Текст книги "Том 6. Ведь и наш Бог не убог, или Кое-что о казачьем Спасе. Из сказов дедуси Хмыла. Часть III. Смага"

Автор книги: Лгало… и Подлыгало…

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Рисунок 259. Сватожение Огня и Воды

Верстание силы

«Пустив корни» в мир, следующим действием давали ему пролиться сквозь себя, а точнее, раскрывались для силы, заполняющей этот мир. Она начинала свободно «гулять» через человека, при этом он мог с ней строститься (смешаться). Что, в свою очередь, делало его наполненным. Если говорить в привычном для нас ключе, то сильнее. Это то состояние, когда я в силе и сила во мне!!! В представлениях Спаса человек, не являясь «аккумулятором», не в состоянии копить впрок жизненную силу. Он может только быть открытым либо закрытым для неё. И соответственно, иметь её либо больше, либо меньше. Верстание – один из шагов в делании себя «прозрачным» для Силы. Способность пропускать её через себя – это способность быть в нужном состоянии сознания. Его и стремились достигнуть при вправинах верстания силы. Стростение с силой – это уже следующий шаг. Он соответствовал своду Неба. А пока что рассмотрим верстание, которое состояло из Боярги и «богатырских игрищ».

Боярга

Свод вправин Боярги – это упражнения со сподручником, силу которого мы и учимся верстать сквозь себя. Этот свод не был строго прописан, упражнения могли подбираться в зависимости от собственных предпочтений и пожеланий. Более того, их можно было создавать самому. Для полноценного занятия вполне хватало одного упражнения, но можно было сделать и до трёх-четырех упражнений за раз. Они носили внутренний характер, поэтому их количество зависело только от возможности удерживать осознание. Как только оно начинало рассеиваться, суть любых вправин Смаги, и в частности Боярги, терялась, и они становились под стать обычной гимнастике.

Для начала усилие, даваемое сподручником, должно было быть не очень выраженным – до трети от полного – и по возможности постоянным, без рывков. Это нужно было для того, чтобы научиться видеть его. А это, в свою очередь, возможно только в расслабленном состоянии. Чрезмерное усилие приводило к перенапряжению, и как следствие человек делался для него непрозрачным. Со временем, когда приходил навык, усилие увеличивали. Но и слабое усилие здесь не годилось. Усилие должно было вызвать в человеке должную упругость, без которой верстание просто было невозможно, ибо сила вязла в теле, что приводило к её потере. И ещё одно, если можно так сказать, правило: силу сподручника «вливали» в свою сердку.

Помимо верстания, в Боярге была ещё одна, вложенная цель, давшая ей название, – взрастить себя силой супротивника. «Поливая» силой сподручника сердце своё, мы в Ярости болеем, то есть взрастаем в ней, становимся более», – так пояснял нам наказитель. Так ли мы поняли, что он хотел нам сказать? Трудно делать подобное заключение.

Уже наш дальнейший опыт показал, что человек берёт что-либо в меру своего великодушия, а затем уже растёт в этом. И то, что сразу казалось совершенно понятным и ясным, обретает ещё не раз очередное понимание. Изначально Боярга показалась нам силовой гимнастикой. Будучи в плену всеобщих образцов и несмотря на чёткие указания со стороны наказителя, что человек не может быть «аккумулятором», мы все поняли всё по-своему – что при её посредстве человек копит силу где-то в сердце. Позже доросли до видения того, что и говорил нам наказитель, а именно – что Боярга не копит силу, но взращивает нас в Ярости. Но окончательное ли это наше понимание или ещё есть иное? Возможно, что и так, а пока попробуем описать несколько вправин Боярги. Их названия не являются исконными для традиции Спаса. Мы сами дали им названия, желая отразить образ, заложенный внутри вправин верстания.

