Текст книги "Наваждение (СИ)"
Автор книги: Lifelover
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)
Если бы она только могла в данный момент прочитать те мысли, что царили у него в голове, то волшебница бы содрогнулась от ужаса. Сейчас Фуллбастер ни в чём не был уверен, но всё же он обязан был попробовать, медлить больше нельзя было. Эрза не являлась частью механизма, поэтому её всячески отвергали, как и любое воздействие снаружи, но он теперь… Грей до чёртиков боялся, что утратит контроль над собственным телом раньше положенного – и тогда всё будет кончено не только для него. Он собственными руками погубит её, убьёт, уничтожит все те чувства, что так долго созревали внутри него, а после внезапно расцвели, как распустившийся на солнце цветок – он всё растопчет. Он докажет самому себе, что его собственная любовь, в глубине и искренности которой он не сомневался, на проверке окажется ничем иным, как обычным наваждением, которое под влиянием чьей-то магии развеется так же быстро, как утренний туман по полудню. Но он всё ещё верил, что в его силах сделать и обратное. Он докажет не просто самому себе, он докажет это ей, и если для этого всего лишь потребуется заморозить к чертям весь этот проклятый мир, то, что же, так тому и быть.
Вторая рука погрузилась внутрь легко, как будто прошла сквозь расплавленное масло. Дышать сразу же стало намного тяжелее, – жар внутри царил просто невыносимый – но стоило сфере полностью принять его внутрь себя, как телом сразу же завладела небывалая лёгкость, а раны мгновенно перестали ныть, отступая на второй план. Зрение пришло в норму, и теперь вместо пугающей черноты Грей мог отчётливо разглядеть её лицо совсем рядом со своим. Они словно попали в другое измерение – собственный крохотный мир, где было место лишь для них двоих, а всё остальное просто не имело права на существование. Поддавшись инородной магии, он, казалось, даже не обратил внимания на то, с какой неприкрытой тревогой и болью во взгляде смотрела на него Люси. Сердце пропустило удар и вновь сладостно затрепетало.
– Ты что творишь? Ты хоть сам понимаешь, что делаешь?
Резкая боль в руке, за которую ледяной маг продолжал держать девушку, моментально отрезвила. Пелена перед глазами спала, уступая место истинной картине: заклинательница, донельзя рассерженная, с явно читаемым упрёком рассматривала его. От этого столь знакомого взгляда под рёбрами что-то неприятно заныло, напоминая о себе: времени не осталось. У неё не должен быть такой грустный взгляд, и тем более из-за него. Люси всегда должна улыбаться и радовать всех их своим задорным смехом. Очертания её обеспокоенного личика смазались, словно кто-то провёл рукой по ещё не высохшей акварели, а в горле запершило. Она не поймёт его мотивов и наверняка будет плакать, – горько, навзрыд – тем самым утраивая всеобщую грусть. Из всех, кого он знал на своём веку, так умела только она одна.
– Однажды ты спросила меня, остался ли у меня человек, ради которого стоит продолжать цепляться за жизнь, – и всё же облегчение было временным, теперь возвращаясь в сто крат умноженной болью. Едва ли уже способный что-либо разглядеть, он изо всех оставшихся сил прижал к себе Люси, будто в ней единой было его спасение. – Тогда я не ответил тебе.
– Грей…
– Ты тоже должна найти для себя такого человека, – упрямо продолжил он, перебивая, и зарылся дрожащими пальцами в короткие золотистые локоны. Чувство безысходности змеёй оплетало его, с каждым мгновением всё сильнее смыкая кольца. А ведь всё могло закончиться совсем не так, если бы Нацу-придурок не выбрал бы это задание. Тогда бы всё повернулось совсем иначе и, как знать, осознал бы он когда-то, что любит эту непутёвую заклинательницу с забавными детскими хвостиками, которые порой так раздражают? Узнал бы, что на самом деле она не всячески сторонится его, как ему всегда казалось, а доверяет безгранично, и даже после того, что с ней произошло, доверчиво протягивает собственное разбитое сердечко в протянутых ладонях? Нет, какой бы конец не получился у их истории, ему не о чем было жалеть. А ведь его план до чёртиков прост: выбросить Люси из этой проклятой клетки, после чего справиться с собственной зависимостью, попытавшись уничтожить сферу изнутри. В конце концов, если у него ничего не получится, то всегда можно будет использовать Ледяной Гроб. О Люси он больше не беспокоился – рядом с ней будет Эрза, та в решающий момент всё сделает правильно. А вот она не поймёт. Они редко когда достигали взаимопонимания, да и вообще были слишком разными. Что же, быть может, так было предначертано судьбой.
