Текст книги "Том 3. Ведь и наш Бог не убог, или Кое-что о казачьем Спасе. Из сказов дедуси Хмыла. Часть II. Соль"

Автор книги: Лгало… и Подлыгало…

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Рисунок 21. Струги.

Сутужины и спруги есть не только у человека либо животного, но и у Большого мира – Стодня. Так наши предки именовали весь окружающий мир. Ведь у него тоже душа живая есть. И так же, как и сутужины в теле человека, сутужины Стодня называли струнами жизни. Мир, как считали предки, соткан небесной пряхой – Макошью, и весь он пронизан насквозь подобными нитями. Старое предание гласит, что Господь и по сей день играет на этих струнах и таким образом поддерживает Своё творение, чтобы оно не разрушилось. Так что стоит прислушаться, и мы услышим, как звучит мир. Струны мира невидимы нам, но они неизменно влияют на нашу жизнь. И вдоль них, и по ним ходит Сила жизни. Они переплетают неразрывно время, пространство и человека в единое целое.

Кстати, в этих словах о Господе, играющем своё творение, дана важная подсказка всё о той же игре. Если мы, следуя ей, будем играть себя, как своё же творение, мы сможем всё время находиться в ладу. То есть для любителей оздоровительных упражнений игра самого себя есть верное средство поддержания здоровья в меру. Можно сказать, она самое лучшее лекарство. И через игру себя очень легко перейти к игре миром. От игры себя до игры миром – один шаг! А это уже магия! Кудесник не тот, кто тайному знанию обучен, но тот, кто играет и себя, и окружающий мир.

Характерник, владеющий Спасом, является творцом своего мира, который он творит неизменно и постоянно, а струны мира – неотъемлемая часть этого мира. Творя свой мир, он вплетался в ткань Стодня, но таким образом, что оставался хозяином в своём мире и мог «грати (играть) на струнах мира, что на бандуре», уподобляясь Господу Создателю. В традиции Спаса Стодонь нередко сравнивали с этим музыкальным инструментом.

Подобные воззрения были распространены также в различных течениях мистического шаманизма. Есть и в современной науке понятие струн. В 70-х годах прошлого века в теоретической физике появилась идея некой бесконечно тонкой нити, соединяющей элементарные частицы пионы и обеспечивающей их взаимодействие. В 1995 году Эдвард Виттен ввёл единую суперструнную модель, которую он окрестил М-теорией, суть которой, пусть даже очень примитивно, говорит о том, что вибрации неких струн проявляют себя в виде элементарных частиц. А значит, колебания этих струн есть основа всего мироздания. Так что, может, и не так уж были глупы наши предки?

Описать точное расположение струн мира здесь, да и вообще в целом, не представляется возможным. Но это ровным счётом ничего не значит. Можно ли вообще описать Спас? Ведь и современная наука, непреклонный авторитет современности, очень далека от полного описания картины мира. Квантовая механика давно установила тот факт, что всё предсказать невозможно, а значит, и окончательно объяснить устройство нашего мира также не представляется возможным. Для многих физиков-теоретиков отказ от этого идеала был в своё время шоком. В отношении же струн не описание нужно, а видение. Ведь они не постоянные, но живые.

«Струны мира можно однажды увидеть воочию, – так часто повторял наказитель, – но для этого им надо сперва «позволить быть». То есть, как сказано было выше, они должны стать частью твоего Образа мира. Им нужно вначале дать появиться, для чего ты должен разрешить их себе. Просто сказав: «Струны есть!!!» И тогда они станут явью, откроются нам во всей своей полноте. Ведь их не может не быть. Связь между вещами и явлениями нельзя отрицать. Глупо! Она налицо. Взять самую известную взаимосвязь – силу тяготения. Старики же говорили больше: пытайте мир на взаимосвязь и взаимодействие, и вы начнёте видеть струны. Вот скажите, есть связь между мужчиной и женщиной? Есть! Это струна. Есть неприязнь между некоторыми? Это струна. Сошлись два противника в поединке. Ненависть между ними кипит. Разве не струна? Между вопросом и ответом – струна. Между началом и концом – струна. Между концом и началом – струна. Если вы умозрительно охватите два явления, между ними тоже увидите струну. На основе струн выстроена вся симпатическая магия предков.

