попробуй со мной. И ты поменяешь своё мнение.
– Мнение? Ты хотел сказать, ориентацию?
– Да. Именно так.
– Ну что ж, тогда может давай пробовать прямо здесь? Давайте все попробуем эту кису, – радушно развёл руки в стороны, – авось понравится!
– У меня имя есть.
– Это всё, что тебя зацепило?
– Чимин, – упрямо стоял на своём. – Меня зовут Чимин. Зови меня по имени.
– Много хочешь.
– А с какого хера тебе это так сложно?
Обстановка вдруг стала какой-то напряжённой.
– Не сложно. Просто я не хочу. Уяснил?
– Продолжишь звать меня кисой – я стану звать тебя сукой. Уяснил?
– Назовёшь меня сукой – и я кастрирую тебя вот этим ножичком, – покрутил в руке, неизвестно откуда взявшимся на стойке огромным кухонным ножом. – Уяснил?
– Не переоценивай себя, я сильнее в несколько раз. Уяснил?
– Услышу ещё одно «уяснил» и я кастрирую обоих, – мрачно раздалось из кухни. – Навыки резки и шинковки у меня отменные.
Я взглянул на Куки, вроде как чуток беспокоясь о его чувствах, всё-таки как-никак тут всё это время нагло пытаются его парня увести. Но Печенька, чуть приоткрыв рот, был весь и полностью поглощён… Нет, не Юнги. А Чимином. Он потирал за спиной взмокшие ладони и практически не моргал, чуть посасывая нижнюю губу.
– Э, – пихнул я его локтем в рёбра. – Решил всё же попробовать? Предложи, может не откажет, если снизу согласишься быть. А можете вообще групповуху забабахать, думаю, им по душе такая идея будет. Дерзай.
Но вместо того, чтобы мчаться в объятия к Чимину, он придвинулся ближе, со сбивчивым дыханием зашептав мне в самое ухо:
– Мне нравится такой стиль. Я бы хотел, – сделал небольшую паузу, – увидеть такое на тебе.
========== 20. ==========
После его слов мои мозги как-то слегка закоротило, и я чутка выпал из реальности. Где-то глубоко в подсознании я вроде бы догадывался, что Куки не мог иметь в виду подобное, но… Перед моими глазами упорно стояла весьма развратная картина: небольшая такая скромная оргия, персон на пять, и Чонгук… как он сам и сказал… на мне. Сначала меня прошибло потом, а затем уж бросило в лёгкую дрожь.
– В смысле? – осипшим голосом решил я всё же уточнить. – При чём тут я к групповухе? Я её только вам троим предлагал, без моего собственного участия.
– Какая ещё групповуха? – Куки смотрел на меня непонимающе, а я медленно, но упорно начинал краснеть.
– Ну… я тут о групповушечке речь вёл как бы… А ты сказал, что тебе по вкусу такой стиль…
На лице того отразилось замешательство. А я мысленно дал под зад своему воображению, которое ни с того ни с сего вдруг стало немножечко выходить из-под контроля.
– Так что ты там говорил? – с максимальной естественностью и непринуждённостью поинтересовался я. – Что увидеть?
– Стиль одежды, – пояснил Куки невозмутимо и кивнул на Чимина, всё ещё переругивающегося с Юнги. – Мне нравится. Тебе бы подошло. Хотел бы посмотреть на это.
– Розовые волосы и ошейник? – состроил оскорблённую мину, хотя ведь и самому такой Чимин был уж очень по вкусу. – Вот ещё! Если уж так хочется, можешь посмотреть на это в своих снах! Но чур не в эротических, понял?
– Не переживай, мне сны не снятся.
– Ну и чудно, – хмыкнул я и, едва не наступив на бедный кактус, направился на кухню.
Было очень странное и неприятное чувство, как будто меня обломали. Хочет, он понимаешь ли, меня увидеть в коже и ошейнике! Пф. Садо-мазо какое-то. Хотя я бы тоже на него не прочь в таком виде позырить…
– Чего пыхтишь как паровоз? – рассмеялся Хосок. – Надоела эта ругань?
