Текст книги "Наоборот (СИ)"

Автор книги: Lillita

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

Глава 5. Инверсия и сбои

Когда сиденья стали ужасно неудобными, а время начало тянуться до невозможного медленно? Минута сменяла другую, но казалось, что прошёл час. Мучительно долгий час, невозможный час, потому что полный неизвестности, страха и переживаний. Хотелось вскочить и куда-то побежать, но ноги неожиданно ослабели, стоило Тенеану добраться до больницы и после краткого механического «ожидайте» присесть на кресло в вестибюле. Будь у него сердце, оно бы сейчас пыталось пробить грудную клетку неровными, быстрыми и сильными ударами, но вместо этого чувствовался неприятный жар в груди, что-то подозрительно громко шумело, дребезжало. Также шумно было и в голове, шум заглушал мысли, заглушал голос здравого смысла, которым положено руководствоваться роботам, особенно в экстренных ситуациях.

Но создатель, этот многими непонятый чудак, решил наделить робота не только человеческими чувствами, но и слабостями. Теми чертами, от которых люди пытались избавиться даже в прошлом.

Тенеан честно пытался успокоиться. Иногда это даже получалось, но взгляд снова падал на часы, и появлялись мысли, что уже, вот уже что-то должно быть известно. Хоть что-то! Вот только ему всё равно никто ничего не скажет. Тенеан то сцеплял руки в замок, то хватался за голову, то начинал бегать взглядом по помещению, словно что-то искал, но только и сам не знал, что хочет найти. Нет, конечно, ему хотелось увидеть Миранду, но она не появится неожиданно из ниоткуда.

В вестибюле было мертвенно тихо и совершенно безлюдно. Действительно, кому бы в голову пришло оторваться от дел и прийти в больницу? Потому что что-то случилось? Так ведь явка ничем не поможет, ничего не изменит, а значит бессмысленна. Никого не было даже на ресепшене – это дело полностью поручили машинам. Это угнетало ещё больше, ведь не могло быть и надежды на то, что механизм проявит хоть какое-то понимание. Нет, конечно, от новых людей этого также ждать не стоило, но сквозь клубок беспорядочных мыслей иногда пробивалось ощущение, что будь рядом живой человек, было бы немного легче. Совсем немного. Просто потому, что притупилось бы чувство потерянности, не так бросалось в глаза собственное бессилие, вызванное полной невозможностью хоть как-то повлиять на ситуацию.

Миранда. Тенеан раз за разом мысленно повторял её имя, словно обращаясь к ней, надеясь если не на ответ, то хотя бы на какой-нибудь знак. В его время люди уже не верили в сверхъестественные силы, в открытую уж точно, но сейчас он сам готов был поверить, готов был вознести молитву кому угодно, лишь бы всё обошлось, лишь бы снова увидеть Миранду, услышать её голос, лишь бы снова быть рядом с ней. Как же было страшно от одной лишь мысли, что он может остаться один в этом бесцветном равнодушном мире.

В какой-то момент реальность словно отдалилась, отошла на второй, третий или ещё какой по счёту план. Вроде бы и минуты всё так же медленно сменяли друг друга, и давила тишина, несмотря на гул, но оно где-то там. В стороне, в ином месте, но не здесь, а здесь нет ничего, кроме тревоги, неясности и покорности. Будет то, что должно быть. А что именно? Надо ждать, надо просто ждать и станет известно. Можно надеяться, да. Надежда – это хорошо, но, в то же время, надо принять, надо быть готовым к любому итогу. Наконец послушаться механическую часть и унять суету, собраться. Даже если это кажется сложным.

– Тенеан? – удивилась Миранда, заметив сидящего робота, который, обхватив голову руками, отрешённо смотрел куда-то перед собой.

Она знала, что ему сообщат о её нахождении в больнице – стандартная процедура, домашних всегда оповещали о подобном, ведь, возможно, кому-то придётся из-за этого переделывать собственный график. Но откуда же ей было знать, что после этого Тенеан тут же бросится сюда и всё оставшееся время просидит, ожидая появления Миранды? Никому бы и в голову подобное не пришло. С другой стороны… Ей не удалось сдержать улыбку – в этом ведь и был весь он, в этой непохожести на остальных.