Единственное, что следует добавить к сказанному: струны не просто нужно разрешить. Их надо ещё всё время держать в поле зрения. Чем дольше ты зришь их, тем более они ощутимыми становятся для тебя. Особенно ярко видны струны во взаимодействии. И играть на них намного проще во взаимодействии. Просто взаимосвязи может не хватить. Точнее, не хватает тонкости нам. К примеру, сошлись два противника в схватке. Стоят и смотрят недруг на недруга. Взаимосвязь тут видна невооружённым взглядом. Но стоит им начать действовать – появляется взаимодействие. В их взаимной связи есть уже и взаимное воздействие, но его не так видно. В действии взаимное воздействие становится более отчётливым. И тут можно попробовать поиграть на струнах: потянуть их, пустить по ним образы лёгкости, тяжести, вязкости. Ведь в сути, и музыкант пускает в струну гитары образы и получает музыку. Разве не так?

Старый знахарь несколько раз приводил нам в пример паутинную сеть как образ «своего мира». Ведь сеть для паука – и его дом, и то, чем он обеспечивает своё выживание. Без своей сети паук не сможет просто никого поймать, а значит, обречён на погибель. Нам ловить, кроме Силы, конечно, никого не надо, но «струны» являются ДО ПОРЫ ДО ВРЕМЕНИ невидимыми опорами нашего бытия. Увидев же их, мы сможем играть миром и изымать из него Силу. Представления о «струнах мира» имелись и в индийской космологии, где Вселенная удерживается как единое целое космическими шнурами – когда при наступлении конца света эти тяжи порвутся, мир распадётся. Лишь избранным видны они. Так, факир, поднимающийся в небо по верёвке, взбирался именно по такому шнуру. В древних китайских преданиях есть упоминание о некой красной нити, которой всё человечество связано воедино. И привязана эта нить к левой голени каждого человека. Связи тяжи существуют не только в видимом нашему глазу мироздании, но и в мире духовном, огромном, как само мироздание, но по необъяснимым причинам вмещающемся в голове каждого отдельного человека. Эти связи духовного мира и представляют собой семантический каркас слова religio, происходящего от religare («связывать», «заплетать», «впрягать») (рисунок 22).

Рисунок 22. Струны жизни.

Говорили наши предки ещё об одном душевном образовании – «хатке Смаги», которая состоит из девяти сил и пяти составов. Дом огненной души Смаги как бы вложен в Дом Живы. Здесь мы сталкиваемся с ещё одним противоречием – дополнением Спаса. С одной стороны, седалища души расположены по телу снизу вверх, а с другой стороны, они находятся друг в друге, тем самым подчёркивая единство души. Его устроение очень простое, но это всего лишь наше упрощённое видение того предмета, который на самом деле находится за рамками человеческого пони мания. Образ хатки Смаги – это простая восьмиконечная звезда, называемая на Руси Богородичной, и в ней наши предки видели некое подобие престола Божия, где в центре находился сам престол, а по его сторонам располагались силы Божии – Леги. Так их называл наказитель. Подобное видение престола Божьего есть и в христианстве, в Апокалипсисе Иоанна Богослова. Там, как вы помните, вокруг Божьего престола восседает четверо животных. Одно подобно Волу, другое подобно Льву, третье имело лицо, как человек, четвёртое подобно Орлу летящему. Это суть огненные ангелы, или шестикрылые Серафимы – высшие ангельские чины.