– Нет. Надоел твой Куки, – сел я на пол у раковины, сложив руки на груди, и насупился.
– Куки? Почему?
– Потому что он стрёмный.
– А если больше конкретики?
– Просто стрёмный и всё тут. Без конкретики, – по-детски дуя губы, я запрокинул голову вверх, глядя на тепло улыбающегося Хосока. – Поцелуй меня.
– А как же твоя губа?
– В порядке моя губа, не умру от болевого шока.
Оранжевый присел напротив и взял моё лицо в свои мягкие ладони.
– Наш ТэТэ такой милый, когда сердится, – провёл большим пальцем по моей нижней губе, а затем уже накрыл губы поцелуем. Поцелуй был очень нежный, настолько мягкий и трепетный, будто Хосок боялся, что я просто растворюсь в воздухе, если он будет напористей. Впервые он целовал так.
– Вы встречаетесь? – раздалось внезапно над нашими головами, и я быстро толкнул Хосока в грудь и тот, сидящий до этого на корточках, неловко шлёпнулся задницей на кафель.
На нас чуть обескураженно смотрел Юнги, потирая пальцем кончик носа. Кажется, его немного смутило увиденное.
– Нет, не встречаемся, – поспешно замотал я головой.
– Точно?
– Точно. Не встречаемся, – твёрдо заверил.
– Да. Не встречаемся, – поддакнул, сидящий рядом оранжевый. – Просто целуемся.
– В геи подался? – хмыкнул Юнги, сделав шаг ко мне и пнув мою ногу, которая мешала ему открыть холодильник.
– Вовсе нет.
– А как это тогда называется? – заглядывая внутрь холодильника, спросил не особо-то заинтересованно.
– М-м-м… Познание мира? Думаю, как-то так. Нужно ведь всё в этой жизни попробовать.
– Когда соберёшься пробовать марихуану, обращайся, – заявил серьёзно и с банкой спрайта направился обратно в зал.
На несколько секунд на кухне повисла неловкая тишина.
– Твой чёртов Мин… – взглянув на Хосока, перевёл я взгляд на дверь, за которой скрылся Юнги. – Курит травку? – спросил почему-то в полголоса, как будто за нами непременно следит полиция и может всё услышать.
– Не уверен, – тот озадаченно склонил голову набок, тоже смотря на закрытую дверь. – Наверное, он просто пошутил.
– Так вот почему он всё время такой…
– И вовсе не такой, – заступился. – Вон этот парень, Чимин, и то больше на наркомана похож. Постой, – он замолчал, удивлённо приоткрыв рот, а потом пихнул меня в плечо. – Так это он? Чимин? Тот самый Чимин?
– Какой ещё тот самый?
– Ну, тот, с которым ты целовался. И ещё минет…
– Он. И что? Возьмёшь у него интервью, как это было?
– Вполне может быть, – передёрнул плечами.
– И, кстати, не было никакого минета.
– Уже говорил.
– Ну так чего тогда припоминаешь?
– Ты начинаешь забавно нервничать, – рассмеялся. – И мне снова хочется тебя поцеловать, – потянулся к моим губам.
– Харэ лизаться, – снова заявился на кухню Юнги и протиснулся прямо между нами к раковине, звонко кинув туда чудом не разбившийся стакан.
– Чего расхаживаешь тут? – посмотрел я на него вверх недовольно (всю нашу кухонную романтику тут портит).
– Да вот с уборкой помочь решил. Благое же дело. Ща ещё может за веник возьмусь, избавляясь от чудесных подарков.
– А если серьёзно?
– Не могу я с тем долбоёбом вместе находиться.
– Я думал, тебе весело.
– Было. Но уже надоело.
– Раз уж тебе так скучно стало, чего не возьмёшь Куки и… – на меня уставились в ожидании две пары глаз, а я поспешно замолк. Вроде как вполне вовремя. И, глядя на Юнги, выдавил виноватую улыбку: – И не сходишь с ним на карусельке покататься?