Запястный накат

Исходное положение – стоя в «широкой пяте» с выпрямленными и опущенными перед собой и чуть в стороны руками. Под «широкой пятой» понимали такую стойку, когда одна ступня была на свою длину впереди от другой. Сподручник располагался спереди и хватал напарника за запястья. Он начинал толкать их от себя. Упражняющийся, поймав чувство «натяга», чуть приподняв подбородок, распахнув грудную клетку и широко расставив пальцы кисти, что позволяло ему раскрыться для силы, на вдохе верстал её сквозь руки и грудину в сердце. При этом он стремился не уступить положения, то есть его руки оставались на месте (рисунок 260).

Рисунок 260. Запястный накат

На выдохе полностью расслаблялись, устремляя взор «в ничто» и погрузив себя в белёсое марево, что способствовало удержанию нужного состояния сознания. Для этого поначалу можно было закрывать глаза, но со временем это действие должно было стать «по светлому», то есть с открытыми глазами. Повторяли так несколько раз.

Коленный накат

В исходном положении с выставленной вперёд и согнутой чуть в колене ногой, сподручник надавливал обеими руками в область бедра чуть выше колена. Упражняющийся принимал силу толчка на вдохе, верстая её через ногу и туловище к сердцу. При этом он раскрывал грудную клетку и слегка поднимал подбородок (рисунок 261).

Рисунок 261. Коленный накат

На выдохе отдыхали, погрузившись в белое марево. Повторяли таким образом несколько раз для одной стороны и затем несколько раз для другой стороны.

Плечевой накат

В исходном положении сидя на коленях разводили руки по сторонам. Сподручник располагался сзади и руками оказывал давление на плечи сверху. Упражняющийся, «схватив» натяг, на вдохе верстал его силу в область сердца. Как и в других упражнениях, при этом он слегка поднимал подбородок и разворачивал грудную клетку, раскрываясь для силы. Задача была – не уступить положения, но и не соревноваться (рисунок 262). На выдохе верстающий погружался «в ничто». Может быть, и неверное написание местоимения «ничто» с предлогом «в», но так нам говорил наказитель. Так говорим и мы. Повторяли несколько раз.

Рисунок 262. Плечевой накат

«Плуг»

Исходное положение – «в широкой пяте», руки выпрямлены и заведены за спину, пальцы рук разведены в стороны. Сподручник располагался сзади и захватывал руки упражняющегося в области запястий, начиная тянуть их к себе. Упражняющийся, не уступая положения, принимал его силу, верстая её через руки и грудь в область сердца, как и в остальных вправинах, раскрываясь для неё за счет разведённой грудной клетки и поднятого слегка вверх подбородка (рисунок 263). На выдохе взор верстающего устремлялся «в ничто», и он окунался в белёсое марево. Так повторяли несколько раз.

Рисунок 263. «Плуг»

«Железное кольцо»

Исходное положение упражняющегося – стоя «в широкой пяте». Руки согнуты на уровне груди таким образом, чтобы они образовывали незамкнутое кольцо. Кисти обычно были сжаты в кулаки. Сподручник, стоя спереди и положив свои руки в области локтей верстающего, начинал сжимать это кольцо. Упражняющийся удерживал его, верстая силу на вдохе в область сердки и раскрывшись для неё за счёт слегка приподнятого подбородка и распахнутой грудной клетки (рисунок 264). На выдохе верстающий погружался «в ничто». Упражнение повторяли до нескольких раз.

Рисунок 264. «Железное кольцо»

«Узел»

Исходное положение верстающего – стоя «в пяте», с поднятыми и согнутыми руками таким образом, чтобы сжатые в кулаки ладони были расположены за головой. Сподручник располагался сзади и захватывал запястья упражняющегося. Он начинал опускать их вниз, а верстающий удерживал их на месте, на вдохе верстая силу через руки и грудную клетку в область сердца, раскрываясь для силы, как и в других вправинах Боярги (рисунок 265). На выдохе, полностью расслабившись, упражняющийся отдыхал, погрузившись «в ничто». Упражнение требовало нескольких повторов.

