Текст книги "Излеченные души (СИ)"
Автор книги: Li-Catarine
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
39. Лидия.
Мне нравилось заниматься благотворительностью. Не за грамоты, не за дополнительные баллы на зачётах. И не потому, что в таком случае Университет шёл тебе навстречу. Мне просто нравилось помогать людям, проводить время с новыми людьми, делать кому-то добро. Не знаю почему мне это так нравилось, но я всегда чувствовала себя более нужной. Макс всегда смотрела на меня с широкими глазами и говорила, что мне нужно больше адаптировать свою социальную жизнь, чтобы по субботам и воскресеньям не торчать в церкви, помогая сироткам, бездомным и малоимущим людям. Но она всё равно ходила иногда со мной, чтобы мне было не так скучно.
Когда ко мне приехала София о помощи другим людям можно было забыть, потому что я хотела всю себя посвящать сестре. Хотела быть нужной только ей, хотела заботиться только о ней и проводить с ней как можно больше времени. Сейчас у меня появилось больше времени. Были занятия, репетиции, я часто зависала с Хардином и практически каждый день мы ходили на свидание. Если не ходили, то сидели у него или у меня, разговаривали, ужинали или же смотрели кино.
Но всё равно у меня оставалось свободное время, поэтому я решила занять его, помогая детям готовиться к Рождеству. Сколько я не говорила Хардину, что он может не идти со мной, он всё равно пошёл. И теперь он в колпаке эльфа, помогал детям делать Рождественские поделки и пугал всех взрослых. Я же не переставала улыбаться, глядя на него.
– Ты опять делаешь неправильно! – Сказала девочка лет восьми со светлыми косичками. – Твой снеговик непропорциональный.
– А как тогда надо? – Терпеливо спросил он, хотя могла поклясться, что его терпение уже было на исходе. Я опасалась, что дети быстро выведут его из себя и всё закончится скандалом. Но он так здорово держался, что я влюблялась в него снова и снова, каждую секунду.
– Соедини вот эти детали, – сказала девочка, показывая всё Хардину, а он выполнял её поручения. – Потом сделай из ваты еще один шарик, но на третинку меньше, потом еще один, но меньше от этого.
– Вот так? – Спросил Хардин. Он очень старательно следовал указаниям девочки. На его лбу появилась морщинка, а кончик языка был немного высунут, когда он пытался сделать всё в точности, как она говорила, а потом соединить шарики, покрыть их специальным лаком, блёстками и закончить.
– Да! – Радостно сказал девочка и протянула ему маленькую шапочку. Хардин улыбнулся ей.
– Мы отличная команда. Дай пять! – Хардин поставил ладонь и девочка ударила по ней своей ладошкой, которая была раза в три, если не в чётыре, меньше. Девочка засмеялась и сказала, что теперь им нужно сделать еще одну поделку.
– Он просто сказочный! – Сказала мне Майя. Я отвернулась от Хардина и заметила, что она пожирала его глазами.
Майю я знала с того времени, как начала ходить сюда. Она была на три года старше меня и была обязана посещать все собрания и благотворительные вечера, потому что её отец был пастором в этой церкви. Хотя её поведение всегда отличалось от поведение дочери пастора. Она была развязна, материлась, курила травку за углом и проносила в термосе вместо чая ликёр. И почему-то всегда набивалась мне в подруги. Спрашивала, не хочу ли я сходить с ней на вечеринку, рассказывала о своих похождениях и предлагала познакомиться со своими друзьями. Я делала ставку на то, что просто забавляю её тем фактом, что я была единственная моложе сорока, которая ходила сюда добровольно, одевалась скромно, отказывала от сигарет и выплюнула ликёр.
– Мне сказали, что ты его привела. – Продолжила Майя, хотя её взгляд всё еще пожирал Хардина. И мне не нравился этот взгляд, потому что я буквально видела в её мыслях, что она раздела его и изучает татуировки, спускаясь ниже.