– Лучше ничего придумать не мог? – фыркнул блондин и вернулся в зал.
– Ладно, – Хосок поднялся с пола. – Уже поздновато. Да и посетителей нет. Думаю, школота может отправляться по домам.
– Я бы мог и задержаться, – попытался воспротивиться я, когда Хосок стал выталкивать меня в спину из кухни.
– Эй, кукла Барби, – оранжевый как-то безбоязненно положил Чимину, сидящему за стойкой и обсуждающему с Юнги в очередной раз свой возраст, руку на плечо, мягко похлопывая. – Закругляйся. Домой пора.
– Свали. Мы тут с моим Юнги…
– С твоим? – у блондина было такое лицо, будто его сейчас вырвет. – Киса, не тешь себя иллюзиями. И не строй розовых замков всего лишь потому, что они сочетаются с твоими волосами.
– Твой Юнги, твой, – убеждающе заверил Чимина Хосок, чуть подталкивая его, чтоб тот поднялся. – Но хоть и твой, он уже заметно устал от тебя. Прекрасное надо выдавать маленькими порциями, чтобы больше хотелось. Так что иди домой, завтра придёшь.
– Пусть только попробует снова заявиться! Да ещё в таком виде!
– Думаешь, если запретишь, я не приду? Не трать зря силы.
– Втрескался, так веди себя прилично. И скромнее. Глазки в пол.
– Не тешь себя иллюзиями, – вернул он Юнги его же слова. – Не втрескался. Я просто хочу с тобой переспать.
– Давайте вы будете выяснять, кто что хочет, в следующий раз, ладно? – максимально ненавязчиво предложил Хосок. – Сейчас уже поздно и тебе лучше отправиться домой.
Поджав пухлые губы, Чимин переводил сердитый взгляд с Юнги на Хосока и, судя по всему, ему ещё было что сказать. Но вместо этого он вышел, громко хлопнув стеклянной дверью.
Юнги облегчённо и слишком уж демонстративно вздохнул.
– Куки, – Хосок продолжал сбор детишек. Печенька чуть недоумённо покрутил головой, когда оранжевый перед его носом захлопнул учебник и стал складывать его вещички в рюкзак.
– Вот, – подвёл его почему-то ко мне и, взяв мою руку, торжественно вложил в мою ладонь ладонь Куки.
– Что за..? – я дёрнулся, но оранжевый лишь крепче сжал наши руки вместе.
– Хочу, чтобы вы подружились. Мне не нравится, что один дорогой мне человек другого моего дорогого человека зовёт стрёмным.
В меня метнулся недовольный взгляд Печеньки.
– Проводишь Куки домой, – и вытолкал нас на улицу. – Идите, – кивнул на тротуар, глядя на нас с умилением, будто мы щеночки какие-то. – И руку не отпускать, я слежу.
Мы послушно, держась за руки аки детсадовцы, засеменили вперёд.
– Расслабься, – бросил Печеньке. – Чего так напрягся?
А тот действительно выглядел слишком напряжённым. Он слабо дышал, почти не моргал, уставившись под ноги, а его словно окаменевшая прямая ладонь, за которую я держался, заметно вспотела.
– Как спать с кем попало, так запросто, а как со мной за ручку подержаться, так проблема?
– Не проблема, – буркнул. Но едва мы завернули за угол, скрывшись из поля зрения Хосока, он тут же высвободил свою руку. – Я домой, – кивнул в сторону.
– В курсе. Я же тебя провожаю.
– Не нужно.
– Оранжевый попросил, а мне не сложно, – я передёрнул плечами. – И знаешь, что я тут надумал? Я понял, что был слишком предвзятого о тебе мнения, – улыбнулся, не спеша вышагивая рядом с Куки, со сцепленными за спиной руками и, чуть запрокинув голову, всматриваясь иногда в небо. – Двуличные сволочи – ведь тоже люди. Да и торгующие своим телом тоже имеют право на жизнь.