Образ престола стал образом «хаты Смаги». Престол соответственно располагали в области сердца. А восемь лучей звезды ложились на опоры – «окна души»: на макушку, плечевые суставы, подмышечные впадины, тазобедренные суставы и крестец. Восемь лучей звезды соответствуют восьми силам души. Что это за силы души? В этом вопросе всегда было больше непониманий и разногласий, чем понимания и единодушия. А потому от разных наставников можно было услышать разные толкования. Лично нам довелось соприкоснуться с двумя носителями подобных воззрений. Немного, но уже есть о чём порассуждать. Помните хорошую поговорку о русской действительности: «Что город – то норов; что деревня – то обычай; что подворье – то поверье»? Она как нельзя лучше подходит и для данного случая. Согласно одному из таковых объяснений, к примеру, к силам души относили следующие: 1) ум; 2) наблюдение; 3) мнение; 4) воображение; 5) чувствование; воля; 7) выбор; 8) память. В серёдке на престоле «восседает» девятая сила – совесть, которая передаёт нам Волю Божию, силу высшую, отрешённую. Однозначно же в вопросе о силах души для нас только то, что это привычные нам чувства, и они направлены нами исключительно на устройство земной жизни. Они влекут нашу душу, и она начинает двигаться к вожделенному. Ими обусловлены все достижения человечества: научные исследования, произведения искусств. И мы можем двигаться вмести с ними либо бороться с этими порывами и сдерживать себя в угоду тому же обществу, потому как не все наши желания приличны в обществе. Движение сил души зависит от её изначальной кривизны, определяющей наши желания, а желания, в свою очередь, направлены на получение нами некоего взятка, делающего душу цельной.

А ещё о силах души можно сказать то, что они имеют огненную природу. Не зря наши предки дали душевным движениям – чувствам – эпитеты: горячее, пылкое, тёплое; о любви, вражде и злобе говорили, что они возгорелись или погасли.

О силах души упоминал ещё в своё время Платон. В своём диалоге «Федр, или о любви» он уподоблял душу колеснице, где конями выступали силы души. Один конь при этом благородного происхождения, а другой – низкого. В другом диалоге «Федон, или о душе», Платон подробнее раскрывает суть коней. Благородный конь – это стыдливость, сдержанность и послушание. Неблагородный – низкие страсти. Возница колесницы – разум. Чем-то «кони» Платона схожи с хорошо нам известными чувствами. А может быть, они одно и то же?

Чтобы как-то понять природу чувств, нужно пристальнее всмотреться в желание. Предки разделяли такие понятия, как «желание», «хотение» и «воление». «Желати» – тихая скорбь. В желании есть некое сожаление, и желание исходно душевно. Желание – это не решение (хочу того-то), а некое состояние, и оно близко к сетованию, в какое обычно впадает человек в скорби. Желание – это жалость, состояние ущербности души, и желание всегда стихийно. Оно причина любого действия. И это действие направлено на устранение душевной скорби. Причиной любого желания, как говорили в Спасе, является ущерб души. Видели его как некую складку на теле души. Из желания вырастают хотения. Хотение – это порыв, некая охота, двигающая нас необдуманно на исполнение желаний, не в разуме. Воление же разумно. Это осознанная нами охота. Воление, или изволение – осознанные душевные порывы, с которыми мы просто совпадаем. Воление можно описать как «я хочу в Норвегию». А вот хотение – это тяга, которую трудно описать. Но если же всё-таки это сделать, то оно будет выглядеть как тоска при взгляде на норвежские фьорды.

Таким образом, силы души ведут нас по миру к достижению того, что желает душа, но в то же время они могут осознанно быть обращены нами вовнутрь для обретения цельности. Под цельностью же в Спасе понимали совокупность душевных сил, образующих единое целое в своей устремлённости к Богу через сердце. И хотя это по силам только зрелой душе, не сказать об этом нельзя. «Путь во внутрь» – один из двух возможных для человека, но далеко не каждому он под силу, а только зрелой душе, подошедшей к Вехе возвращения. Тем не менее видение разницы этих путей вносит некую ясность в душевное устроение, которого на первых порах вполне достаточно. В дополнение к сказанному уточним: в Спасе говорили о душевном устроении шилом и метлой. Шилом – это когда все силы души собраны на чём-то одном. Метлой – когда силы души разрознены как щука, рак и лебедь. Второе встречается сплошь и рядом. Но только первое устроение позволяет человеку вячить (быть в силах). С душевным устроением в прикладном ключе связано выкладывание устремлений, о чём мы скажем подробнее позже.