Рисунок 265. «Узел»

Шейный накат

Исходное положении верстающего – «в широкой пяте», с наклонённым чуть вперёд станом и свободно свисающими руками. Сподручник располагался спереди, накладывал руки на шею занимающегося и начинал мягко пригибать его вниз. Тот, в свою очередь, оказывал сопротивление, верстая при этом на вдохе силу сподручника в область своей сердки. Как и во всех остальных вправах Боярги, верстающий раскрывал себя для силы, чуть приподняв подбородок и развернув грудную клетку (рисунок 266). На выдохе, расслабившись, он окунался в белёсое марево. Упражнение повторялось несколько раз.

Рисунок 266. Шейный накат

«Путы»

Для упражнений в верстании силы можно было привлечь не только одного сподручника. Для примера приведём одно из подобных упражнений. В исходном положении стоя «в пяте» с поднятыми на уровне плеч и согнутыми в локтях руками, сподручники располагались по бокам. Они захватывали руки верстающего и тянули их к себе. Тот же, оказывая сопротивление, верстал на вдохе их силу в своё сердце, раскрывшись для неё за счёт слегка приподнятого подбородка и развёрнутой грудной клетки, а также за счёт раскрытых кистей (рисунок 267).

Рисунок 267. Путы

Во многих случаях сжатая в кулак кисть приводила на начальных ступенях к «закрытию» сознания, а потому кисти советовали держать раскрытыми. На выдохе упражняющийся полностью расслаблялся и погружался в белёсое «ничто». Так повторяли несколько раз.

* * *

Хорошими упражнениями для верстания силы были упоминавшиеся уже выше «богатырские игрища». Если в Боярге силу верстали в стоячем положении, то в игрищах играли с силой в движении, пропуская её через себя. К игрищам лучше всего было подходить после Боярги, то есть имея некоторый опыт в верстании силы. А потому в них уже не придавалось значения дыханию.

«Бросание камней»

В этой игре могли принимать участие от двух и более человек. Для неё брали довольно увесистый предмет. Чаще всего это был камень. Но могли использовать всё что угодно – палки, набитые тряпками мешки, горшки. Задача была – принять предмет так, чтобы пропустить движущую его силу сквозь себя в сердце либо просто сквозь себя, а затем уже перекинуть предмет сподручнику (рисунок 268).

Рисунок 268. «Бросание камней»

Чтобы войти в нужное состояние сознания, играющие двигались «сквозь кисель» или «сквозь кашу», то есть очень медленно. И бросок предмета делался в треть от возможного усилия. Но при этом они всё время находились в «натянутом» и упругом состоянии, то есть в «живом», чтобы «по ходу» не потерять силу от принимаемого предмета.

«Аз бульба»

В этой игре участники разбивались на две части, где одни образовывали «мир», а другие должны были идти сквозь него. «Мир» расталкивал проходящих. Задача же последних была в том, чтобы не «убивать» движение, полученное в толчке, а пропустить его сквозь себя.

В более тонком случае движение не просто пропускали, а «наматывали» его на свою «меру», или на позвоночник, что на выходе из «мира» позволяло ощутить себя «заряженным». В целом игра имела воинский характер, но она была предназначена для работы с силой, а потому и входила в состав свода Земли.

Чем-то близко в своей сути к «аз бульбе» игрище «лепта». В нём участники «рассыпались миром», то есть располагались в свободном порядке, а водящий давал «лепту» (толчок) любому из игроков. Тот, в свою очередь, должен был, созерцая этот дар, пронести его сквозь себя и передать другому игроку. Таким образом, «лепта» не терялась и «гуляла» по «миру».

«Гилка»

Гилкой называли гибкую упругую ветку, которой в игрище уподоблялся верстающий. Благодаря своей гибкости она пропускает сквозь себя силу и не ломается, как сухая ветка. В исходном положении верстающего «в пяте» сподручник, стоящий к нему лицом в шаге, начинал падать на него. Тот же принимал его на ладони выставленных перед собой рук как можно мягче, но упруго и верстал силу падения сквозь себя в сердце.