– Спасибо. Порадовал.
– Звучит не очень искренне. Но я уверен, что ты действительно в душе аж поёшь от счастья!
– Ну точно.
– Если вспомнить детали, – я задумался. – Ты ведь мой спаситель. Правда, избежать Чимина мне в тот раз всё равно не удалось… Но не суть. Так вот, не могу же я плохо относиться к своему спасителю. Да и Хосока расстраивать не хочется.
– Ты просто ангел.
– Рад, что ты заметил.
– Пришли уже, – остановился у довольно внушительного десятиэтажного здания.
– Так быстро? – разочарованно выдохнул. – И большая у вас квартира? – осмотрел дом.
– Не знаю. Нормальная.
– А на свою собственную ещё что, не заработал? Плохо старался?
Куки тактично промолчал на это замечание, хотя по его лицу было видно, что он бы не прочь мне снова разбить губу.
– Ладно, – не стал продолжать я. – Спокойной ночи тогда. И волшебных снов.
– А поцелуй на ночь? – раздалось за спиной, когда я уже собрался двинуться в обратный путь.
– Какой ещё поцелуй? – уставился на него озадаченно.
– Хосок всегда целует меня перед сном.
– Врёшь.
– Вру, – не стал спорить он и, приблизившись, быстро чмокнул меня в лоб, прямо в чёлку.
========== 21. ==========
Пока шли уроки, у меня перед глазами упорно стоял Печенька с его вчерашним поцелуем на ночь. После своего быстрого чмока он слишком скоренько смылся, не дав мне даже выразить свой шок. А шок-то был, при том неслабый. Я понимал, что для человека, зажимающегося с кем попало по углам, этот, по сути, детский поцелуй вообще ничего не значил. Но. Но тем не менее меня это немножечко, совсем капельку волновало. Настолько капельку, что я умудрился схлопотать неуд аж по трём предметам. А ведь успеваемость у меня уже потихонечку шла в гору (невысокую и скромную, но определённо гору).
– О! Путана! – обрадовался (на самом деле просто старался прикрыть смущение) я встреченному по пути в бар Куки. – Как дела в школе?
– С какой целью вдруг интересуешься? – кинул на меня косой взгляд и слишком уж поспешно спрятал руки в карманы брюк (будто я тут снова за ручку пройтись собрался, ага).
– А нельзя? Я же твой хён! Дофига заботливый хён! Я даже простил тебе разбитую губу. Я та ещё прелесть, правда? Кстати, мне вот любопытно, – наклонился к его уху, довольно громко зашептав: – Ты зарабатываешь прям в школьном туалете? Антисанитария не напрягает? Вы там хоть предохраняетесь? А то подцепишь какую-нибудь заразу…
– Блять…
Тут изумлённо замолкли мы оба. Кажется, Печенька не меньше меня удивился столь нецензурному слову из собственных уст.
– Юнги, однако, на тебя плохо влияет… или кто-нибудь ещё… – пробормотал я и продолжил тему: – Хосок ведь не в курсе твоих похождений. Кто ж тогда совет тебе даст, если что? Остаюсь только заботливый я. Так что ты должен прислушиваться ко мне.
– Совет? От тебя? А у самого опыт-то есть? Не похоже.
– Ну… Зато у меня прекрасные теоретические знания! – нашёлся я. – Я, знаешь, сколько манги перечитал?! – выдал гордо. – И порой даже 18+.
– Даже? – он хмыкнул. – Яой?
– Ну… нет… – поник немного. – Тут надо за советом тогда к сестре моей обращаться, она в этой теме профи.
В «Омуте» играла музыка. При том так громко, что я стал переживать за барабанные перепонки того, кто внутри.
– Что происходит? – поинтересовался я у Юнги, что одиноко и сиротливо сидел на улице на табурете у кадки с цветами.
– Хосок вроде как репетирует новый танец для прослушивания, – объяснил, высунув из уха наушник. – Ну, а как по мне, так он просто перебрал.
