Текст книги "Рыжее наказание для плохих мальчиков (СИ)"

Автор книги: Лея Кейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Глава 4

В подземелье я спустилась, не проронив ни слова. Только здесь, пока блондичики открывали для меня камеру, я со вздохом съязвила:

– Надо же, моя клетка никуда не делась. Вы ее даже не казнили за содержание кошки. – Кольнула взглядом Герарда.

Он стиснул зубы, положил свою лапу на мое плечо и с нажимом подтолкнул в камеру. Зверюга полоумная!

– Ты бы прикусила свой шершавый язычок, Октавия. У Тартиса не бесконечное терпение, – посоветовал Герард мне, лично повесив замок на скрипучую решетку. – Можешь не дожить до гуманного суда его величества короля Норлинга. – Обдав меня взглядом, будто жаром, он развернулся и зашагал прочь, скомандовав Ану и Каму немедленно следовать за ним. – Проверьте, в порядке ли Иган.

– Доложить Тартису? – поинтересовались у него парни, удаляясь из подземелья.

– Нет, не тревожьте его. Я сам поговорю с ним на рассвете.

Дверь захлопнулась, и их голоса стихли. Осталось только потрескивание факелов, шуршание мышей где-то в стенах и мерное дыхание Ранстора.

Повернувшись ко мне на своей скамейке, он сел, склонил голову и набрал воздуха, чтобы заговорить.

– Даже не думай! – Пригрозила ему пальцем. – Не говори со мной. Вообще забудь меня.

Он растерянно приподнял ладони.

– Что случилось?

– Ты случился?! Зачем вообще я тебя послушала?! Весь твой план – полное фуфло! Залететь от внука короля говоришь? А ты собирался сообщать мне, что он бесплодный?! – Подскочила со скамейки и метнулась к решетке. – Или ты моими руками просто собирался добраться до него? Шлепнуть наследника? Взять в плен и шантажом получить свободу? Знаешь, я уже начинаю сомневаться, что ты торчишь в этой камере по тайному сговору с Тартисом и Герардом. Они-то и словом не обмолвились о моем сокамернике, но трепаться с тобой не разрешают. Похоже, в курсе, какой лапши на уши ты можешь мне навешать!

– Тогда откуда у меня ключ? – спросил, заметно злясь.

– От верблюда! – выплюнула я, не успокаиваясь на этом. – Не думай, что я такая же бессердечная интриганка, как ты! Я не могу использовать этих парней ради выживания. Потому что мое помилование будет означать их смерть!

– Да что ты несешь?! – Ранстор тоже подскочил со скамейки и пальцами вцепился в прутья своей решетки. – Какой дрянью тебя Иган опоил?!

– Не дрянью, в том-то и дело! Он был заботлив и ласков со мной. А я принесла в его дом магию, за которую его могут повесить! Если тебе плевать на всех этих людей, то мне нет! Не понимаю, как вообще с таким подходом к успеху ты не перебил ту бедную деревню?!

Ранстор скрипнул зубами, задрал рубашку, вытащил из-за пояса ключ и открыл свою камеру.

– Не смей ко мне приближаться! – Я попятилась к стене. – Я закричу. Я не шучу. Я разбужу всех. Подниму на уши весь Синлар.

Но Ранстор и не подумал отступать. Медленно, но уверенно пересек коридор, отворил дверь моей камеры и вошел. Только тут он остановился, загородив собой единственный выход из этого тупика.

– От кого ты узнала, что его высочество не может иметь детей?

– Чего? – в недоумении напряглась я. – Тебя только это заботит? Он лично мне признался! Или по-твоему, я весь день в лазарете проторчала?

Он окинул мою рубашку озадаченным взглядом. Вернее, рубашку Игана. Я нервно кашлянула:

– Да, он одолжил мне свою одежду. Мое платье грязное…

Резко метнулся ко мне, пригвоздил к стене и, блокировав движения, заставил замолчать.

– Ты была на источнике, Октавия, – прошипел на ухо, и то задергалось от ощущения фанатизма, с которым он ноздрями втянул запах моих волос.

– П-принц… п-пригласил, – соврала, заикаясь.

Какой к черту кричать?! Я даже пискнуть не могла. Боялась, что эта громила меня как соломинку переломит.

– Расскажи-ка о магии поподробней… – Склонился ко мне, оставив мои нервные мохнатые уши в покое.