– Да.
– И ты прятала от меня такое сокровище? – Спросила она так, словно мы лучшие подруги и я обязана рассказывать ей всё на свете. Последний раз мы разговаривали месяца три назад, когда кормили бездомных, а она без умолку рассказывала про то, какой скучный её отец, как он злиться, когда видит её с парнями и как она мстит ему тем, что трахает всех подряд. И даже женщин, потому что это перечит его словной Библии.
– Ну, мы только недавно познакомились. – Ответила я.
Ага, а до этого больше года жили по соседству.
– Как вы вообще моги сойтись?
– Сама удивляюсь, – сказала я. То, что мы вместе, удивляло всех, но я научилась игнорировать это. Все были шокированы, но никто не знал ни меня, ни Хардина. – Но вот мы уже пару недель вместе и это классно.
– Стой-стой! – Сказала она и теперь оторвала взгляд от Хардина, чтобы посмотреть на меня. – Вместе? Вместе, типа встречаетесь?
– Эм, да. – Чуть помедлив сказала я. Как еще она видит «вместе»?
– Ты с ним? – Спросила Майя с насмешливой улыбкой. – То есть, ты и он пара?
– Да, мы встречаемся, Майя. – Твёрдо сказала я и её реакция уже начинала меня бесить.
– Брось, Лиди, – сказала она, а меня передёрнуло. Ненавижу, когда она так меня называет. – Я же твоя подруга, – она положила мне руку на плечо и посмотрела со снисходительной улыбкой. – Мне ты можешь не врать, чтобы казаться круче. Я понимаю, что это не может быть правдой. Так что можешь нас познакомить. Кажется, он мной заинтересовался.
«Бить людей – плохо. Быть дочь человека, который больше двадцати лет посвятил службе церкви и помощи другим людям, – очень плохо. Не смотря на то, что она редкостная сука!»
– Конечно. – Я выдавила из себя самую натуральную улыбку и положила на стол мишуру, которую до этого делала из цветной бумаги, а потом направилась к Хардину. Он улыбнулся, когда я встала перед ним, но нахмурился, стоило ему увидеть моё лицо. – Хардин, это моя… подруга, Майя, – сказала я, когда она подошла и встала рядом со мной, улыбаясь и не открывая глаз от Хардина. – Она очень заинтересовалась тобой. А это мой парень, во что ты не веришь, Хардин. Хорошего знакомства.
Я развернулась и быстро пошла к выходу, схватив свою куртку с лавки. На улице было очень холодно, поэтому я сразу оделась и закуталась в шарф.
– Эй, – я повернулась и увидела, что ко мне вышел Хардин. – Что случилось?
– Ничего. – Буркнула я и пошла через дорогу к скверу, чтобы сесть на лавочку. Хардин пошёл за мной.
– Лидия, пожалуйста, – Хардин опустился рядом со мной на лавку. – Скажи, что не так. Прошу тебя.
– Меня бесят, что люди постоянно так ведут себя, когда я говорю, что мы встречаемся. Смотрят, как на идиотку, которая не понимает, что несёт, потом смеются над тем, что я вообще могла такое предположить, а потом эти снисходительные слова, которые обозначают, что я просто не достойна тебя. Это бесит.
– Лидия, они так реагируют, потому что это я тебя недостоин.
– Не правда. Просто никто не может поверить, что такая тихоня и серая мышь, как я, может заполучить такого классного, сексуального и очаровательного парня, как ты. – Тихо сказала я, уткнувшись в шарф и смотря себе под ноги.
– Лидия, – Хардин взял мою руку в свою и сжал её. – Если честно, то мне плевать по какой причине они не верят, что мы можем быть вместе. То ли потому, что я кажусь слишком брутальным, то ли потому, что ты слишком милая и невинная. Конечно, меня это задевает и мне хочется убить каждого, кто не верит, что мы можем быть вместе. Но особенно сильно меня волнует лишь то, что думаешь ты. Волнует, как ты относишься ко мне, что думаешь обо мне, что чувствуешь ко мне.