Услышав вопрос, Тенеан поднял голову и тут же вскочил, заключил Миранду в объятия, счастливо бормоча что-то невнятное. Немного растерявшись, она левой рукой обняла в ответ, явно различая дрожь и в руках, и в голосе, не ожидала такой бурной реакции, хотя, кажется, предчувствовала это.

Предчувствия – очень странная вещь. Нечто, возникающее из ниоткуда, не имеющее никакого логического обоснования, никаких гарантий. Как вообще можно этому верить? Но веришь. Невольно, неосознанно, неожиданно для себя, даже тогда, когда этого не хочется. С другой стороны, почему-то ведь предчувствия существуют, зачем-то они нужны. Анализируя ситуацию, иногда опираясь на какие-то странные вещи, сознание выдаёт предположения о возможных развитиях событий. Другое дело, что не всегда за этим анализом удаётся проследить… Со всем этим стоило разобраться, попытаться понять лучше, но не сейчас, ведь времени ещё так много.

– Ты давно тут сидишь? – поинтересовалась она, мельком глянув на время. Вот уж точно – обед перетёк в ужин. Почти что в поздний ужин.

– Как получил сообщение, сразу сюда отправился, – нехотя отпустив Миранду, ответил Тенеан.

Внимательно присмотревшись к ней, он заметил, что на правой руке было нечто, напоминавшее длинную перчатку, но, похоже, выполнявшее фиксирующую функцию. Лицо выглядело немного бледноватым, а ещё Миранда явно старалась поменьше опираться на правую ногу, однако же в остальном она выглядела вполне приемлемо.

– Это же сколько времени… – пробормотала взволнованно, прикидывая, когда могла тут оказаться и сколько надо времени, чтобы добраться до больницы. – Ты ведь мог подождать меня в мастерской, я бы вернулась. Не тратить время просто на сидение тут…

– Я бы извёлся там! Тут тоже спокойно не было, но там ведь куда дольше ждал бы тебя. И ничем заниматься бы не смог всё равно, вернее сломал бы что-нибудь. Или сам сломался… – Тенеан прикрыл глаза рукой, у него снова поднимался в голове шум. Как бы это не служило сигналом о возможных неисправностях. Он даже не предполагал, что способен так сильно нервничать. Казалось, система готова вот-вот выйти из строя от всех этих эмоций. – Что вообще случилось? Почему ты сюда попала?

– Я расскажу по пути назад. Мне что-то… Хочется домой.

Они вышли из больницы, держась за руки. Тенеан нёс инструменты, а Миранда, сдержав слово, говорила о случившемся. Сначала она рассказала о своей встрече с неисправным андроидом, потому как это было последним воспоминанием до больницы. Всё, что помнила Миранда – как она, закончив устранение неполадок и включив пострадавшего, поднялась, оступилась и поняла, что падает, а что потом – пустота. Когда очнулась, ей сообщили, что она была сбита автобусом, и хотя жизни теперь ничто не угрожает, потребуется несколько дней, чтобы кости окончательно срослись. Ко всему прочему, из-за повреждений головы некоторое время нельзя спать в капсуле, так что дома будет установлена кровать. Конечно, отличающаяся от тех, что были в прошлом, но – Миранда снова не сдержала улыбку – ведь никто не запретит ей отключить использование газа, чтобы попытаться спать так же, как это делали раньше.

– Не знаю, что из этого выйдет, н-но ведь… Если попробовать, хуже не будет? Кстати, я ведь работать не могу, пока это, – она кивком указала на правую руку, – не снимут. Мы могли бы… Сходить за новым букетом… – Миранда, открывая дверь, смущённо отвела взгляд. Почему смущённо – она и сама не понимала, но уверенность неожиданно куда-то делась, а мысли путались.