Собирая последние силы воедино, ледяной маг поудобнее перехватил возлюбленную за талию и, наклонившись, прошептал:
– Прости меня, Люси…
Комментарий к Заключительная
В первоначальном варианте история должна была завершиться именно на этом моменте, поэтому на сим ваш покорный ставит статус «завершён». Однако позже я всё же решила добавить небольшой эпилог, который и поставит окончательную точку в сей истории.
========== Эпилог ==========
Люси вздохнула, откидываясь на поломанную спинку сидения и устремляя задумчивый взор в окно. Очередное задание было успешно выполнено, и теперь впереди её ожидали несколько дней спокойствия и приятной ломоты во всём теле, сопровождающейся лёгким покалыванием в конечностях. Стремительно плыли перед глазами пейзажи, сменяясь друг другом и уже не поражая сознание своим разнообразием. Вагон слегка потряхивало из стороны в сторону, искорёженные пружины, выбившиеся из-под грубой обивки сидения, неприятно впивались в рёбра, но волшебница даже не чувствовала этого. Лёгкий ветерок играл с короткими золотистыми локонами, то и дело отбрасывая их на лицо и безумно щекоча щёки. Определённо, Рак был мастером своего дела и в очередной раз сотворил просто чудо – новой стрижке, которую он сделал своей хозяйке, могла бы позавидовать любая. Поймав в стекле собственное отражение, блондинка как-то неоднозначно повела плечами. Сейчас внешне она слишком напоминала ту, другую Люси из Эдоласа. И вновь вслед за этим всплывала череда воспоминаний, которые не приносили ничего, кроме ощущения пустоты внутри и подавленности. В данный момент всё это было ей совершенно ни к чему. Люси бы предпочла забыть всё разом, лишь бы хоть как-то успокоить зародившийся в голове сумбур.
Всё произошло как-то слишком быстро, настолько стремительно, что в голове до сих пор упорно не желали укладываться события двухнедельной давности: вот они поистине непостижимым образом спасают жителей деревни от преследующей их длительное время незримой напасти, после чего невольно оказываются втянуты в массовые праздничные гуляния, которые устроили в их честь. На радостях особо активные горожане начали выдвигать кандидатуры спасителей на пустующую теперь должность мэра, на что им пришлось долго и упорно отвечать отказом. В итоге каждому из них был присвоен титул почётного гражданина Харвилля, а также вручено кучу подарков и отправлено немало приглашений заезжать к ним, коли будет свободный денёк, на что члены гильдии, по праву называющейся сильнейшей, обещали обязательно побывать здесь ещё. Как бы заклинательница не пыталась быть любезной перед излишне гостеприимными жителями, всё же самой себе она не могла лгать с таким же успехом. Она поклялась, что в этом городе даже ноги её больше не будет. И вовсе не из-за того, что девушка боялась ворошить события не так давно минувших дней – трусихой Люси никогда нельзя было назвать. Просто некоторым ранам, особенно душевным, требуется время для того, чтобы они смогли хотя бы немного затянуться, перестав кровоточить при малейшем к ним прикосновении.
В мыслях то и дело всплывал разговор с Нацу, который дался ой как не просто. Иногда Люси ловила себя на том, что жалеет друга едва ли не больше, чем саму себя: при одном взгляде на вечно жизнерадостного Драгнила, который теперь смотрел на неё глазами побитой собаки, которую выбросили на улицу, горестно сжималось сердце в груди, а к горлу подпрыгивал слезный ком. Они оба понимали: подобные поступки просто нельзя прощать, да и сделать вид, что ничего не случилось, у них не получится. Но если они действительно так дорожат теми узами, что связывали их на протяжении долгих лет, то им обоим придётся переступить через себя, чтобы смело сделать очередной шаг навстречу их совместному будущему. И у волшебницы не оставалось ни тени сомнений, что у них обязательно получится воплотить задуманное в жизнь. В общем и в целом, жизнь определённо налаживалась, нерешённым оставался один лишь вопрос…
Жалобно заскрипели тормоза, звук которых отдавался пронзительной болью, пробирающей до мозга костей. Стоило составу остановиться, как уже через минуту на перрон неудержимым потоком хлынули пассажиры: все как один утомлённые, с поклажей подмышкой, суетливые и вечно куда-то спешащие. То и дело сквозь приоткрытое окно до слуха девушки долетали случайные обрывки фраз, весёлый гомон детворы и предложения снующих туда-обратно торговцев. Когда в вагоне уже почти никого не осталось, а снаружи толпа уже успела рассосаться, Люси поудобнее перехватила свою поклажу и тоже двинулась на выход. Стоило ей вдохнуть полной грудью пьянящий свежий воздух родной Магнолии и почувствовать под ногами твёрдую землю, как голова моментально пошла кругом от переизбытка чувств. Отметив про себя, что в этот раз не помешало бы увеличить количество выходных дней до следующего задания, заклинательница, гордо задрав носик, с переполняющим изнутри чувством собственной важности двинулась по направлению к своему дому.