– Ты знаешь, что я чувствую. – Прошептала я.
– Могу только надеяться.
Я обняла Хардина за шею и прижалась к нему, а он обхватил мою талию руками. Его объятия были самым приятным для меня местом. Они утешали меня, дарили тепло и уют. Давали безопасность и чувство, что я кому-то нужна.
– Хардин? – Спросила я.
– Да, Бэмби?
– Можно мне сказать безумство?
– Конечно.
– Мне кажется, я безумно влюблена в тебя.
– Лидия?
– Да.
– А можно я скажу что-то безумное?
– Конечно.
– Я безумно влюблён в тебя.
40. Хардин.
Если год назад кто-то сказал мне, что я встану в десять утра, чтобы пойти в Университет и присутствовать на репетиции постановки Шекспира, я бы рассмеялся. А если бы он продолжал настаивать, я бы ударил (с учётом того, что это парень, девушку бы я просто грубо послал) и сказал отвалить. Но вот он я, Хардин Стоун, сижу на заднем ряду и любую постановкой «Двенадцатой ночи».
Я не знал эту постановку. У Шекспира я прочёл лишь короткие сонеты, но никогда не брался за то, что было больше двадцати строк. Не говоря уже о нескольких десятков страниц. Но даже не зная произведения, я видел, что Лидия была прекрасна. Как только она оказалась на сцене, то её личность, её привычная улыбка, её огонёк в глазах просто исчез. Передо мной был кто-то другой. Кто-то кого я не знал, но точно знала девушка, что сидела в третьем ряду и раздавала всем указания.
Лидия была прекрасна. И я не мог перестать смотреть на неё. В перерывах, когда они решали, какую сцену прорепетировать дальше, кому где и как встать, какие эмоции нужно передавать больше, Лидия смотрела на меня и на её губах расцветала такая привычная для меня улыбка. И в эти моменты я чувствовал как сжималась моя грудь, а потом по всему телу расстилалось тепло.
Поразительно, что только улыбка, прикосновение, взгляд или просто пара слов от этой девушки так сводили меня с ума. Мне казалось, что мир исчезал и оставалась только она. И была она здесь лишь ради меня. А я был здесь лишь ради неё. Иногда я думал, что я дышу только ради неё. И ничего уже не имеет значения.
– Всем спасибо! – Сказала девушка, которая координировала всех и внимательно следила за процессом. Она встала и подошла к сцене. – Вы прекрасно справляетесь. К сожалению, в этом году это наша последняя репетиция. Встретимся только пятого января. Всем хорошо провести каникулы, удачно отметить Рождество и счастливого Нового Года! Главное не забудьте всё, что мы уже успели сделать.
Лидия спрыгнула со сцены и взяла свои вещи. Пока она надевала куртку и повязывала шарф вокруг шее, с ней еще говорила эта девушка и какой-то парень. Она улыбнулась им, а потом засмеялась, после чего помахала и направилась ко мне.
– Не заскучал тут? – Спросила она, когда я притянул её к себе и обнял.
– Ты прекрасна, ты знаешь это? – Она лишь смущённо улыбнулась и покраснела.
– Перестань. Твоё мнение предвзято. Мы вроде как пара, поэтому ты не будешь говорить что-то трезвое и адекватное, потому что не хочешь меня обижать. К тому же, не думаю, что ты любитель театра и что-то в этом понимаешь. Ну, я сейчас имела в виду не то, что ты глупый и ничего не понимаешь. Ни в коем случае! Я про профессиональный уровень и…
– Лидия, можешь думать, что угодно, но для меня ты самая прекрасная девушка на земле. – Она радостно улыбнулась и обняла меня за шею, чтобы притянуть к себе и поцеловать. Никогда не устану целовать эту девушку. Никогда не устану обнимать её. Смотреть, как она улыбается. Слушать её, когда она что-то рассказывает или опять заговаривается. Я прожил всю жизнь во тьме. А когда эта девушка была рядом со мной, часть её света, часть её тепла проникала в меня.