– Всенепременно, но завтра, пожалуйста, просто отдохни, – устало попросил Тенеан, не замечая её неуверенности – слишком устал, слишком вымотался эмоционально.

Она кивнула в ответ, слабо улыбнувшись, и тут же поспешила наверх, дабы посмотреть, как же выглядит та самая кровать, о которой сообщали в больнице. Это оказалось нечто, напоминавшее по форме капсулу, но лежачую и обрезанную. Внутри, как и полагается, были обнаружены матрас и подушка – одеяла не наблюдалось, очевидно, необходимая температура поддерживалась и без него. В изголовье располагался пульт управления, изучением которого и занялась Миранда, ожидая ужина.

Сказать по-честному, она немного увлеклась процессом настройки, так что Тенеану, уставшему от безрезультатных попыток окликнуть её, пришлось подойти и дотронуться до плеча. Миранда вздрогнула от неожиданности, а он испуганно отдёрнул руку, подумав, что своим действием причинил боль, ведь знал, что хозяйка беспричинно не дёргается, просто-напросто не догадываясь, что возвращающиеся чувства могут изменить и этот момент.

Ужин проходил в неловком молчании – Миранда никак не могла понять, почему Тенеан избегал смотреть ей в глаза, не начинал по обыкновению говорить о чём-то отстранённом или не очень, при этом сев дальше, чем обычно, и спрятав руки под столом.

Тенеан, по правде говоря, тоже ничего не понимал, при этом чувствуя себя в чём-то виноватым. Откуда взялась подобная мысль – неизвестно, что ситуацию по факту только усугубляло. В конечном счёте робот, издав странный вымученный звук, сложил руки на столе и устроил на них голову, прикрыв глаза.

Миранда растерялась. Тенеан и раньше так делал, она помнила, вот только это раньше было ещё до её «очеловечивания», и тогда робот пускай и выглядел расстроенным, что вполне очевидно в его ситуации, но не более. Сейчас же сердце защемило от беспокойства, заставляя подняться с места, подойти и положить левую руку на спину, наклоняясь.

– Что случилось? – тихо спросила она, не зная, как правильно поступить в этом случае и решившись довериться ощущениям, прислушавшись к ним.

А ощущения говорили, что нельзя оставлять всё как есть, надо проявить участие, потому как точно что-то не так. Надо помочь, надо позаботиться, надо поддержать. Поддержка нужна всем – почему-то Миранда была в этом уверена. Чувствовала это.

– Не знаю, – глухо отозвался Тенеан, не поднимая головы. – Наверное, всё будет нормально, если отдохну. Надо привести мысли в порядок.

Миранда напряжённо поджала губы. Замыкается. Она ясно почувствовала, что он начинает уходить в себя. Почему? Наверное, надо проявить больше инициативы, настойчивости, но осторожно, не принуждая, не давя. Как же всё это сложно.

– П-посмотри на меня, – попросила, выпрямляясь, – пожалуйста.

Действуя с какой-то заторможенностью, Тенеан всё же исполнил просьбу. Аккуратно, но всё же настойчиво, Миранда заставила его встать, схватив за плечо и потянув вверх. Теперь наступил её черёд затормозить, но, сделав пару глубоких вдохов, она прижалась к роботу, неловко обняв рабочей рукой. Обычно равномерное жужжание, заменявшее у него биение сердца, сейчас не было таковым. У системы были перебои в работе.

– Если что-то н-не так, пожалуйста, говори мне, – медленно произнесла она, словно подбирая каждое слово. – Ты сам сказал, ч-что без слов мыслей не понять, что надо говорить. Не отгораживайся. Ты знаешь, я умею слушать. И если… Будет нужна помощь, я помогу. Что смогу – сделаю. Т-ты ведь не один.

– Я не замыкаюсь, но и сам не могу объяснить, что не так, – пробормотал Тенеан и коснулся губами лба Миранды.

Её прикосновения были слишком слабыми, чтобы он мог их не только воспринять, но и прочувствовать, однако само внимание было приятно и даже немного успокаивало. По крайней мере, взявшееся из ниоткуда чувство вины притупилось.