Точно так же принимали падающего спиной сподручника себе на грудь и верстали силу его падения в сердце. Ловили сподручника и на спину. В общем, как позволит воображение (рисунок 269).

Рисунок 269. «Гилка»

Существовали и другие игрища, но самым важным при этом было войти в состояние игры! В этом случае верстания давались очень легко. На то она и игра, чтобы быть игрой, и ни в коем случае игра не должна была пойти всерьёз. По сути, игрища предлагали просто подурачиться. И как итог таких «дурачений» на силу накидывались «вожжи», благодаря чему она становилась «объезженной» и управляемой. Её можно было «отрывать» от сподручника, возвращать её обратно, что нашло отражение в игрищах на варакозение. Под ним понимали отражение, «зеркаление» в целом. Игрища с варакозением включали в себя работу с силой «на опять», то есть на возврат силы сподручнику. Они были в основном принадлежностью бойцового Спаса, но их чарование столь велико, что нам стоит выйти за рамки свода Земли и для примера попробовать привести здесь пару-тройку подобных богатырских игрушек. Почему попробовать? Да потому, что их легче показать и сделать, чем описать, ибо описание не так убедительно, как показ. Судите сами…

Исходное положение – стоя «в широкой пяте» с «натянутой» макушкой, руки свободно свисали вдоль тела. Сподручник двумя руками упирался в грудную клетку и давил на неё. Играющийся, назовём его так, давал сопротивление, чтобы достигнуть упругости, при которой начиналась «игра сил», а затем он подхватывал силу сподручника и возвращал её обратно, пуская по своему усмотрению либо в ноги, либо в поясницу (рисунок 270).

Рисунок 270. Варакозение

В итоге толкающий должен был бороться со своей силой. И если с чужой силой он мог бы ещё сладить, то со своей – никогда, что приводило его к проседанию под своей же силой. Может, варакозение и покажется чем-то запредельным, но его стоит начать делать. И однажды всё произойдёт, и получится очень красиво!

Играющийся стоял «в широкой пяте» и удерживал перед собой двумя руками палку. Сподручник, стоя спереди от него, брался за эту палку и пытался сдвинуть играющегося с места. Тот, в свою очередь, по достижении нужной для «игры сил» упругости, «вертал» силу сподручника и направлял её ему в ноги, от чего тот проседал и даже падал (рисунок 271).

Рисунок 271. Варакозение с палкой

Дыхание здесь было уже совершенно ни при чём. Оно нужно лишь поначалу, чтобы научиться «входить» в силу и «ходить» по ней. А вот устойчивый образ здесь очень важен!

Стоя друг напротив друга и положив на плечо палку, играющие клали на неё руки. После чего сподручник начинал давить на палку, пытаясь поставить «супротивника» на колено. Играющийся же оказывал сопротивление до достижения упругости, при которой становилась возможной «игра сил», и «вертал» на сподручника его же силу, пуская её ему в колено. Задача игрища была – просадить сподручника его же собственной силой (рисунок 272).

Рисунок 272. Варакозение с палкой

Можно ли «прокомментировать» эти игрища, а точнее, объяснить, что такое «вертать силу»? Конечно, можно. Просто брать её и поворачивать обратно – вертеть. А для этого нужно просто начать видеть её. Вот тут уже сказать нечего. Долгое время подобная подача Спаса со стороны наказителя приводила нас в недоумение. Как повернуть, как перелить, как перерезать силу и ещё много-много «как» возникало у нас после встреч с ним. Ведь он ничего не пояснял, а просто говорил: «Бери и делай», тем самым вталкивая нас в состояние делания! Мы же за этой простотой видели некий подвох. Но однажды как «открытие века» дошло понимание, что на самом деле всё вот так просто – «бери и делай».