– Идём, – Лидия схватила меня за руку и потащила в сторону выхода. – Я хотела сегодня приготовить тебе запеканку. И пирог! Тебе же понравились пироги, которые я готовила тебе? Я хотела сегодня сделать тебе приятно, ведь завтра у вас ответственный день. Встреча с агентом. И нам нужно заглянуть в магазин, потому что я не уверена, что у меня есть всё, что нужно.
Я лишь улыбнулся и притянул её ближе к себе. Всю дорогу я слушал её болтовню и чувствовал, как много её тепла проникает в меня.
Когда мы пришли в квартиру Лидии, она сразу пошла на кухню и начала готовить. Я бы хотел помочь ей. Ладно, не особо я хотел помогать. Но всё равно, мои кулинарные способности заканчивались на том, что у меня в контактах было шесть номеров кафе, где привозили еду на дом. Это… удобно. Но Лидия так быстро подсадила меня на свою стрепню. Она готовила для меня каждый день. Завтрак с утра и обязательно ужин вечером. Пусть Лидия сказала, что не готова жить вместе, но она проводила здесь каждую ночь. Господи, да у меня в шкафу её вещей уже было больше, чем моих, а в ванной всё было заставлено её средствами гигиены. Сам не понимаю, как это произошло. В один момент она оставила у меня сменную одежду, потом косметичку, шампунь, еще сменную одежду. И вот можно сказать, что мы живём вместе. Только Лидия этого не знает.
– О чём ты задумался? – Спросила она, ставя передо мной тарелку с едой.
– О жизни.
– И что же такого в жизни заставило тебя так сильно задуматься? – Лидия забралась на диван и поставила себе тарелку на колени.
– Не бери в голову, – я уже неплохо знал Лидию. И знал, что, скажу я сейчас про всё это, она начнёт анализировать себя, меня, нас, ситуацию, всю жизнь. Она накрутит больше чем есть и это лишь напугает её. Проще оставить всё так, как оно есть. – Лучше скажи, о чём ты хотела со мной поговорить.
– Скоро Рождество. Если точнее, через четыре дня. И обычно в это время я уже две недели как знаю, где, как и с кем буду отмечать. А сейчас осталось уже четыре дня и я даже не знаю, где мы будем. Хочешь ли ты отмечать со мной. Еще обычно я украшаю всё вокруг, потому что я просто обожаю Рождественские украшения. Это просто невероятно и дарит такое радостное настроение. О, и я просто обожаю наряжать ёлку, а мы даже не задумывались, будем мы ставить ёлку у меня или у тебя, и будет ли она у нас вообще. Может ты даже не хочешь ёлку. Или не хочешь отмечать со мной. Просто… у нас с тобой был только один совместный праздник. И то тогда мы с тобой были фальшивой парой и разыгрывали спектакль для твоих родителей. И не смотря на то, что всё пошло не так уж и хорошо в конце, это был один из моих лучших праздников за долгое время…
– Бэмби, – я заправил прядь волос её за ухо и провёл большим пальцем по щеке, чтобы привлечь внимание. Она сразу посмотрела на меня своими большими зелёными глазами. – Прошу тебя, перестань так нервничать.
– Просто… это важно для меня. – Тихо сказала она.
– Я хочу, чтобы ты поняла две вещи. Первое: я очень сильно хочу провести с тобой все праздники. И второе: я хочу, чтобы ты была счастлива. Хочешь ёлку, я могу прямо сейчас пойти за ней. Хочешь отмечать вдвоём, хорошо. Хочешь пригласить гостей, я буду терпеть даже твоего Лэндона…
– Лукаса. – Быстро поправила она меня и улыбнулась.
– Я просто хочу, чтобы ты была счастлива.