– Обязательно скажи, если не станет лучше. Я обследую тебя. Боюсь, что это может быть из-за неисправностей…

Отпускать не хотелось, но время было позднее, пора идти спать. К тому же впервые делать это не в капсуле… Миранда немного волновалась, ещё раз удостоверяясь, что подачи газа не будет. Да, она проворочается какое-то время, пытаясь прогнать мысли, что вдруг окажутся ужасно навязчивыми, но ведь люди делали так веками. Это было частью их жизни. Естественной, неотъемлемой. Её надо принять.

В конечном счёте сон пришёл к Миранде. Обычный, спокойный, она даже не могла сказать наутро, снилось ли ей что-то, в целом, всё же не особо представляя, чем являются сны и как их опознать. Пробуждения было лениво-приятным, хотелось ещё полежать в этом блаженном состоянии, оттягивая возвращение в реальность. Несравнимо с утром в капсуле, когда просыпаешься практически моментально, словно кто-то нажал на кнопку включения. Надо обязательно сделать так, чтобы кровать никуда не дели по окончании лечения.

***

Дни, что требовались для полного восстановления, пролетели как-то незаметно, но оставляя о себе приятные воспоминания, а сегодня Миранда, наконец, смогла снова нормально шевелить правой рукой. По правде сказать, та пострадала сильнее всего. Ещё немного, и её тоже пришлось бы заменить протезом, чего почему-то очень не хотелось. А ведь раньше это было бы воспринято совершенно нормально, впрочем, как и всё остальное.

Тенеан за эти дни тоже пришёл в норму, вёл себя как обычно, перебоев в работе системы не было слышно. Что-то всё равно беспокоило Миранду, но она предпочитала не говорить об этом, просто наблюдать стала пристальнее. Ко всему прочему, она продолжала изучать то, что смогло подарить чувства роботу. Не сказать, что стало проще, но некоторые моменты понять получилось, появлялись даже мысли, как ту или иную вещь можно более удачно воплотить в новом времени в силу развитых технологий. Задача всё ещё выглядела сложной, но не казалась невыполнимой.

Миранда несколько раз видела сны. Один был бесцветным отражением реальности, унылым и неинтересным, другие же оказались красочными, местами нелогичными, но увлекательными. «Если бы только хоть часть из этого воплотилась в жизни», – иногда думала она, поглаживая пальцами лепестки цветов. Да, они всё же принесли домой новый букет, но на этот раз цветы выбирала Миранда, хотя это оказалось сложно – ей нравились все, но в одной куче они смотрелись как-то нелепо. По правде говоря, то была даже не простая прогулка за город, а пикник. Было странно, но всё же на природе еда показалась вкуснее, только приходилось регулярно отгонять назойливых насекомых.

Её научили петь. Тенеан помнил несколько песен, пускай и не все достаточно хорошо, а Миранда оказалась не лишена музыкального слуха. Учитывая механические нотки в голосе робота, их дуэт звучал немного странно, но обоих всё устраивало, а остальное неважно. Теперь она регулярно что-то напевала, часто даже делая это неосознанно. Один раз кто-то покосился в автобусе, но вовремя вспомнил, что ему нет до этого дела, а Миранда, заметив брошенный в её сторону взгляд, заулыбалась. У других людей тоже случаются сбои в «правильном» поведении, а значит, не всё потеряно.

Правда, радость дня была омрачена ночью. Миранда резко села, хватая ртом воздух – сегодня ей приснился кошмар. Выбравшись из кровати, она на подгибающихся ногах подошла к Тенеану, который сидел у противоположной стены и, видимо, о чём-то задумался. Опустившись рядом, она переплела свои пальцы с его и устроила голову на плече, иногда вздрагивая, так как ещё очень свежи были воспоминания о кошмаре, а темнота всё только усугубляла. Миранда никогда раньше не боялась темноты, не понимала, как это вообще возможно, а сейчас ей казалось, что темнота может поглотить, что в её неизвестности, недоступной человеческому глазу, обязательно что-нибудь таится.