– Может, я тебя просто по яйцам пну? – Вмиг осмелела, попытавшись коленом заехать ему в пах, но была контратакована, вздернута над полом и усажена на мужские бедра.

С силой прижав меня к стене, буквально вдавив в нее, Ранстор закинул мои ноги за свою поясницу, схватил за запястья, поднял над головой и, скрестив, придавил своей пятерней к той же каменной стене. Второй рукой провел по моему бедру, оставляя на коже горячие следы и наслаждаясь моим трепетом в его опасных, безумных объятиях. Его пальцы коснулись моей оголенной ягодицы, и я затаила дыхание, увидев полыхнувшие в его карих глазах искорки.

– Ты без белья, Октавия… – шепотом, будто кипятком, прошелся по моему лицу.

– Забыла… надеть… после купания, – выговорила с трудом и прикусила губу, ощутив, как напрягшийся мужской пах уперся в мою промежность.

Поздно спохватилась, на что спровоцировала этого дикаря своим скандалом. Опомнилась, только когда он губами припал к моему приоткрытому рту и обжег своим неистовым поцелуем.

Дернула руками в тщетной попытке выбраться, даже попробовала укусить его, оттолкнуть, но безуспешно. Сильнее бетонной плиты придавил меня к стене, вгрызаясь в мои губы поцелуем. Совсем не таким, какими одаривал Иган. Ранстор был наглее, алчнее, грубее. Бессовестным, самоуверенным засранцем, не оставившим мне выбора, кроме как капитулировать под его напором.

– Хам… – пискнула, когда он дал мне секунду отдышаться. – Циник… Урод… Подлец…

Но за каждым моим ругательством следовал поцелуй, от которого немело все тело, будто в слюне Ранстора был яд, токсин, парализующий мышцы и разжижающий мозги.

– Ненавижу тебя! – процедила, улучив момент, когда он чуть отстранился и заглянул в мое лицо.

Опьяненные страстью глаза будто покрыла поволока. По его коже бежали мурашки. На шее пульсировала артерия. А само тело, упругое и непробиваемое, полыхало огнем.

Блеснув белизной своей подкашивающей колени улыбки, он занырнул рукой под мою рубашку и кончиками пальцем провел по реагирующим на его прикосновения складкам.

– Да что ты себе позвол… – Я заскулила на полуслове, закатив глаза и выгнувшись, стоило Ранстору нахраписто ввести в меня палец. – Да чтоб тебя! – Мотнула головой, сообразив, что сдаюсь перед его наглостью.

Но ему снова было плевать на приличия. Ловко расчехлив свой прибор, с легкостью насадил меня на него и снова впился в мои губы поцелуем.

– Ругайся, Октавия, – зашептал, жаля и кусая мои губы. – Кричи… Брыкайся… Мне нравится…

– Козел… – выдохнула я, не заметив, что уже отвечаю на этот поцелуй. Ерзаю на члене, заполняя себя этим внушительным добром, и жмурюсь от вспышек перед глазами. – Сволочь…

Его ладонь разжалась, и мои руки безвольно упали на широкие плечи. Обвила его ими и заскребла ногтями по спине, разрывая ткань рубашки… Нет, разрезая ее на полоски, словно кошка когтями.

– Да, моя дерзкая зверушка… – Поцелуй. Укус. Толчок. – Не стесняйся.

Через голову Ранстор сорвал с меня рубашку Игана и швырнул в сторону, продолжая вторгаться в меня снова и снова. Выбивая из меня глухие стоны и хрипы. Порыкивая и заходясь от бешеного ритма.

Была бы стена за моей спиной из гипокартона, сложилась бы, как карточный домик. От трения у меня жгло позвоночник, но дойти до финала, утолить свою неуемную кошачью похоть было важнее, чем сохранить осанку.

В клочья изодрав его рубашку, я ногтями прошлась по его торсу, оставляя красные полосы, на которых тут же выступили капельки крови. Извиваясь склонилась и кончиком языка слизала дорожку, вызвав у Ранстора сиплый стон удовольствия.

Заглянула в его глаза, облизнула губы и продолжила скакать, обуздывая этого самца и признаваясь самой себе, что этот чертов парень – предел женских мечтаний.

В какой-то момент скинув меня с себя, Ранстор резко развернул мою полукошачью тушку к себе спиной, толкнул грудью к стене, придавил, коленом развел мои ноги и вошел в меня сзади.