Лидия подалась вперед и целомудренно меня поцеловала. Я сразу отставил свою тарелку и забрал тарелку у Лидии, а потом притянул её к себе на колени и поцеловал. По-настоящему, показывая, что она принадлежит мне и как сильно она дорога для меня. Лидия сразу запустила мне руки в волосы и притянула меня ближе к себе. Я знаю, что свожу её с ума точно так же, как она сводит меня. И я знаю, что она хочет меня также сильно.
Я запустил руки ей под кофту и несильно прикусил нижнюю губу, от чего она негромко простонала. Её тихие стоны были для меня как зелёный свет, побуждающий к действиям. Я поднялся и уложил Лидию на диван, а сам лёг сверху, продолжая покрывать её шею быстрыми поцелуями и прикусывая нежную кожу. Одним быстрым движением я снял с Лидии свитер и откинул его в сторону.
Мне всегда было интересно, когда Лидия смущается, всё её тело покрывается краской или только лицо. И мне было безумно интересно, краснеет ли её грудь. И теперь я знаю, что нет, этого не происходит. Кожа на её прекрасной груди сейчас оставалась такого же прекрасного фарфорового цвета, как и всегда. Её губы покраснели и немного опухли от моих поцелуев и лёгких укусов. Её грудь быстро вздымалась и опускалась от частого дыхания.
– Такая красивая. – Прошептал я, оставляя поцелуй на её правой ключице.
Лидия вновь простонала и немного прогнулась, от чего её прекрасная грудь стала еще ближе ко мне. Я осторожно провёл руками по её спине и добрался до застёжки лифчика. Не знаю, как далеко Лидия позволит мне зайти, но пока она не против я просто буду двигаться дальше, поэтому я расстегнул застёжку. Опустив руки на её плечи, я нежно провёл по её рукам, снимая бретельки, а потом просто отбросил лифчик в сторону. Щёки Лидии покраснели и она отвела взгляд.
– Ты прекрасна. – Сказал я и начал покрывать маленькими поцелуями её грудь. Лидия стала чаще дышать и тихо постанывать, когда мои губы опустились на её правый сосок и сомкнулись на нём, нежно посасывая. Ноги Лидии обхватили мои бёдра и она стала тереться об меня своим центром. Теперь мне стало интересно, насколько она была влажной. Я знаю, что она была возбуждена. И самым сильным её желанием сейчас было кончить. Но она была такой скромной, что в жизни бы мне не призналась об этом.
Продолжая нежно покусывать и посасывать её соски, я расстегнул пуговицу на джинсах Лидии и начал стягивать их. Отстранившись, я быстро снял джинсы Лидии. Её лицо еще сильнее покраснело.
– Хардин, – тихо сказала она.
– Тсс, – прошептал я, когда взял её правую ногу и закинул себе на плечо, открывая для себя хороший вид её мокрых трусиков. Не стринги, не кружева. Простые белые с розовыми трусиками. Настолько мило, что я не мог не улыбнуться, опускаясь лицом к низу её живота. – Позволь мне позаботиться о тебе. – Тихо сказал я, целуя нежную кожу её живота.
Я погладил внутреннюю сторону бедра Лидии и добрался до мокрой ткани. Отодвинув их в сторону, я провёл указательным пальцем по влажным складочкам, задевая клитор. От этого Лидия громко простонала, схватив меня за волосы.
– Божечки! – Тихо сказала она.
Улыбнувшись, я наклонился ниже и также, как до этого проводил пальцем, провёл языком по самому сокровенному месту Лилии. Она еще сильнее прогнулась в спине, от чего её прекрасная грудь поднялась выше и предстала передо мной в самом лучшем виде. Пальцами я развёл складочки Лидии в стороны, чтобы открыть себе её клитор. Я начал свою атаку на него: посасывал, покусывал. Доводил Лидию до края, а потом замедлял свои действия.