В бар я зашёл один, Куки отчего-то остался снаружи с Юнги. Оранжевый посреди зала, порой едва не цепляясь за столы, мирно выстроившиеся у стены, самозабвенно что-то выплясывал. И, к моему удивлению, выходило у него очень даже неплохо, не считая того, что в музыку тот не попадал совершенно.
– Шеф, – попытался окликнуть его я, но естественно безрезультатно. – Шеф! – гаркнул, что было мочи.
– Мой ТэТэ! – наконец заметил он меня и сразу же повис у меня на шее. От него знатно разило алкоголем. – Поцелуешь меня?
– Не думаю, что мне понравит…
Выразить своё мнение Хосок мне не дал, уже посасывая мою нижнюю губу, а ещё через секунду требовательно проталкивая свой язык мне в рот. Сопротивляться я не пытался, несмотря на неприятный привкус алкоголя. Поцелуй был слишком влажным, слишком глубоким и слишком уж пошлым. Одним словом, таким, что прерывать мне его совершенно не хотелось. Однако рука Хосока, упорно норовящая скользнуть мне за пояс брюк, всё же вынудила меня прекратить сие действо.
– Ты чего? – оранжевый смотрел удивлённо и непонимающе, будто я сделал что-то до жути нелогичное.
– Понимаешь… – я смутился, чувствуя себя виноватым. – Сюда ведь может кто-нибудь войти. Рамки приличия и всё такое…
– Не может, – снова притянул меня к себе.
– А как же Печенька? Он же там, за дверью.
– Да?
– Да, – поспешно ухватил его руку, палец которой уже очерчивал круги вокруг моего пупка. – Ты сам сказал, он золотой ребёнок, которого ни в коем случае нельзя развращать! – затараторил. – А тут увидит такое…
– Ты прав, – он закивал, но вместо того, чтобы отпрянуть и дать мне хоть полметра личного пространства, крепче вцепился в меня и потянул вон из бара.
На выходе Юнги с Куки лишь проводили нас недоумёнными взглядами.
Свернув на соседнюю улицу, Хосок остановился прямо посреди тротуара напротив цветочного магазина и снова, с не меньшим воодушевлением, стал меня целовать. Поцелуи Хосока – это такая вещь, от которой напрочь теряешь связь с реальностью. Ибо слишком чудесно. Слишком захватывающе. Даже если ты этого не хотел, начав, остановиться невыносимо сложно. Хочется стереть весь мир и просто самозабвенно целоваться часами… Однако от получения неземного удовольствия меня снова отвлекла рука, сначала словно выписывающая узоры по моей пояснице под футболкой, а затем без стеснения скользнувшая ниже… Я оттолкнул оранжевого и, отступив на шаг, стал лихорадочно осматриваться по сторонам: даже с противоположной стороны улицы на нас косились кто с любопытством, а кто и с осуждением.
– Нельзя так… У всех на виду… – мне стало ужасно неловко, словно мы тут прям оргию под открытым небом на глазах у всего честного люда устроили.
– Да ладно тебе, – отмахнулся, хихикнув. – Забудь обо всех, – сделал шаг ко мне.
– Шеф, – посмотрел на него укоризненно и снова отступил назад.
– Ладно, понял, – вздохнул удручённо.
– Почему ты напился? Что-то случилось?
– Я не напился.
– Определённо напился.
– Не напился, а слегка выпил.
– И почему же ты «слегка выпил»?
– Да потому что этот чёртов Мин…
– Всё твои проблемы сводятся к нему?
– Этот чёртов Мин, – продолжил на той же раздосадованной ноте, – мне с утра сказал, что я полный ноль, что я бездарность! Ладно, когда это говорят другие… Я всё могу стерпеть. Но он… Разве он мне не друг? Разве он не должен меня поддержать? Он сказал, чтобы я бросал свои глупые попытки и просто работал в «Омуте». Но я не хочу так! Было бы замечательно, если бы он просто сказал, что я крут… – надул щёки, глядя себе под ноги, а потом сердито оскалился и пнул металлическую крышку от бутылки (впрочем, не попав по ней). – Ненавижу его!