Следующим шагом после обретения ясности в душевном устроении и выкладывания устремлений будет осознанная работа с чувствами: очищение от обид и «распечатывание чувств». Потому как мы иногда просто не в силах направить свои чувства или в одну, или в другую сторону, ибо они просто отсутствуют в нашей жизни! А точнее, они подавлены нами в угоду обществу, что напрочь исключает возможность «внутреннего делания», да и вообще полноценной жизни. И вроде цели нами обозначены, но нечем устремиться к ним. Чувства под спудом. Но чтобы сказать, что представляет собой очищение чувств, а на самом деле очищение сердца, или просто его раскрытие (очищение от сдержанности), нужно вначале сказать кратко вообще об очищении, как видели его в Спасе.

Для представлений Спаса характерно понятие о том, что наша жизнь должна быть яростной, иначе мы просто не успеем. Не успеем куда или что? А просто не успеем прожить всю жизнь сполна. Именно прожить сполна!!! Это не оговорка. Приходя сюда, мы имеем свою меру, которую нужно исчерпать сполна. Эту меру можно как перебрать, что в сути означает прожить за одну жизнь ещё одну-две-три жизни, так и не добрать. И это второе бывает чаще. Тогда возникает чувство сожаления, ощущение потерянного и появляются вопросы о смысле жизни. Наказители в Спасе поучали, что для того, чтобы совпасть с той мерой, которая тебе отмерена, мало про сто жить, нужно непрестанно нудить себя, то есть находиться всё время в усилии. Вот когда уходит ощущение этого усилия, стоит задуматься. Не попал ли я в число опаздывающих?

А что приводит нас к этому? Искажения Духа, который является неким двигателем и устремляет нас к Дому. Дух не даёт покоя, не даёт быть праздным, а его искажения и замутнение ведут к тому, что мы теряем этот покой напрочь. Как это понять и как тут разобраться, не имея по коя, да и ещё при потере его напрочь? Покоем в традиции Спаса называли не безделье, а возможность не отвлекаться на сторону или просто заниматься своим делом. Когда Дух наш искажается, он не в состоянии уже держать «стрелку райского возвращения», и тогда появляются те дела, которые не соответствуют нам. Они обязательно начнут забирать наши силы и опустошать нас. Вот и получается: для того чтобы быть сильным, нужно всё время быть в усилии, потому как только движение, равное усилию, даёт нам возможность не терять силу. А чтобы быть в усилии, не теряя его, нужно быть просто чистым, иметь чистый, неискажённый Дух. Сделать это очень непросто, ибо мир постоянно «марает» нас. Искажение Духа, чтобы не оставалось долгов, происходит тогда, когда мы присыпаем по жизни. Присыпаем же мы по мере накопления. И вроде бы мы должны копить опыт, пропуская через себя боль, но копим мы иное. Знания, чины, заслуги. Всё это и есть то, что Дух искажает. Не мудрёно, одним словом. И очищение – это на постоянно, а не на раз, а потом чист на всю оставшуюся жизнь. Так уж устроена эта сложная ловушка под названием «жизнь». А потому просто нужно принять это и избрать для себя очищение.

Что представляет собой очищение и как видели это в Спасе?

Исходно для него представление о трёх царствах души: Живе, Смаге и Тяме. От их чистоты как раз и зависит проявление Духа в мир. Соответственно, очищение в Спасе– это очищение трёх царств души. И начиналось оно с Утреннего царства – с Утра. Здесь живёт душа Смага. Но зачастую правят этим царством Обиды. Их нужно было убрать, чтобы обрести покой и выпустить на волю Смагу.