– Что случилось? – всё же решился задать вопрос Тенеан. – Не спится?

– Сон плохой был, – каким-то странным, но точно отражающим её состояние голосом прошептала Миранда, крепче сжимая холодную металлическую руку.

– Я буду рядом, а ты постарайся уснуть, – попытался приободрить он, тут же продолжив: – Ты ведь помнишь, что у нас завтра?

– Завтра?

– Ну, может, это уже сегодня… Я не смотрел на время, но не это важно. Будет ясная ночь.

– Звёзды, – догадалась Миранда и слабо улыбнулась.

Ей всё же удалось уснуть. Ощущение, что кто-то рядом, отгоняло страх. Конечно же, засыпала она не на полу – Тенеан, почувствовав, что Миранда немного успокоилась, перенёс её обратно на кровать и присел рядом, не отпуская руки.

Человеческая кожа мягкая и тёплая, её приятно касаться. Наверное, людям тоже больше нравится дотрагиваться до себе подобных, чем до машин. Тенеан болезненно поморщился – ему никогда не стать таким. Ему суждено навсегда остаться твёрдым холодным металлом, набором программ и иммитаций. Бездушной пародией на человека. RH-M795. Он знал, что Миранда сможет во всём разобраться, наделит чувствами другие машины, а там уже обязательно почувствуют и другие люди. Она точно не будет одна, а потом полюбит кого-нибудь с тёплой кожей… Главное, предугадать этот момент и не дожить до этого дня.

Однако же не стоило зарываться в мрачные мысли, так как можно было выдать себя, а снова беспокоить Миранду не хотелось. Так что днём Тенеан выглядел как обычно, беззаботно рассказывал о чём-то, действительно ожидая вечера с приятным нетерпением. Он ведь тоже давно не смотрел на звёзды. Нет, конечно, иногда из окна видел. Но это ведь не то. Несравнимо с тем, когда видишь это усыпанное блёстками тёмно-синее полотно прямо над собой. Хорошо, что экологическая ситуация стала лучше и теперь слой смога, когда-то бывший неизменным спутником больших городов, не мешал искать созвездия и просто всматриваться в бесконечную даль космоса. Да и ночной иллюминации стало в разы меньше.

Когда стемнело, они поднялись на крышу. Миранда была в восторге, она словно зачарованная рассматривала небо, несколько раз чуть не упав, так как ходила, запрокинув голову. Сначала она пыталась угадать, в каком же примерно направлении находятся её родители, потом предполагала, как может выглядеть ночное время там.

Если честно, Миранда вообще не знала, как выглядит местность, в которой родители живут – просто никогда не интересовалась. Знала, что с ними всё в порядке, остальное раньше не имело значения. Теперь… Да, запросить информацию несложно, но хотелось, чтобы они сами рассказали. Жаль, что это невозможно. Им до сих пор всё равно. Даже если спросит, они ведь отправят в поисковик, хотя, кажется, подобная привычка у людей появилась ещё до П.П. Зачем что-то объяснять, если кто-то уже сделал это раньше? А ведь иногда живое разъяснение и понятнее, и интереснее, и полезнее.

– Надеюсь, однажды я смогу побывать на других планетах…

– Ты никогда там не была? – удивился Тенеан. Нынче это стало так просто, как сесть на междугородний поезд.

– Если честно, я и город покидала всего пару раз, – почему-то смущённо ответила Миранда, отводя взгляд. – Надобности не было, а делать что-то без неё…

– Понятно. Это раньше людям были интересны путешествия, а теперь… У вас же все города один на другой похожи, действительно нет смысла куда-то путешествовать, – он пожал плечами. Какая, в сущности, разница, в каком месте смотреть на одно и то же?

– На некоторых планетах иначе. Ну, должно быть иначе, условия ведь другие и всё такое. Может быть, где-то даже люди другие, потому что далеко от остальных. А, может, и нет, но ведь не будет хуже, если я буду в это верить?