Однажды он нам предложил провести простой опыт: повернуться по команде «кругом». А когда нами это было проделано, то он просто спросил: как мы это сделали, за счёт чего это получилось? Попытку объяснить поворот за счёт тела он просто отмёл одним словом: «До». И тогда мы начали вглядываться в это «до». А в нём спрятаны удивительные открытия! Мы предлагали одно объяснение за другим. И при этом наказитель не принимал наших ответов и обращал нас в «до того». Через некоторое время пришло видение того, что поворот был совершён мной, а тело только его исполнило. И чем больше мы всматривались в это простое действие, тем больше понимали, что я не тело и поворачиваюсь именно я. И точно так же я может вращать силу, как поворачивает тело. А для этого стоит не пожалеть некоторых сил и времени на то, чтобы поглядеть на это действие изнутри. Это и есть намерение, являющееся основой действа, но о котором нельзя сказать ничего определённого, кроме ничего не объясняющего и объясняющего всё «я». И оно всегда чудо! Ибо природа нашего «я» запредельна для нас же самих. Если вы так не считаете, то продолжайте себе задавать вопрос: как я поворачиваюсь на 180 градусов?

Старики же говорили, что всматривание в наше «я» точно такое же по ощущениям, как и всматривание в бесконечность (ощущение некоторой жути), потому что они есть суть одно и то же. Когда же обретётся возможность на какое-то время задержаться осознанием в намерении, его можно будет сделать более наполненным за счёт буслания в него духа. Это же наполнение намерения можно и нужно делать перед каким-либо важным делом, требующим от вас всех ваших сил.

В одном из дисков с работами А.А. Шевцова (опять мы обращаемся к нему) его попросили пояснить какое-то «тонкое» действие. На что он ответил, мол, чего тут пояснять. Вот бери и делай, всё вроде сказано. Именно так: ВСЁ СКАЗАНО И ВСЁ НА ПОВЕРХНОСТИ. Но всё равно подавляющее большинство людей продолжает искать нечто. И получая дельные подсказки, они проходят мимо них. Что это? Незрелость души? Неспособность вместить в себя простое? Или опасение в глазах сообщества попасть в нелепое положение чудака, занимающегося «всякой ерундой»? А как ещё можно назвать совет «бери и вертай силу»? Это сродни детскому заявлению «я тебя превратил в жабу». А нам-то, как разумным людям, вполне понятно, что в жабу никто так и не превратился. Возможно, конечно, и то и другое объяснение. Но однажды нужно просто принять, что мир, где живёт чудо, именно таков – «увидел и сделал», и в нём просто не умещается всё то, что больше этого, а значит, и всевозможные секреты. Но чтобы признать это, нужна великая смелость, которой нам так не хватает. Нужно просто посметь! И начать делать, как дети. Вот тогда-то мир и раскроется для нас вовзят, то есть сполна.

Это говорил нам наказитель, но мы его не слышали и продолжали бояться: а вдруг не получится? И теперь мы можем то же самое сказать, уже исходя из своего опыта: однажды нужно просто осмелеть. И если говорится «вертай силу», её нужно просто «вертать»! «Вертать» не умом, но всем самим собой, то есть и умом и сердцем! Ничего более.

Ещё кое-что о силе, что можно отнести к своду Земли

Мы знаем немало источников силы. Стремимся к ним, чтобы напиться силы. А как мы отнесёмся к такому источнику силы, как боль? Если не лукавить, то очень настороженно. Но всё же жизнь нам в жало дана. Всякие отношения жалят без исключения. От этого боль копится в сознании нашем. Мы же плохо с ней миримся, не желаем её терпеть и стремимся скинуть с себя любой ценой. Потому мы начинаем обсуждать, осуждать других, упрекая их во всевозможных грехах. В общем, сплетни, злословия, скандалы – это наша лечебница от боли. А ещё мы стремимся скинуть боль через спорт, будучи как спортсменом, так и болельщиком, через брань.

Но можно поступить иначе! Не сбрасывать боль, а собирать её в неких образованиях, относящихся к нутрянней людине. Это так называемые бебехи, или «животы». Их также называли кишками отая. Бебехи являются некими изменяемыми полостями внутреннего человека, вплотную примыкающими к ядрам памерков. Если посмотреть рисунки на песке, то это выглядит следующим образом (рисунок 273).