Далее спускались в нижнее или Дольнее царство, где живёт Жива, но правят этим царством, как правило, Боль и Страх. Их также нужно было изгнать отсюда, чтобы дать Живе полноту. При этом человек обретал силу. И после этого поднимались в Верхнее, Горнее царство, где живёт душа Тяма. Называли его также и Мудростью, но, как правило, это царство бывает захвачено Глупостью, которая царствует здесь. Её тоже требовалось изгнать. А для этого нужно было убрать всех «коз» (слипшиеся друг с другом образы, не дающие нам видеть мир таким, как он есть), выправить рассуждение, которое неточно из-за того, что мы пытаемся усидеть на многих стульях, то есть «разбросаны» по многим мирам. И, как следствие, обрести ясность.

И с этими «тремя сокровищами» человек вступал в главную свою битву, в сути ту же, в которой он участвовал и до этого, – в битву за свою Задумь. Но теперь его Дух проливался в мир прямо без искажений, а жизнь человека становилась прямой, лёгкой и простой, несмотря на то что на его пути оставались все те же помехи, которые были перед ним изначально! И это очень важно увидеть и сделать себе узелок на память, ведь зачастую мы попадаемся в хитроумную ловушку «лёгкости» и считаем, что если мне что-то легко не даётся, то оно не для меня. Да, действительно, в подобном подходе есть нечто, но тут же скрыта и опасность сделать из этого образец на все случаи жизни, что приведёт нас лишь к лишней маете. Ведь желание пройти не напрягаясь сродни пути «по дешёвке», что можно рассматривать как предательство самого себя, которое ни к чему хорошему не приведёт!

Так в целом виделось очищение Спаса, но этот его образ далёк от своей полноты, так как искажают наш Дух и многочисленные ловушки – скопцы, в которые мы улавливаемся, теряя себя, как та же ловушка «лёгкости», о которой мы только что упомянули. Подробнее обо всём этом частично будет сказано ниже, а пока немного об очищении чувств.

Очищение чувств – это не совсем то очищение, образ которого есть у нас. Чувства нельзя очистить. Они просто есть. Или их нет. Очистить чувства – это просто вернуть их в жизнь. Высвободить из-под спуда. Как говорили наставники, для исполнения своей Задуми нам нужно полноценно прожить в тех силах, которые мы избрали для себя перед рождением (гнев, скупость, ненависть, непонимание, ревность), но мешает нам это сделать живущая в нас жертва. Пока не уберёшь её, сполна своё не получишь. Жертва просто не даст сделать этого. Не затрагивая прикладных тон костей, скажем только одно: жизнь виделась как обретение опыта (боли!!!) через проживание чувств, нам необходимых. А потому мы должны вернуть их в свою жизнь и довести их до ярости! Чувства нас исцеляют!!! Мы должны выжечь все чувства сполна, чтобы достигнуть ПОЛНОТЫ! Ибо чувства коренятся в кривизне нашей души и направлены к достижению её цельности. А потому не стоит пугаться того, что мы выжжем чувства и обретём опустошённость. Обретается не опустошённость, но райская полнота, равная цельности. Потому и говорят, что чувства исцеляют!!! Мы же в большинстве своём их спрятали, чтобы не было больно. И при этом закрыли своё сердце, а вместе с этим потеряли покой и в какой-то мере любовь, которую так хотим иметь. Да, чтобы не чувствовать боли, мы заплатили ни много ни мало любовью.