– Ну пожалуйста! Хардин! – Громко простонала она, приподнимая свои бёдра, когда я в очередной раз отстранился. Я возобновил свои действия, с особым усердием, а одним пальцем осторожно вошёл в неё, чтобы не причинять боль. Для Лидии это стало краем, потому что она обильно кончила, громко простонав.
Я приподнялся и посмотрел на Лидию. Она лежала на подушках, закрыв лицо руками, и тяжело дышала, что-то тихо бормоча. Я едва мог разобрать хоть слово из того, что она говорила. Оставив поцелуй на каждой из её грудей, которые покрылись испаринами, я поднялся к её лицу и осторожно убрал руки.
– Как ты? – Спросил я, поправляя волосы Лидии и заправляя их за ухо.
– Это было… вау! Так классно, что у меня действительно перед глазами появился фейерверк! – Лидия посмотрела вверх и обвела воздух рукой, а потом снова посмотрела мне в глаза. – Про такое раньше я только в книгах читала. Не думала, что настолько хорошо может быть в реальной жизни. Пару раз я пыталась… ну… сама себя довести до оргазма, но у меня никогда не получалось. В смысле, было приятно и я думала, что это оно и есть, но это было не так здорово, поэтому я не могла понять, почему все так сходят с ума от секса. А тут… ты… Боже! – Лидия покраснела и закрыла лицо руками. – У нас сейчас был самый интимный момент, а я говорю о всяких глупостях.
– Бэмби, – я убрал её руки и наклонился вниз, чтобы оставить поцелуй у неё на губах. – Я люблю слушать твою болтавню. Со смыслом или бессмысленную. Я уже не представляю свою жизнь без этого.
«И я люблю тебя. И не представляю свою жизнь без тебя»
41. Лидия.
– Ты хочешь мне что-то рассказать? – Улыбнулась Макс и поиграла бровями. Я же лишь покраснела и спрятала улыбку за кружкой чая. Не знаю, как она сделала это, но она словно почувствовала, что только вчера я пережила свой самый личный и головокружительный момент с Хардином. – Я не почувствовала, у тебя всё на лице написано.
– Боже, я опять говорила?
– Да, но не волнуйся о многом ты не проговорилась. Лучше скажи мне, что это за момент такой? Вы переспали? Умоляю, скажи, что да!
– Нет, – быстро сказала я. – Это было… другое.
– Что? Скажи-скажи, прошу тебя.
– Оральный секс. – Мне было неловко произносить это, поэтому я сказа так тихо, как можно. Я знаю, что покраснела, как рак.
– О. Мой. Бог! – Глаза Макс чуть не вылетели из орбит, а на лице появилась широкая улыбка. – Ты ему или он тебе? Или вдвоём? В позе шестьдесят девять?
– Макс, хватит, прошу, – я опустила голову вниз, чтобы максимально спрятаться. В этом я завидовала Макс и Хардину. Они были такими прямыми и откровенными, легко могли говорить о своих желаниях. Мне же с этим было труднее. Во-первых, я постоянно смущалась, ведь это же личные и интимные темы. Не зря они называются именно личными. А, во-вторых, я очень боялась, что надо мной будут смеяться. Не хочется выставлять себя дурой. – Давай о чём-нибудь другом, пожалуйста? И прежде, чем ты еще что-то скажешь, – быстро сказала я, когда Макс открыла рот для следующего вопроса. – Да, мне было хорошо. Очень, очень хорошо. Всё?
– Нет, – покачала головой Макс и усмехнулась. – Когда моя маленькая невинная Лидия планирует стать женщиной и погрузиться в мир секса и наслаждения?
– Тебя это не касается.
– Касается! Я же твоя лучшая подруга. А интимные подробности и разговоры всегда самые интересные. Ты меня три года лишала такого удовольствия, а теперь я хочу сполна послушать всё самое интересное и сладкое. – Усмехнулась Макс и подмигнула мне, а я кинула в неё салфеткой, от чего Макс только сильнее засмеялась.