– М-м-м… – протянула сквозь сомкнутые губы и ногтями заскребла по стене.

У меня не просто было мало парней, я даже поз таких не пробовала. А зря. Первый оргазм настиг меня после третьего глубокого толчка.

Затряслась, щекой прижимаясь к стене и сильнее выпячивая попу навстречу своему новому любовнику, набросившемуся на меня с остервенением мартовского кота.

Не остановился. Шлепнув меня по ягодице, сжал ее пальцами и продолжил толчки. Давя на мою поясницу, целуя мою спину, слизывая с моей кожи капельки пота и покусывая шею, Ранстор каждым проникновением доказывал, что зря я на него наехала. С ним вполне можно… если не дружить, то хотя бы классно трахаться…

Намотав мои рыжие кудри на свой кулак, запрокинул мою голову на свое плечо и зубами провел по вене на шее, будто собирался к ней присосаться и испить меня до дна.

– Моей будешь… – озвучил свой приговор, словно ему кто-то дал на это право, и выплеснул в меня горячий поток своего семени.

Затрясся, прижимаясь подбородком к моей голове и хрипло дыша мне в ухо. Липкий, жаркий, неуравновешенный псих!

Приятная истома, похожая на вылетевшую из держателя струну, прокатилась по мне нежной волной прохлады. Закинув руку за голову Ранстора, запустила пальцы в его шевелюру и губами нашла его губы. Захватила их долгим, чувственным поцелуем и прошептала:

– Ты варвар, Ранстор…

И в тот самый момент он вспыхнул самым настоящим огнем. Вернее, не весь он, только ладонь.

Меня отбросило в угол камеры, а сам Ранстор, таращась на свою горящую руку, попятился к выходу. Размахивая ею и пытаясь сдуть огонь, поворачивал ладонь, но пламя погасло, только когда Ранстор зажал кулак.

– И когда ты планировал мне рассказать?! – рявкнула я, наклонившись и подобрав рубашку. – Договоренность с Тартисом и Герардом… А как же?! Обманщик! Предатель! – Набросила на себя рубашку и принялась нервно подкатывать рукава. – Говнюк! Ты всегда обладал магией. Значит, Тартис сказал правду, ты и есть маг! Из-за тебя все войско прозябает на Синларе!

– Не ори! Тебя услышат!

– Уже услышали!

Ранстор наспех поправил штаны, спрятав свое достоинство, и опять прижал меня к стене.

– Ты проговорилась о магии, которую принесла в дом Игана. Что ты имела в виду?

– Дрова у него в печке загорелись без спичек!

– Как моя рука только что?

– А… – Я обомлела, по глазам Ранстора прочитав, что он находился в шоке. Его магия проявилась впервые. И сразу после нашего секса. – О боже… – У меня пол ушел из-под ног. – Так вот о чем говорил Шрайк! Спать с вами! Через близость со мной вы наделяетесь магическими способностями! Ему выгодно иметь армию магов, которую и так боготворит народ, чтобы наконец победить Норлинга и его союзников и вернуть веру в мир.

– То есть? – начинал терять терпение Ранстор. Лучше бы сигаретку покурил, а он меня мучил!

– Дрова не сами загорелись. Их поджег Иган, только сам не понял, как. Он просто подумал об этом, захотел, и вуаля. – Я щелкнула пальцами.

– А при чем тут близость?

– Ну… я… это… немножко переспала с Иганом…

Яростно зарычав, Ранстор со всей силы ударил кулаком в стену, и с той посыпалась и без того худая штукатурка.

– Я, между прочим, воспользовалась твоим советом обзавестись защитниками! Так что нефиг мне тут свой характер показывать…

В подземелье бегом спустились Анаэль и Камаэль. Один из них держал перед собой меч, другой зарядил лук и стрелой прицелился в Ранстора.

– Покиньте камеру Октавии! – велели парни. – Сейчас же вернитесь к себе. Не заставляйте нас применять оружие, ваше высочество…

Я медленно перевела взгляд с близнецов на Ранстора, а тот грозно посмотрел на меня исподлобья и сделал шаг назад, отлипнув от меня и от стены.