Раскрыть сердце можно, только начав проживать свою жертву сполна, которая является стражем чувств! Только иссушив её, перестав жаловаться на всё и вся, мы изживём её и сможем с головой окунуться в те неприятности, которые даны нам для нашего же роста. «Коммуналку непрерывно повышают», «родители давят», «на работе козни строят», «пенсия маленькая»… Все эти жалобы – проявление жертвы, которая вроде как уменьшает нашу боль от соприкосновения с действительностью, но запирает наши чувства и вместе с ними сбивает наш внутренний огонь. Мы ведь перекладываем в своих жалобах с больной головы на здоровую. При этом мы «гаснем» и нас не хватает даже на самое малое, и уж тем более где нам взять огня для яростных работ Спаса? Убрав жертву, мы останемся один на один со своими чувствами, со своими неприятностями. Да, без «этого «адвоката» нам будет гораздо больнее, ведь придётся проживать всё нам, и поделиться «горем» будет не с кем. Но и тот взяток, который мы получим с этого, будет не сравним ни с чем! Правда, выбор этот не для каждого, но для того, кто готов жить сполна, а значит, он и готов взять «хитрую» науку Спаса. Для тех, кто в прослед Спаса вошёл. Для того же, кто обычной жизнью живёт, жертва необходима. И слова наши не для них. Нужно также дать состояться обидам, которые суть замороженное движение души, или замороженные чувства. Одним словом, нужно начать Жить. Тем самым мы высвободим из плена Смагу. Тогда раскроется сердце и обретётся покой.

Но о каком раскрытии сердца можно говорить там, где вся культура напрочь пронизана жертвой? Не жертвенностью! Но ЖЕРТВОЙ! Нас только и делают, что повивают на ответственность. Что означает слово «ответственность»? Ответ. Кому? Перед кем? И почему нас повивают на неё? Разве в ответственности есть что-то крамольное? И каким образом она связана с жертвой, да ещё не даёт раскрыться сердцу? Может, наоборот? Без пояснений не обойтись.

В понятии «ответственность», как и во многих других понятиях, связанных с нашим внутренним миром, мы сталкиваемся с двойственностью. С одной стороны, ответственность – это ответ перед законом, записанным в «душу законную», стояние перед Горним. Ответственность, как говорили наставники, это внутреннее делание каждой души, в мир нарождённой. Своего рода душевное упражнение. Но, как правило, душа наша попадает в плен к личности, которую сама же и творит. Ниже мы этому вопросу уделим должное внимание. И тогда ответственностью становится особое отношение между поступками человека, намерениями, а также оценками этих действий обществом или другими людьми, но непременно через общественную призму. Ответственность изнутри перемещается наружу. Происходит тонкая и подчас неуловимая подмена сути. Вот тут и бутеет Ныть, или жертва, в нас живущая. В своих слабинах мы теперь виним только лишь других, находя себе оправдание. Этакая жалость к себе ломает ток жизни. Образуется КАП (кап – нарост на дереве с деформированными направлениями роста волокон древесины, обычно встречается в виде округлого выроста на стволе или ветке; в Спасе капом называли «нарост», возникающий как следствие любого человеческого заблуждения, в том числе и жалости к самому себе). Кап – это «сволочь». Постепенно она твердеет. И ладно бы сама по себе твердела. Её можно было бы «вышибить». Но в капе этом очень часто мы же сами и застреваем. И тогда он становится нашей темницей, в которой человек живёт кажущейся жизнью. Его одолевают переживания, относящиеся к несуществующим поводам и описываемые обычно сослагательными наклонениями: «Если бы не то…», «Если бы у меня были (деньги, удача, силы)…» Или: «Меня никто не понимает».

Эту ложную очевидность человек принимает за истинную жизнь, и ему урезается. Хотя нужно быть правдивым с самим собой, и эта жизнь в калантаре, а калантарём называлось любое мировоззрение, ограничивающее нас в самом себе (калантарь сродни атхапу, о чём разговор пойдёт ещё ниже), есть истинная жизнь. Просто на большее мы не способны. Но тем не менее нужно видеть свою темницу, свой калантарь, чтобы он томил тебя, как стены тюремные. Страдание такого человека становится образом его мыслей, неизменным образом существования.