Мой телефон начал звонить, и когда я увидела, кто именно мне звонил, всё моё хорошее настроение резко улетучилось. Часть меня хотела просто бросить вызов, а другой было любопытно, почему спустя пять месяцев после нашего последнего разговора ему вдруг захотелось поговорить со мной. К слову, наш прошлый разговор прошёл не очень хорошо. Точнее совсем не хорошо. Две недели я ждала, что сейчас он позвонит и извиниться передо мной. Но этого так и не случилось.
– Кто это? – Спросил Макс, заметив, как резко поменялось моё настроение. Я лишь провела пальцем по экрану и ответила.
– Привет, пап. – Сказала я.
– Значит, мой номер записан у тебя в телефоне, – сразу начал он своим глубоким голосом. За всё это время я уже забыла, как звучал его голос. И если честно, не будь я подписана в фейсбуке на его жену, то я забыла бы, как он выглядит. – Тогда почему, прежде чем принимать глупое решение, ты не можешь позвонить мне, чтобы сказать, что на тебя нужно поорать, чтобы твои мозги встали на место.
Я знала о чём он говорил. Прекрасно осознавала, что рано или поздно он всё же должен позвонить мне или приехать, чтобы поговорить об этом. Но я не думала, что это случиться так быстро.
После того, как София уехала, мне безумно сильно не хватало её. Да, Хардин стал одной из главнейших частей моей жизни. Мы много времени проводили вместе и он полностью владел всеми моими мыслями, чувствами и инстинктами. Но мне всё равно хотелось, чтобы София вернулась ко мне. Мы и так потеряли очень много лет. А Соф вообще потеряла важнейшую часть своей жизни. Я не хотела, чтобы она была лишена всех радостей своей жизни и молодости.
Поэтому три дня назад я написала в клинику, где лежит София, письмо, в котором попросила их выписать её под мою полную ответственность и опеку. Лечащий врач Софии сказал мне, что он обязательно рассмотрит мою заявку и поговорит с другими специалистами об этом.
– Я не понимаю, о чём ты. – Лишь сказала я.
– Лидия, ты же умная девочка, – ответил он. – Ты учишься, живёшь, с друзьями проводишь время. По крайней мере, на это я надеюсь. Тебе всего двадцать лет. Вот зачем тебе на свою шею вешать психически нестабильного человека?
– Если ты не забыл, этот психически нестабильный человек, твоя дочь. Старшая дочь, от твоей первой жены. Любви всей твоей жизни, если ты уже забыл об этом. И этот самый психически нестабильный человек – моя сестра. Она моя единственная семья.
– Я твоя семья.
– Нет, – прошептала я, когда в глазах появились слёзы. Я не хотела плакать из-за него. Мне долго нужно было напоминать себе, что этот человек добровольно отказался от меня, Софии и нашей семьи. Он предпочёл бросить всё на самотёк и начаться всё сначала. Закопать жену в могилу и сразу найти новую. Запрятать одну дочь в сумасшедшую клинику, а другую отправить в другой штат, чтобы завести двух новых. С золотыми косичками, веснушками на носу и страстью к рисованию. Начать сначала проще, чем пытаться по кусочкам собрать и исправить ошибки прошлого. – Ты отказался от этого, – продолжила я. – От нашей семьи. У тебя есть жена, две маленькие дочери. А у меня есть только София. Также как у неё есть только я. И я не позволю ей провести всю свою жизнь в месте, где она не должна быть.
– Хорошо. – Лишь ответил мне папа через какое-то время, а я нахмурилась. Хорошо? Просто хорошо? Что значит это его «хорошо»? – Я рад, что хоть что-то с годами не меняется. – Сказал папа, и я услышала улыбку в его голосе. – Это значит, что ты права. Ты и София – семья. Я понимаю твоё желание забрать её и защитить, хотя она твоя старшая сестра и должна защищать тебя.
– Хорошо. – Лишь тупо сказала я, потому что не ожидала, что он совершенно не будет возражать.