Тенеан усмехнулся и, ответив, что от такой веры, конечно же, хуже не будет, потрепал Миранду по голове. Светлые волосы тут же разлохматились, хотя и так не отличались послушностью и любили торчать во все стороны. По мнению Тенеана, Миранде совершенно не шла нынешняя причёска, на что та пообещала, что попробует отрастить волосы, тем более что ей и самой интересно, как она будет выглядеть с разной длиной. Вдруг найдёт стрижку по душе? Но для этого надо самой проверить и вид, и удобство различных вариантов.

В квартиру они вернулись, когда уже стало светло, потому что сначала Миранда не могла насмотреться на звёзды, а потом захотела ещё и рассвет встретить. Это ведь не смертельно, если она один день не поспит, тем более что сложной работы не намечалось.

Намечалось нечто гораздо хуже и судьбоноснее.

Глава 6. Шаг в пустоту

Хмурясь и нервно облизывая губы, Миранда в который раз перечитывала пришедшее ей сообщение. Это было ожидаемо, вот только что теперь делать – непонятно. Ни одной идеи, а если ничего не сделать, то все старания отправятся прямиком в бездну. Тенеан, который помогал осматривать пришедшие детали, заметил изменения в лице Миры и окликнул ту, спрашивая, что случилось.

– Они заметили, – отрешённо ответила она, прикрыв глаза. – Во время обследований врачи заметили, что что-то не так. Мне прописали процедуры.

– Но что в этом такого? Совершенно нормальное явление, – удивился Тенеан, подходя и заглядывая во всё ещё открытое письмо. Ничего странного или подозрительного он там не увидел.

– Просто ты не знаешь, что именно они хотят сделать. Помнишь, я рассказывала тебе о П.П.? – Миранда и внимательно посмотрела в глаза Тенеану. – Конечно, не все люди хотели этого, но несогласных было меньшинство. И им предложили два варианта: смерть или принятие нового мира. Тем, кто не хотел умирать, грубо говоря, промывали мозги. Тем самым избавлялись от того, что было лишним в новом мире… – Поджав губы, она ненадолго замолчала, снова посмотрев на экран. – Сейчас, чтобы ситуация была под контролем, проблему уничтожают в зародыше. Всем людям время от времени требуется посещать врача, проходить обследования. Если во время них находят отклонения, то назначают процедуры, чтобы «вернуть организм в идеальное рабочее состояние». По факту – та же промывка, только теперь её делают аккуратнее.

Если бы роботы умели бледнеть, с Тенеаном точно произошло бы сейчас подобное, но он просто широко раскрытыми глазами смотрел то на Миранду, то на монитор, не зная, что сказать. Услышанное казалось ему страшным и бесчеловечным.

– Думаю, ты уже понял, к чему я веду. Этими процедурами они загубят всё то, что ты смог во мне пробудить. Они снова сделают из меня Ми-Эр. Но есть кое-что, что делает ситуацию ещё хуже. Если процедуры не будут приносить результата, они либо примут более жёсткие меры, что может навредить организму, а особенно разуму, либо меня просто… – Она не договорила и только криво усмехнулась. Да, если проблему не удаётся исправить, значит, надо просто от неё избавиться.

– И что теперь? – робко спросил Тенеан, невольно опираясь на стол. Он неожиданно почувствовал какую-то слабость в ногах.

– Не знаю, – Миранда с горькой улыбкой покачала головой, – я не знаю, как быть. Не знаю, получится ли после процедур вернуть всё это, или они полностью заглушат во мне человека. Это займёт дня три, от силы пять. Сегодня, ближе к вечеру, я пойду туда в первый раз. После меня заберут на несколько дней, позволяя возвращаться только для работы. – Тяжело вздохнув, она вернулась к работе.

После тех слов они молчали, думая о своём, хотя в целом мысли сводились к одному. К тому, что светлое время закончилось и с этим вряд ли можно что-то поделать. Ведь действительно, на что они надеялись? Что этот «идеальный механизм» проигнорирует изменения, возникшие в детали, которая более и не желает таковой являться? Как же это наивно и глупо. Слишком слаб и беспомощен человек в сравнении с обществом, а особенно обществом слаженным, единодушным. И бездушным.