Рисунок 273

Бебехи окружают ядра сознания. Нижнее и среднее – в виде брыля-шляпы, или убора (рисунок 274).

Рисунок 274

Вокруг горнего ядра бебех лежит в виде оклада, некоего воротника (рисунок 275).

Рисунок 275

Наставники поучали, что в бебехах можно скопить боль и переварить её в силу, которую можно было направить тут же на подвиг. Недолгим будет этот подвиг. Взрывом. Оттого его и называли попрыском, или тем, что выплёскивается. «Прыснуть» и «попрыск» – слова одного корня.

В бебехах можно запруживать и другие чувства: страх, обиду, ненависть, досаду, тревогу, уныние. В общем, что угодно. Можно улавливать в бебехи и чистую силу. Таким образом, бебехи позволяют нам «собраться с силами». О человеке, не способном на что-либо, говорили «кишка тонка». Значение этого выражения понятно. А вот про его происхождение говорят разное. В основном считается, что выражение «кишка тонка» возникло из представления, что при поднятии тяжестей можно надорвать кишки (заработать грыжу, растянуть мышцу, порвать сухожилие).

Есть мнение, что первоначально это словосочетание могли придумать алкоголики. Про того, кто мог выпить меньше, чем основная компания алкашей, могли сказать «кишка тонка», то есть его пищеварительная система недостаточно крепка для приёма большого количества крепких напитков.

В Спасе же под выражением «кишка тонка» подразумевали состояние бебехов. В основном они спавшиеся, если ты насущным живёшь. Но если ты «в утро взор свой погрузил», то бебехи оживают. «Просыпаются» они и тогда, когда Задумь нас перед подвигом ставит. Вот тогда мы запруживаем их в миг, чтобы попрыск свой вытянуть. Так вот и случаются те удивительные случаи богатырства, которыми мы восхищаемся.

К примеру, во время Великой Отечественной войны на самолёте заклинило рулевое управление из-за попавшего куда-то болта. Под страхом смерти лётчик стал изо всей силы тянуть ручку и чудом смог выправить самолет. После приземления механики тщательно осмотрели управление и нашли срезанный болт. В итоге проведённой экспертизы выяснилось, что для того чтобы срезать такой болт, потребовалось бы усилие 500 килограммов.

В другом случае мужичонка прогуливался по лесу и случайно наткнулся на спящего медведя. Со страху он схватил бревно, лежащее рядом, и бросился бежать в сторону ближайшей деревни. Когда опасность миновала, он бросил бревно на землю, отдышался и оглядел его. Это оказался огромный ствол дерева, которой он потом не смог один оттащить с дороги. Мужчина даже не смог объяснить самому себе, зачем он схватил это бревно.

Выше описано действие бебехов. Страх ли, что-либо другое (как правило, нечто связанное с Задумью) приводит к усадке бебехов, и та сила, или же чувство, которое течёт сквозь нутряннюю людину, запруживается, тут же пережигается в чистую силу, если это не сама сила, а чувство, и выпрыскивается в действие.

И тут наставники предлагали такое упражнение. Вот вы вспыхнули – гневом ли, болью на вас накатило. Не бранитесь, не впадайте в уныние, но положите руки на живот так, чтобы охватить вроде как ядро «дольней души». После чего следует дышать под руки так, чтобы поднимать ладони на вдохе. При этом ладони вроде как подхватывают бебех и стремятся его расширить (рисунок 276).

Рисунок 276

На выдохе, раздувая щёки, запруживают бебех, сжимая его руками с некоторым усилием. Тем самым создавая запруду тому, что вы стремитесь переплавить в «кишке» нутрянней людины.