– Сегодня я позвоню доктору и буду усиленно просить его отправить Софию домой. К тебе домой.
– Спасибо, пап.
– И ты не совсем права, – начал он, когда я уже хотела положить трубку. – Мне было трудно. Просто я нашёл то, что помогло мне жить дальше. Ты же искала это гораздо дольше. Но, как я понял, нашла.
Больше он ничего не сказал, а лишь сбросил вызов.
София будет жить со мной.
О, Господи, София будет жить со мной! Она приедет сюда и я смогу довольствоваться не короткими встречами, а полноценной жизнью.
– Соф вернётся? – Спросила меня Макс. И когда она сказала это, до меня наконец-то полностью дошло осознание того, что моя сестра вернётся ко мне. И у меня будет шанс наверстать всё, что мы упустили за последние восемь лет. – Это же так круто! – Радостно сказала Макс и потянулась через стол, чтобы обнять меня. Она задела чашку и пролила себе чай на джинсы, а я засмеялась.
– Прости, – виновато сказала я, всё еще посмеиваясь. – Просто я на эмоциях и это настолько круто!
– Я понимаю. – Улыбнулась она и взяла салфетки, чтобы вытереть джинсы.
– Хочу позвонить Хардину. – Я схватила свой телефон и быстро набрала его номер, который теперь у меня был в быстром наборе. Он ответил через пару гудков. – Привет. Не отвлекаю?
– Нет, конечно, нет. Мы с Джин только что вышли из офиса агента, и я сам хотел звонить тебе.
– О, Боже! Вы же к агенту ходили! Я совсем забыла про это. У меня тут тоже многое произошло. Я только что поговорила с папой. То был первый разговор за последние лет пять, и он произошёл из-за Софии. И ты не представляешь! Папа встал на мою сторону. О, боже, я опять забыла про агента. Прости меня. Просто я так взволнована всем этим, поэтому говорю даже больше обычного и путаюсь сильнее. Прости меня. – Снова сказала я.
– Милая, ты же знаешь, что я обожаю тебя и эту твою привычку. Она позволяет мне узнать о всех твоих тайных желаниях, – я покраснела, когда услышала в его голосе усмешку. Знаю, что он намекает на то, что вчера, когда мы ложились спать, лёжа в кровати я еще прокручивала то, что произошло на диване, и случайно проговорилась вслух о том, что очень бы хотела еще раз испытать такое. Без лишних слов Хардин поцеловал меня, а потом залез под одеяло. Да, иногда эта привычка всё же была полезной. – Успокойся и расскажи мне всё.
– В общем, Софию выпишут из клиники и она вернётся ко мне. Хардин, она вернётся ко мне.
– Это просто потрясающая новость, Бэмби. Я знаю, как много она для тебя значит. И я очень рад за тебя.
– Боже, я так взволнована. Не могу еще что-то сказать на все сто процентов, но я уверена, что она вернётся сюда. Не завтра, но обязательно вернётся. И… я такая эгоистка. У тебя только что закончилась самая важная встреча в твоей жизни, а я даже не спросила, как она прошла. Так как она прошла?
– Мы подписали контракт, милая.
– Я не совсем знаю, что это значит. – Виновато, сказала я.
– Это значит, что моё увлечение музыкой стало официальной работой. Через пару недель мы начнём записывать наш первый альбом, а в мае отправимся в первый тур. Всего двенадцать городов, но это уже старт.
– Ты достоин больше и ты прекрасно знаешь это. – Улыбнулась я. Он действительно был достоин всего этого и даже больше. Хардин был очень талантлив. Я не так много раз видела его на сцене, но до сих пор от впечатления от тех раз, когда мне выпадала такая возможность. Он дышал музыкой, он жил её. А в своих песнях и мелодиях он не только изливал набор рифмованных слов и сочетающихся нот, а свою душу и сердце. И из-за этого моё сердце сильнее привязывалось к нему.