– Угум.
– Что «угум»? Скажи, что он сволочь!
– Определённо та ещё сволочь! Не переживай! – легонько погладил его по плечу. – Забей ты на этого чёртова Мина. У тебя же есть я. Разве меня тебе мало? Я всегда буду на твоей стороне. У тебя всё получится! Покажи этому чёртову Мину, что если не дрыхнуть весь день как он, то можно добиться чего угодно! Вперёд к успеху! – закончил пафосно, вскинув руку вверх, указывая на здание одного из развлекательных агентств, возвышающееся неподалёку.
– Да! Я сделаю это! Сделаю это благодаря моему ТэТэ! Сделаю это прямо сейчас! – и Хосок сиганул переходить дорогу (естественно, в неположенном месте) с явным намерением покорить всех в агентстве своим чудным перегаром.
– Эй, нет. Стой, – ухватил его за капюшон спортивного костюма прям перед носом уже сигналящего автомобиля и оттянул на обочину. – Давай не сейчас.
– Думаешь, я недостаточно хорош? Думаешь, мне нужно ещё практиковаться?
– Думаю, тебе нужно протрезветь. Пошли в «Омут».
– Но я не пьян.
– Мне виднее.
– Ладно, я пойду в бар, но только если ты меня поцелуешь.
– Шантажист, – фыркнул я и, убедившись, что на нас никто не пялится, коснулся его губ быстрым поцелуем.
У «Омута» нас ожидали двое. Вот только не в прежнем составе. Юнги, как и табурета, на котором он сидел, уже не было (да и музычка отсутствовала), а вот Куки присутствовал. Он стоял, прижавшись спиной к двери, не впуская внутрь Чимина, в наряде которого лишь майка сменилась на атласную чёрную рубашку.
– Бар ещё закрыт, – довольно уверенно стоял на своём Печенька, когда Чимин возмущался и тыкал в табличку с режимом работы, настаивая на том, что бар уже как две минуты должен работать.
– И вообще, я не в бар, а лично к Юнги. Так что потеряйся уже, сопля.
– Эй! – вспетушился сразу оранжевый. – Не смей оскорблять моего Куки!
Набрав полную грудь воздуха, он уже, похоже, с намерением нарваться на неприятности, направился к Чимину, но я ухватил его сзади за кофту. А тот даже не предпринял попыток вырваться.
– Печенька, впусти его, – милостиво разрешил я, и Куки не хотя открыл дверь, пропуская Чимина внутрь. – Там, небось, Юнги заскучал. Ревнуешь, что ли? – проходя мимо, шепнул я последнее на ухо недовольному Куки, а тот в ответ только насупил брови.
– Расслабься, много времени не займу, – кинул Чимин Юнги, который протирал полотенцем стаканы с таким угрожающим видом, будто это не посуда, а как минимум холодное оружие.
– Аллилуйя, – голос блондина был прям полон безудержного веселья, настолько, что оно аж лилось через край.
– Сегодня. В полночь. Возле отеля «Эрос», – и Чимин, гордо (и дофига высоко) вскинув подбородок, вышел из бара.
– Реально быстро. Кажется, тебе назначили свиданку, – я улыбнулся (уж очень меня забавлял такой Чимин). – Пойдёшь?
Юнги в ответ продолжил молча вытирать и без того сухие стаканы.
– Ну-с, молчание – знак согласия! Надеюсь, свидание у вас выдастся крышесносным! И не забудь презервативчик захватить, – брякнул я напоследок, прежде чем скрыться на кухне и услышать уже оттуда невнятное ворчание Хосока.