Миранде было трудно сосредоточиться на работе, так как она то и дело вспоминала о том, что ей предстоит. Зная о том, что такое процедуры в принципе, конечно же, она понятия не имела, что те представляют из себя в реальности. Можно ли как-то обмануть врачей? Можно ли избежать влияния? Но даже если бы и знала – времени на какую-либо подготовку нет, а потому легче просто смириться и принять свою участь. В конце концов, жила же она как-то раньше в роли Ми-Эр, значит, сможет и дальше жить так, как было предписано с самого рождения.

В этом была какая-то ирония нового мира: люди вольны быть кем угодно, заниматься, чем хотят – никто не запретит; но у людей нет желаний, а потому они следуют тому пути, который определили за них. Определили такие же люди, потому как никаких властей в этом мире не было – мир не нуждался в них. И никто «сверху» не прикажет исправить «сломавшуюся деталь» – люди сделают это сами, потому что это «правильно». Утопичная антиутопия.

Да, всё правильно. Всё так и должно быть. Но как ни старалась Миранда убедить себя в этом, всё равно оставался неприятный осадок, горькое послевкусие и странная тупая боль, не имевшая физического источника. Ей было совестно. Совестно перед Тенеаном, что она оказалась такой слабой, что ничего не может поделать, что вынуждена снова оставить его наедине с этим механическим миром. Теперь Миранда немного лучше понимала своего предка, Рейндиса Мицера, который был вынужден отключить робота. И ещё более она понимала то, насколько силён духом оказался предок, насколько сложно ему было решиться на подобное.

– Т-тенеан, – окликнула она, стоя на пороге. – П-прости меня…

– За что? – удивился тот, изогнув брови. Несмотря на то, что Тенеан пытался сохранять спокойствие, делая вид, что всё в порядке, его выдавал взгляд. Растерянный, опечаленный, испуганный… Всё же для робота он умел выражать слишком много эмоций.

– Я не смогу… Отключить тебя. Теперь я понимаю, почему предок сделал это. Но не смогу поступить так же. Я… Слишком слаба для такого шага. Прости, – выпалив последнее слово, Миранда тут же выбежала на улицу, боясь снова посмотреть в глаза Тенеану. Слишком тяжело ей от этого становилось, посмотрит – не сможет успокоиться, а это только испортит ситуацию.

Во время первого визита стоило показать себя максимально спокойной, уравновешенной, обычной. Вряд ли это действительно поможет, но участь способно было немного облегчить: появлялся шанс, что будут применять более щадящие методы. Слишком сильная промывка могла повредить память, полностью лишить способности к ощущениям и даже превратить во что-то, больше напоминающее овощ. В общем, негативных последствий заработать можно было массу, убив последнюю надежду на то, что удастся снова исправиться, очеловечиться.

Однако надежда и без того достаточно успешно умирала. Если, уходя, Миранда пыталась заставить себя быть спокойной, то по возвращении она стала спокойна по-настоящему. Она осознавала, что поступает правильно, что и думать не нужно о каких-то других вариантах. Их нет. Просто нет, и не может быть. И не должно. На еду она посмотрела с каким-то недоумением, словно этим говоря: «Зачем так изощряться? Почему нельзя сделать что-то нормальное?» На вопросы Тенеана отвечала пока ещё вполне нормально, но инициативы уже не проявляла, а отправляясь спать, Миранда активировала подачу газа.

Слава современной медицине и её эффективности! И ведь это только начало, впереди ещё пять дней. Пять дней в обществе врачей и работы. Да, надежда умирает хорошо.

О Миранде многого не скажешь, так как она просто возвращалась к своему состоянию, переставая воспринимать происходящее через чувства и возвращаясь к убеждённости в истинности превосходства разума. Действия снова делились на полезные и бессмысленные, она делала только то, что нужно, а слова снова казались лишними.