В расширяемый бебех на вдохе сгонятся гнев, боль и т.д. Что сами захотите. А дальше руки кладут на верхнюю часть живота, правая рука над левой, и бунят под ними. Чтобы то, что скопилось в бебехе, закипело. Руками при этом вроде как по кругу крутят. Растянутая «кишка» при этом тут же становится запрудой.

А затем запруженное и пережжённое в силу чувство выплёскивали в попрыск. Делалось это коротким и довольно сильным ударом ладоней (со стороны это больше похоже на резкое сдавливание верхней половины живота) по бебеху. Сила из «кишки» взрывается в действие. В данном упражнении это выпрыгивание вверх с поднятыми руками и вскриком (рисунок 277).

Рисунок 277

Так же учились задействовать и «утренний» бебех. Руки при этом клали на верхнюю часть грудной клетки и точно так же запруживали – расширяли «утреннюю кишку» нутрянней людины, направляя сюда какое-либо чувство. На вдохе расширяя бебех, на выдохе с раздутыми щеками и усилием сжимая в нём уловленное. Так же пережигали его в силу и так же выплёскивали её в попрыск за счёт удара ладонями по верхней части грудной клетки.

«Горний» оклад задействуется следующим образом: руки кладут на затылок ладонями и так же, как и в предыдущих случаях, на вдохе расширяющимся движением в стороны запруживают «горний бебех», направляя сюда боль или другое чувство. Варка боли и впрыскивание силы происходят точно так же, как и в вышеприведённых примерах. В этом случае наносят лёгкий удар ладонями по затылку, выкидывая силу в прыжок с выкриком (рисунок 278).

Рисунок 278

В дальнейшем будет достаточно лишь охватить взором бебехи, как они будут запруживаться, и в них будет молниеносно перегорать боль ли, гнев ли. Что угодно.

Единственное, что нужно добавить, так это то, что легко сказать «делай так-то и получишь то-то». Чтобы сила стала для нас осязаемой, нужно быть великим! Не в глазах людских, но в делах своих! То есть не иметь сомнений или второго, третьего, десятого мнения. «Все они моросят тебя, – говорили наставники Спаса. – С ними ты теряешь себя и способность водить силу. Живи красной жизнью и не имей замазанных, то есть тайных жизней, когда мы прячем нечто, что не хотим, чтобы другие знали».

К примеру, мне сказали нечто, откровенно заявив, что это СОЛЬ! Но я-то умный! И осторожный! В сути же – моросейка! Вот и начинаю искать «истину» по семинарам разным. Что это, как не суета ума? «Лишние знания – лишние печали», – некогда сказал Екклесиаст.

Чтобы не было сомнения, выбрось знания и живи по душе! Тогда ты и увидишь мир ПРОСТО! Убери знания – и обретёшь веру. Веру не как цель, но как некую лачу, в которой пред Богом предстоят. Будьте как дети! Сколь же веков назад это было сказано?

Но нет! Мы сомневаемся! Так как не просты, но ЗНАТные! Знаем, о чём и почём! Вот и о силе всё знаем.

«Семя»

«Семя» являлось завершением свода Земли, его вершиной, или маковкой. Земля в традиционном укладе виделась неким бутом, или основанием, с которого возможно подняться в Небеса. И именно свод Смаги Земли был предназначен заложить этот бут для человека. В «семени», как в «вершине» свода Земли, собирались в себе воедино все части мироздания. Наше мироздание в очах предков имело свой состав, который выстраивался относительно Мирового древа. Как уже раньше упоминалось, это три мира, расположенных по его оси: Навь, Явь и Славь (всё-таки Славь; Небо, но не Небеса!), и четыре стороны: север, восток, юг и запад. В совокупности они образовывали «правильное» пространство, которое нужно было свернуть в точку, или в «семя». Это действие напоминает сюжеты народных сказок, где главный герой собирает царство в яйцо и забирает его с собой.