– Люси…
Сильнее сжав едва ли не трещащую уже ручку чемодана и пытаясь унять беснующееся сердцебиение, девушка обернулась скорее интуитивно, так как раздавшийся голос был настолько тих, что мог быть запросто спутан с шалостями очередного порыва ветра. В одно мгновение в груди словно взорвался фейерверк, грозящий организму тем, что и без того часто барахлящее в последнее время сердце не выдержит подобного и попросту лопнет. Перед ней стоял он, всё такой же: хранящий в себе оттенок вечной усталости, от которой не было, казалось, спасения, немного хмурый, держащийся свободно, но всё же выглядящий куда болезненнее и бледнее обычного. Полученные в решающем бою раны всё ещё давали о себе знать.
– Ну, здравствуй, давно не виделись.
Ручка с гулким стуком упала на асфальт, ничем больше не сдерживаемая. Одним рывком тяжело дышащая девушка сократила дистанцию между ними до минимальной и схватила парня за расстёгнутый ворот рубашки, натягивая его настолько, что раздался треск ткани. Хоть Люси и была почти на голову ниже, но её глаза в тот момент пылали такой непоколебимой решимостью (или злостью?), что Грей невольно склонил перед ней голову, будто признавая тем самым её незримую перед ним власть.
– Ты… да как ты… – она так и не смогла выдавить из себя ничего нечленораздельного, до сих пор сомневаясь, чего же ей хочется больше: хорошенько врезать по этой так некстати ухмыляющейся сейчас морде или всё же крепко-крепко обнять непутёвого её обладателя.
Люси знала, что этому разговору однажды всё же суждено состояться. Внутренне она была даже рада, что Грей подошёл (вернее будет сказать, отловил её после очередного задания) первым, так как у самой девушки ни за что бы не хватило решимости для подобного поступка. Она уже давно была готова, но тем не менее почему-то продолжала бегать от самой себя.
Теперь произошедшее в той проклятой шахте казалось всего лишь дурным сном. Затянувшимся наяву кошмаром, однако реальность наносила удары нещадно, один за другим, пробираясь в самый эпицентр сознания: «Обернись, посмотри вокруг. Разве ты не чувствуешь, насколько осязаем твой страх? Разве не видишь, что ничего не исчезло? Всё это произошло с вами наяву, пойми уже, наконец». Раз за разом девушка продолжала просыпаться посреди ночи, хватая пальцами лишь воздух, и её подушка и одеяло неизменно были насквозь пропитаны то ли пролитыми слезами, то ли липким, холодным потом. Раз за разом её преследовал один и тот же сон: она протягивает руку Грею, всеми силами пытается дотянуться до него, вытащить, спасти от его же собственной тьмы, что окутала уже плотным коконом и затягивает всё глубже, глубже, глубже… И вот, казалось бы, когда до него остаются считанные миллиметры, исчезает почти всё: звуки, ощущения, даже биение собственного сердца. Остаётся лишь его улыбка – такая понимающая, до пронзительной боли в груди грустная и одновременно нежная, что Люси забывает, как дышать.
– Так что же, ты что-нибудь нашла в той библиотеке, что рекомендовала тебе Леви? Кажется, ты хотела узнать как можно больше по поводу… того случая.
А ведь этот безумец не раз спасал её, нёсся вперёд напролом, совершенно не оглядываясь назад. Спас и в этот раз – едва ли не ценой собственной жизни, которая в его же собственных глазах, казалось, не стоила и гроша. Почему-то одно упоминание о подобном вновь вызывало у заклинательницы практически неконтролируемую волну ярости. Он ведь остался живым благодаря чуду, не иначе. А откуда ещё можно было узнать, что подчинённый этой страшной системе объект может вычерпать из неё же самой настолько много силы, что просто уничтожит её изнутри?