Бар, хоть и с опозданием, но всё же открылся и функционировал вполне себе успешно. Я тоже функционировал неплохо, ибо настроеньице было просто отменным (видимо, в поцелуях Хосока кроется особая энергетика). Но когда всё чудесно, просто обязано случиться что-то такое, что всё непременно испортит. В данном случае этим «что-то» был телефон. А если ещё конкретнее – сообщение. Сообщение весьма обнадёживающего содержания: «Мы с мамой видели тебя целующимся с парнем. Кажется, теперь она мне поверила. Мама ужасно зла. И думаю, тебе не выжить. Мужайся!». Ах да, и в конце ещё эти глупые подмигивающие смайлики.
Можно было бы конечно решить, что сестра сделала огромную милость, предупредив меня о подобном. Мол, чтоб я не совался домой и переночевал где-нибудь. Но так как список моих друзей, у которых я мог бы залечь на дно, полон лишь пустых строк, выглядело это как издевательство. Наверняка она просто хотела, чтоб я, вместо того, чтобы радоваться жизни, уже начинал нервничать и понемногу сходить с ума. Очень мило.
Мама сердилась довольно редко. Но это «редко» всегда было очень масштабным. После того поцелуя с Чимином… Когда до неё дошла вся эта информация, дома был огромнейший скандал. Мама кричала, а я плакал и лепетал о том, что я не виноват. Пару неслабых тумаков тогда отхватил (как будто мне Чимина было мало). И потом ещё около месяца она со мной совершенно не разговаривала, заставляя меня чувствовать себя врагом народа. Я тогда стал ещё больше времени на мангу тратить, лишь бы только пореже присутствовать в реальном мире.
Теперь же мне было даже страшно представить, что скажет мне мама и какие весьма лестные определения мне подберёт. А моя душа слишком ранимая, ей никак нельзя подобного слышать. Так что мною было твёрдо решено во что бы то ни стало домой сегодня не возвращаться. Может, к завтрашнему дню мама как раз чутка отойдёт и мне меньше достанется. Но ночевать ведь где-то всё равно надо. А что же ещё может послужить вторым домом, как не родная работа?
– Шеф, – я заглянул ближе к полуночи на кухню, где были Хосок и Юнги. – Я домой пойду.
– Подожди. Сейчас закрываемся. Я тебя провожу.
– Не стоит, всё в порядке. Мне нужно срочно бежать.
– Ладно, тогда ступай. Спокойной ночи, – оранжевый улыбнулся и продолжил уплетать бутерброд.
Я, шумно ступая, дошёл до выхода и звучно хлопнул дверью. После чего торопливо и тихо скрылся в туалете (благо Печеньку домой Хосок уже давно отправил, а то б накрылся мой план ночёвки). Спустя минут десять раздались голоса Юнги и Хосока, а затем хлопнула дверь и клацнул замок. Для надёжности я решил выждать ещё. Уже едва не задремал сидя на унитазе в темноте, со своей такой излишней надёжностью.
Только я вышел из туалета и сделал шаг, как споткнулся о что-то, чего тут никогда раньше не было, и ничком повалился вниз. Повалился на что-то тёплое и явно дышащее.
========== 22. ==========
За одну секунду в моей голове пронеслись десятки вариантов того, кто бы это мог быть подо мной: от непонятным образом забравшегося в бар пёсика до зомби, жаждущего слопать мои мозги.
– Бля, что за нахер?
После этой фразы и скрипучего голоса моё бешеное сердцебиение сразу пришло в норму.
– Юнги? – я стал облапывать парня под собой (с удивлением отметив голые плечи), пока не нащупал лицо и не прижал к щекам того ладони, ещё ближе наклоняясь, чтобы рассмотреть в темноте.
– Целовать собрался? – раздалось мне едва ли не в самые губы. – Если нет, то слезай с меня.
– А если да, то можно остаться?
– Свихнулся?
– Просто ищу в твоих словах логику.
– Слезай уже, – кряхтя, он заёрзал подо мной.
– Ладно, – я хотел поставить руку сбоку от головы Юнги и упереться ей в пол, но та скользнула по подушке, и я неловко шлёпнулся обратно на Юнги, ткнувшись губами в его щеку.