Это делалось для того, чтобы освободиться от зависимости пространства. В Спасе бытовало представление, что всё сущее в мире зависит от того пространства, в которое оно помещено. А раз так, то эта зависимость однажды может стать помехой на пути, и в частности, помехой в овладении Силой. Пока ты зависим, ты живёшь с оглядкой на то, от чего зависим. Это не даст тебе проявиться СПОЛНА! И вот это состояние «не сполна» есть некая вага, или тяжесть, не дающая нам расправить крылья, и от неё рано или поздно придётся избавиться. «Просто ты дорастёшь однажды, и придёт такая потребность», – говорил об этом наказитель. Так что нужно избавиться и от зависимости того пространства, в котором мы живём, или, в сути, от того «дома», куда мы поселены, чтобы обрести свой настоящий Дом. И это всё то же очищение, о котором сплошь и рядом говорится в Спасе. В данном случае очищение от пространства и от времени, неразрывно связанного с пространством.

Пространство есть некий скапец, или ловушка. И только две величины не зависят от него: бесконечность и точка. Для независимости от пространства нужно быть либо тем, либо другим. Для человека легче объять второе – точку. В «семени» через собирание составов мироздания («мир собить») мы стремимся обрести это состояние – состояние одноточечного сознания, чтобы уже в своде Неба выйти в состояние «не-сознания» и вырваться из ловушки пространства, а заодно и из скапца времени, так как время неразрывно с пространством. Сворачивая мир в точку, человек сворачивал также для себя и время.

Так объяснял суть вправ «семени» старый знахарь. И хотя достижение этого состояния – дело не из лёгких, его стоит пытать, так как это следующий шаг в работе с «иным» состоянием сознания. К чему это сказано? А к тому, что далеко не сразу удаётся получить то, что нужно. Тем не менее это нужно отыгрывать раз за разом, чтобы однажды потерять ощущение мира по кусочкам, или его мозаичное восприятие, и обрести ощущение его «вовзят», то есть сполна. Пусть хотя бы и на краткий миг. Вот тогда мы обретём знания и увидим себя в ином свете. А это уже немало! Именно состояние сознания «ВОВЗЯТ» и является целью вправ «семени», его маковкой. Само же «семя» можно определить как определённое состояние сознания, являющееся основой для дальнейшей работы, представленной в своде Неба.

В основе вправ «семени» лежит незамысловатая работа с образами частей мира, которые «собили» на вдохе в сердку. Начинали с оси мира. Для этого в исходном положении стоя «в пяте», обычно ликом на восток, удерживая натяжение, руки опущены вниз, пальцы широко разведены в стороны, огрюшивались (опускались) какое-то время в мир Нави. При этом руки слегка удлинялись, вроде как врастая в него. «Погрузившись» в Навь, на вдохе собили её в область сердца, участвуя в данном действии всем телом, что внешне выражалось в виде некой едва заметной волны, пробегающей от кончиков пальцев и до сердки (рисунок 279). Считалось, что волнообразное движение тела со временем нужно с поверхности тела погрузить в его глубь. В этом случае действенность упражнений будет несравненно глубже.

Рисунок 279. Огрюшивание в Дольнее царство

Повторяли так до семи раз. Чтобы действенность вправ «семени» была на порядок выше, в ней предполагалась «цветная» работа. То есть каждой части мироздания уподоблялся свой цвет радуги. Таким образом, семи составным мира соответствовало семь цветов радуги. И здесь имелось некоторое разночтение с цветовой характеристикой миров, о которой говорилось выше. Миру Нави, или Дольнему царству, соответствовал фиолетовый цвет, образ которого и собили на вдохе. На выдохе удерживали своё внимание в сердке.

В следующем действии, не теряя натяга, руки с широко расставленными пальцами разводили по сторонам и огрюшивались в средний мир Яви. Погрузившись в него, начинали на вдохе собить Утреннее царство, вдыхая в сердце его образ в виде синего цвета. Тело участвовало в данном действии за счёт некой волны, пробегающей в виде лёгкого напряжения от кончиков пальцев и до сердки (рисунок 280). Повторяли так семь раз. На выдохе «опускались» вниманием в сердку.