– Ваше выс… – пробормотала я. Дальше разжевывать не было нужды. Ранстор – внук короля Норлинга, наследный принц Северного Полесья и Озер Ахеса. Следовало сразу догадаться. Вот почему монарх не казнит его. Сжалится над внуком, но войско помилует и дарует свободу, ведь условие будет выполнено – «маг» будет отдан под стражу. – Ах ты… – Взмахнув рукой, залепила ему звонкую пощечину, заставив Анаэля и Камаэля побледнеть от моей непочтительности. – Прошу прощения, ваше высочество, – огрызнулась, потерев пальцы, – перепутала с реверансом…

Глава 5

Тартис был в бешенстве, что его потревожили среди ночи. Из разговоров я поняла, что надвигаются штормы, всем нужно быть наготове, а тут я нервы треплю, не даю главнокомандующему выспаться перед грядущими трудностями.

– Почему Ранстор в царапинах? – придирчиво спросил он, пока его высочество надевало чистую рубашку, принесенную кем-то из близнецов.

– Он ворвался ко мне и приставал, – заявила я, почти не соврав.

Тартис взволнованно взглянул на принца. Тот ухмыльнулся и ответил:

– Ей понравилось.

– Еще чего! – вспылила я, но под грозным взглядом Тартиса вернулась на свою скамейку. – Я даже распробовать не успела, – растянула губы в улыбке, одарив ею Ранстора.

Тартис сделал к нему шаг и, понизив тон, пробормотал:

– Мы договаривались насчет ключей. Они были выданы для твоей защиты, мой принц. А ты подвергаешь себя опасности. Забыл, что в войске никто не знает о твоей невиновности? – Он через плечо глянул на меня, и я сделала вид, что ничего не слышу. Заболтала ногами, обводя скучающим взглядом камеру. – Ты вынуждаешь меня запереть тебя в клетке по-настоящему.

Не раздумывая, Ранстор протянул ему ключ:

– На. Если тебя это успокоит.

Тартис тяжело вздохнул, нервно потер подбородок и, поразмышляв, обратился к близнецам.

– Выводите ее.

Парни не сразу сдвинулись с мест. Никто не знал, что на уме у исполняющего обязанности главнокомандующего. Но страшнее всего было мне. Ведь меня могли сбросить со скалы!

– Что ты задумал? – Ранстор тормознул Тартиса, положив ладонь на его плечо и сжав. – Я не позволю вершить самосуд!

– Просто верну ее к Игану. Нельзя держать ее возле тебя. Она опасна. А я головой отвечаю за тебя перед короной.

Ранстора его слова не тронули. Я видела, как он вдавливает пальцы в плечо Тартиса. Тот даже зубы стиснул, но не запищал от боли.

– Пообещай, что она будет под охраной, – потребовал он.

– Анаэль и Камаэль о ней позаботятся.

Принц взглянул на близнецов, поджал губы и одобрительно кивнул. Только после этого те вошли в мою камеру, взяли меня под руки и вывели.

– Так будет лучше для тебя, – сказал мне Ранстор, когда мы поравнялись. – Иганом солдаты дорожат больше, чем мной.

– Я тоже. Дорожу им больше, – фыркнула в ответ и зашагала на выход.

Вроде мир без интернета, а мужики все те же – врут при знакомстве и не краснеют! «Забеременеешь от принца, родишь преемника короля, узнай, когда у тебя овуляция… А я потом, как наиграюсь, расскажу тебе, что бесплоден!» Жулик и брехун!

Едва выбралась из подземелья, как от стен горохом отскочил утробный рык:

– Отдайте мне ее!!!

В тот момент я впервые увидела чудовище, которое с первой минуты взывало выдать ему красавицу. Громила ростом за два метра. Настолько мощный, что шеи не было видно из-за мышц, которыми обросли его плечи. Этому никакое оружие в бою не требовалось. С легкостью кулаком мог всех раскидывать. На нем даже одежда рваными клочьями болталась, потому что он ни во что не вмещался. С ним Марвел запросто сэкономил бы на Халке.

Закрыв меня собой, Ан и Кам выступили вперед, вооружившись мечом и луком.

– Харди, не приближайся!

Но тому было чхать на их приказ. Только скорость набирал, несясь ко мне и содрогая пол под ногами. И никто не пытался его остановить. Только высовывали свои заспанные мордахи из комнатушек и сонно зевали. Явно хотели зрелищ.

Надо отдать должное Герарду: именно он избавил меня от страшной участи быть растерзанной этим мутантом. Появившись из ниоткуда, одним точным ударом в челюсть отбросил его на несколько метров назад. Я даже на мгновенье пожалела, что так предвзято относилась к этому вышибале. Ровно до того момента, пока он не глянул на меня своими высасывающими душу глазами-воронками.