Вот так странно говорили наставники в Спасе. Если ты смотришь в себя, или в сердце своё, катишься ты катом по жизненной тропе. А стоит тебе оторвать взор от сердца и устремить его вовне, то станет тебе себя жалко. И тогда ты начнёшь заболачиваться, превращаясь в тименье. Понурый катом катится. А озорной, или в мир смотрящий, пьянеет им и превращается в болото. Но может, он и смотрит в мир, чтобы пьяным быть да хмелем мира насытиться? А воздаяние хмельному – жало в бок и сожаление (рисунок 23).

Рисунок 23. Кат понурого и тименье озорного.

И хотя жертва – следствие уймы и убрать её из себя, пока мироздание разорвано, невозможно, но через понурость, или взор, опущенный в себя, можно её посрамить. Но понурость – это удел мыслителей, или философов. Со стороны, людей мрачней их нет. Только кто душу то их видит? Может быть, эти понурые есть самые радостные? Да! Так оно и есть.

Наша душа в обход личности творит своё окружение таким образом, чтобы прожить необходимые ей чувства, а потому она привлекает в свою жизнь тех людей и те события, которые дадут ей сделать это. И это причина всех неприятностей, которые пробуждают подавленные и скрытые чувства. Если мы не станем делать это осознанно, то это будет происходить вроде как без нашего участия. Но все эти неприятности и есть открытие сердца и очищение чувств, столь необходимые для нашей души. В них и есть наша Задумь! Так что жизнь проявляет заботу о каждом на предмет открытия сердца. В Спасе лишь предлагалось это сделать осознанно, не ожидая, когда это случится по воле судьбы. Мешает же нам в этом страх перед болью, которая связывается нами со страданиями.

Вот только боль не всегда связана со страданиями. И как ни удивительно это звучит, проживая боль, мы получаем чувство полноты, потому как боль делает нас более и более полными. Сбегая же от своей боли, мы, в конце концов, ощутим только опустошение и чувство напрасности жизни. Вот тогда и появляются вопросы о смысле жизни. А потому так важно разделить для себя эти два понятия: «боль» и «страдание». Даже сильная боль не приносит страдания, если её проживать, то есть быть в ней осознанно, понимать, что жизнь ради этой боли. И только она – боль – сделает нас мудрыми. Без этого мы не взойдём к человеку. Страдание же есть следствие разрыва с болью и сбегания от неё. И конечно же, с распечатыванием чувств мы ощутим в себе силу, которую до этого «съедала» живущая в нас сдержанность. Другой вопрос, что этой силой ещё предстоит научиться править, но то, что она «всплеснёт», несомненно!

Но вернёмся опять к душевному устроению Смаги и взглянем на рисунок, который наказители рисовали своим выкормышам. В дальнейшем при освоении некоторых прикладных работ Спаса он даст их понимание (рисунок 24).

Рисунок 24. Дом Смаги – Богородичная звезда, Ярило.

Подобное изображение восьмиконечного устроения души Смаги с престолом в серёдке и сейчас можно увидеть на некоторых иконографических образах Богородицы, которое так и называют: Богородичная звезда. Представления о «девяти силах» уходят в дохристианские времена. В памяти народной сохранялись предания о девяти силах и три девяти именах царя Гороха. В более поздние времена силы чувственной души сравнивали, как и истоты, с девятью чинами ангельскими.

К душевному составу относили также зрение, слух, вкус, обоняние и осязание (то, что в совокупности определяло чутьё). А те чувственные составы, или то, что мы сегодня зовём органами чувств (они в традиционном укладе именовались просто чувствованиями, в отличие от чувств, кои весьма разнообразны и представляют собой порывы, или движения души: вера, надежда, любовь, благоговение, почтение, преданность, благодарность, страх, стыд и многое другое) в Спасе именовались вратами души или вратами мудрости. Через них в душу поступают внешние ощущения и впечатления. Чувствования для наших предков были вещными. И зрение, и вкус, и слух, и обоняние, и осязание – это то, что можно было имать, как всякую вещь. Имать – значит брать, брать в руку ли, в душу ли. Неважно, ибо рука есть выражение души. Это несмотря на их различие в естестве.