– Не смей. Не смей, слышишь, – голос чёткий и ровный – ничто не выдаёт беспокойства, но Люси чувствует, что уже вся дрожит и едва сдерживает слёзы. – Больше никогда не смей так поступать. Ты ведь противоречишь собственным словам, Грей, – рука на автомате поднимается от ворота выше и ласково проводит по щеке. Отросшая щетина колет кожу, но осознание того, что так просто можно потерять то, что едва-едва получил, чем дорожишь теперь так отчаянно, ранит сильнее. – Если тебе так хочется хоть что-нибудь сделать, то живи ради меня. Не смей умирать. Ты ведь сотни раз спасал меня, тогда почему не позволишь помочь и тебе, хотя бы один-единственный…
Огрубевшая от ветров и работы мужская ладонь легла поверх её, аккуратно стискивая. Сотнями электрических зарядов под кожей пробежало тепло, стремительно разливаясь по всему телу и привнося вместе с собой чувство защищённости и умиротворения. Прерванная на полуслове, девушка невольно задрожала, как лист на ветру, и прижалась ещё ближе, заглядывая так доверительно в лицо своими невозможно красивыми глазами. Такой мягкий, излучающий бесконечную доброту взгляд, что хватит на весь мир – такой был только у неё. Грей искренне не понимал, как подобное вообще возможно. Весь его мир замыкался на ней одной.
– Ты уже давно спасла меня, – в голосе – непоколебимость, во взгляде – сталь. – В тот самый момент, когда терять уже было нечего. Спасла тем, что просто подала руку и улыбнулась, тем, что несмотря ни на что всегда была рядом и научила по-настоящему ценить то, что имеешь. И так, раз за разом, сама того не заметив, ты успела стать моей главной ценностью – тем, ради кого не жаль распрощаться с жизнью. Я люблю тебя, Люси.
Она поражённо замерла, чувствуя, как предательский румянец заливает щёки, а тело начинает лихорадить; отлично зная характер Грея, его замкнутость и отстранённость, она могла представить, чего ему стоило сказать нечто подобное. Не просто признаться кому-то – в первую очередь, самому себе. Для кого-то, подобного ему, это означало то же самое, что сжечь за собой все мосты, напрочь отрезая пути к отступлению. Девушка хотела было что-то ответить на такое откровение, но лишь открывала рот и жадно глотала воздух, будто выброшенная на берег рыба во время прилива. За всем этим она как-то упустила момент, когда маг-созидатель придвинулся к ней близко, слишком близко, непозволительно, и с усмешкой выдохнул практически в губы:
– Так что, мисс Хартфилия, вы позволите мне и в дальнейшем оберегать вас и вашу очаровательную пятую точку, которая отчаянно жаждет приключений?
Если до этого заклинательница наивно полагала, что более багрового оттенка она быть уже не может, то крупно ошибалась. За всем прочим как-то совсем позабылся тот факт, что Грей вдобавок ещё и наглый, самоуверенный, а временами так вообще вовсе невыносимый тип. Однако предложение… Девушка задумчиво прищурилась, словно что-то прикидывая в уме и вместе с тем чувствуя, как разъезжаются в абсолютно глупой улыбке губы. Она слишком долго лгала самой себе и окружающим. С того самого момента, когда её жизнь растоптали, уничтожили, растерзали на мельчайшие кусочки, которые собрать воедино уже не получится, но ведь никогда не поздно попробовать начать всё сначала?
Возможность отказать Грею – тому, кто так стремительно проник в её сердце, врос так крепко, что не вырвешь и клещами – не рассматривалась даже ни на секунду.
– Тогда слушайте своё первое задание, господин наглец: вам необходимо доставить домой в целости и сохранности ценный груз.
– Насколько ценный?
– О, можешь даже не сомневаться насчёт этого, – сквозь улыбку парировала заклинательница, наблюдая за тем, как парень подхватил позабытый всеми чемодан так легко, будто тот совсем ничего не весил, а свободную руку подал ей. Ухватилась за локоть с таким усердием, как это делают только маленькие дети, запуганные россказнями родителей о том, что будет, если потеряться одному в большом городе. – Его ценность настолько велика, что тебе придётся находиться рядом практически постоянно. Всегда… всегда тебя устроит? Ты только… не исчезай так больше, хорошо?
– Я всегда буду рядом, – шёпот едва различимый, но, кажется, Люси всё услышала. Он опять слишком серьёзен, и это попросту выбивает из колеи. Покраснела, как маков цвет, и, пытаясь скрыть собственное смущение, зарылась лицом в рукав его рубашки. Всё же им ещё многому предстоит научиться, через многое необходимо пройти, дабы чётко определить тот жизненный путь, по которому они пройдут вместе. Но ведь это всё ерунда, правда?
Ведь порой всё, что нужно для счастья, – это быть рядом, идти вместе рука об руку только вперёд, не оглядываясь, и видеть её улыбку, ради которой и горы свернуть не жалко.