– Я бы с ним и сама справилась, – брякнула ему вместо благодарностей и пошла дальше. – Мальчики, не отставайте!

Сначала мне показалось, что на горизонте брезжит рассвет. Даже удивилась, как быстро тут пролетела очередная ночь, но отойдя от крепости, поняла, что темное время суток в самом разгаре. Просто вижу я своими кошачьими глазами куда лучше, чем раньше. Каждый кустик, камешек под ногами, каждую мошку, жужжащую над травой. Так что и шагала увереннее Ана и Кама.

– Октавия, не торопись, – просили они, едва поспевая за мной. – Подожди нас.

– Ага. А вместе с вами то детище Франкенштейна. Ну уж нет. Догоняйте.

Еще издали заметила расхаживающего туда-сюда Игана. Мой любимый док нервничал, беспокоился, места себе не находил. Выглядел так удрученно, что сразу захотелось прижаться к нему, свернуться калачиком на груди и помурчать. Чтобы успокоился, простил меня, поспал.

– Кошечка! – кинулся он ко мне, вместо того чтобы послать к черту. Обнял за плечи, ощупал их, осмотрел меня и, улыбнувшись, губами прижался к моему лбу. – Почему ты ушла? Я чуть с ума не сошел.

Притянул к себе и обнял едва ли не до хруста костей. Но не смогла оттолкнуть его. Смысл? Даже я если я уйду, брошу его, магия уже никуда не денется. Она не со мной. Она с ним!

– Иган, я должна тебе кое-что рассказать, – пробубнила куда-то в его твердый торс, но догнавший нас Тартис не дал ему и слова сказать.

– Так! Имей в виду, Октавия, у любого терпения есть предел! – отчитал меня. – Еще что-нибудь устроишь – и решать твою дальнейшую судьбу будем общим голосованием! Иган, будь добр, опои ее чем-нибудь или укроти. А то она до нашего прибытия домой от острова и камешка не оставит.

– Тартис, ты посадил Ранстора под замок, – вступился за меня Иган, гладя по волосам и приятно почесывая за ушком. – Не тебе ее чихвостить.

Главнокомандующий ничего на это не ответил. Что-то не позволяло ему ссориться с Иганом. Как он и говорил, Тартис не будет с ним спорить. Есть между ними нечто большее, чем общая служба и ссылка.

– Ты сказал Герарду, что присмотришь за ней, – наконец ответил он. – Так присматривай. Кам, – обратился к блондинчику, – ты останешься с ними. Ан, – уже мягче, – пойдешь со мной. Проведаем вас поутру.

Иган не стал дожидаться, пока Тартис уйдет. Подняв меня на руки, внес в хижину и ногой захлопнул дверь, не впустив Камаэля внутрь. Усадил в кресло и опустился перед ним на пол. Крепко сжимая мои пальцы своими ладонями, посмотрел в глаза и с бесконечным очарованием спросил:

– Я тебя чем-то обидел, кошечка? Почему ты сбежала?

– Нет. – Мотнула головой, шмыгнув носом. На секунду стало перед ним стыдно. Не только за побег. Еще и за секс с Ранстором. Как будто изменила Игану, хотя вроде официальной парой мы не объявлялись. – Просто я боюсь, что ты пострадаешь…

– Глупенькая моя, – улыбнулся он, горячо целуя мои руки. – Я взрослый мужчина, чтобы самостоятельно решать, с кем мне быть. А я хочу быть с тобой! Да, не всегда все складывается, как в сказке, и нам придется побороться… за жизнь. Но я готов, потому что я не встречал таких потрясающих женщин, как ты, Октавия.

– Ты меня совсем не знаешь! – удивленно воскликнула я. – Я обычная продавщица из магазина на заправке. В свободное время делаю маникюр. Мама научила, – я закатила глаза, вспомнив, как она мечтала, чтобы я работала в их салоне! – Я плохо училась в школе, хулиганила. Люблю поскандалить и…

– Так может, это мне в тебе и понравилось, – перебил он меня, подняв руку и погладив по щеке тыльной стороной ладони. – Ты прешь против правил, поступаешь по совести и выступаешь за справедливость. Заанки не такие. Они боятся нарушить закон и будут следовать ему вопреки его абсурдности.