Каждое чувствование имеет свои ощущения. Для слуха их было три, для осязания – 13, для зрения – 10, для обоняния – три, для вкуса – девять. Например, вкус имел следующие ощущения: бридость (острота), кисельство (кислость), оцтьство (едкость), горесть, пресность (безвкусность), сланость (солёность), тукость (жирность), сопельство (клейкость). А обоняние состояло из ощущения добровония, злосмердия и «посреди того». Всего ощущений насчитывалось 38. Это даже больше, чем в своё время насчитывал известный физиолог Сеченов. По его данным, чутьё человека имеет всего 21 чувственный признак.

Чувствования, как и чувства, имели для предков свою меру. Чувствования измерялись высотой, глубиной, ши ротой, гладкостью, тяжестью, узостью, шершавостью и т.д. А чувства измерялись по силе, где высшей их мерой была ярость. С чутьём, как с совокупностью чувствований, у наших предков тесно соприкасалось некое душевное свойство, обозначаемое как наитие, что означало «на – идти на него», чего-то достичь. Вначале человек достигал чего-либо, а уж потом проявлял чутьё, включая свои ощущения. В совокупности наитие и чутьё позволяют нам постигать мир. То есть «взять его в руки». Именно в руки! Слово «постигать» означает постичь умственно, но это равнозначно тому, что достичь телесно. «Сягати» означает «достать рукой», а слово «сяг» означает пространство в пределах вытянутой руки. Для наших предков посязание, или осязание, было первичным, или наводящим! Оно важнее всего прочего в познании Сущего. Посязание – это прикасание! Оно равнозначно постиганию. Например, в древности свадьба звалась также «посагом» (по стижением невесты). Отсюда и посажные отцы. Явность мира для наших предков, или то, что сегодня называют реальностью мира (вещественностью), не в его зримости, не в его слышимости, а в ощутимой телесности, которую можно пощупать рукой. Мир познаваем, потому как он вещный! И понять его – это, как уже говорилось выше, поять, то есть взять в-н-утрь. Понять – это постигнуть, или ухватить сознанием в узнавании. Для этого же надо быть осознанным, очнуться! Очнуться – это привести в состояние готовности все свои чувствования с соответствующими им ощущениями. Очнуться можно от некоего сна, в который мы постоянно погружаемся. И этот сон звался ГРЁЗОЙ!

Одним из условий обретения Спаса было «низвержение чувствований внутрь» (не подавление своих чувствований, а именно направление их вовнутрь – «весь в себе») путём «запечатывания» врат души (чувственных составов). Это означало некое состояние, которое можно охарактеризовать как «вижу сердцем, слышу сердцем, вкушаю сердцем». То есть здесь подразумевается некая «сенсорная культура», которая заключается не столько в умении «потреблять любую информацию», сколько в умении различать и отбрасывать познания вредные, пустые и просто ненужные, что именовалось «хранением чувств». Наоборот, «воскресение чувствований», а с ними и чувств (ведь чувствования находятся в услужении у чувств), «открытие врат души» в мир («весь в миру») приводит к «омертвению души» и её своеобразной утрате, так как мир настолько поглощает наши чувства, что душа становится просто не видимой для нас.

Здесь подразумевается то, что душа, не «поливаемая чувствами», сохнет. Хотя это сказано всего лишь образно. Ибо следствием движения чувств в мир будут «побои» души. Так уж устроен этот мир. Чем больше мы в него кидаемся, тем больше ударов получаем. Можно эти побои назвать разочарованиями. И эти удары «куют» нашу душу. Под ними она зреет. А значит, говорить об омертвении души не совсем точно. Хотя и правомочно. Ведь удары те нами не осознаны. Значит, мы их будем считать несправедливыми. Вот это и приводит к «омертвению» души. Жива она тогда, когда сама в себя смотрит. Так уж поучали наказители.