Тенеан же очень странно ощущал себя все эти дни. Ему было страшно из-за того, что происходило с Мирандой, которую он видел только в мастерской, и одиноко, потому что он снова чувствовал себя неуместным в этом мире. До этого всё же было немного легче, у него появился тот, кто его понимал. Ещё раньше он – теперь это стало куда яснее – также чувствовал себя немного лучше. Наверное, причиной этого было то, что присутствовало некое неосознанное смирение с происходящим, а сейчас его словно сбросили со скалы, на которую он с трудом забрался. Это порождало неправильные мысли, которые казались слишком естественными, словно внесёнными кем-то в программу.

Робот пытался разговаривать с хозяйкой, пытался вызвать хоть какую-то реакцию, но всё было безуспешно. Он снова видел перед собой Ми-Эр, которая на имя отзывалась лишь потому, что ей было всё равно, как обращаются, как называют. Что-то внутри болело из-за всего этого, тоскливо скрипело и, кажется, выходило из строя. Мысли становились всё навязчивее, всё больше походили на кем-то внушённые, но в то же время такие родные. И нет никакого способа хотя бы на время забыться, уйти от этой реальности. Создатель, почему же ты не подарил своему творению возможность спать?!

– Процедуры закончились? – спросил Тенеан, когда Ми-Эр поднялась из мастерской в квартиру. Счёт дней у него немного сбился.

Та только молча кивнула, проходя на кухню. Нельзя отходить от обычного распорядка. Еда, ванная, сон, – привычная схема вернулась на место. Ничего лишнего, никаких отхождений, никакого бессмысленного произвола.

Пробуждение, ванная, завтрак, – Ми-Эр снова знала, что будет делать в следующую минуту. Так и надо. Так гораздо удобнее. Иначе бы эта схема не прижилась, была бы заменена на более рациональную. Почему она вдруг позволяла себе нарушать привычный режим? Она не знала, память о прошлых днях осталась, но сильно притупилась, отошла на второй план, а потому не беспокоила. И теперь Ми-Эр не даст слабину. Так ведь? Её ведь чинили знатоки своего дела.

Первую неделю после процедур всё шло как надо. Как ни странно, но Тенеан ничего не предпринимал – ему было слишком трудно находиться рядом с Ми-Эр, с головой творилось что-то непонятное, из-за чего всё чаще происходили сбои: угасало на несколько мгновений сознание, пропадало зрение, невозможно было что-то слышать из-за шума. Однако он всё равно старался быть поближе, следил, всё ещё на что-то надеялся. И надежда эта убивала.

Так почти что прошла вторая неделя, но вечером Ми-Эр пришлось снова совершить недопустимое – нарушить режим. Дело было в том, что слишком уж настойчиво Тенеан просил составить ему компанию в наблюдении за звёздами. Не понимая, в чём вообще суть происходящего, она в итоге согласилась, осознав, что иначе её и далее не оставят в покое.

Для любования небом они отправились на крышу другого здания, что робот объяснил очень просто: там будет лучше видна та часть, которая его интересовала. Помня о том, что Тенеан в принципе странный и какой-то нелогичный, Ми-Эр просто последовала за ним. Завтра выходной, а потому, так уж и быть, она допустит эту нелогичную трату отведённого на сон времени; но только заранее было объявлено, что это первый и последний раз. Тенеан возражать не стал, просто поблагодарил за согласие. Он стал теперь непривычно молчаливым и каким-то задумчивым. Странная перемена, но Ми-Эр не обратила на это никакого внимания. Ей, как и положено, было всё равно.

Пока Ми-Эр стояла, безразлично смотря куда-то в сторону тёмного города, в котором почти не встречались пятна света, Тенеан сидел на самом краю, что-то выискивая на небосводе. Со стороны могло показаться, что он хочет высмотреть каждую звёздочку, дабы сохранить в памяти самый полный вид ночного полотна, какой только может представиться взгляду. И отчасти это было верно, хотя в куда большей степени он старался прийти к согласию со своими мыслями, чтобы исполнить задуманное. Навязчивая идея превратилась в цель, против которой не давала пойти сама его сущность.