– Я занималась сексом с Ранстором, – призналась, пока он снова не признался мне в любви.

Улыбка вмиг померкла на прекрасном лице моего голубоглазого рыцаря. Ладонь замерла на моей щеке. Глаза потускнели.

– Ты знаешь, кто он? – спросил как-то безжизненно.

– Принц.

От моего ответа он заметно расслабился. Опять сжал мои руки своими и поднес их к губам.

– Монаршим особам отказывать – дурной тон…

– Я трахнулась с ним, когда еще не знала о его королевских генах.

Иган прикрыл глаза и выдохнул. Я причинила ему боль. Не успела из одной койки выбраться, уже запрыгнула в другую. Его женщина мечты! Безукоризненный идеал, блин!

Я замерла в ожидании, когда же он вспылит, накричит на меня, обзовет шлюхой, а он молчал. Глотал свою ревность и обиду, мысленно выискивая мне оправдание.

– Настойка уже готова, – вдруг поменял тему разговора, поднялся и принялся процеживать для меня травяной чай. – Тебе нужны силы…

С улицы донеслись глухие звуки, похожие на удары, лязг металла и мучительный стон. Я обернулась на дверь, навострив уши.

– Там кто-то есть… – прошептала, медленно вставая на четвереньки и вглядываясь в массив дерева.

– Тебе показалось.

– Не-е-ет… Это…

Харди рывком распахнул дверь нараспашку и, звякнув двумя мечами, невразумительно зарычал. Обвел хижину бешеным взглядом и задержал его на мне. Сдаваться я не собиралась и тут же бросилась в атаку. Выпустив коготки, с визгом разъяренной кошки прыгнула прямо на этого великана, но была отброшена к стене, где здорово приложилась затылком и отключилась.

В себя пришла уже на скалистом берегу, омываемом морями междумирья. Резко села, увидела довольную кошачью морду перед собой и сокрушилась:

– Как же ты мне надоел, Шрайк…

– Да, болтать с-с-со мной – не обжиматься с Иганом и Ранстором, – со свистом промурчал котобог, мягко ступая лапами по камню. Обошел меня полукругом и сел, уставившись вдаль – туда, где на мирной водной глади серебрилась лунная дорожка.

– Ты подглядывал?! – Я тоже села, поправляя на себе рубашку Игана.

– Одним глазком…

Обведя пушистую тушку взглядом, не удержалась от комментария:

– Кажется, ты увеличился в размерах, бегемот. На вид килограммов пятнадцать.

– Четырнадцать килограммов двести пять граммов.

– Как бы я жила без этой информации, – вздохнула я, тоже посмотрев на спокойное бескрайнее море. – Я умерла?

– Нет, с-с-снова отключилась.

– Как там Иган? Он не пострадал?

– Очнешься – узнаешь. Я же сейчас с тобой болтаю, не могу пос-с-смотреть.

– Чего хочет этот Харди? Убить меня?

– Ты себя недооцениваешь, – Шрайк улыбнулся, по голосу было слышно. – Что может хотеть здоровый сильный мужчина после длительного отсутствия с-с-секса?

– Надеюсь, он не полезет на меня, пока я тут.

– Я тоже, – вздохнул котобог, даже не попытавшись меня успокоить. – У тебя ко мне вопрос-с-сы, Тави. Задавай.

Вопросы и правда были. Много. Те, что раньше меня абсолютно не интересовали.

– Рождение Ранстора как-то связано с запретом магии, да?

– Ты догадливая, – похвалил меня Шрайк.

– Ты как-то обмолвился, что торчишь тут двадцать восемь лет. Примерно столько же Ранстору. Я просто сложила два и два.

Кот вытянул лапы вперед и гордо сел в позе сфинкса. Полоски его короткой гладкой шерсти блестели в свете яркой луны, переливались и, казалось, играли тенями.

– Король Норлинг всю жизнь мечтал о сыне. Но жена смогла выносить лишь дочь, – начал свой рассказ мой друг. – Йонетта осталась сиротой вскоре после рождения и росла, окруженная только отцовской заботой. Второй раз он не женился. Никто из женщин не сумел затмить его покойную королеву. Так что ему оставалось растить дочь и ждать, когда та подарит ему долгожданного преемника. Йонетта была моей любимицей. Никто из монарших особ не поклонялся мне с таким фанатизмом, как она. Она посещала храм каждое утро. Заботилась об алтаре при дворце. Занималась благотворительностью, направленной на духовное воспитание заанцев. Вместе с ней вера в меня крепла. И конечно, я не мог не благословить ее.

– Подсунул ей конченого урода в мужья? – хмыкнула я.

– Галтер мне никогда не нравился. Скользкий тип, ненадежный, легкомысленный. Норлинг настоял на этой свадьбе, а Йонетта была слишком благодарной дочерью. Она немало слез пролила в этом несчастном браке, вытаскивая из супружеской постели любовниц мужа и кувшины с вином. Я больше не мог смотреть на ее страдания и подарил ей сына – ее будущего защитника, который однажды вырастит и поставит несносного отца на место. Йонетта расцвела во время беременности. Норлинг прыгал от счастья, ожидая внука, которому когда-то передаст трон. Но незадолго до родов Галтер решил избавиться от своего будущего отпрыска, чтобы не привязывать себя к короне. Любовница у него была. Коварная дамочка. Вечно моим последователям палки в колеса вставляла. Та еще шарлатанка… – Шрайк вдруг сделался стеклянным, напружинился от воспоминаний. – Это она подсовывала Галтеру снадобья, которыми он опаивал Йонетту. Я все силы направил на спасение малыша в ее утробе, потому что она каждую секунду молилась о его здоровье. И вот настал тот день, когда Ранстор появился на свет. Обычно Заан ликует, когда рождается будущий монарх. Но не тогда…

– Йонетта умерла во время родов, – вспомнила я разговор с Ранстором. – А Галтер сбежал с этой любовницей.

– Похоронив дочь, Норлинг почти месяц беспробудно пил, а внуком занималась няня-кормилица. А потом король просто свихнулся. Обвинил меня в смерти жены и дочери. Якобы они в меня верили, а я их не спас. Он разрушил храм в Северном Полесье и алтарь во дворце. Но на этом не остановился. Приказал выбросить из крепости всех кошек и любую кошачью атрибутику. Стал запрещать народу упоминать мое имя в молитвах. Посадил в темницу придворного мага и его сторонников. Разорвал дружеские отношения с соседними королевствами на фоне религиозных разногласий. И вскоре началась война. Аресты, гонения, оккупации, казни. Под горячую руку даже попала няня Ранстора, когда Норлинг узнал, что та в тайне проповедует внуку веру в Шрайка. Ее казнили, а меня объявили мифическим существом, вводящим заанцев в заблуждение. Разочарованный в Норлинге, я взбесился и решил положить конец его роду. Это было мое последнее вмешательство в жизнь заанцев.

– Ты проклял род Норлинга. Поэтому Ранстор бесплодный? – догадалась я. – Другой идеей твоя кошачья башка не озарилась?

– Он отправил четырнадцатилетнего внука на войну, – оправдывал себя котобог. – Кого Норлинг мог воспитать с поселившейся в душе тьмой? Такое же чудовище. Видела бы ты Ранстора в бою. У Герарда нет столько заслуг в кровопролитии, сколько у сына моей любимой Йонетты. Да, я лишил его возможности стать отцом. И не жалею. Мое терпение получило награду в твоем лице. Ты вернешь веру в мир.

– Переспав с шестью десятками солдат?

– Их пятьдесят семь. С двумя ты уже совокупилась.

– О, это многое меняет, – съехидничала я. – Тогда я пойду? Мне еще пятьдесят пять обслужить надо. Ты вообще озабоченный идиот, что ли?! – рявкнула, отчего он поморщился. Громко ему, видите ли, показалось! – Я не твоя личная шлюха!

– А я думал, тебе все нравится…

– Ах… – у меня вмиг кончились цензурные слова для выражения своего негодования. – Ты… Знаешь, что?!

– Тебе пора.

– Что?! – нахмурилась, почувствовав, как что-то твердое сдавливает мои ребра.

– Пора, говорю.

Опустила лицо и увидела здоровенную волосатую лапищу, обвившую мою грудь тугим кольцом. Посмотрела на то место, где только что был Шрайк, и перед глазами все растворилось, погрузилось в кромешную тьму, сквозь которую я видела лишь стертые очертания огромных грязных ног, быстро перебирающих по сухой траве.

Наконец великан остановился и бросил меня на холодную землю где-то на опушке леса. Склонился надо мной жуткой мордой уже знакомого мне Харди и угрожающе оскалился:

– Теперь ты моя баба…